Клубок Сварогов

– Полагаешь, Бажен придёт ко мне? – спросила Ода.

– Не придёт – прилетит! – ворчливо ответила Регелинда.

Свою встречу с Баженом Ода обставила так, чтобы никто из служанок ничего не заподозрил. Регелинда провела Бажена через боковой вход в покои княгини, по пути предупредив, как и где ему надлежит спрятаться в случае чего-то непредвиденного. Помимо этого Регелинда, по приказу Оды, как бы между прочим обмолвилась Бажену, что её госпожа сгорает от страсти к нему, иначе она не отважилась бы на такое бесстыдство.

Бажен, совершенно потерявший голову от происходящего и от услышанного от Регелинды, бубнил что-то невразумительное, то и дело спотыкаясь в узких переходах терема. Наконец Регелинда бесшумно отворила заветную дверь и бесцеремонно втолкнула гридня в комнату, где его ожидала Ода.

«Развлекайтесь, голубки!» – с чувством выполненного долга подумала служанка, направляясь прочь.

Ода встретила Бажена в длинном синем платье с чёрными вышивками по вороту и на рукавах. Синий цвет очень гармонировал с её синими глазами. Узкое платье красиво облегало статную фигуру Оды. А чёрные узоры придавали платью некоторую строгость, как и золотая диадема, венчавшая голову Оды.

– Здравствуй, дружок! – с кокетливой улыбкой произнесла Ода, делая шаг навстречу Бажену. – Надеюсь, ты не забыл меня?

– Как я мог тебя забыть, княгиня, – почтительно промолвил гридень и отвесил поклон.

– Я ведь осталась должна тебе, дружок. Сегодня хочу отдать свой должок, – без всякого смущения продолжила Ода, задирая подол своего платья и обнажив свои белые полные бёдра. – Надеюсь, ты не против?

Вместо ответа Бажен стал торопливо срывать с себя одежду.

Ода попятилась и скрылась за занавеской, где было приготовлено ложе.

* * *

Изяслав Ярославич вступил в Киев под праздничный перезвон колоколов. Об этом позаботился воевода Ратибор, дабы хоть как-то скрасить недовольство киевлян: почти никто из горожан не вышел встречать бывшего изгнанника. Улицы Киева были пустынны, но сквозь щели в заборах, из окон, из приоткрытых ворот люди наблюдали, как проезжает по своему стольному граду Изяслав в сопровождении брата Всеволода и целой толпы слуг и дружинников.

У великокняжеского дворца Изяслава с почётом встречали киевские бояре, выборные от купцов и ремесленников. Пришёл и митрополит.

– Что-то вожаков из народа не видать, – слезая с коня, обратился ко Всеволоду Изяслав. – Отчего бы это, брат?

– В смятении народ, – откровенно ответил Всеволод. – Никто не ожидал, что ты вдруг в Киеве объявишься.

– Людишки меньшие думают, что я по их души пришёл. Так, что ли? – Изяслав мрачно усмехнулся. – Неужто чёрный люд меня страшится?

– Не без этого, – вздохнул Всеволод. – Ты уж прости люду киевскому былые обиды, брат. Время старое ушло, ныне новые времена грядут.

– Вот именно! – пробурчал себе под нос Изяслав. – Кончилось время Святослава и его прихвостней. Теперь моё время начинается!

Кроме Всеволода эти слова Изяслава расслышал оказавшийся неподалёку Олег и нахмурился.

Хотя на дворе был Петров пост, Изяслав тем не менее закатил пир горой, повелев, чтобы на столах стояли и постные кушанья, и скоромные. Сидя во главе стола, Изяслав с торжествующей улыбкой обратился к гостям. Мол, кто желает пост блюсти, тот может на рыбу и квашеную капусту налегать, а кто собрался выпить вина за его возвращение, для тех приготовлены сало, буженина и жаркое из телятины… Изяслав как бы намекал, что за его столом постникам не место. Какой ещё пост, если он опять великий князь!..

Митрополит, сидевший среди самых именитых гостей, скромно помалкивал, понимая, что ныне день Изяслава, который и раньше-то не любил поститься, а в такой день и подавно не станет. Если Изяслав подаст пример несоблюдения поста, то примеру этому последуют все находящиеся на пиру, дабы не вызвать его неудовольствие.

