Ауррория. Книга I. Пепел на снегу

– Здравствуй, сынок, – голос Алахарда, лучшего мечника Ауррории, звучал спокойно и уверенно. Он действительно любил Джерда как сына и, возможно, знал своего ученика лучше, чем кто бы то ни было. – Как ты?

Джерд пожал плечами.

Рядом с учителем он всегда чувствовал себя мальчишкой. Алахард не имел ни своих детей, ни семьи. Не сложилось. Слишком много было отдано службе на благо королевства. Жалел ли он об этом, Джерд не знал, а спрашивать не решался. Да и вряд ли получил бы ответ, даже если бы осмелился.

– Можешь ничего не говорить. Я знаю, что ты этого не делал.

Старый воин сузил глаза, став на мгновение похожим на седого, ощерившегося волка.

– Как ты прошёл сюда?

Алахард криво улыбнулся.

– Как и до этого проходил. Знаешь, былые заслуги могут служить человеку долго. Как много ты успел раскопать?

– Достаточно, как видишь, – невесело усмехнулся Джерд, продемонстрировав закованные в колодки запястья. – «Призрак» всё ещё в гавани?

– Да. – Кивнул учитель и добавил: – Реджинар приказал поднять цепи. Гавань заблокирована.

Что ж, Джерд угадал. Реджинар никого не выпустит, пока не добьется своего.

– За поместьем следят?

Алахард снова кивнул.

– Люди Эйдена, пятнадцать человек. Сменяются каждые шесть часов. Смотрю, сил он не жалеет.

В голосе учителя засквозило презрение.

– В поместье… всё спокойно? – с волнением спросил Джерд.

– Спокойно, – уверенно подтвердил Алахард. – Григо и Лаас присматривают за ними. Не волнуйся об этом.

Григо и Лааса Джерд знал с двенадцати лет. Подручные Алахарда, что-то типа оруженосцев при прославленном воине. Неприметные, молчаливые и бесконечно преданные своему хозяину люди. Джерд осознал это только с возрастом, а в детстве они до жути пугали его, напоминая тени, которые всегда стояли за спиной учителя.

– Там… девушка, – немного смущаясь, проговорил принц. – Она не должна… пострадать.

Старый воин как-то странно на него посмотрел. Светло-голубые, почти бесцветные глаза с минуту внимательно изучали лицо бывшего ученика.

– Ты уверен, что она стоит того, чтобы переживать за неё… сейчас?

– Уверен, – твердо ответил Джерд, упрямо глядя на Алахарда.

Тот коротко кивнул.

– Мне пора. Скоро за тобой придут. Слишком долго тянуть твой брат не будет, ты знаешь. Будь осторожен. Он многих сумел убедить в том, что это сделал ты. Но не всех. Помни об этом. И ещё помни о том, кто ты! Пришло время заявить о своих правах, сынок!

Уходя, он внезапно обернулся.

– Та девушка… Григо сказал, она красивая.

В глазах его промелькнуло одобрение. Он едва заметно улыбнулся и исчез в темноте.

Сколько прошло времени после ухода Алахарда, Джерд уже не мог сказать. День, два… Внутренне часы начали понемногу подводить. Усталость брала свое. Спать он толком не мог. Каждый раз погружался в неясный полусон, но отдыха ни телу, ни голове это не приносило. Ожидание и беспомощность раздражали и постепенно изматывали. Джерд снова и снова прокручивал в голове возможные варианты развития событий, но всегда приходил к одному и тому же выводу – побег.

Время тянулось мучительно медленно. И всё же за ним, наконец, пришли. Те же гвардейцы, что привели его в Кротовые Ямы, сопровождали теперь наверх, во Дворец.

Едва выйдя из подземелья, Джерд почувствовал резкую боль в глазах и зажмурился – он отвык от дневного света. Мир казался размытым и при этом болезненно ярким. Вокруг всё плыло. Потребовалось время, чтобы вновь привыкнуть, но боль ещё долго не отпускала.

