Хот-дог, кофе и корпоративный ад

– Я сражён на повал. Я влюбился с первого взгляда, Тим.

– Ну так чего ты даже не пригласил её на свидание? – удивлённо спросил Тимур, глядя на него как на полного дурака.

– Нет, всё должно быть по-честному. Я должен её добиться. Кем она работает? Где её рабочее место? Что она любит? – засыпал вопросами Арс, почти пересев ближе.

Тимур, впервые заметив в глазах друга ту самую влюблённую искру, лишь усмехнулся:

– Попробую узнать у Кэс, что она любит.

Глава 18

В тот же вечер, ровно в 19:00, в квартире Кэс, которая развалилась на диване под ужастик, раздался дверной звонок. Она нехотя поднялась и поплелась к двери, бурча себе под нос:

– Если это опять та старуха с нижнего, которой слишком громко и пора спать, я сама её уложу… там же.

Однако на пороге оказался вовсе не соседский гнев – перед ней стоял курьер с огромным букетом из 51 ранункулюса. За ним – второй, с внушительным пакетом в руках.

– Это ещё что? – удивилась Кэс, расправляя халат.

– На ваш адрес заказан сет суши. Пожалуйста, распишитесь, – с деловитым видом сообщил курьер, протягивая терминал.

Получив «таинственный ужин», Кэс прошла на кухню, поставила цветы в вазу, глянув на них подозрительно:

– Надеюсь, это не Эд опять "документы" так креативно передал…

С этими словами она осторожно раскрыла пакет, будто ожидая, что оттуда вылетит хоть что-то – кроме рыбы.

В пакете действительно оказались суши. Причём не просто суши, а её любимые – с лососем, угрём, креветками, и ещё какие-то роллы, от вида которых у Кэс заурчало в животе. Порции были такими огромными, будто кто-то решил накормить роту голодных айтишников.

– Ого… – протянула она, разглядывая набор. – Ну если это шпионская слежка – я готова сдаться.

Не удержавшись, она тут же набрала Эл на видеозвонок. На экране появилась подруга в уютной кофте, с кружкой чая в руках.

– Ну, рассказывай, – сразу начала Кэс. – Кто это был? Признавайся, ты устроила тайный ужин, чтобы я не съела вчерашнюю лапшу?

Эл только усмехнулась:

– О, так подарок дошёл? Ну, не совсем от меня… Хотя я слегка… способствовала.

– Эл… – Кэс прищурилась, – не тяни. Если это Тимур – я, может, даже не крикну.

– Ну, не только суши, но и букет… впечатлил?

Кэс бросила взгляд на цветы, стоящие в вазе:

– Если бы у меня был муж, я бы подумала, что это он изменил мне и пытается откупиться. Но у меня нет мужа. Есть только ты… и Эд, который точно не знает, что такое ранункулюсы.

– Ну, значит, кто-то другой захотел сделать тебе приятно, – с хитрой улыбкой сказала Эл. – Просто насладись вечером. Потом разберёшься.

Кэс закатила глаза, но улыбка уже расползалась по её лицу.

– Ладно. Я пока съем вот это всё. А если вдруг в роллах окажется кольцо – знай, я не женюсь без твоего согласия.

Глава 19

Кэс (в Telegram Тимуру):

Ты хотел меня отравить или влюбить? Знай – и то, и другое удалось. Потому что я всё съела 😌🍣

Тимур:

Честно? Я просто хотел, чтобы ты улыбнулась. Если ты всё съела и не умерла – я уже победил.

Кэс:

Ну раз ты такой меткий, может, и угадаешь, какое вино мне подойдёт к суши? Или всё же рискнёшь привезти его лично – проверить, жива ли я после «подарка»? 😏🍷

Прошло пятнадцать минут. Тимур не отвечал.

Кэс уставилась в экран, хмыкнула и поставила телефон на зарядку.

– Ну всё, подкат был слишком мощный. Парень, видимо, упал в обморок. Или заплакал. Или пошёл за вином и заблудился между полками, – пробормотала она, направляясь в ванную.

Под горячим душем она пыталась не думать о том, что ей стало чуть-чуть обидно. Совсем чуть-чуть. Где-то на уровне левой пятки.

Переодевшись в пижаму и расправив подушку, Кэс легла в постель, обняв одну из подушек:

– Ну и ладно. Не первый мужчина, потерявший дар речи от моей великолепной иронии.

