В постели монстра: Месть невинной

– Нет, не надо! Очень красивые туфли! – Снова засмеялась она.

Но я чувствовал, что она ещё напряжена. Попробовать на жалость надавить, раз с модой не прокатило?

– Я вам не надоел ещё? Я знаю за собой, я очень надоедливый. Меня постоянно девушки прогоняют, не хотят со мной общаться.

Она широко раскрыла глаза и у неё вырвалось:

– Вы шутите, наверное? – И её щёки залились краской.

Ахахах. Конечно шучу, дурочка. Вот и ты уже вслух призналась, что хочешь меня. Я улыбнулся.

– Признаться, да. А раз уж признаваться, то признаваться во всём. Я вам врал всё это время. На самом деле я вас ещё издалека заметил. У вас роскошные волосы. И не только. То, что нам нужно. Можно сказать, вас нам бог послал.

Девка насторожилась и прижала к себе сумочку. Не защитит тебя твоя сумочка – раньше надо было думать.

– Я не поняла. Зачем я нужна? – Тихо спросила она.

Я выдал ей историю о том, что мы снимаем в этом городе фильм, уже отснято несколько сцен, но одна из актрис второго плана ушла по личным причинам и дело застряло. Потому что такая внешность – редкость, каких поискать. Мы уже и не надеялись найти новую актрису и спасти фильм. Но рыжая нам подойдёт идеально. Мы готовы заплатить на двадцать процентов больше, только пусть это останется тайной, а то все актёры начнут уходить.

Во взгляде рыжей были сомнения.

– Послушайте, я прошу вас. Очень жаль терять вбуханные деньги. Да и вам же они не помешают? Вы учитесь? Не беспокойтесь, мы сможем подстроиться под график. Правда, если вам ещё нет восемнадцати, потребуется согласие родителей.

– Мне недавно исполнилось восемнадцать. Я просто… я не знаю… я же не актриса, я не умею играть. Все будут смотреть.

Она поверила. Всё остальное дело техники. Господи, ну почему они все такие идиотки, почему они рождаются без мозгов?

Мы ещё некоторое время препирались, но я уговорил её хотя бы попробовать. Пока не сделаешь первый шаг – не узнаешь, твоё это или нет. В процессе выяснилось, что она учится на психолога – тот ещё психолог!

– Ну так что, договорились? Попробуем? – Сказал я, протягивая ей руку.

– Договорились. Попробуем, – неуверенно улыбаясь, вложила свою руку в мою.

– Меня зовут Марат Олегович, – сообщил я.

– Виолетта.

– Красивое имя! Очень подходит к вашим глазам, – я знал, суки любят лесть, – давайте съездим прямо сейчас, познакомитесь с обстановкой, я дам вам документы, чтобы вы почитали дома, в спокойной обстановке, ещё раз подумали. А завтра уже окончательно решите, хорошо?

Она кивнула, и мы пошли к моей машине. Во время всей нашей беседы меня ужасно корёжило от всего этого, что приходится уламывать эту тварь, которая бесцеремонно влезла в мою жизнь. Но куда мне было деваться? Пришлось унижаться. Из-за неё. Опять из-за неё! Ну она своё получит!

– Я возьму нам по кофе? Или вы предпочитаете другой напиток?

– Кофе подойдёт, спасибо! Я заплачу.

– Бросьте, я просто хочу угостить новую коллегу. Я очень надеюсь на это. Позвольте мне.

Я усадил её на скамью недалеко от магазина, купил два кофе в бумажных стаканах и в один из них насыпал той дряни, которой часто пользуются вороватые сучки, чтобы усыпить и ограбить богатых дядек.

Дорогие девчонки, хочу сказать всем спасибо за звёздочки!

Я начала эту книгу в новом для меня жанре и мне безумно важна ваша поддержка!

Ещё очень хочется узнать ваше мнение о героях. Что вы думаете о Виолетте, о Марате?

Поделитесь, если есть время и желание поддержать меня

Глава 5. Виолетта. На грани

«Кошмарные ночи сменяются днём

Она же в могиле закрыта живьём

И пишет о чувствах на стенах сырых

Но оба плутают в страстях роковых.»

Я прям не могу описать, как мне страшно сейчас. Раньше не думала, что можно так бояться. Я здесь умру.

