Золотой астероид

– Вы сказали, что карточек четыре.

– Ещё вы сами и Начальница экспедиции.

– Начальница экспедиции?

– На любое иное мероприятие, даже на уборку помещения, ни вас, ни Эмму ван дер Руут я бы в руководители не допустил. Но ситуация такова, что, разделив полномочия на части, мы снижаем риски.

Увидев, что я перевариваю услышанное, он быстро поклонился, буркнув «извините, мне пора», и пошёл в медблок. Дрон проследовал за ним, зачем-то осмотрев меня визором.

«Не допустил»? Выходит, это хорошо, что с экспедицией работает ещё и психолог. Личный интерес Ежи очевиден. Начальница, Эмма ван дер Руут, является какой-то сильно заслуженной или выслуженной тётей.

Обменивался с ней сообщениями. Ну, как сообщениями.

– Здрасте, я ваш новый старший разведчик.

– Здрасте, я ваша начальница.

Всё! И я не понимаю, почему она меня не встречает на выходе с лечения. Я бы встречал. Я бы себе хорошему ещё и бесплатное питание в платном буфете организовал! Удовлетворимся тем, что я для неё один из трёх десятков подчинённых. А есть ли у неё самой опыт высадок? Не удивлюсь, если руководить экспедицией будут другие люди. А она – просто парик на палке. Эта мысль посетила меня уже в лифте. Зачем я наверх поехал? Мне надо вниз. В самый низ.

На самом нижнем уровне, при выходе из лифта, меня встречает неожиданный житель станции. Жёлтый цыплёнок с какими-то странными глазами смотрит на меня от уровня ботинок. «Чирик!» – говорит он. Цыплята вроде бы пищать должны, нет? Ещё раз: «Чирик!». Присаживаюсь и подаю ему открытую ладонь. Этот птеродактиль в несколько скачков, взобрался мне на плечо, туда, где лежали такие разные ладони докторов.

Смотрю на пернатого – он на меня. "Чирик!" Это у него зубы на жёлтом клюве? Аккуратно дую в оперение. Он хохлится, но не убегает. Под перьями блестит золотом чешуя.

“Заря Коммунизма” в первую очередь научная станция, только потом всё остальное. Предо мной генетический эксперимент. А Комиссар в курсе?

– Пошли домой?

– Чирик! – отвечает желторотый птеро-ящер.

Внизу воздух действительно другой, чувствуется повышенная влажность. По схеме на стене я понимаю, что здесь находятся лаборатории ботаников и зоологов. Может быть, орнитологов? Но в схеме нет обозначения курятника. Значит, нам к шлюзу с коричневой кошачьей лапой. Давно я не видел котиков. А вот и шлюз с зелёным листочком, но нам направо. Заходим внутрь. Странно, здесь так тихо. Хотя лаборатория небольшая, всего около пятидесяти квадратных метров, в ней есть стол, шкаф и несколько огромных ширм, перекрывающих друг друга. Но где же запах животных или птиц?

Цыплёнок, почувствовав мой вопрос, громко зачирикал прямо мне в ухо. В ответ ему раздались такие же, но оглушительно громкие звуки, из-за одной из ширм. Я заглянул туда и увидел восемь клеток, поставленных друг на друга до самого потолка. В них сидели жёлтые птеродактили, которые издавали такие громкие крики, будто их резали. Интересно, это весь зоологический отдел или здесь бывают люди?

– Ау! – почти кричу я.

Птицы затихли. Из-за другой ширмы донеслось кудахтанье, и оттуда вышла курица. Пеструшка гордо вышагивала в направлении нас. Курица смотрела на меня, поочерёдно поворачивая голову то левым, то правым глазом. Или она смотрела на моего пассажира? Пассажир коротко чирикнул.

Мамашка вытягивает шею вверх, вырастая вдвое, и разводит в стороны крылья, у которых размах метра два. Кисти почти касаются ширм у разных стен лаборатории. На теле под несколькими крупными перьями скрывается рыже-медная чешуя. На большом жёлтом клюве ряд зазубрин.

