Предателей не прощают

– Строжайшим образом по нашей линии.

– Хорошо. Во-вторых, похоже, что Шеликов и Коровникова куда-то уехали. В квартире нет ни чемоданов, ни дорожных сумок. Машины Коровниковой, «Тойота Ярис», ни во дворе, ни на ближайшей парковке тоже нет. Шеликов сам водить не любит. В-третьих, погром в её квартире говорит, что под колпаком либо Коровникова, либо Шеликов.

– Либо сразу оба, – заметил Жук.

– Возможно и так.

– Под колпаком у Киева? – спросил Клык.

Поразмыслив, Сёма ответил:

– Думаю, вряд ли. Эти молодцы со знакомой Клыка, похоже, только исполнители. Заказчики же, явно бритосы, сидят в уютной деревне Эпископи, в региональной штаб-квартире MI6. Сведения, которыми обладает Шеликов, в первую очередь нужны именно британцам и, конечно, ЦРУ. Кстати, Жук, а где эта публика тебя срисовала? За нами хвоста не было, так ведь, Клык?

– Не было, это точно.

– Я же тебе говорил, – ответил Жук, – хвост появился у Старого города.

– Ладно, чего уж теперь? – Сёма достал из кармана записку с именем Костас, протянул её Жуку. – Звони вновь Грачу, встречайся с ним. Пусть поднимут всю свою базу и выяснят, есть ли в ней Костас. Потом позвони Зверю, он уже должен вернуться из Зиги. Но сам с ним не встречайся, пусть хоть Зверь останется незасвеченным. Поговоришь со Зверем, дай знать.

– А вы куда? – спросил Жук.

– Не вы, а я. Клык поедет с тобой. И не возражать! – повысил тон Сёма, строго взглянув на Клыка. – Сейчас Жуку помощник нужен. Вдвоём будет надёжнее. Я же встречусь с одним старым знакомым. Очень надеюсь на его помощь.

– Оружие бы нам, – сказал Клык.

Подумав, Сёма ответил:

– Будет вам оружие. Всё, шагайте.

Когда Жук с Клыком растворились в густой темноте ночи, Самаров набрал знакомый номер телефона.

– Y'm listening to you[6], – раздался в трубке бархатный баритон.

– Привет, дружище, это я. Срочно нужна встреча.

– Привет, брат, рад тебя слышать. Через полчаса на старом месте. Не забыл?

– Буду.

6

Самаров подъехал к району Дасуди, где располагались знаменитый эвкалиптовый парк и лучший в Лимассоле городской пляж. Свернув направо у муниципального спортивного бассейна, он припарковал машину рядом со старым кафе. Сюда днём обычно заходили поесть многие отдыхавшие на пляже. После обеда столики занимали пенсионеры, читали свежие газеты, эмоционально обсуждали актуальные проблемы внутренней и внешней политики, целесообразность частого захода в порт Лимассола российских, американских и британских боевых кораблей, спорили о том, не являются ли бомбардировки российской авиацией позиций международных террористов в Сирии причиной песчаных бурь на Кипре…

Вечером в кафе съезжалась странная, часто весьма подозрительная публика: украинские, молдавские, болгарские, румынские, албанские проститутки, сутенёры, всякого рода мелкие жулики и жульё покрупнее, аферисты, перекупщики краденного и спекулянты контрабандным товаром, мелкие наркоторговцы и представители различных (главным образом грузинских и цыганских) организованных преступных группировок…

В этом кафе была отличная кухня, прекрасный кофе и толерантная обстановка. Здесь не происходили разборки, сделки осуществлялись тихо и мирно, беседы велись приглушённо, на чужаков (как им казалось) не обращали внимания. Полиция, как правило, сюда не заезжала.

У крайнего столика на террасе, у самого пляжа, стоял и курил высокий, стройный киприот. Его выглаженные тонкой ткани тёмно-синие брюки, сияющая белизной рубашка с короткими рукавами, модный красного цвета галстук и лакированные туфли диссонировали с облачением завсегдатаев кафе. Он был красив лицом, осанкой, развитой мускулатурой… Было видно, обслуживающий персонал его не просто уважал, но и побаивался. А как иначе? Только он один имел на поясе совершенно свободно полуоткрытую кобуру, из которой торчала рукоятка любимой им «Астры» модели А-90 калибра 9 мм. Это был Спиро.

