Светло место пусто не бывает

Кристина Цветкова

Светло место пусто не бывает

I

Слабый свет свечи едва озарял густой, почти осязаемый мрак, которого, казалось, можно коснуться рукой. В темной комнате снова находились двое – господин Репсимэ и его собеседница, едва различимая на фоне сумрака.

– Что-то происходит… – прошелестела Тьма.

Если бы хозяин дома не знал, что она не способна испытывать эмоции, решил бы, что она поежилась. Но он знал, что это лишь игра света и тени от дрожащего пламени свечи.

– Чувствую, – он сделал глоток вина и поставил бокал на накренившийся стол, стоящий между креслами, в которых восседали собеседники.

Он действительно чувствовал, как что-то меняется, и это что-то грозит нарушить и без того слабое равновесие.

– Есть догадки в чем кроется причина?

– Пока нет, – он едва заметно мотнул головой. – Изменения слишком незначительные, едва уловимые.

– Когда их почувствуют остальные, возможно, будет уже слишком поздно… Правила, которые мы так долго вырабатывали, станут бесполезными, если в игру вступит новый участник.

– Есть мысли, кто это может быть?

Раздался скрипучий смех:

– Свет, Тьма, Любовь и Смерть, кто же еще хочет к нам присоединиться?

– Ты уверена, что это не Любовь и Смерть решили вмешаться и изменить правила?

– Смерти это ни к чему, все рано или поздно оказываются в его власти. У него лишь одно правило – конец неизбежен. Несмотря на их образ жизни, поступки и достаток, никто не избежит этой участи. А Любовь никогда не следует правилам, ей на них плевать, поэтому она столь непредсказуема и не поддается даже твоим чарам. Нет… Это кто-то иной, кто-то достаточно сильный, чтобы вмешаться и все испортить.

Мужчина нахмурился. Перемены, новые правила… У него было плохое предчувствие.

Тьма вновь подала голос, не давая ему возможности слишком сильно углубиться в раздумья:

– Спроси у своего рыжего пострела, что он чувствует.

– Не втягивай их в это, – в его голосе зазвенела сталь.

– Мы все в это втянуты, – равнодушно продолжила она, – хочется нам этого или нет. А те, кто собрались под твоей крышей – больше всех. Вселенная уже раздала им роли, хоть нам и не известно какие именно. Но это ничего не меняет, они уже в игре.

II

Тем временем жизнь в необыкновенном доме господина Репсимэ шла своим чередом. Ия, лишившись статуса Избранницы Света, по началу приходила в приемную на свое прежнее место. Но очень быстро поняла, что больше не видит ни Тьмы, ни Света, и слова, которые раньше находились сами собой, теперь не возникают в ее голове. Прежде она ощущала, будто кто-то или что-то ведет ее в нужном направлении, а сейчас утратила ориентиры.

Кроме того, она больше не ощущала себя в приемной на своем месте, а потому вскоре перестала ее посещать, посвятив все время общению с детьми, уборке по дому и готовке.

Сожалела ли она о потере своего статуса? Нет! Ее устраивала спокойная и размеренная жизнь, без игр с Тьмой. Те мгновения, когда она находилась на самом краю жизни и смерти, навсегда впечатались в ее память, и девушка до сих пор иногда просыпалась в холодном поту от кошмара, в котором ей приходилось переживать это снова.

Жизнь юных обитателей тоже вошла в прежнее русло. Они все еще ненавязчиво приглядывали за Ией, но делали это скорее по привычке, чем по необходимости, ведь больше никто из них не ощущал, что девушке грозит опасность.

Ум поначалу собирался обратиться к господину Репсимэ за разрешением пожить в его доме. Но потом решил, что не готов снова заключать сделки с сомнительными личностями. Да, хозяин дома не шел ни в какое сравнение с Тьмой, но юноша не мог ему доверять. Он чувствовал, что в игре Света и Тьмы все они лишь пешки, которыми запросто пожертвуют в случае необходимости, как это было с Ией. Слишком ярким было воспоминание как жизнь покидала ее тело, и никто не пришел на помощь. Если бы в игру не вмешался Смерть, девушки уже не было бы с ними. Однако за вмешательством Смерти тоже что-то было, какая-то выгода. Ум не знал какая именно, и это его пугало. Но он точно знал, что никто из них не вмешивается просто так. Поэтому он нашел себе недорогое жилье неподалеку от этого сумасшедшего дома на случай, если Ие понадобится его помощь. Так же он нанялся грузчиком в порт и доставщиком в магазин тканей. Работа была тяжелая и плохо оплачиваемая, но он не был привередлив. Прежняя работенка была непыльной, но он с содроганием вспоминал свое служение Тьме. Тягать мешки и тяжеленые коробки было просто, ведь это никому не причиняло зла, а это самое главное. Юноша больше не хотел ввязываться в неприятности, не хотел, чтобы та жертва, на которую пошла ради его спасения Ия, была напрасной. Он желал доказать всем, и в первую очередь себе, что достоин обретенного второго шанса.

