За кулисами болезни. Душа кричит, а тело прячет

Елена Семёнова

За кулисами болезни. Душа кричит, а тело прячет

Предисловие

Приветствую вас на страницах этой книги! Меня зовут Елена Семёнова, я психолог-консультант, детский психолог, специалист по спортивному питанию и нутрициологии.

За пятнадцать лет работы в области психосоматики я встречала самых разных людей – молодых и пожилых, успешных и не очень, скептиков и тех, кто верил в исцеление вопреки всему. Личные истории, разумеется, были непохожи, но их объединяло одно: причина недугов – неразрывная связь между человеческой психикой и телом.

Часто ко мне на консультации приходили женщины с хроническими болями, источник которых врачи не могли объяснить. Другие клиенты годами безрезультатно боролись с кожными заболеваниями, несмотря на дорогостоящее лечение. Многие страдали от панических атак, превративших их жизнь в постоянный страх. Казалось бы, разные симптомы, разная степень тяжести, разная судьба. Но корень проблемы всегда лежал глубже – в мозге, который, словно дирижёр, управлял их состоянием.

Научные исследования давно подтвердили: мозг способен как запускать болезнь, так и останавливать её. Нейропластичность, эффект плацебо, случаи спонтанной ремиссии – всё это доказывает, что наше тело подчиняется мыслям, эмоциям и глубинным установкам.

Когда человек меняет внутренний диалог, перестраивает реакции на стресс, учится проживать, а не подавлять чувства – болезнь теряет почву.

Я видела, как «неизлечимые» диагнозы отступали, когда человек находил и прорабатывал истинную причину своего недуга. Это не магия, а закономерность: мозг, настроенный на здоровье, запускает физиологические процессы восстановления.

Представьте, что ваше тело – это театр. На сцене разыгрывается спектакль под названием «Здоровье». Зрители – это вы, сознание, которое наблюдает за действием: вот сердце бьётся ровно, лёгкие наполняются воздухом, желудок переваривает обед. Всё, кажется, под контролем. Но что происходит за кулисами?

Там, в полумраке, среди декораций из нервных окончаний и гормональных атрибутов, кипит другая работа. Невидимые режиссёры – тревога, страх, подавленные эмоции – шепчут актёрам-органам свои указания. «Сожмись», – говорят они мышцам. «Заблокируй», – приказывают сосудам. «Запомни эту боль», – нашёптывают нейронам. И тело послушно играет роль, написанную не для него.

Главный парадокс в том, что зритель часто даже не догадывается, кто на самом деле управляет спектаклем. Мигрень, спазмы, учащённое сердцебиение – это не сбои в работе организма, а тщательно поставленные сцены. Тело лишь исполнитель, а сценарий пишется в глубинах психики, где прячутся невысказанные обиды, неотреагированный гнев и страхи, которым годами не давали слова. Эти невидимые кукловоды знакомы многим:

Стресс – главный драматург, сочиняющий сюжеты на ходу. Он может вписать в пьесу бессонницу, мышечные зажимы или внезапные скачки давления.

Тревога – беспокойный суфлёр, который без конца подсказывает телу: «Держи оборону! Опасность рядом!» И вот уже ладони потеют, а дыхание сбивается без видимой причины.

Подавленные эмоции – гримёры, маскирующие истинные переживания под телесные симптомы. Нельзя злиться? Получите язву. Не позволяете себе плакать? Наслаждайтесь хроническим насморком.

А что же сознание? Оно сидит в зале, иногда хлопает, иногда возмущается, но чаще всего просто не понимает, почему спектакль идёт не по плану. Вместо того чтобы заглянуть за кулисы, оно вызывает врача – театрального критика, который разбирает игру актёров, но не видит режиссёрских пометок на полях.

Но тело – не враг. Оно не саботирует вашу жизнь, оно пытается её спасти. Каждый симптом – это крик внимательного конферансье, который умоляет: «Обратите внимание на программу! Здесь ошибка!»

Если болезнь – спектакль, то исцеление начинается с того момента, когда зритель решает пройти за кулисы. Не гасить симптомы, как назойливый свет софитов, а разобраться, кто, когда и зачем прописал эту роль вашему телу. Возможно, за кулисами вас ждёт не только разгадка болезни, но и новая, куда более осмысленная пьеса под названием «Жизнь без масок».