Цыплёнок ещё раз чирикнул и побежал по мне вниз, умело цепляясь когтями. Подбежав к мамашке, почирикал ещё. Курица сложила крылья, ещё разок меня осмотрела и спокойно ушла обратно за ширму, так и не прекращая кудахтать. Жёлтый на прощание мне пискнул, наконец-то по-цыплячьи, и убежал за старшей. И это у него мозги куриные?

Представил, как разумные куры присягают Знамени Коммунизма, что не будут воевать с Хомо Сапиенсами. В лаборатории-курятнике этих Хомо вообще не наблюдается.

Пойду искать каюту, а то уже и поесть не мешало бы. А настоящий куриный бульон с плавающими жиринками и лапшой был бы сейчас мне в самый раз. Такой готовила Тамара на очередной открытке… Должна была уже родить.

В лабораторию ботаники я уже не решился заходить. Мало ли… цветы со щупальцами. Ещё и хищные! Возил когда-то в трюме "брига" тварей и пострашнее. Фантазия у меня, конечно, та ещё, но и станция не типичная. Всё! Хватит с меня на сегодня открытий.

Каюта, которую для меня подготовили, оказалась за складом. Рядом было ещё семь таких же кают, но без замков и пустые. Все размером четыре на четыре метра. В моей были кровать, шкаф, тумба, стол и стул – всё пластиковое, на металлических штангах.

Каюта напомнила общежитие техникума, только без соседей. Этаж был тихий, не было слышно кур, и ими даже не пахло. Бросил сумку и села на кровать. Хотелось есть.

Душевые и туалеты находились в конце коридора, были отдельные для мальчиков и для девочек. Горячая вода присутствует.

Решил подняться в столовую только на ужин, когда будут есть мои подопечные. Не хочется быть мамой-наседкой, но, кажется, это неизбежно.

Пока распаковывал вещи проверил, не рылись ли. Нет, никто в них не рылся, только проверили сканером. Заначка на месте – в банке из-под настоящего кофе с Земли. Оттуда всё ещё исходит слабый аромат арабики. Но его перебивает химический запах от белковых батончиков и усилителя вкуса, который я рассыпал несколько лет назад. Пара таких батончиков уговорит мой желудок помолчать до вечера. Заметил, что уже с полчаса не капал глаза, и мне не хочется этого делать. Не режет – уже хорошо. Значит, смогу включить проектор с личными карточками.

Приступим!

Родился, учился. Родился, учился....

У девочки красивые волосы синего цвета. Она высокая, примерно шесть футов, как и я. Вижу отметку докторов – Звёздочка, значит, отложим в сторону.

А это племянница Талии. Что так скромно в достижениях? Где пробитые лбом стены во славу идей Партии и процветания Трудового Народа? Ни грамот, ни благодарностей родителям. Дальше.

Дальше идёт шахматистка Евстафия. Не интересно, но со Звёздочкой.

Следующая из Спортшколы, зовут Ситара. Интересное имя, означает “Звезда”. Никакой оригинальности. Маленькая кругленькая спортсменка имеет две серебряные медали по многоборью. Ну, хоть кто-то порадовал…

Родился, учился. А где Эмма?

Доктор геолого-минералогических и каких-то ещё наук. Работы, труды, грамоты и целых сорок восемь публикаций, плюс единственная статья по кристаллографии. Надо почитать, раз она в свободном доступе. Начальница наша – это специалист со стажем. Это на бумаге, а в деле мы посмотрим. Высадки тоже у неё были. Два пикника – три туристических похода. Всё в нормальной гравитации в атмосфере земного типа. Ещё четыре указаны, но без данных по срокам и условиям. Мда… Талия что-то знает ещё про Эмму. Сразу набираю текст письма. Отправлю, когда на ужин пойду.

А ведь и у меня тоже где-то грамота была по минералогии. Вздыхаю, думая, живы ли те два мои товарища по кружку? В том удручающем состоянии, как год назад, несмотря на тяжесть преступлений, должны были их давно отправить в госпиталь. Артель «Долина» не щадит ни каторжников, ни мирных колонистов.

Захотелось заплакать. Это не сантименты – это химический ожог роговицы.

