О дивный чуждый мир

А ещё Беринита принесла к чаю печенье собственного изготовления. Как было не полюбить её после такого! Римми не стала спрашивать, что привело её гостью, боясь спугнуть приятную собеседницу.

– Знаете, госпожа вей Дьечи, а я очень рада, что вы приехали, – мягко улыбнулась она. – Вы мне сразу понравились.

– Это взаимно, госпожа вей Болль, – искренне ответила Римми. – Я буду рада с вами подружиться. Надеюсь, у вас всё в порядке? И у вашей малышки? Только не подумайте, я не навязываюсь! Но я немного разбираюсь в магическом целительстве, и если…

– О, эта крепышка в полном порядке! – засмеялась Беринита. – Представляете, мой муж даже больше переживал за роды, нежели я сама! И, как оказалось, напрасно. Мэтр Нивжич – это местный лекарь – даже не успел протрезветь и дойти до нашего дома, как всё уже случилось без его участия.

От Бериниты так несло домашним уютом и материнским спокойствием, что Римми чуть даже не прижалась к ней.

Римми неожиданно для себя вдруг рассказала ей всю свою нехитрую биографию. И про отца – человека в научной сфере гениального, но совершенно неприспособленного к реальной жизни. И про то, как он по наивности встрял в одну аферу, а в результате они лишились и состояния, и дома. И про тётушку Амандину, его родную сестру, что воображала себя великой благодетельницей Римми. Пытаясь устроить ей выгодную партию, ибо только в этом видела решение их с отцом проблем. Лучше бы просто дала денег – сама-то в них купалась, выйдя замуж за нейра. Но нет, «у папеньки же принципы, он же не возьмёт», а как Амандина пойдёт против воли любимого брата… Что? Дать денег Римми, папенька ведь всё равно не заметит? Нет же, глупенькая Аримантис, ну где это видано, чтобы девица на себе семью тащила?..

А что Римми и без её денег их с отцом на себе тащила, Амандина предпочитала не замечать. И всё чаще подстраивала совсем уж некрасивые ситуации с очередным женихом. Последний такой и вовсе попытался скомпрометировать Римми на публике, чтобы уж точно не оставалось иного выхода, и папенька под давлением тётушки подписал бы брачный контракт, как её опекун… Папенька вообще редко смотрел, что подписывает, витая мыслями в своих научных изысканиях. До совершеннолетия Римми тогда оставалось ещё полгода, и тётушка наверняка добилась бы своего.

Но Римми не выдержала и обошла её первой, всеми правдами и неправдами поступив в университет магии Эбендорфа. Теперь-то никто не мог принудить её к браку целых четыре года! И ещё три года после выпуска, чему мстительно радовалась Римми. Наверняка это тётушка приложила руку к распределению, чтобы Римми взвыла и вернулась под её крыло, признав невозможность самостоятельно управлять своей жизнью. Только не на ту напала.

Потому Римми и сидела сейчас в какой-то глуши – без денег, без работы и с неясными перспективами.

– А я думаю, что всё у вас получится… Вы сильная, Аримантис. Знаете, мне кажется, вам нужно развеяться. И ведь я к вам с приглашением, – улыбнулась Беринита. – Моя хорошая знакомая устраивает бал-маскарад в субботу. И прямо намекнула, что хочет видеть вас в том числе.

Очередное «пустое» мероприятие Римми не обрадовало. Все её предыдущие попытки влиться в светскую жизнь города и заявить о себе как о маге не принесли результатов. Но Беринита была искренна и, кажется, действительно хотела помочь. Так что Римми ответила согласием.

Глава 3

Михель

Михель несколько дней подряд следил за приезжей девицей-магом, но вскоре уверился, что опасности она не представляет. Лишнего о жителях не выспрашивала, наоборот, охотно рассказывала всем встречным о себе, о своей жизни в столице. Может, в доверие так втирается? Не имей Михель изначально подозрений в её адрес, решил бы, что та просто предлагает себя. Недостойное поведение для мага. Впрочем, когда человек в отчаянном положении… Уж они с Кирен об отчаянии знали всё.

Сколько ещё Кири выдержит в бегах? Она такая нежная, такая хрупкая… У Михеля тоскливо сжалось сердце от любви и жалости к девушке. Зачем он уговорил её бежать? Что он может ей дать?

