Шёпот вереска

– Я же призрак, я даже в зеркалах не отражаюсь, чего уже говорить....

В этот момент Маша показала на зеркальную витрину, чтобы доказать мне, что ее не видят и повернулась к ней сама.

– У нас, кажется, проблема. – выдавила она.

– Еще какая! А как ты переодевалась до этого?

– Никак!

– В смысле? Ты же надела эту пижаму!

– У меня больше ничего нет, я либо в ней, либо без нее, я же призрак. Как погибла, так и существую.

Я порылся в карманах куртки, украденной у санитара морга. Во внутреннем кармане лежал кошелек, а в нем внушительная пачка валюты. Ох, не прост был тот санитар, ох не прост. Видно что бандиты до сих пор прокручивают свои дела через морги, потому как заработать такие суммы за наведение марафета почившим бабушкам не выйдет. Осталось дело за малым – найти обменник и найти магазин одежды. А сможет ли призрак носить эту одежду?

– Маш, накинь. – я снял свою куртку и протянул ей.

– Я же говорила, мне не холодно.

– Во-первых – нам надо узнать, можешь ли ты носить обычную одежду, а во-вторых если ты накинешь куртку мы будем выглядеть как отец и дочь по какой-то причине вынужденные были выбежать из дома, а не как маньяк, похитивший ребенка.

– Я не ребенок!

– Повторяй это своему отражению, может оно сжалится и ты ты станешь выглядеть постарше? Кстати, а тебе сколько?

– Когда умерла – было 15. Прошло уже 20 лет. завтра будет годовщина как раз.

– Тебе тридцать пять?

– Тише! Не зачем всем знать такие интимные подробности. – зашипела на меня Маша, но все-таки надела куртку.

– Куда теперь? Я города не знаю, я тут и не была никогда, а призраком я из больницы выйти не могла.

Я судорожно пытался выстроить план так, чтобы не привлекать ничьего внимания.

– Значит так. Сейчас мы ищем обменник и меняем валюту на рубли. Потом ловим такси и едем ко мне домой, пешком мы в таком виде не дойдем. По дороге если кто-то задаст вопросы – ты моя дочь, я забрал тебя у матери алкоголички и везу к ее сестре, чтобы она тебя приютила на пару дней, а сам вернусь назад и попробую забрать твои вещи.

– И часто ты так похищаешь детей?

– Ты же не ребенок вроде?

– Вот ты зануда! Ладно, пошли. Показывай дорогу.

Обменник нашелся через 500 метров. Точнее там был и обменник и ломбард и комиссионный. Идеальное место чтобы обменять валюту и не светить документами, которых у меня с собой не было.

– Маш, жди тут в прихожей, никому на глаза не показывайся.

– Хорошо, папочка. – Маша состроила умилительную мордашку щенка.

– Давай без шуток. Дочери с отцами так не разговаривают.

– Зануда!

– А вот так разговаривают, молодец!

Маша показала мне язык и укуталась в куртку посильнее, видимо то что она не мерзнет совсем не значило, что ей приятно быть на холоде, а я открыл тяжелую железную дверь и замер на пороге.

– Здравствуйте, чего Вам? – за окошком кассы сидел черт.

– Маш, зайди, мне кажется тут мы не станем самыми подозрительными. – бросил я через плечо и шагнул поближе к окошку.

Черт, сидящий за зеленоватым стеклом удивленно на меня взглянул и перевел взгляд на вошедшую Машу, та, едва взглянув на него тут же выпалила:

– Чего уставился, козел?

Если бы я все таки решил провалиться под землю на этом самом месте, то мне, наверное, достаточно бы было обратиться к сидящему напротив меня, это явно входило в сферу его компетенции, однако я лишь помотал головой, кивком указал маше на стульчик у стены и вновь повернулся в сотруднику обменника. Он поковырялся в зубах длинным когтем и спросил:

– Продаете? – и глазами посмотрел на Машу.

– Только через мой труп. – я угрожающе нахмурился.

Черт пару секунд разглядывал то меня, то Машу и внезапно расхохотался.

– Как я сразу то не заметил! Тысячеградусное пекло! Через Ваш труп! Это смешно! А ведь я сразу то и не разглядел: призрак и мертвец. Вот так парочка! Что привело вас ко мне? Чем обязан?

– Знаете, мы тут по делам мирским. – я сам попытался не заржать, поняв весь смысл и комичность ситуации. – Валюту обменять.

