Дикая вишня

– Вы правда полагаете, что кто-то из смертных мужчин захочет жениться на девушке, состоявшей в браке с демоном, и будет обращаться с ней достойно? ― не выдержала Аюн.

Вопрос был адресован госпоже Аоле, но привёл в ужас обоих родителей невесты, вызвал возмущение у владыки Вэя и его наложницы и заинтересовал младших демонов. Поскольку девушка всё-таки решилась прервать созерцание столешницы и взглянуть в лица могущественных гостей царства смертных, ей представилась возможность убедиться в том, что демоны далеко не уродливы. Госпожа Аола живёт уже много тысяч лет, но выглядит не намного старше своей дочери. Гладкая светлая кожа, изящный изгиб бровей, выразительные глаза, благородные линии губ, носа и подбородка ― жену самого старого демона этого мира можно назвать редкой красавицей. Даже любимица Саймона Вэя наложница Джули выглядит на её фоне бледной посредственностью. Принцесса Бьяри ― почти точная копия своей матери, только моложе. Сколько ей лет? Двадцать? Двадцать пять? Несведущий человек и не догадается, что эта прекрасная юность длится уже не один десяток веков. А принц Шэнли… О-о-о, это нечто! Живи он в Шаэне, под окнами его дома восхищённые незамужние барышни собирались бы толпой ещё до рассвета, чтобы с утра пораньше получить вместо благословения скучающий взгляд этого великолепного самца. А замужние сравнивали бы с ним своих смертных мужей и горестно вздыхали. Если все демоны выглядят так, то почему сотня девиц, подаренных несколько лет назад их владыке, вернулась назад? Принцесса Сильвия точно не упустила бы из рук такое сокровище.

Аюн смотрела на него восхищённо, а он на неё ― как на редкую диковинку. Непонимание, снисходительность, сочувствие, удивление ― в этом взгляде можно было прочесть что угодно, но не было той искры тепла, которая вызывает симпатию. Красивое, но всё же чудовище.

– Аюн! ― запоздало донёсся полный негодования голос матери до разума девушки, которой полагалось молчать, смотреть в пол и всячески демонстрировать скромность.

– Не ругайте её, ― мягко произнесла госпожа Аола. ― Традиции народов людей и демонов настолько отличаются, что понятия о достойном и недопустимом, конечно же, разные. Для нас, например, странно слышать, что жениха интересует прошлое невесты. Демоны свободны в заключении и расторжении браков. В разрыве исчерпавшего себя союза и создании нового мы не видим ничего предосудительного. Это моя ошибка. Я предложила временный брак, не подумав о его последствиях для барышни Ли Мин. Исходила лишь из того, что через пять лет она достигнет всего лишь возраста двадцати семи. Для создания новой семьи и рождения детей по меркам смертных это ещё не поздно. Простите меня за эту оплошность. С принцем Дамианом подобных проблем не возникло бы, но Аюн всё-таки девушка, а отношение смертных к демонам всегда было предвзятым. Конечно, это условие нужно пересмотреть.

– Если этому браку всё равно быть, то срок не имеет значения, ― подал голос «великолепный самец», продолжая беззастенчиво разглядывать свою наречённую. ― Я настаиваю лишь на формальности союза. Банальная сделка и ничего сверх этого. Делить ложе мы не будем. Можете внести это в договор как условие с моей стороны.

Лицо Аюн побледнело от стыда и ужаса одновременно. Ей не следовало привлекать к себе всеобщее внимание. И тем более не следовало дерзить гостям. Они демоны. Сейчас этот красавец, сидящий напротив, выглядит спокойным, а после свадьбы гарантированно вытряхнет из жены душу за то, что заставила его мать оправдываться и извиняться. Какие там поручения клана Чистых Духом? Выжить бы. У этого принца демонов взгляд ленивого хищника и магия. Свернёт ненароком супруге шею ― кто с него спросит? Хотя… Ему не выгодно издеваться над женой. Брачный союз заключается в подтверждение мира и дружбы двух народов. Возможно, он и отомстит ей позже, когда все вопросы с новой школой боевых магов будут решены, а до тех пор пальцем не тронет. И задание клана придётся Аюн весьма кстати ― хотя бы ради того, чтобы спасти собственную шкуру.