Прихваченные из дома деньги скоро закончатся, и что дальше? Ходить по хуторам, испрашивая любую работу? Работы Михель не чурался, да только много он дров нарубит за день? Сумеет стадо коз выпасти, ни одной не потеряв? Разве что посыльным в городе возьмут, да тут городок-то – одно название, из одного конца в другой полчаса неспешным шагом.

Не для Кирен такая жалкая жизнь. Как маг он здесь точно не пригодится. Ни опыта, ни знаний, ни лицензии, сам ещё зелёный. Вон, приезжая девица аж маг первой категории с дипломом столичного университета, сам слышал – и та впустую пороги обивает третью неделю… Снова срываться с места? Да куда ещё, если в крупных городах опасно, а в глухих деревнях попросту не на что жить?

Есть, конечно, одна большая ценность, но её продавать нельзя. Выкраденный артефакт. «Нет, не выкраденный!» – перебил Михель самого себя. Это их. Эта вещь принадлежит Кири и никому больше. Никто не посмеет её отнять! Или саму Кири у Михеля.

Здесь до них, по крайней мере, никому не было дела. Да они и сами почти не высовывались из снятой на последние деньги развалюхи. Иной сарай и то богаче будет, чем этот якобы «дом», за который Михель уплатил аж двадцать велленсов за месяц. Домик был на заднем дворе городской таверны – собственно, её хозяин их и пустил – а потому дракков там водилось видимо-невидимо.

С подавальщицей из той же таверны Михель сговорился за небольшую денежку, чтобы забирать остатки еды после гостей. Денег на покупные продукты уже почти не оставалось, да и готовить Кири не умела. Но всё равно Михель каждый день наведывался на рынок, чтобы послушать свежие сплетни. Нужно держать ухо востро, а где, как не там, где новости появляются первыми?

Сегодня главной сплетней дня стало то, что Лурца, кухарка аж самого нейра Мортестига, допилась до зелёных чертей и их же гоняла с самого утра. Вернувшись в хибарку, Михель хотел повеселить этим Кирен, но той вдруг оказалось не до веселья.

Белая как смерть, она сидела на узкой кровати, застыв в одной позе.

– Кири, – тихо позвал девушку Михель. – Милая, что с тобой?

– Нас нашли, Михель, – почти не шевеля губами, еле слышно сказала она и указала взглядом на чулан. – Нашли… Портал. Когда я проснулась, тут появился портал. Но почему же они медлят? Почему, Михель?!

Девушка сорвалась на беззвучный крик, и Михель взглянул в ту сторону. Насчёт портала Кири не ошиблась. Вместо тёмного закутка за отсутствующей дверью в чулан (даже её сорвать успели!) виднелся кабинет. Ярко освещённый, с массивным столом. С кожаным креслом и небрежно наброшенным на его спинку кителем. Правда, знаки и регалии на нём Михелю были не знакомы.

Это конец, отстранённо подумал он. Значит, вейст Рицто́рпен не стал надеяться на нанятых ищеек. А обратился напрямую в следственный департамент. Вероятно, уже обвинив Михеля в похищении Кирен и краже амулета. А в следственном отделе всё делается быстро. Поисковая магия – портал – арест.

Со следаком он не справится. Да и сколько их там ещё вылезет из портала…

Но из портала выходить никто не торопился. Наоборот, внезапно из их тёмной кухоньки вышло какое-то странное животное. По-хозяйски проследовало к открытому порталу, презрительно оглядело замерших подростков. У Кири глаза на лоб полезли, да и у Михеля тоже. Детёныш лисицы? Нет, не похож. Вообще ни на какое известное животное не похож… Шерсть рыжая с белым, короткая. Чёрный ошейник с крохотной золотой короной.

Михель ещё мог бы смириться с существованием неизвестной твари – мало ли на свете удивительного водится, о чём он ещё не знает? Но в зубах тварь, довольно урча, несла дракка.

Мёртвого дракка.

Чёртова мёртвого дракка, помойного паразита, которого невозможно ни убить, ни вывести! Только отлавливать и отвозить куда подальше!

Рыжая тварь с добычей спокойно прошла в портал, махнула хвостом и портал схлопнулся. На месте чулана вновь была обычная узкая дверь.

Кирен жалобно взглянула на Михеля, но тот лишь покачал головой.

– Нам больше негде спрятаться, Кири, – глухо сказал он. – И денег тоже больше нет. Мы не уйдём отсюда. Я сам не умею, но здесь есть маг…

– Нет, Михель! – всхлипнула девушка.

