Лисичка для Медведева

Элина влюбилась.

С этим надо было что-то делать.

Уже давно.

За пять месяцев вытравливания наглого хирурга Элина пробовала много что, хотя татуировка была не на тему «забыть любимого», скорее наоборот. Были путешествия, танцы до утра, гонки на тачках, была работа, водка со шпротами и Всеволод Стравинский.

Всеволод затесался в эту компанию случайно.

Они познакомились три месяца назад на открытии чего-то, чего – Элина не помнит, и это было все с подачи отца. Он пришел со своей очередной малолеткой, на которые он был падок последние пять лет, а Элину атаковал Всеволод.

Он был забавным, но так считала только Элина, все остальные девушки, женщины и все, кто имеет причастность к женскому, считали иначе. В самом расцвете сил и энергии, с престижным английским образованием и, кстати, говорят, что теми же корнями. Привлекательный, богатый, с обворожительной улыбкой голубоглазый блондин, словно сошедший с Олимпа.

Он не мог быть забавным, он был богом.

Тогда Элина подумала: «Почему бы и нет?»

Может быть, действительно клин вышибают клином, и она забудет свой неожиданный зимний роман с бородатым хирургом?

Всеволод был диаметральной противоположностью Медведева, они были из разных миров, с разных планет, они были во всем разные, и на это Элина не могла не обращать внимания. И это ей казалось лучшим вариантом, потому что ничего не будет напоминать бывшего любовника в нынешнем.

Вот сегодня он ее достал своим вниманием, цветами и ласками. Снова эти немыслимые букеты, не пойми каким флористом-неформалом созданные. Что вообще на него нашло приехать с утра, да еще после вчерашнего? Она, конечно, может, и зря выпила, но это не его дело, да и соседки, те, что сидели рядом, ее поддержали, мило так поболтали.

И вот теперь такой скачок – от алкоголизма до ретрита, Элина сама себе удивлялась, а еще гордилась. Она должна очистить свой мозг, сознание и все остальное от того, что ей мешает жить. Девушка сидела в позе лотоса, положив руки на колени, открыв ладони, спина прямая, дыхание размеренное.

– Да, давайте почувствуем природу, что нас окружает, погрузимся в это, откроем себя, выпустим все лишнее, то, что нам мешает быть счастливыми и жить в гармонии.

Наставница говорила, все ее слушали, Элина гнала от себя посторонние мысли, прислушивалась к шелесту листвы на деревьях, к щебету птиц, к жужжанию шмеля, который сел рядом на цветок. Их группа расположилась достаточно далеко от главных корпусов, домов не было видно, и действительно было ощущение, что они находятся где-то далеко от внешнего мира.

Даже начало что-то получаться, пока неподалеку, позади, за кустами, не раздался раскатистый бас, да с трехэтажным матом, выражающим восхищение местностью.

– Как же хорошо, еб… твою мать… Да просто заеб…ь!

Все резко открыли глаза и замерли, наставница, которую звали Александра, даже побледнела. Находящиеся рядом молодые девицы вытянули шеи и посмотрели за спину Элины и еще двух женщин.

Было действительно хорошо, но можно было не озвучивать это на весь лес. Девицы захихикали, еще больше вытянули шеи.

– Эй, мужчина, вы нам мешаете!

– Ого, так он голый!

– Да ладно?

– Да точно!

Элина только хотела обернуться, но виновник срыва погружения в сознание уже исчез – оказывается, за кустами был домик, и отречение от мира не удалось.

– Что за люди? Ни стыда ни совести. Так, но мы не отвлекаемся, мы продолжаем.

Элина снова выпрямила спину, закрыла глаза, пытаясь поймать те ощущения, что только что были. Голос показался знакомым, но нет, не надо на этом зацикливаться, этот голос не может быть в этом месте, это всего лишь ее фантазии. И вот именно от них девушка и приехала сюда избавиться, работать над собой и стать эмоционально независимой от кого-либо.

Но Элина думала, что убегает от судьбы, что путает, как лиса, в темном и дремучем лесу следы, а, оказывается, она сама шла, точнее, уже пришла, сама того не зная, к дикому зверю.

Глава 9

– Можно не так шумно? Вы как слон в посудной лавке. Вообще-то здесь люди делом заняты.

– Извините.

– Ай! Вы мне на ногу наступили.

