Человек из малометражки

Макс не догадывался о том, какой всплеск эмоций он вызвал в душе молоденькой соседки. С усилием он вытянул тяжёлые мешки из лифта и потащил их к бакам. Лера осталась сидеть на скамейке. Вскоре и он сел рядом.

– Замёрзнешь ведь, – с какой-то отеческой заботой в голосе сказал он Лере.

– Я сейчас пойду, просто… – Лера сделала паузу, думая, стоит ли продолжать. – Просто мне там так жутко.

– Ещё бы, – сказал Макс, засовывая и вынимая изо рта сигарету. – Не представляю, каково тебе сейчас.

Лера повернула к нему голову, внимательно разглядывая. Непутёвый сосед, как назло, олицетворял всё то, что могло привлекать её в мужской внешности: светлые густые волосы, бледная кожа, кости, пальцы, скулы, широкие плечи, серые глаза. Девушка поймала себя на мысли, что любуется своим собеседником, и ей стало стыдно.

– Я своего отца знать не знал, но близких терять приходилось. Сочувствую, это очень тяжело, – продолжил Макс, не обращая внимания на пристальный взгляд, вновь засовывая в рот сигарету, но, по-прежнему, не прикуривая.

– Спасибо, – тихо сказала Лера, чуть дрожащим от волнения и прохладного ветра голосом.

Никто за последние ужасные недели не сказал ей ничего подобного.

– Пошли, а то простуду словишь, – сказал Макс, поднимаясь и легонько хлопая её по спине.

От этого, едва уловимого, прикосновения Леру будто ударило током. Она поднялась и послушно вошла в раскрытую им дверь подъезда. У лифта она замешкалась.

– Езжай, я ещё постою.

Макс вопросительно посмотрел на неё.

– Просто не могу пока туда вернуться. Спасибо большое, что помог.

– Ерунда, – ответил он и, вместо того, чтобы нажать кнопку вызова лифта, направился к лестнице, – пошли.

Они поднялись на пролёт между вторым и третьим этажами. Макс опёрся на широкий подоконник, Лера, ловко запрыгнув, пристроилась рядом.

Какое-то время они молчали. И это молчание не казалось ей неловким. В воздухе не было тяжести, которая обычно возникает между незнакомыми людьми, оказавшимися в одной комнате. Макс был, как будто, безмолвным телохранителем в Лериной схватке с собственными мыслями. Непонятным образом его присутствие ей помогало.

– Так это всё странно, – сказала, наконец, Лера, глядя в пыльный прокуренный потолок. – Не думала, что больше никогда сюда не вернусь. А сейчас даже сил нет нормально попрощаться.

– Мне жаль, – тихо сказал Макс, – и батю твоего жаль, хороший был дядька.

Лера посмотрела на него с благодарностью.

– Я тебя, небось, пугал в детстве? – спросил Макс, вертя в руках сигарету, как будто никак не мог решить, закурить ему или нет.

– До жути, если честно, – неловко улыбаясь, призналась Лера.

– Ты прости меня, – простодушно сказал парень, запихивая сигарету обратно в пачку, – дури было много, а мозгов мало. Надеюсь, хоть теперь, я не страшный?

– Нееет, – улыбнулась Лера, – ты и тогда был не страшный. Страшно было… Это… Ну, то, что вы делали здесь с друзьями…

– Да уж, – вздохнул Макс, – я больше пяти лет как в завязке. Не употребляю, если ты про наркоту.

– Круто, – удивилась Лера, – не думала, что так бывает.

– Бывает. Только об этом обычно не говорят. Да и это, скорее, редкость. Считай, повезло.

– А почему ТЫ говоришь?

– Не знаю, – пожал плечами Макс, – просто услышал тебя сегодня, вспомнил. Захотелось извиниться.

– Извиняю, – смущаясь, улыбнулась Лера, – спасибо, что остался со мной.

