Агрессия и воля. Как люди управляют людьми

В качестве обоснования своих предостережений АВ любят привлекать религиозные аргументы вперемешку с традиционными взглядами на «благопристойное» поведение, распространёнными в обществе в текущий момент. Обращение к ним позволяет купировать практически любые попытки «бунта» и «мятежа», не тратя каждый раз время на изобретение чего-то оригинального и освобождая от ответственности за сказанное.

Мне всё известно

Теневое, тёмное, тайное несёт потенциальную опасность для власти АВ, которую надо постараться устранить.

Доверяющий свои секреты ищет оправдания для своей тайны, заступничества перед общественным мнением, моральной поддержки, какой-то помощи – всё это АВ способны предоставить в обмен на «эксклюзивную» информацию. И чтобы ускорить её получение, они внушают потенциальным покорным, что им уже всё известно, и нет смысла от них что-либо утаивать. Механизмом же стимуляции дальнейшей покорности служит столь любимый АВ шантаж – они прямо или косвенно дают понять, что в случае «отступничества» они безжалостно раскроют и распространят доверенное им.

На этапе «подбора кода к замкам» АВ обещают, уверяют, что на них можно всецело положиться «как на самого себя», но в случае необходимости (наличия выгоды) поведут себя противоположным образом. Они всегда готовы разоблачить, раздеть, оголить и желательно прилюдно, чтобы удовлетворить садисткой запрос.

Когда АВ намекают, что им известно о вас что-либо порочащее, скрытое, спрятанное вами, не обязательно они в действительности осведомлены о чём-то подобном. Они мастерски орудуют ни к чему, казалось бы, не обязывающим намёком, ничего конкретного не предоставляя, не давая реализовать право на сомнение, часто ссылаясь на слухи, чтобы снять с себя прямую ответственность. Многие клюют на эту наживку, и если не раскрываются перед ними, то начинают волноваться и вести себя более покладисто, соглашаясь на те предложения АВ, над которыми раньше, по крайней мере, подумали бы.

Требования и жалобы

АВ всегда и везде требуют к себе повышенного внимания. Любят дорогие кафе, рестораны, отели, первый и бизнес-класс в транспорте, особенно те места, где предусмотрено дополнительное обслуживание «по высшему разряду» (и если имеют возможность, обязательно им воспользуются). Они постоянно генерируют различные желания, требуя их сиюминутного удовлетворения, иначе – скандал, в более мягких сценариях – жалоба, негативный отзыв на интернет-сайте, в книге жалоб, в соцсетях (они прямо или косвенно шантажируют этим, пугая, угрожая пожаловаться вышестоящему начальству, подключить «обширные» связи).

АВ зачастую нагнетают «проблемы» искусственно, значительно преувеличивая их масштаб или вовсе выдумывая из ничего, – лишь только потому, что тот, кто, по их мнению, обязан, не подчинился им должным образом (критерии устанавливают они сами или трактуют их в свою пользу): выразил неудовольствие, был нерасторопен, неопрятен, неправильно разговаривал (не подчеркивал их «превосходство») и проч. Только НН способны удовлетворить «взыскательных», «требовательных» АВ, поскольку ведут себя ровно так, как они хотят.

АВ обожают иметь дело с официантами, посыльными, швейцарами, подносчиками, разносчиками, персональными помощниками (вообще, выписывать себе особые условия, ВИП-обслуживание – именно на них ориентированы подобные сервисы) – с теми, кому можно приказать или заказать (для них эти два понятия равнозначны), т. е. приобрести «легитимную» возможность понукать.

АВ считают, что все вокруг них должны неустанно суетиться, бегать, сбиваться с ног, стараясь угодить, услужить, ублажить, выполняя их бесконечные просьбы и пожелания, и задача слуг (они всех «низших» считают рабами и слугами, но напрямую им этого не говорят) – служить «высшим», терпеть, тем самым зарабатывая похвалу, чаевые или иную милость. А чуть они зазеваются, собьются, не разберутся, к кому бежать первому, – тут же следуют жалобы.