– Это всегда пожалуйста, это мы всегда. Для своих – особая ставка!

Я выложил в лоток три купюры номиналом в пятьсот евро и пять стодолларовых бумажек.

– Если можно, то с разменными.

– Конечно, конечно! Все будет в лучшем виде! – затараторил черт и ловким движением сгреб валюту и не считая и не проверяя кинул в ящик, затем зачерпнул рукой из разных рублевых пачек, кажется на глаз и бережно выложил деньги провожая их печальным взглядом. Почему-то во мне была полная уверенность в том, что деньги полученные от черта настоящие и ровно столько, сколько нужно.

– Могу еще чем-то помочь?

– Нет. – я было собирался развернуться, но тут встряла Маша.

– Где нам узнать о том как его зовут? – спросила она не поднимая головы.

Черт замер и внимательно посмотрел на девушку, а она задав свой вопрос потеряла всяческий интерес к черту и сидела разглядывая ногти.

– Значит ты не помнишь своего имени? Очень занятно. – через несколько секунд протяжно сказал черт, поглаживая свою козью бородку. – У меня нет информации об этом, а у вас нет средств, чтобы ее оплатить, хотя, если дама соизволит…

– Дама не соизволит! – Одновременно выпалили и я и Маша.

– Конечно нет, просто предположение. – протянул черт и извиняющееся поклонился. – Прошу простить мою бестактность. Впрочем продолжу: так как ни вы, ни я не обладаем ни предметом торга ни средствами, то самым лучшим для вас было бы найти вестника, да послушать последние сведения, может задав правильный вопрос – вы сможете получить ответ на него.

– Благодарю за совет! – сказал я, но в последний момент снова передумал уходить. – Вы не могли бы вызвать для нас такси? На улице непогода, а у меня ребенок в тапочках на босу ногу.

– Конечно. – Сказал черт и прикрыл глаза. – Как выйдете – машина будет вас ждать. Удачной дороги и до свидания.

– Ага, пока. – бросила Маша спрыгивая со стула и выбегая на улицу.

Я кивнул черту и вышел вслед за девочкой. Машина и правда уже стояла напротив дверей – черный блестящий мерседес Гелендваген. Фары горели, мотор работал, но водителя за рулем не было. Маша стояла у машины и нервно шлепала ногой в тапке по луже.

– Маш, ты чего?

– Не важно, это личное. Просто поехали.

– Водителя же…

В этот момент дверь щелкнула и распахнулась. Мы с Машей переглянулись и забрались на заднее сидение внедорожника. Стоило мне захлопнуть дверь, как город за окнами моргнул и я увидел подъезд своего дома.

– Кажется приехали.

С водителем следовало бы расплатиться, но водителя то как раз и не было, да и сколько надо платить за проезд на такой тачке я не знал. Дверь снова щелкнула намекая на то, что следует покинуть салон. Мы вышли из машины, но стоило мне обернуться, ее уже не было, даже следов покрышек не осталось.

– Все чудесатее и чудесатее. – вырвалось у меня. – Ну что, умертвие, зайдешь обогреться?

Маша только кивнула, а я направился к домофону и набрал номер квартиры соседей. Из переговорника раздался удивленный и взволнованный голос:

– Кто там? Время 4 утра! Вы на часы смотрели?

– Зинаида, это… Твой сосед. Я ключи потерял, а у тебя запасной комплект у двери на крючке висит.

На том конце переговорника раздался отчетливый "бум". Видимо, я уже значусь как погибший и соседей об этом уже известили.

– Ну что? Видимо обогреться не выйдет? – Маша смотрела на меня снизу вверх и мне было совестливо. Я вырвал ее из привычной нежизни, вытянул куда-то, а теперь… а что теперь? Мне то самому куда? Домой? Нет у меня больше дома. К соседям – вызовут полицию и доказывай что я тот кто я есть, еще как то узнают, что я оживший мертвец – заново отправят в категорию покойников, чтобы статистику не нарушал. Еще с Машей надо что-то решать. Что же делать?

Я сел на скамейку у подъезда и подпер голову руками. Маша села рядом и прислонилась ко мне.

– Ну что ты раскис? Ты жив, это уже лучшее, что с тобой было за сегодня.

– Не уверен, что это такая удача. Я значусь как мертвый, а это значит, что каждый кто меня узнает – подумает что я либо мошенник, либо мошенник, сразу вызовут полицию.

– Ты хочешь вернуть себе имя или прошлую жизнь?

– Я не знаю. Наверное.