Макс помолчал, отошёл к стене, опёрся на неё, скрестив руки. С этих позиций они могли видеть друг друга беспрепятственно.

– Знаешь, я, когда в самой жопе был, вот это ощущение, которое даже не боль, просто огромная дыра внутри. Мрак. Мне казалось, что всё, конец, теперь всегда так будет, только мгла, пустота, и ничего больше. Но потом как-то тянется одно за другое, и вот хожу, дышу, ем, люстру матери чиню, и даже в чём-то по-своему бываю счастлив. Так, конечно, временно. Но тем не менее.

Лера внимательно слушала.

– Мне казалось, я мёртвый, понимаешь, не улыбнусь никогда. Но, как видишь, не так. Всё проходит, к сожалению, к счастью… Даже если кажется, что что-то будет всегда, оно тоже пройдёт. Тебе сейчас очень плохо. Абсолютно справедливо. Но это пройдёт. Правда, поверь.

– Ты не можешь знать наверняка, – сказала Лера, пристально глядя ему в глаза.

– Как и ты, – ответил он, выдерживая взгляд.

Макс поймал себя на мысли, что слишком разоткровенничался. Он не любил вести вымученные диалоги с чужими людьми, но девчонка располагала к себе, как старый друг или случайный попутчик в поезде. Уходить домой не хотелось, хотелось продолжать разговор. Почему-то она не напрягала, скорее наоборот, вести беседу с ней было легко и приятно.

Лера первая опустила глаза.

– Что ты делал, чтобы забить дыру?

– Помимо очевидных глупостей? – усмехнулся Макс.

– Помимо них, – улыбнулась в ответ Лера.

Ей казалось, она приняла обезболивающее. Простой диалог в пыльном подъезде с едва знакомым соседом, который не был похож ни на кого из её окружения, оказывал необъяснимый целебный эффект. Ей действительно становилось легче. Макс пожал плечами.

– Так сразу и не скажешь. Нужно время. Я горевать себе позволял, прям орать, злиться, выть. Делать старался то, что нравится. Людьми лечился, беседами, прогулками. Лес хорошо помогает, кстати, рекомендую.

Лера молчала. Горевать по отцу не давала мама, для неё это было сродни оплакиванию Чикатило14. Делать то, что нравится, тоже было проблематично: она любила танцы, любила рисовать, могла увлечься ни на шутку. Такие занятия отнимали много времени от учёбы и тоже были под запретом. Да и толком она не могла понять, чего именно она сама хочет. Близких подруг у неё не было, оставался только лес, да и туда не безопасно идти одной.

– Мне надо идти, – обречённо сказала она, спрыгивая с подоконника, – мама будет волноваться.

– Да, конечно, – согласился Макс.

Они молча пошли по лестнице. Леру мучил парадокс. Бывший сосед ей очень понравился, но он был однозначно плохим персонажем. В прошлом зависимый, не известно, чем занимающийся сейчас, курящий, слишком взрослый для неё. Но от него веяло таким спокойствием, мужественностью, надёжностью. В тоне, во взгляде, в позе, в крупных чертах красивого скуластого лица – это чувствовалось во всём. Лера ощущала себя маленьким егозливым щенком рядом с большой доброй собакой. Подходя к своей квартире, Макс сказал:

– Если помощь какая нужна, заходи. Мать мне всегда передаст, чем смогу…

– Спасибо, Максим, – ответила Лера, нажимая кнопку звонка, – за всё.

Макс кивнул, скрывшись за дверью. Лера вошла в квартиру.

Глава 6

Мелкий моросящий дождь то и дело срывался с покрытого низкими серыми тучами неба. Поманившее летом тепло сменилось промозглой прохладой, куда более характерной для местной весны. Потому любителей пеших прогулок на улицах поубавилось. Худой, болезненного вида юноша в кепке и капюшоне, натянутом на глаза, сидел на облупленной скамейке в маленьком запущенном сквере. Место и в хорошую погоду было не особо многолюдным, а сейчас и вовсе пустовало. Лишь редкие собачники сновали периодически по блестящим от дождя дорожкам. На одной из таких дорожек вскоре показался высокий худой молодой человек. На нём была светло-серая толстовка, с широким капюшоном так же максимально скрывающим лицо. Парень сел на другой конец занятой скамейки, достал из кармана сигареты и закурил.