– Простите.

– Мужчина!

– Мои дикие извинения.

Медведев пробирался к своему месту, наступая на ноги и напирая на сидящих в конференц-зале собравшихся на конгресс людей. Они ругались шепотом, Тимофей извинялся, шипя, как змея, проклиная себя за то, что вообще поехал на это культурное сборище, что не сел с краю, а поперся в середину, откуда ему указала на его место Варвара Назарова.

И все потому, что он проспал.

Да, вот так просто – проспал, уморившись с дороги, после того как наконец нашел свой домик на окраине большой территории, которую занимала база «Сосновый берег». При чем здесь берег, Тимофей не понял, хотя кто знает, может быть, здесь за поворотом озеро есть, но не суть.

Тимофей Михайлович проспал начало конференции, куда надо было явиться при полном параде, занять свое место и с умным видом слушать выступающих. Но Медведев что-то расслабился после душа, упал на очень большую и удобную кровать и наверняка захрапел от удовольствия.

Проснулся от щебетания птичек за окном, было так сладко и так хорошо, а еще снилось что-то эротическое, возбуждающее, да такое, что член стоял колом как надо. Во сне была снова рыжая бестия Лисичка, она извивалась всем телом, плавно двигаясь на нем сверху.

Такие сны уже стали частью жизни Тимофея, поначалу они его бесили, раздражали, потом мужчина к ним привык и даже скучал, когда их не было. Но после них приходилось удовлетворять себя самому, если было время, и весь день ходить злым. Но сегодняшний дневной сон после долгой поездки был каким-то особенным, что ли. Тимофей не мог понять чем именно, но чувствовал это.

За окном было еще светло, в комнате бесшумно работал кондиционер, было свежо, Медведев встал, потянулся, подошел к окну, отдернул шторы. Двери и окна были от потолка до пола, панорамные, выходящие на веранду и небольшую лужайку.

Тимофей открыл двери, вышел, как был, голым, снова потянулся.

– Как же хорошо, еб… твою мать… Да просто заебись!

Было действительно хорошо и заебись, Медведев любил природу, сама его фамилия говорила о том, что жить ему нужно в берлоге в дремучем лесу и спать по полгода.

– Эй, мужчина, вы нам мешаете! – из-за кустов послышался девичий голос.

Тимофей напрягся, но с места не сдвинулся, решил, что ему это кажется.

– Ого, так он голый!

– Да ладно?

– Да точно!

Нет, не послышалось, там, где-то впереди, были люди, и их было больше двух точно. Мужчина прикрыл пах рукой – стояк опал, – почесал бороду, начал приглядываться, но дальше веранды не пошел.

– Что за люди? Ни стыда ни совести. Так, но мы не отвлекаемся, мы продолжаем.

Да, неловко вышло, Тимофей не стал мешать кому бы там ни было, зашел в дом и, когда посмотрел на часы, с ужасом понял, что опаздывает, точнее, уже почти опоздал. Кинулся умываться, искать свежую рубашку, пиджак, хорошо, что все это выложил из сумки.

Схватил документы, телефон, выбежал из домика и побежал по дорожке, которая вела в глубь базы. Дорогу он, конечно, запомнил плохо, но наверняка заблудиться здесь было трудно и все тропинки вели к главному корпусу.

Но Медведев заблудился.

Минут двадцать плутал, спросить было не у кого, как назло, все куда-то пропали. Потом решил срезать путь, ломанулся через кусты, залез в клумбу, испачкал туфли. Короче, жизнь била ключом, и все по голове.

Когда наконец добрался до конференц-зала, все уже началось, а его новая знакомая Варвара Назарова заняла ему место в самой середине зала. Поэтому пришлось пробираться через собравшихся коллег, топтаться по их ногам и извиняться.

– Чего так долго? – Варвара громко прошептала, морщась и придирчиво разглядывая Медведева.

– От волков уходил, следы путал.

– Что?

– А чего в середине места, а не в первых рядах? – Тимофей пошутил.

– Там занято, там профессора сидят, вот когда мы станем такими же, то тоже там будем.

– Не дай бог.

Варвара не стала отвечать, поправила прическу, этот новый странный и большой мужчина ей нравился. Как раз как она и любила: высокий, широкоплечий, бородатый, почти как ее первый муж-паразит. Но подружка и коллега Алла говорит, что ей нужна противоположность бывшему – интеллигентный, утонченный, воспитанный.