– Тогда давай решать проблемы по мере их поступления! Я с самого начала не верила, что ты сможешь вернуться домой. Никто тебе этого не позволит! Если ты забыл имя, то это не просто так, значит твое прошлое для тебя закрыто, а дом – это твое прошлое.

– Хорошо, давай попробуем. Итак, у нас есть: мертвец оживший – одна штука, призрак малолетний – одна штука, некоторое количество наличности и подозрительный внешний вид. С активами все? или я что-то упускаю?

– Упускаешь! Я! Не! Малолетка!

– Зануда! – вернул я ей подколку и мы рассеялись.

Маша обняла меня за плечи и спросила:

– Как ты думаешь, если в обменниках работают черти, кто работает в гостиницах?

У подъезда из воздуха появился черный Гелендваген, недовольно урча мотором, видимо то, что мы смотрели на него в момент его появления ему не нравилось. Дверь пригласительно щелкнула и открылась, а мы уже привычно забрались внутрь. Мир снова моргнул и мы оказались у дверей гостиницы Интурист.

– Однако у вас вкусы. – пробурчал я выбираясь из машины и подавая руку Маше.

– Спасибо! – сказала она и погладила автомобиль по двери.

Внедорожник довольно заурчал мотором, и растаял, а мы повернулись к дверям гостиницы, которые нам открывал домовой.

Глава 2

– Добро пожаловать, дорогие гости!

Холл гостиницы был пуст. Нет, там конечно была мебель, пол покрывал дорогой ковер, на стенах висели картины, но отсутствие людей создавало ощущение пустоты гораздо сильнее, чем отсутствие предметов обстановки. Домовой, выпустивший нас, уже сидел за стойкой регистрации и улыбался. Ох и жутковатенькая у него была улыбочка, даже улыбка черта была какой-то человеческой, а тут… Брррр!

– Надолго к нам? – Похоже, что это единственный вопрос, действительно интересовавший домового.

– Надеюсь, что не очень. Нам бы перекусить чего.

На слове "перекусить"мой желудок разразился таким бурчанием, что казалось, что я уже перекусил парой тигров и они решили устроить драку внутри меня за честь быть первым переваренным.

– Сию минуту организуем завтрак в номер. Ресторан, увы, уже закрыт.

Маша приблизилась к стойке, опустила глаза и заламывая пальцы попросила:

– А можно мне сладкого?

– Непременно. Сладкий завтрак для юной леди и сытный завтрак для молодого человека. Особые пожелания к номеру? – на этих словах необычный портье протянул нам ключ.

Скорее всего, фокус заключался в том, что он задавал вопросы уже зная на них ответы, иначе он бы сначала спросил о пожеланиях, а лишь потом дал ключи.

– Мы доверимся вашему профессионализму. – улыбнулся я, давая понять, что разгадал маленький секрет волшебного существа и признаю его профессионалом.

Домовой заулыбался еще шире, отчего его улыбка стала ещё более жуткой.

– Спасибо, дяденька! – запрыгала на месте Маша, выхватила ключ и пулей полетела вверх по лестнице.

Я поспешил за ней, не забыв поблагодарить домового. Номер располагался в дальнем конце коридора и я мог бы назвать его вполне обычным номером на две спальни, они выходили дверями в просторную гостиную, где также были двери в ванную и гардероб, в центре нее стояли две тележки с едой. Первым делом мы по очереди сходили в душ и сменили промокшую грязную одежду на гостиничные халаты. Конечно, когда я выходил из душа, Маша уже тянулась к очередному десертному шедевру, в изобилии представленному на ее столике. Глаза девочки горели и из них текли слезы. Заметив меня, она подскочила на месте и бросилась мне на шею, обняла и уткнувшись лицом в грудь разрыдалась.

– Двадцать лет! Двадцать лет я была лишь тенью! Двадцать гребаных лет запертой среди трупов, не имея возможности ни поговорить ни с кем, ни прикоснуться к чему-то! – она говорила сбивчиво, постоянно всхлипывая. Слезы девочки катились водопадом, и я не мешал ей, только гладил по голове. Когда всхлипывания стали реже, я усадил ее к столику и налил большую кружку горячего чая.

