Натурщица для писателя

– А ты уже сталкивалась с подобным?

– Сталкивалась – не сталкивалась, а догадаться смогла. Я же с цифрами работаю, вычислить мне его – раз плюнуть.

– Но здесь совсем другое.

– У них, мужиков, стереотипное мышление. Чего с них взять? Я их насквозь вижу.

– Ты уверена?

– На все сто! Я даже не представляю, о чем он писать собирается. И боюсь представлять. Ты только продержись! Не зевай, расхваливай его талант, когда он тебе диктовать будет, а то обидится и не заплатит. А деньги бери сразу после каждой отработки. Но если он, и правда, творческая личность – у них же психика неустойчивая – будь осторожнее, мало ли что произойдет. Терпи, не смейся и поддакивай чаще. Мужики это любят.

Светка остановилась и загадочно уставилась на подругу:

– Обратила внимание, какой у него волевой и волнующий подбородок! А руки какие! Ты видела его руки? И глаз он с тебя не сводил, словно женщин никогда не видел. Стало быть, влюбился! Признайся, ты уже голову от него потеряла? Ха-ха!

Лиза промолчала, но всю дорогу домой она мысленно убеждала себя: «Да он шут… Комедиант… Никудышный актер! Не верь ему! Не воспринимай его всерьез! Работодатель и только! Его внешний лоск, вполне может быть, прямо пропорционален его внутренней пустоте. Посмотрим, что за книжку он собрался сочинять…»

Глава 3 Коленная диктовка

Светка пойти не смогла – загрузили по макушку, квартальный отчет.

– Иди сама, – вздохнула она. – Он нормальный. Или не ходи, ты не сможешь за себя постоять… Только оденься приличнее. Неброско, чтобы не было желания сразу затащить тебя в темный уголок. Ха-ха!

У Лизы была такая же сумятица в голове.

«Что мне делать? – раздумывала девушка. – А делать нечего, деньги позарез нужны».

Вооружилась: к своему перцовому баллончику добавила шокер – взяла у подруги. Потренировалась выхватывать их попеременно из сумочки. Вроде получается быстро.

Подумала: работодатель вряд ли будет постоянно лежать или сидеть на своем диване, явно станет бродить взад-вперед по комнате и подходить к ней вплотную, заглядывая через плечо в монитор. Кресло низкое, значит, засунуть глаза к ней в декольте он запросто сможет. И сразу отмела эту возможность. Надела платье с глухим воротом, лишая Писателя соблазна пялиться туда, куда не следует. Работа есть работа. Удовольствия пускай ищет с другими девушками.

Не забыть: впредь никаких глубоких вырезов.

Позвонила ему:

– Я скоро буду. У вас планы не изменились?

Словно не единожды, а уже многократно побывала здесь – добралась до места своей подработки чуть ли не с закрытыми глазами. Лиза предположила с надеждой: если постарается и сможет задерживаться подольше, то этот дополнительный доход переплюнет основную зарплату.

Он ждал, сразу распахнул двери, едва она прикоснулась к звонку.

– Вы сегодня располагаете достаточным временем? – спросил он. – Свободны? Нам предстоит начать, а это потребует много усилий и терпения допоздна.

– Я же рекламный агент, меня ноги кормят. – Лиза сразу попыталась создать благоприятную атмосферу для общения, не отмалчиваться. – Поэтому на работе постоянно торчать мне не нужно. Сегодня я в вашем распоряжении.

– А подруга где? – спросил он, не скрывая, что доволен ее отсутствием.

– Занята, – коротко бросила Лиза.

– Не могу не спросить, а что вас с ней связывает? Как познакомились?

– Мы из разных провинциальных городишек приехали, а познакомились в редакции, – сказала девушка. – Сейчас вместе снимаем жилье.