Таким образом жизнь текла своим чередом, пока над домом вновь не начали сгущаться тучи.

В один из дней, когда Ия занималась своими привычными делами по дому, а близнецы и Орест крутились где-то неподалеку, к девушке подошли братья и подергали ее за подол платья, привлекая к себе внимание. Она посмотрела на них.

–– Его нельзя отдавать, – шепнули они еле слышно.

Ия недоуменно вскинула брови:

–– Кого? – спросила она так же шепотом, на зная почему.

Фирс и Фока одновременно посмотрели в сторону играющего на полу Ореста.

–– Ореста?

Братья синхронно кивнули.

–– Никто и не собирается его отдавать, – Ия все еще прибывала в недоумении. – С чего вы это взяли?

Мальчишки окинули ее недоверчивым взглядом:

–– Если отдать его, случиться беда.

Ия в сердцах всплеснула руками:

–– Да с чего вы решили, что его кто-то куда-то собирается отдать?!

Близнецы пожали своими тощими плечиками, обменялись взглядами и не говоря больше ни слова вернулись к Оресту, продолжив игру, как ни в чем не бывало.

Ия какое-то время недоуменно наблюдала за ними, не понимая, как реагировать. Каждый раз, когда ей казалось, что она уже привыкла ко всем странностям, дом и его обитатели подкидывали ей новую головоломку. В конце концов, тряхнув головой, она вернулась к своим занятиям.

Дни текли размеренно и незаметно сменяли друг друга. Ия уже успела забыть свой странный диалог с близнецами, тем более почти все разговоры с ними были странными в той или иной степени. И вот, в один из таких похожих друг на друга дней, на пороге необыкновенного дома появилась молодая красивая девушка с печальными голубыми глазами, похожими на озера. Она зашла не с парадного входа, который использовали все посетители, а с черного, которым пользовались лишь обитатели дома, чем немало удивила проходившего мимо Лупа.

–– Вы кто? – без каких-либо церемоний спросил он незваную гостью, преграждая ей путь.

Девушка явно не ожидала такого приема, поэтому в первые мгновения растерялась, но постаралась быстро взять себя в руки:

–– Я… я Арлет Трейтор… и я хотела бы увидеть господина Репсимэ.

–– Все, кто желает увидеть господина Репсимэ, заходят с главного входа, – Луп смерил гостью подозрительным взглядом.

Девушка нервно затеребила ручку сумки, которую держала перед собой, словно пытаясь отгородиться ею от навязчивого неучтивого мальчишки.

–– Да, я знаю… но я пришла не за тем… за чем приходят все те люди, – в ее голосе проскользнули нотки брезгливости, словно одно сравнение с обычными посетителями приемной господина Репсимэ, казалось ей унизительным.

– Вы ведь тоже пришли о чем-то просить, а значит ничем не лучше, – Луп скрестил на груди руки и шмыгнул носом.

Щеки незнакомки вспыхнули:

– Вы совершенно… совершенно не правы! Как вы можете сравнивать меня с ними, не имея обо мне никакой информации! – в ее голосе появились неприятные визгливые нотки.

– Ну вы ведь сравниваете себя с ними, не имея о них никакой информации, – невозмутимо ответил мальчишка.

– Я… – она запнулась, – я пришла не просить, я пришла забрать свое!

Луп шмыгнул носом, снова смерил ее оценивающим взглядом и замер, будто к чему-то прислушиваясь.

– Может и так… – буркнул он задумчиво себе под нос, – мне все это очень не нравится.

Он резко развернулся на пятках и зашагал прочь.

– Так вы позовете господина Репсимэ? – опомнившись крикнула вслед удаляющемуся мальчику незнакомка.