Девочка почти мгновенно переключилась на сладости, а я, наконец, смог сосредоточиться на своем голоде. Сначала я просто набивал желудок всем, что только попадало мне на глаза, но затем стал выбирать куски пожирнее и посытнее. Утолив первый голод, я занялся уталением второго, третьего и далее по порядку. Через час, окинув осоловевшим взглядом полупустую тележку и сожалея, что в меня уже не поместится больше ни одного кусочка – я буркнув Маше что-то отдаленно-похожее на "Спокойной ночи"побрел в одну из спален, упал на огромную мягкую кровать и провалился в сон.

Проснулся я в неопределенное время и долго раздумывал стоит ли открывать глаза вообще или забить на все и не просыпаться? Однако при попытке пошевелиться я ощутил, что рядом со мной кто-то лежит. Приоткрыв глаз, я обнаружил свернувшуюся калачиком и уткнувшуюся мне носом в плечо Машу. Я не стал ее будить, а просто встал и пошел умываться. Когда я вышел из ванной, Маша уже сидела в гостиной и пила чай.

– Прости, мне было страшно засыпать одной.

– Ничего страшного. Главное, что ты выспалась.

– Кушать будешь?

– Ты сомневаешься? Я снова голодный будто не ел неделю!

Девчонка быстро подбежала к стоящей у дверей тележке, подхватила с нее пару тарелок с ароматными яствами и поставила одну передо мной, а одну у перед собой. Потом немного подумала и принесла себе еще пару воздушных корзиночек со взбитыми сливками и ягодами.

– Приятного аппетита! – пожелала мне Маша и с энтузиазмом приступила к еде.

Я не пожелал давать ей фору в этом занятии.

Если бы были олимпийские игры по чревоугодию, то сегодня я бы мог претендовать как минимум на подиум, если не на победу. Гостиничная тележка для обслуживания в номерах, доверху наполненная снедью опустела, а я всё ещё чувствовал небольшой голод. Решив проверить куда же все это во мне помещается Я опустил глаза к пущу и постарался вовремя подхватить падающую челюсть, потому как огромный и уродливый шов от вскрытия почти полностью исчез. Точнее, нитки, которыми грубо прихватили его края, еще были на месте, но сам след от раны почти не угадывался.

Я пулей убежал в ванну и стал аккуратно вытаскивать грубые хирургические нити. На месте где они входили в кожу, после их удаления должна была бы появлятся капелька крови, но кровь не шла. Избавившись от следов патологоанатомического вмешательства, я решил поискать в ванне что-то острое, но такого не нашлось и я задумчиво побрел снова в гостиную и уже там обнаружил небольшой ножик для вскрытия конвертов. Он был достаточно остр и я решился провести небольшой опыт. Не отходя от журнального столика я полоснул себя им по ладони. Пристально наблюдающая за мной Маша взвизгнула и сначала закрыла лицо руками, а потом метнулась ко мне и схватила за руку держащую ножик.

– Сдурел? – начала она вопить. – Жить надоело? Мне нет! А без тебя я быстро снова призраком стану, а то и вообще развоплощусь! Не смей!

Я сначала опешил от такого напора, потом разжал руку, держащую нож и Маша живо его перехватила и убрала за спину, подальше от меня, но потом улыбнулся и показал ей ладонь с быстро стягивающейся и совсем не кровоточащей раной.

– Маш, все хорошо, я просто проверил. Да и похоже, что я не живой всё-таки.

Девочка со всей серьезностью осмотрела рану, точнее то, что от нее осталось, потом подняла на меня свой взгляд, полный ярости и гнева.

– Да как ты мог?! Я уже подумала ты у меня на глазах вены вскрыть собрался! Ты обо мне подумал, дурак?! Или ты свои мозги в морге забыл? Так сходи забери, пока их не выкинули! Я испугалась! Ты понял?! Я испугалась, что снова одна останусь! Никогда! Никогда так не делай! Понял?!

Маша разрыдалась и снова уткнулись мне лицом в грудь и ревела так долго, пока я не решил отвлечь ее.

– Какой смысл одному мертвецу плакаться другому?

– Ты не мертвый. – Пробубнила она отрываясь и всхлипывая.

– Ну как не мертвый, если у меня кровь не течет и раны затягиваются? Ты видела такое у живых?

– А ты много видел мертвых у которых раны заживают?

– Немного.

– Вот именно, а еще, у мертвых сердце не бьется а у тебя вон – колотится.

Я положил руку себе на лучевую артерию и с удивлением обнаружил пульс. Живой! Но тогда откуда такая регенерация? Почему у меня из ран не течет кровь?

– Маш, а ты случаем не ожила?