Но где же такого взять?

Пациентов, конечно, хватает разных в ее городе, но все не то и не те. То предлагают пошлости, то женатые. Да и интеллигентные и утонченные не ломают руки в драках на Новый год, а вот таких драчунов как раз в сезон полно.

Варвара покосилась на Медведева, поморщилась снова, прогоняя мысли и следуя советам подруги Аллы. Надо было переключить свое внимание на кого-то другого, мужчин в зале было полно, с кафедры говорил очень импозантный мужчина в очках и сером костюме, и Назарова все пыталась со своего места разглядеть, есть ли на его безымянном пальце обручальное кольцо или нет.

– Это скоро закончится?

– Еще два оратора.

– А ужин был?

– Для нас нет, после открытия банкет.

Живот заурчал, Медведев посмотрел на часы, скрестил руки на груди и начал вникать в то, что говорит оратор. Но вот в памяти возник момент его выхода голым на веранду, и Тимофей зуб готов дать за то, что там, за кустами, откуда доносились возмущенные голоса по поводу его наготы, мелькнуло что-то рыжее.

Нет, лисичек и белочек там быть не могло, а значит, это был кто-то с длинными рыжими волосами. Ну, это уже диагноз.

– Слушай, Варвара Назарова, а психологов здесь нет среди докторов?

– Нет, конгресс по психологии в Крыму осенью. Господи, я так хочу на море, так и так красиво.

– Да? Откуда знаешь?

– Что красиво?

– Что конгресс.

– Подруга у меня психолог, поедет туда, заявку подала уже. А тебе нужен? Слушай, она классная, могу порекомендовать, а еще у нас в городе хороший психиатрический диспансер…

– Так, стоп, Варвара, без фантазий и фанатизма. – Медведев даже повысил голос. Не хватало еще ему определиться в психбольницу в Житомире. Хабаров будет смеяться как конь.

– Так я только помочь хочу.

– Спасибо, не нужно.

Час прошел спокойно, рассказывали о передовых технологиях в хирургии, даже показывали слайды, было интересно. Когда всех попросили пройти на банкет, народ оживился.

– Я заняла нам места за центральным столиком.

– Варвара, ты слишком активная, ты знаешь это?

– Я нормальная, и если бы не я, то мы бы сидели на задних рядах и нам бы не было ничего видно. Идем.

Чувствовал Тимофей, эта Варвара еще выклюет ему мозг за пять дней.

Но нужно было уже поесть, а еще желательно выпить для расслабления нервов. А потом еще нужно было найти свой дом на краю базы, но тут уже Медведев решил что хоть и на автопилоте, но он дойдет до него.

Глава 10

Банкет удался.

Там было гораздо веселее, чем на собрании.

Тимофей не знал, как гуляют на других конгрессах хирургов, так как это был его первый в жизни, но светила – и не очень – медицинских наук отрывались как в последний раз.

Те самые профессора, которые сидели в первых рядах, на которых с завистью смотрела Варвара, самые первые под влиянием «зеленого змия» начали творить черт-те что. Были и длинные тосты за процветание медицины, билась посуда, а также были дикие пляски, куда уж без них, словно на деревенской свадьбе, только в другом антураже.

Складывалось впечатление, что доктора собрались не только обмениваться опытом и рассказывать об инновационных технологиях в области хирургии, а больше именно оторваться, поплясать, познакомиться с другими людьми и показать себя с не совсем хороших сторон.

Медведев просто ел, пил и наблюдал за всем со стороны, хохотал и бил по столу ладонью, было весело. Варвара после четвертой рюмки коньяка пошла в разнос, пила девушка только его, говоря о том, что это только в терапевтических целях, поскольку коньяк расширяет сосуды.

Но сама же просила больше трех не наливать, иначе она за себя не отвечает. Тимофей налил четыре, и, видимо, теперь придется за Варвару отвечать ему. Но было весело.

От выпитого алкоголя у мужчины лишь немного расслабились мышцы, прошла нервозность, но накатила тоска. Медведев понимал, что надо выпить больше, это все от недопития, но не мог себе этого позволить по ряду веских причин.