Несмотря на Лизину словоохотливость и показную открытость, она держалась настороженно и с недоверием, но старалась никак этого внешне не показывать. Однако можно было догадаться, что девушка сильно обеспокоена и взволнована: она отодвигалась подальше от мужчины, сторонилась его, не поворачивалась к нему спиной и постоянно держала его в поле своего зрения.

Убедившись, что пока никакой угрозы от хозяина квартиры не исходит, девушка предложила приступить к работе, и они прошли в кабинет.

Обстановка там несколько изменилась: в центре стоял прозрачный столик, на нем – ноутбук. Кресло осталось прежнее. Диван тоже. И торшер, разумеется, никуда не делся. На стене появилась картина, хотя, возможно, в первый раз, побывав здесь, она не обратила на нее внимания. На полотне красовалась обнаженная синяя женщина, написанная неуверенной рукой дилетанта.

– «Ледяная дама», – кивнул мужчина. – Мне нравится. А вам?

– Своеобразная картина, – деликатно ответила Лиза.

– Она вам не будет мешать? – поинтересовался Писатель. – По моим наблюдениям, представительницы прекрасного пола почему-то терпеть не могут, когда мужчины смотрят на обнаженных женщин в их присутствии. Природная ревность? Или они сравнивают себя с ними? Если мужчина рассматривает голых дам на фото или на пляже, даже в музеях и фильмах, то рядом находящимся женщинам это совсем не нравится.

– Мне все равно, – ответила девушка. – Смотрите на кого хотите. Я не ревную и не сравниваю. Когда начнем? Счетчик уже тикает.

Лиза провалилась в мягкое кресло. Оно оказалось ниже, чем ей показалось раньше. Девушка с досадой подумала: «Почему я его сразу не опробовала? Коленки торчат. С платьем прогадала. Запомнить, учитывая новые обстоятельства: впредь никаких глубоких вырезов и ничего короткого».

– Удобно? – спросил он. – Я решил, что такой столик выглядит элегантнее и вам будет приятнее. – И внезапно его глаза вспыхнули каким-то демоническим светом. – Точно! Счетчик! Я считаю, что писатель – это таксист, который везет персонажей туда, куда хочется им. Писатель с ними, конечно же, торгуется, заламывает цену за проезд, предлагает более удобные для него маршруты, чтобы не гнать машину по бездорожью. Всё дело в договоренности – как герои поладят с писателем, так и будет. Но последнее слово всегда остается за пассажирами. И как ни крути, персонажи сами ведут писателя туда, куда им вздумается. А сюжет – это та непредсказуемая дорога, по которой писателю приходится везти своих персонажей к затребованному ими пункту назначения. На дороге всякое может случиться. Главное, не допускать в повествовании фальшивых нот. Я не могу заставить персонажа что-то сделать, это сугубо его личный выбор. Впрочем, что будет получаться, то и станем писать. Играть словами не так уж и трудно, сложнее, но интереснее играть мыслями.

– Так о чем мы будем писать? Вернее, вы, – спросила Лиза.

– Взрослые любят сказки не меньше детей. Значит, фантастическое что-то.

Лиза с облегчением подумала: «Хорошо, что не мемуары».

– Станем искать нечто новое, пусть не новое, но будем творить, необходимо синтезировать, чтобы любого читателя хоть что-то могло зацепить в книге. И куда же без эротики? Она не помешает. В общем, немного реального вымысла, немного вымышленной реальности и пелену интимности.

– Избавьте мои уши от последней темы, – попросила девушка. – Может, вы без меня ее будете развивать?

– Елизавета Андреевна, вы подписались на соучастие в написании, так что крепитесь, – улыбнулся он.

– Просто Лиза, – напомнила девушка. – Я готова, диктуйте.

Писатель упал на диван, обхватил голову руками и приступил:

– Название «А-завр, Капителька и Любль из высших сил».

– Это прозвища персонажей? – пальцы Лизы, как рассыпанный горох, забарабанили по клавиатуре. – А почему А-завр?

– Он так себя позиционирует.

– Как жуткое животное?