Сегодня весь день плакала. Мне так хочется жить! Но, похоже, шансов у меня не было. Я без конца вспоминаю истории пропавших без вести девушек, которые мелькали в разных СМИ. Их потом никогда не находили или находили мёртвыми. Я особо не задумывалась об их судьбе, чувствах, что они испытывают, что с ними произошло. И только когда сама попала… вот только тогда… я поняла, через какой ужас им пришлось пройти. Если бы я только раньше постаралась вникнуть в их ситуацию! Наверное, не попала бы сама в такую глупую ловушку.

Когда прошло действие какого-то наркотика, который он, скорее всего, подбросил мне в кофе, я всё вспомнила. Как я могла быть такой дурой? Но он был так убедителен, с такими прям подробностями всё рассказывал. И что нельзя говорить актёрам… и про согласие родителей… И вообще, он показался мне таким интересным, безобидным, всё время шутил… Был таким галантным…

Марат не приходил два дня. Я сидела одна где-то в безлюдной местности. Здесь была абсолютная тишина. Ни людских голосов, ни шума машин. Прям могильная тишина. Я как будто замурована заживо в своей будущей могиле, в которой мне суждено умереть. Так я чувствовала.

За что? Что я ему сделала? Я его слушалась, всё терпела, он же сказал, что оставит жить! А сам бросил здесь, взаперти. Без еды. Без воды.

Я не спала эти две ночи. Просто не могла заснуть. И не только от голода и дикой жажды. Попа ужасно болела. Я не могла сидеть на ней. Правда, жгло уже не так сильно, но тупая боль при каждом движении напоминала о себе.

Но главное – мне было ужасно страшно. Ночь, темно, разные шорохи. И я одна, вокруг ни души. А свет я боялась оставлять на ночь – а вдруг кто-то увидит! Вдруг здесь водятся звери. Или бомжи-алкоголики? Но и без света было жутко. А вдруг здесь крысы? Боже, как я боюсь!

Когда Марат ушёл, я весь оставшийся день искала способ выбраться из этой комнаты. Дверь была такой крепкой, что её бы и мужчина не смог выбить. Доски я тоже не могла оторвать руками, а ничего такого, что бы можно было использовать, как рычаг, не было. Как не было и ничего острого.

Но второй день я тоже провела в попытке вырваться на волю. Ободрала все руки, поломала ногти об эти доски, пыталась ковырять их, пилить, колоть. Расчёской. Пилочку для ногтей, зеркало и маникюрные ножницы Марат забрал из моей сумки.

Я даже простучала все стены. И пол. Вдруг там были какие-то полости. Ничего. Мне не вырваться отсюда. А Марат бросил меня здесь, потому что я – грязная шлюха.

На третий день своего заключения я уже ни на что не была способна, кроме как лежать и плакать. От бессонницы, голода и жажды кружилась и болела голова, сил не было встать с кровати, в животе были рези, невыносимо хотелось пить. Я ужасно себя чувствовала. Тело казалось чужим. Я постоянно думала о смерти. И плакала снова и снова, я не хотела так. Пусть бы он лучше бил меня, даже насиловал, но я не хочу умирать! Я и раньше всегда боялась смерти, но когда подошла так близко – я даже не представляла такого отчаяния! Я готова была сделать всё, что угодно, только бы жить.

Насколько я могла судить, был уже вечер, когда я услышала шаги. Сначала я подумала, что мне это снится, потому что к тому времени впала в какое-то такое состояние, что перестала нормально воспринимать реальность. То мне казалось – всё это происходит не со мной, а на самом деле я сижу на парах и, как всегда, выдумываю всякое. То, наоборот, я до боли чётко ощущала, что живу последние часы в этом мире. То вообще лежала безо всяких мыслей.

Но шаги похоже, были реальны. Потому что дверь открылась, в комнату вошёл Марат и остановился у двери, глядя на меня.

Я собрала все силы, всё ещё не до конца поверив своим глазам, и попыталась сесть на кровати. У меня это с трудом получилось, и я тоже всмотрелась в него, пытаясь понять, настоящий ли он или нет.

Осознать этого до конца я так и не смогла. Я растерялась, мне стало ещё страшнее – оттого, что я не понимала, что есть на самом деле, а что только кажется. Я впала в отчаяние, закрыла лицо руками и зарыдала. Вернее, рыдания вырывались из моей груди, но слёз уже не было.

Он тут же быстро подошёл к мне и сказал:

– Вставай!

– Я не могу… я очень плохо себя чувствую, – губы пересохли и были как будто не мои.

– Я тебе помогу, гадина проклятая! – Он схватил меня за растрепанные волосы и стянул с кровати.