Тронный зал Королевского дворца был огромен. Во время приемов он мог вместить не одну тысячу человек. Солнечные лучи, проникая сквозь высокие стрельчатые окна, отражались в натертом до блеска камне, из которого узорами в виде восьмиконечных звезд со спиралью внутри был выложен пол. Затем поднимались по каменным колоннам и золотом разливались по стенам, подсвечивая барельефы с сюжетами великих битв и сокрушительных побед королей Ауррории. Золото в золоте. Зал создавался, чтобы показать величие королевской крови Ауррории, чтобы поражать и внушать трепет тем, кто осмелится усомниться в силе и мощи королевства.

Реджинар сидел, развалившись на троне, с видом избалованного, нетерпеливого ребенка, которому наскучили игрушки. Он взирал на присутствующих с явным недовольством. Гвардейцы ввели Джерда в зал и заставили остановиться в центре, напротив принца. Реджинар, увидев младшего брата, оскалился в улыбке. На его лице мгновенно отразилось хищное предвкушение, как у охотника, наконец поймавшего свою дичь.

– Оставьте его, – лениво бросил он, махнув рукой в сторону гвардейцев.

Те послушно отступили на шаг, но полностью от пленника не отошли.

Джерд обвел взглядом зал и людей в нём. По правую руку от наследного принца стояла Аннелис. Как всегда – прямая спина, ледяные глаза и высоко вздернутый подбородок. Её красота, которая некогда затмевала остальных женщин королевства и являлась предметом зависти и восхищения, теперь лишь отталкивала своим безжизненным совершенством и холодностью.

Чуть в стороне, в уютном кресле с бархатной обивкой, сидела Оттилия. Её длинные тонкие пальцы неспешно скользили по мягкому подлокотнику, а на губах играла самодовольная улыбка. Рядом с ней неторопливо расхаживал Эйден. Время от времени он злобно ухмылялся.

Ортвин, младший брат короля Валарана, стоял немного в стороне вместе со своими сыновьями, Лирнаном и Конли, и бросал на Джерда полные ненависти взгляды.

«Что ж, вся семья в сборе, – с горечью подумал Джерд. – Не хватает только Лилин».

Но она не придет. В этом Джерд был абсолютно уверен. Лилин оставалась единственным человеком в этой семье, с кем у него сложились по-настоящему теплые отношения. Дочь Ортвина с самого детства отличалась добротой и редким для королевской крови качеством – милосердием. Ещё будучи совсем малышкой, узнав, что во Дворце появился младший сын Валарана, она разыскала Джерда у Алахарда, и с тех пор они дружили. В детстве Лилин часто пробиралась в ту часть Дворца, где находились тренировочные и оружейные залы. Она подолгу наблюдала за их с Эйрихом занятиями, а после, безостановочно болтая о разных пустяках, кормила принесенными с королевской кухни сладостями.

По левую руку от Реджинара стоял тот, кто вызывал у Джерда наибольший интерес – Гимтар, советник Его Высочества наследного принца: высокий русоволосый мужчина с легкой сединой на висках и проницательными голубыми глазами. Полгода назад он появился из ниоткуда и внезапно завоевал беспрекословное доверие не только принца, но и, что удивительно, Аннелис, которая славилась весьма непростым характером и новых людей подпускала к себе с трудом.

Вот уже два месяца Джерд пытался выяснить, кто на самом деле этот человек. Он задействовал все связи как внутри королевства, так и за его пределами. Но всё напрасно – советник оставался загадкой.

Почти полностью окутанный серым плащом, невозмутимый и отстраненный, он казался наблюдателем, совершенно не вовлеченным в происходящее. На груди его поблескивал странного вида амулет. Мужчина едва заметно касался его кончиками пальцев, словно поглаживал, не отводя от Джерда равнодушного взгляда.

