Точка невозврата

Я вдруг всё понял.

Мой манифест, моё Бусидо, моё «Собачье сердце» острым стилетом укололо меня прямо в сердце. Это был я! Это был я! Я был тем самым Шариковым, уродливым гибридом человека и собаки, гомункулом, которого не должно существовать по законам природы. Я им был, я, я, именно я, никак не те люди, что размеренно брели по выжившему назло всему миру. Я был человекопсом, в своей гордыне обвиняющим в недочеловечности других. Уродливым экспериментом, что проводили мрачные и невидимые профессоры Преображенские в стерильных и неживых лабораторных халатах.

Уже не слишком человеческим.

Как минимум потому, что ни разу не смог вот так же, честно и открыто подбежать к своей матери и обнять её за талию. Пренатальный инкубатор, в котором я провёл девять первых месяцев жизни, не дал мне такой возможности.

– Кто моя мама? – ломающимся голосом бросил я в пустоту. – Кто мой папа?

А по щекам текли слёзы, тут же сдуваемые лёгким поволжским ветерком.

***

– Прекрасный результат, юноша, просто прекрасный, – седобородый пожилой профессор радостно тряс мне руку. – Очень рад, молодой человек, что даже на такой должности, очень слабо связанной с освоением новых знаний, вы не бросаете попыток саморазвиться и всё равно стремитесь к свету!

Я ничего ему не ответил. Просто молча улыбался и тряс рукой в ответ.

В небольшой сумке, перекинутой через плечо, лежал мой планшет, на котором ещё каких-то жалких пятнадцать минут назад высветилось уведомление об успешном прохождении Испытания.

***

Все эти три несчастных недели я готовился. Действительно готовился. Перелопатил кучу литературы, обсуждал интересующие меня вопросы со знакомыми химиками и технологами, смотрел документальные фильмы и короткие информационные ролики.

Готовился я усердно, основательно. И плевать я хотел на это поганое Испытание, прохождение которого мне дало лишний год жизни. И на год этот я тоже плевать хотел.

Пользоваться им я всё равно не собирался.

Наконец, в тот радостный для меня день, когда всё было готово, я чуть успокоился. Беготня и нервный недосып, красные глаза усталого силуэта, сидящего в форме знака вопроса на кровати, закончились, и осталось только нетерпение, загнанное куда-то под кожу, где оно бурлило и шкворчало, отчаянно рвалось наружу.

Но я его сдерживал. Пока – сдерживал. Сил ещё хватало.

Та атака, слава богу, началась как раз в мою вахту. Зелёные точки стали вдруг жёлтыми, а затем и красными. Человеческая, по-настоящему человеческая волна упрямо шла вперёд, надеясь раз и навсегда разрушить мерзкий пластиково-металлический бастион, отравляющий землю своим голубым свечением. Шла безнадёжно, в полный рост, не считаясь с потерями и не надеясь на подмогу. Потому что не могла иначе, потому что это – в природе человека.

Но подмога у них всё-таки была.

Я галопом поднимался по ступеням, сжимая в руках тонкий картон самопальной шашки. Всё очень просто, куда проще, чем фундаментальная физика: гексоген, алюминиевая пудра и парафин. Туда же – небольшой цилиндрик грубо сделанного взрывателя с длинными волосками тонких проводов.

Защитный кожух механизма заряжания вновь отлетел. И со звуком куда более громким и яростным, чем в прошлый раз.

Должно хватить. Один взрыв запустит цепную реакцию, и тогда…

…Я забился в угол, чутко вслушиваясь, как сквозь металлические стены и мои громкие всхлипы раздаётся радостный клич людей, пробивающихся сквозь купол. Рвущихся вперёд, к победе, победе фиалки над машиной. Вслушивался и чувствовал, как отпадает смердящий собачий хвост, как распрямляется позвоночник и выпадает жёсткая пёсья щетина, знаменуя рождение нового человека.

