Дивный West

Илвес задумался. Внезапно раздался звук гудка паровоза, некоторые пассажиры подскочили, пытаясь понять, что происходит.

– Валькирии! – заорал кто-то.

– Они повсюду!

В небе с разных сторон приближались пегасы, на которых восседали воительницы, одетые в коричневые ковбойские плащи и металлические нагрудники, защищающие торс. Их длинные волосы развивались от потока встречного воздуха, а небольшие крылья слегка покачивались в стороны. Несколько дворфов из охраны пробежали через вагон в сторону середины состава. Илвес удивлённо посмотрел на соседа, а затем припал к окну. Снова взглянув на часы, Фэйнис быстро натянул на морду платок и плотные очки. В этот же момент в вагоне прогремел взрыв. Густой дым наполнил салон, отчего все начали кашлять. Когда Илвес с трудом осмотрелся, лисолюда уже не было. Паровоз стал набирать скорость, пока валькирии стремительно гнались за ним. Снаружи поверх окон состава разложились металлические заслоны, а на крыши специальных небольших вагонов: первого, среднего и последнего, – вылезли дворфы и уселись за пулемётные установки. Шквал огня полетел в разрозненных валькирий, пока те старались уворачиваться. Одному из пулеметчиков удалось попасть в пегаса, и тот рухнул на землю вместе с наездницей. Вскоре пули выбили из сёдел ещё двух воительниц, ибо установки быстро крутились вокруг своей оси, позволяя вести прицельный огонь. Валькирии начали уходить на дистанцию, как вдруг в руках одной из них сверкнула вспышка, за которой в воздухе мгновенно образовался песчаный вихрь.

К тому моменту Фэйнис уже пробрался ко входу в первый вагон и постучался.

– Какого дьявола, нужно?! – послышалось изнутри.

Дверь открылась, и в проходе показался тёмнобородый одноглазый дворф из охраны. Он окатил взглядом лисолюда, но не успел вновь открыть рот, как между его ног прокатился чёрный шар, а в горло вонзился нож. Прогремел взрыв, остальные охранники закашлялись. Фэйнис забежал во внутрь и, вырубив их, поднялся по лестнице к пулемётчику, которого затем вытолкнул. Опешивший дворф с криком слетел с крыши. Усевшись на его место, лисолюд стал стрелять по установке среднего вагона. Пули засвистели над крышами состава, и не успел второй охранник-стрелок опомниться, как его изрешетило. Сразу после этого Фэйнис спустился по лестнице обратно и выйдя к локомотиву, начал устанавливать небольшую взрывчатку на сцепке, чтобы отсоединить паровоз от состава.

Тем временем в конце поезда песчаная буря не давала последнему пулемётчику прицелиться. Валькирии, пользуясь моментом накинули лассо ему на шею и утащили, бросив следом в люк вагона бутылку с зажигательной жидкостью. Внутри вспыхнуло пламя, и послышались вопли охраны. К этому моменту дым в вагонах стал рассеиваться, многие пассажиры лежали на полу, пытаясь отдышаться. Илвес и ещё пара вооружённых старателей выбрались на открытую площадку тамбура, чтобы увидеть происходящее, но буря закрывала обзор.

Тридцать валькирий на пегасах в специальных упряжках подлетели к локомотиву и сбросили цепи с крюками, когда Фэйнис зажёг фитиль и залез на крышу паровоза. Часть воительниц спустилась к нему по цепям и помогла прицепить крюки, а одна из них схватила машиниста за бороду и выкинула из рубки. Вскоре прогремел взрыв, и локомотив отсоединился от состава.

– Взлетайте! – крикнул лисолюд.

***

Когда песчаная буря стихла, Илвес увидел, как под облаками пегасы шустро тащат за собой многотонную машину из металла, колёса которой всё ещё вертелись. Тем временем Фэйнис стоял на крыше, держась за цепь, и взирал на обезглавленный состав, едущий дальше на остаточной скорости.