Луп удивленно обернулся:

– Зачем? Если бы хозяин хотел вас видеть, он бы уже был здесь, но я его здесь не вижу.

– Но… – девушка снова растерялась, – мне очень нужно его увидеть…

Луп равнодушно пожал плечами и развернувшись продолжил свой путь, засунув руки в карманы и что-то насвистывая себе под нос. В дверях он столкнулся с Ией.

– А! Вот и ты, как раз вовремя!

Ия удивленно огляделась по сторонам:

– Я шла совершенно в другое место.

– Но оказалась именно там, где нужно, – Луп перешел на шепот, – к нам нагрянули большие неприятности.

Ия вопросительно приподняла брови. Луп молча кивнул в сторону входной двери, у которой в растерянности переминалась с ноги на ногу незваная гостья.

– Кто это? – так же шепотом спросила Ия.

– Не запомнил ее имя, знаю только, что она здесь не к добру, – решив, что достаточно прояснил ситуацию, он быстро выскользнул за дверь.

Ие оставалось лишь обреченно покачать головой. Она уже давно приняла как данность чудное поведение Лупа. Поняв, что с гостьей ей придется разбираться самой, нацепила дежурную улыбку и двинулась навстречу «неприятностям».

– Здравствуйте, прощу прощения за Лупа. Не знаю, что он вам тут наговорил, но точно знаю, что извинения будут не лишними.

Гостья смерила Ию взглядом. Контраст между девушками был разительный! Ия никогда особенно не заботилась о своем внешнем виде, все ее платья были простыми и поношенными, волосы выбивались из прически, а руки были в ссадинах и мозолях. В то время, как незнакомка была одета в дорогое платье, идеально скроенное по фигуре, на руках были изящные перчатки из тончайшего кружева, светлые волосы собраны в аккуратную высокую прическу со множеством украшений. Незнакомка была очень красива и безусловно богата. Окончив беглый осмотр, гостья постаралась изобразить на лице приветливую улыбку:

– Добрый день, меня зовут Арлет Трейтор! Признаюсь честно, встретивший юноша несколько смутил меня, и я рада, что ему на смену пришел кто-то более здравомыслящий.

Несмотря на показную вежливость, гостья произвела на Ию не самое лучшее впечатление, хотя и попыталась скрыть это.

– Приятно познакомиться, меня зовут Ияоса или просто Ия. Что привело вас в наш дом?

– Мне необходимо увидеть господина Репсимэ, – как только Ия открыла рот, чтобы сказать, что для встречи с хозяином дома необходимо явиться в приемную, Арлет перебила ее: – Да, да, юноша уже говорил мне об этом. И я уже сказала ему, что я пришла по совершенно иной причине, нежели те люди в приемной, – она раздраженно поджала губы.

Теперь, как и Луп, Ия почувствовала, что этот визит не закончится ничем хорошим.

– И какова же ваша причина?

– Я пришла забрать то, что принадлежит мне.

Ия нахмурилась. Что в этом доме могло принадлежать этой девушке? Но когда она хотела озвучить этот вопрос, за ее спиной раздался голос господина Репсимэ.

– Госпожа Трейтор, прошу, пройдемте в мой кабинет.

Его появление было настолько бесшумным и неожиданным, что обе девушки вздрогнули.

– Господин Репсимэ? – голос гостьи дрогнул.

– К ваши услугам, – он едва заметно поклонился.

Ия вопросительно посмотрела на хозяина дома, но ее взгляд остался без ответа. Вместо этого господин Репсимэ пригласил гостью следовать за ним, и они скрылись за дверью, оставив Ию в полной растерянности.

III

В кабинете господин Репсимэ указал гостье на кресло в центре, и после того, как девушка нерешительно присела на его край, сам занял свое привычное положение в кресле напротив.

– Слушаю вас, госпожа Трейтор, – его безэмоциональный голос и пронзительный взгляд черных, как бездна глаз, заставили девушку нервно перебирать ручки ее сумки.

– Я… – попыталась она было начать, но голос предательски дрогнул, и она замолчала, опустив глаза в пол.

Воцарилась напряженная тишина. Девушка ожидала, что мужчина как-то придет ей на помощь, постаравшись смягчить обстановку, приободрит ее словом или действием, ведь она привыкла, что мужчины рядом с ней всегда стремятся показать себя с лучшей стороны, дабы произвести выгодное впечатление. Но в этот раз собеседник не издал ни звука, и лишь продолжал напряженно вглядываться в ее лицо. Она собралась с мыслями и нерешительно подняла голову.