– Погода – дрянь, – сказал он, выпуская струю едкого дыма, – то ли чаю выпить, то ли повеситься…

– Скажешь тоже, – безразличным тоном ответил собеседник. – Чё надо, Ворон? Зачем позвал?

Соскучился, – ухмыльнулся Макс, поворачивая к парню голову, – не звонишь, не пишешь, я переживаю.

– В жопу себе свои переживания запихни, – ответил парень, доставая свои сигареты, – да поглубже.

– Нашёл кого покрасивше, помоложе? – съязвил Макс. – Я серьёзно, Дрон, чё за дела?

– Считай, что так. Подсказали, что есть проще и дешевле, решил попробовать, пока не знаю, но похоже, не прогадал.

– И кто это?

– Так я тебе и сказал.

– Да брось ты, – Макс затянулся в последний раз и щелчком пальца отправил окурок себе под ноги, – ничего я твоему дружку не сделаю, ты же знаешь.

– Ты не сделаешь, корешок твой сделает, а мне, сам понимаешь, не выгодно. Я и так с тобой побалакать чисто по старой дружбе припёрся. Так что я у вас больше не беру. И скоро, по ходу, все фрунзенские15 тоже не будут.

– Весь район твоя птичка потянет? – удивлённо приподнял бровь Макс. – А не подавится?

– Это не моё дело. Мне главное, чтобы было. Бывай. Без обид, ничего личного.

Парень в кепке встал и быстрым шагом направился к выходу из сквера. Макс остался сидеть, достал ещё одну сигарету и задумался.

Выходило, что у Виталика появился конкурент. Наглый и неизвестный. Если он перетянет на себя весь Фрунзенский, они лишатся хорошего куска пирога.

Вообще, зоны распространения в городе были давно поделены. Помимо Виталика, было ещё пять человек, снабжающих страждущих разного рода наркотическим дерьмом. Конфликты иногда случались, но обычно каждому хватало места у этой кормушки. Героинщики бы туда не полезли, оставалось ещё двое, но вряд ли кто-то стал бы занимать чужую территорию так резко и нагло, игнорируя все договорённости. Человек перетянувший к себе Дрона и его ребят, был в этой схеме, скорее всего, новичком. Надо было выяснить, кто он, чего хочет и какими возможностями обладает. Макс тяжело поднялся со скамейки, ему предстояло много работы.

Глава 7

Простое человеческое сочувствие, которое выразил Лере молодой сосед, тронуло её до глубины души. К этому достаточно было добавить лишь внешнюю привлекательность, коей для девушки в Максиме оказалось с избытком.

Она влюбилась. И от этого всё стало ещё хуже. Это было детское, поверхностное, слепое чувство. Лера видела только образ. Она понимала, что практически ничего не знает о Максиме, и в то же время ей казалось, что они давно и близко знакомы. Она понимала, что для него она просто дочка бывших соседей, понимала, что какие-либо отношения между ними в принципе невозможны, и от этого её измотанная горем душа мрачнела ещё больше. То, что обычно побуждало людей к жизни, её сейчас прибивало ко дну. Бабочки в животе пожирали её изнутри.