Рыцарь ордена

– Леди-сержант, куда вы опять собрались?! А́рлен! – крикнул молодой рыцарь, одетый в чёрную шинель с металлическими наплечниками и геральдикой.

Девушка в меховой шапке ехала верхом на лошади в сторону заснеженного леса, который стоял у подножия гор. Она тоже была одета в зимнюю рыцарскую униформу, состоящую из длинной чёрной шинели, поверх которой были закреплены погоны, наручи и атрибуты ордена.

– Я хочу подняться повыше, Олдэн! Оставляю тебя за главного! – обернувшись крикнула Арлен.

– Но мы итак в горах, и у нас совсем другое задание! Уже скоро деревня покажется, здесь ехать-то осталось…

– Знаю! Дожидайтесь около неё пока не вернусь!

– Если лейтенант узнает, то вас точно отдадут под трибунал! – не унимался Олдэн.

– Я быстро!

– Вы всерьез поверили в местные байки про херувимов?!

Арлен ничего не ответила и поскакала дальше.

– Кто-нибудь, ну скажите ей! – обратился к товарищам Олдэн.

– Бесполезно, ты же знаешь её, – ответил Том, – Поехали дальше.

Пятеро рыцарей пришпорили лошадей и поскакали по заснеженной дороге в сторону деревни.

***

В воздухе кружились большие снежные хлопья. Арлен верхом пробралась через лес и поехала по узенькой горной тропе. Вскоре её лошадь стала с трудом пробираться по сугробам. Поднявшись повыше, леди-сержант поправила шапку, вытащила бинокль и стала рассматривать заснеженные вершины.

– Отдохни немного, Гроза, – сказала она своей кобылице и спешилась на землю.

Арлен направила бинокль в сторону деревни: дома и амбары казались брошенными. Вдалеке грохотнуло, и с дальней горы покатилась лавина, разнося эхо на мили вокруг. Леди-сержант повернулась на шум, чтобы посмотреть.

– Какая красота, – проговорила она, глядя на падающие толщи снежного покрова.

Внезапно где-то внизу раздались выстрелы, Арлен быстро направила бинокль на деревню, но увидела лишь пару вспышек. Она вскочила на лошадь и пустилась туда.

***

К тому моменту, как Арлен добралась до окраины деревни, всё стихло. Леди-сержант слезла с Грозы и, схватив крупнокалиберный карабин, подбежала к углу избы, рядом с которой было привязано пятеро лошадей. На крыше соседнего сарая сидел ворон и поглядывал на неё.

– Олдэн, Том, Грэмм, что случилось?! – крикнула она, – Дэрри, Анна?

Никто не ответил ей. Тогда Арлен выбила дверь ногой и держа оружие наготове медленно зашла во внутрь. Услышав справа шорох, она резко повернулась, готовясь стрелять, но кто-то схватил её сзади и прикрыл рот. Это оказался Том, а по углам держали позиции Олдэн и Дэрри.

– Что происходит? – прошептала Арлен.

– Грэмм и Анна мертвы, – ответил Олдэн.

– Что?! Как?

– Они пошли обыскивать второй дом, Грэмм зашёл во внутрь, как вдруг раздался выстрел и его крик. Следом за ним Анна подбежала к дверям, но тут же ей в голову прилетел топор. Вот смотри:

Олдэн подвёл её к окну и указал пальцем на тело девушки, которое лежало в крови на снегу.

– Нам нужно срочно доложить по радиоприёмнику пограничникам или егерям, – сказал Дэрри.

– В такую пургу они не успеют быстро сюда добраться, – сказал Том.

– Леди-сержант, вы – главная, принимайте скорее решение, – сказал Олдэн.

Молодой рыцарь испугано смотрел на неё, но Арлен молчала, уставившись на тело Анны.

– Леди-сержант? – переспросил он.