Эта книга – не просто сборник теорий, а руководство к действию. В ней – знания, проверенные наукой и моей практикой, и инструменты, которые помогут вам перепрограммировать свой мозг. Ведь ваше тело всегда слушает, что вы ему говорите. Пора сказать ему: «Выздоравливай».

Глава 1. Особенности людей с психосоматическими проблемами

В этой главе я хочу рассказать о своих выводах, которые сделала, наблюдая за людьми, страдающими хроническими недугами. За время многолетней практики я заметила определённое сходство между своими клиентами, обратившимися ко мне с запросом на выяснение причин психосоматики. Понятно, что жизненные ситуации и условия жизни у каждого были разные, но, как и любой другой «исследователь душ», я не могла не обнаружить общие знаменатели у этих обращений. И, конечно, с приходом нового посетителя, мне приходилось всё глубже и глубже изучать эту проблему, чтобы найти ответы на все их вопросы.

На основе полученных сведений от клиентов и с помощью обработки многочисленных научных данных и их анализу, я выявила закономерности появления физического дискомфорта. В большинстве случаев они и становились причинами недомоганий. Мои объяснения не могут претендовать на какой-либо научный труд, я всего лишь делюсь своими знаниями и опытом в надежде, что они помогут людям самостоятельно разобраться в психосоматике своего недомогания и навсегда избавиться от неприятных симптомов. Я познакомлю вас со своими выводами, и вы пройдёте по тому же следу познание этой темы, что и я. Не вся информация будет даваться легко, мозг начнёт «бунтовать» против нового, но вам необходимо это понять, если вы хотите избавиться от мучающего вас дискомфорта. Сначала рассмотрим физиологические предпосылки, затем психологические. Итак, приступим.

Возможные физиологические предпосылки появления психосоматики

От того, кем вы являетесь от природы: сангвиником, флегматиком, холериком или меланхоликом, будет зависеть ваше самочувствие

Учение о типах высшей нервной деятельности было разработано Иваном Петровичем Павловым, выдающимся русским физиологом, лауреатом Нобелевской премии. Его исследования легли в основу понимания индивидуальных различий в поведении и реакциях людей. Павлов выделил четыре основных типа высшей нервной деятельности, опираясь на свойства нервных процессов: силу, уравновешенность и подвижность возбуждения и торможения.

Сила нервной системы – это способность нейронов (нервных клеток) выдерживать интенсивные или длительные нагрузки без перехода в состояние запредельного торможения. Люди с сильной нервной системой менее чувствительны к стрессу, дольше сохраняют работоспособность в сложных условиях. Слабый тип, напротив, быстрее утомляется, острее реагирует на раздражители и склонен к тревожности.

Уравновешенность определяет баланс между возбуждением и торможением. Неуравновешенные типы (с преобладанием возбуждения) импульсивны, эмоциональны, склонны к резким реакциям. Уравновешенные люди более стабильны, их реакции предсказуемы и контролируемы.

Подвижность нервных процессов отражает скорость переключения между возбуждением и торможением. Подвижный тип быстро адаптируется к изменениям, легко переключается между задачами. Инертный – медленнее реагирует, зато способен к длительной концентрации.

На основе этих свойств Павлов выдели четыре классических типа темперамента, описанных ещё Гиппократом:

Сангвиник – сильный, уравновешенный, подвижный тип. Такие люди энергичны, общительны, легко приспосабливаются к новым условиям. Их нервная система устойчива к стрессу, а эмоции, хотя и яркие, быстро сменяются.

Флегматик – сильный, уравновешенный, но инертный. Он спокоен, медлителен, зато устойчив к эмоциональным перепадам. Флегматики склонны к рутинной работе, где важна последовательность.

Холерик – сильный, но неуравновешенный, с преобладанием возбуждения. Энергичен, порывист, склонен к вспышкам эмоций. Из-за слабого торможения ему сложно контролировать импульсы.