Телефон промолчал. Кэс закрыла глаза, буркнув:

– И вообще, суши были отличные. Пусть завидует.

Через полтора часа, когда Кэс уже сладко спала, дверной звонок начал настойчиво и безжалостно трезвонить. Трель не останавливалась, словно кто-то намеренно пытался довести до инфаркта весь подъезд.

Кэс с трудом приподнялась на подушке, прищурилась на тьму и застонала:

– Если это снова та старуха… я её закопаю прямо в клумбе у подъезда…

Сбив с себя одеяло, она сонно потопала к двери. Волосы растрёпаны, пижама мятая, настроение – уровень «землетрясение».

Она резко распахнула дверь:

– Да что за…

Оборвала себя на полуслове.

На пороге стоял Тимур. Он был в футболке, не застёгнутой куртке, кроссовках наспех натянутых на босу ногу. Выглядел он так, будто выскочил из дома в первые три секунды после откровения.

В руках он держал бутылку вина и виновато улыбался.

– Я… эээ… надеюсь, ты не передумала? – сказал он и немного поёжился, потому что в коридоре было прохладно, а он явно торопился не ради прогулки.

Кэс уставилась на него несколько секунд, потом перевела взгляд на бутылку.

– Знаешь, большинство людей на это время приходят с участковым, а не с вином, – хрипло пробормотала она, отступая в сторону и жестом пригласив его войти. – Заходи, герой фатального подката.

На кухне было уютно по-домашнему: тёплый свет, расставленные наугад кружки, ваза с ранункулюсами, всё ещё свежими и упрямо прекрасными. Кэс достала бокалы, небрежно поставила их на стол и, глядя на Тимура, сказала:

– Признавайся, ты всё это время шёл пешком с другого конца города?

– Почти. Я не мог так просто оставить твой подкат без ответа. Было бы преступлением.

– Ну, допустим, я тебя прощаю. Но только из-за вина. И цветов. И, может быть, суши. – Кэс налила вино в бокалы. – Ладно, проходи допрос с пристрастием: зачем на самом деле пришёл?

Тимур усмехнулся и сделал глоток.

– Во-первых, потому что очень хотел. А во-вторых… мой друг Арсений влюбился в Эл.

Кэс, устроившись поудобнее, повернулась к Тимуру и прищурилась:

– Ну, давай, выкладывай, чего Арс добивается? Неужели серьёзные намерения?

Тимур усмехнулся, покачивая бокал в руке:

– Абсолютно. Он за день изводил меня вопросами: кем она работает, где бывает, что любит, как ей понравиться…

– Мальчишка, – пробормотала Кэс с лёгкой улыбкой. – Ну слушай. Эл – она душа. В людях она всегда старается увидеть лучшее. Даже если перед ней ком вранья и боли, она всё равно будет надеяться, что внутри – что-то светлое. Чертовски добрая, даже слишком.

– Это звучит как человек, которому можно легко навредить.

– Вот именно, – серьёзно кивнула Кэс. – Поэтому, если этот твой Арсений хоть на грамм решит поиграть с ней или ранит – я закопаю его на территории твоего офиса. А потом сяду. И буду чилить в тюрьме.

Тимур прыснул со смехом, но по взгляду понял – она совсем не шутит.

– Учтено. А что она любит? Ну, кроме… видеть в людях добро?

– Пионы. Нежные, простые, как она. Особенно белые и светло-розовые. Из еды – вегетарианскую, домашнюю, без выкрутасов. Ей важны мелочи: чтобы запомнили, какой чай она любит, чтобы открыли дверь, чтобы не забыли спросить, как прошёл её день. И, Тим… если она влюбляется, то без оглядки. До конца. Даже обман может простить, я ее уже не раз вытаскивала из таких абьюзивных отношений.

Тимур кивнул, задумчиво глядя в вино.

– Передам Арсу. Или лучше не передавать про «Кэс сядет в тюрьму»?

– Передай. Слово в слово. Лучше пусть боится сразу, чем я потом в сизо поеду, – фыркнула она и чокнулась с ним бокалом.

Глава 20

Квартира была окутана тишиной, редкий утренний свет пробирался сквозь шторы. Тимур проснулся первым. Несколько секунд он не понимал, где находится, пока не почувствовал тепло рядом.

Кэс.