– Не могу сказать, что рад видеть тебя, братец, – начал, наконец, Реджинар, растягивая гласные. – Но считаю, что тянуть нет смысла, и потому задам тебе только один вопрос.

Он сменил позу, подался немного вперед, вперил нетерпеливый взгляд в Джерда и, сузив глаза, произнес:

– Признаешь ли ты себя виновным в убийстве нашего отца?

– Какой, по-твоему, у меня был мотив? – спокойно спросил Джерд, невозмутимо глядя в лицо старшему брату.

– Обида, месть, выбирай сам. – Реджинар с усмешкой изогнул губы, откидываясь на спинку трона и лениво пожимая плечами. – Всем известно, что с отцом у тебя всегда было сложно.

Джерд заставил себя проглотить эти слова, не поведя и бровью.

– В таком случае я могу обвинить тебя в том же, – равнодушно ответил он. – Мотив я озвучивать не буду. Ты и сам прекрасно знаешь, о чем я говорю. Верно, Аннелис?

Джерд перевел взгляд на первую жену отца. В его голосе прозвучала едва уловимая издевка. В зале повисла гробовая тишина. На красивом лице Аннелис не дрогнул ни один мускул. Единственное, что изменилось, так это спина, которая стала ещё прямее. Бывшая королева умела держать себя в руках, в отличие от сына. Лицо Реджинара мгновенно исказилось от злости, глаза вспыхнули ненавистью.

– Щенок! – услышал Джерд в свой адрес яростное шипение Ортвина. Тот был твердо убежден в виновности племянника.

– Что ты хочешь этим сказать?! – рявкнул Реджинар, обращаясь к младшему брату.

– Только то, что ты и сам знаешь, – тем же спокойным тоном ответил Джерд.

Он умышленно не раскрывал карты, зная, что это заставит брата нервничать, а значит, и терять контроль над ситуацией. Реджинар привык получать всё и сразу и теперь был раздражен не на шутку.

В поисках поддержки он взглянул на мать, но тут неожиданно вмешался советник:

– Позвольте мне, Ваше Высочество?

В его словах прозвучала самодовольная уверенность.

Реджинар раздраженно махнул рукой. Человек в сером плаще неторопливо приблизился к Джерду и встал перед ним. Теперь принц мог четко разглядеть амулет, висящий у того на шее. Тонкую металлическую оправу, извивающуюся узорами, покрывали руны Древних и мелкие дымчатые камни. Однако взгляд притягивала главная деталь – крупный, в половину мужской ладони, идеально огранённый кристалл темно-красного, почти кровавого цвета. Он излучал слабое, немерцающее сияние.

Советник уставился на Джерда, пристально вглядываясь в него. Высокий рост позволял Гимтару смотреть принцу в глаза. На лице советника застыло напряженное выражение. Он словно что-то искал в чертах принца. Затем задал ему тот же вопрос:

– Принц Джерд, признаете ли вы себя виновным в убийстве короля Валарана?

Положив ладонь рядом с кристаллом, сияющим на груди, Гимтар застыл в ожидании.

– Нет, – твердый голос Джерда эхом отразился от стен, разрывая звенящую тишину.

На мгновение лицо советника изменилось: он приоткрыл рот и беззвучно пошевелил губами, намереваясь что-то сказать, да так и остался стоять молча. Джерд внимательно наблюдал за ним. Реакция Гимтара показалась принцу странной, даже подозрительной. Словно советник был абсолютно уверен, что услышит нечто совершенно иное.

– Нет? – наконец взяв себя в руки, произнес он. – Советую вам хорошенько подумать, Ваше Высочество. Незачем вашим близким страдать из-за вашего упрямства. И я говорю сейчас не о присутствующих здесь. Вы меня понимаете?

Он снова говорил тем самым приторным тоном, но теперь в его словах звучала явная угроза. Джерд почувствовал, как в нём закипает гнев. Как он ни пытался сдержать себя, эмоции всё равно вырвались наружу.