– Нужно штурмовать, – резко ответила Арлен, – Том, хватай зажигательную и осколочную, Дэрри, ты будешь прикрывать: займи точку у дома через дорогу и держи ту избу на прицеле. Олдэн, выбей окно и приготовься стрелять. Мы с Томом подберёмся поближе и выкурим противника оттуда. Вперёд.

Рыцари разбежались по позициям.

– Том, ты кидаешь зажигательную к ним в окно, а я следом кину осколочную. Понял?

– Да.

Внезапно ворон перелетел на тело Анны и начал клевать ей лицо.

– Уйди от неё тварь! – не сдержался Дэрри и снял предохранитель.

– Отставить, Дэрри, – приказала Арлен, – Том, пошли.

Они подбежали поближе, Том только бросил гранату, как вдруг в полёте её схватил тот же самый ворон, порхнул в вверх и взорвался. Часть огня попала на Тома, отчего тот принялся с криками кататься по земле. Внезапно из избы раздался рёв, через дверной проход вырвался здоровый белый медведь и побежал на Арлен, пытаясь снести её. Не успев выстрелить, она отскочила и свалилась в сугроб, из-за чего её меховая шапка слетела с головы, а золотистые волосы, убранные в пучок, расплелись. Послышались выстрелы: Дэрри и Олдэн открыли беспорядочный огонь из автоматических винтовок. Пули лишь разозлили медведя, он подбежал к Дэрри и снёс ему голову лапой. В этот момент из избы выбежал человек в оленьих шкурах и пустился наутёк.

– Олдэн, на дороге! Стреляй по нему! – лёжа на земле крикнула Арлен.

Медведь откинул зубами труп Дэрри и снова побежал на Арлен, но та успела схватить карабин, прицелилась и снесла ему полголовы, а затем перекатилась, открыв огонь по убегающему. В это время Олдэн стрелял по цели, но не смог попасть из-за внезапно поднявшейся метели.

– Олдэн, помоги Тому! Я за ним.

Арлен добежала до лошади, вскочила на нее и рванула в погоню, быстро промчавшись по деревне. Человека в шкурах здесь уже не было, поэтому леди-сержант достала бинокль и осмотрелась по сторонам: в направлении леса двигался силуэт. Она поскакала за ним, держа на прицеле, а затем спустила курок. Раздался выстрел, затем второй. В это мгновение Арлен чудом удалось уклониться от пролетевшего топорика и выстрелить снова. Убегающий упал на землю. Леди-сержант слезла с лошади и, не сводя с того оружия, подошла вплотную к телу, которое лежало в луже крови, растекающейся по сугробам.

– Повернись лицом! И без глупостей! – крикнула она.

Человек не повернулся, поэтому Арлен перевернула его ногой и увидела женское лицо, изо рта которого бил кровоток.

– Эльфийка?!

Девушка эльф закрыла глаза и испустила дух. Увидев подвеску на её груди, леди-сержант, сорвала предмет и рассмотрела. Это был кусочек чёрного кристалла, обведенного веточкой эргодрева.

– Чёртова друидка.

***

Метель стихла так же быстро, как и началась, но на улице становилось темно. Арлен вернулась в деревню и зашла в дом, где Олдэн обрабатывал ожоги Тома.

– Ты убила его? – тяжёлым голосом спросил Том.

– Её. Это была эльфийка-друид. Скорее даже полукровка, живущая отшельницей, – дрожащим голосом ответила леди-сержант.

– Угораздило же нас, пол-отряда убила, – проворчал Олдэн.

– Уже почти год на границе, но такого с нами ещё не было, – с грустью рявкнула Арлен.

– Если бы ты сразу пошла с нами, может, этого и не случилось бы! – не выдержал Олдэн.

– Отставить, рядовой! – крикнула Арлен. – Замолчи!

Она припала к стене и заплакала.

– Простите его, леди-сержант, он просто не в себе, – прохрипел Том.

