Древо Миров братьев Камковых. Том 3

Я упал на пол, как любовник падает на простыни, без сил, но в то же время наполненный ею до отказа. Придя в себя, я не без сожаления убрал жезл в складки своего боевого плаща и собрал свое расстеленное с ночи ложе. Моя миссия здесь была успешно выполнена, и я мог по праву занести ее в актив, своего продвижения по лестнице, которая, как я надеялся, рано или поздно приведет меня на следующую ступень, сделав из пешки слона. А если я не утрачу своей надобности и не разочарую Игрока, то может и в фигуру постарше. Я был готов к обратному пути и получению новых заданий, которые, как я чувствовал, не заставят себя долго ждать. Я теперь стал на порядок сильнее, а оружие, которое стало несокрушимым и неотделимым от меня, позволит сделать меня практически непобедимым. Нужно было только научиться использовать эту огромную мощь грамотно и умело, для этого требовалось подтянуть свои знания и опыт, чтобы соответствовать ему всецело.

Глава 3.

Мир Карна. 749 год. Лето. Зелёный Дол. Разведка боем.

Загнав себя и Вороного, я обеспечил сутки форы для жителей Зелёного Дола. Вся фортификация уже была готова, ров отрыт и укреплён, зная Ковальда, я не сомневался в наличии ловушек под водой. Деревня при баронском замке была обнесена крепким, трёхметровым частоколом, выстроено пять дозорных башен. Запасы воды, песка, укрывного, негорючего материала были организованы в достаточном количестве и равномерно распределены по территории. Также на территории деревни был размещён и скрыт под видом амбаров полу батальон онагров, но об этом я уже узнал позже. Всё это внушало оптимизм. Я понимал, что с этим врагом мы справимся, вопрос всегда в том, каков будет размен. Как командующему обороной мне предстояло на него ответить. Две сотни людей стоят полу тысячи тварей? А сотня? А сто душ чьих-то отцов, мужей, сыновей стоят? Стоят они того, чтобы их женщины и дети оплакивали своих близких, но остались живы благодаря их гибели. Я не знал ответа.

Оборонительных планов было два:

План А, заключался в индивидуальном поединке с вожаком этого экспедиционного корпуса, где победитель получает всё. Проигравший – отступает и не возвращается в этот год. План Б, вступает силу, если план А сорвётся.

Ковальд, словно задницей чувствовал моё приближение и уже ждал меня у опущенного через ров моста. Соскочив с коня, я отдал поводья одному из воинов своего бывшего десятника, и мы коротко обнялись.

– Вчера я получил твоё послание голубиной почтой и ждал тебя, – не сохранив интриги про своё знаменитое чутье, произнёс он.

– Ну, чёрное на чёрном, то есть я хотел сказать, тебя на Вороном я приметил ещё со стены. Красивый галоп! Пока его рот не закрывался, я чуть отдышался.

– Де… Сотник, – чуть не оговорился я по привычке. – Примерно через сутки тут будет около пяти, шести сотен отвратительных рыл. Что у тебя готово к встрече? – К такой встрече, – выпятив мясистую нижнюю губу и теребя её своими толстыми пальцами, отвечал Ковальд, – у меня готово всё!

Широкая, хищная улыбка похожая на волчий оскал прорезала его до этого как будто придурковатое лицо. У меня не было даже сомнений в том, что здесь действительно готово всё настолько, насколько это вообще было возможно успеть за относительно недолгое время, которое у него было для этого.

– Ты Молодец, дружище. По-настоящему Молодец. – Искренне сказал я.

Я видел, что ему приятна похвала. Будучи сотником королевской гвардии, я никогда не баловал этим своих подчинённых. Но каждая сказанная из них была заслуженной, и они всё знали об этом. Пока мы шли в замок Эдхарта, Ковальд рассказывал мне самое важное, а я рассматривал готовность всех, всего и вся к скорым боевым действиям.

Военный совет мы держали впятером. Барон Эдхарт – он не был военным знатоком, но это были его земли и его люди. Я, Ковальд и его подчинённые – сотник баронской дружины Фран и полковник от ополчения Гризус. Я вынужден был сразу предупредить собравшихся, что не займу место Ковальда и вскоре покину Дол, поэтому я вызвался провести эту оборонительную компанию и не более. Барон Эдхарт, конечно, поджал губы. Но последнее время мой взгляд окончательно перестал давать людям надежду на конструктивный диалог, и барону пришлось отступиться.  Ковальд же, конечно, заметивший эту дуэль взглядов тихонько улыбался и как мне показалось смотрел на барона немного с жалостью.