– Не советую этого делать, – прорычал он в лицо советнику.

– Вы в крайне невыгодном положении, принц, не находите?

В зале воцарилась полная тишина. Реджинар, казалось, наслаждался спектаклем, да и другие тоже. Угрожать Джерду в открытую не осмелился бы ни один из них. Но сейчас, когда эту миссию возложил на себя советник, члены королевской семьи наблюдали за происходящим с неподдельным интересом.

– Поэтому прошу вас подумать о том, что вы скажете на Совете Лордов. Не хотелось бы всё-таки, чтобы кто-нибудь пострадал.

Гимтар неторопливо расхаживал перед Джердом, заложив руки за спину. Его голос звучал обманчиво спокойно.

– Гавань закрыта, принц. Никто из ваших друзей не успел покинуть Зорату. И довольно скоро они могут оказаться в Кротовых Ямах за пособничество убийце. Что, согласитесь, будет для них весьма неприятно.

И Джерд не выдержал. Гнев захлестнул его. Он рванулся вперед. Мгновенно подскочившие гвардейцы с трудом, но всё-таки удержали его на месте.

– Не стоит так нервничать, принц, – с откровенной насмешкой проговорил советник. – Лучше сохранить голову холодной и подумать как следует. Тем более что принцесса Оттилия, – Гимтар повернулся к девушке и одарил её лучезарной улыбкой, – оказалась так любезна и поведала нам об одной загадочной незнакомке, живущей в вашем доме.

Затем он вновь посмотрел на принца уже не улыбаясь.

– Только посмей, – зло прошипел Джерд сквозь стиснутые зубы, не отрывая тяжелого взгляда от глаз Гимтара.

Советник удовлетворенно хмыкнул.

– Вот мы и нашли, что искали, – заявил он с фальшивой радостью. Затем обернулся к Реджинару. – Ваше Высочество, полагаю, на сегодня хватит. Если, конечно, вы не желаете продолжить.

– Не желаю, – лениво произнес Реджинар и рявкнул гвардейцам: – Увести!

Глава 6

Кейт

На Спящий утес медленно опускались сумерки, окрашивая вечернее небо в глубокий чернильный цвет. Море у подножия скалы ревело, яростно разбивая волны о камень. Я лежала на кровати Джерда, завернувшись в его одеяло, и смотрела в окно на плывущие совсем низко рваные грозовые облака. Несколько мучительно долгих дней прошло с тех пор, как его увезли.

На следующее утро после ареста Фальк вернулся из Зораты и сообщил, что Джерда держат в каком-то ужасном месте под названием Кротовые Ямы. Берта, и без того потрясенная произошедшим, разволновалась ещё сильнее. Ильге пришлось уложить её в постель, напоив чем-то успокоительным. Настроение у обитателей Спящего утеса было мрачным.

На мой вопрос, почему Джерд дал Эйдену себя увезти, почему не сопротивлялся – ведь он мог сбежать, открыть переход и просто исчезнуть, Эйрих странно посмотрел на меня и произнёс:

– Говорю же, глупая ты, Кудрявая! Он думал о нас, – и, немного помедлив, добавил: – и о тебе. Потому и дал себя увезти, чтобы Эйден не отдал своим людям приказ, последствия которого было бы невозможно исправить.

– Но… – попыталась я возразить.

Эйрих покачал головой, заставляя меня замолчать.

– А что до перехода… А в твоем мире, Кудрявая, бросают тех, кого любят?

И он пристально посмотрел мне в глаза.

Я отвела взгляд – любые слова были бы сейчас лишними.