Именно в таком состоянии оказалась Лера в компании одноклассников, решивших собраться потусить после школы. Обычно она такие мероприятия игнорировала, развязное поведение подвыпивших подростков было ей противно, да и от мамы бы влетело. Лера предпочитала провести время с хорошей книгой, нежели с косноязычными сверстниками, отчего многие считали её занудой. У ребят поумнее девушка, наоборот, вызывала интерес, привлекая не только внешностью, но и широким кругозором, богатым словарным запасом и нетипичным мышлением. Сейчас Лере хотелось хоть ненадолго забыться, и вечеринка в компании одноклассников показалась хорошей идеей. Дружной гурьбой они завалились в маршрутку. Денег на приличное заведение у ребят не было, но тёплая погода позволяла устроить пикник в лесу на окраине города. Лера непринуждённо болтала с Катей и Павликом. Павлик был Лере неприятен: звёздный мальчик из привилегированной семьи, он казался слащавым и наглым. Периодически он намекал на симпатию, но Лера всегда удачно уходила от темы. Сейчас он встревал в разговор подруг, неуместно умничая. Лере он напоминал распушившегося курлычущего голубя, пухшего от самолюбования.

Шумная компания высадилась на конечной и начала обустраивать поляну. С собой у ребят было немного еды, дешёвое спиртное и пара пачек сигарет. Сначала всё шло хорошо. В какой-то момент Лере действительно стало легко и славно, все дурные мысли отступили, тревога притихла. Зажмурившись, она сидела на траве, подставив тёплому солнцу стройные белые ноги.

– Лерочка, – Павлик протянул ей полный пластиковый стаканчик и присел рядом, – за нас, за газ и за спецназ!

Сейчас Павлик не казался ей таким уж противным, парень как парень, в целом весьма и неплохой. Лера с улыбкой приняла стакан. После этого были и другие, девушка быстро теряла связь с реальностью. На улице темнело, перед глазами всё плыло. Предприимчивый Павлик с упоением целовал её, размазывая слюни по её лицу. У Леры не было сил сопротивляться. Она вообще ничего уже не чувствовала: ни боли, ни стыда, ни омерзения.

– Поехали ко мне, – возбуждённо шептал Павлик ей в ухо, – предки до понедельника на даче, поехали.

Лера ничего не отвечала, ей казалось, она смотрит несуразный сон, что всё это происходит не с ней. Не она, уродливо шатаясь, залезает в маршрутку, не она смотрит стеклянными глазами в тёмную синь за окном, не её гладит по ноге под запачканной в траве юбкой опостылевший одноклассник. Всё, что сейчас случится, тоже будет не с ней. Вот бы всегда было так: ни мамы, ни школы, ни похорон, ни Макса…

Вдруг Лере стало очень плохо. Огненным прутом пронзила затуманенный мозг чёткая и ясная мысль – её сейчас вырвет. Рукой она попыталась сдержать позыв. Кто-то с задних рядов крикнул:

– Девушке плохо, остановите!

Водитель, бурча под нос проклятия, резко свернул к обочине. Лера пулей вылетела наружу, не в силах удержать содержимое желудка. За спиной, закрываясь, хлопнула дверь маршрутки. Павлик не вышел за ней.

Лера изо всех сил пыталась сконцентрироваться, но ощущение сюрреалистичного сна вернулось. Она не узнавала местность, вдоль серого бетонного забора шла теплотрасса. На улице почти стемнело, Лере стало страшно. Не отдавая себе отчёт в том, что делает, она наугад побрела по траве к забору. Метров через сто дорога сворачивала, девушке показалось, что там есть какие-то люди. Редкие люди там действительно были, Лера попыталась спросить что-то у полноватой женщины, но вышло только невнятное мычание. Женщина, брезгливо поморщившись, прошла мимо. На глаза навернулись слёзы. Лере хотелось просто сесть на землю и разрыдаться. Широким неловким движением она развернулась и врезалась в человека.

– По про ст ти ти, – еле выдавила из себя девушка.

И вдруг услышала знакомый удивлённый голос.

– Лер, ты что ли?

Наверное, такие совпадения происходят крайне редко, но, когда они происходят, всегда кажется, что они не случайны. Возможно, именно это и имеют в виду некоторые, говоря о судьбе. А возможно, вероятность встретить знакомого в маленьком городе не так уж и мала. На Лерино счастье, ей стало дурно недалеко от оптовых складов, аккурат в то время, когда люди, выходившие в ночную смену, шли на работу. И одним из этих людей был Макс, приехавший в сервис на подработку.