Непросто сложилась жизнь этого тридцатипятилетнего киприота. Спиро Хадзидис родился в Ларнаке, в семье богатого торговца хлебом, поставлявшего кораблями зерно пшеницы, кукурузы, ячменя из Новороссийска в порты Лимассола, Ларнаки, Ливана, Сирии и Египта. Единственный сын в семье (у него ещё были старшая и младшая сёстры), Спиро в детские и юношеские годы неоднократно бывал с отцом в России. Его буквально оглушили своими размерами и необычайной красотой Москва и Санкт-Петербург. Он был в восторге от бескрайних просторов российских лесов, от полноводных Волги, Оки, Невы, безграничных озёр – Ладоги, Ильменя, Чудского…

Он полюбил русских людей, таких гостеприимных, отзывчивых, добрых, стремящихся всегда помочь и не оставить в беде. Он окончил русскую школу в Никосии при российском посольстве на Кипре; с головой окунулся в русскую литературу. Книги о войне Константина Симонова, Михаила Шолохова, Бориса Васильева, Виктора Некрасова открыли ему совсем иную историю, не ту, которая вбивалась в голову молодым киприотам написанными в Лондоне учебниками истории, в которых гидра германского нацизма была сокрушена Британией и США, а роль СССР снизведена до вспомогательной, обслуживающей. Когда Спиро прочитал «Повесть о настоящем человеке» Бориса Полевого, после долгих размышлений он пришёл к выводу – так, как поступил Алексей Маресьев, киприот поступить не мог. На такое был способен только русский.

Он влюбился в Россию раз и навсегда. Когда же подошло время выбирать, где получать высшее образование, он, не задумываясь, выбрал Россию, поступил в Московский государственный университет технологий и управления и окончил его по специальности «продукты питания из растительного сырья». Там же, в университете, познакомился с прекрасной девушкой Катей, молодые вскоре поженились, и на Кипре у них родилась дочь Мария. Семья Спиро приняла Катю как родную, но работать ей запретили. Мать Спиро, Катя и сёстры содержали в порядке большой дом и сад в Ларнаке, а мужчины зарабатывали деньги.

Спиро много работал в фирме отца. В бизнесе он впервые столкнулся с такими язвами, как коррупция, контрабанда, проституция, наркоторговля, и принял решение бороться с ними, очищая кипрское общество от всякой заразы. Он решил пойти служить в полицию. Отец не одобрил его намерение, сказав с грустью:

– Ты, Спиро, хочешь сражаться с ветряными мельницами. Коррупция, мой мальчик, глубоко поразила кипрский государственный аппарат, пустила метастазы в полиции, прокуратуре, суде… Контрабанда, проституция и наркоторговля – давно сложившиеся каналы обогащения многих государственных и муниципальных чиновников. Полиция вмонтирована в эту коррупционную систему.

– Так что же, отец, нужно сложить руки и мириться с этим позором? Я так не могу. Какую страну мы оставим нашим детям?

Он уехал в Грецию, окончил Академию полицию и, вернувшись, был принят на службу в городское управление полиции Ларнаки. Вначале трудился в отделе по борьбе с контрабандой, а вскоре молодого следователя назначили старшим инспектором отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотических средств. С тех пор мир наркоторговцев на острове почувствовал себя неуютно. Спиро сколотил толковую бригаду, денно и нощно охотившуюся за преступниками, да так успешно, что на многонациональной сходке лидеров среднего звена преступных группировок в Пафосе было решено его уничтожить.

Несколько раз Спиро и его помощники попадали в засаду, трое оперативников получили огнестрельные ранения; дважды служебные машины его отдела взлетали на воздух; дважды против него проводили служебные расследования, инспирированные на основе оговоров… Но Спиро везло, он всегда выходил сухим из воды.

Однажды по сигналу агента он со своими ребятами неподалёку от Ларнаки остановил моторную яхту, шедшую под флагом Фолклендских островов. Трюм и каюты судна были буквально забиты пакетами с мескалином и псилоцибином, галлюциногенными наркотиками. Во время досмотра четверо членов команды вели себя нагло, угрожали полицейским оружием, а когда были скованы наручниками, капитан яхты, немолодой итальянец, сказал, ухмыляясь:

– Всё, инспектор, ты труп. И вся родня твоя трупы. Ты не знаешь, с кем связался.

– А вот мы сейчас и узнаем, с кем, – ответил Спиро, – за борт его, ребята!

Капитану связали ноги пеньковым линем, прикрепили малый якорь и аккуратно спустили в воду с кормы. Окунали на минуту, не более, всякий раз спрашивая:

– Так с кем я связался?