Право драться с вожаком сразу отстоял для себя мой старый приятель и поэтому план А, был утверждён без проволочек. С планом Б, повозились.

Учтено было всё. Рельеф местности, погода на завтра, характеристики, состав войск, вооружение нападающих и наши оборонительные возможности. Было выбрано место для размещения ополчения и засады. Командирам этих двух групп доходчиво и в деталях объяснено, что им надо делать и варианты действий в случае, если что тот пойдёт не так. В общем, разошлись мы только вечером.

Я не спал более суток и должен был отдохнуть хотя бы часов шесть. Наказав никому не беспокоиться обо мне, я пошёл в конюшни, ибо знал где они. Вороной спал стоя и я, зайдя в его клеть, повалился на сено. Было хорошо, знакомый запах друга успокоил меня, и я сразу уснул. Мерк, весь день проведший рядом со мной ещё немного потоптался вокруг и потом свернувшись клубком как-то сразу, как умеют только коты тоже медленно закрыл свои глаза.

Ковальд разбудил меня спустя шесть часов.

– У нас гости, – сказал он и вышел из конюшни.

Вчера на военном совете мы решили, что встретим неприятеля в поле. Нашему главному сюрпризу требовался простор, кроме того, деревню при замке было жаль, а частокол не выдержал бы настолько длительной осады. Все знали, что им надо делать прямо сейчас и это говорило о том, что Ковальд не зря всё это время ел свой хлеб.

Без спешки приведя себя в порядок, я размялся, умылся, легко перекусил и экипировался. Когда я поднялся к Ковальду на южную вышку, утреннее солнце уже начало пригревать. Погода стояла отличная, и видно было далеко. Приличное облако дорожной пыли поднимали бегущие к нам в походном ритме войска противника. Чуть сзади основной группы войск широким шагом двигались горные великаны они же самая серьёзная угроза дня нас.

– Через час они будут здесь, – проговорил мой звероподобный друг.

Он выполнил обещание, данное мне, и экипировался дорого и качественно. Хорошей двергской работы кольчуга ладно сидела на его могучем торсе и доходила ему до середины бедра. Толстые, но мягкие меховые сапоги унты до колена неплохо защищали ступню и голень. Клоки рыжего меха ещё торчали из этих сапог то там, то сям и это гармонировало с поистине шикарного огненно-рыжего цвета густой меховой накидкой на его плечах. Буйная растительность на голове Ковальда сама по себе служила неплохой защитой для шеи и горла. Но в этот раз ни он, ни я не пренебрегли шлемами.

Прекрасные изделия подгорного народа сели как влитые и мы ещё раз проверили друг на друге все ремни, пряжки и подтянули их. Я кроме шлема, экипировался как обычно, по-походному. В отличие от меня, вооружённого как я привык, полуторником и засапожным кинжалом, Ковальд взял оружия много. Он действительно был крайне силён и вполне мог себе это позволить, не потеряв в скорости и ловкости. Боевой топор на длинной перемотанной стальной полосой рукояти, грозно и хищно выглядевший клевец, два длинных и прямых боевых ножа, метательное оружие счёту не поддавалось. Критически оглядев его вооружение, я приподнял бровь, а он радостно заулыбался.

Наши ополченцы тем временем уже становились на месте скорой битвы. Засадный полк уже с ночи занимал своё место и ничем не выдавал своего присутствия. Западная роща метрах в ста пятидесяти от западных же ворот была тиха и благолепна. На поле же в двухстах метрах на юго-запад, откуда и приближался противник, всё выглядело иначе. Длинная прямоугольная фаланга выстроилась по направлению к вектору атаки, опустила ростовые щиты и замерла. Четыре сотни пикинёров, по пятьдесят в каждом ряду, стояли прямо и гордо. Всё что они успели понять на долгих изматывающих тренировках, заключалось в том, что шанс выжить у них остаётся только в том случае, если они не разомкнут свой строй.

