Дивный West

Дмитрий Риккиев

Дивный West

Разноглазый

Тёмноволосый мужчина проснулся от напористого дыхания, бившего ему в шею, и едкого запаха конского дерьма. Всё его лицо было в сене, прилипшем вместе со свисающими волосами к потной коже. Он с трудом перевернулся на спину и, отодвинув от себя морду вороного единорога, нащупал рукой бутылку. Убедившись, что в ней не осталось самогона, мужчина напялил лежащую рядом чёрную шляпу, поправил на ремне револьвер, встал и, пошатываясь, поковылял к выходу из конюшни. Снаружи кипела ночная жизнь: трактиры, бордели и прочие забегаловки были полны клиентов по большей части из числа работяг. Гул и музыка охватили улочки небольшого дощатого городка. Пьяные бродяги шатались от одного заведения к другому, кто-то из них падал лицом в грязь прямо на центральной дороге, кто-то получал кулаком по роже за брань и выходки, а где-то на соседней улице раздались звуки выстрелов, на которые всем было плевать. Огоньки настенных фонарей играли пёстрыми красками, в некоторых из них танцевали полуобнажённые крошечные феи-пикси, собирая вокруг себя толпы зевак всех мастей и рас.

Мужчина посмотрел на свои грязные сапоги, затем поправил на себе мятую серую рубашку, подтянул брюки и, дойдя до трактира с большой вывеской: «Первая и последняя», зашёл во внутрь. Никому не было дела до очередного посетителя: эльфы, люди, дворфы, зверолюды с головами животных и телами похожими на людские, феи обоих полов и ростом с человека, полурослики, полуэльфы с полудворфами, а также прочие разнокровки, – сидели за столами, резались в карты, бросали кости, смолили трубки и пили, попутно обсуждая свои насущные дела. Мужчина молча пробрался сквозь толпу ряженых девиц, которые предлагали своё тело, и присел за барную стойку.

– Полный… Самогона, – пробурчал он, поймав взгляд бармена-эльфа.

Тот ловко выхватил бутыль мутной белой жидкости и, налив до краёв, подал напиток.

– Благодарю.

Мужчина положил на стойку пару медяков и уставился на свой стакан, а затем залпом выпил содержимое. Несколько капель прокатились по тёмной короткостриженой бороде.

– Забористый у вас сэм, – на выдохе сказал он.

В этот момент кто-то подсел за стойку рядом с ним и приветливо спросил:

– Не желаешь пчелиной слезы?

– У меня нет лишних денег, – с икотой ответил мужчина.

– Я угощаю! Бармен, налей этому парню слезы за мой счёт.

Обросшая шерстью рука незнакомца положила на стол один серебряник.

– Чем обязан? – спросил мужчина, не оборачиваясь на собеседника.

– Я вижу, ты немногословный, – сказал тот.

– Не жалую первых встречных.

Бармен налил стопку золотистой субстанции, играющей бликами, и поставил перед мужчиной. Незнакомец продолжил разговор:

– Понимаю, но прежде, чем выпьешь, выслушай моё предложение.

Мужчина неохотно повернулся к навязчивому, но щедрому собеседнику. Перед ним сидел лисолюд, одетый в тёмно-зелёный костюм поверх рубашки и оранжевого жилета. Его пламенный хвост, торчащий из штанов, обвивал высокий табурет.

– С лисолюдами дел не имею.

– Да брось, мужик! Я и сам не всегда доверяю своим собратьям, но разве можно быть таким категоричным? То, что у меня голова лисы, рыжая шерсть и хвост – ещё не значит, что я ворую кур.

– Не убедил.

– Тогда лучше бы ты не отворачивался, не выслушав меня до конца. Бармен, налей мне то же самое.

Лисолюд получил свою стопку, а затем сказал:

– Мы не с того с тобой начали, я – Фэ́йнис Рэб, но для друзей – Фэй.

– Не думал, что у лисолюдов есть друзья.

– А ты шутник! И всё же, как твоё имя?

– Меня привыкли звать И́лвесом.

– Хм, то есть с эльфийского…

– Разноглазый.

– И правда, – сказал Фэйнис, по очереди посмотрев на карий и на жёлто-янтарный глаз, – Какая редкость даже для нашего континента.

– Что за работа? – резко спросил Илвес.

– Догадливый ты! Я ведь ещё даже не сказал, что хочу предложить работёнку.

– Мне всегда предлагают либо работу, либо выпить, либо трахаться, поэтому давай к делу, если это не третье.