По мнению значительной части обслуживающего персонала, с АВ тяжело: они создают напряжение, принуждают много и усердно работать, не дают расслабиться (НН такое нравится), но так и должны себя вести «значительные», «влиятельные», «уважаемые» люди, которым хочется услужить. НВ же, наоборот, угнетает излишнее и особенно навязчивое обслуживание (на самом деле, внимание к ним и лишение их самостоятельности), когда от них ждут поведения, подобного вышеописанному поведению АВ.

Побуждение к альтруизму

Альтруистическое поведение вроде бы невыгодно его носителю, да оно и не направленно, чтобы получить какие-то, хотя бы неявные выгоды: например, равноценное возмещение подобного подобным же или эквивалентом в будущем (что не является полноценным возмещением, хотя бы в силу вероятностной природы его наступления). Тем не менее, оно распространено и всегда имеет место вне зависимости от переменных существования человеческого рода, что говорит о его генетической обусловленности.

Стереотипы, большую часть вклада в формирование которых вносят АВ, прославляют различные формы альтруизма. Само наличие подобных и хорошо разрекламированных в общественном сознании стереотипов побуждает следование им и осложняет отказ от них для неагрессивных типов. Для типа НН такой отказ вообще невозможен, поскольку «шаблонированное», формализованное поведение для него единственно возможно.

Для типа НВ альтруистическое поведение во многом не зависит от навязанных моделей, естественно и может лишь совпадать с направлением, заданным АВ и подержанным АН и НН. Но свойственное НВ сопротивление массовому и стереотипному сопровождается значительными проблемами для них, но за эту «цену» часть стереотипов может быть ими свергнута.

Самыми спелыми, самыми зрелыми плодами альтруизма пользуются агрессивные типы. Для самих же АВ и АН альтруизм свойственен лишь в форме имитации (в рамках формирования мифа), когда эффект и эффективность во много раз окупают затраты. Какое-нибудь незначительное усилие со стороны АВ (обязательно с максимально широким охватом аудитории), чаще в форме благотворительности, раздачи ненужных вещей и тому подобного, многократно окупиться эксплуатацией заработанного положительного имиджа – раз созданный, он, подобно импульсу от гравитационного маневра, будет поддерживать сам себя с небольшими затратами энергии. АН готовы как полностью и слепо следовать общепринятым моделям поведения, в том числе демонстрировать альтруизм при случае, хотя и даётся им это с трудом, только под «нажимом» обстоятельств.

Порождение страха

Искусственное порождение страха в должных быть подчинёнными, а также в непокорных широко практикуется АВ в качестве основы для шантажа.

Страх может быть порождён АВ как на основе вполне реальных, часто значительно преувеличенных последствий того или иного поступка, совершенного либо самими АВ, либо адресатом/адресатами их сообщений, так и абсолютно выдуманных, но преподносимых ими с непоколебимой уверенностью, что именно так оно и будет.

Порождая страх, АВ прямолинейны, грубы и безжалостны, не щадят психологическое здоровье адресатов, получая от этого явное удовольствие (удовлетворяя садисткой запрос). Ключевым отличием от прямых угроз является выбранный способ донесения с помощью намёка, косвенной речи, апелляции к традициям, религии, опыту, здоровью и т. д. Данный приём даёт АВ прочное алиби, которого они были бы лишены, угрожая напрямую от своего имени. Намёк, несмотря на свою, казалось бы, необязательность, всё равно способен вызывать стрессовую нагрузку, необходимую АВ для подчинения и наказания. А стресс ослабляет, размягчает «жертву», отвлекая её от критического осмысления действий, принуждая сосредотачиваться на поисках средств по преодолению зарождённого в ней страха, предотвращению подразумеваемых АВ последствий.

Внушенный страх

Внушенный АВ посредством шантажа, угроз, демонстративных наказаний страх призмой искривляет (в зависимости от их психотипа) мотивы поступков на всех временных глубинах: от оперативной до стратегической. Прежде всего, направляет и фокусирует действия на избегании повторения негативного опыта отношений с АВ, пассивной или активной нейтрализации всех предполагаемых причин, к нему приведших. Степень выраженности избегания варьируется в зависимости от психотипа: полное для НН, частичное для НВ и АН. Кроме того, постоянное воздействие стресса (страха) связывает необходимостью его преодоления, что стоит значительных усилий (затрат энергии), ослабляя потенциальных противников и конкурентов АВ.