Меланхолик – слабый тип. Чувствителен к стрессу, быстро утомляется, склонен к тревоге и глубоким переживаниям. Зато такие люди часто обладают высокой эмпатией и тонким восприятием мира.

«Если мы возьмём крайние варианты, то сангвиник – это средний, нормальный тип, холерик – возбудимый, меланхолик – тормозной, а флегматик – спокойный, медлительный» (из лекций Павлова).

Современные нейрофизиологи, такие как Борис Михайлович Теплов и Владимир Дмитриевич Небылицын, расширили учение Павлова. Они доказали, что свойства нервной системы влияют не только на поведение, но и на когнитивные способности. Например, слабый тип (меланхолик) может быть более чувствителен к тонким стимулам – это полезно в творчестве, но затрудняет жизнь в условиях высоких нагрузок. Они развивали павловскую теорию, но уточняли, что «чистые» типы в природе встречаются редко – чаще наблюдаются смешанные варианты.

Американский психолог Джером Каган изучал врождённые различия в реактивности нервной системы у детей. Его исследования показали, что уже в младенчестве можно выделить «высокореактивных» (будущих тревожных, осторожных людей) и «низкореактивных» (более стрессоустойчивых).

Тип ВНД влияет на здоровье. Холерики, например, склонны к гипертонии из-за частых выбросов адреналина. Меланхолики – к неврозам и депрессиям. Сангвиники и флегматики, как правило, обладают более устойчивым иммунитетом благодаря стабильности нервных процессов.

Учение о типах ВНД помогает понять, почему люди так по-разному реагируют на одни и те же события. Важно понимать: тип ВНД – это врождённая особенность, но не приговор. Существуют различные методики по корректировке своего состояния, даже если матушка – природа наградила не тем типом, который хотелось бы иметь. В любом случае, у каждого типа есть свои достоинства и недостатки, и наша задача научиться жить с тем, что есть в прекрасном самочувствии. Перед всеми нами, пришедшими в этот мир, стоит одна единственная цель, предложенная нам эволюцией: адаптироваться к изменяющимся условиям, что мы и в состоянии сделать.

Большинство клиентов, обратившихся ко мне с вопросами психосоматики, были меланхоликами и холериками, точнее люди с преобладанием этих типов высшей нервной деятельности.

Зависимость интенсивности симптомов от болевого порога

Ещё в древности люди замечали, что одни легко переносят страдания, а другие стонут от малейшего укола. В средневековых хрониках встречаются описания воинов, которые продолжали сражаться, несмотря на тяжёлые раны, и, наоборот, знатных особ, падавших в обморок от царапины. Уже тогда догадывались, что восприятие боли у всех разное, хотя объяснить это не могли. Некоторые лекари даже вели записи, отмечая, кто из пациентов терпеливо переносил процедуры, а кто кричал от боли при малейшем прикосновении.

Первые научные попытки понять природу болевого порога появились в XIX веке. Немецкий врач Макс фон Фрей в 1890-х годах проводил эксперименты с тепловым и механическим воздействием на кожу, пытаясь измерить чувствительность. Он обнаружил, что люди по-разному реагируют на одинаковые раздражители. Позже, в 1940-х годах, учёные начали использовать более точные методы, например, капнометр – прибор, измеряющий реакцию на боль при вдыхании углекислого газа. Эти исследования подтвердили: болевой порог действительно существует, и у каждого он свой.

Но настоящий прорыв произошёл во второй половине XX века, когда нейробиологи нашли физиологические причины различий. Оказалось, что уровень боли зависит от количества и активности болевых рецепторов (ноцицепторов), а также от работы центральной нервной системы. Одни люди от природы имеют более «чувствительную» нервную сеть, другие – менее. Например, исследования с близнецами показали, что болевой порог на 60% зависит от генетики. Но есть и другие факторы: гормональный фон (женщины в среднем чувствуют боль острее, особенно в определённые фазы цикла), эмоциональное состояние (стресс усиливает боль), даже культурные установки. Известен случай, когда индийский факир спокойно лежал на гвоздях, а европеец не мог выдержать и секунды – разница не только в тренировке, но и в психологическом восприятии.