Гости и впрямь, не стесняясь митрополита, налегали на скоромные блюда. Рекой полилось греческое вино и хмельной русский мёд. Здравицы в честь Изяслава следовали одна за другой. Первым похвальную речь о своём старшем брате произнёс Всеволод, как бы показав образчик всем присутствующим, как надлежит чествовать хозяина застолья, не касаясь при этом прошлых неурядиц и, уж конечно, не упоминая про Святослава Ярославича.

Затем пример Всеволода Ярославича подхватил Святополк, старший сын Изяслава, который даже прослезился от волнения. Потом долго и напыщенно разглагольствовал воевода Коснячко, верный спутник Изяслава в его скитаниях. После Коснячко в ораторском искусстве упражнялись один за другим киевские бояре, спеша выслужиться перед новым великим князем.

Даже Владимиру, сыну Всеволода Ярославича, пришлось сказать несколько похвальных слов об Изяславе, чтобы не выглядеть белой вороной на фоне всеобщего раболепия.

Олег после первой же хмельной чаши встал из-за стола и удалился из пиршественного зала. Ему было противно видеть самодовольное лицо человека, после многих лишений вдруг уверовавшего в своё могущество и торжествовавшего при мысли, что он может в любой момент это могущество употребить. Впрочем, Олег позволил себе уйти, заметив, что прежде него это застолье покинул митрополит Георгий.

Вслед за Олегом ушёл с пира и Рюрик Ростиславич, почти силой уведя за собой своего брата Василько.

Олег удалился в отведённые для него покои, поэтому он не видел, что в дальнейшем происходило в пиршественном зале.

Изрядно захмелевший Изяслав, ударив по столу кулаком, потребовал тишины. Гости разом примолкли.

– Я вижу среди пирующих жену моего брата Всеволода, – промолвил Изяслав, – вижу здесь и супругу сына моего Святополка, вижу жён боярских. Но не вижу вдову моего покойного брата Святослава, хотя она, по слухам, живёт в Киеве. Почто Ода не пришла поздравить меня с возвращением в отчий край? Почто её не пригласили сюда?

Боярин Ратибор поспешно приблизился к Изяславу и сказал, что он посылал слугу за Одой, но та отказалась прийти на пир.

– Немочи её какие-то одолевают, великий князь, – негромко добавил Ратибор, намекая Изяславу, что у Оды имеется веская причина не присутствовать на сегодняшнем застолье.

– Какие ещё немочи?! – рассердился Изяслав и вновь грохнул кулачищем по столу. – Послать снова слугу за Одой, а не пойдёт – за косы приволочь!

Ода была несказанно удивлена, увидев перед собой посыльного от Ратибора, который, часто кланяясь, стал упрашивать её пожаловать на пир к Изяславу Ярославичу.

– Не токмо Изяслав-батюшка просит тебя об этом, княгиня, но и Всеволод Ярославич, и боярин Ратибор, – твердил посыльный, комкая шапку в руках. – Торжество ныне у них, вся знать гулеванит. Почто бы не уважить именитых людей, княгиня?

– Не до веселья мне ныне, – отрезала Ода. – Хвораю я. Так и скажи тем, кто тебя послал.

Посыльный, поохав и повздыхав, удалился.

Ода ожидала чего угодно, но никак не того, что потом случилось. Изяслав, сопровождаемый несколькими гриднями, ввалился в её покои, переполошив служанок. Регелинда попыталась было преградить путь Изяславу, но, получив сильную зуботычину, свалилась на пол с разбитым в кровь лицом.

– Вот, пришёл справиться о твоём самочувствии, пава моя, – с пьяной ухмылкой произнёс Изяслав, перешагнув через распростёртую на полу Регелинду. – Ретивая у тебя служанка, однако. Может, мне её в дружину взять, а?

Изяслав остановился перед Одой, которая сидела за столом, но при виде непрошеных гостей встала.

В дверях за спиной у Изяслава, посмеиваясь, переминались с ноги на ногу его подвыпившие гридни.

– Я чаял тебя в постели увидеть, а вижу на ногах и с румянцем во всю щеку, краса моя, – изобразил удивление Изяслав.

Он хотел коснуться пальцами щеки Оды, но она ударила его по руке и отшатнулась.

– Напрасно ты брезгуешь мной, голубушка, – с угрозой в голосе проговорил Изяслав, дыша вином в лицо Оде. – У меня ведь ныне всё просто: кто мне не друг, тот – враг.