Она спала, свернувшись калачиком, одна рука раскинута на подушке, волосы спутаны, лицо немного нахмурено даже во сне – будто ей снился спор, в котором она точно должна была победить. Она не выглядела как ангел. Скорее – как ураган после третьей чашки кофе.

Но именно это и притягивало. Не глянцевая нежность, а живая, шумная, настоящая Кэс.

Он лежал, глядя на неё, не двигаясь, будто боялся спугнуть редкий момент уязвимости. И вдруг – её веки дрогнули, и она приоткрыла глаза.

– Не говори, что мы что-то натворили вчера? – хрипло пробормотала она, морщась от утреннего голоса и смотря на него с подозрением.

Тимур усмехнулся, не отводя взгляда:

– Ну, если не считать того, что ты призналась в любви к суши и пригрозила посадить Арса в бетон – ничего страшного.

Кэс прикрыла лицо ладонью:

– Господи. Я опять была великолепна, да?

– Уж слишком, – прошептал он.

Она опустила руку и взглянула на него внимательно:

– А ты… всё ещё здесь.

– А ты – всё ещё улыбаешься, – ответил он и чуть приблизился. – Может, это и к лучшему.

Кэс снова опустила голову на подушку, уткнувшись носом в ткань и глубоко вздохнула:

– Пахнет тобой. Это угроза или приглашение?

Тимур улыбнулся, проводя пальцами по её локону:

– Скорее – факт. Я был здесь. Я есть здесь.

Она приоткрыла один глаз, лениво, будто всё происходящее ещё не совсем реально:

– Обычно мужчины после таких вечеров испаряются, оставляя за собой след из оправданий и утреннего стыда.

– А я? – спросил он мягко.

Кэс приподнялась на локте, взглянув на него серьёзно. Её волосы всё ещё были спутаны, на щеке – лёгкий след от подушки, но глаза… глаза уже были полностью проснувшимися.

– А ты… выглядишь так, будто остаться было важнее, чем убежать.

Он молча кивнул.

На мгновение наступила тишина. Та самая тишина, в которой не нужно говорить – всё и так понятно. И тогда Кэс подтянулась ближе и положила ладонь на его щёку, чуть шершавую от небритости.

– Знаешь, я привыкла всё держать под контролем. Всё – шуткой, сарказмом, резкостью. Но ты…

– Я не хочу, чтобы ты была другой, – перебил он тихо. – Только такой. Настоящей. Даже если ты не ангел. Даже если ты ураган.

Он осторожно наклонился к ней, словно давая ей возможность отстраниться, но она не сделала ни шага назад. Их губы встретились – сначала мягко, с осторожностью, но за этим стояла не случайность, а осознанный выбор.

Поцелуй был долгим и тихим. Без лишних слов, но с тысячей оттенков чувств.

Когда они отстранились, Кэс прошептала, уткнувшись лбом в его плечо:

– Ты ужасно рискуешь. Я ведь могу влюбиться.

Тимур провёл рукой по её спине и ответил почти на ухо:

– Я на это и надеюсь.

Они лежали в тишине, обнявшись. Кэс чувствовала, как ровно дышит Тимур, как его пальцы лениво скользят по её плечу, не требуя, не торопя – просто есть. Никакой суеты, никаких масок.

– Ну вот, – пробормотала она, уткнувшись носом в его шею. – Теперь ты пахнешь мною. Суши, вином и… шампунем из FixPrice.

Тимур засмеялся, крепче прижимая её к себе.

– Значит, будем жить скромно, но ароматно.

– Заманчивое будущее, – зевнула она. – Хочешь кофе?

– Только если ты не добавишь в него сарказм.

– Я могу попробовать, но это, пожалуй, будет первый раз в истории человечества, – хмыкнула она и, с лёгким недовольным ворчанием, вылезла из кровати. – Ненавижу утро. Почти как лицемеров и некачественный интернет.

Он последовал за ней на кухню, накинув на плечи одеяло. Кэс поставила воду, вытащила две любимые кружки – одна с надписью «Цинизм – это забота, просто в бронежилете», вторая – без надписи, но с трещиной.

– Вот эта про меня, – она указала на треснутую. – Видишь? Целая, но с историей. Никому не отдам.

– А можно я буду как вторая? – мягко спросил он. – Без надписей, но рядом с тобой.

Она резко подняла глаза, но в них не было привычной насмешки – только то самое вот оно, настоящее.

– Ты опасно быстро становишься любимым, Тимур.

– Я не спешу. Просто хочу быть рядом. Когда можешь. Когда хочешь.