Я чувствовал, как падают оковы беспощадной, почти машинной логики. Тиранической логики существования Конклава и Концепции.

А по моим щекам текли слёзы. Радостные и живые, солёные до невозможности, слёзы.

Абсолютно человеческие слёзы.

Одиночество Мистера Счастливчика. Григорий Завьялов

Из цикла «Истории Мистера Счастливчика».

Глава 1. Жизнь в одиночестве

Люди бывают разные: одни умеют ловить удачу за хвост, у других она выскальзывает сквозь пальцы. Кто-то может выбрать из пачки лотерейных билетов выигрышный, а кто-то достанет ключ и тут же уронит его в сточную канаву.

Конечно, бывают и уникумы. Человек смог победить неизлечимую смертельную болезнь или выжил в горячей точке, окруженный врагами. Это очень везучие люди.

Но к некоторым леди фортуна всегда стоит спиной. На ум приходит грустная история погибшего, которого обнаружили на самодельном плоту посреди океана. Как выяснилось, он попал в авиакатастрофу, но сумел выжить на необитаемом острове и даже построил плот. Увы, он умер в открытом океане не от жажды или голода. Нет. Ему в голову попал осколок метеорита, убивший его на месте. Да, бывает в жизни и такое.

Здесь же речь пойдёт об очень удачливом человеке. Такой удаче позавидует каждый. А впрочем…

***

Сухая ветка хрустнула под ногой. Мистер Счастливчик остановился и, нагнувшись, поднял её. Подумал: «Прекрасно подойдёт для растопки камина». Мистер Счастливчик, чьё настоящее имя не так уж и важно, очень любил огонь в камине. Он давал чувство спокойствия, будто всё шло своим чередом и всё было в порядке.

Пройдя ещё несколько сотен метров и собрав хвороста, Счастливчик повернул в сторону дома. Мужчина поселился здесь недавно, но успел обжиться. Пристанище представляло собой одиноко стоящий фермерский домик. Стены, выкрашенные бледным жёлтым цветом и крыша с серой черепицей. У дома были большой отдельно стоящий гараж и, что немаловажно, отличный погреб. Машины, которые Счастливчик выгнал из гаража, ржавели рядом. От них не было толку, так как топливо кончилось. Просто памятник продвинутой аграрной технике. Малолитражный автомобиль стоял неподалёку. Теперь он тоже стал памятником. И всё также – из-за отсутствия горючего.

Конечно, можно было сходить в ближайший городок и раздобыть горючку там. Но туда два дня пути пешком. Вот тут бы пригодилась лошадь или, на худой конец, осёл. Но таких у Мистера Счастливчика не было, да и ездить верхом он не умел. Он был городским жителем, поэтому не обладал навыками, которые пригодились бы в дикой природе. Ну кто же мог знать?

Дом и двор освещались желтоватым светом. Аккумулятор на солнечных панелях заряжался за день и мог обеспечивать жилище электричеством всю ночь. Вот только ночи становились всё длиннее и длиннее. И дело было не в приближающейся зиме. О нет.

Мистер Счастливчик распахнул дверь ногой, ибо руки были заняты, и зашёл в дом. Было прохладно, так что розжиг камина стал первоочередной задачей. Повозившись со спичками, Счастливчик зажёг огонь. Тот сразу же добавил пустому помещению уюта, тепла и света. Мистер Счастливчик любил треск дров, поэтому несколько минут грел руки и с упоением слушал звуки очага, которые разгоняли плотные покровы тишины, окутывающие жилище.

Переодевшись в домашнее, Мистер Счастливчик отправился на кухню. Она была захламлена разными припасами: консервами, крупами, макаронами, приправами – всем тем, что может храниться длительное время без холодильника, который из-за нехватки энергии был превращён в шкаф. Хорошо хоть имелся погреб, сберегающий скоропортящиеся продукты: овощи, фрукты и мясо. Выбрав макароны и говяжью тушёнку, Счастливчик направился к камину, чтобы сварить себе скудный ужин и успокоить безумно ворчливый желудок. Наевшись, Мистер Счастливчик сел в кресло, предусмотрительно поставленное рядом с камином, и взял в руки книгу.