Я попыталась сесть на пол, но он заставил стать перед ним на колени, придерживая за волосы.

– Можно мне немного попить? – Попросила я.

Он ударил меня по голове. Зазвенело в ушах.

– «Марат Олегович» добавляй! И разве я разрешал тебе обращаться ко мне с просьбой? Запоминай правила, идиотка, если хочешь жить! Я ненавижу тупых шлюх, таких как ты, придушу не задумываясь! – Он ударил ещё раз.

Меня заколотило от страха. Он почему-то был сегодня настолько страшен, что я без колебания поверила, что он убьёт меня, если я сделаю что-то не так. Прям чувствовалось, как в нём клокотала какая-то внутренняя ярость.

– Я поняла, всё поняла, Марат Олегович, – стараясь говорить тихо и почтительно, сказала я.

– Проси у меня прощения, сука, – напряжённо сказал он.

– Пожалуйста, Марат Олегович, простите меня! Пожалуйста! – Умоляюще сказала я. Я не хотела умирать!

– Расстегни ремень на моих штанах, – уже спокойнее приказал он.

Опять будет бить? Ремнём? За что? Я ничего не сделала! Он же видит, в каком я состоянии, почему он делает всё это со мной? У меня и так всё болит!

– Ну! Я долго ждать буду? – Прикрикнул на меня Марат.

Я сразу стала расстёгивать ремень. Я не знала, как это делается, сильно нервничала, мои ободранные руки дрожали. В конце концов Марат дал мне подзатыльник, но не сильный, и сам расстегнул и вытащил ремень.

– Ширинку! Надеюсь, хоть на это способна?

Моё сердце забилось. Теперь я поняла, что должно произойти. Вернее, что я должна буду сделать дальше. Лучше бы он побил меня! Я стояла перед ним на коленях и моё лицо находилось прямо перед… Боже, я этого не смогу! Это очень стыдно! И противно! Я так не могу!

Он больно дёрнул меня за волосы.

Я сильно трясущимися руками потянулась к пуговице и змейке. Мне не хватало воздуха. Как я это сделаю? А ведь я должна буду сделать! А если меня вырвет, что он сделает со мной?

– Доставай, сука!

Я сглотнула. Я боялась и сделать так, как он приказывает, и попросить его не заставлять меня делать это.

– Марат Олегович! Я не умею этого, – сказала я как можно более просительно сказала я.

– Тут большого ума не нужно. Каждая подстилка умеет это. А так как у них всех мозгов нет, значит научиться легко. Давай, доставай, или я должен тебя уговаривать?

Я всхлипнула, но повиновалась. А что мне оставалось делать? Приспустив штаны и запутавшись в его трусах, я… сделала так, как он сказал.

Я держала его прямо перед своим лицом, опустив глаза, чтобы не смотреть на него. Отвернуться я боялась – а вдруг Марат обидится? Я знала, мужчины относятся к этому… чувствительно. Но и смотреть мне было страшно – я… не видела никогда.

Я просто замерла, держа его в руке. Он тоже ничего не предпринимал, но я чувствовала, как его взгляд обжигает меня.

Наконец он накрыл мою руку своей и стал ею двигать сверху вниз.

У меня загорелось лицо. Стоять на коленях было ужасно неудобно, больно. Смотреть куда-то в никуда, ощущать его в своей руке, а сверху его горячую ладонь… от унижения я снова стала всхлипывать, но сопротивляться я не могла никак.

Дёрнув меня за волосы, он поднял моё лицо вверх.

– Открой рот.

– Марат Олегович, пожалуйста! Я себя плохо чувствую, и никогда такого не делала! – Взмолилась я в отчаянии.

– Сейчас сделаешь. А ты думала, просто так можешь морочить мне голову? Нет, сучка, будешь теперь за всё отвечать! И старайся – мне должно понравиться. И ещё – вздумаешь укусить… очень не советую. Будешь умирать долго, мучительно и без зубов. Я хочу, чтобы ты запомнила – твоё место теперь вот здесь, где ты сейчас стоишь, а единственная цель в жизни – чтобы я был доволен тобой. Старайся.

Я открыла рот. Он сунул мне туда… я ощутила его… внутри – языком, и.. всем остальным. Вдохнула мужской запах.

– Не спи! – резко сказал он и сунул его ещё глубже. Я подавилась.

Он тут же вытащил его из меня, отпустил мои волосы и сильно ударил по голове. Я упала, и он ударил меня ногой по голени. Я свернулась в клубок, а голову закрыла руками. Он ещё несколько раз пнул меня по ногам.