– Шутник, – ухмыльнулся лисей мордой Фэйнис, – Я ищу крепких ребят с оружием, которые будут сопровождать отряд лесорубов в Живой лес.

– Тут полный зал вооруженных ребят, жаждущих работу. К чему тебе сдался я?

– Ну, во-первых, часть из них я уже нанял, во-вторых, группы иногда стоит разбавлять одиночками, а в-третьих, у меня животная чуйка на парней с характером.

С этими словами Фэйнис достал трубку и раскурился. После нескольких затяжек он выдохнул дым и сказал:

– Желаешь попробовать? Хороший зефийский табак.

– Я бросил, – угрюмо ответил Илвес.

– Что ж, тогда вернёмся к нашему разговору. Платят за это дельце много, треть сейчас, остальное после.

Сказав это, он поднял стопку и спросил:

– По рукам да по лапам?

Илвес задумался, затем поднял свою стопку и ударился с лисолюдом.

На следующий день

– Эй, парни, кто-нибудь из вас уже бывал в Живом лесу? – громко спросил светлобородый дворф.

Лесорубы ехали в двух огромных телегах, запряжённых бизонами. Многие молча курили, кто-то точил топоры и пилы, а некоторым удавалось спать в тряске, не без помощи самогона из единорожего молока. Один человек играл на губной гармошке, попутно посматривая на вооружённый конвой из всадников. За обозом плёлся привязанный осёл дворфа, увешанный здоровенными кожаными мешками, из которых доносился лязг металла.

– Молчите? Поди, уже прикидываете, на что деньжата свои потратите, – продолжал болтать дворф, – А я тама бывал и вот, что вам скажу: дай нам Боги удачи, чтобы мы вернулись целыми и невредимыми. Вы ж, наверное, только легенды слышали да байки об этом чертовом месте!

Он откупорил жёлтыми зубами пробку из фляги, отхлебнул и продолжил:

– Думаете, зачем нам эти бравые ребята, напичканные стволами?

Дворф указал на всадников и продолжил:

– Небось, считаете, будто мы просто деревьев порубить едем? А не-е, этот лес может за себя постоять! Там обитает много разных тварей, живущих в тех поганых рощах ещё со времён сотворения всего, мать его, мира. Радуйтесь, что с нами пиромант.

Сказав это, он ударил по плечу молодого парня в сером плаще.

– Я лишь начинающий пиромант, но думаю это будет неплохой практикой, – сказал тот и поднял ладонь, создав сгусток огня.

– А я про что говорю! Жечь нам придётся много.

Дворф пригубил ещё и вытер рот тыльной стороной руки, затем пошарил в кармане, достал вытянутую трубку и раскурился, продолжив рассказ, не вынимая её изо рта:

– Пироманты-пиромантами, а меня взяли в эту авантюру, как проводника. Но согласился я не из-за денег, как вы, а лишь потому, что хочу поквитаться за моих ребят, которые не вернулись с прошлого похода.

– Что с ними случилось? – исподлобья спросил юнец, сидевший неподалёку.

– Лучше тебе не знать, а то портки обмочишь раньше, чем мы переправимся через Фронтирную реку!

Сказав это, светлобородый рассмеялся так сильно, что дым попал не в то горло, и его смех сменился кашлем. Внезапно в разговор вмешался начальник конвоя, едущий рядом на буром коне. Крупный седобородый человек в чёрном кожаном плаще и с лысиной, которую он прятал под багровым беретом, презрительно взглянул на дворфа и сказал:

– Может, перестанешь пугать всех своими сказками, Ло́ггед?

– Ах, Раж! Мои сказки напугали тебя? – язвительно спросил тот.

Мужчина ничего не ответил и ускакал в начало обоза. Тем временем Илвес слышал каждое их слово. Он ехал прямо за повозкой на своём черноволосом единороге, который был увешан сумами и ремнями. За седлом болталась многозарядная винтовка, а с другого бока свисала верёвка.

Рыжеволосая

– Ты только посмотри, Эóра, какой закат сегодня! – сказала Луа́ра.

– По-моему, обычный закат, всю неделю один и тот же, – ответила Эора.

– Нет, каждый из них прекрасен и неповторим! Как ты не замечаешь?

Две русалки, лёжа на спине, покачивались на небольших волнах и разглядывали горизонт. Их обнажённые тела покрывали капли морской воды, которые играли бликами от лучей заходящего солнца.