До конца смотрин девушка сидела молча и только изредка отвечала на адресованные ей вопросы. Да, нет, не имеет значения… Какая разница, что она думает по тому или иному поводу? Всё ведь уже решено. Свадьба завтра? Ну и пусть. Чем быстрее, тем лучше. Не будет пышного праздника? Ну и ладно. Всё равно он был бы похожим на похороны. Брачной ночи не будет? Идеально! Она и не вынесла бы такого унижения. Что хотела бы получить в качестве свадебного подарка? А с каких пор об этом вообще спрашивают у невесты? В царстве смертных всё решают родители. У демонов другие традиции?..

– Хочу, чтобы мне вернули мою служанку Джию! ― выпалила Аюн и умоляюще уставилась на будущую свекровь.

– А что с твоей служанкой? ― поинтересовалась госпожа Аола.

Мать под столом каким-то чудом дотянулась до ноги дочери и даже умудрилась больно ущипнуть, сияя при этом любезной улыбкой.

– Девушка провинилась. Её наказали и выгнали из поместья, ― медовым голосом сообщила госпожа Нияна.

– Верните её, ― тоном, не терпящим возражений, приказал принц Шэнли.

– Но это было месяц назад. Мы понятия не имеем, где теперь её искать, ― вставил своё слово министр Ли Мин, но под убийственным взглядом будущего зятя сник и промямлил себе под нос: ― Хорошо. Мы найдём эту девушку.

Аюн понимала, что этой просьбой накликала на себя новую беду, но не смогла отказаться от возможности позаботиться о незаслуженно наказанной девочке. Мать теперь весь вечер будет читать нотации, да. Отец тоже не промолчит, но это ведь всего на один вечер. Потом будут ночь, утро, полдень и скромная брачная церемония. На большее у Аюн фантазии уже не хватило, потому что вместо свадебного платья и праздника ей настойчиво представлялись погребальные одеяния и траур. Спасти Джию от нищеты и голодной смерти? Самой бы выкарабкаться. Но ради верного друга можно и потерпеть, ведь если есть благородная цель, то не страшны никакие враги и преграды.

Глава 5

Демоны не остались в отведённых им покоях, а предпочли вернуться в Эсмар, чтобы подготовиться к завтрашней свадебной церемонии. Бьяри была огорчена результатами смотрин настолько, что сразу же закрылась в своей комнате и весь вечер в отчаянии кусала губы, придумывая способ исправить ситуацию. Шэнли, напротив, оставался спокойным ― он уже прошёл через один обречённый брак, так что вытерпит и второй. Опыт есть. К тому же его женой станет не принцесса Сильвия, а довольно интересная барышня Ли Мин, что уже гораздо лучше.

– Она похожа на загнанного в угол зверька. Тявкает от безысходности, но прекрасно осознаёт свою участь. С ней не возникнет проблем, ― поделился сын своими выводами с родителями.

– Я бы не была в этом так уверена, ― возразила госпожа Аола. ― Всё это очень странно и подозрительно. Состояние принца Дамиана легко проверить, в этом Вэи не стали бы нас обманывать, но семейка Ли Мин… Министр и его жена фальшивы насквозь, а их дочь и правда похожа на забитую дикарку. В летописях династии сказано, что девочка родилась безнадёжной, но её спасли бессмертные маги. Такое вмешательство не могло оставить след только на внешности. Врождённые болезни сердца не исцеляются полностью, нужна постоянная поддержка, но аура Аюн Ли Мин чище слезы.

– В прошлом году богиня жизни в честь свадьбы Эни и Луна Дайлу исцелила всех хворых в мире, ― напомнил демонице супруг.

– Да, но отпечаток магии должен был остаться, а его нет, ― прозвучало очередное возражение.

– Если сомневаешься, зачем согласилась на свадьбу так поспешно? ― непонимающе уточнил Лерой Нитаэн.

– А что я должна была делать? Растянуть этот кошмар ещё на несколько месяцев? Ты сам говорил, что Эдриану не понравилась отсрочка, которую мы дали смертным. Он требует, чтобы школа для охотников была открыта как можно быстрее. Мы можем снова забрать всех расплодившихся в Шаэне демонических созданий сюда и сами решить, кому жить, а от кого лучше сразу избавиться, но нечисть уже расползлась там повсюду. Она не только в восточных горах и предгорье. Столица тоже страдает. Даже в западных и южных провинциях были случаи нападения на людей. Принца Дамиана, кстати, ранили именно на юге. Если верить докладу его личного стража, это был демон алчности, засевший в игорном доме одного из портовых городов. Такое впечатление, что злые духи появляются теперь уже там, где им вольготнее, а не только в забытых богами и людьми Огненных Пустошах.