Все, находящиеся в зоне досягаемости АВ, даже если они не обладают формальной властью, так или иначе испытывают нечто подобное страху перед проявлениями их агрессии (кроме других АВ), поскольку они всегда явно или неявно шантажируют угрозами, скандалами, обидами. Поскольку АВ стремятся выйти на лидирующие позиции в группе и управлять ею, то чтобы оставаться в ней, нужно проявлять к ним лояльность, терпеть и принимать правила игры, ими установленные. Стремление избегать конфликтов, не быть отторгнутыми себе подобными доминирует вопреки желанию не поддаваться «чарам» даже у тех, кому ясна истинная природа конкретного АВ, его мотивы.

Хороший-плохой

Разделение своей «паствы» на «хороших» и «плохих» – неотъемлемая часть дискурса АВ. Вводя его, они заостряют внимание «целевой» аудитории на угодном и не угодном для них поведении.

АВ всегда стремятся к однозначно трактуемым образам, к которым они апеллируют в качестве примеров, и бинарная оппозиция «хороший-плохой» одна из таких. Хороший – покорный, нехороший, соответственно, – непокорный. Для подвластных необходим с одной стороны – чёткий, ясный, наглядный ориентир, пример, воплощающий в себе всё, к чему АВ призывают своих подданных, на чём настаивают; с другой – его отрицание, чтобы в подобной искусственно инициированной ими диалектике поддерживать внутригрупповую конкуренцию, побуждать направленное развитие в канве покорности.

Хороший – почти всегда НН. Ни один другой психотип не может в себе воплотить всё то, чего желают, о чём мечтают АВ с точки зрения «правильного» поведения «низших» (НН и служат ему эталоном, устраивая их по всем параметрам). И не только воплощать, но и поддерживать, исправно исполняя назначенную «режиссёром» роль. Быть примером ни в коем разе не стесняет НН, хоть они и не стремятся к излишней акцентуации на своей персоне. Они не отказываются стягивать на себя взоры, поскольку так хочет «хозяин» и значит «так надо».

Другие АВ могут служить – скорее, для тех же АВ – отдалёнными маяками, горными вершинами, перспективой, но много реже, чем НН, выступать рутинным мерилом для подчинённых и подчиняемых (АВ стесняют друг друга). «Хороший» должен быть всегда под рукой, некой константой в уравнении, описывающим внутригрупповые процессы, а АВ находятся в постоянном поиске более выгодного варианта (с точки зрения власти и/или денежного довольствия) и склонны перескакивать из группы в группу, восходя по ступенькам иерархий. На коротком отрезке времени «хорошими» могут быть и НВ, но они либо сами вскоре складывают с себя «полномочия» хорошиста и отличника угодничества из-за нежелания быть объектом внимания в этой связи, либо их «понижают» в статусе АВ, переводя на второстепенные и/или отрицательные роли.

Плохие – НВ и АН. Они могут выступать в этом качестве как по отдельности, так и «дуэтом», воплощая собой всё то, что неприемлемо для АВ: наличие собственного мнения, критику, недисциплинированность, эгоистические устремления и проч. Без них никак нельзя обойтись, поскольку силовое поле АВ двухполюсно. К тому же, назначая АН и НВ «козлами отпущения», они удовлетворяют свой садисткой запрос.

Покаяние

Покаяться – значит признаться в своих грехах с надеждой на их отпущение. И АВ, настаивающие на покаянии и/или принимающие его, здесь выступают как посредники между оступившимся и верховным судьёй, или даже наравне с Богом, вершащими судьбы, наказывающими и прощающими. В первую очередь призывы покаяться адресованы НН и эффективнее всего для управления именно ими.