– Про своих ухажеров ты также думаешь, Луара? – усмехнулась Эора.

– Ах, ты, мурена говорливая! – возмутилась та.

Они стали плескаться водой, смеяться и браниться друг на друга. Вскоре на горизонте показались два парусных корабля, преследующих стаю китов.

– Китобои, – с гневом прошипела Эора.

– Ходят слухи, что в последние годы некоторые из них стали ловить волноспинов живьём.

– Зачем это? Обычно им нужен только жир и спермацет, а мясо эти кровожадные людишки зачастую выбрасывали в море.

– Без понятия, знаю только, что они гарпунят их и буксируют в республику, а что там дальше с ними делают – никто не знает.

– Странно всё это, – сказала Эора.

– При твоём отце такого не было, – с грустью промолвила Луара.

– Нам всем его не хватает.

После этих слов Эора наклонила голову, её голубые глаза потускнели, а рыжие волосы закрыли часть лица.

– Ладно тебе, грустить о прошлом, – вмешалась Луара, – Пора бы обратно. Сегодня у нас будет аншлаг, пришли корабли со всех уголков Экзопансэры, дабы застать праздник Ночи Большой луны.

– И то верно.

Русалки думали уже уплывать, как вдруг с китобойных кораблей раздались крики. Из воды появился морской змей и, обвив корпус судна, сломал его пополам. Команда второго корабля пыталась метать в него гарпуны, стрелять из ружей и фальконетов, но тщетно, ибо змей скрылся под водой, а затем выпрыгнул из глубины наружу, пробив деревянный корпус насквозь.

– Будем спасать? – спросила Луара.

– Кого угодно, только не китобоев, – гневно ответила Эора.

***

Широкое побережье острова было усеяно огоньками кораблей, стоящих в порту, а улицы двухуровневой набережной сияли фонарями. Приезжие моряки, торговцы и рыбаки заполонили мостовые, рынки, гостиницы, бордели и таверны города. Местные жители тем временем готовились к главному празднику тёплого сезона. В каналы заплывали русалки и русалы, а также громадные черепахи, которые использовались ими в море, подобно лошадям. Музыка и необычайно красивое русалочье пение эхом разносились по морскому воздуху, сливаясь с криками чаек, которые витали в надежде поживиться оброненной едой.

Подруги вышли на пляж у причала. Хвосты Эоры и Луары плавно преобразились в ноги, как только русалки коснулись песка. Девушки забрали под пристанью накидки и вышли на влажные булыжники мощённой набережной. С их сырых стройных ног с каждым шагом слетали остатки сверкающей на свету чешуи. Вся береговая линия была в этих чешуйках, которые любили собирать дети. Подруги шли по улице, улыбаясь в ответ прохожим и здороваясь с местными жителями, которые держали здесь лавки.

Заметив их, молодой русал, который продавал свежие фрукты, крикнул:

– Эора, слышал, ты сегодня выступаешь!

– Здравствуй, Парсун, заходи послушать!

– Ловите, – сказал тот и кинул им в руки два персика.

Русалки поблагодарили и пошли дальше вдоль каналов, затем свернули и поднялись по мраморной лестнице. Верхняя набережная была гораздо шире, по ней изредка проезжали повозки с грузом, запряжённые вьючными животными. Заведения, находившиеся здесь, были на порядок роскошнее, чем на береговой. Толпы жителей слонялись в состоянии праздничной эйфории, все русалки и русалы ходили босяком и в нарядных украшениях. Со смотрового края улицы были видны приготовления у самого моря: там собирали декорации, готовили угощения, проверяли заряды для фейерверков. Весь берег представлял из себя трибуну для главного действия русалочьего праздника лета.

Внезапно к Эоре подбежала юная русалка и схватила её за руку.

– Эора, мама просила передать, что вот-вот начнется развлекательный вечер! Она потеряла тебя.

– Знаю-знаю, Лю́ми, я просто хотела перед этим искупаться. Два дня не могла дойти до воды из-за нескончаемых репетиций.

– Но она придёт в ярость, если узнает, что ты без важной причины ушла из Морской звезды вместо того, чтобы помочь подготовить зал.

– Поэтому мы ей скажем, что моя пудра закончилась, и я искала новую.

Эора передала девочке персик и подмигнула.

– Да, Эора, – радостно сказала Люми.

– Вот и славно, а теперь беги и передай моей тётушке, что мы скоро будем.

Русалочка кивнула и, кусая на ходу персик, побежала в глубь города.