– Я… – голос все еще немного подрагивал, – я… хотела бы забрать то, что принадлежит мне.

Снова повисло тягостное молчание. Когда госпожа Трейтор поняла, что вопросы, которые она ожидала услышать в ответ на свои слова, так и не последуют и открыла рот, чтобы продолжить, хозяин дома неожиданно произнес:

– Хотите забрать то, от чего добровольно отказались?

– Вы знаете, о чем я говорю? – в ее глазах застыло неподдельное изумление.

– Полагаю, будет правильнее говорить не о чем, а о ком, – он оставался невозмутимым, и это все больше пугало и смущало гостью.

– Как вы узнали?

– Ваш сын невероятно на вас похож.

В глазах девушки заблестели слезы.

– Я могу его увидеть?

Взгляд мужчины по-прежнему оставался непроницаемым.

– Сделка ведь не была завершена, – в ее голосе послышались истерические нотки.

– Мы можем ее завершить. Я могу предложить вам столько денег, сколько вы пожелаете.

– Разве я похожа на ту, кто нуждается в деньгах? – ее щеки вспыхнули.

– А в чем вы нуждаетесь? Я могу дать вам все.

Девушка нервно сглотнула.

– Все, чего я хочу, это вернуть своего ребенка.

– Он вас не помнит. Вы отказались от него, и он вас забыл.

– Я… это была ошибка… – ее глаза вновь наполнились слезами. – И не было и дня, чтобы я не корила себя за это!

– И все же, все это время вы не предпринимали попыток вернуть своего сына.

Девушка достала из сумки шелковый платок и стала аккуратно промакивать щеки, по которым катились слезы.

– Вы не понимаете…

– Объясните. По какой причине вы приняли решение отдать мне своего сына?

Гостья уронила руки на колени и снова опустила взгляд в пол.

– Предсказание… – произнесла она еле слышным шепотом.

– Какое предсказание?

Девушка нерешительно взглянула в лицо собеседника, и ей показалось, что по нему проскользнула тень.

– Накануне родов в дом пришла женщина и сказала, что мой ребенок станет концом всего, и что я должна от него избавиться как можно скорее.

– Мало ли сумасшедших расхаживает по улицам.

– Вот именно так я и подумал, и не придала значения ее словам… – прежде чем продолжить она пожевала губу, и сделав глубокий вдох, заговорила шепотом: – Но после ее визита, каждую ночь меня начали преследовать кошмары. Жуткие… От которых я просыпалась с криком.

– Что вам снилось?

Ее лицо исказил неподдельный страх.

– Смерть… разные варианты смерти всех близких людей и моей… Каждую ночь я видела, как все мои друзья и семья гибнут… Это было так… так реально… и так больно…

Брови мужчины сошлись на переносице.

– И что было дальше?

– Чем ближе становился день родов, тем ужаснее были сны… Я была так измучена, я боялась спать… – ее лицо побледнело от одних воспоминаний об этом.

– Что случилось во время родов?

– Как? – она изумленно вскинула голову, но потом вновь понурила ее. – А впрочем, не важно. Во время родов я чуть не умерла… И потом долго приходила в себя.

– Кошмары прекратились?

Она отрицательно мотнула головой.

– Стали реже, но не прекратились…

– И все же вы решили отказаться от него лишь спустя четыре года.

Девушка вся сжалась от этих слов.

– Я пыталась… – она всхлипнула, и на какое-то время затихла, пытаясь взять себя в руки. – Когда пришла в себя, а на это ушел почти год, хотела отказаться от нянечек и самостоятельно заниматься ребенком, чтобы компенсировать то, что так долго не могла этого делать. Но… – она вновь замолчала.

Хозяин дома тоже молчал, не сводя с нее тяжелого взгляда.

– Не знаю… сможете ли вы понять… Я пыталась стать хорошей матерью, но… кошмары становились все чаще… и иногда мне как будто что-то мерещилось…

– Что?

Она нервно сглотнула:

– Мне казалось, теперь я уверена, что это было лишь мое больное, воспаленное воображение, будто лицо ребенка меняется, и он смотрит на меня злобным, уничтожающим взглядом.

– А ваш муж?