Болевой порог влияет на жизнь сильнее, чем кажется. Люди с низким порогом чаще избегают медицинских процедур, даже если они необходимы. Они хуже переносят хронические заболевания, а восстановление после травм может занимать больше времени из-за повышенной чувствительности. Напротив, те, у кого порог высокий, иногда недооценивают серьёзность травм – известны случаи, когда спортсмены доигрывали матч с переломами, а потом сталкивались с осложнениями.

Можно ли изменить болевой порог? Отчасти да. Тренировки, например, закаливание или постепенное привыкание к небольшим болевым воздействиям, могут немного повысить устойчивость. Медитация и техники релаксации тоже помогают – монахи-буддисты демонстрируют удивительную способность контролировать боль через концентрацию. Но полностью «перепрограммировать» врождённую чувствительность невозможно.

Интересно, что низкий болевой порог не всегда недостаток. Некоторые исследования показывают, что такие люди чаще обладают повышенной эмпатией – их мозг сильнее реагирует не только на собственную боль, но и на чужую. Возможно, в этом есть эволюционный смысл: высокая чувствительность помогала нашим предкам быстрее замечать опасность и беречь себя.

Так или иначе, болевой порог – это индивидуальная особенность, которая делает нас уникальными. Одни рождаются «нечувствительными», другие учатся терпеть, третьи находят способы обходить острые ощущения. Но в конечном итоге боль остаётся универсальным языком тела, который каждый понимает по-своему.

Не трудно догадаться, что многие люди с психосоматическими заболеваниями имеют низкий болевой порог, а потому более чувствительны к неприятным ощущениям. Так показала моя практика.

Высокочувствительные люди: почему одни «как слон в посудной лавке», а другие «чувствуют каждый взгляд»?

Некоторые люди рождаются с особенностью: их нервная система улавливает малейшие оттенки боли, стресса, эмоций окружающих. Для них мир – как громкий концерт без возможности убавить громкость. Они могут ощущать боль острее (даже укол кажется пыткой), дольше переживать обиды (слово, сказанное месяц назад, всё ещё жжёт), быстрее уставать в шумных местах (после часа в торговом центре – как после марафона). Почему так происходит? На то есть свои причины:

Физиологические: «провода» и «антенны»

1. Гены-усилители. У 20% людей (и многих животных!) есть вариант гена COMT, замедляющий расщепление дофамина. Результат? Мозг дольше обрабатывает сигналы, буквально «пережёвывая» каждое впечатление.

2. Сверхактивная миндалина. Эта «тревожная кнопка» мозга у чувствительных людей срабатывает чаще. Исследования fMRI показывают: у них сильнее активируется островковая доля – зона, отвечающая за осознание телесных ощущений.

3. Нейромедиаторный коктейль. Серотонин (гормон спокойствия) у таких людей усваивается иначе – отсюда реакция на стресс как на «пожар в доме», даже если горит всего лишь тост.

Психологические: «внутренний микроскоп»

1. Гипербдительность родом из детства. Если ребёнок рос в обстановке, где надо было «считывать» настроение родителей, чтобы избежать крика, мозг тренировался замечать мельчайшие сигналы. Во взрослой жизни это превращается в: «Почему он посмотрел так? Это точно злость!»

2. Эмпатия как «ненужный суперсил». Зеркальные нейроны (те, что заставляют нас зевать «за компанию») у высокочувствительных людей работают на 200%. Они буквально физически ощущают чужую боль – отсюда и истощение после общения.

3. Перфекционизм = попытка контролировать хаос. Когда мир кажется слишком ярким/громким/жестоким, возникает иллюзия: «Если я всё сделаю идеально, меня не ранят». Но это – как пытаться удержать воду в решете.

«Дар» или «проклятие», вот в чём вопрос. Согласитесь, что объективно выглядит это как-то несправедливо. Почему кому-то жить «толстокожим», а кому-то чутким? Вот наградила же природа, так наградила. И как к этому относиться? Давайте разбираться. Да, такой мозг быстрее «перегревается». Но именно он замечает то, что другие игнорируют (ложь в голосе, фальшивую улыбку); создает искусство, потому что чувствует глубину оттенков; спасает других, ведь его «антенны» ловят чужую боль раньше, чем её осознаёт сам страдающий.