– Тро́нта в своём репертуаре, – жуя пробурчала Луара.

С её губ стекал сладкий сок.

– Тронту тоже можно понять: не легко быть хозяйкой главного увеселительного дома в Уссоане, – ответила Эора.

– Кстати, твой красавец брат придёт?

– Мы с Цурионом в последнюю нашу встречу серьёзно повздорили. К тому же, как главе острова, ему полагается открывать праздник на берегу. Сама знаешь.

– Дай угадаю, повздорили из-за Сейше́лы?

– Да, я в очередной раз вступилась за Шэй. Он считает сестру позором нашего благородного рода и давит на неё.

– Прискорбно, конечно.

– К слову, неделю назад она обещала мне прийти, клялась всеми морями.

– Ну раз всеми морями! – ухмыльнулась Луара

– Да ну тебя! – сказала Эора, толкнув подругу в плечо.

***

«Морская звезда» возвышалась трёхэтажным зданием, похожим на небольшой театр. Стены были украшены морскими барельефами и фонарями, внутри которых кружили светлячки. Они освещали прилегающую часть главной городской площади. Из распахнутых окон заведения громко играла музыка.

Подруги прошли через задний ход здания и по коридорам пробрались в гримёрную, где их уже ждала Тронта.

– Новая пудра, ты серьёзно? – гневно спросила она.

– Не злись, тётушка, всё пройдёт замечательно, – с улыбкой ответила Эора.

– Быстро переодевайте эти тряпки на ваши костюмы, пудритесь и будьте наготове, – недовольно сказала Тронта и ушла.

– Новая пудра, ты ферьёсно? – начала кривляться Луара.

– Перестань! – вступилась Эора, – Она же может услышать.

***

В главном зале было шумно. Посетители сидели за столиками первого и второго ярусов в ожидании начала представления и звенели бокалами. Мужчины и женщины, представляющие разные расы, стали скандировать имя хозяйки:

– Тронта, Тронта, Тронта!

– Госпожа Тронта, нет сил ждать!

– Звездочки, где вы?!

Вскоре затушили свет, и под шквал аплодисментов в сияющем от жемчуга платье на сцену вышла Тронта. Когда зал утих, она начала:

– Дамы и господа, мы рады приветствовать вас на ежегодном праздновании Ночи Большой луны в нашем заведении вечной радости – Морской звезде! Начнём же!

Зал разразился овациями, заиграла музыка небольшого оркестра, и под энергичный ритм на сцену вышли семь русалок в облегающих накидках, исполняя традиционный лунный хоровод. Свет падал на сцену большим белым кругом, по краям которого кружились девушки, то хватаясь за руки, то расходясь и вращаясь вокруг себя. Внезапно сцена раздвинулась и танцорши упали в широкий резервуар с тёмной водой. Музыка резко прервалась, и зал ахнул, как вдруг из воды вверх разом выпрыгнули все русалки. Их хвосты, сменившие ноги, играли бликами от света софитов. Девушки провертелись вокруг себя в воздухе, а затем схватились за руки и приземлились в воду единым кругом. Оркестр заиграл вновь, и они продолжили кружиться, подпевая своими высокими голосами. Зал был в восторге. В это время Эора наблюдала из-за кулис, внимательно следя за движениями Луары.

– Ты готова? – послышался позади голос Тронты.

– Да, тётушка, как и всегда, – ответила она.

– Выглядишь потрясающе, дорогая.

– Спасибо, – ответила Эора и обняла свою тётку.

– Ну всё, довольно нежностей. Скоро твой выход.

В конце номера русалки нырнули, и сцена захлопнулась. Под свист и аплодисменты вновь вышла Тронта.

– А сейчас для вас, дорогие гости, споёт наша пламенная морская звёздочка…

– Эора! Эора! – разразился зал, перебив Тронту.

– Несравненная, Эора! – крикнула она и ушла за кулисы.

Свет поменялся. Под радостный шум вышла Эора, на ней было белоснежное платье с широким вырезом, а её волнистые рыжие локоны свисали с плеч.

– Доброй Ночи Большой луны, дорогие гости и жители Русалочьего острова! Какую песню желаете услышать первой?

– Про капитана и русалку! – хором ответили зрители.

– Что ж, как и всегда, – усмехнулась Эора.

Заиграла мелодия, и после недолгого вступления русалка начала петь:

– Купался однажды в реке отважный морской капитан кольцо, не снимая в ста тысячах миль от жены!