– Олдэн прав, Том, я во всём виновата, – сквозь слёзы сказала она.

В воздухе повисла тишина, нарушаемая лишь всхлипыванием Арлен. Внезапно в сумах Грозы прозвучал сигнал. Леди-сержант вскочила и выбежала наружу, чтобы вытащить из сумы радиоприёмник, который тянулся проводами к тяжёлой батарее в другую сумку. Олдэн вышел следом в дверной проём, чтобы послушать.

– Нужна антенна! – крикнула Арлен.

Олдэн подбежал к коню Дэрри и достал сложенный аэростат с горелкой, которую сразу же зажёг, быстро наполнив шар тёплым воздухом. Затем рыцарь прицепил к аэростату антенну со шнуром, намотанным на катушку. Шар поднялся высоко в воздух, и Арлен присоединила конец шнура к радиоприёмнику, из которого с помехами раздался мужской голос:

– Повторяю: внимание, всем рыцарям данного района! Незамедлительно проследовать в ближайшее расположение ордена для дальнейшей передислокации. У вас не больше трёх дней.

Радиосообщение повторялось снова и снова.

– Чтобы успеть, нужно выдвигаться сейчас, – сказал Олдэн и посмотрел Арлен в глаза, – Что прикажете, леди-сержант?

– Готовимся к отправлению, Том поедет со мной, а тела наших товарищей грузим на их лошадей и везём следом, – ответила она.

Илвес

Состав стоял посреди прерии на территории Вольных земель. Все грузовые вагоны, за исключением одного, были открыты. Знойное солнце жарило всё живое. Пока пассажиры вытаскивали свои вещи наружу в тень, некоторые из них не смогли поделить лошадей и устроили драку.

Тем временем Илвес вытащил из вагона сумки и повесил их на Нуажа.

– Аккуратнее выгружайте воду! – кричал один из уцелевших дворфов охраны.

Пять здоровенных баллонов вытащили наружу, один из которых был прострелен.

– Вы должны разделить её на всех! – кричал человек из старателей.

– Из этого вытекло больше половины, – сказал охранник и открыл крышку.

Пассажиры с криками ринулись к нему с бутылками, мехами и флягами.

– Отойдите! В очередь! – кричал дворф, но никто не реагировал.

Тогда он выхватил из-за спины двустволку и выстрелил в воздух, разъярив тем самым толпу и начав потасовку.

Илвес достал мятую карту, чтобы понять, своё местонахождение. Он увидел, что до ближайшего городка Вольных земель ехать не так долго, но выезжать в такое пекло было бы самоубийством.

– Ну что, Нуаж, дождёмся вечера в этом Богами забытом месте.

***

Вскоре у вагонов образовалось несколько стоянок, вокруг которых сидели группы пассажиров, пытаясь решить, что делать дальше.

– Мы не можем просто сидеть и ждать помощь! Второй поезд сейчас находится в республике и проедет здесь только через неделю, – сказал человек в деловом костюме.

– На кой чёрт вообще этим летучим бестиям красть паровоз?! – недоумевал фей из старателей.

– Можно пойти вдоль дороги до шахтёрского городка, – сказал старый полурослик в соломенной шляпе, – Те, кто поедут туда сегодня верхом, сообщат о происшествии, и местные нам на встречу отправят дрезины.

– А если проклятые валькирии вернутся? – не унимался человек в костюме.

– Тогда я покажу им это… – сказал подошедший дворф-старатель и достал охотничью винтовку с оптическим прицелом, – А лучше это…

Он положил свободную руку себе на пах и крепко ухватился, отчего обедающий в этот момент фей поперхнулся, а остальные засмеялись. Илвес лежал недалеко от них, накрыв лицо шляпой, и по привычке слушал чужие разговоры.

– Парни, а что в том закрытом вагоне? – спросил старик-полурослик.

– Там орки-рабы, – ответил дворф, – Их везли обратно в республику на сбор урожая хекзопыльника.