– У меня тоже всё просто, княже, – в тон Изяславу промолвила Ода. – Чего я не хочу, того и не делаю.

– Ох уж мне эти немецкие ужимки! – недобрым смехом рассмеялся Изяслав. – Насмотрелся я всего этого в Майнце и Госларе[66]. Что ж, милая, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Но всё едино будет так, как я хочу!

Изяслав обернулся к своим гридням и властно приказал:

– Хватайте эту сучку и волоките за мной.

Большего позора Ода ещё не испытывала. Её, как провинившуюся рабыню, двое гридней силой тащили вниз по ступеням к выходу. Идущий впереди Изяслав то и дело останавливался, поворачивался к Оде и по-немецки осыпал её отборной бранью. Скитаясь по германским землям, Изяслав хорошо освоил немецкий язык.

По улицам Киева Оду везли, перебросив через седло. При этом гридень, ехавший на одном коне с Одой, несколько раз оголял у неё ягодицы, хлопая по ним ладонью под дружный хохот других дружинников.

К счастью для Оды, уже начинало темнеть, поэтому прохожих на улицах было мало, да и те при виде буйных Изяславовых гридней спешили свернуть куда-нибудь в переулок.

В великокняжеском дворце Оду заперли в небольшой светлице с одним оконцем, утонувшим в нише толстой каменной стены. Кроме скамьи и грязного ложа в комнатке ничего не было. Судя по доносившимся громким мужским голосам, где-то поблизости находилось помещение для дворцовой стражи.

Какое-то время Ода мерила комнатушку нервными шагами из угла в угол, прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за двери, обитой железными полосами. Потом Ода долго смотрела в окно на закатное небо, на громаду Десятинной церкви, на тесовые крыши и маковки боярских теремов. Безнадёжное отчаяние вытеснялось из неё бессильной яростью.

Когда совсем стемнело, за дверью послышались шаги, голоса, бряцанье оружия. Звякнул замок, дверь со скрипом отворилась, и в светлицу вступил Изяслав, наклонив голову в низком дверном проёме.

Сопровождавшие Изяслава гридни внесли в комнату небольшой стол. Они поставили на него медный горящий светильник, блюдо с фруктами, тарелку с копчёным мясом, две серебряные чаши и сосуд с вином, после чего удалились, обмениваясь многозначительными взглядами и ухмылками.

Изяслав придвинул к столу скамью и сел.

– Выпей со мной, княгиня, – сказал он, наливая в чаши тёмно-красное вино. – Это немецкое вино из подвалов короля Генриха.

Видя, что Ода продолжает стоять, Изяслав силой усадил её на скамью рядом с собой.

– К чему это упрямство, княгиня? – недовольно заговорил он. – Ты же в полной моей власти, и я волен сделать с тобой всё, что пожелаю. Ну, за что будем пить? – добавил Изяслав, увидев, что Ода покорно взяла чашу со стола.

Не отвечая, Ода осушила чашу до дна и поставила её обратно на стол, перевернув ножкой кверху.

Изяслав нарочито громко и торжественно провозгласил:

– За восстановленную справедливость и за Божье провидение, которое всегда на стороне обиженных. – Затем он залпом выпил вино.

Ода не смогла удержаться от презрительной усмешки после этих слов Изяслава, а также при взгляде на вымазанные жиром рукава Изяславовой свитки[67], на хлебные крошки в его бороде. Раньше извечная неопрятность Изяслава вызывала в Оде лишь жалость к нему, но теперь это не вызывало у неё ничего, кроме презрения. И этот человек, неряшливый и пьяный, ныне стал великим киевским князем!

– Я рада, что твои скитания наконец-то закончились, княже, – сказала Ода. Однако тон её голоса выдал её истинные чувства к Изяславу.

Изяслав набычился, его голос зазвучал совсем по-другому:

– Супруг твой постоянно строил козни против меня, полагая, что мне не по плечу великокняжеская власть. Святослав лишь себя считал достойным стола киевского, меня же он ни во что не ставил! Ну и где ныне наш гордец? Сдох и гниёт в земле. А я, ненавидимый и гонимый, жив и здравствую! Сыновья Святослава в моей воле ходить станут, а со вдовушкой его я в постельке баловаться буду. Так-то!