Капитан отплёвывал солёную воду, откашливался, тяжело дышал, но молчал. На шестой раз не выдержал:

– Хватит! Всё скажу!

И сказал. В марине Ларнаки груз должен был принять британский офицер, капитан Вильямс, из Эпископи, то есть из штаб-квартиры MI6. О чём раньше Спиро догадывался, теперь получило своё подтверждение – британские разведчики и контрразведчики организовали и поддерживали наркотрафик. Капитана Вильямса тоже задержали.

Нарушителей и задержанный груз, как и положено, сдали в полицейское управление Ларнаки. Вскоре начальник управления, в общем, неплохой мужик и опытный полицейский, вызвал Спиро и, пряча глаза, сказал:

– Послушай, сынок, ты классный полицейский, но сейчас тебе лучше уйти из полиции. Идёт такой накат из министерства, что никому мало не покажется. Возвращайся в бизнес к отцу, отсидись, потом, когда поднятая британцами буря уляжется, вернёшься снова.

Спиро из полиции ушёл, но не в бизнес. Его с удовольствием приняли на работу в частную компанию «Guards Security Services», главный офис которой находился в Лимассоле. Компания обеспечивала комплексные услуги безопасности на всей территории Кипра. Её сотрудники охраняли банки, страховые компании, филиалы и представительства зарубежных фирм, телекоммуникационные объекты, крупные торговые центры, частные владения богатых киприотов, русских, армян и представителей иных диаспор. Компания занималась и детективной деятельностью, вела частные расследования.

Приняли Спиро на высокооплачиваемую должность начальника оперативного отдела. В его подчинении находились не только бригады охранников и детективов, но и группа быстрого реагирования, информационно-аналитический центр, а также секретная группа, работавшая с тайными агентами фирмы. Команда Спиро состояла из опытных сотрудников – бывших полицейских, отслуживших в армейском спецназе, десантников, сапёров… В ней были киприоты-греки, русские, белорусы, сербы, армяне…

Спиро в Лимассоле уважали, многие же и побаивались. С городским полицейским управлением у него сложились ровные рабочие отношения. Он помогал полиции поддерживать её авторитет, оформляя за стражами закона многие раскрытые его фирмой преступления. Полиция же в свою очередь закрывала глаза на нарушения закона в действиях сотрудников компании, без чего эффективная борьба с преступным миром была бы невозможна.

Самаров познакомился со Спиро четыре года назад в Москве совершенно случайно. Был месяц май, вторник, чудесная погода, цвели сады. Они договорились с Шеликовым поужинать вместе после работы, и Самаров стоял в ожидании друга на углу Старой площади и Ильинки у кафе «Шоколадница». Генка как всегда опаздывал. Самаров развернул купленный в киоске журнал «Охотник и рыболов» и стал просматривать отзывы рыбаков о майской рыбалке на Ахтубе. К нему подошла интересная пара: высокий, элегантный, со вкусом одетый молодой человек с красивым и смуглым лицом южанина, и весьма привлекательная брюнетка невысокого роста.

– Простите, пожалуйста, что отвлекаю вас от достойного занятия, – заговорил незнакомец на правильном русском, как обычно говорят иностранцы, хорошо знающие русский язык, но с заметным акцентом, – я вижу в ваших руках и мною уважаемый журнал. Следовательно, вы интересуетесь рыбалкой и охотой?

Самаров не любил случайных разговоров, особенно уличных. Профессиональным чутьём он всегда ощущал в них либо подвох жуликов, попрошаек, либо попытку агентов западных спецслужб навести мостик будущих контактов. Но этот красавец не был похож ни на тех, ни на других, и Самаров ответил с максимальной любезностью:

– Да, вы угадали, я фанат рыбалки. Чем могу служить?

Незнакомец восторженно хлопнул в ладоши, обнял за плечи свою спутницу и радостно произнёс:

– Вот, Катя, я же говорил тебе, это точно рыбак! Сэр, – обратился он к Самарову, – я тоже рыбак, я учился в Москве, но давно здесь не был. У меня сейчас отпуск, и мы решили с женой съездить на рыбалку. Если вас не затруднит, подскажите мне, где поблизости можно купить рыболовные снасти? Меня, кстати, зовут Спиро, Спиро Хадзидис, а мою супругу – Катя.

– Очень приятно, Виктор, – Самаров пожал протянутые руки.