– Да, Кири. Я не знаю, что ей предложить взамен… Придумаю. У нас нет другого выхода, ты же понимаешь. А она маг первой категории. Отведёт, заблокирует. Да ту же Красную Линию сможет нарисовать… Кири… Верь мне… Ты мне веришь?

Девушка взглянула на худого парня, и наконец её взгляд озарился неподдельной любовью.

– Да, Михель, – тихо ответила она. – Верю.

Кэл

Закончив обрабатывать запись, Келлинн Бертл щёлкнул по клавишам последний раз, выкладывая в сеть видео: коротенькую познавательную лекцию об опасности неправильного рациона для домашних любимцев. Нейросети легко превратили сегодняшнего пациента из слегка упитанного кота в грустный шарик на тонких лапках.

Кэл ещё раз придирчиво промотал запись, убедившись, что камера достаточно запечатлела его самого. А именно – крепкую мускулатуру под обтягивающей чёрной майкой и белозубую улыбку. Ведь продаётся именно это – секс и котики. Кэл на недельный заработок готов был спорить, что у большинства его подписчиц вообще нет домашних животных. И о чём Кэл вещает на своём канале – тоже неважно. Лишь бы продолжал это делать, поигрывая мышцами и с томной хрипотцой обещая сделать «ата-та» нерадивым владелицам.

Нет, ему действительно нравилось работать с животными. Стать ветеринаром Кэл мечтал с самого детства и ни разу не пожалел о выбранной профессии. Это люди всякие бывали – жестокие, жадные, бесчувственные, а порой откровенно глупые. А всех своих пушистых, зубастых или пернатых пациентов он любил одинаково.

Да, на всякое за годы практики насмотрелся. Как приносили здоровое животное усыплять, просто потому что «надоел». Как вызывали к питомцу с уже отказавшими почками из-за неправильного питания. И ведь не со зла, а просто по глупости – «Лордик ведь так любит жареную курочку, как я мог ему отказать». Как… Да, впрочем, что об этом вспоминать.

И когда видео из ветклиники с застенчивым и неповоротливым ветеринаром, выложенное посетительницей, случайно «выстрелило», он не преминул этим воспользоваться. Келлинн был неглуп и понял, что нужно ловить волну, пока идёт. Многие его коллеги тогда сказали, что он предпочёл рубить деньги. Кэл с этим не спорил, но внезапно свалившееся на него благосостояние было лишь приятным дополнением. Он больше ценил другое. Что его популярность, пусть даже в таком «жвачном» виде – с котиками и сексуальным доктором – хоть так заставит людей прислушиваться. А рекомендации и лекции его, несмотря на яркую обёртку и сладкую глазурь, отличались редким профессионализмом. И действительно многим любимцам смогли помочь.

Работу ветеринара он не бросил, но завёл частную практику, купив дом в пригороде и оборудовав там небольшую клинику. Любителей животных, что в Рэтскволле, что в других посёлках поблизости, хватало, а вот ближайшая ветеринарка была аж в Отцене. Так что на отсутствие клиентуры Келлинн не жаловался, а периодически сердобольные жители подкидывали и бездомных собак и котов на передержку. Пристроить их обычно не составляло труда – очередной выпуск на канале, широкая улыбка, многообещающий взгляд, и вот уже очередная подписчица обзаводится питомцем. Сейчас в небольшом вольере на заднем дворе тоже отъедалась пара облезлых тощих кошек. Подлечатся, шёрстка в порядок придёт, и можно будет искать им заботливые руки… Да, через недельку надо кинуть клич, не забыть бы.

А ведь поначалу пришлось много работать над собой. До изнеможения заниматься фигурой в зале, сбрасывая лишнее, обрастая нужным. Начитывать перед зеркалом бесконечные тексты, отрабатывать взгляды и улыбки. Перестать бояться камеры. Сократить почти девчачье «Келлинн» до рокового «Кэл». Научиться вести себя развязно, шутить на грани пошлости, несмотря на то, что в его семье всегда царила любовь и уважение друг к другу. Но родители его поняли и не осудили.

Забавно, но до сих пор иногда робел с девушками. Впрочем, прекрасно понимал, что поклонницы видят в брутальном красавце только деньги и медийную личность. И сам открываться им не спешил. И той, что пустил бы дальше спальни – в своё сердце – так до сих пор не нашёл.