Изяслав протянул руки к оторопевшей Оде и резко рванул на ней платье. Ткань с треском разошлась, обнажив грудь и плечи княгини.

– Это же не дело, чтобы такая пава томилась на ложе одна, без мужских ласк, – молвил Изяслав, с похотливым смехом тиская Оду за грудь. – Уж я тебя приласкаю, голуба моя. Останешься довольна! Хе-хе.

Ода влепила Изяславу пощёчину, потом вцепилась ему в бороду. Затем, внезапно отпустив, бросилась к дверям, но Изяслав настиг её и, схватив за волосы, поволок к ложу. Ода стала звать на помощь, оказавшись на грязной вонючей постели. Изяслав рвал на ней одежды, в ярости приговаривая:

– Кричи громче, паскудница! Может, до чего и докричишься… Может, муженёк твой из могилы встанет и прибежит сюда из Чернигова. Вот потеха-то будет! Да не дрыгай ногами, а не то…

Изяслав с такой силой ударил Оду кулаком по голове, что у неё потемнело в глазах и она на какое-то время потеряла сознание. Очнувшись, Ода обнаружила, что лежит на постели совершенно нагая, а рядом стоит голый Изяслав.

– Всегда я завидовал Святославу, что жёнка у него такая пригожая, – ухмыляясь, промолвил Изяслав, увидев, что Ода пришла в себя. – Наконец-то вкушу и я сего плода. Хвала Вседержителю, что прибрал Святослава в царствие небесное и даровал мне его супругу.

Ода попыталась вскочить с кровати, но Изяслав крепко схватил её за волосы. При этом он весело называл Оду необъезженной кобылицей, а её густые длинные волосы сравнивал с лошадиной гривой.

– Ну ничего, славная моя, я тебя живо объезжу! – Изяслав забрался сверху на Оду. – Вот токмо царапаться не нужно. И кусаться тоже. – Изяслав стиснул шею Оды своими сильными пальцами, устраиваясь на ней поудобнее. – Вот так. Вот и славно!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Порты – штаны.

2

Смерд – крестьянин-общинник в Древней Руси.

3

Холоп – раб.

4

Царьград – так на Руси называли столицу Византии – Константинополь.

5

Латиняне – так на Руси называли католиков, поскольку церковная служба у них совершается на латинском языке.

6

Ярослав Мудрый – киевский князь с 1019 по 1054 год. Сын Владимира Святого. При нём Киевская Русь имела прочные границы и имела тесные дружеские связи с соседними государствами.

7

Гридень – младший дружинник.

8

Заступ – здесь: лопата.

9

Вратислав – чешский князь с 1061 по 1092 год, сын Бржетислава Первого.

10

Болеслав Смелый – польский князь с 1058 по 1079 год, сын Казимира Восстановителя.

11

Генрих – здесь имеется в виду германский король Генрих Четвёртый, сын Генриха Третьего, правивший в Германии с 1056 по 1105 год.

12

Богемия – латинское название Чехии.

13

Майнц – один из любимых городов короля Генриха Четвёртого.

14

Половцы – кочевой тюркоязычный народ, обосновавшийся в донских и приднепровских степях в XI веке. Сами себя эти кочевники называли кипчаками. Русичи прозвали их половцами за жёлтый цвет волос. Половый – на древнерусском значит «жёлтый».

15

Тысяцкий – предводитель пешего ополчения на Руси.

16

Свен – здесь имеется в виду датский король Свен Второй Эстридсен, племянник Кнута Великого, правил с 1047 по 1074 год.

17

Гарольд – здесь имеется в виду последний англосаксонский король Гарольд Второй Годвинсон, погибший в битве при Гастингсе в 1066 году. Победителем англосаксов стал нормандский герцог Вильгельм Завоеватель, основавший в Англии новую королевскую династию.

18

Поморяне – западные славяне, жившие на побережье Балтийского моря. Несмотря на свою раздробленность, поморяне активно сопротивлялись христианизации своих земель со стороны поляков и немцев.

19

Мстислав Храбрый – сын Владимира Святого и брат Ярослава Мудрого. Ему досталась в удел Тмутаракань, где он княжил в 987-1036 годах.

20

Владимир Святой – киевский князь с 980 по 1015 год, сын Святослава Игоревича от рабыни. Своё прозвище получил за распространение христианства на Руси.

21

Угорские горы – Карпаты.