АВ часто призывают к покаянию как в личных обращениях, так и в воззваниях к массе, блокируя тем самым у адресатов пути к отступлению. Отказаться – значит пойти против веры, Бога, лишить себя прощения, поэтому нужна как минимум смелость, чтобы противопоставить своё мнение устоявшейся, регулирующей жизнь большинства традиции. Причём покаяться АВ призывают вообще, по принятому в данной религиозной системе обычаю, но поскольку призывают именно они, а не церковный институт и его представители (хотя, конечно, АВ могут быть и ими), то подразумевается, что перед ними.

Каясь, человек раскрывается перед АВ, сбрасывает с себя одежды тайны, пробуждая в себе чувство вины, а когда оно возникает, тогда виновный подпускает власть к себе и в себя. Плюс страдания, которые испытывает при этом «грешник», чтобы превозмочь себя и сознаться в порочащих его поступках, удовлетворяют садисткой запрос АВ (и мазохистский запрос НН). В результате «исповеди» (а она может быть и вполне настоящей, «официальной»), АВ становятся обладателями компрометирующей информации, которую затем используют для различных манипуляций как над непосредственно покаявшимся, так и вовлеченными в его «прегрешения».

Покорность – это благо

АВ внушают подчинённым, что покорность есть благо для всех, но в первую очередь для самих подчиненных.

Покоряться – значит признавать власть. Покоряться не обязательно только лишь АВ – вообще любому авторитету, высшей силе: природе, судьбе, богам, начальникам, родителям. Тот, кто вступает в конфликт, подвергает сомнению, не признаёт власти над собой, не будет покорен и АВ.

В приоритете прямая, явно выраженная, воплощённая в поступках покорность лично АВ. Съедать всё, что они подают за столом, беспрекословно следовать их советам, указаниям, приказаниям, не жаловаться, терпеть, не критиковать, признавать в них хозяина, высшую власть, взращивать культ их личности – всё перечисленное поможет избежать санкций с их стороны.

АВ неустанно, при малейшем поводе и даже без него повторяют, что покорность отличает «хорошего», «правильного», с их точки зрения, человека от «плохого», приправляя свои воззвания многочисленными примерами (часто повторяющимися), а также поощряя отличившихся на этом поприще.

Поощрение покорности

Главнейшее качество, позволяющее сосуществовать с АВ в качестве подчиненного – лояльность равно покорность им. Покорность НН держится на страхе, восхищении и выгодах от неё. По этой же модели АВ настойчиво пытаются добиться покорности от других типов, не обращая внимания как на индивидуальные особенности, так и особенности, связанные с их психотипом.

Проще всего лояльность купить, на что АВ и делают упор наравне с внушением страха. Поскольку они считают людей мало отличимыми от животных, управляемых инстинктами-алгоритмами, поэтому действуют довольно прямолинейно и однобоко, активно применяя принципы дрессировки, систему «кнута и пряника», вновь и вновь обращаясь к одним и тем же методам вне зависимости от их эффективности.

Чтобы существовала чётко осознаваемая причинно-следственная связка, мотивирующая подчиняться АВ, подчиняемый должен быть уверен, что за его покорность неминуемо последует вознаграждение. Поэтому АВ активно практикуют шантаж, предлагая в качестве пряника то, к чему слаб подчиняемый (предварительно узурпировав возможности самостоятельного удовлетворения его желаний), но во многих случаях всё сводится к материальному вознаграждению, смягчению наказания и/или к отмене санкций (что идеально работает с НН, но не с НВ).

Защита покорных

АВ всегда встают на защиту покорных до того момента, пока они им покоряются. Они обещают её и выполняют свои обещания, но если напавший стоит выше в иерархии, то отступят и даже поддержат его.

Покорные из числа НН знают, что всегда могут обратиться к АВ (что они постоянно и делают) в случае какой-либо обиды, не говоря уже о причинении вреда. Причём эти жалобы приветствуются и стимулируются AB, которым необходимы дополнительные поводы для унижения или устранения неугодных – под прикрытием реакции на жалобы «слабого» можно удовлетворять садистскую потребность на «законных» основаниях.