Как писала Элейн Эйрон, автор термина «высокочувствительный человек»: «Это не расстройство, а особенность настройки. Как орган, который играет тише, но слышит ноты, недоступные другим инструментам».

Ваш мозг может не иметь «толстой кожи». Зато у него есть то, что не купишь: способность чувствовать жизнь на вкус, а не просто глотать её. Так и поступали многие известные персоны, которые оставили глубокий след в истории.

Давайте вспомним десять гениев чувствительности: как ранимость стала их суперсилой. Ведь это не слабость, а особый способ взаимодействия с миром. Многие великие творцы, ученые и лидеры обладали гипервосприимчивой нервной системой, которая не мешала, а помогала им создавать шедевры, совершать открытия и менять историю.

Чарльз Дарвин

Биолог, отец теории эволюции, страдал от панических атак, проблем с пищеварением и непереносимости шума. Его чувствительность к деталям позволила ему заметить то, что другие игнорировали: микроскопические различия между видами, ставшие основой его революционной теории.

«Я – словно барометр: малейшее изменение в настроении окружающих сразу влияет на меня» (из дневников).

Винсент Ван Гог

Его эмоциональная уязвимость, тревожность и глубокая меланхолия отразились в картинах, где каждый мазок – это нервный импульс. Чувствительность к цвету и свету сделала его пионером постимпрессионизма.

«Я чувствую, что во мне есть что-то, за что стоит умереть» (письмо брату Тео).

Вирджиния Вулф

Королева модернистской литературы страдала от острых приступов депрессии, но именно её гиперчувствительность к нюансам человеческой психики позволила создать поток сознания как литературный прием.

«Лучшие моменты жизни – это не триумфы, а те мгновения, когда тонкие вещи становятся ясными».

Альберт Эйнштейн

В детстве он поздно заговорил, избегал шумных компаний и был крайне восприимчив к критике. Его способность глубоко концентрироваться на мысленных экспериментах привела к теории относительности.

«Я слишком чувствителен к внешним раздражителям, поэтому мне нужны часы одиночества».

Фёдор Достоевский

Его эпилепсия, тревожность и обострённое чувство несправедливости подарили миру глубину психологического анализа, которой до сих пор нет равных.

«Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей».

Эмили Дикинсон

Затворница, писавшая гениальные стихи, не выносила суеты и говорила: «Душа выбирает себе общество сама». Её гиперчувствительность к природе и эмоциям создала новую поэзию.

«Нервность – это цена за то, чтобы видеть больше других».

Стив Джобс

Его эмоциональные срывы, перфекционизм и интуиция в дизайне – следствие чрезвычайной чувствительности к эстетике. Он буквально «ощущал» неправильный шрифт кожей.

«Творчество – это просто соединение вещей. А чтобы соединять, нужно очень много чувствовать».

Принцесса Диана

Её эмпатия, ранимость и способность чувствовать боль других сделали её королевой сердец. Она первой в королевской семье обнимала больных СПИДом, ломая стереотипы.

«Я слушаю не ушами, а сердцем. И это иногда слишком тяжело».

Курт Кобейн

Его музыка – крик сверхчувствительной души, не вынесшей давления мира. Но именно способность превращать боль в искусство создала культовый Nirvana.

«Я ненавижу шум, толпу и фальшь. Но без этого не было бы моих песен».

Что же объединяет этих людей? Их ранимость была обратной стороной гениальности: глубже чувствовали → точнее выражали, больше страдали → острее видели правду, быстрее уставали → находили силы в тишине.

Как сказал психолог Карл Юнг: «Чувствительность – это не болезнь, а усиленная версия человечности».

Возможно, именно такие люди – «нервная система» человечества, которая первой реагирует на его боль. И если ваш мозг тоже «слишком чувствителен» – может, он просто предназначен для чего-то большего?

Давайте сразу подробно разберёмся, как же жить в «неотлаженном мире», если у вас «кожа тоньше папиросной бумаги», чтобы потом не тратить время на эту тему. Основные рекомендации будут позже.