Собравшиеся замолчали и уставились на вагон, рядом с которым что-то активно обсуждали люди-надзиратели. Вскоре главный из них приказал открыть ворота и вывести орков. Скованных цепями рабов построили в линию и поставили на колени, а затем связали одной длиной цепью за левые ноги, после чего надзиратели уселись на лошадей. Илвес приподнялся и сдвинул край шляпы, чтобы посмотреть.

– Пошли! – скомандовал главный и поехал впереди колонны.

Пара наездников ехали замыкающими, а оставшиеся двигались у середины.

Илвес поднялся на ноги, залез на единорога и поскакал к ним.

– Извините, мистер, вы куда направляетесь? – спросил он, подъехав к главному.

– Я должен был доставить это отребье в республику, но из-за чёртового форс-мажора всё пошло через задницу. Времени в обрез, поэтому мы доберемся до Гронкса и там продадим орков каким-нибудь золотодобытчикам, – ответил тот и харкнул в сторону орков, – Что, хочешь купить себе парочку?

– Нет, мне это без надобности, но как же республика?

– К дьяволу республику! Скажу пчеловодам, что валькирии всех порешили.

Илвес посмотрел на плетущихся под солнцем рабов.

– Но они же помрут от жары до того, как доберутся до Гронкса. Вы могли бы пойти вечером, взять запасы воды. Нам с вами по пути…

– Это не твоё дело, а у меня нет времени стоять в очереди за водой, как и сидеть тут. Пусть дохнут, мне меньше мороки, – ответил главный.

Он отмахнулся от разноглазого и приказал колонне идти быстрее. Илвес остался на месте, наблюдая, как вереница уходит в глубь прерии.

***

Под вечер жар солнца стал ослабевать, Илвес запасся водой и поехал на Нуаже до Гронкса. Следы колонны рабов поглотил песок и ветер. Вскоре вокруг простирались одни лишь одиноко стоящие горы и бескрайние равнины, обросшие кустарниками.

Когда солнечный диск скрылся за горизонтом, усилившийся ветер стал гонять перекати-поля, которые затем пропадали за горизонтом. В какой-то момент Илвес остановил единорога, спешился и, глядя вперёд пробурчал:

– Это уже четвёртый.

На пути лежал орк. Разноглазый подошёл к телу и потолкал его, а затем проверил дыхание.

– Увы.

Он снял шляпу и молча стоял, пока порывы холодного ветра не стали забираться под рубашку. Надев плащ, Илвес залез на Нуажа и поехал дальше. Внезапно за спиной раздался кашель, разноглазый удивлённо обернулся и развернул поводьями скакуна.

– Ликум, ликум, – хрипел и повторял орк.

Илвес соскочил на землю, сняв с седла флягу, и подбежал к нему. Аккуратно приподняв крупную орчью голову, он налил тому в рот воды. Орк давился и кашлял, но продолжал пить, а когда вода закончилась – заснул.

– Что будем делать, Нуаж? – спросил Илвес и посмотрел на единорога.

Тот подошёл к орку и понюхал, затем посмотрел на своего хозяина и кивнул сначала на раба, а затем в сторону города.

– Согласен, старина.

***

На горизонте, окрашиваемым восходящим солнцем, показались заброшенные дома окрестностей Гронкса. Илвес периодически поглядывал назад на орка, который волочился на плаще, привязанном верёвками к Нуажу. Вскоре они подъехали к старой хибаре, дверь которой была открыта, а внутри находились лишь голые полы и стёкла от выбитых окон. Илвес с трудом затащил орка во внутрь и положил в углу, а затем подошёл к единорогу и сказал:

– Постереги его, пока я не раздобуду воды.

Эора

В старом кирпичном здании расположилось множество беспризорных детей. Помимо них здесь ютились бездомные мужчины и женщины. Внутри было холодно и сыро. Мальчишка привёл Эору в комнатушку, где стояла зажженная буржуйка, рядом с которой сидела девочка. Она была одета не по размеру в рабочую телогрейку.