Кэс ничего не ответила. Только протянула ему кружку с кофе и поцеловала в щеку. Улыбка у неё была такая, будто внутри всё сжалось и распустилось одновременно.

Они сели за стол, молча пили кофе, наблюдая, как за окном просыпается город. Всё было на своих местах. Тепло. Легко. Неожиданно правильно.

И тут зазвонил телефон.

Кэс недовольно закатила глаза, взяла трубку, не глядя на экран:

– Если это доставка суши – я уже с вами в отношениях.

– Приятно слышать, что у тебя хорошее утро, – раздался в трубке знакомо-раздражающий голос. – Это Алексей, мой бывший.

Тимур, увидев, как резко изменилось выражение лица Кэс, замер с кружкой в руке.

– Что надо, Алексей? – сухо спросила она.

– Нам нужно поговорить. Срочно. Это касается твоей работы… и не только.

– Что значит не только? – голос Кэс стал холодным, как лёд, в мгновение ока растопивший уютное утро.

– Мы не будем это обсуждать по телефону. Я подъеду. Через двадцать минут. Буду у тебя.

– Алексей, у тебя совсем поехала крыша? Я уволилась 3 месяца назад и мы уже не вместе, и вообще…

– Двадцать минут, – оборвал он и повесил трубку.

Кэс сжала телефон так, будто могла раздавить его. Несколько секунд она просто сидела, глядя в одну точку, потом медленно повернулась к Тимуру.

– Угадаешь, кто собирается испортить мне остаток утра?

– Эд. – Он уже поставил кружку и встал. – Что он имел в виду?

– Без понятия, но тон у него был такой, будто я должна выйти замуж за налоговую. Или кого похитила.

Тимур хмуро посмотрел в сторону двери:

– Я могу остаться. Или, если хочешь, уйти. Вы с ним как-никак…

Кэс резко махнула рукой:

– «Как-никак» давно закончилось. Просто… его сюрпризы – это всегда что-то между скандалом и катастрофой. И если он говорит «не только работа», значит, либо он вляпался во что-то и пытается это повесить на меня, либо…

– Либо ревнует, – тихо сказал Тимур.

Кэс на секунду замерла. Потом усмехнулась, хотя взгляд остался напряжённым:

– Если он приехал устраивать сцену, увидит не меня – а новую меня. С кофе и мужчиной в моей квартире. Так что… – она сделала глубокий вдох. – Оставайся. Пусть это будет для него очень неловкое утро.

Тимур уселся обратно за стол, но взгляд у него стал внимательным. Внутри него включился не только инстинкт мужчины, но и внутренний страж.

– Хорошо. Но если он перейдёт черту…

– Тогда я не одна, – твёрдо сказала Кэс и снова налила кофе. – А это уже преимущество.

Тимур молча наблюдал за тем, как Кэс нервно постукивала пальцами по кружке, уставившись в одну точку. Он сделал пару глотков, будто обдумывая что-то, а потом тихо произнёс:

– Кэс… расскажи мне, почему вы расстались. И… как вообще получилось, что ты начала с ним встречаться?

Она резко подняла глаза. Не потому что вопрос был резкий – скорее потому что он был в точку. Кэс долго молчала, потом откинулась на спинку стула и с тихим вздохом заговорила:

– Это был не самый гордый период моей жизни. Эд появился, когда у меня всё рушилось: с работы выгнали, мать в больнице, подруги сели на саморазвитие и исчезли. А он… был рядом. Как я думала умный, уверенный, всегда с решением на любой вопрос.

Она сделала глоток и, не глядя на Тимура, продолжила:

– Он казался взрослым. Защищённым. И сначала действительно помогал. Словами, деньгами, связями. А потом – начал управлять. Незаметно. Мягко. Я этого не видела. Или не хотела видеть. Он решал, куда мне идти, что надеть, с кем общаться. Говорил, что я слишком грубая, слишком колкая, слишком… неудобная.

Тимур слушал молча, сжав ладони в замок. Не перебивал.

– Я стала подстраиваться. Сглаживать углы. Молчать. Смеяться, когда хочется сказать «отвали». Я превратилась в вежливую, молчащую версию себя – и сама себе перестала нравиться. А когда попыталась выйти из этой схемы – он устроил истерику. Обвинил во всём. Назвал неблагодарной. Типичная история, правда? – она криво усмехнулась.