***

Сын улыбался во весь рот. Он впервые наблюдал за зебрами в заповеднике, и его это очень впечатляло. Конечно, пятилетку может впечатлить что угодно. Эх, невинное детство. Отец приблизился к сыну и взял за руку. Мальчишка улыбнулся ему и продолжил глазеть на зебр. Сзади подошла жена и обняла мужа за талию.

– Хорошо, что ты настоял на походе в этот заповедник. Иначе мы бы наслаждались днём рождения сына в очередном кафе или ресторане. Но это, – женщина окинула взглядом территорию заповедника, – лучший подарок ему, да и мне. Я люблю тебя, дорогой!

– И я люблю тебя, дорогая! И сынишку нашего!

– Папа! Папа! – радостно закричал сын. – А пошли смотреть на бегемотов? Говорят, у них большие пасти и они могут прожевать целый арбуз! Это правда?

– Видно, жирафы отменяются, – подмигнула жена мужу.

– Да, сын, могут, – ответил мужчина, подмигивая жене в ответ. – Бегемоты и не такое могут!

Сынишка взглянул в сторону вольера с бегемотами и побежал к большим, но грациозным животным. Жена радостно устремилась за ним. Муж двинулся за семьёй.

Поворачиваясь, он случайно задел деревянную ограду, сколоченную из неотёсанных брёвен и зацепился предплечьем за торчащий гвоздь.

«Получше бы забили его, а то дети могут пораниться», – подумал мужчина. Он даже и не заметил, что эта небольшая травма не вызвала у него боли. Совсем-совсем.

***

Счастливчик вздрогнул. Читая книгу, он задремал и чуть не выронил её. Похлопав глазами, он осмотрелся, не понимая, где находится. Уж очень ярким был сон. Таким ярким и манящим, что даже не хотелось возвращаться в реальность. Но он уже проснулся. И теперь сожалел, что его семья была с ним не взаправду, а всего лишь в очень натуральном сне.

Мистер Счастливчик поворошил кочергой угли и подбросил поленья в угасающий огонёк. Чтобы не околеть ночью, необходимо было постоянно подкармливать очаг дровами. В попытке согнать сонливость Счастливчик встал и вышел на крыльцо. В небе светили звёзды, складываясь в причудливые созвездия с не менее причудливыми названиями. И полнейшая тишина вокруг. И это было очень печально, ведь тишина напоминала о прежних временах – до катастрофы.

Привыкшему к постоянному шуму города Счастливчику было нелегко переносить загородную тишину. Отчего-то становилось беспокойно. Природа, даже в самой глуши, обычно наполнена разными звуками. Птицы, насекомые. Но не сейчас. Сейчас было очень тихо, даже кузнечики не слышались, и это нервировало Счастливчика и слегка пугало.

Чтобы отогнать давящую тишину, он включил радио, которое поставил на крыльце именно ради таких случаев. Из динамика послышался белый шум. Хоть какой-то звук в море тишины. Крутить ручку приёмника было бесполезно. Никто ничего не передавал. Ни на длинных волнах, ни на коротких. Ничего, кроме белого шума. Ещё бы. Кому теперь передавать хоть что-то по радио? Людей-то больше нет…

Несколько лет назад случилась катастрофа. Мистер Счастливчик точно и не знал, какая именно. Но вероятнее всего – техногенная. Ядерных взрывов не было. Следов вируса тоже. Просто что-то случилось, и люди стали умирать. Один за другим. Быстро и безболезненно. Пока не умер предпоследний. И остался лишь один – Мистер Счастливчик.

Ирония судьбы. Сказочное везение, если так можно выразиться. Мистер Счастливчик не умер. Всё было крайне сложно и крайне печально. Хотя… это как посмотреть.

