Время героев

– Ой, тоже мне, нашел чего стыдиться, – парировал Валера. – У самого пацан – красавец, будущий кадет, а теперь еще и дочка. А я тут брожу по тоннелям, а там, на гражданке, у меня никого, кроме родителей…

– Найдешь еще, – успокоил его Суетолог. – Дурное дело нехитрое. А у меня, кажется, с Оксанкой серьезно, братцы…

От этой новости вся команда замерла, даже пленные.

– С Оксанкой? – переспросил Возила. – Той, что шины зимние привозила?

– И свитер с оленями ему вручила. – Кажется, лейтенант обрадовался возможности отыграться в безобидной пикировке по поводу его личной жизни. – А этот олень ничего не понял.

– Мне вот свитер не подарили, – кивнул Валера. – Сразу видно, что она к тебе неровно дышит…

– Чья б корова травку ела, – спокойно ответил Суетолог. – «У меня никого нет на гражданке!» Ага, да на тебя девки только так западают – от Черниговщины до Бахмута, где ни станем на привал, этот уже с кем-то обжимается.

– Глупости это все, – на этот раз смутился уже Валера. – Фигня, ни о чем, а я про серьезное…

К этому моменту они уже оказались на ровном месте и шли вперед по коридору. Здесь было так темно, что казалось, что коридор заполнен черной тушью. Фонарики, конечно, освещали дорогу, но и только, да и светили они недалеко.

Зенитчик, который спускался по лестнице позади всех, в коридоре умчался вперед, прямо в чернильную темноту, которая для собаки, видимо, не была помехой. Впрочем, когда группа остановилась на импровизированный привал, пес вынырнул из темноты – как будто от чернильной массы оторвался оживший комок, и, подбежав к Юсуфу, пару раз глухо гавкнул и тихонько заскулил, как скулят собаки, желающие выйти с хозяином на прогулку.

– Что говоришь, брат? – спросил собаку Юсуф. – Так, впереди люди, не чужие, свои, и вроде даже Зенитчик кого-то из них знает. Но бдительности не теряем…

– Стой, кто идет? – раздалось из чернильной темноты. Голос был детским, и он показался Александру знакомым.

Глава 14

Встреча в Чистилище

– Чего ж ты, брат Сашка, своих не узнаешь? – спросил Юсуф. – Или тебе по форме представиться?

– Да, – донеслось из темноты.

– Ох, ну ты и язва, – улыбнулся лейтенант. – Будь по-твоему. Юсуф, из Софринской, со мной двое моих, пассажир и пара пленных.

– И Зенитчик. – Темнота расступилась, выпуская из своей мрачной утробы уже знакомого Александру паренька. Теперь он мог рассмотреть его поближе. На вид парню было не больше десяти. Он действительно был похож на отрока Христа, с тех редких икон, где Его изображают уже не младенцем, но еще и не взрослым. Только вряд ли Христос носил бы танкистский шлем, кем-то заботливо укороченный и подшитый ватник, вылинявшие до белизны некогда синие джинсы и не по размеру большие ботинки, также заботливо кем-то подогнанные по ноге. И, конечно, пистолет-пулемет неизвестной Александру конструкции для образа юного Спасителя был совершенно чуждым. – Вас-то я зразу срисовал, по Зенитчику, а потом и так. Приезжего тоже знаю, бачыв сегодня в машине дяди Димки-Невидимки. А вот эти двое – явно бандеры, и здесь им не рады.

Оба пленных что-то залопотали. Суетолог это оборвал:

– Цыц мне! Сказано же, в обиду не дадим. Может, и в обменный фонд засунем, если на вас нет крови… или если откупитесь чем-то важным.

– Не хочу мiнятися, – пробурчал Микита. – На бiса менi ця довбана вiйна, щоб здохнути, як собака? Деремнув би свiт за очи…[8]

– Ишь, вояка, – пробормотал Сашка, добавив что-то совсем не детское. Александра кольнуло то, сколько чистой, незамутненной, обжигающей ненависти было в этой короткой фразе.