– Почему ты тогда не рассказала об этом Эл?

– Эл слишком добрая. А я не хотела, чтобы её взгляд на мир стал хоть немного… похож на мой.

Наступила тишина. Тимур подошёл ближе, встал за её спиной и тихо положил руки ей на плечи.

– Я не позволю тебе снова становиться «удобной», – сказал он. – Ни со мной, ни с кем-либо. Ты такая, какая есть, и за это ты мне нравишься всё больше. Даже когда ворчишь на кофейную пену.

Кэс хмыкнула, чуть прикрыв глаза, и на секунду прижалась к его рукам щекой.

– Ты всё ещё здесь. Опасно постоянный ты, Тимур.

Он улыбнулся:

– И собираюсь остаться.

В этот момент в коридоре раздался звонок в дверь.

Они переглянулись. Кэс встала, плечи выпрямились, взгляд стал холодным.

– Начинается шоу.

Кэс открыла дверь и, не отрывая взгляда, отошла в сторону.

– Заходи, если тебе обязательно испортить нам утро.

Алексей вошёл, как всегда уверенно, с лёгкой снисходительной улыбкой, в классическом пальто и шарфе, завязанном так, будто он шёл не по жаркому июлю, а по Парижу в декабре. Его взгляд на секунду задержался на Тимуре, который стоял в дверях кухни, с чашкой в руке. Улыбка Алексея стала тоньше.

– Привет, Кэс, – сказал он почти с нежностью, которую только она могла расшифровать как манипулятивную начинку под лицемерным слоем. – Не ожидал, что у тебя будет гость.

– Так и я не ожидала, что ты явишься без предупреждения. Но вот мы оба в замешательстве, – холодно ответила Кэс, облокотившись о косяк.

Алексей неспешно снял пальто и повесил его на спинку стула, словно был здесь хозяином.

– Впрочем, вижу, у тебя теперь… новые уши и плечи. Как быстро.– Я не собираюсь мешать. Мне просто нужно было поговорить с тобой с глазу на глаз. (он бросил взгляд на Тимура)

Тимур даже не дёрнулся. Он поставил чашку на стол и спокойно ответил:

– Ушам и плечам можно доверять, если не приходится их чистить после чужих скользких слов.

Кэс не сдержала полуулыбку. Алексей коротко выдохнул через нос, будто не расслышал.

– Слушай, Кэс, у меня проблемы на проекте. Один из инвесторов, с которым ты общалась, намекает на утечку информации. И упомянул твоё имя. Мы можем всё потерять, если не закроем этот вопрос.

– Прошу прощения, мы? – переспросила Кэс, сложив руки на груди. – Леша, я уволилась три месяца назад. И ушла чисто. У тебя были доступы, у тебя были права – а я осталась с нервным тиком и тремя неоплаченными больничными.

– Это не личное, Кэс. Я просто прошу – скажи, не передавала ли ты кому-то информацию. Даже случайно. По глупости. Ты же знаешь, как ты можешь болтнуть под настроение.

Тишина резко сгустилась.

Тимур медленно сделал шаг вперёд, но Кэс жестом остановила его. Она подошла ближе к Алексею и, глядя ему в глаза, тихо, но отчётливо произнесла:

– В прошлый раз ты говорил, что я слишком холодная. Сейчас – слишком болтливая. Леха, выбирай уже, в каком жанре ты хочешь меня оскорблять. Я не передавала ничего. Никому. Если тебе нужен козёл отпущения – иди к зеркалу. Он там, красивый, в шарфике.

Алексей сжал губы, его глаза сузились. Он явно хотел сказать что-то ещё, но перед Тимуром не решился.

– Значит, ты не хочешь помочь?

– Я помогла себе, Алексей. Тем, что ушла. Это и было самым здравым вкладом в этот проект.

Он постоял ещё пару секунд, потом резко развернулся и пошёл к двери. Уже на выходе бросил:

– Удачи с… этим.

Кэс не ответила. Только закрыла за ним дверь – аккуратно, без хлопка. Постояла, прислонившись лбом к деревянной поверхности.

Тимур подошёл сзади, положил ладонь ей на спину.

– Ты в порядке?

– Сейчас – да. Но если он попытается втянуть меня в грязь… я не буду молчать.

Она повернулась к Тимуру и впервые за утро показала лёгкую дрожь в голосе:

– Спасибо, что остался.

– Я останусь. Надолго, – просто ответил он.