Читаю карточки дальше. Так и не понял, что Ежи нашёл в этих четырёх девушках. Или он намекает мне, чтобы я выбрал из них любую, заключил Первичную Ячейку Общества и свалил на пенсию? Смешно. "За такое честную комсомолку из Комсомола и выгонят!" – хихикает Поллукс. "А нам что будет?" – спрашиваю его. "А нам такое и не светит! Парторг бригады не позволит!" – смеётся мой внутренний голос.

Интересно, но в просмотренных анкетах не было отметок о парторге, профорге или хотя бы культорге. И какая же это бригада? Что за коллектив без идейного объединителя и вдохновителя? "А за это платят?" – вопрошает Поллукс. "Власта…" – произношу вслух имя девушки, которая всё-таки была в пионерские годы профоргом. Привлекательная девушка. Вот и собрались четыре кумушки.

Власта, Эсмеральда, София, Евстафия.

Может быть, они хором хорошо поют? Где табель? Восемьдесят процентов за пение. Представил, как Власта поёт «Полёт Валькирии».

"Фу! Толстая!" – сказал мне Поллукс. "Заткнись, – говорю сам себе, – очень красивая блондинка с голубыми глазами и крепким телом".

Действительно, мне Власта по этой анкете очень приглянулась. Понимаю, что и фото у неё ещё с первого курса ПТУ, но в целом она мне видится очень хорошей кандидаткой на успешное будущее в Комитете Дальней Космической Разведки. При этой мысли Поллукс заставил меня вскочить с кровати, будто зашёл Командир. Успокаиваюсь и сажусь обратно. Надо себя контролировать, особенно перед молодыми людьми. Посмотрят на меня и сделают вывод, что в Комитете одни люди в раздвоением личности работают. Не смешно! Смотрю анкеты дальше.

А почему Ежи мальчишек не отметил? Вон у Терентия за пение все сто процентов! Или это пока голос не сломался? Терентий Усинский. Часом мне не родственник? С его-то приводами и лицом в Комсомол попасть нелегко. Типаж такой… лицо каменное, неживое. Таким парням только «Интернационал» петь. Живые статуи.

При этом он имеет хороший балл по политической подготовки. Хулиган. Из крайности в крайность! Кого же мне это напоминает? Себя самого, конечно же! Средний балл неплохой, значит отличники могли тянуть или отличницы, что более вероятно. Девушки таких вот любят. Клара меня выбрала не за средний балл же.

Интересный, интересный этот Терентий Усинский. Уж, не в своё ли отражение я смотрю… Что у нас по машинистам? Кто будет редкими экспериментальными машинами управлять? Серость сплошная. Ага! Судимость! И он в Комсомоле? Хулиган, но мелкий! Машинист – не разведчик же. Далее.

"Экипа-а-аж…" – зевает Поллукс. Командир и пилоты – родственники Эммы, такие же рыжие. А ещё двое – седьмая вода на киселе. Даже не рыжие. Это наши техники высшей категории, высшего класса и больших амбиций, которым не положено работать на планетоиде. Приписка от руки Ежи Шегды: "Второй юношеский разряд по шахматам. Коэффициент интеллекта ниже среднего". Это как? Схватившись за голову смотрю на фото этих одарённых отроков. Один надул щёки, другой показывает язык. "Ты во что меня втравил, Поллукс?" – вопрошаю сам к себе, но ответом мне был ещё один сладкий зевок и возросший магнетизм синтетической подушки.

Глава 11. Знакомство

Бульдозер… Это был карьерный бульдозер. На первый взгляд, кроме блока искусственного интеллекта, номинально назначающего машину роботом, больше ничего не отличало его от тех машин, что работают в урановых карьерах на Альфе. Он такой же огромный и неповоротливый. Тридцать пять длины, одиннадцать ширины и четырнадцать высоты. Это по паспорту, если не учитывать антенны и складывающиеся надгусеничные полки. Хотя какой там паспорт? Позорище, а не серьёзная техника, пусть и экспериментальная.

Самих гусениц три, а ведущие колёса сзади, ближе к атомной батарейке, от которой и питается основной электродвигатель. Да, нет, ведущих тут шесть! Спереди, сзади. Или это натяжители? Трансмиссия хитрая, гидравлика просто космос! Только в космосе минус двести по Цельсию бывает. С маслами не совсем понятно, расширятся и разорвут все патрубки, шланги, а может быть и цилиндры.