Наверное, это глупо – скучать по человеку, которого едва знаешь, но я скучала. Это странно, но сейчас, когда Джерда не было рядом, я ощущала жгучую пустоту и тревогу. Острую тревогу, которая захлестывала с головой, не давая уснуть по ночам. Где он? Что с ним делают? Страх и одиночество не отпускали. Ещё две недели назад моей самой большой проблемой представлялось не пропустить звонок от Майкла и вовремя отправить ему текст. И не забыть купить бабушке её любимые черничные пирожные во французской кондитерской на Мэдисон-авеню. А теперь я лежала и смотрела в окно на мир, в существование которого вряд ли бы поверила, расскажи мне кто-нибудь, и думала о мужчине, который, сам того не ведая, коснулся моего израненного сердца. И оно… неожиданно отозвалось.

В одну из таких тревожных и наполненных гнетущей тишиной ночей, лёжа в постели, я без конца прокручивала в голове слова Эйриха. Не выдержав, встала, вышла на лестницу и толкнула дверь в комнату Джерда. Сквозь окно проникал лунный свет, заливая всё бледным серебристым сиянием. Я вошла.

Комната оказалась просторной, но строгой, почти спартанской. Кроме высокой кровати и шкафа с книгами, здесь не было лишних предметов. У стены стоял простой деревянный комод, на котором ничего не лежало, словно хозяин привык обходиться малым. На полу – простой ковёр, без узоров и каких-либо излишеств. У окна висела плотная штора, которую можно было задернуть, чтобы скрыться от дневного света. Возле кровати не стояло ни тумбочки, ни лампы, как будто здесь предпочитали засыпать сразу же, погрузившись в темноту. На стенах висели карты, но в полумраке разглядеть детали я не могла.

Зачем я здесь? Я не знала. Разум пытался утихомирить бедное сердце, но оно не принимало аргументов. Оно скучало, и я вместе с ним.

Я легла на кровать, свернулась клубочком и наконец уснула. Утром меня обнаружила здесь Ильга. Посмотрела с тоской и, ничего не сказав, тихо вышла из комнаты.

Однажды днем, не зная, чем занять себя, я дошла до конюшни. В леваде, понуро опустив голову, медленно ходил Шторм. Он почуял меня и двинулся к ограждению. Подошел, тряхнул мордой и замер. Из кармана я вытащила угощение, которое специально захватила с собой. Положила кусочек сахара на раскрытую ладонь и протянула коню. Было немного боязно. Шторм тихонько фыркнул, обнюхал руку и осторожно взял лакомство. Затем мягко ткнулся в ладонь, требуя ласки.

– Ты скучаешь по хозяину?

С опаской, но всё же я погладила его шелковистую морду, как это делал Джерд.

– Я тоже скучаю по нему, – призналась я.

Шторм ещё немного потерся о руку, затем развернулся и пошел прочь.

Я решила навестить и Ирэлис. Каждый раз, приходя сюда, я обязательно шла к ней, чтобы полюбоваться её совершенной дикой красотой. Кобыла, как всегда, грациозно бегала внутри загона. Белоснежные хвост и грива летели по ветру снежным вихрем. Я подошла к ограждению, постояла, наблюдая за ней. Кобыла, заметив меня, внезапно остановилась и вдруг направилась прямо ко мне. Я почувствовала легкое волнение. Впервые за всё время она обратила на меня внимание. Ирэлис подошла почти вплотную к изгороди. Ярко-голубой с черным зрачком глаз уставился на меня не мигая. Неловко нащупав в кармане ещё один кусочек сахара и не до конца понимая, что делаю, я протянула ей угощение.

Лошадь настороженно переступила с ноги на ногу, помедлила, принюхалась и вдруг, коснувшись руки мягкими бархатными губами, аккуратно взяла белый кусочек. Я замерла, боясь спугнуть это чудо. Лошадь, вопреки моим ожиданиям, не отошла, а продолжала стоять и смотреть. Моя рука коснулась изгороди и я, стараясь двигаться осторожно, перелезла вовнутрь и встала рядом. Ирэлис оставалась на месте. Она шевелила ушами и широко раздувала ноздри, водя головой вокруг моего лица, будто изучая запах. Когда она закончила обнюхивать, у меня вдруг появилось непреодолимое желание прикоснуться к ней. Оно было настолько сильным, что я не смогла противиться.

