Гнев волхва

Карина с сожалением вздохнула.

– Увы, не получится. Я лично его осмотрела – колокол восстановлению не подлежит.

– Быть может, тогда этот пункт просто вычеркнуть? – задумчиво проговорил Павел Павлович. – И избавить себя от этой головной боли.

– Не выйдет, – опять возразила Карина, чувствуя себя виноватой в том, что она вынуждена противоречить своему собеседнику. – Для членов комитета это принципиальный пункт. Я и вписала-то его потому, что иначе они вряд ли согласились бы на всё остальное. Вы не представляете, что это за люди! Достаточно сказать, что в кабинете главы администрации посёлка нет ни одного портрета руководителей нашего государства и даже президента. Стены завешены какими-то пейзажами. Представляете?

Павел Павлович осуждающе покачал головой, но промолчал, не желая обсуждать эту тему. Вместо этого он деловито спросил:

– У вас есть список членов этого комитета?

Достав из кармана список, Карина подала его Павлу Павловичу, сгорая от стыда за его непрезентабельный вид. Бумага помялась и кое-где на ней даже появились грязноватые пятна. Но всё-таки это было лучше, чем сказать, что никакого списка нет, она это понимала.

Пока Павел Павлович читал, привычно делая на листе какие-то пометки, Карина напряжённо размышляла. Заметив, что бумага прочитана, она осторожно сказала:

– Но ведь можно ту же самую фразу отчеканить и на новом колоколе. И просто состарить его.

Увидев, что во взгляде её собеседника появилась заинтересованность, Карина пояснила:

– Я однажды собирала материал для газетной статьи и беседовала с экспертами. Они говорили, что подобное можно сделать при помощи азотной кислоты, и даже обычного уксуса и соли, смешав их в нужных пропорциях.

Павел Павлович одобрительно заметил:

– Да вы просто кладезь заний! Хорошо, я подумаю над этим.

И сердце Карины учащённо забилось от радости.

– Просто удивительно, как много вам удалось сделать всего за один день, – почти восхищённо сказал Павел Павлович. – И вы говорите, что все эти пункты внесены в протокол?

– Все до единого, – подтвердила Карина.

Павел Павлович протянул руку.

– Разрешите взглянуть?

Его рука повисла в пустоте. На этот раз Карина не могла дать ему даже мятую и испачканную бумажку. Она с ужасом вспомнила, что протокол заседания так и не был написан, а уж тем более подписан. Взволнованная разговором про золотой самородок и спеша в город, она напрочь забыла об этом.