– Толли, это ты? – спросила малышка.

– Да, сестрица, я привёл к нам гостью.

Эора вышла на свет печи и присела перед девчонкой.

– Привет, как тебя зовут? – ласково спросила она.

– Долли, а вас?

– А меня – Эора. Забавные у вас имена.

– Мы – Толли и Долли Триндэрс, мэм, – сказал мальчишка.

– А почему вы такая потрёпанная? – спросила Долли.

– Она бежала от стражи, и я решил ей помочь. Пускай переночует у нас, – сказал сестрёнке мальчик, снимая с себя поношенную обувь.

Эора взглянула на него и сказала:

– Спасибо тебе, Толли.

– Не благодарите, мэм. Я сам много бегал от этих дуболомов, правда, никогда не видел, чтобы они гнались за такой красивой девушкой.

С этими словами мальчишка покраснел, а Эора улыбнулась и сказала:

– Всё бывает в первый раз, я сама никогда раньше не бегала от городской стражи, скорее наоборот, они мне помогали.

Русалка вспомнила стражника из Уссоана и сжала рукоятку кинжала, которая торчала из внутреннего кармана шинели.

– Мэм, а где ваша обувь? – спросил мальчишка.

– Я… Потеряла её пока бежала.

– Давайте я дам вам свои старые сапоги, они, к сожалению, дырявые, но хотя бы что-то.

– Буду благодарна.

Мальчишка достал из-под шкафа сапоги, которые оказались Эоре по размеру.

– Может вы хотите поесть, мэм? У нас из еды только черствый хлеб и орехи, но я могу сходить на общую кухню. Возможно, сегодня старушка Пэтс что-нибудь приготовила на всех.

В суете Эора забыла о голоде, но при словах о еде боль в животе вернулась.

– Это было бы чудесно, Толли, я соглашусь даже на чёрствый хлеб.

Мальчик ушёл и через какое-то время вернулся с небольшим котелком, наполненным жидким супом.

– Вот, ещё тёплый, – сказал он и передал Эоре, – А, чуть не забыл!

Мальчишка вытащил из-под подушки ложку, протёр её краешком рубахи и протянул русалке.

– Это наша единственная ложка.

– Неужели она из серебра? – удивилась Эора.

– А вы знаете толк в металлах, мэм. Это наша заначка на чёрный день.

Эора посмотрела на голодные глаза девочки.

– Пусть сначала поест твоя сестра, – сказала она и передала котелок с ложкой в маленькие ручонки Долли.

– Спасибо, – ответила та и принялась уплетать суп.

– Вы с другого конца города, мэм? – спросил Толли.

– Нет, я… Я из другой страны.

– Ого! Даже не из империи?! Как вас сюда занесло? Война?

– Какая война? – спросила Эора.

– А вы не знаете? На юге наши войска уже третий год сражаются с союзом из королевств Лации, Жарденола и республики Эртиссии. Много беженцев стекается в империю из завоёванных земель.

– Не знала.

– А откуда же вы тогда?

– С востока, – соврала Эора.

– Но там же одни вулканы и руины со времён Катаклизма.

– Ещё дальше.

– Не знал, что там кто-то живёт. Расскажете про ваши края?

– Да, но сначала поем, – сказала Эора и приняла котелочек от Долли.

Несмотря на скудность супа, она не могла остановиться, пробурчав под нос:

– Голод – лучшая приправа.

Когда уже стало виднеться дно, русалка заставила себя остановиться и посмотрела на Толли.

– Доедайте, мэм, я успел перекусить ещё на кухне, – сказал мальчишка и улыбнулся.

***

У печки лежало два заправленных матраса.

– Долли обычно просится спать со мной, поэтому второй матрас свободен, – сказал мальчишка и прилёг с сестрой под одеяло, обняв её.