Их экипировка была другой. Плотные набивные дублеты и такие же штаны, поножи и наручи, лёгкие шлемы, ростовые щиты с боковой выемкой для копья, длинное копьё и короткие мечи. Всё чему их можно было успеть научить за это время – это стоять и колоть. Но, большего от них и не ждали. За фалангой в свободном построении стояли лучники. Сотня парней и мужчин с длинными луками были без брони. Лук, колчан с пятью десятками стрел, которые они были готовы прицельно выпустить за минуту и круглый щит на спине. Вот и вся амуниция. Одеты они были, конечно, единообразно и просто, всё же баронские войска, а не лихая вольница.

Эти примерно равные по численности нападающим войска и должен был увидеть наш текущий соперник. Чувство пусть и не лёгкой, но вполне возможной победы мы обязаны были внушить ему, и на это был сделан акцент в наших планах. Нельзя было напугать их и заставить просто уйти. Как бы мы потом гоняли эту огромную ватагу по всем баронским землям? Всё было готово.

Внутри частокола на южной и юго-западной дозорных башнях, также стояли лучники, крыша фальшивого амбара была разобрана и шесть онагров приведены в полную боевую готовность. Каждую из этих машин обслуживало по шесть человек. Онагр по сути своей, это тяжёлая телега на цельных деревянных колёсах и работала она по принципу торсионной пружины. Скручивание канатов происходило путём вращения специального барабана, а высвобождение этой силы и толкало рычаг, на котором в ложементе укладывался снаряд. В зависимости от веса, снаряд мог пролетать до трехсот метров. Сегодня мы хотели, как следует напугать врага, и поэтому планировали использовать самый дорогой тип боеприпаса.

Следующей и последней линией обороны был сам баронский замок. Мы с Ковальдом были уверены, что ему сегодня ничего не угрожает, но в качестве тренировки никому об этом не сказали. Замок теперь окружал глубокий ров с подводными сюрпризами, узкие окна бойницы на всех этажах и башенках были заняты умелыми стрелками. Ну и в холле замка бессменно дежурил десяток королевской гвардии, сам барон и домочадцы. Жители городка при замке, были обучены прятаться в глубоких погребах своих домов, и не мешать сражающимся воинам. Единственно, дежурные команды огнеборцев были распределены сидеть около своих запасов воды и инструментов, и быть готовыми тушить пожар, или помогать с ранеными.

Тем временем вражеская группировка войск остановилась в полукилометре от нашей фаланги и начала переформировываться в некое подобие боевого порядка. Мы с Ковальдом уже были в сёдлах и находились здесь же, перед своими воинами, и подбадривали их своим спокойствием. Чёрный и рыжий, ночь и огонь, траур и феерию жизни, воплощали мы сейчас своим видом.

В очередной раз я удивился и невольно восхитился собранности Гоблинсов в составе войск противника. Их было чуть больше, чем Оркусов, все они были лучниками, которые уже построились в фалангу наподобие нашей и ждали. Оркусы же стояли кучей, что-то гортанно орали, брызгали слюной и потрясали оружием в нашу сторону. Похлопав Вороного по шее, мы шагом двинулись навстречу неприятелю.

Базовые правила переговоров перед сражением Оркусам были известны и навстречу нам также выдвинулись двое. Огромный звероподобный Клыкастый и маленький Гоблинс рядом смотрелись бы смешно, но повод для встречи был куда как серьёзный и к веселью не располагал. Скоро начнут гибнуть люди, которых я обещал защищать барону Эдхарту. Огромный, шипастый и железный наплечник Оркуса привлёк моё внимание, пока мы сближались. Вспомнив и заново осмыслив все то, что я знал и видел про этих зелёных тварей, я понял, что наплечник для них является своего рода знаком отличия и ранга. Сейчас передо мной, судя по всему, стоял как минимум вождь одного из Оркских племён.

Остальная его экипировка была обычной. Меховые шкуры, кожаные ремни, бляхи, амулеты из костей и клыков. Из оружия неплохого качества монструозный топор и шипастые наколенники. С его ростом удар коленом, легко попадал среднему человеку в грудь, и пропустить такой было бы страшно. Гоблинс же был одет во все кожаное, но Вожак этой банды не дал мне как следует рассмотреть его и привлёк внимание к себе, прорычав:

– Сдавайтесь, рабы! К'ралт, – он ударил себя по груди, – пощадит Вас.

– Угу, кого не сожрёт! – Тихонько сзади произнёс Ковальд.