– Почему же? Мужской, могучий и ненасытный дух.

– А название слишком длинное.

– Какая вы въедливая! – взвинтился мужчина. – Давайте после будем разбирать всё то, что получится. Сначала выплесну мысли, а потом уже – вопросы и недовольства.

– Я сотрудничаю, как мне предписано, – отозвалась Лиза и затихла.

Часа два подряд в комнате раздавались только его то ослабевающий, то нарастающий голос и ее мягкий стук по клавишам.

***

«Он твердо решил: прямо сейчас сломает один из своих пальцев. Пусть этот глупый мозг почувствует нестерпимую боль. Он заслужил. Нужно понять: реально ли происходящее вокруг?

В этот миг монотонный новостной поток, служивший А-завру привычным фоном, внезапно разорвало странным шипением. Парень вскинул глаза на экран. Оттуда полыхнуло неземным свечением. Диктор еле сдерживал эмоции, пытаясь вписываться в обычный ритм, но безуспешно. Наверняка телефизиономия и сама опешила от неожиданности: разве можно такое давать в прямом эфире? Вероятно, произошла ошибка или кто-то из редакторов вчера перепил.

Пальцы на клавиатуре не поспевали за чехардой мыслей. Молодой человек кое-как усмирил этот внутренний поток и отправил своей знакомой сообщение.

А-завр: Ты видела?

Капителька: Что?

А-завр: Посмотри новости.

Капителька: Ты же знаешь, я их не смотрю.

А-завр: В этот раз стоит. Сейчас всё иначе.

Капителька: Ого! Да какие новости! Я вижу это из моего окна! Звезды, что ли, падают?

Парень вскочил и отдернул тяжелые шторы. Картинка на экране точь-в-точь повторилась и на небе, усиленная зловеще-необъятным масштабом. Сотни огненных комочков втыкались в небесную оболочку Земли, разрывая ее тонкими огненными стрелами своих траекторий. Всё это походило на грандиозный фейерверк, но только совсем неземного происхождения.

А-завр: Да какие звезды? Метеоритный дождь, необычайно насыщенный. А мы погрязли в совершенной успокоенности о нашей личной безопасности. Пугает разве только встреча с хулиганами в темном переулке. А сколько на самом деле угроз на каждом шагу нас подстерегает! В любой момент может что-нибудь свалиться на голову, будь то кирпич или кусок спутника. Или вот как сейчас – объекты внеземного происхождения. Я уже решил сломать себе указательный палец, чтобы понять – я сам-то реален в этой надуманной действительности. Но придуманный мир сам стал ломаться и трескаться на глазах!

Капителька: Опять твои идиотские игры. Ладно, а почему указательный?

А-завр: Чтобы больше им не тыкать во все стороны с умным видом. Да и вообще не делать им ничего такого, что мне не по душе. Мне нужно почувствовать боль – убедиться, что я действительно живу, а не просто всё вокруг мне чудится. Чудес в моей жизни быть не может. Если только одно – знакомство с тобой.

Капителька: Тебе этого мало?

А-завр: Я же мужчина! Конечно, мне необходимо больше!

Капителька: Эффектно, но плачевно. Останешься один на один с мерзкой реальностью и сломанным пальцем. Хотя почему один на один. Я же с тобой. Ладно, давай играть. Инициируй свою очередную дурацкую затею. Повеселимся. Хочу чего-нибудь феерического и вулканического. Правда, я жду добрую сказку, тем более на фоне этого небесного ужаса, а ты постоянно странные вещи предлагаешь или гадости всякие. Придумай более приемлемое, а не как в прошлый раз. Давай что-нибудь малозаметное и безвредное. Честно сказать, я уже стала привыкать к твоим забавам. Какой сегодня День? Какое задание для меня?

А-завр: Пускай сегодня – День падающих звезд. Всё, что тебе нужно: валяться в кровати, раскинув руки и ноги в форме пятиконечной звезды, и ждать конца света.