Вместо ответа Лера зарыдала белугой, уткнувшись ему в грудь.

– Уууу, да ты пьяная, мать, – заключил Макс, руками отстраняя её голову и внимательно глядя в глаза. – И что у нас сегодня? День рождения или парень бросил?

Лера не могла ничего ответить, не веря своему счастью. Ей казалось, что дурацкий неприятный сон закончился, и начался другой – сладкий и волшебный. Сейчас она проснётся дома в кровати, и всё исчезнет. Надо бы подольше не просыпаться.

– Ну ты даёшь, подруга, – усмехнулся Макс, аккуратно сдвигая её с дороги.

Он сбросил на землю рюкзак, быстро снял кофту и накинул её на плечи Лере. Для её тонкого платья без рукавов действительно становилось слишком прохладно.

– Телефон есть с собой? – наклоняясь, глядя в глаза, максимально чётко старался выговаривать слова Макс. – Давай маме твоей звонить.

– Нет! – вдруг неожиданно ясно для своего состояния вскрикнула Лера.

И, вновь расплываясь в рыдании, добавила:

– Мааа вф ма, еня у у ёт.

– Мама тебя убьёт, – покачав головой, констатировал Макс, – это точно.

Одну руку он положил ей на плечо в качестве опоры, второй достал телефон.

– Лёх, здорово, слышь, а ты в гараже уже? Супер! Слушай, а у нас марганцовка в аптечке есть? Ты скажи – есть или нет? Да, я знаю, что дурацкий…

Лера безучастно наблюдала за Максом, она тонула в его кофте, придерживая её пальцами. Кофта пахла им, и это было прекрасно. Она закрыла глаза и представила, как прижимается к нему всем телом. Но почувствовала на щеке прикосновение прохладной ладони.

– Ээээ, ты мне не спи там, – шутливо сказал Макс, по-доброму потрепав её по щеке. – Эт я не тебе. Я подойду минут через десять, будем, по ходу, с тобой в "Чипа и Дэйла"16 играть.

Макс засунул телефон в карман и, придерживая Леру за плечи, повёл её к складам, в автосервис. Она не сопротивлялась. Почему-то она доверяла малознакомому соседу, да и хуже, казалось, быть уже не могло.

Лёха был вторым близким другом Макса. Он был немногим старше, весёлый, предприимчивый, активный, с пиратской бородой. Это он держал автосервис и чаще всего работал с Максом в паре. Там они и познакомились, и как-то быстро спелись.

– На хрена тебе марганцовка? – улыбаясь, сказал он вместо приветствия, вытирая руки ветошью.

И, глядя на повисшую на Максиме Леру, продолжил:

– А это у нас что за сюрприз?

Макс неловко перехватил почти бесчувственное тело. Рука непроизвольно соскользнула с талии на грудь. Под тонкой тканью платья он чувствовал её тепло, чувствовал запах волос. Лера была стройной, с женственными привлекательными формами. Он поймал себя на мысли, что девушка вызывает в нём отнюдь не платонические чувства. Постарался сосредоточиться, пугаясь сам себя. Возбуждаться от школьницы, ещё чего не хватало.

Глядя на неуклюжие движения приятеля, Лёха помрачнел.

– Ты чё тут припёр? Она не откинется?

– Не суети, – Макс, усадив Леру на кушетку в бытовке, начал шарить по полкам, – не видишь, что ли, она синяя? Эт соседка мамина, надо её в чувство привести, а то совсем в говно.

– Ты у нас с каких пор малолеток спаиваешь? – подколол Лёха, но сам при этом щёлкнул чайником и достал из железного чемоданчика аптечки лиловый пузырёк. Парни действовали чётко и слажено, вытаскивать людей из невменяйки каждому из них было не впервой.