Во-первых, он на конгрессе, и, в отличие от профессоров, которые достигли в своей жизни научных высот и уважения, ему есть что терять. Во-вторых, это Варвара, будь она неладна, которая сейчас трясет титьками четвертого размера и задирает подол платья в горох на танцполе около какого-то щуплого очкарика.

Она, конечно, девочка взрослая, но Тимофей решил, что уже несет за нее ответственность, не пойми с какого хрена. Смотрелась она с очкариком нелепо, но алкоголь, влитый в нее, сделал свой выбор. А может, ну ее, пусть отрывается?

Да, Тимофей решил именно так, утром посмеется над ней, и нечего включать режим няньки.

Посидел еще немного, закуски были вкусные, наелся от пуза, пора бы и в кроватку идти, но тут неожиданно подсел какой-то мужик, смело налил в бокал коньяка Медведеву и себе, протянул, смотря вопросительно:

– Выпьем?

Тимофей несколько секунд разглядывал нового товарища, его напор и смелость ему нравились.

– Заметьте, не я это предложил.

– Принято. Я Леха.

– Тимофей.

– За знакомство.

Выпили, закусили, потом выпили еще. Леха, как выяснилось, такой же, как и он, хирург из провинции, волей случая попавший на это солидное мероприятие. Парнем он оказался веселым, за разговорами и рассказами интересных и курьезных случаев из практики Тимофей не заметил, как пропала Варвара и тот очкастый дохляк.

Искать ее мужчина не пошел, но и пить больше не стал, хотя Леха настойчиво предлагал. Вышли на улицу подышать, Медведев даже закурил, чего давно не делал, никотин расслабил еще больше, а нужно было найти еще дорогу к своему жилищу.

– Слушай, а еще вот такой случай был: привозят как-то ночью дамочку одну, красивая, сил моих нет, я даже возбудился, не поверишь.

Ну отчего же, в это Тимофей как раз и верил, что некоторые дамочки очень даже могут возбуждать вопреки тому, что ты врач и давал клятву только лечить – и ничего больше.

– Дай угадаю, а у нее аппендикс?

– Точно, откуда знаешь? – Леха удивился, пошатнулся, но устоял на ногах, ухватившись за фонарный столб.

– Экстрасенсом подрабатываю.

– Ой, не ври. И что было дальше?

– Ну, тут все просто. Ты вырезал ей аппендикс, запал на нее, она вроде и сама не против, но у вас не сложилось. Дамочка попалась с характером и гонором.

– А-а-а… Никакой ты не экстрасенс, но в чем-то прав. Да, запал, да, она была не против, но потом объявился муж. И что мне так не везет на баб, если как с темпераментом, так с мужем?

– Слушай, Леха, а ты видел, со мной такая пышка была в платье в горох?

– Ну.

– Рекомендую, темперамента хоть отбавляй, хоть отливай ковшом из бочки.

– А вы это… не вместе?

– Нет-нет, боже упаси, не мой типаж.

– Да? И холостая?

Тимофей в паспорт к Варваре не заглядывал, но кольца на пальце не было точно.

– Да.

– И где она сейчас?

– Ты поищи иди, а я спать, что-то устал с дороги. Ок?

– Ок, братан, спасибо за наводку.

Леха ушел искать Варвару, ничего, потом она еще спасибо Тимофею скажет за то, что подогнал такого кавалера. А сам Медведев пошел искать свою берлогу.

Поиски оказались не быстрые и не легкие. Мужчина все время не туда сворачивал, фонари слишком тускло освещали тропинки, особых примет, чтобы по ним ориентироваться, не было никаких. Все вокруг одинаково: сосны, кусты, двухэтажные домики. Но у него был точно одноэтажный и на самой окраине.

– Господи, прости, да кто же архитектор и дизайнер этой сраной базы?

После часа блуждания Тимофей сел на траву и посмотрел в небо, можно было заночевать прямо здесь, на газоне, но утром будет холодно и выпадет роса. А еще не хватало, чтобы потом фото с ним появились где-нибудь в Интернете. Сейчас любой дурак все туда выкладывает.

Когда рассеялись облака и выглянула пузатая луна, Тимофей увидел крышу домика, окруженного деревьями и кустарниками:

– Ну наконец-то.

На душе сразу стало легче, потому что ноги уже еле как шли, все-таки выпил он лишнего, хотелось уже упасть на кровать и захрапеть так, чтобы звенели стекла.