Кэл лениво просмотрел незамедлительно последовавшие реакции на новое видео и закрыл вкладку. Ночной звонок с незнакомого номера его не удивил, и он даже готов был пофлиртовать пару минут с очередной поклонницей, но звонящий не был его фанатом.

– Приходите, – отрывисто произнёс Кэл в трубку. – Буду рад познакомиться, полковник.

Прихрамывающего крепкого старика с военной выправкой он несколько раз видел на улицах элитного посёлка. Называли его все именно так – полковник. А вот случая даже просто перекинуться словом до этого пока не представлялось, хотя его кошечка в чёрном ошейнике пару раз захаживала к Кэлу в сад.

На долгие приветствия и пустые разговоры старик размениваться не стал. Кэлу это понравилось. Обычно одинокие люди любят поговорить, но Орша Вейстлен явно предпочитал действовать.

Кэл ожидал увидеть его питомицу, но полковник достал из чёрного непрозрачного пакета контейнер, резко пахнущий дезинфекцией, и у парня бровь удивлённо поползла вверх. С наклейкой спецвойск биозащиты. Ох, непрост старик, похоже, раз такие вещи дома хранит…

– Принцесса вот подарочек принесла. Насколько ваша лаборатория укомплектована? – прямо спросил непростой старик.

– Для полного анализа на все известные возбудители – достаточно. На… действительно все, – чуть помедлил Кэл. – А что там: птица, мышь?

– Мышь, – подтвердил Орша Вейстлен. И пристально посмотрел на парня, словно до сих пор сомневался, стоит ли ему это знать. – Мышь… Летучая, молодой человек. И ещё с явной мутацией. У неё крысиный хвост.

Теперь и Кэл мгновенно собрался и посерьёзнел.

– Думаю, не мне вам объяснять, – тихо сказал полковник, – что эта информация не для общественности. Если мы не хотим, чтобы это прекрасное тихое местечко закрыли на пожизненный карантин. Я просто хочу убедиться, что нам ничего не угрожает. Обследуйте, а после уничтожьте. Сколько времени это займёт?

– Несколько часов. А… ваша кошка?

– Изолировал, – скупо ответил старик. – Вот вы мне утром и скажете, что с ней делать.

Он быстро развернулся и пошёл на выход, но Кэл успел заметить, как болезненно дёрнулся у него уголок рта.

Переодеваясь в специальный костюм, молодой человек размышлял о событиях, произошедших ещё до его рождения. Четвёртая война. Не пощадившая десятую часть населения планеты. Порядком проредившая биоразнообразие. О яблоках, например, Кэл только слышал. Их теперь выращивали в особых стерильных условиях, и они были деликатесом похлеще чёрной икры. И то, говорят, вкус у них теперь не тот, что был раньше.

Летучих мышей истребили намеренно. Все популяции вывели под корень, прежде досконально просчитав последствия в виде тех же расплодившихся насекомых. Но риски для человечества перевесили риски от порушенной пищевой цепочки. Слишком уж страшное оружие из них сделали… Так что рукокрылых травили, выжигали огнемётами их пещеры, внедряли в их стаи дронов-чистильщиков. Пока не истребили всех полностью.

И вот теперь кошка полковника притащила то, чего больше не существовало лет двадцать.

– Айрис, – скомандовал он помощнице, входя в лабораторию в полном облачении. – Блок-4 и прихожая: полный цикл очистки.

– Как скажешь, милый, – кивнула ему проекция русой красавицы с толстой косой.

Кэл хрустнул пальцами в перчатках и распаковал герметичный контейнер, что дал ему полковник.

Тварь действительно подверглась сильной мутации, это было понятно с первого взгляда на тушку. Чёрные кожистые крылья, как и положено летучей мыши, но при этом длинный чешуйчатый крысиный хвост. Принцесса полковника прокусила ей шею. Кэл осторожно вынул объект размером с ладонь и разложил на столе, расправив ему пинцетом крылья.

А после моргнул, застыв. И ещё долго просто смотрел на тварь. Соотнести её с прежде виденным в учебниках зоологии никак не удавалось. Он даже тряхнул головой, зажмурился и ещё раз попробовал определить принадлежность твари к известным семействам рукокрылых.

Это точно была не крыса. Но и не летучая мышь.