***

Мистер Счастливчик обладал острым умом. Потому он работал с передовыми технологиями. Будучи высококлассным инженером, успел поучаствовать во множестве интересных проектов. До Вымирания, естественно. Так он называл катастрофу. И именно последний проект, над которым он работал, и спас ему жизнь.

Он работал в передовой лаборатории, занимавшейся изучением стазисного поля. Перспективная разработка для отправки людей в длительные космические перелёты. Эта технология могла заменить криогенику. И была намного удобнее. Не нужно замораживать людей – достаточно просто поместить их в стазис, где все биологические процессы организма останавливались. Затем, после выхода из стазиса, процессы возобновлялись, как будто бы и не прерывались. Словно человек застывал на длительное время между двумя ударами сердца.

Естественно, довести технологию до ума получилось не сразу. Но в итоге она стала безопасна. Её протестировали на животных, а затем и на людях. Предстояло финальное испытание технологии на большой группе людей разного возраста и даже с некоторыми заболеваниями. Эксперименту пророчили успех.

И тут случился инцидент. Когда Мистер Счастливчик настраивал одну из стазис-капсул, та случайно активировалась и замуровала его внутри. И всё бы ничего, но поломка повлияла на таймер капсулы. По идее, он должен был отключить стазис-капсулу через несколько дней, как резервный выключатель в эксперименте. Но таймер не сработал, и Счастливчик застрял в капсуле на долгий срок.

Что было во время его пребывания в стазисе – он не знал. Но выйдя из него, благодаря сдохшей батарее, питающей камеру, – обнаружил мир без единого человека. Он сразу помчался к семье, чтобы удостовериться, что с ними всё в порядке. И пока он бежал домой – ведь общественный транспорт уже не функционировал, – ему открылась ужасающая картина. Людей не осталось. Лишь их разлагающиеся останки. От чего у выжившего помутилось сознание и желудок скрутился в узел. Счастливчик ещё долго дрожал при виде останков бывших соплеменников. Городского зверья тоже не было. Ни собак, ни кошек, ни птиц, ни даже крыс. Хотя последние должны были пировать на останках человечества.

Мистер Счастливчик ворвался домой – семьи больше не было. И всё счастье покинуло его…

Он искал выживших, но не смог найти никого…

Глава 2. Сложный выбор

Наступил полдень. Но часы, стоящие на каминной полке, не издали ни звука. Кому-то это могло показаться странным, но только не Мистеру Счастливчику. Часы – злейший враг человека. Они управляют им. Порабощают его. Отмеряют время, когда ему есть, когда спать, когда работать и отдыхать и даже когда размножаться. Они щёлкают стрелками, словно погонщик кнутом. А человек просто этого не осознаёт. Человек привык к этому. Привык за все те века, что люди отсчитывали время с помощью часов – солнечных, песочных, механических или атомных.

Лучшее, что могло случиться в постапокалиптическом мире одиночества, – это отказ от часов. Мистер Счастливчик остановил все часы в доме: ему некуда было спешить. В отсутствие постоянной погони за временем он научился прислушиваться к собственному ритму и ритму природы.

Прошло несколько дней после похода в лес. Дрова были на исходе и скоро нужно было идти снова их собирать. Но сейчас Мистера Счастливчика заботило совершенно другое.

Дни становились короче, а на улице холодало. Небо омрачилось тучами. Они всё чаще и чаще закрывали солнце. Причины этому Счастливчик не знал. Это точно не было нормальным сезонным явлением. Но разобраться в происходящем выживший не мог – для этого ему бы потребовались бы всякие сложные машины из какой-нибудь лаборатории, в которых он не смыслил. Кроме того, им не хватало самого главного элемента – питания. Энергии.