Как вдруг увидал он меня, услышал пою о любви, и тотчас кольцо утонуло в пучине воды!

Влюбился в русалку старик капитан, как юный моряк покраснел…

Пока она пела, её взгляд искал кого-то среди зрителей. Голос Эоры звучал завораживающе, и к концу песни ей подпевали уже все собравшиеся. После бурных оваций она продолжила:

– Спасибо вам! По традиции вторая композиция должна быть наполнена печалью, поэтому я решила исполнить для вас давно забытую песню, дабы напомнить о прошлом.

Медленная лирическая музыка наполнила зал. Эора нежно запела:

– Столетия назад, в престарых Старых землях, ужасная война гналá всех нас на край,

Все расы, что владели великой силой предков, гонимы стали, потеряв свой Рай,

Столетия назад в престарых Старых землях, с последней битвы я любимую спасал,

Держась за руки крепко, бежали мы из леса, под градом стрел доспех в крови был ал,

Вдруг треснула земля меж нами за мгновенье, и пальцы наших рук разжались в один миг,

Всё дальше уносил меня тот островок спасенья, пока от моей милой лишь не остался крик,

Жива ли ты ещё, в престарых Старых землях, любимая моя, цветок моей тоски?

Себя простить не смог, и в этих новых землях, убью себя, не позабыв любви, Убью себя, не позабыв любви.

Когда Эора допела, все молчали, у многих зрителей на глазах были слёзы.

– Спасибо, – тихо сказала она.

Зрители встали и обрушили на неё шквал восторга.

– Браво! – кричали гости.

***

Спев еще несколько песен, Эора ушла за кулисы.

– Ты была неподражаема, – похвалила её Тронта.

– Не видела Сейшелу? Она обещала прийти.

– Нет, не видела.

– Странно, пойду поищу её, – сказала Эора.

– Ты не хочешь остаться до конца, дорогая?

– Я бы с радостью, но мне очень хочется найти её, вдруг что-то случилось. К тому же может стоит заглянуть на берег на главное представление.

– Что ж, держать тебя не стану, повеселись, как следует, и передавай привет брату. Надеюсь, что под конец праздника он заглянет к нам.

– Хорошо, тётушка, – сказала Эора и пошла по коридору.

– Эора ты куда? – послышался голос.

Её остановила Луара.

– Ты пела аж до слёз! Я плакала, как девчонка, – сказала она.

– Спасибо, дорогая! Ты, случаем, не видела Шэй? – спросила Эора.

– Дай угадаю: она не пришла?

– В зале её не было.

– Ну это же Сейшела.

– Но она обещала.

– Собираешься её искать?

– Да, – уверенно ответила Эора.

– Тебе помочь?

– Нет, я сама справлюсь, ты нужна тут. Концерт в самом разгаре, а у тебя впереди важный номер.

– Ладно, дурёха. Будь осторожна.

***

Эора направилась к берегу через улицы Уссоана, она второпях протискивалась между горожанами, заполонивших улицы. По традиции всё освещение затушили, и тьма озарилась ярким светом громадного лунного диска, а у моря во всю шло представление. Периодически фейерверки окрашивали набережную разноцветными огнями.

– Эора, ты чего тут забыла? – послышался голос из толпы.

– Парсун, это ты? – спросила она.

Молодой русал с длинными каштановыми волосами подобрался к ней сквозь шествие.

– Ты разве не должна быть в Звезде? Боги, как же ты красива.

Парень осмотрел её наряд с ног до головы.

– Спасибо за приятные слова, Парсун. Я уже выступила и теперь пытаюсь дойти до берега, – ответила Эора.

– Хочешь попасть на главный хоровод? – улыбнулся тот.

– Нет, мне нужно найти сестру или хотя бы поговорить с братом.

– Шэй? Я давно её не видел, обычно она заходит ко мне каждые три дня за свежими фруктами.

Взгляд Эоры ещё больше наполнился тревогой, что сразу же заметил Парсун.

– Но ты уж так не переживай, может она тоже готовилась к празднику, как и все, поэтому пропала. Ты то давно её видела? – успокаивал её он.

– Мне нужно срочно на берег.

– Позволь помочь тебе, я знаю путь, где сейчас проще пройти.

Сказав это, молодой русал протянул ей руку.

***

В море началась церемония главного хоровода: обнажённые русалки и русалы, держались за руки и кружились вокруг отражения луны. Они пели песни на родном языке их народа, а затем переходили на особенный вой, напоминающий крики дельфинов и китов. На головах у них лежали венки из водорослей, а рыбьи хвосты разбрызгивали в стороны воду.