– Он был ранен на юге, но теперь находится в своём поместье на северо-востоке Шаэна, а известие о несчастье Саймон Вэй получил только сегодня… ― задумчиво произнёс владыка демонов. ― Ты права. Это подозрительно. Отряд Дамиана состоит из оборотней и полукровок, обученных боевой, но не портальной магии. Без помощи портальщиков или бессмертных его не могли доставить в Синэ так быстро.

– Владыка Вэй сказал, что с переправкой помог бессмертный наставник академии, ― пояснил Шэнли. ― Шаэн с трёх сторон окружён горами, так что у людей выход к морю теперь есть только на юге. Стихийные маги, которые обучаются управлению погодой, учатся там усмирять штормы.

– Интересно, почему этот бессмертный не помог с уничтожением демона, ― проворчал старший Нитаэн. ― Эдриан же чётко определил обязанности бессмертных и демонов в этом отношении.

– Наставники отвечают в первую очередь за безопасность своих учеников, ― ответил сын отцу. ― Я полностью согласен с тем, что ситуация в целом не располагает к доверию и беспечности, поэтому нужно просто быть более осмотрительными. Свадьба состоится завтра во дворце, а на следующее утро мы с женой отправимся в поместье четвёртого принца в Синэ. Во дворец нашим воинам нельзя, поэтому они сопроводят нас отсюда только до портальной площадки, а потом сразу же отбудут в провинцию. Я отправлю с ними Гаута, он там всё разведает до нашего прибытия. Так вероятность нарваться на какую-нибудь ловушку останется только во дворце, но нас будет четверо, так что справимся.

– Боюсь, как бы нас не осталось всего трое, ― задумчиво произнесла госпожа Аола. ― У Бьяри врождённая страсть к страдальцам, она наверняка захочет вместо присутствия на свадьбе отправиться в поместье принца Дамиана. Или прицепится к Энии Дайлу с просьбой использовать божественную силу жизни для исцеления раненого жениха, чтобы избавить тебя от необходимости жениться на дочери подозрительной семьи. Ты же знаешь сестру. Не успокоится ведь, пока не перевернёт всё с ног на голову.

– Но это ведь только к лучшему, ― улыбнулся Шэнли. ― Если смертные замышляют какую-то подлость, то будут руководствоваться только информацией, которой располагают сами, или той, какую им могут предоставить бессмертные. Эсмар под барьером, как и северные острова, поэтому небожители ничего не узнают, если мы обратимся за помощью для принца Дамиана к драконам. Наши действия не обязаны соответствовать чьим-то планам, а Эни и Луну не нужно разрешение, чтобы посетить Шаэн. У дружбы с драконами много преимуществ, почему бы и не воспользоваться этим полезным ресурсом? Они не откажут. К тому же Лун отзывался о Дамиане Вэе с большим уважением.

– Предлагаешь попросить Эни, чтобы она вылечила смертного принца до церемонии, а на свадьбе заменить жениха и невесту другими? ― хмуро уточнила демоница-мать.

– А почему бы и нет? ― беззаботно пожал плечами Шэнли. ― Принц дал согласие на брак. Бьяри тоже с несвойственным ей рвением отстаивает право их союза на существование. Ясно же, что этот вариант более перспективен во всех отношениях. В этом случае мне не нужно будет снова связывать себя бесполезными семейными узами, а репутация барышни Ли Мин останется незапятнанной. Так мы не только получим то, на что рассчитывали, но и разрушим все коварные планы смертных, если они есть.

– Интересная мысль, но люди тоже не дураки, ― подал голос Лерой Нитаэн. ― О нашей дружбе с драконьей династией Дайлу известно всему миру. Природа божественной силы Энии тоже ни для кого не является секретом. Даже ребёнок догадается, что мы обратимся к драконам с просьбой о помощи покалеченному жениху.

– Ты не прав, ― возразил Шэнли. ― Мама не предложила сегодня Вэям такой вариант, хотя он лежал на поверхности. Она сразу же приняла замену невесты для меня и детально обсудила все условия моего брака. Бьяри и Дамиан были демонстративно списаны со счетов, но никто не возразил. Да, люди не дураки, но если Саймон Вэй не осмеливается сам попросить у драконов за своего сына, то он мог бы попросить об этом нас. Просьбы не было. Значит, пара моей сестры и четвёртого принца смертным не на руку. Зато у них явно есть планы на Аюн Ли Мин. Разве не так?