– Так много вопросов, так мало ответов, – философски пробубнил Лёха. – Ты где это чудо откопал?

– Долгая история, – отмахнулся Макс.

– Давай в сортир её, – скомандовал Лёха, захватив банку с раствором, – сейчас тряпку какую-нибудь те дам.

Макс подхватил Леру под руки и протащил в маленький ледяной туалет.

– Ну, с Богом! – скомандовал Лёха, подсовывая Лере под нос литровую банку с розовой жидкостью.

– Давай, моя хорошая, – подхватил Макс, нежно, но крепко удерживая ей голову, не давая вывернуться.

Леру вырвало. Мужчины удовлетворённо переглянулись.

– Ещё давай, – приказал Макс. – А нашатырь есть? – добавил он, обращаясь к Лёхе.

– Может, – Лёха метнулся на поиски. – У меня сок есть, апельсиновый! – донеслось из помещения.

Леру вывернуло вновь. Макс снова придвинул к ней банку.

– Не надо, пожалуйста, не надо, – взмолилась Лера, стуча зубами и отворачиваясь. – Где я?

– Ооо, – довольно засмеялся Макс, – слышь, Лёшич, есть контакт!

Из комнаты послышался радостный возглас. Макс аккуратно убрал с Лериной щеки прилипшие волосы и ответил:

– На оптушке17, у меня на работе. Ты не бойся, всё хорошо. Тебе умыться надо.

Он помог ей подняться. Ледяная вода ещё больше отрезвила девушку. Реальность возвращалась, а вместе с ней возвращались боль, безысходность и стыд. По ощущениям, в двойном размере.

– Садись, – указал Макс на кушетку, когда они вернулись в бытовку.

Незнакомый бородатый шустрый парень протянул Лере кружку с оранжевой жидкостью.

– Пожалуйста, не надо, – жалостливо сказала она, отталкивая напиток.

– Это сок, дурында, – смеясь, сказал парень. – Пей, витаминка!

Лера посмотрела на Макса, он утвердительно кивнул. Сладковато-кислый сок показался божественным.

– Ну что, теперь мама нас не убьёт? – бодро спросил Макс у приятеля, улыбаясь.

– Вероятно, – с ответной улыбкой согласился парень.

Он забрал у Леры кружку и приветственно протянул руку.

– Лёха!

– Лера, – тихо представилась девушка.

– Ну, что, Валерия, что тебя к нам привело в столь прекрасный вечер? Ты что-нибудь помнишь вообще?

– Смутно, – рассеянно сказала Лера. – Мы с ребятами в лесу выпивали, потом Павлик, потом маршрутка, потом мне так плохо стало, а потом… Вот он.

Она подняла на Максима полный нежности и благодарности взгляд. Но скоро выражение её лица изменилось.

– Фу, – фыркнула Лера, скривив лицо в гримасе отвращения.

– Что фу? – уточнил Лёха.

– Я, кажется, с Павликом целовалась. Боже, какой стыд, – Лера закрыла лицо руками.

Лёха, смотревший по очереди то на Макса, то на Леру, заметил еле заметное движение мышцы под скулой приятеля. Он понимающе улыбнулся. Надо было быть слепым, чтобы не заметить химию между этими двумя. Лёхе казалось, он физически ощущает повисшее в воздухе напряжение. У Леры всё было написано на лице. Макс с виду был равнодушен. Но Лёха давно знал этого патлатого товарища. За несколько лет совместной работы девушек в этом здании побывало не мало, подобного уровня заботы не проявлялось ни к одной даже близко.

– Я вас, ребят, оставлю? – спросил Лёха с заговорщической улыбкой, направляясь к двери. – У меня ещё работы полный бак.

– Её домой отвезти надо, – серьёзно сказал Макс, натягивая верх рабочей робы, – там мать, небось с собаками ищет.

Он достал из Лериной сумки телефон, сел напротив неё на корточки.

– Значит так, звонишь маме, говоришь с подружками, ребятами, не важно… Загулялась, звук был выключен, о времени забыла.