– Не хочешь – заставлять не будем, – сказал Суетолог. – Если, конечно, ты в крови не замарался. Сашка, я все понимаю, но нам бы в больничку, у нас командир раненый.

– Да пустяки, – отмахнулся Юсуф. – Царапина.

– Хренапина, – передразнил его Суетолог. – Только что чуть сознание от боли не терял, пока я ему обезбол не вкатил.

– Идем, – деловито кивнул Сашка. – Только это… пусть эти фраера позади идут, сами знаете, как у нас к этой сучьей породе относятся.

Так что маленький отряд перестроился – впереди пошли Сашка, Александр и Суетолог, за ними – пленные, а за теми – Юсуф и Возила.

– А вы, дядьку, чьих будете? – спросил Сашка, оказавшись рядом с Александром. Тот не успел ответить, его опередил Возила:

– Наш он, софринский. Только в отставке уже четверть века, по ранению.

– А до нас з чем пожаловали? – спросил Сашка, игнорируя Валеру.

– Сына ищу, – вздохнул Александр. – Говорят, ты тут всех знаешь, из наших, правда же?

– Ну, всих не всих, а народу знаю багацько, – подтвердил Сашка. – Я ж везде хожу, все подмечаю. Старшие говорят, кмитлывый, ну, тобто сообразительный, як по-нашому. Я ще до нашого языка не привык, дядьку, все на их клятой мове балакаю… А так тут по-другому нельзя, хочешь выжить – все примечай.

– Тебе имя Александр Северов что-то говорит? – спросил Александр. Сашка пожал плечами:

– Не-а, тут всех позывными зовут. Ваш сын из ополчения, чы як?

– Да, в ополчении служил, – подтвердил Александр.

– Ну, Сашек у нас тут хоть греблю гати, – ответил парень. – Я и сам Сашка. И в ополчении их хватает, не каждый второй, алэ досыть. Может, приметы какие скажете?

– Я тебе фото покажу, как придем к месту, – пообещал Александр. – У меня его фотки на телефоне.

– Фото, то добрэ, – кивнул Сашка. – В лицо я точно тут всех знаю, кого на дороге видел, кого так. Да мы уже и пришли.

Глава 15

Дети подземелий Бахмута

Пока Александр вел разговор со своим тезкой, темнота постепенно рассеивалась. Они вышли в довольно широкий сводчатый коридор; здесь, в стенных нишах, под не горящими газозащитными лампами, какие можно увидеть в шахтах, тлели, кое-как рассеивая темноту, масляные лампы-жировики (местные называют их «каганець»). По этому слабо освещенному коридору команда дошла до тупика, в котором, справа и слева от массивной двери, были самодельные амбразуры. Из амбразур торчали стволы оружия – АК-47 слева и ДП справа. Пространство перед дверью было лучше освещено, здесь горели две газозащитные лампы вроде тех, что встречались им раньше.

– Света давно нема, – пояснил Сашка на своем суржике. – В Бахмуте ще до войны перебои были, бывало, що по полсуток света не было. Мамка ругалась, а батя как-то спи… саный генератор притащил, так и перебивались.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Бача – парень, в переносном смысле – друг (фарси).

2

Шурави – советский. Оба слова применяются ветеранами Афганистана (фарси).

3

В данном случае – разновидность сумки для ношения карт и документов, хотя электронные планшеты вполне можно носить в таких подсумках тоже.

4

«У пана есть время и вдохновение», отсылка к нацистскому «анекдоту» со схожим сюжетом (зап. укр.).

5

«Чего тебе, дедушка? Убери свою собаку, мы сейчас русских внезапно возьмем, и все» (укр.).

6

«Мой папа был в Афгане. Я в семье младший, четверо братьев уже погибли кто где: Аэропорт (донецкий), Мариуполь, Херсон, Балаклея… сучья война!» (укр.).

7

«Нет. Нас с Сашкой вдвоем послали, чтобы с тыла зайти. У нас нехватка людей, всего двенадцать человек в группе было» (укр.).

8

«Не хочу на обмен. На кой черт мне эта проклятая война, чтобы убили как собаку? Рвануть бы куда глаза глядят» (укр.).