– В этом есть смысл, ― ответила госпожа Аола. ― Я допустила оплошность и поторопилась с решением, но возражать действительно никто не стал. Напротив, их это даже обрадовало. Всех, кроме владыки Вэя. Кажется, этому старику уже глубоко безразлично, кто из членов его семьи будет принесён в жертву новым законам дракона-императора. Саймон Вэй сильно одряхлел за эти годы. Пережитое несколько лет назад не пошло ему на пользу.

Речь шла о неудачном бунте королевы царства смертных, которая в сговоре с придворным колдуном решила посадить на трон своего старшего сына ― второго принца Фабиена. Саймон Вэй был женат дважды, а его гарем даже теперь насчитывает порядка сотни наложниц, поэтому с наследниками у владыки проблем никогда не было. Его старший сын Хьюи рождён первой королевой, которая через два года после родов утонула в реке во время прогулки на лодке. Второй, третий, пятый и шестой принцы ― дети уже второй законной жены. Четвёртый принц Дамиан ― результат случайной связи владыки со смазливой служанкой, вошедшей в гарем только из-за беременности и без официальной церемонии. Фактически он внебрачный сын. И есть ещё не меньше дюжины принцесс. Назначение старшего принца наследником трона не обрадовало его мачеху, но она ничего не предпринимала до тех пор, пока у пасынка не появился собственный первенец. Ребёнок родился с духовной силой, что для династии Вэев противоестественно и неприемлемо. Это не вина отца или матери, всему имелись причины, выходящие далеко за пределы царства смертных, но королева решила воспользоваться переполохом и едва не свела владыку и принца Хьюи в могилу. От её козней тогда пострадали все дети династии, находившиеся во дворце, чтобы ситуация не вызывала ненужных подозрений, а самая младшая из принцесс даже умерла, но Её Величество назвала эту потерю необходимой жертвой. Ужасно жестокая женщина. Если бы дракон Лун Дайлу не был в тот момент озабочен желанием вернуть подаренную ему владыкой демонов сотню смертных девиц в Шаэн, замысел королевы вполне мог увенчаться успехом. Лун помог четвёртому принцу Дамиану, которому под благовидными предлогами отказывали во встрече с отцом и братьями, проникнуть во дворец и восстановить там справедливость. В ответ на эту любезность принц помог дракону решить проблему с возвращением смертных девушек домой. Владыка Саймон остался на троне, но его здоровье стремительно ухудшалось не столько по объективным причинам, сколько из-за сожалений и душевных терзаний. Королева была низвергнута им и отправлена в изгнание. Он искренне любил эту женщину, поэтому предательство его и подкосило. Принца Фабиена не наказали лишь потому, что он ничего не знал о замыслах матери. А колдуна, пленённого и обезвреженного драконом Луном Дайлу, приговорили к казни, но мерзавец исчез из тюремной камеры. Теперь за его голову назначена баснословная награда, но поиски беглеца продолжаются по сей день. Помимо этого была проведена тотальная чистка в рядах министров, в результате чего население царства смертных сократилось на несколько тысяч человек ― виновных в заговоре казнили за измену вместе с семьями и даже слугами. Для Шаэна это было тяжёлое время, а для владыки Вэя в особенности. Конечно, ему безразлично, кто из детей или племянников заключит брачный союз с демонами ― лишь бы обошлось без конфликтов. Но министру Ли Мину точно на это не наплевать, иначе с чего бы он так отчаянно желал пожертвовать ради всеобщего блага будущим своей единственной дочери?

– Я не стану втягивать в это Луна без разрешения его отца, ― решил Лерой Нитаэн. ― В конце концов, именно Эдриан навязал нам эту беду, поэтому он должен быть в курсе происходящего. Поговорю с ним сам, а потом решим, что делать дальше.

В итоге весь вечер и добрая половина ночи были потрачены на визиты к драконам и согласование дальнейших действий. Эдриан Дайлу не разделял подозрения друга в том, что смертные что-то замышляют, но от этого хрупкого и на вид беспомощного народа можно ожидать чего угодно. Особенно если учитывать, что за ними стоят ещё и бессмертные небожители. Сначала владыка демонов посетил драконий остров Яй, а после его возвращения Бьяри и Шэнли навестили Луна и Эни на северных островах. Заодно полюбовались на их сынишку ― недавно родившегося дракона-полубога Шидзе. Бьяри умилилась чуть ли не до слёз, а Шэнли заметно погрустнел, вспомнив о своём первом бесплодном браке. Если бы у них с Наей были собственные дети, всё могло бы сложиться совсем иначе.