Защищать своих фаворитов АВ будут вопреки логике и мнению большинства (но могут сменить вектор в случае выхода защищаемых из фавора). Они становятся глухи и слепы к обоснованным, очевидным претензиям в адрес того, кого они защищают. Вообще, подобная «утрата чувств» – одно из немногих слабых мест АВ, которым могут воспользоваться их противники.

Страдание – это благо

По мнению АВ, которое они внушают всем подвластным, страдание должно быть безусловным благом. Оно может быть причинено как самими АВ, так и любой другой силой: природой, человеком, неудачным стечением обстоятельств и проч.

Тот, кто страдает, должен в идеале получать мазохистское удовольствие от процесса одновременно с АВ, получающими от него удовлетворение садистской потребности. То есть в отношениях АВ с подчинёнными должен соблюдаться своеобразный садомазохистский баланс.

АВ внешне выражают псевдосочувствие страдальцам, хотя сами испытывают наслаждение при созерцании чужих бед. По их словам, они и сами страдают и «как никто» понимают ваши чувства, вашу боль, но вы должны смириться, терпеть, чтобы получить воздаяние, желаемую выгоду (АВ, в силу отсутствия эмпатии, всех судят по себе, поэтому полагают, что выгода всё окупит).

Тот, кто не желает ждать наступления катарсиса, страдать, терпеть и получать от этого удовольствие, – прежде всего, АН и отчасти НВ, – станут неугодными АВ и будут вытесняться за пределы их зоны влияния, поскольку не способны им подчиняться (подчинение подразумевает мазохистский запрос со стороны подчиняемого). НН же идеально вписываются в модель садомазохистских отношений, ибо будут ради «хозяина» АВ и даруемых им преференций и благ безропотно страдать и терпеть.

Железный занавес

Ограничение на общение с окружающим миром, установка барьеров, опускание занавеса, не пропускающего, не подпускающего всё внешнее, способное проявлять, прояснять, объяснять – это работа АВ – невидимых служащих сцены, усилия которых скрыты полумракам обратной стороны представления. За границу светотени выпускается исключительно миф, внутри же томится всё остальное – то, что подвергает его коррозии, разлагает его сусальное золото, изъязвляет его поверхность.

Идею железного занавеса могут зародить и воплотить только АВ и никакой другой тип. В стремлении возвести непроницаемую стену между «ненадёжным», «угрожающим» окружением и «чистым», «непорочным» внутренним содержанием, управляемым АВ, прослеживается безусловный садистский мотив – неутомимое, неуёмное, неутолимое желание АВ доставлять другим проблемы, выставлять искусственные препятствия на пустом, казалось бы, месте и удовлетворять тем свою ведущую потребность.

Как правило, к возведению «железного занавеса» не имеется объективных оснований, т. е. отсутствуют риски для власти АВ из-за свободного сообщения подконтрольной им группы с другими группами. Но решётки на окнах, забор, колючая проволока по периметру, ворота с засовами и КПП, выход за пределы которых строго контролируется АВ однозначно помечают и обозначают пределы несвободы для подвластных. Власть АВ должна быть дана в ощущениях.

В большинстве случаев занавес не так «железен», прочен, всеохватен, как в предельном, идеальном для АВ варианте, но методы его возведения, механизмы, приводящие его в действие, те же, хоть и не столь очевидные. Реализуется он на любых масштабах: от тотального с «мембранами», не пропускающими даже мыслей и чувств, до технического контроля входа-выхода за пределы жилища и ограничения на общение. В первую очередь он опускается на семью АВ.

АВ никогда не признают «железный занавес» таковым. Они упорно и настойчиво будут проводить линию, что масса всевозможных ограничений, ими установленных и навязанных, – естественный, неотъемлемый, непоколебимый порядок вещей, к которому, словно недееспособные дети, не имеют права и оснований прикасаться все «низшие».

Воззвание к чести и совести

АВ часто обращаются с воззваниями к «чести и совести», желая добиться подчинения апелляцией к общераспространенным и общепринятым в какой-то общности морально-нравственным нормам. Эти нормы трактуются и применяются ими избирательно только к тем, кого требуется ограничить или наказать, а не к тем, кто действительно их нарушает, и только тогда, когда требуется покарать или провести профилактику непокорности, в иное время допуская нарушения при условии «хорошего» поведения.