Девушка вздрогнула, как от удара хлыстом.

– Умер…

– Как?

– Его нашли мертвым на полу в детской, вскоре после рождения ребенка. Я тогда еще была очень слаба, едва живая… Доктор сказал, что это сердце…

– Он был молод?

– Да… мы были ровесниками, – ее голос снова спустился до шепота.

– Дальше.

Тяжело вздохнув, она продолжила:

– Мое состояние становилось все хуже… Я снова плохо спала, и наяву бредила…

– Это происходило только с вами?

Она задумалась на минуту.

– Никто больше ничего мне не говорил… Однако, если подумать, за все это время у нас сменилось несколько нянь, и слуги многие тоже поменялись. Но… не уверена, что это имеет какое-то отношение к ребенку.

– Вы боялись его и старались проводить с ним все меньше времени.

Девушка обреченно кивнула.

– Теперь я понимаю, что причиной тому было мое пошатнувшееся психическое здоровье… После тяжелых родов, долгого восстановления и смерти мужа… все как-то навалилось… Да еще это глупое предсказание… Оно постоянно всплывало в памяти…

– И вы не выдержали.

Она молча кивнула.

– На тот момент я уже не спала несколько дней, и мне постоянно что-то слышалось и виделось… Я смутно помню… В голове все смешалось…

– Кто вас надоумил принести ребенка сюда?

Девушка замерла, задумавшись.

– Не… не знаю… Странно… Я помню только, что взяла ребенка и вышла на улицу, бродила с ним какое-то время и оказалась на пороге этого дома. Потом, словно в полусне, я оставила его и… даже не помню, как вернулась домой… Я же говорила, что была не в себе в то время. Вскоре после этого отец поместил меня в специальный пансионат для лечения душевных болезней…

Снова повисла тишина.

– Теперь я понимаю, что была больна, – продолжила она после долгой паузы. – Но теперь со мной все в порядке. Я полностью выздоровела и хочу забрать своего ребенка, – она с надеждой взглянула в темные глаза напротив.

Казалось, хозяин дома погрузился в раздумья и поэтому ответил не сразу.

– Как вы узнали, где ваш ребенок, если сказали, что не помните, как набрели на этот дом?

– Но я всегда знала, где он… Не знаю, возможно мой воспаленный мозг что-то все же запомнил или прочитал по дороге, или…

– Или?

– Не знаю, кто-то скорее всего подсказал мне, куда я могу отнести ребенка, и поэтому я знала где он. Но не нужно требовать от меня сейчас каких-то внятных ответов на этот счет, я была очень больна. Душевно больные люди мало отдают себе отчет в своих поступках и мыслях, вы же понимаете?

– Как восприняла ваша семья то, что вы решили вернуть своего ребенка?

– Сейчас я здорова, могу здраво мыслить и могу самостоятельно принимать решения.

– Другими словами, они вас отговаривали.

Она раздраженно поджала губы.

– Это не важно! Я приняла решение.

– А что, если ваше решение ошибочно?

– Он мой ребенок!

– Ребенок… Вы ни разу не назвали его сыном.

– Это… Вы придираетесь к словам! Он мой сын, и должен быть рядом со мной.

– А что, если отдав его мне, вы сделали лучшее, что могли для его благополучия?

– Он мой! Сделка не завершена, и я могу его забрать! – в сердцах она вскочила с кресла.

– Откуда в вашей голове взялась эта мысль? И почему именно сейчас, вы ведь не вчера вернулись из пансионата?

– Откуда? – она окинула его недоуменным взглядом. – Я его мать, я всегда хотела его вернуть. Не сделала этого сразу после возвращения домой лишь по одной причине, я хотела убедиться, что мое состояние не вернется. Я в этом убедилась и поэтому пришла к вам за ре… за сыном.

Господин Репсимэ тоже поднялся.

– Хорошо, вы в полном праве забрать своего сына, и я не могу этому препятствовать. Но я хотел бы попросить вас дать нам время подготовить его к возвращению домой, ведь как я говорил, он успел забыть свою прошлую жизнь.

– Нет! – неожиданно резко воскликнула девушка. – Я заберу его сегодня, прямо сейчас!

Что-то промелькнуло в ее глазах такое, что очень не понравилось хозяину дома. Но у него не было ни единой возможности воспрепятствовать ей. Сделка действительно не была завершена, а значит, она в полном праве забрать его назад.