– Я защищаю этих людей и земли, – сказал я в ответ. – Сдавайся сам К'ралт и ты умрёшь быстро.

Взревев, Оркус схватился за топор, но сумел взять себя в руки и продолжил:

– Пусть кровь рассудит нас, – прорычал он что-то ритуальное.

– Поединок? – Попытался вызвать его я.

По его глазам я видел, как он хочет разорвать меня и сожрать мою печень. Я смотрел ему прямо в глаза и улыбался, как мог нагло. Я чувствовал, как Ковальд позади меня затаил дыхание в предвкушении дегустации Оркской печени. Лёгкое движение спутника Вождя зеленокожих вывело того из предбоевого транса.

– Пусть кровь рассудит нас, – снова повторил он уже сказанное и развернулся, чтобы уйти к своим.

Поймав на себе взгляд, я опустил голову и встретил глаза Гоблинса. Очень умные глаза. Кивнув ему в знак уважения, мы с Ковальдом развернули своих коней и отправились к своим.

– План Б, командир? – Спросил он меня.

Я не стал отвечать и просто кивнул. Перед строем нашей фаланги я повернул левее и поскакал к западным воротам нашего частокола, а Ковальд остался и начал орать что-то напутственное перед строем. Своим манёвром я преследовал две цели. Первая, заключалась в том, чтобы показать, что ворота нашего частокола построены плохо, открываются и закрываются долго, с усилием. Я был уверен, что за мной наблюдают и не смогут не подметить этого. Вторая цель была в том, что я хотел видеть всю картину боя и поучаствовать там и тогда, когда это будет максимально эффективно.

Так и не сумев построиться Оркусы, все как один заорали что-то похожее на «Аааргхх» и ринулись в атаку. Спокойно и не нарушая строя, их маленькие лучники побежали следом, в руке каждого из них уже был лук и пучок стрел, которые они воткнут в землю перед собой для скорости метания, когда встанут на позиции. Я же был доволен тем, что наша фаланга стоит совершенно незыблемо и монолитно.

Двести пятьдесят метров или минуту бега отделяло врагов от той секунды, когда наши лучники смогут начать свою стрельбу на предельной для них дистанции в триста метров. После этого у каждого из них будет ещё одна минута, чтобы выпустить по полсотни стрел каждому, и отступить за частокол.

Сердце спокойно и неумолимо отсчитывало секунды и спустя шестьдесят ударов первая сотня маленьких, острых и смертоносных подарков отправились в полет к приближающемуся врагу.

Ниспадающий по мере приближения врага к нашему строю поток стрел прекратился вдруг, когда больше невозможно стало стрелять навесом. Из пяти тысяч стрел каждая пятидесятая примерно нашла свою цель и впилась в зелёную вражью плоть, наносят большие или меньшие повреждения. Смертельно раненых и убитых наповал было не более двадцати, и это был хороший результат для ополчения, состоящего из обычных крестьян и горожан.

Вражеские стрелки успели выпустить стрел ещё больше, но Гризус вовремя выкрикнул команду «щиты наверх» и все ряды фаланги со второго по восьмой присели на колено и накрылись ростовыми щитами. Страшный дождь из стрел закончился быстро, ибо и Гоблинсы более не могли навешивать, не попадая по своим, более крупным товарищам. Смертельный дождь из стрел, как и обычный, из воды всегда найдёт щель. Убитых, как я видел, не было, но и наша фаланга была прорежена на три дюжины раненых бойцов, которых уже оттаскивали лучники, вместе с ними отступая к воротам.

Перед самой сшибкой фаланга встала в полный рост и изменилась, ощетинившись оружием. В руках двух передних рядов появились поднятые с земли тяжёлые и длинные копья. Ни один человек не смог бы держать их на весу долго, и именно для этого сбоку в щитах были придуманы специальные выемки. Кровавая пена слетала с клыков Оркусов, когда они в порыве боевого безумия со всего маху насаживали себя на эти пики все ещё пытаясь добраться до ненавистных им и слабых людишек и надо признать кое у кого, к сожалению, это получалось.

Зная особенность этих тварей, мощно впрыгивать во вражеский строй и наводить там сплошной кошмар ближнего боя, в котором Клыкастые были очень хороши, Ковальд обучил ополчение ещё одному очень простому приёму. Как только первые два ряда пик погрузились в тела врагов и застопорили всякое движение, третий и четвёртый ряд упёрли свои пики в землю и направили острия в сторону врага и вверх. Взвившиеся в прыжке, с топорами, шипастыми дубинами, палашами, большими ножами Оркусы, снова насадили себя на копья.