– Ты красавица, – робко шептала я ей. – Не бойся меня.

Я крайне осторожно скользила пальцами по лошадиной шее, по мягкой теплой шерсти. При первом прикосновении кобыла слегка вздрогнула, но осталась на месте, позволяя себя и дальше гладить. Я шептала ей ласковые слова, стараясь успокоить и дать понять, что с моей стороны ей нечего бояться. Проведя рукой по её покатому боку, я дотронулась до шелковистой гривы. Это было чудесно!

– Какого крахена?! – раздалось у меня за спиной.

Я обернулась. По дорожке от конюшни шли Эйрих и Фальк.

– Кудрявая, ты что твори… – начал Эрих, но договорить не успел.

Фальк, резко подняв руку, заставил его замолчать и остановиться.

– Подожди, смотри, – почти шёпотом произнес он. Оба они замерли и уставились на меня.

В тот же миг я почувствовала, как сзади на мое плечо аккуратно, почти невесомо, легла большая лошадиная голова. У меня от удивления округлились глаза. Ирэлис не просто позволила себя потрогать, она сама только что прикоснулась ко мне. На щеке я ощутила её теплое дыхание и, подняв руку, погладила кобылу по морде. Она вдруг довольно потерлась о мое плечо. Я была счастлива. Ирэлис оказалась вовсе не дикой, а просто напуганной и одинокой, такой же, как и я.

– Кажется, у неё только что появилась хозяйка, – Фальк, широко улыбаясь, кивнул на кобылу.

Мужчины подошли к ограждению. Эйрих выглядел изумленным и страшно недовольным одновременно.

– Кудрявая, ты что творишь? – зашипел он. – Джерд спустил бы с меня шкуру живьем, если бы она, – он ткнул пальцем в Ирэлис, – тебя покалечила.

В тот же вечер я вновь оказалась на конюшне, решив укрепить пока совсем хрупкую дружбу ещё одним кусочком сахара и выпрошенной у Берты большой морковкой. Конюхи уже завели Ирэлис в стойло, там-то и нашел меня Фальк.

– Кейт, не стоит сейчас уходить далеко от дома одной, – сказал он, подойдя ближе.

Я задумалась над его словами. Всё время, что прошло с ареста Джерда, меня не покидало чувство, что за мной наблюдают. Чувство это казалось иррациональным, но избавиться от него я не могла. Либо я сходила с ума, либо… Я решила поделиться этим с Фальком.

– Так и есть. – Загадочно улыбнулся он, услышав мои сомнения. – Наблюдают. Так что не переживай, с ума ты не сходишь.

Я тут же заозиралась по сторонам. Мы уже успели выйти из конюшни и шли по направлению к дому.

– Не крути головой, Кейт, – сказал Фальк. – Ни к чему, чтобы они знали, что мы их видим.

Он плавно переместился и теперь шел, загораживая меня от леса.

– Это гвардейцы, люди Эйдена. У них приказ не дать нам покинуть поместье.

– Но ты же покидаешь? – удивилась я.

– Угу, покидаю, – согласился Фальк и с хитрой улыбкой добавил: – Но они-то об этом не знают. Между скалами на берегу есть небольшой проход, через него сложно пройти. Но всё-таки можно попасть в город.

***

Дни шли. Отсутствие Джерда ощущалось всё острее. Тревога за него не отпускала, она висела в воздухе, тяжелая и гнетущая. Эйрих ходил мрачнее тучи, и даже обычно улыбчивый и словоохотливый Фальк выглядел подавленным. Он часто исчезал, и я знала, что парень бывает в Зорате. Но, возвращаясь оттуда, новостей он не приносил.