– Не надо! – Взмолилась я, – Марат Олегович, простите, я буду стараться, пожалуйста! Не убивайте меня! Просто я не умею! Но я буду стараться!

– Смотри, шлюха тупая! Я тебе сразу сказал – старайся! Что тут сложного? Вставай!

Я с трудом поднялась снова на колени. Всё тело болело. Я еле удерживалась от слабости. Мне уже было всё равно. Я просто должна выполнить всё, что он мне приказывает. Иначе я умру.

Я взяла его член, и сама засунула его себе в рот. Стала внутри облизывать его языком. Так продолжалось какое-то время, а потом он раздражённо сказал:

– Ну? В чём теперь дело?

Я вопросительно посмотрела на него, не выпуская член изо рта.

– Чего вылупилась? – Сказал он грубо, – хватит его мусолить, начинай уже!

– Что начинать? – С отчаяньем спросила я, мечтая о том, чтобы всё это скорее закончилось. Мне было ужасно противно, прям тошнило.

– Ты серьёзно? – Недоверчиво спросил он.

– Да, – устало сказала я.

Мне показалось, что атмосфера вокруг нас внезапно изменилась. Он снова положил свою ладонь на мою руку, снова засунул его мне в рот и стал двигать ею, как в первый раз.

– Ты должна сосать его, – внезапно спокойно объяснил он, – чупа-чупсы пробовала? А подтаявшее эскимо? Что ты делала, чтобы оно не капало? Делай то же самое, и одновременно продолжай работать языком, как и до этого.

Я стала выполнять все его указания. И вскоре почувствовала, что он становится менее напряжённым.

Я старалась всё делать так, как он сказал. Марат обеими руками вдруг собрал мои волосы на затылке в обе руки и мягко подталкивал мою голову в такт моим движениям. Я слышала его тяжёлое дыхание.

Он застонал. Этот стон неожиданно вызвал у меня какое-то возбуждение. Я тоже могу вызвать у мужчины такие чувства, которые сама испытала в тот раз? Но не успела я это подумать, как он вытащил член у меня изо рта и отпустил волосы.

Я осталась стоять перед ним на коленях, не понимая, что происходит.

Он взял с кровати ремень со своих брюк.

– Чёртова сука, ты опять за своё? Провоцировать меня вздумала? – Он ударил меня по спине. Боль обожгла меня. Удары последовали один за одним, оставляя горящие следы.

Каждый из них вырывал у меня стон, но я терпела. Почему-то вспомнилось, как он ласкал меня. Мне сразу же захотелось, чтобы он дотронулся до меня сейчас. Но я боялась об этом просить, помня, как он отнёсся к моей реакции на побои. Но я прям не могла просто так терпеть это желание. Мне хотелось как-то почувствовать его. Я охватила руками его бёдра и снова взяла его член в рот. Удары прекратились. Я продолжила делать так, как он меня научил, но уже не принудительно. Я теперь сама почему-то отчаянно этого хотела. Чтобы прекратить боль. Чтобы почувствовать его в себе. Чтобы он снова наказал меня за это.

Сначала он замер на какое-то время. Потом снова стал бить меня ремнём. От безумной смеси боли, унижения, желания его прикосновений и ощущения его во мне я потеряла контроль над собой и стала громко стонать, не переставая продолжать то, чего он требовал от меня.

Он выронил ремень, обнял руками мою голову и зарычал. Я почувствовала в своем рту солёную жгучую жидкость и поняла, что он кончил. Я всё проглотила, но всё равно не могла отпустить его бёдер.

– О боже! – Прохрипел он, прижимая моё лицо к своему паху. Я тёрлась о него головой. Его руки дрожали, а я старалась дотронуться до них лицом. Я ничего не соображала, кроме того, что хочу чувствовать его тело.

И я сразу ощутила смену его настроения. В воздухе стало сгущаться напряжение. Марат снова схватил меня за волосы. Потом как бы через силу оторвал мою голову от себя.

– Ты что делаешь, блядь?! Ты что делаешь? – Спросил он с таким бешенством, что у меня кровь застыла в жилах.

Он снова ударил меня так, что я упала. Я поднялась на руках и бросила на него взгляд из-за растрёпанных волос. Он возвышался надо мной, глаза его прям пылали ненавистью, а кулаки сжимались. Я стала медленно отползать в сторону.