Все это заняло примерно три минуты, и сейчас наступал самый сложный и опасный момент боя. Нежданные для самих Оркусов значительные потери в три дюжины бойцов, тем не менее, не были напрасны. Люди не могли выдернуть свои пики из врагов и не могли удержать их веса. Четыре передних ряда фаланги вынуждены были бросить свои пики и отступить под напором врага. В неорганизованном месиве боя подавляющее количество Оркусов не видело того, что происходит с их товарищами спереди, и воспринимали дикие крики боли и летящие брызги крови, как норму и даже не думали, что ловушка почти захлопнулась.

Предводитель Оркусов оказался на левом фланге атаки и был почти единственным, кто сумел зацепиться за фалангу и не быть нанизанным на копья как мотылёк. Движение слева и панические крики гладкокожих привлекли его внимание, и он увидел, что часть войск людишек уже «бежит» и пытается спрятаться за частоколом.

«Вот он, наш шанс» – подумал вождь племени Горных топоров К'ралт.

Острым клювом обуха своего монструозного топора он зацепил край большого щита человека, который рассчитывал за ним спрятаться от К'ралта и резко потянул его на себя. Ожидавший обратного человечек, вылетел из строя, как пробка из кувшина с забродившим вином, и тут же был разорван кем-то из Руки приближенных самого вождя племени. Надеясь, что кто-нибудь продолжит развивать здесь его успех, он крикнул приказ своим следовать за собой и огромными прыжками помчался к глупо открытым людским воротам, чтобы на плечах врагов оказаться внутри поселения и завоевать победу.Чуть не дошедшие до фаланги великаны, заметили это движение своего маленького командира и последовали за ним. Бой разделился на две части.

– Меняйся! – Во всю глотку крикнул Гризус и первые четыре ряда фаланги поменялись со вторыми четырьмя свежими и полными сил рядами.

Большая же часть оркусов, гоблинсы и великаны, уже шли к западным воротам частокола, огораживающего Зелёный Дол. «Висеть» на фаланге осталось всего около полусотни клыкастых. Ковальд, выросший как из-под земли, уже закрыл брешь в построении и края фаланги начали загибаться, чтобы окружить и смять увязших в схватке противников. Длинные копья уже давно были брошены на землю, чтобы не мешались, и сейчас ополчение делало то немногое, чему их научили. Щит перед собой, шаг, прямой укол мечом. Шаг, укол и ничего более.

События у ворот развивались более интересно. Почти перед самым носом К'ралта, людишки почему-то перестали орать и суетится, как-то сразу, быстро и организованно построились в колонну и прошли за ворота, которые уже начали закрываться. Поднажав по-настоящему, вождь племени ускорился, но вдруг увидел, как из леса чуть впереди и слева от него клином вылетает и начинает разгоняться в галоп тяжело бронированная конница людей. Уже ненавистные им длинные пики всадников были опущены в боевое положение, а спустя ещё дюжину ударов сердца, так толком и не осознав случившегося, стальной клин конницы смял и раздавил ядро его войска.

К'ралт лежал на земле не раненный, но оглушённый. Он сумел избежать удара пикой, но латный сапог какого-то всадника со всего аллюра ударил его по голове, и он упал, на время потеряв сознание. Ракурс зрения с земли был нов для него, но он был достаточен для того чтобы увидеть, как клин человеческой кавалерии разворачивается и снова берёт разгон, чтобы втоптать его стрелков в землю.

Великаны без команды тоже растерялись. Один из них отступал вместе с малыми братьями, второй стоял и оглядывался, явно не понимая, что же ему теперь делать, и только третий самый молодой из них уже стоял у частокола и схватившись обеими руками за дозорную башенку валил её вместе с находившимися там людьми лучниками. К'ралт видел, как ворота снова отрываются, и оттуда неспешно выходит тот, кто говорил с ним перед боем.

Приличного даже для Оркуса размера меч, человек одетый в чёрную цвета, кожаную броню, держал в одной руке опущенным. Дальше К'ралт не понял, что произошло. Силуэт чернеца расплылся, чтобы в следующий момент собраться стоящим на сутулых и покатых плечах горного великана. К'ралту показалось, что красный отсвет пробежался по сверкнувшему острию длинного меча. После этого меч погрузился в основание черепа великана и тот вместе со своим «наездником» мёртвым осел наземь.