Эора увидела брата, который стоял на специальном береговом постаменте и наблюдал за действием. Она направилась в его сторону, а следом за ней сквозь сотни собравшихся шёл Парсун. Из хоровода периодически выплывали танцоры, хватали за руку соплеменников противоположного пола и заманивали с собой в круг. К Парсуну подбежала синеволосая русалка и улыбнулась. Он хотел отказаться и пойти дальше за Эорой, но девушка схватила его руку и утянула за собой.

Цуриóн повернулся и увидел, как к нему идёт Эора.

– Дорогая младшая сестра, ты соизволила присоединиться к нам? – пьяным и задорным голосом спросил он.

– Цурион, ты не видел Сейшелу? Она обещала прийти на моё выступление.

Лицо брата резко стало хмурым, он отвернулся от сестры и уставился на хоровод, но продолжил говорить:

– Ты пришла испортить мне праздник, Эора? Тебе не хватило прошлого раза?

– Но, Цурион, я…

– Мне плевать, где шляется, трахается или спивается эта портовая шлюха, и если…

Резкая пощёчина шлёпнула по его щеке. Глаза Эоры были наполнены злостью и обидой. Цурион прижал пальцами место удара и молчал, глядя на отражение луны.

– Смотри, они призывают волноспина, – промолвил он.

Эора повернулась на море: вой участников нарастал, а скорость вращения круга увеличивалась, как вдруг из центра выпрыгнул кит, окатив брызгами танцующих. Он пролетел высоко в воздухе и упал за краем хоровода, словно перепрыгнув через обруч. За ним тянулся яркий след, а затем вся вода засияла голубыми огнями от поднявшегося планктона. Хоровод вновь закружился под ликование собравшегося здесь города. В отражении глаз Эоры сверкала синева.

– Воистину чарующее наследие нашего народа, – не отрывая взора проговорил Цурион.

Эора вновь осуждающе посмотрела на него.

– Я не видел её здесь, – сказал он, – Вероятно она там, где и всегда.

***

На окраине города по Улице нимф расхаживали пьяные моряки и местные отбросы. Светящиеся разными цветами феи-пикси поодиночке танцевали в фонарях, которые подвешивали над входом в каждый бордель или подъезд с квартирами, где моряки могли «выпустить пар». Остальное освещение в эту ночь было запрещено, поэтому ставни на всех окнах были закрыты, а огни уличных фонарей – затушены. Эора шла по дороге, шугаясь от мужчин, которые принимали её за элитную портовую куртизанку. Она подошла к подъезду двухэтажного дома и поднялась по ступеням высокого крыльца. В фейском фонаре над входом было пусто, а в щелях оконных ставней – темно. Эора долго стучала в дверь, но никто не открывал. Тогда она пошла в соседний подъезд, где было открыто, и спросила:

– Ау, здесь есть кто-нибудь?

Никто не ответил.

– Сейшела, ты тут?!

Услышав, какие-то звуки, Эора поднялась на второй этаж и заглянув в дверную щель, тотчас отпрянула. Голый мужчина в ванной имел преображённую русалку, пока та стонала от боли. Одной рукой он упирался в край ванны, а другой душил её и периодически топил. Эора почувствовала подступающую рвоту и выбежала на улицу. Второпях она поскользнулась на крыльце и упала на мощённую дорогу. Её начало рвать, а на глазах наворачивались слёзы.

– Эй, барышня, вам помочь встать? – послышался рядом пьяный мужской голос.

– Смотри какое шикарное платье, Ролз! Эта рыба тебе не по карману.

Один из мужчин попытался прикоснуться к ней.

– Пошли прочь, звери! – крикнула Эора, сидя на коленях.

– Ты как разговариваешь с клиентами, дура?!

Крикнув это, коренастый моряк пнул её сапогом под живот. Эора вскрикнула и упала на бок, держась руками за место удара. Смутьян схватил её за волосы и поднял голову.

– Даже не хочется портить такое милое личико, но…

– Эй, вы! – послышалось в начале улицы.

Двое моряков обернулись, на них бежала городская стража. Русал, одетый в белый плащ-мундир подбежал и волнообразной саблей отрубил по локоть руку обидчику Эоры. Тот взвыл и упал на землю, брызги крови заляпали некогда белоснежное платье русалки. Ещё один стражник подбежал ко второму моряку и уложил его на землю ударом приклада винтовки.