Капителька: Скукота! Я подумала, а вдруг мир действительно сейчас рухнет, а мы с тобой даже не встречались еще в реале. И как я выгляжу, ты не знаешь.

А-завр: Пришли мне свое настоящее фото.

Капителька: Я подумаю.

А-завр: Ты звезда? Большинство девушек мнят себя «звездами».

Капителька: Я, скорее всего, свечка. Таю от каждой неприятности, от каждого недоброго взгляда и сгораю без остатка в процессе самоотдачи.

А-завр: Неженка такая?

Капителька: Да нет! Просто печальная по жизни. Когда я умираю от хандры, меня раздражает всё живое. В моем восприятии реальность либо смешная, либо ужасающая. Зависит от состояния моего тела и сознания. Я склонна считать себя девушкой печальной наружности. Меня постоянно кто-нибудь чем-то угощает. Наверное, я зачастую так жалко выгляжу.

А-завр: Человек по сути своей – существо печальное. А ты страшненькая, что ли?

Капителька: Отнюдь. Я как принцесса, которую рисуют маленькие девочки.

А-завр: Ты как цветочек?

Капителька: Но уже, наверное, не такой ароматный, как в восемнадцать лет.

А-завр: А тебе разве намного больше?..»

***

– Что за чушь! – не выдержала Лиза. – Девушка о себе такого никогда не скажет!

– Вычеркните, удалите, если не нравится, – отозвался Писатель. – Момент непринципиальный. Просто мысль.

Лиза только сейчас взглянула на него и обнаружила, что мужчина уставился на ее колени. Она поежилась. Короткое платье не позволяло девушке одернуть подол пониже: «Черт! Еще и стол прозрачный поставил!»

– Пока у нас возникла пауза, опишите мне, пожалуйста, Капительку, – попросил он.

– Головастая, маленького роста и с расширенными пропорциями, – выпалила Лиза недовольно.

– Будьте реалистичнее. А если вас на ее месте представить?

– В таком случае – красивая, умная и потрясающая! И как там было в объявлении: с яркой натурой и выразительной внешностью, – нервно ответила Лиза и максимально повернулась в кресле, пряча свои коленки подальше от мужских глаз.

Он, продолжая безотрывно глазеть на ее ноги, поднялся с дивана и подошел к окну – отсюда вид на оголенные нижние конечности Лизы был самым удобным и полномасштабным. Мужчина занял выигрышную позицию, при таком пространственном расположении его глаз и ее колен девушке скрыть свои ноги попросту не удавалось.

«А-завр: Мало кто задумывается о полезности своего существования. Просто дана жизнь. Есть и есть. А зачем? Это уж философы пусть рассуждают, им ведь заняться больше нечем. А теперь и вовсе всё равно, если этот мир, к которому мы привыкли, перестанет существовать.

Капителька: Но каждому нужна вера во что-то. Главное, я думаю, в свое предназначение. Правда, не у всех эта потребность на первом месте.

А-завр: Давай напоследок, пока мир не рухнул, забудем про нравственность и мораль и выпустим на волю свою темную часть души. Уже никто не осудит, если конец света не за горами.

Капителька: А как же личное судилище? Собственная оценка себя и своих поступков?»

Лиза посматривала на него украдкой, он по-прежнему не отводил взгляда от ее ног. У Лизы замирало дыхание и мутнело в глазах. От волнения она не могла различить даже своих пальцев. Если бы она была обычной девушкой, то, пожалуй, и дальше сидела и молчала, проглотив язык. Но вскоре ее восхитительно-уникальная натура сжалась в кулак и выстрелила в застывшие извилины Лизы электрическим разрядом, который привел ее в чувство.

– Куда вы смотрите? Что высматриваете? – спросила она раздраженно.

– Высматриваю? Форму текста, – задумчиво ответил он.