План действий в результате всех этих путешествий и переговоров сложился довольно простой, поскольку с помощью дракона-императора удалось получить ещё и сведения о состоянии здоровья Дамиана Вэя. Принц не просто ранен ― он искалечен и вдобавок отравлен ядом демонической природы. Эни сказала, что даже с её навыками на устранение всех серьёзных проблем придётся потратить не меньше нескольких дней, но после этого Его Высочество всё равно не вскочит на ноги сразу. Этот смертный уже стоит перед вратами царства мёртвых. Путь назад для него будет долгим. По этой причине Шэнли всё-таки придётся жениться на барышне Ли Мин, чтобы не затягивать вопрос с открытием школы для охотников. До выздоровления принца молодожёны поживут в его поместье, а потом, когда Дамиан поправится и сможет жениться на Бьяри, переберутся в Эсмар. Раз уж репутация смертной барышни всё равно будет безвозвратно испорчена браком с демоном, то нет никакой разницы, где эта девушка скоротает свой недолгий век.

Шэнли рассчитывал совсем не на такой итог, но ему пришлось смириться. Два брачных союза в правящих династиях демонов и смертных ― лучше, чем ни одного или один бесполезный. Да и если дракон с полубогиней проявят внимание к поместью смертного принца, у злоумышленников точно поубавится желания строить демонам козни. Вроде бы всё складывается не так уж и плохо. Не так, как хотелось бы, конечно. Бьяри сейчас увлечена самой идеей быть полезной хоть в чём-то, но надолго ли её хватит? И что будет, если она влюбится в этого Дамиана Вэя? Он же смертный. Сестрёнка даже чужие печали переживает, как свои. Что станет с её чувствительным сердцем, когда наступит время собственных утрат?

Глава 6

Аюн заслужила наказание, поэтому готовилась провести ночь на коленях в зале предков, но вместо этого ей пришлось пережить кое-что похуже. Мать говорила, что поначалу нужно будет просто стать послушной женой принцу-демону, а в итоге выяснилось, что у главы клана Чистых Духом на этот счёт иное мнение. Он явился в поместье Ли Мин уже за полночь ― разбудил хозяев и потребовал, чтобы к нему привели их неразумную дочь.

– Аюн, у нас мало времени, поэтому придётся действовать быстро. Съешь это. Сейчас, ― властным тоном приказал глава и протянул девушке на раскрытой ладони небольшую пилюлю красивого тёмно-красного цвета. «Как капелька крови», ― подумала Аюн и робко посмотрела в тёмные, подёрнутые сизой поволокой глаза своего мучителя.

Его лицо всегда оставалось скрытым под чёрной маской, но морщинки в уголках губ и глаз выдавали солидный возраст. Да и на руках кожа была дряблой, усыпанной заметными старческими пятнами. Он был таким столько, сколько Аюн помнила этого человека. Вечный старик. Словно бессмертный, который достиг предела своих возможностей уже на пороге смерти и застрял в этом пограничном состоянии навсегда.

– Что это? ― спросила девушка, не решаясь взять снадобье с руки ночного гостя.

Губы старика недовольно сжались в тонкую линию, а тяжёлый взгляд полыхнул гневом. Он не сказал ни слова, зато это сделала госпожа Нияна, напомнив дочери, что её учили не задавать глупых и неуместных вопросов покровителю. Пилюля оказалась безвкусной и провалилась в желудок беспрепятственно, но сразу после этого у Аюн появилось неприятное ощущение, словно внутри поселилось что-то живое и беспокойное.

– Это всё. Больше от тебя ничего не требуется. Дальше природа сделает всё сама, ― с жуткой улыбкой сообщил глава Чистых Духом.

– Что сделает? ― нахмурилась девушка, инстинктивно прижав руку к животу.

– Тебе не нужно это знать, ― ответил ей старик и жестом приказал уйти.