Вскоре после того, как люди вымерли, вся инфраструктура, так бережно и кропотливо выстраиваемая человечеством, пришла в негодность. Электростанции перестали давать энергию. Электричество исчезло. Конечно, оставалось ископаемое топливо, но в середине двадцать первого века его сильно потеснили зелёные технологии. Нельзя сказать, что это было плохо. Просто так шёл прогресс. Потому преобладающее большинство источников энергии было или на новых солнечных батареях, или на старых атомных и угольных электростанциях. А последние перестали функционировать.

Конечно, были ещё и гидроэлектростанции, но, к несчастью Мистера Счастливчика, их рядом не оказалось. Да и нельзя было с уверенностью сказать, что и они не вышли из строя без заботы человеческих рук.

Потому уменьшение количества солнечного света сильно осложняло жизнь единственного выжившего. Понаблюдав несколько дней за светом и тучами и произведя несложные расчёты, Счастливчик понял, что скоро солнечного света ему перестанет хватать даже на такие небольшие энергозатраты, как освещение, подогрев воды и радио. А когда придут холода, нужно будет отапливать дом. А суперлитиевая батарея, спасавшая в прошлые зимние периоды, на днях вышла из строя. Мистер Счастливчик использовал её для накопления энергии, которой хватало на все зимние нужды прошлых сезонов. Теперь зимовка начинала серьёзно пугать его. Да и сама ферма не была приспособлена, как в древности, к отоплению посредством камина. Он был скорее декоративный, чем функциональный. Ну кто мог знать?

Счастливчик оторвал зубами кусок вяленого заячьего мяса и со вздохом направился в сторону леса. Кроме сбора дров ему предстояло решить один важный вопрос. Оставаться ли в этом месте, которое стало ему почти родным? Или направиться в другое, в поисках необходимых ему условий для выживания?

***

– Дорогой! Он толкается! Приложи руку!

Жена была в восторге от беременности. Как, впрочем, и её муж. Он нежно положил ладонь на живот супруги. И о чудо! Он не почувствовал, как младенец двигается в утробе матери. Сын.

– Какой же он непоседа! Весь в отца, – сказал муж жене и, улыбнувшись, поцеловал её.

– Ничего, вырастет, так вообще разойдется! – игриво ответила жена.

– Обязательно! Но мы справимся, – поддакнул муж.

***

Ходьба по лесу освободила разум Мистера Счастливчика от грустных мыслей. Так ему было проще принять непростое решение – уйти. Обстоятельства вынуждали покинуть насиженное место и найти новый дом.

И в подтверждение его решения показался знак. В полной, почти гробовой тишине леса вскрикнул ворон. Это было странно, так как в этой части леса Счастливчик давно не встречал животных. Только шелест листьев и хруст веток.

И крик ворона разнёсся по лесу, словно гром. Затем ещё раз, но уже ближе.

Мистер Счастливчик увидел чёрную, как нефть, птицу. Она грациозно приземлилась на ветку ближней сосны. Пернатая показывала себя со всех сторон и явно хотела, чтобы выживший хорошенько её разглядел. А затем, сочтя, что представление закончено, ворон с криком взмыл в небо и полетел на юг. Мистер Счастливчик проследил за его полётом и понял, что птица летит к Мегаполису. Ну чем не знак?

Вернувшись в дом, Счастливчик наскоро приготовил себе ужин и быстро съел его, даже не почувствовав вкуса. Все его мысли были сосредоточены на Мегаполисе. А ведь он знал его. Знал, но почему-то не мог вспомнить.

Вдруг выживший вскочил с кресла и бросился в другую комнату. Там он распахнул дверцы комода и достал свёрнутые карты. Смахнув рукой вещи со стола, он разложил карты и начал водить по ним пальцем, бормоча себе под нос.

– Мегаполис… Он рядом. Ну, не то чтобы совсем, но дойти до него вполне можно. А если повезёт, по дороге я могу найти транспортное средство. И оно точно поможет мне добраться до цели. Но почему меня так туда тянет? Почему? – задался вопросом Счастливчик. А потом сам же на него и ответил: – Да потому, что там есть завод робототехники!