Подошёл Шеликов, извинился за опоздание, Самаров представил своего друга и предложил поужинать всем вместе. За ужином Спиро рассказал об учёбе в Москве, о том, как повстречал здесь любимую женщину, об их счастливом браке, о дочке Маше. Самаров с Шеликовым порекомендовали ему магазин «Рыбачьте с нами» в Панкратьевском переулке, рассказали свои впечатления о рыбалке на Кипре и посоветовали обязательно съездить порыбачить на Ахтубу. Обменявшись визитными карточками (на карточке Самаров числился старшим научным сотрудником Института экономики Российской академии наук), они расстались, довольные знакомством.

Через неделю, когда Самаров собрал о Хадзидисе всю имевшуюся в Службе информацию и получил добро на вербовку, он позвонил ему (они с супругой остановились у Катиных родителей в Ясенево) и предложил встретиться в ресторане Центрального дома литераторов на Поварской. Там, в ресторане, Спиро подробно поведал о своей жизни, о работе в полиции, о любви к России и русским людям. Там же Самаров предложил Спиро работать на Службу.

Спиро невесело улыбнулся.

– Поздно, Виктор.

Он достал скромную визитку своего тестя. В ней говорилось, что некто Иванов Иван Иванович (так назовём тестя Спиро) является полковником запаса и членом Совета ветеранов Службы внешней разведки России.

Самаров виновато усмехнулся.

– Ну, что же, кто не успел, тот опоздал.

– Но ты, Виктор, должен знать, – Спиро положил руку на руку Самарова, – на Кипре у тебя есть очень надёжный друг, который тебе всегда поможет.

Они крепко пожали друг другу руки и обнялись, словно родные братья. Спиро поднял кверху указательный палец, и тут же к ним подбежал молоденький официант, спросил по-русски:

– Будете заказывать или только кофе?

Спиро вопросительно поглядел на Самарова и, не дождавшись ответа, сказал:

– Неси, дорогой, кальмаров фри, обязательно с пюре и брюссельской капустой, а пока будете готовить, давай картошечку с селёдкой и луком и двести грамм «Столичной». Да, и не забудь гренки из чёрного хлеба, натёртые чесноком.

Они сидели за столиком у самого уреза воды, вдали от террасы кафе, плеск волн заглушал их голоса, небольшой торшер освещал только столик, дальше, до самого кафе господствовала густая тёмная ночь.

– С чем, Виктор, пожаловал на Кипр, в отпуск?

– Да какой там отпуск, мы теперь в отпуск за границу невыездные. В командировке я.

Самаров вкратце рассказал причину появления на острове, поведал о возникших проблемах и крайне сжатых сроках операции, о необходимости выяснить, кто такой Костас. Выпили, закусили по-русски, закурили. Спиро сказал:

– Геннадия найдём, можешь не сомневаться. Есть такой Костас – хозяин рыболовной базы в предгорьях Троодоса, некоего «клёвого места» по-вашему. Он там разводит карпов, форель, осетров, держит приличный ресторанчик и мотель. К нему на рыбалку просто так не приезжают, нужно заранее созвониться и записаться. Я его хорошо знаю. Он, кстати, тоже учился в России, в Краснодаре, получил специальность в сфере технологии разведения рыб и управления рыбным хозяйством. Считаю, Шеликов там. Его подруга должна знать Костаса, так как многие приезжающие банковские начальники из Москвы любят порыбачить, и служащие RCB договариваются с Костасом. Я могу рано утром позвонить ему и узнать о Геннадии. Но могу и не звонить, а просто сядем в мою машину и поедем туда, сделаем Геннадию сюрприз.

– Да не очень радостным будет этот сюрприз для него, – заметил Самаров, – но это лучший вариант, поедем. Но поедем на разных машинах, мои люди на своих, я на своей. Когда и где встречаемся?

– Давай в семь утра, при выезде из города на хайвэе в сторону Пафоса, у маленькой таверны, там ещё цветами торгуют.

– Отлично. Будем. Теперь вот о чём. Меня тревожит хвост. Понимаю, что здесь инициатива за британцами, украинцы, видимо, исполнители. Но нам от этого не легче.