22

Византийский патриарх – глава всех христиан православного толка в эпоху Средневековья, постоянно находился в Константинополе. Ему подчинялись все поместные православные приходы и церкви. В том числе Русская церковь.

23

Бржетислав – здесь имеется в виду Бржетислав Первый, сын Олдржиха, правивший Чехией в 1035–1055 годах.

24

Казимир Восстановитель – польский князь, сын Мешко Ламберта, правивший в 1039–1058 годах.

25

Мазовшане – польское племя, обитавшее в среднем течении Вислы и в нижнем течении Нарева и Буга. Мазовецкие князья до XII века оставались независимыми от польских великих князей.

26

Польские можновладцы – крупные польские землевладельцы-феодалы.

27

Спитигнев – чешский князь, старший сын Бржетислава Первого, правил в 1055–1061 годах.

28

Русская Правда – свод законов, составленный на Руси Ярославом Мудрым.

29

Вира – штраф.

30

Варяги – так на Руси называли жителей Швеции, Норвегии и Дании.

31

Гридничий – военачальник, возглавлявший младшую дружину.

32

Аббат, аббатиса – титул настоятелей католических монастырей, мужских и женских соответственно.

33

Панихида – моление об усопших без чтения Евангелия. Совершалась в храмах в дни общего поминовения усопших или по особой просьбе верующих.

34

Проэдр синклита – председательствующий в сенате.

35

Туника-далматика – длинная, ниже колен, неширокая рубашка с рукавами, часто с диагональными срезами по подолу.

36

Михаил Дука – византийский император, правивший с 1071 по 1078 год.

37

Норманны – букв. «северные люди»; так в средневековой Европе называли выходцев из Скандинавии.

38

Сельджуки – ветвь кочевых тюрок-огузов, изначально обитавших на реке Сырдарье. Названы так по имени их вождя Сельджука, жившего в Х веке. Между 1071 и 1081 годами сельджуки завоевали Малую Азию, ранее входившую в Византийскую империю.

39

Ложница – спальня.

40

Таврида – Крым.

41

Сорочица – женская нижняя рубашка из тонкой ткани.

42

Катепан – византийский наместник. Корсунь – древнерусское название города Херсонеса, расположенного в Крыму.

43

Фряги – так на Руси называли итальянцев.

44

Сориты и утиды – виды силлогизмов (логических рассуждений), предназначенные для превращения обвинительной речи в оправдательную и наоборот.

45

Тавлеи – шахматы.

46

Дромон – в переводе с греческого – «бегун». Самый быстроходный тип военного корабля в византийском флоте.

47

Лютня – струнный щипковый инструмент, распространённый в Европе с VIII века. Количество струн на лютне варьировалось от 6 до 8.

48

Дмитриевская неделя – начинается с Дмитриева дня, то есть с 8 ноября.

49

Рождественский пост – 40-дневный пост перед Рождеством.

50

Рождественские святки – период между Рождеством и праздником Крещения.

51

Арпады – правящая династия в Венгрии того периода.

52

Гривна – мера веса и денежная единица в Древней Руси и в соседних с ней славянских государствах.

53

Ятвяги – балтийский народ, родственный литовцам и пруссам, издревле живший в верховьях Немана.

54

Верста – мера длины, 1,06 км.

55

Архиерей – общее название для священнослужителей высшей ступени церковной иерархии: епископов, архиепископов и др.

56

Изгой – в Древней Руси – князь, не имеющий княжеского удела.

57

Рождественский сочельник – день перед Рождеством Христовым.

58

Ясы – так на Руси называли осетин.

59

Касоги – древнерусское название адыгов.

60

Ляхи – так на Руси называли поляков.

61

Пясты – правящая княжеская династия в Польше.

62

Ремесленные братчины – профессиональные сообщества ремесленников в Древней Руси, имевшие внутренний устав. Каждая братчина имела свой совет. В городах по названию ремесленной братчины порой назывался целый квартал. В Новгороде был Плотницкий конец, в Киеве – Гончарный околоток.

63

Сажень – мера длины на Руси. Простая сажень была равна 152 см.

64

Видок – свидетель.

65

Посадник – наместник.

66

Гослар – столица германских королей в Х-XI веках.

67

Свитка – верхняя мужская одежда длиной до колен и ниже, с длинными рукавами и богато расшитым воротом.