Потому что помимо крыльев у существа имелся полный комплект из четырёх лап. Вместо шерсти оно было равномерно покрыто крохотными блестящими чешуйками. Чёрными сверху и золотыми в подбрюшье. Тонкие кожистые крылья с внутренней стороны тоже горели золотом. На холке твари топорщился острый костяной гребень, а на голове было два изогнутых рога. На кончике длинного хвоста тоже были мелкие шипы. Разве что вытянутая мордочка отдалённо напоминала крысиную.

И первым, что сейчас пришло в голову молодому ветеринару-блогеру, были вовсе не анатомические схемы из учебников. Скорее, картинки из детских книжек. Или фэнтезийных романов.

Ложиться Келлинн не стал. И, как только Айрис в начале восьмого утра выдала ему полный анализ на известные патогены, набрал полковника.

– Выпускайте вашу Принцессу, ей ничего не угрожает, – устало произнёс он в трубку. – И… вы коньяк пьёте? Я бы показал вам кое-что, но насухую не советую.

Кэл не особо надеялся, что Орша Вейстлен примет его дерзкое предложение, просто ляпнул наобум. В трубке была тишина.

– Не рановато для коньяка, молодой человек? – наконец укоризненно ответил полковник. – Лучше я принесу кальвадос. Держу пари, его вам точно не доводилось пробовать.

Глава 4

Римми

Маскарад устраивала некая Тея вейст Ви́ррен, с которой Римми ещё не довелось познакомиться. Но помимо устного приглашения Бериниты она вскоре получила и официальное письмо.

Даже несмотря на то, что местное высшее общество под разными предлогами отказалось от её услуг, интерес в нём Римми всё же вызвала. Причём, как понимала сама Римми, приглашение она получила не за то, что маг или носит титул вей по рождению – всё-таки приставка к имени имела вес. Причина была куда проще – в провинции просто невыносимо скучно. И новое лицо, способное развеять эту скуку, вдруг сделало её весьма желанной гостьей на этом приёме. А уж если это лицо прибыло из самого Эбендорфа…

Чёрт, неужели придётся пересказывать столичные сплетни, чтобы расположить к себе этих кумушек? Как-то же надо завоёвывать потенциальную клиентуру. А то магу первой категории совсем скоро будет не на что жить.

Маскарад, как водится, подразумевал маску. Но ведь кроме неё ещё и какое-то приличное платье, с чем у Римми возникли трудности. Но ненадолго. Это на столичном балу такое не попрактикуешь, потому что там хватает магов в высшем обществе. Зато в этой глуши – только в путь. Да и иллюзия-то несложная: достаточно напялить на себя что угодно, лишь бы подходило по цвету и фактуре, а заклинание хоть носовой платок превратит в роскошное бальное платье нужного фасона.

Так что в указанный особняк Римми заявилась во всеоружии: в нежно-голубом шёлковом платье с изящной вышивкой по подолу и кружевным верхом. И с маской морочиться не стала, просто напустив магический туман на верхнюю часть лица. Так даже лучше – лица не увидят, но все сразу поймут, что перед ними маг. Лишняя демонстрация умений не помешает. Мало ли, вдруг кто-то захочет потом заказать себе артефакт с таким же эффектом, чтобы не быть узнанным в деликатный момент – например, если застукают в чужой постели или за неблаговидным занятием…

Такую мелочовку Римми могла бы пачками делать – одноразовую, недорого. Да хоть пуговиц накупить и из них делать артефакты. Можно пришить одну такую на изнанку одежды, а в нужный момент сломать, активировав Риммино заклятие. Ну, разве не прелесть! И продавать по велленсу за штучку…

Беринита первая заметила необычную маску Римми на входе и сразу же повела знакомить её с хозяйкой вечера, безошибочно определив ту среди бархатных, шёлковых и перьевых личин. Кто-то скрывал всё лицо, кто-то только верхнюю его часть. Похоже, это ощущение лёгкой интриги и безнаказанности успело зацепить многих гостей – некоторые дамы вели себя довольно развязно, откровенно флиртуя с масками-мужчинами.

Римми заглянула магическим зрением под маску Теи вейст Виррен, хозяйки особняка, и определила её возраст ближе к «мадам».

– Аримантис вей Дьечи, – очаровательно улыбаясь, представилась она даме. – Рада знакомству, госпожа вейст Виррен. И благодарю вас за приглашение – чудесный вечер.