Я решила попытаться отвлечь себя привычным делом – чтением. Казалось, что так я хотя бы на мгновение смогу унять ноющее сердце. Но пробежавшись по полкам в кабинете, обнаружила, что все книги, что там хранились, написаны странными рунами, читать которые я не умела. И всё же, даже если бы книги оказались на понятном мне языке, не уверена, что смогла бы погрузиться в них, потому что мысли упорно возвращались к Джерду.

В отношениях с Ирэлис наметился прогресс. Она позволила себя не только оседлать, но и смирно следовала за мной, почти полностью подчиняясь. Занятия с кобылой скрашивали мои дни. Удивительное дело, но Ирэлис всякий раз вела себя так, словно пыталась меня утешить. Говорят, животные чувствуют тоньше, чем люди. Сейчас мне особенно в это верилось.

На конюшню меня обязательно сопровождал кто-то из мужчин, в основном Фальк. Оказалось, парень неплохо разбирается в лошадях. Он подсказывал что и как делать, объяснял, как читать настроение кобылы по её повадкам, и многое другое.

Мои отношения с Эйрихом тоже изменились. Он больше не хмурился, когда смотрел на меня, и я чувствовала, что он как будто смирился с тем, что я рядом, и даже иногда мне улыбался. Над моими первыми неуклюжими попытками забраться на лошадь он слегка подсмеивался, но неизменно помогал. За маской грубости, циничности и неприступности скрывался в целом хороший и добрый человек, заботливый и любящий своих близких. Но по какой-то неведомой мне причине эту маску он не снимал даже с друзьями.

В один из дней, когда мы неторопливо возвращались от конюшен назад к дому, Эйрих, посмотрев вперёд, радостно улыбнулся и произнес:

– Ну, наконец-то!

У входа в дом на ступенях ждал мужчина. Невысокий, крепкий, он спокойно стоял и смотрел на нас.

– Кто это? – тут же заволновалась я.

Проигнорировав вопрос, Эйрих поспешил к крыльцу.

– А я всё гадал, когда ты появишься…

Подойдя, он по-настоящему тепло обнял мужчину.

– Пойдем в дом. Здесь слишком много… хм… посторонних глаз, – сказал Эйрих, увлекая нас к двери.

Незнакомец галантно отступил, молча пропуская меня вперёд. Его длинные седые волосы были гладко зачёсаны в хвост. Вытянутое скуластое, с резкими чертами лицо пересекали глубокие морщины. По подбородку белой ломаной линией тянулся шрам. Но осанка и разворот широких плеч говорили, что мужчина ещё полон сил, хотя далеко не молод.

– Ну вот, теперь можно поговорить, – бросил Эйрих, проходя в столовую, и неожиданно обратился ко мне: – Кудрявая, позволь представить тебе живую легенду Ауррории – лучшего мечника королевства, героя и прославленного воина, снискавшего себе славу на полях самых великих сражений за последние сорок лет. – И озорно прищурив один глаз, спросил у незнакомца: – Я ничего не упустил?

– Угомонись!

Мужчина так глянул на него, что показалось, если бы не моё присутствие, он бы точно отвесил наглецу подзатыльник.

– Ладно, ладно, – беспечно засмеялся Эйрих, примирительно поднимая ладони вверх. Таким я его ещё не видела. – Кейт, это Алахард, – впервые называя меня по имени, произнес он. – Наш с Джердом учитель и друг.

– Алахард, это Кейт. Наша… э-э… – Эйрих слегка замялся, подбирая нужное слово, – гостья.

– Очень приятно, миледи.

Алахард учтиво поклонился.

На меня изучающе посмотрели светло-голубые, почти бесцветные глаза.

– Ну а теперь, когда вся эта официальная чепуха позади, давайте сядем уже, наконец, и обсудим, зачем ты сюда приехал.

Эйрих хлопнул Алахарда по плечу и плюхнулся на стул.

– Только сначала выпейте по чашке сладкого рипа. – В столовую вошла Берта, держа в руках большой поднос.

– Здравствуй, старая бестия! – Тепло улыбнулся женщине Алахард.