"Чего-то я совсем запутался" – говорю Поллуксу. "Чего непонятного? – грубит Поллукс, – ядерная батарейка – сферическая. Она будет давать столько тепла, что когда на астероиде будет минус двести двадцать, то в кабине будет плюс двадцать, а гидравлика прогреется до минус двадцати". "Понятно" – отвечаю я, смотря уже на кабину.

Кабина управления чуть приподнята из-за систем жизнеобеспечения. В неё входят через нормальный космический шлюз. Система регенерации кислорода связана с оборотом воды и цистерной на две тонны. Это очень неплохо. Зона физической активности с парой стандартных тренажёров тоже порадовала. Санузел явно лучше, чем был у Тамары в её квартирке. Спасибо инженерам-бульдозеростроителям за унитаз и душевую.

Смотрю на этот передвижной коттедж глазами дилетанта. Чего же тут не хватает? Естественно, ножа с отвалом. В дальнем углу ангар лежат два в заводской упаковке. Для тренировок сами распакуем. Оборудование прибавит ещё десять метров длины. А куда будет крепиться толкающий брус? Над катками есть место для шестерни крепления бруса, но саму шестерню монтировать, видимо, будем так же сами. Болты под семидесятый ключ, толщиной в моё запястье и массой по три с лишним килограмма мягко намекают, что в обычной гравитации процедуру монтажа навесного оборудования производить не положено. Но мы обязательно потренируемся!

В поисках бура заглянул под кожух двигателя. Нашёл приводы и место для крепления с резьбами под те же толстые болты. Бур заявлен мощный с головой под гранит. Допустим, будет гранит на планетоиде, и планетоид и вправду будет "Золотым", но если стальная плита нас встретит, то погорят эти головы. И моя вместе с ними.

Ковш? Нет, ковша я не нашёл и задумался, а у бульдозеров ковши бывают в комплектации? Может быть мачта трубоукладчика могла ещё быть, но ковш это чисто моя выдумка. Рыхлительный нож? Он будет обязательно, так как заявлен в кратком описании бульдозера. Найдя место под рыхлительное оборудование, я задался ещё одним вопросом: хватит ли болтов на все игрушки? А если поломаем, то где брать замену? "До звезды!" – был краткий ответ Поллукса.

Не удивительно, что восемь таких машин сопровождает мобильная колёсная рембаза, не уступающая им в размерах, да ещё и с двумя механиками-водителями на борту. И не просто так есть два техника высшего класса, которые собственно в высадке участвовать не будут. Можно было бы пошутить, что не будут участвовать по причине низкого коэффициента интеллекта, раз уж наш доктор-психиатр оставил такую пометку, но сначала я бы хотел посмотреть и пообщаться с этими двумя индивидами. Встречают по одёжке, конечно, но если с людьми не всегда эта поговорка актуальна, то с бульдозерами мне всё ясно стало сразу.

Может быть, с точки зрения профессионала (техника тяжёлого машиностроения четвёртого разряда) этот дом на гусеницах и будет полезен на астероиде, однако, во мне говорит опыт работы с мелкими роботами, обладающими хорошими мозгами и шестью конечностями, а ещё буром помельче с головой алмазной. Планетоид наш может иметь слоистую структуру. Раскопав реголит и сняв первый слой, мы можем уткнуться в стальной щит. Голова бура шестиногого робота сталь погрызёт метров на двести, а как себя будет вести бур бульдозера – никто не знает. Опыта эксплуатации у бульдозеров – ноль целых икс десятых. И не хотелось бы чинить эту махину прямо «в поле».

Экспедиция по плану на десять месяцев, правда мне хотелось бы управиться раньше. И если есть риск, превышающий своей критичностью неопытность участников высадки, то это – техника. Смотрю в краткую инструкцию по бульдозеру. Это не инструкция, а рекламный проспект. "Граждане, пейте прохладительные напитки!" или "Летайте на парусных судах!". Машинки-то, действительно, экспериментальные. Что-то мне Талия говорила про них. Надо обсудить с Начальницей экспедиции.