– О, можно просто по имени – Тея, – жеманно отмахнулась та. – Нам, конечно, далеко до столичных приёмов, а вы наверняка их повидали немало. Право же, вот сразу видно, что вы прямиком из Эбендорфа, – такой свежий фасон! Ваше платье, дорогая, просто чудесно… Вы непременно должны мне рассказать, что сейчас носят в столице, а то модные журналы к нам приходят с опозданием на полгода…

– С удовольствием, госпожа Тея, – порадовалась про себя Римми. – И даже могу показать магические образы вашим модисткам. Это несложно.

«За соответствующую плату», – добавила она про себя. Чёрт подери, а что? Даже на этом можно заработать.

– Ох, милая, вы бы лучше по старинке – словами. Мы тут немного старомодны, знаете… Или я просто пришлю к вам свою портниху посмотреть ваш гардероб. Если вы, конечно, позволите.

Римми рыкнула про себя, но не выказала недовольства. Нет у неё никакого гардероба. Иллюзии одни. Что ж они все тут такие… негибкие. И закоснелые.

– Буду рада помочь, – всё же улыбнулась она в ответ.

– Вей Дьечи, вы сказали? – вступила в разговор другая дама в золотой маске, щедро усыпанной рубинами. Жуткая безвкусица, учитывая, что платье на ней было отвратительно розовым, а сама дама рыжей. – У меня есть давняя приятельница в Эбендорфе, кажется, её девичья фамилия как раз вей Дьечи…

– Если вы вдруг имеете в виду нейри́н Амандину Курстлебен, то это моя родная тётя, – натужно улыбнулась Римми.

– О-оо!.. – всплеснула руками золотая маска, и Римми поспешила убраться, потому что приятельницы тётки вряд ли сильно отличались от неё самой, а портить себе вечер девушка не хотела.

Без зазрения совести Римми отправилась к закускам и напиткам, потому что незамысловатые блюда, которые она готовила себе в последнее время, уже порядком приелись. Если уж это чёртово светское общество не спешит пользоваться её услугами и крайне недоверчиво относится к новому магу, то хоть поесть всяких деликатесов вволю…

– Это была госпожа Кнокпис, супруга мэра, – хихикнула Беринита, что пошла за Римми к столам. – И знаете, Аримантис, я с вами соглашусь – я её совершенно не выношу. Напыщенная, горделивая, из всех человеческих достоинств ценит только одно: статус повыше… И, судя по вашему стремительному бегству, о собственной тёте вы тоже не горели желанием говорить.

– Я рада, что вы умеете видеть в людях не только яркую обёртку, – искренне поблагодарила её Римми. В том числе за то, как дружелюбно жизнерадостная пышечка отнеслась к ней с самого начала. – Если для вас не составит труда, то называйте меня просто Римми.

– Тогда я тоже просто Нита, – подмигнула она. – Может, вообще на «ты»?

У них обеих в руках было по бокалу игристого и Римми, соглашаясь, легонько дзинькнула тонкостенным стеклом.

– Значит, таково и есть высшее общество Рате-Скуоля, Нита? – хмыкнув, оглядела сборище Римми.

– Уж чем богаты, – рассмеялась её собеседница. – Поверь, это они ещё прилично себя ведут. Знала бы ты, какие тут страсти порой кипят, куда там вашей столице!

– Нита, а нейр Мортестиг вообще появляется на людях? Его где-то можно увидеть? Я бы очень хотела наконец познакомиться с патроном вашего славного городка.

– О, Римми, это вряд ли, – закатила она глаза. – Нейр слывёт редкостным бирюком и в наших местных увеселениях никогда не участвует.

– Он считает себя выше этого?

– Думаю, ему среди нас просто скучно. Он ведь много лет прожил в столице, хоть и родился здесь.

– На старости лет, видимо, к родной земле потянуло, – усмехнулась Римми.

– О, говорят, нейр Мортестиг ещё совсем не стар, – хихикнула Беринита. – Просто он не любит лишнего внимания.

Почему это? Хромой, косой, изувеченный? Просто страшный? Женщин ненавидит? То-то он всячески избегает Римми и отказывает в приёме. Но если он не повлияет на этот городок, не перестанет оказывать ему бесплатную помощь, не примет Римми как официально назначенного мага, то как ей выживать целых три года?!

– Римми, мне кажется, что ты не из болтливых, – доверительно сказала Нита. – Поэтому скажу, что думаю сама: в этом городке слишком много девиц, желающих залезть к нейру в постель и кошелёк. От них он и бегает. Пару-тройку его несостоявшихся любовниц могу показать… Ещё с тех времён, когда он только вернулся из столицы и не стеснялся бывать в обществе.