– Я старалась делать всё, как вы говорили, – попыталась оправдаться я.

– Заткнись, сука! – Заорал он так, что я закрыла уши руками и спрятала голову в колени.

Он сделал шаг по направлению ко мне. Меня стало трясти. Мне конец, если он сейчас набросится на меня.

Но он вдруг резко повернулся и вышел из комнаты. Я разрыдалась от страха. За что? Я ничего не понимала, что мне делать, как себя вести, как выжить?!

Он ходил внизу туда-сюда, как тигр в клетке. Я сидела в углу и тряслась от ужаса.

Так продолжалось долго.

Я услышала, что он снова поднимается ко мне. Я сжалась так, чтобы быть незаметной. Сердце выпрыгивало из груди.

Но он не стал даже входить. Лишь поставил какие-то пакеты возле двери и буркнул:

– Сразу много не пей.

И ушёл. Я услышала звук мотора и снова осталась одна перед наступающей ночью.

Дорогие читательницы и читатели!

Спасибо, что читаете книгу, за ваши реакции – всё это очень помогает писать!

Увидев ваш интерес, я просто обрела второе дыхание!

Для книги очень важны звёздочки от читателей – так она повышается в рейтинге и её могут заметить другие читатели.

Буду очень благодарна вам за помощь в продвижении романа!

Глава 6. Эксперимент Марата. В капкане

«Я мечтал о победе, но в душе продолжалась война.

Я стал пленником чувств, и жестокость – моя тюрьма»

Я был просто вне себя, когда вышел от неё. Хотелось рвать и метать, разрушать и убивать. Да, именно убивать! С каким удовольствием я бы задушил эту наглую сучку, возомнившую о себе невесть что!

Как я сдержался и не забил её до смерти прямо там? На том же самом месте, где она… да просто поимела меня, мать её! Причём уже второй раз! А я, как последний лох, повёлся на её уловки! Что происходит? Я не понимаю!

В первый раз, когда она мало того, что увернулась от наказания, так ещё и вынудила меня довести её до оргазма. Хитрая тварь выбила меня из колеи сначала тем, что потекла от порки, а потом своей девственностью. Восемнадцатилетняя сука, постоянно таскалась с двумя хахалями, у которых на неё постоянный стояк был! Как и у меня в тот момент. Но я понимал, что нельзя, поэтому стал вытворять, что попало. Вообще не соображал, что делаю.

А когда понял, что наделал… Как сказать – да я не могу передать это словами. Я её для того, чтобы она кайфовала сюда приволок? Как я мог поддаться провокациям мерзавки?

В тот раз я решил: хватит с меня экспериментов. Пусть подыхает там. Это будет самым лучшим избавлением от неё.

Как только я въехал в город, сразу снял первую попавшуюся бабу и тут же выдрал её в машине, потому что невозможно было терпеть. После чего немного успокоился и поехал домой.

Как оказалось, спокойствие моё было недолгим. Я не мог выкинуть чёртову суку из головы. И стыдно признаться – теперь мой интерес был не только социологический. Это было ужасно. Я не хотел даже думать об этом, но, как известно, мы можем контролировать свои действия, но не мысли. И они продолжали разъедать меня.

Мне не помогало ничего: ни работа, ни бабы, ни алкоголь. Последний только хуже делал. Перед глазами постоянно возникал водопад рыжих, мягких волос, круглые ягодицы, покрасневшие от шлепков, извивающееся в попытках потереться о мою руку тело. А как она кончала? Орала и дёргалась, как сумасшедшая, а потом, казалось, бросится ноги мне целовать. Видно было, что у неё это в первый раз. Я сам чуть не кончил прямо в штаны. А если её надлежаще трахнуть, что же тогда с нею будет?

Как сказать, я дотянул только до вечера третьего дня. В душе проклиная её и свою дурость, я помчался на дачу. Не то, что я что-то хотел с нею сделать – нет, я её не трону, ни за что. Просто хотел поставить на место, чтобы она поняла, кто такой я, и кто такая она. И для чего она, собственно, существует. Ну и наказать ещё разок, раз не понимает.

Девка снова переиграла меня. Когда чёртова целка, не умеющая даже брать в рот, всё же отсосала мне, я чуть сознание не потерял. Такого у меня ещё не было. Причём я не сдержался и не смог скрыть от неё свою реакцию. Она видела и поняла, что ей удалось сделать со мной.

В тот момент меня как озарило: я не могу отвязаться от неё, я влип, эксперимент мой провалился, не успев начаться. Она не такая, как все, но разгадать почему – мне не под силу. И наказать её мне не удаётся.

