История Далиса и другие повести

У отца Серафима оказалось другое мнение. «И ты этого бомжа домой привел?» – спросил он. Артемьев кивнул «Ну, да. А что?» «Дурачок. А ты хоть знаешь, кто он? А, может, преступник. Человека убил. Они за бутылку очень просто могут убить. И куртку отдал? И часы? И все деньги старухе? Да ты узнай сначала, какая у нее беда. А, может, и беды-то нет. Одна хитрость. – Он засмеялся. – Так это как же – ты теперь все отдавать будешь? Из дома вышел одетый, а пришел без штанов? Дурачок, – вздохнув, повторил он. – Желание есть, а ума нет. Иоанн Златоустый что сказал? Пусть милостыня запотеет в руке твоей. Ты о человеке узнай доподлинно, в чем его беда, и убедись, что не лжет корыстолюбия ради или порока своего – вот тогда…» «Да я голову даю на отсечение, – с жаром опроверг отца Серафима Артемьев, – старуха не от хитрости протянула руку, а от великой нужды. И бомж, которого я привел, – его судьба сломала. Я вообще думаю, лучше мне ошибиться, чем – не дай Бог – пройти мимо человека в беде. Какой совет дал Христос богатому юноше? Продай имение свое, раздай деньги нищим и следуй за Мной». «Эх, милый, – покачал головой отец Серафим. – Я и не знал, что ты богач. Какое у тебя имение? Квартира? Старенькая машинка? Дачка какая-никакая? Нет дачки? Ну, ты совсем бедный, тебе самому впору подаяние просить. – И отец Серафим улыбнулся светлой, совсем детской улыбкой. – Ты мне скажи: в силах ты все раздать? У тебя жена, сын… Сына надо выучить, на ноги поставить. А заболеет, не приведи, Господи, его же лечить надо! К докторам, в аптеку – и везде деньги. И потом – что с тебя взять? Ты раз отдал, другой, ну, может, и на третий наскребешь – а дальше? Ты же не Абрамович. У того мошна, а у тебя? – Он засмеялся. – У тебя, прости, Господи, – мошонка. Нет, Саша, раздавать направо-налево я тебя не благословляю. Ты жертвуй, но с умом. Бедной семье, к примеру. Больному человеку. Или возьми детский дом и переводи ему денежку».

Но не смутил и не поколебал его отец Серафим, милый человек. Он, может быть, прав, но его правота идет все-таки от рассудка, тогда как в христианской жертве должно просвечивать безумие. Ведь Христос не предлагает богатому молодому человеку присмотреть какую-нибудь бедную семью и помогать ей; не говорит Господь и о том, что надо позаботиться о больном человеке или забрать с улицы беспризорника. Нет! Отдай все и следуй за Мной! Христианству, думал Артемьев, не нужна часть тебя; оно требует тебя целиком, без остатка; твой шаг вслед Христу только тогда будет свободен и легок, если ты будешь знать, что позади у тебя нет ничего и что вся твоя надежда – впереди, там, где Господь. Однако мало-помалу он стал ощущать себя в тупике. Положим, он продаст свою часть квартиры. Не говоря уже о том, с чем это будет сопряжено, – а он знал, с чем: с полыхающей новым огнем ненавистью Галины Робертовны и слезами Димочки, не понимающего, отчего рушится мир вокруг него. А где ему тогда жить? В шалаше? Он усмехнулся. Тогда и вериги надо надевать. Он вообразил себя трясущимся от холода, полуголым, с длинными волосами и бородой до пупа и вдобавок с обжигающими ледяным холодом веригами. Шалаш на следующий день сломает полиция, а его самого «Скорая» увезет в дурдом. А скажите-ка мне, голубчик, что это вам взбрело поселиться в шалаше, да еще в таком виде? Христос велел, ответит Артемьев. Доктор понимающе кивнет: религиозное помешательство. Сибазон внутримышечно. Разве к этому он стремился? Но не получалось примирить Евангелие с требованиями повседневной жизни. Означало ли это, что Благая весть предназначена для какой-то другой, неведомой ему жизни?

Но еще и потому был в некотором недоумении Артемьев, что в последнее время он со своими убеждениями все чаще оставался в одиночестве. Право, на него смотрели, как на городского сумасшедшего, не иначе. Отец Иоанн, похожий на Алена Делона духовник фонда, завел однажды предлинную речь о духовной нищете Запада и спасающем нас от подобного падения православии, вере отцов. «У них вместо папы и мамы, – подхватил Илья Абрамович Голубев – родитель номер первый и родитель номер второй». «И это тоже, – согласился священник. – Да там вообще… Пробы скоро ставить будет негде». Артемьев не выдержал. «Наверное, там, – и он неопределенно повел рукой, – кое-что может неприятно удивить. Но такая прочная духовная основа… вековая… она вряд ли совсем разрушилась. Не очень верится, что Европа стала духовной нищенкой». «Католицизм, вы считаете, христианская вера?» – спросил отец Иоанн, и глаза его превратились в две синие ледышки. «А какая же?» – проговорил Артемьев и проклял себя за то, что ввязался в этот разговор. Отец Иоанн усмехнулся. «Я вижу, вы не сильны в богословии и догматике.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Чистая доска (лат.)

2

Никогда (анг.)

3

О времена! О нравы! (лат.)

4

Слушай, Израиль (иврит).

5

Теперь ты не будешь болеть (нем.)