Девочка уже засыпала, Эора прилегла на матрас и, не снимая шинель, залезла под одеяло.

– Вы будете спать в верхней одежде? – тихо спросил Толли, – Я плотно закрыл и законопатил дверь, так что ночью у печки будет тепло.

– Дело не в этом, – засмущалась Эора, – Просто у меня под одеждой ничего нет.

– То есть сразу под шинелью сиськи?! – удивлённо ляпнул мальчуган.

– Толли! – сказала Эора и побагровела.

– Простите, я просто представил, когда вы сказали… Я отвернусь.

Он показательно повернулся к стене. Русалка улыбнулась, поднялась и, повернувшись к стенке, стала расстёгивать пуговицы. За её спиной в пол-оборота пытался подсматривать мальчишка.

– Толли, я всё слышу.

– Да, то есть, нет, мэм… Простите.

Он отвернулся и надул щёки. Эора сняла шинель и обнажила своё тело, на котором были лишь тонкие трусики. Она залезла под одеяло, улеглась на спину, уставившись в потолок, и сказала:

– Можешь развернуться.

Толли повернулся, румянец всё ещё играл на его щеках. После неловкого молчания он сказал:

– Вы так и не рассказали про ваш родной дом.

– Мой дом… Далеко-далеко от сюда есть остров, омываемый тёплым морем, у вод которого стоит красивый город во сто крат меньше вашего, но в этом и его достоинство. Все его жители знают друг друга, а многие гости, заплыв в наши пристани однажды, остаются на всю жизнь. Там нет такой суеты, как здесь, разве что по праздникам. А вокруг города возвышаются холмы, на которых растут пальмы, кипарисы и другие деревья со сладкими-пресладкими фруктами, персиками и…

Эора замолчала и вспомнила тот день, когда они возвращались с Луарой и наткнулись на Парсуна.

– Если там так хорошо, то зачем же вы прибыли сюда? – спросил Толли.

– Ищу свою старшую сестру.

– Она здесь живёт?

– Можно и так сказать, – вздохнула Эора.

– И не знаете, как её найти?

– Верно, не знаю.

– Вы точно не с того начали. Бегая от стражи, вряд ли сможете отыскать её.

– И то верно.

Эора задумалась, а потом спросила:

– А как вы оказались здесь одни?

– Мы жили в сотне миль от Тронсэрия, наш отец держал ферму, а мама была учителем в городке неподалёку. Я ездил учиться в её школу, а после помогал по хозяйству. Когда началась война, отца забрали на фронт, а матери стало тяжело справляться одной и пришлось уволиться, чтобы содержать ферму. Я забросил учёбу, чтобы ей помогать, хоть она и была против. В тот год был очень плохой урожай, поэтому, чтобы выжить, нам пришлось забить почти всю скотину. В какой-то момент от отца перестали приходить письма, а затем зимой мама заболела, и денег на лекарство у нас не было. Когда она скончалась, ферма пришла в упадок. Тогда многие заболели из-за принесённой беженцами инфекции. Врачи потом нашли лекарство, но для сотен людей было уже слишком поздно. Мы с сестрой оставили отцу на ферме записку на случай, когда он вернётся, и перебрались сюда. В этих трущобах почти все по той же причине.

– Я сожалею, Толли, – сказала Эора, – Мне тоже не хватает моих родителей.

– Что с ними случилось?

– Отца забрало время, а мама умерла, когда я была в возрасте Долли.

Мальчишка после недолгого молчания сказал:

– Зато тут все стараются помогать друг другу, в этом наша сила. Вот увидите, когда война закончится, папа вернётся, и мы вновь заживём хорошо.

– Я очень на это надеюсь, Толли.

– А вы обязательно найдёте свою сестру.

– Спасибо тебе.

– Доброй ночи, мэм.

– Доброй ночи.

В тишине раздавался треск углей и сопение малышки Долли.