Итак, высокочувствительным людям порой кажется, что мир создан для тех, кто носит броню из indifference (равнодушия). Шумные офисы, резкие слова, хаотичные города – всё это бьёт по незащищённым нейронам. Но что, если ваша чувствительность – не слабость, а инструмент выживания, который просто нужно правильно настроить?

1. Создайте «буферные зоны». Ваш мозг – как антенна, ловящая все помехи. Значит, ему нужны «белые шумовые фильтры»: физические (шумоподавляющие наушники в метро, солнцезащитные очки даже в пасмурную погоду (снижает сенсорную нагрузку)); цифровые (жёсткий лимит на соцсети (2 раза в день по 15 минут), отключение уведомлений кроме экстренных).

Например, Вирджиния Вулф писала только в отдельной комнате с плотными шторами – её «сенсорный бункер».

2. Переведите эмоции в «ручной режим». Когда адреналин зашкаливает, попробуйте «метод 3D»:

– Детектировать (обнаружить). Например: «Я чувствую, как сжимается желудок»,

– Дистанцировать (отстранить или отдалить). Например: «Это не я – это моя миндалина паникует»,

– Деактивировать (отключить или приостановить). Например: дыхание 4-7-8, где вдох на 4 секунды, задержка на 7, выдох на 8). Научно доказано – пять минут такого дыхания снижают уровень кортизола на 30%.

3. Найдите «своих» и игнорируйте остальных. В 2023 году в Стэнфорде доказали: HSP (highly sensitive persons) в 4 раза эффективнее работают в командах с такими же чувствительными людьми. Где их искать: клубы любителей тихих хобби (каллиграфия, астрономия), волонтёрские проекты (эмпаты ценятся там), онлайн-сообщества вроде Ассоциация высокочувствительных людей (ВЧЛ).

Важно: не пытайтесь «закаляться» среди токсичных людей – это как учиться плавать в кислотном озере.

4. Превратите слабость в профессию. Ваши «минусы» – ключевые навыки будущего: чувствительность к микроэмоциям (востребованная профессия – переговорщик-медиатор); чувствительность к дисгармонии (востребованная профессия – Sound-дизайнер) и т. д.

Реальный пример: 47% ведущих парфюмеров мира – HSP (ВЧЛ), различающие 500+ оттенков запахов.

5. Составьте «чёрный список» триггеров. Заведите дневник и три дня фиксируйте: что конкретно вызвало перегруз (не «офис», а «мерцание ламп дневного света»); как тело реагировало (дрожь в руках = 3/10 по шкале стресса); что помогло (вышла в коридор на 5 минут – стало легче). Через неделю вы увидите шаблоны и исключите 60% раздражителей.

6. Используйте «эффект аквариума». Представьте, что между вами и агрессивной средой – толстое стекло. Коллега кричит? Он – как скат за стеклом: видно, но током не ударит. В метро давка? Вы – наблюдатель за документальным фильмом.

7. Разработайте «аварийный протокол». Когда мир становится невыносимым, включайте план Б:

– Физический выход: «У меня срочный звонок» → выход на воздух.

– Ментальный щит: мысленно представить золотой купол над собой.

– Экспресс-восстановление: Жевательная резинка (активирует парасимпатическую систему, то есть «включает» расслабление).

Вы не должны «исправляться». Ваша чувствительность – это альтернативная операционная система в мире, где большинство работает на Windows. Не пытайтесь установить чужие «драйверы» – ищите тех, кто говорит на вашем «биологическом языке». В конце концов, именно ВЧЛ первыми замечают, что король-то голый – а это уже эволюционное преимущество.

Зачастую, высокочувствительные люди не понимают, что с ними происходит. Они замечают свою необычность, но её неправильная интерпретация приводит к отдалению от других людей, провоцируя психосоматические заболевания.

Генетические поломки, вносящие путаницу в диагнозы. Например, дисплазия соединительной ткани, которая маскируется под различные болезни

Дисплазия соединительной ткани (ДСТ) – это состояние, при котором нарушается формирование и развитие соединительной ткани в организме. Эта ткань есть везде: в коже, суставах, связках, сосудах и даже внутренних органах. Когда её структура ослаблена, это может проявляться по-разному – от повышенной гибкости суставов до серьёзных проблем с сердцем.