– Не будь наивным, Виктор. Британцы вас срисовали ещё в аэропорту на паспортном контроле. У них явно есть твоё фото и фото твоего сотрудника, который был с тобой в Сирии. Конечно, их очень интересует цель вашего визита, и они пойдут на любые провокации, чтобы подставить, а потом взять кого-либо из вас, а лучше всех вместе. Затем они устроят русофобскую какофонию в кипрской и европейской прессе, очередной раз уличат Россию в подлости и неискренности отношений с Кипром, и всё это накануне президентских выборов на острове. Представляешь, какой подарок будет для проамериканской и пробританской верхушки Кипра? Украинская же разведка, работающая у англосаксов на побегушках, может иметь и какие-то свои узкие интересы. Вообще, скажу тебе, украинская разведка действует весьма профессионально, там трудятся способные люди. Ладно, не переживай, разберёмся. Когда, ты сказал, назначена встреча у «Ama Beach» с этой красоткой в голубом платье?

– В два часа, – Самаров поглядел на часы, – через полчаса.

– Отлично. Успеваем. Передай своим, чтобы чуточку задержались, минут так на десять.

Спиро кому-то позвонил и дал указание. Разговор шёл на греческом. В этот момент вышел на связь Жук:

– Сёма, похоже, клиент на настоящей рыбалке в горах, у Костаса.

– Видимо, да, у меня такая же информация. Позвони Грачу, пусть выдвигается к вам. Машину оставьте на парковке у археологического комплекса «Аматус», там светло, не заблудитесь. Спуститесь к морю со стороны Лимассола и неспешно идите к кафе. Так, чтобы опоздать на десять минут, не меньше. Там увидимся.

7

Спиро достал из своей «БМВ X5» большой кейс и, пересев в машину Самарова, вынул три пистолета и три коробки с патронами.

– Видишь ли, я предпочитаю «Астру», очень надёжная машина. Но мои сотрудники используют «Глок 19». Сам знаешь, оружие лёгкое и безотказное. Думаю, по тридцать патронов на ствол хватит?

– Хватит, спасибо, – улыбнулся Самаров.

– Если вдруг столкнётесь с полицией, всё вали на меня, я с ними сам разберусь. И ещё. В случае, если кого придётся брать, у меня есть место, где можно временно подержать.

– Спасибо, Спиро, я в неоплатном долгу перед тобой.

– Пустое, брат, одно дело делаем.

Кафе «Ama Beach» скорее было даже не кафе, а обычный шалман, что разбросаны по всему Лимассолу. Плохой кофе, низкого качества еда, грязный пол, редко протираемые столики, засиженные мухами окна, и ничем не убиваемый запах туалета и прокисшего вина и пива. Обслуживали эти злачные места то ли вьетнамцы, то ли филиппинцы – ребята шустрые и услужливые, но всегда настороженные, готовые в любой момент выхватить скрытый в джинсах складной нож и исполнить любое приказание хозяев.

Днём сюда заглядывали купить воды загоравшие на диком галечном пляже неорганизованные отдыхающие и перекусить, выпить кофе прогуливавшиеся вдоль берега по бесконечному муниципальному тротуару несведущие туристы. Вечером столики занимали рабочие отелей – грузчики, садовники, маляры, уборщики территории, горничные, кастелянши, кухонные работники – все поголовно из стран юго-восточной Азии.

Захаживали в шалман дворники, подметалы кафе и ресторанов – молодые здоровые парни из Болгарии, Албании, Боснии и Герцеговины… Вся эта публика, кучковавшаяся по национальному или конфессиональному признакам, поглощала на ужин не очень доброкачественную пищу, пила дрянное вино и пиво, играла в кости и карты, вела себя смирно и к полуночи растворялась в темноте приморской ночи. Хозяева разрешали оставаться на ночь некоторым бездомным бедолагам, прибывшим на Кипр незаконно, потерявшим или пропившим свои паспорта. В общем, это было ещё то кафе!

Ведя машину в сторону Аматус, Самаров думал, что может произойти. Группу украинских разведчиков они, без сомнения, возьмут. Что это даст? Если те расколятся, будет ясно, за кем они охотились – за группой Самарова или за Шеликовым. Станет известно, кто устроил обыск в квартире Веры, что искали, чьи эти ребята: службы внешней разведки или военной разведки Украины. Возможно, раскроется вся украинская резидентура. Чей заказ они исполняют: MI6, ЦРУ? Или работают по собственной инициативе? Хорошо бы взять и эту красотку в голубом платье. Будет исправлена прошлая ошибка Клыка и появится новый обвиняемый в деле ликвидированной ДРГ на Брянщине. Всё это, конечно, хорошо. А если не расколятся?