Прорываясь через растительность, Медведев обломал пару веток, залез ботинками в землю, запнулся, упал, но встал и попер дальше. Когда оказался на крыльце, все вокруг погасло, и мир погрузился во мрак.

– Это что за хуйня?

Медведев уже решил, что у него что-то со зрением и что коньяк оказался паленым, но вот все вернулось. Лампочка под потолком навеса зажглась, это, видимо, какой-то сбой по электричеству был. Тимофей дернул ручку, дверь открылась, он шумно вошел, разуваясь на ходу, снимая пиджак и бросая его на пол.

До кровати было идти невмоготу, увидел силуэт дивана в гостиной, дошел до него и упал лицом вниз.

«Господи, как хорошо», – это были последние мысли мужчины, прежде чем он провалился в сон. А вот в соседней комнате, как раз в спальне, до которой он не дошел, девушка на огромной кровати резко проснулась, села, сняла маску для сна с лица и посмотрела на электронные часы.

Они показывали два сорок ночи, прислушалась, нет, точно показалось… или какой-то зверек прыгает по крыше, ей говорили, здесь полно бурундуков. Вновь надела маску, легла, начала думать о хорошем, о чем-то нейтральном, как ее учили, не ожидая, что утро принесет много сюрпризов.

Глава 11

Это утро должно было быть лучшим.

Замечательным. Самым прекрасным за последнее время. Именно так думала Элина, иначе быть не могло.

Она решила поменять себя, заняться перезагрузкой, а это значит, что процесс удаления всего лишнего из головы, из души и тем более из сердца уже запущен. Поэтому это утро должно быть лучшим.

Самым лучшим. Замечательным и прекрасным.

Проснулась Элина именно с такими мыслями, думая об этом, все еще находясь в кровати, но вдруг напряглась.

Дальше что-то пошло не так.

Девушка на самом деле слышала или ей только показалось, что в гостиной, которая являлась и главной комнатой небольшого домика, были какие-то звуки? То же самое она слышала ночью, когда проснулась. Тогда Элина решила, что это по крыше скачут белки.

А сейчас что? В дом забрались зайцы и ходят по полированному полу? Но, кстати, это было бы тоже прекрасно – встретить милых зайчишек с пушистыми хвостиками. Природа, живой мир, все рядом с тобой, по соседству. Тут хочешь не хочешь, сольешься с ней всем своим сознанием и станешь думать иначе, а значит, и жить начнешь по-другому.

Ладно, бог с ними, с зайцами и белками, звуки вроде прекратились, не обращая внимания, что происходит за дверью. Элина откинула одеяло, опустила голые ступни на пол и медленно встала, потянувшись всем телом.

Солнце светило ярко, на часах было раннее утро. Она обычно так рано не встает, но сказали, что нужно в девять часов утра быть на лужайке. У них будет какая-то мегарасслабляющая гимнастика и аутотренинг. Все научатся дышать определенными частями тела, за счет этого в него придет успокоение.

Девушка прошла в ванную комнату, не до конца закрыла дверь, бросила на пол атласные шортики от пижамы, в которых спала, затем маечку, открыла стеклянную дверь душевой кабины и шагнула внутрь. Вода потекла приятными, теплыми струями.

Да, да, да, ничего не должно сегодня испортить этот день. И даже хорошо, что она отключила телефон и закинула его на самое дно чемодана. Никаких звонков, никаких социальных сетей, будь они неладны.

Никаких последних коллекций обуви, одежды, украшений и сумок. Никаких ссылок, которые постоянно посылали магазины. Никаких разговоров с папой, со Всеволодом, с подружками, которых она, кстати, давно не видела.

Только она, только природа, свежий воздух и перезагрузка. Окончательная и бесповоротная. Элина даже подумала о том, что у нее уже начало получаться. Она больше думает о том, как выкинуть все лишнее из головы и сердца, где внушительную часть занимает Медведев, будь он неладен.

Этот бородатый и беспардонный хирург из провинции решил тогда подмять Элину под себя, сломать и перевоспитать, а еще называл ее наглой и избалованной девчонкой. Но теперь Элина занимается тем, что думает о том, как бы вытравить его из головы, но это лучше, чем просто думать о нем.