– Идемте, я распоряжусь привести его к вам.

IV

После того, как господин Репсимэ и неприятная гостья скрылись за дверью, Ия постояла еще какое-то время в растерянности, пытаясь понять, что все это может значить. А затем отправилась туда, куда изначально и планировала попасть прежде, чем дом привел ее туда, куда она совершенно не планировала идти.

На кухне ее ждали дети. Орест стоял на стуле и месил тесто, которое приготовила Ия, перед тем как отлучиться. Близнецы стояли по обе стороны от него и подсказывали, что нужно делать, не желая марать руки. При появлении Ии, Орест, смеясь продемонстрировал ей запачканные тестом руки. А вот когда близнецы подняли на нее бледно-розовые глаза, озорство тут же слетело с их лиц.

– Ты ведь сказала, что не отдашь его.

– Кого? – переспросила Ия в недоумении.

Ребята молча посмотрели на Ореста.

Девушка тоже озадаченно посмотрела на весело смеющегося ребенка.

– С чего вы…

– Она пришла за ним, – хором произнесли они, не дав ей закончить.

В первые секунды она не могла сообразить, о чем толкуют эти странные мальчишки, но потом в голове прозвучали слова: «Я пришла забрать то, что принадлежит мне». И осознание обрушилось на нее, придавив своей неприподъемной тяжестью. Она оперлась на стол, чтобы не упасть.

– Так она его… – девушка не смогла договорить.

Фирс и Фока кивнули в подтверждение ее догадки. Ия без сил опустилась на стул.

Орест удивленно следил за непонятным диалогом.

– Ия, что случилось? – наконец не выдержал он.

Ия почувствовала, что ее сердце сейчас разорвется на куски.

– Нет, – она резко мотнула головой, – этого не будет! Она не сможет его забрать! Тот, кто оказался в этом доме, не возвращается обратно.

– Только если сделка завершена, то есть оплачена, – сказал один из близнецов.

– А его оставили на пороге ничего не взяв взамен, – продолжил второй.

– Значит сделка не завершена, и она вправе забрать его обратно, – закончили они хором.

– О ком речь? – Орест насупился.

Ия подскочила со стула и бросилась к нему, заключив в объятия.

– Он не позволит его забрать!

Близнецы молча смотрели на нее.

Не дождавшись ответа, Ия еще сильнее прижала к себе ничего не понимающего Ореста.

– Не позволит ведь?

Фирс и Фока понурили головы.

В этот момент на пороге кухни появился господин Репсимэ в сопровождении незваной гостьи.

Ия побледнела и отрицательно замотала головой. Ее глаза были полны не пролившихся слез. Она продолжала прижимать к себе Ореста, который с любопытством посмотрел на вошедших. А тем временем за их спинами уже собралась вся компания. Тит с кепкой, которая была натянута так, что почти полностью скрывала его лицо, стоял, скрестив на груди руки. Рядом находился Луп, его лицо было непривычно хмурое, а руки, как всегда, спрятаны в карманы. Юст и Элим стояли поодаль, и по их лицам было ясно, что они не до конца понимают, что здесь происходит, но витающее в воздухе напряжение затронуло и их.

– Хорошо, что вы все здесь собрались, – нарушил мрачное молчание господин Репсимэ. – Прошу, познакомьтесь, это госпожа Арлет Трейтор – мама Ореста.

Вновь повисла тишина.

– Мама? – тонкий голосок Ореста разрезал тишину.

– Да, я твоя мама! – откликнулась госпожа Трейтор, сделав шаг навстречу сыну, но тот испуганно посмотрел на обнимавшую его Ию.

– Что это значит? – спросил он, обращаясь к Ие. – Ты моя мама, я выбрал тебя.

По щекам Ии потекли долго сдерживаемые слезы.

– Малыш, – начала она срывающимся голосом. – Ты ведь знаешь, что я не твоя мама.

– Нет моя, я тебя выбрал! – упрямо воскликнул Орест. – Ты ведь меня любишь? – он выжидающе посмотрел в лицо прижимавшей его к себе Ии.

– Конечно! Ты ведь знаешь…

– Значит ты моя мама!

– Нет, малыш, – вновь подала голос госпожа Трейтор, делая еще один шаг навстречу ему. – Я твоя мама, и я пришла за тобой, чтобы забрать домой.

Ия с силой стиснула зубы.