Аюн чувствовала себя так, будто только что её заставили проглотить змею, которая теперь шевелилась где-то под сердцем, вызывая непривычное раздражение и тревогу. Весь этот день и эта ночная встреча… Демоны ведь даже не знали о том, что вместо принцессы Сильвии им будет представлена другая невеста, хотя такое решение было принято уже давно. Понятно, что клан Чистых Духом настроен против народа демонов и собирается с помощью этой свадьбы устроить какую-то подлость, но ведь они поступают несправедливо по отношению к тем, кто им верен. Если нужно убить принца Шэнли, могли бы сказать об этом прямо, а не использовать своих должников вслепую. Что это за пилюля? Что за магия? Демоны с их духовной силой и магическими возможностями ещё до брачной церемонии поймут, что с невестой что-то не так. Кто тогда пострадает? Или клану нужен просто скандал, чтобы расстроить помолвку? Но тогда это уже получается ход не против Эсмара, а против воли дракона-императора. Они хотят подставить владыку Вэя через семью Ли Мин? Что вообще у них на уме? Зачем это всё?

Тошнота подкатила к горлу горьким комом. Внутренности скрутились в тугой, болезненный узел ещё до того, как Аюн дошла через двор до своих покоев. Сопровождавшая её служанка матери даже не подумала прийти на помощь, когда молодая госпожа осела на свежевыпавший и ещё не убранный с дорожек снег. Не спросила, позвать ли лекаря. Не сделала вообще ничего. Из глаз Аюн потекли слёзы боли и обиды, но никому до этого не было дела. Почему так? Куда в одночасье пропали и материнская любовь, и отцовская забота? Почему родители вдруг стали такими чужими и жестокими? И когда это всё закончится?

До покоев Аюн ползла на четвереньках, давясь слезами и отчаянно борясь с усиливающейся дурнотой. Служанка так и не помогла, хотя позади отчётливо слышался хруст снега под её башмаками. Сознание оставило молодую госпожу Ли Мин на ступенях широкого крыльца, а вместе с беспамятством пришло видение ― тягучее, изнуряющее, жуткое. Холодная земля, сплетение корней, неестественное движение ветвей, шёпот ветра в розовом облаке ароматных соцветий… и стон ― долгий, протяжный, многоголосый. Он звучал отовсюду и вызывал странное, какое-то противоестественное наслаждение, словно утолял давно начавшуюся жажду.

«Барышня! Барышня Аюн, проснитесь! Уже утро! Вам нужно готовиться к церемонии!»

Голос служанки звучал сначала тихо и где-то очень далеко, но с каждым словом становился всё отчётливее, перекрывая все остальные звуки. Стон в голове постепенно стих. Видение отступило. Реальность вернулась, но воспоминания о только что закончившемся кошмаре отпечатались в сознании подобно настоящим. Аюн стало страшно, но времени на сомнения и расспросы никто ей оставлять не собирался. Служанка буквально вытащила свою госпожу из постели и сунула в бадью для купания, уже наполненную горячей водой. Бесцеремонность прислуги была возмутительной, но Аюн оказалось слишком растерянной и встревоженной, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Какая разница? Это её последний день в родительском поместье. А возможно, что и в жизни тоже.

«Природа сделает всё сама…» ― вспомнились слова старика-главы, когда во время купания девушка вдруг обнаружила на своих руках бледный рисунок, тянущийся от плеч до запястий. Он был едва заметным и медленно менялся, не вызывая никаких ощущений ― длинные ветки, усыпанные цветами, которые распускались и увядали, теряя свои лепестки.

– Что это такое? ― в ужасе прошептала Аюн, вытянув перед собой обе руки и округлив глаза.

– О чём вы? ― непонимающе спросила служанка и принялась тереть жёсткой щёткой кожу на руках госпожи, сочтя её жест за просьбу тщательно вымыть именно эти части тела.

Кожа под суровой щетиной щётки мгновенно покраснела, а рисунок исчез, будто его не было вовсе. «Померещилось?» ― подумала девушка и несколько раз моргнула, чтобы избавиться от наваждения. После купания она разглядывала свои руки всё то время, пока служанка возилась с мокрыми волосами, но цветочный узор больше так и не появился. Потом была утомительная процедура облачения в многослойный свадебный наряд, который непонятно когда успели сшить для будущей невесты. Много времени ушло на украшение волос заколками и традиционной тяжёлой короной феникса, от веса которой сразу же разболелись голова и шея. Не добавил радости и громоздкий меховой плащ, который прилагался к наряду в качестве зимнего дополнения. После нужно было посетить зал предков и попросить у мёртвых благословения на брак. В этот момент к суете вокруг Аюн присоединились родители, но они лишь поучали дочь и давали бесчисленные наставления, не желая слушать вопросы. Свадебный паланкин рассчитан только на невесту, поэтому Аюн снова оказалась наедине со своими мыслями и догадками, а мать с отцом сели в две крытых повозки позади.