«Не может быть» – подумал вожак племени горных топоров. В этот момент какая-то тень возникла прямо над ним, и удар тяжёлого обуха топора Ковальда отправил его в беспамятство.

Глава 4. Мир Пента. Пентакор. 390 год. Морон.

После приема во дворце, мы с Сэмом и сопровождавший нас, главный маг Королевства Винсет, вернулись в гильдию, где нам отвели покои, в которых мы уже останавливались ранее, перед началом нашего похода. Винсет тут же ушел, ему предстояло снабдить нас всем набором верительных грамот, по которым мы сможем получить любую помощь, будь то материальная или воинская, от любого из наместников, управляющих от имени короля, городами нашего королевства. От помощи магов гильдии Пентакора, я сразу отказался. На то у меня было несколько причин. Во-первых, любой опытный маг, а от иного и смысла вообще не было, сможет довольно легко раскрыть мой секрет и обнаружить подселенца в моем разуме, и тут уже сказками о занятиях с Мороном, которые я вешал на уши моего доверчивого и беззаветно верящего в меня друга, я уже не отделаюсь. Во-вторых, я пока не видел смысла расширять наш отряд, без очевидной угрозы от врага, которого мы пока еще даже не обнаружили. В случае надобности, имея весьма грозные бумаги от короля, я смогу получить необходимую помощь или магическую поддержку от магов, любой из гильдий, расположенных в крупных городах королевства.

Таких гильдий было четыре, если не считать столичную: в Низорде, в Хиронге, в Гарте и в Эльтаноре. Получив звание королевского мага, я так же получил право на перемещение между гильдиями практически мгновенно, для этого в подвальном, самом низкорасположенном этаже каждого здания гильдии, еще в незапамятные времена, были созданы мощные пентаграммы перемещения, которыми могли пользоваться сами главы гильдий, а также королевские маги, с разрешения таковых. К сожалению, пентаграммы работали с большими паузами, между подобными перемещениями. Это было необходимо, чтобы накопилась достаточная магическая энергия, для активации пентаграммы. Кроме этого, данная пентаграмма могла перенести не более трех человек одновременно, ну или двух человек и груз равный по массе третьему. То есть перемещение коней, телег или очень тяжелой поклажи, данный вид связи между гильдиями не обеспечивал.

Мы с Сэмом провели время с толком, пока ожидали возвращения Винсета. Сначала мы как следует выспались, затем сходили в таверну «У Тома», где обильно позавтракали, заказав столько еды, что вызвали неподдельный интерес самого Тома, который периодически проходил мимо нашего столика, чтобы утолить свое любопытство, как мы справимся с таким количеством яств. Когда последняя тарелка опустела, а мы стали похожи на двух обожравшихся хомяков, он за счет заведения выставил на наш столик пузатый бочонок хмельного меда и пошел по соседним столикам собирать золотые монеты. Как оказалось, он умудрился поспорить с почти всеми сидящими в таверне завсегдатаями, поставив на кон золотую монету.

Мы блаженно улыбались и цедили мед, поминутно отдуваясь и неспешно обсуждая маршрут нашего предстоящего путешествия. Сытость и нега наполняла наши тела и души, и тем неожиданней было появление за нашим столом фигуры, закутанной в черный дорожный плащ и широкополую шляпу, скрывающую его лицо. Я тут же, через силу напрягся, быстро шевеля пальцами и наспех бормоча, выстраивая на своем сапфировом кольце, цепь защитных и боевых заклинаний, с отсроченным, до момента активации, стартом.

– Расслабься, Драгорт. После еды вредно так сильно напрягаться! – Прошелестел негромким голосом незнакомец, и поднял голову, открывая из под опущенной полы шляпы, свое лицо.

– Морон, чтоб тебя покарали Восемь!

Старый маг снял шляпу и растянул свои старческие, тонкие губы в ухмылке, радуясь произведенным на нас эффектом, от своего таинственного и немного мрачноватого, если честно признаться, появления. Мы с Сэмом учтиво поздоровались с учителем, а я параллельно с этим незаметно встряхивал пальцы, дезактивируя уже подвешенные и готовые к применению заклинания.