Я ехал назад и испытывал просто бурю эмоций. Перед глазами стояла какая-то пелена, и в висках пульсировало. Я не знал, как мне выбраться из этого дерьма. Что только ни пробовал – лишь глубже увязал. Проще всего было убить засранку. Нет человека – нет проблемы. Это было самым первым решением. Но я не смог. Чувствовал – если убью её – она навсегда поселится в моём мозге. Нет, надо сначала выкинуть её оттуда.

Как я уже сказал, с трудом, но я признался себе, что хотел её. Зачем врать самому себе? Не просто хотел потрахаться, как всегда бывало, а ХОТЕЛ ИМЕННО ЕЁ! Самое страшное – хотел ТОЛЬКО её. Сколько ни имел баб после того, как увидел рыжую – было похоже на обычную дрочку. А когда она сосала мне, пока я кончал ей рот – это просто умопомрачительно. Как сказать, это было настолько дико для меня, что не укладывалось в голове, мозги просто взрывались.

Всё осложнялось тем, что трогать её было нельзя. Иначе будет ещё хуже, я инстинктивно чувствовал это.

Весь вечер я обдумывал положение, в которое попал. Долго не мог заснуть, пока не помог сам себе расслабиться, думая о рыжей.

Наутро решил пропустить этот денёк и не ездить туда, чтобы немного успокоиться и дать себе больше времени поразмыслить.

После работы я сел в Гелик и поехал на дачу. А почему бы нет? О чём тут размышлять? Я уже всё придумал. Новую линию поведения. Посмотрим, как ты теперь вывернешься, тварь! Бить я тебя больше не буду, повода провоцировать меня не дам!

Я зашел в спальню. Сегодня рыжая выглядела получше.

Она сидела на кровати. Я сел на стул напротив неё.

– Как себя чувствуешь? – неожиданно для себя самого спросил я. Да что со мной творится? На хрен мне её чувства?

Она удивлённо посмотрела на меня, но ответила почтительно, как я её научил:

– Спасибо, хорошо, Марат Олегович. Спасибо вам за еду и воду.

Теперь я уставился на неё. А она продолжила:

– Можно вас попросить, Марат Олегович?

– Да, – только и смог я сказать.

– Можно мне принять душ? И постирать платье?

Я задумался. Что ж…

– Я сейчас задам тебе несколько вопросов. Ты должна честно ответить. Тогда посмотрим.

– Я отвечу, Марат Олегович, – опустила глаза рыжая.

Её послушание всё больше заводило меня. И в то же время раздражало. У неё что – совсем гордости нет? Но я держал себя в руках, поэтому произнёс строго:

– Соврёшь – накажу!

Она кивнула.

– Встань передо мной.

Она повиновалась.

– Что за хахали приходили с тобой в кафе?

– Откуда вы знаете? – Широко распахнула она глаза.

– Я разрешал тебе задавать вопросы? Ты опять забыла правила, шл… – почему-то назвать шлюхой я её не смог, и это сразу взбесило меня до крайности, – сука тупая?! Становись на колени, овца, мать твою!

Она торопливо выполнила приказ, со страхом поглядывая на меня.

– Ну?!

– Это однокурсники, знакомые.

– Они тебя трахали?

– Вы же знаете, что нет, – покраснела она.

– Ну трахать можно не только туда.

– А куда ещё? – снова хлопнула глазами девка.

Чёрт, она не притворялась. Я готов в этом поклясться. Она реально была невинной. Какой-то чистой. Не такой, как все.

Мне так хотелось её. И я мог бы приказать ей сделать всё, что я хочу. И в то же время не мог.

– Значит, тебе нравится, когда я тебя бью? – снова внеплановый вопрос!

Но она ужасно покраснела и промолчала. Не ответила, когда я её спрашиваю!

– Чего молчишь, сука? Говори, что ты ощущала, когда я тебя наказывал! Иначе будешь сидеть тут грязная, вонючая, без еды и воды!

– Нет, Марат Олегович, пожалуйста! Я скажу! – Из её глаз потекли слёзы, – я просто не умею говорить на такие темы. Это же неприлично. Но я постараюсь… Когда вы наказывали меня, я понимала… что вы просто хотите научить меня, как правильно себя вести… заботитесь обо мне.

Чегооо?

– Ты совсем тупая? Как можно считать насилие заботой? У тебя что, мозги набекрень?