Но самое противное, что все это время, все эти месяцы Элина, рыжая, сексуальная чертовка, которая, кстати, похудела на несколько килограммов из-за переживания, но еще больше приобрела сексуальности, думала о том, что тот самый бородатый и беспардонный хирург из провинции завел себе какую-нибудь новую белочку и зайчика. А может быть, даже скорее всего, он завел себе какую-нибудь серую мышку, променяв на нее Лисичку, так Медведев сам называл Элину.

– Так, все. Я не думаю. Я не думаю. Я совершенно не думаю об этом. Все хорошо. Все прекрасно. И совсем скоро меня ждет полное освобождение и чистая голова, и жизнь с чистого листа.

Тимофей проснулся оттого, что где-то в районе паха вибрировало.

Немного напрягся, но потом понял, что это был его же телефон, который стоял на беззвучном режиме. Лежал Тимофей неудобно, на животе, лицом вниз. Открыл сначала один глаз, потом второй, увидел темный лакированный пол, часть ковра.

А это значит, что он, слава богу, дошел до дома. Не заснул в кустах или на газоне, как планировал. Медведев все помнил, все прекрасно помнил, что было вчера вечером, точнее, сегодня ночью, но от этого голова болеть меньше не стала.

Голова немного гудела, что говорило о том, что коньяк в этом элитном загородном клубе отвратительный.

Звонила, скорее всего, Варвара либо главврач, а может быть, и Лида. Мужчина с трудом сел, сжал голову ладонями, подергал себя за волосы, чтоб прийти в сознание, похлопал по щекам и уже окончательно открыл глаза.

Да, он у себя в домике, только, кажется, спальня была с другой стороны. Или все-таки с этой? Но уже не суть. Достал телефон из кармана брюк, звонок уже прекратился, сфокусировал взгляд на дисплее. Да, действительно, это звонила Варвара, они, оказывается, успели обменяться номерами, вот же ушлая бабенка.

Следом за звонком пришло сообщение, что через сорок минут начало первого заседания и обсуждение темы, которое Тимофей прочитал с трудом. Были очень сложные слова, но он понял, в чем суть, а это значит, что нужно собираться быстро, принять душ, почистить зубы, зажевать упаковку жвачки и только после этого появиться на людях.

– Душ. Да, да, да, срочно, срочно в душ.

Но перед тем, как пойти в ванную комнату, Тимофей открыл бутылку минеральной воды, так удачно оказавшуюся на журнальном столе, жадно выпил половину. Расстегнув лишь верхние пуговицы рубашки, снял ее через голову. По дороге к ванной комнате начал снимать брюки, белье, оставляя все на полу и перешагивая через него.

Но как только он подошел к ванной комнате, дверь которой была, кстати, приоткрыта, а из-за нее доносился шум воды, остановился:

– Это что за херня?

Застыл на месте, но все-таки через несколько секунд вошел в ванную и остолбенел.

Он точно был не один.

Зря, конечно, Медведев не спросил, есть ли психиатр среди приглашенных на конгресс или нарколог. Сейчас бы они оба ему пригодились, потому что после выпитого вчера алкоголя начались галлюцинации. И не только зрительные, но и слуховые.

Он слышит шум воды, он видит за запотевшей стеклянной дверцей душевой кабины силуэт обнаженной девушки. Очень красивой девушки, стройной, с шикарными формами, прямо как в какой-нибудь рекламе для взрослых. Вот она повернулась спиной, прислонилась к стеклу попкой, подняла руки вверх, провела по волосам. Снова встала боком, выгнула спину, ее руки плавно скользили по телу, а Медведев перевел взгляд на свой член, покачал головой.

– Охренеть! – Это все, что мужчина смог прошептать.

А может быть, это входит в стоимость проживания в этом элитном месте? Может быть, всем одиноким мужикам, кто приехал, утром предоставляли по такой вот красотке? Бред, конечно, но а вдруг?

Ну, или это галлюцинации от недотраха, и Тимофею пора в дурдом. Больше вариантов он придумать не мог.

Глава 12

Что-то знакомое мелькнуло в силуэте девушки, словно Тимофей его уже видел. В такой бы ситуации стоило бы уйти, понять, что здесь что-то и впрямь не так и в его домике, в его душе сейчас не может чисто физически находиться голая девушка.

Видение можно было, конечно, списать на нервные переживания, на психические расстройства, но Медведев считал себя устойчивым в этом плане, к тому же с диагнозом по психиатрии не допускают оперировать живых людей.