Определения чести и совести, критерии и мерила соответствия им устанавливаются АВ, с легкостью, «на ходу» вводятся ими в оборот внушением, а то и просто в уведомительном порядке с присущей им безапелляционной напористостью. Сомневающиеся выставляются АВ как достойные порицания и наказания бессовестные поборники аморального поведения, которым нельзя доверять даже самих себя.

Условные «честь и совесть» в руках АВ являются средством принуждения к повиновению, их «естественным» правом делать это от громкого имени будто бы общечеловеческих ценностей. Помимо вышеозначенной исполняется функция регуляции поведения группы в нужной АВ канве, в отдельных ситуациях – её сплочения на основе соответствия «высокоморальному» стандарту (например, чести военного, учёного, какой-то корпоративной группы: мушкетёров, гардемаринов, воспитанниц института благородных девиц, выпускников определённого университета и т. п.). Сплочение происходит даже независимо от АВ – они и не стремятся сознательно его достигать.

При этом сами АВ остаются за скобками, невозмутимо возлагая на себя бремя судьи, который по умолчанию не может быть виновен в том, в чём обвиняет. Но они вполне могут открыто допускать в своём поведении то, к недопущению чего призывают и даже принуждают, оправдывая это необходимостью, целью.

Взятие обещаний, наложение обязательств

Взятие обещаний – своего рода принуждение. АВ вынуждают давать их и буквально настаивают, требуют их исполнения, прямо или косвенно шантажируя общественным порицанием за попрание традиций/правил/норм, собственным гневом, отлучением от выгод сотрудничества с ними и в целом – от их благорасположения. А поскольку в обществе широко укоренён – с подачи тех же АВ – стереотип обязательного исполнения всех своих обещаний вне зависимости от обстоятельств их дачи и условий, влияющих на их реализацию, то задача АВ, эксплуатирующих стереотипы в своих интересах, значимо упрощается.

Нарушения данного слова порицается в любых общественных системах. Выполнение же обещаний «по умолчанию» считается обязательным качеством «достойного» члена общества. На этот трудно преодолеваемый аргумент и упирают АВ в своих доводах, когда вынуждают выполнять данные им обещания. То есть они здесь выступают как бы уже не от своего имени, а от имени группы, «людей», общества, народа, опираясь на авторитет множества как незыблемый фундамент.

Дающий обещание берёт на себя обязательство, за которое цепляются и тянут АВ, вынуждая подчиниться их воле. При этом свои обещания в отношении людей с более низким, чем у них, статусом, и особенно непокорных, они не считают обязательным и необходимым выполнять и даже намеренно не выполняют их в качестве наказания, а также с целью удовлетворения садисткой потребности.

Смена знака

АВ характерна резкая, неожиданная смена знака проявляемых ими эмоций с плюса на минус и наоборот. Знак может прикладываться буквально ко всему, исходящему от АВ: к оценке фактов, отношению к ситуациям/людям, мнениям по поводу каких-то событий и проч.

Очень часто после скандалов «в пух и прах» (в которых победитель известен, ибо АВ по определению никогда не признают себя проигравшими), когда кажется, что невозможно вернуться на прежние позиции, АВ очень легко на них откатываются. Но такой откат – лишь хитрый манёвр, призванный ввести в заблуждение. Они подобно истинным хищникам, например, котам, раз бросившись на игрушку или добычу, отходят на некоторое расстояние, создавая видимость отступления, чтобы «жертва» утратила бдительность, и делают «решающий» выпад.

Участники скандала испытывают страх его повторения, поэтому инстинктивно избегают действий, которые привели к конфликту и гневу АВ. Но замечая у АВ всякое отсутствие прежней гневливости, люди приободряются, у них улучшается настроение и они охотнее соглашаются на сотрудничество с ними на их условиях. Конечно, в рамках погрешности попадаются непримиримые индивиды (НВ), которые консервируют противостояние своей несговорчивостью, но таких можно объявить никчёмными и постараться от них избавиться.