Самаров не хуже Спиро знал, что в украинской разведке дураков не держали. Все киевские разведчики обучались в США и Англии, имели богатый опыт антироссийской работы на Кавказе, в Средней Азии, в Сирии… Он вспомнил, как год назад одно из подразделений его управления принимало участие в блокировании украинской разведывательно-диверсионной группы. Киевские диверсанты проникли на российскую территорию через Азовское море, в районе приграничной Екатериновки, на шоссе Новоазовск – Луганск заложили несколько фугасов, на которых подорвались бензовоз и две фуры, шедшие в Луганскую Народную Республику. Затем диверсанты на легковых автомашинах с ростовскими номерами беспрепятственно выбрались из критической зоны и растворились в Таганроге. И число таких террористических вылазок неуклонно росло.

Он аккуратно въехал на освещённую парковку, где среди разномастных авто уже стояли машины Жука и Зверя. Из темноты вышел Клык и доложил:

– Ребята пошли в сторону кафе. Прибыла группа Грача, – он указал на две стоявшие рядом машины, «Фольксваген Пассат» и «Фольксваген Минивэн», – но они на другом «минивэне» куда-то отъехали.

Машины Спиро не было. Но Сёма не встревожился, Спиро был профессионалом. Они с Клыком сели в машину.

– Держи пушку, – Сёма протянул Клыку «Глок» и коробку патронов, – бери второй, передашь Жуку.

Сёма взглянул на часы, было ровно два часа ночи.

– Пошли, у нас ещё десять минут.

Грач связался со Спиро, и они договорились: группа Грача берёт кафе во внешний периметр, блокируя подходы и подъезды, группа Спиро входит в кафе, подбирает всех подряд и грузит в свой автотранспорт. Три группы – Грача, Спиро и Сёмы – встречаются на восточной окраине Лимассола, близ старого, заброшенного медеплавильного завода, и решают, что делать с прихваченной ими публикой.

Кафе распространяло вокруг себя тусклый свет, исходивший из окон и от четырёх убогих уличных светильников. На маленькой гравиевой стоянке были припаркованы три машины: старенькая «Тойоты Корола», видавший виды фургончик «Мицубиси Миникэб», на каком кипрские фермеры развозят по магазинам, кафе и ресторанам овощи, зелень и фрукты, и, конечно, «Форд Фокус» вишнёвого цвета. Как же без него?

Группа Спиро подъехала на трёх машинах – двух «Ауди Q5» и закрытом микроавтобусе «Мерседес Спринтер». Девять человек в штурмовых костюмах чёрного цвета, в балаклавах, вооружённые германскими пистолетами-пулемётами «Хеклер» и «Кох МР-5» с глушителями на стволах перекрыли входы-выходы. Четверо из них вошли в зал кафе и взяли на прицел немногочисленных ночных посетителей.

Посетителями были два крепко выпивших болгарина, работавших дворниками в археологическом комплексе «Аматус», и четверо высоких, спортивного телосложения молодых человека, потягивавших из маленьких чашечек дрянной кофе. Если внимательно приглядеться, под футболками навыпуск у этих пацанов на ремнях висели полукобуры с пистолетами.

Справа от входа расположилась всё та же красавица, облаченная уже не в голубое платье, а в узкие джинсы-скинни голубого цвета, подчёркивавшие красоту её ног, и белую блузу. Хорошая стрижка коротких чёрных волос, ухоженное лицо с умеренным макияжем, яркие педикюр и маникюр делали её весьма сексуально привлекательной. Было очевидно, молодая дама знала себе цену.

Её глаза выдавали внутреннее состояние. Они излучали искры нетерпенья, с трудом скрываемого нервного напряжения и злости. Когда же в кафе вместо мускулистого низкорослого Клыка вошёл высокий, стройный красивый мужчина в дорогом светлом костюме из тонкого льна, наша знакомая просто опешила, но, сделав глоток коктейля «мохито», быстро собралась и продолжала рыться в своём айфоне.

– Дамы и господа! – обратился Спиро к публике по-английски, – прошу всех на выход. Без эксцессов, без нервных движений. Оружие медленно достать и сложить при выходе вот сюда, – он указал на ближайший к нему столик, – надеюсь на ваше благоразумие.

Болгары быстренько последовали приказу, покинули кафе и были запихнуты в микроавтобус. Трое молодых людей вынули и сложили на столик пистолеты и тут же, скованные наручниками людьми Спиро, отправились вслед за болгарами.