Лера страдальчески застонала, увидев семнадцать пропущенных от мамы.

– Дай сюда, Гаечка, – сказал Лёха.

Он взял Лерин телефон и набрал номер Валентины Андреевны.

– Да, алло, здравствуйте, Вы извините, я тут телефончик нашёл, Вы там как "мама" вбиты. Да, да, да ничего страшного. Да, где Вам удобно? Нет, ничего не нужно, что Вы. Да, спасибо. До свидания.

– Учитесь, студенты, – пафосно сказал Лёха, кидая Максу телефон. – С тебя магарыч, Лерка.

– Супер! – обрадовался Макс. – Телефон потеряла, испугалась, вернулась, пришлось долго искать. Вот почему одежда испачкана и лицо зарёванное.

– Нашатырь понюхай, и жвачку ей купи, – подытожил Лёха, – и легенда что надо!

Лера была в шоке. Получалось действительно довольно складно.

– Ехать сможешь? – спросил Макс у Леры. – Давай, домой тебя провожу, мне ещё работать надо.

Тон был нарочито строгий. Лёха опять хитро улыбнулся и посмотрел на ребят.

– Телефончик твой завтра верну, красавица, уж придётся потерпеть.

Лера согласно кивнула. Полдня прожить без телефона – ничтожная цена за то, что ребята её приютили и привели в чувство.

– Давай, поехали, – поторопил Макс, хватая Лерину сумку.

***

В маршрутке девушка сидела тише воды, ниже травы. Макс, рядом молча смотрел в окно. Внутри у него царило давно забытое воодушевление – приятно было поиграть в рыцаря. Он повернулся к своей спутнице, разглядывая её сверху вниз. Лера, завернувшись в огромную для её размера кофту, поникшая, скукожившаяся, напоминала выпавшего из гнезда птенчика. Это показалось Максу очень милым. Он почувствовал необъяснимый прилив нежности к девушке. Захотелось погладить её по голове, обнять, как кого-то близкого. Вместо этого, он легонько пнул её ногу своей.

– Ну ты чего?

Лера ещё сильнее вжалась в сидение.

– Стыдобухи мешок.

– Понимаю, – ухмыльнулся Макс, – не так всё страшно, со всеми бывало.

– Слабое утешение, – пробурчала Лера.

– А я тебя и не утешаю, – усмехнулся Макс, – для этого надо понять суть проблемы.

– Суть в том, что я жалкая алкашня, – убитым тоном ответила Лера.

– Не-а, – цыкнул Макс, – ты ж не развлекаться туда пошла.

– А для чего ещё люди напиваются?

– Пффф, чтобы забыться, кому-то что-то доказать, из любопытства, для решимости, назло… Дальше продолжать?

Лера молчала.

– Так что, возвращаемся к сути, – он пристально посмотрел ей в глаза. – Что у тебя случилось?

– Папа, – поджала губы Лера, – папа умер, а всем как будто всё равно. Мама даже слушать ничего не хочет. Для неё он просто мудак конченый, а я мудакова дочь, которая всегда всё делает плохо, как ни старайся, как ни крути! И все живут, как будто вообще ничего не случилось. Как будто его никогда и не было. А я… Я так не могу.

Лера удивилась, как легко ей дались эти слова. Максим необъяснимо располагал к себе. Она не боялась ни осуждения, ни насмешки, ни равнодушия. Ей казалось, что ему она может рассказать вообще всё что угодно. Вот только о том, какие невероятные чувства он в ней пробудил, не может.

Неожиданно Макс протянул ей раскрытую ладонью вверх руку. Лера медленно вложила свою ладонь в его. Пальцы мгновенно замкнулись. Он положил сцепленные руки себе на ногу. Этот жест для Леры заменил все возможные слова. В нём была сила, поддержка, симпатия. В нём была надежда.

– Ты не мудакова дочь, – тихо произнёс Макс, – но бухать не поможет.