Девочка вздохнула, и подпрыгнув зависла в воздухе, медленно опускаясь. Встав на ноги она развела руки.

– Как видишь – я по прежнему умертвие.

– Жаль.

– Угу.

В дверь постучали. Я поспешил открыть нежданному визитеру. На пороге стоял домовой.

– Гости довольны номером и питанием? – поспешил он уточнить.

– Благодарю, выше всяческих похвал!

Домовой расплылся в жутковатой улыбке на похвалу, но тут же подобрался.

– К вам посетитель, ожидает в холле.

На этом, он поклонился и поспешил по своим делам, а я, закрыв дверь задумался. Входить в гостиничном халате мне показалось неприличным, а вещи, в которых мы сбежали из городского морга, я бросил в корзину для грязного белья сразу. Вздохнув, я направился в ванну и обнаружил корзину пустой.

– Маш, а где наши вещи?

Маша на секунду задумалась, пытаясь сначала понять о чем я говорю, а потом вскочила и подбежала к шкафу.

– Все постирано, вычищено и поглажено. – пропела она.

В шкафу обнаружились две вешалки с моим комплектом одежды и комплектом Маши. Я поспешил схватить свой и переодевшись в ванной, буркнув Маше что она за старшую и чтобы из номера ни ногой, направился в холл гостиницы. Уже через несколько секунд мою руку ухватила маленькая девичья ладошка и обернувшись я обнаружил одетую в пижаму неугомонную Машу.

– Ты обещал, что не оставишь меня. – выпалила она, прежде, чем я успел сказать хоть что-то.

Спорить о том, что я ей ничего подобного не обещал я не стал, а только вздохнул и вот такой странной компанией мы спустились в холл. Там и правда нас ожидал посетитель, точнее посетительница. В белоснежном платье со светло-русыми волосами и кристально-голубыми глазами, с аристократичным выражением лица, а также белыми как свежевыпавший снег в горах крыльями на диванчике нас ждал ангел.

Она сидела высокомерно не замечая наше приближение, что очень меня веселило. Про себя я тихонько хихикал, но чувствовал, как сжимается рука моей спутницы. Видно Маша очень нервничала и рефлекторно вцеплялась в меня еще крепче.

– Нас ждете? – спросил я гостью, усаживаясь на диванчике напротив и усаживая машу рядом с собой.

– Вас. – улыбнулась женщина и столько тепла и доброты сразу полилось из ее улыбки и взгляда, что хотелось упасть на колени и просить у нее прощения за все грехи, что я совершил за всю жизнь, а Маша просто отвела взгляд и зашипела. – Мы потеряли Вас обоих и потребовалось какое-то время чтобы снова отыскать пропажу.

– Польщен таким вниманием. А можно поподробнее?

– Тогда, пожалуй, следует заказать кофе, этот рассказ будет не быстрым. – Ангел подняла руку, щелкнула пальцами и перед нами на журнальном столике тут же появились три чашечки кофе. Черного.

– Не скажешь зачем ты нас искала? – спросил я, взяв одну из чашечек и вдохнув терпкий аромат.

– Ну, скажем, искала я не вас, а тебя, точнее – твою душу, которая должна была стать одним из ангелов, но, как оказалось ни твоей туши, ни души твоей знакомой на месте не оказалось, ну с ней то еще можно было понять, может очередной раз за периметр вылетела, да развоплотилась, а вот куда ты пропал – я так сразу и не поняла. Ладно бы еще просто сбежал, но вот так в своем же теле – о таком слышать мне еще не приходилось.

– Что-то я совсем ничего не понимаю.

– Хорошо, давай я тебе поясню.

Из рассказа ангела, ее, кстати, зовут Алисой, мы с Машей узнали как обстоят дела на самом деле. Когда человек умирает – его душа делает выбор кем или чем из потусторонних сущностей она станет. Не то чтобы выбор был таким большим, все сильно зависит от того, как человек жил: много хороших дел – добро пожаловать в ангелы, много обманывал – в черти, а вот если за жизнь ничего не совершил – тут либо мелким духом, либо какой феей. В общем – все очень сложно и в то же время очень просто. А так как я был врачом и много в жизни совершал хорошего, помогал людям, спасал жизни, то и дорога мне была в ангелы. И вот с моей смертью в их… Ну, скажем, "отдел кадров"пришла "телеграмма": Идите, встречайте сотрудника. Но сотрудник мало того что по месту ожидания не находился, так еще и, прихватив свое тело, каким то образом ожил или не ожил – это еще разобраться надо, потому как живые ни призраков, ни чертей, ни домовых, ни ангелов видеть не могут, только в очень исключительных случаях с кучей странных и не всегда логичных условий. А вот с тем что произошло с Машей – вообще не понятно. Она была просто призраком ни плохим, ни хорошим. Видно ее душа так и не решила кем стать и осталась как есть. Бывает, редко, но все-таки, а сейчас – она обрела не чтобы тело, но какое-то подобие его, поддерживаемое мною и моими силами.

– И что мне с вами делать – я не имею теперь никакого понятия.

– А зачем с нами что-то вообще делать? – спросила Маша. – Мне, к примеру, и так прекрасно и все устраивает.

– Это решать, увы, не вам и не мне.

– А кому? – поинтересовался я.

– Верховному Совету, наверное.

Алиса сидела барабаня пальцами по подлокотники и думала. Или делала вид, что думала.

– В любом случае, надо попробовать восстановить "Статус-Кво"– внезапно сказала она, и я даже не успел удивиться или возмутиться, как в ее руках блеснула сталь.

Все дальнейшее для меня происходило как в замедленной съемке. Я отчетливо видел, как от ужаса начали расширятся Машины зрачки, как сидящий за стойкой регистрации домовой нырнул вниз и как ангел Алиса со спокойным лицом, будто каждый день толпами вырезает народ, расправив крылья пикирует на меня, выставив вперед длинное узкое лезвие меча-полуторника. Вот я и добегался. Второй раз мне уже вряд ли так повезет, но больше всего мне было жалко не себя, а Машу, нашедшую, наконец, друга за долгие годы одиночества.

Лезвие меча больно ткнулось в грудь точно напротив сердца и остановилось. Я чувствовал, что той силы удара, что была вложена, с лихвой бы хватило не просто убить меня, а ещё и десяток людей стоящих за мной, если бы хватило длины клинка. Да и лицо Алисы из спокойного стало удивленным, но и это удивление продержалось на нем не долго и она занесла руку с мечом для повторного удара, но мне очень не хотелось давать ей сделать вторую попытку. Рука ангела двигалась медленно и я вспомнил ощущение, возникшее тогда на берегу озера в парке – либо я так сильно ускорился, либо время замедлилось. Я начал двигаться и потянулся вперед, чтобы перехватить руку, сжимающую меч. Сначала мои движения тоже были очень медленными, но уже через пару мгновений (субъективных естественно, потому что я понятия не имел сколько времени прошло на самом деле) я не чувствовал разницы с тем, как я двигаюсь обычно. Я перехватил руку Алисы, вывернул ее так, чтобы ослабла хватка меча и она его выронила, перехватил его, пока он медленно падал на землю свободной правой рукой, а левой продолжил заламывать руку, заводя ее за спину. Затем я подбил колено опорной ноги и прижав Алису левой рукой и коленом к тому месту, где я только что сидел получил классическую позу "мордой в землю", только в данном случае "ангельской мордой в диван". Меч, для пущей убедительности своей позиции в предстоящих переговорах, я прижал к ангельской шее и убедившись, что вырваться из такого захвата с лёгкостью не выйдет – выдохнул, что похоже отпустило тормоз событий и в моих ушах раздался визг с того направления, где сидела Маша.

Я перевел взгляд на подругу. Она сидела с широко открытыми от ужаса глазами и зажав рот ладонями. И как она так смогла при этом громко визжать? Вот не везет моим ушам на вокальные таланты окружающих.

– Маша, все хорошо, успокойся, я цел и невредим.

Под моим коленом завозилась Алиса, пытаясь оценить всю глубину положения в котором она оказалась. Возня продлилась буквально секунду, пока ее шея не надавила сильнее на лезвие меча, что, похоже, было расценено, как "крайне незавидное", так как она мгновенно замерла.

– Похоже, что ты всё-таки можешь что-то решать ну или уже получила какие-то указания от начальства на наш счёт. Скажу сразу – я против, если ты ещё не поняла. А теперь, независимо от того говорила ты правду ранее или нет – я буду задавать тебе вопросы.

В ответ я услышал куда я могу вместе со своими вопросами идти, прихватив с собой мою подругу не отличающуюся разборчивостью в выборе партнёров. На что Маша только зашипела и попросила меня запрокинуть ей голову чтобы она расцарапала столь прекрасное ангельское лицо, созданное только для того чтобы работать в подобных гостиницах грелкой постелей для постояльцев.