«Ну, конечно, форму текста! Форму моих коленок рассматриваешь!» – подумала девушка, а вслух сказала: – Вы смотрите мне на ноги, причем беспрерывно.

– Да? – удивился он. – Извините. Вас это как-то беспокоит?

– Естественно!

– У меня нет тайных помыслов, не подумайте ничего такого, – стал оправдываться Писатель. – Мне приятнее разглядывать ваши ноги, чем свои. Ваши производят на меня стойкое позитивное впечатление и вызывают эффект творческого погружения.

«Ага. Свежо предание… – подумала Лиза. – Опять уставился! Дались ему эти коленки?! Обычные коленки, как у всех! Да пусть смотрит, если хочет. Нормальные у меня ноги. Им давно никто не уделял такого внимания. Или я просто не замечала».

Но голос мужчины до того разгорячился и взгляд его преобразился, что девушке стало не по себе. Лиза вскочила, развернула кресло и передвинула столик, усевшись спиной к Писателю. Он тут же пересек комнату, опустился на пол напротив и снова беспардонно уставился на колени девушки.

Сегодня Лиза планировала провести здесь часа четыре, но не выдержала и часа. Поведение работодателя, позабывшего о приличиях, напугало девушку. Его дикий и непонятный взгляд пробудил в Лизе душераздирающую тревожность. Она судорожно стала собираться, еле-еле сдерживая дрожь, лишь сказала:

– Мне пора. У меня план на работе горит.

– Останьтесь еще ненадолго, – взмолился мужчина, – а завтра я вам найду пару-тройку рекламодателей среди своих знакомых.

Но Лиза стремительно выскочила из квартиры и поспешила подальше от этого кабинета и этого человека. Домой вернулась, уже достаточно успокоившись. Свое неуемное волнение она развеяла в парке, через который проходила. Не успела переступить порог – набросилась Светка:

– Как прошло? Рассказывай!

– Я к нему больше не пойду! – чуть ли не закричала Лиза. – Я боюсь!

– Приставал? Безобразничал?

– Представляешь, диктует, а сам уставился на мои коленки и смотрит, смотрит, – пожаловалась Лиза. – Наглый тип!

– На коленки глазел? – хихикнула подружка. – Наверняка он мысленно облизывался и прикидывал, как же ему их поскорее раздвинуть!

– Вот сама иди к нему и раздвигай! – разозлилась Лиза.

– Он же на тебя запал, – не унималась Светка. – Что тут неясно? Да он соблазняет тебя таким макаром! Радуйся! Любуется тобой!

– Слишком чрезмерно любуется, – к Лизе снова вернулось неуемное волнение.

– Да брось! Что в отношениях между мужчиной и женщиной бывает чрезмерного? У тебя сейчас и умеренного ничего нет, так что пользуйся случаем. Он вроде приятный во всех смыслах человек, ну со своими тараканами в голове, не без этого. У всех свои заморочки есть.

Лиза отключила мобильник – Писатель названивал ей без передышки весь вечер. Когда уже раскалился до предела и их домашний телефон, Светка не выдержала:

– Да ответь ему! Спать же нам не даст!

Лиза подняла трубку.

– Прошу меня извинить за столь неадекватное поведение, – раздался его спокойный голос. – Я еще не научился контролировать свое погружение в творческий экстаз. Приезжайте завтра, вам ничего не угрожает. Просто у меня такой метод создания книги. Или давайте встретимся, где вам будет угодно, и я все объясню. Поговорим, и вы решите: помогать мне дальше или нет.

Лиза в смятении чувств и мыслей – работа все-таки необходима – тихо ответила:

– Хорошо, встретимся на нейтральной территории и обсудим условия нашего возможного сотрудничества.

Девушка согласилась, лишь бы он отстал, она всё же надеялась, что их деловое свидание не состоится.

Глава 4 Неприличное предложение, или Суть метода погружения

Утром в редакции Лиза позвонила по десятку номеров – искала другую подработку. Результат отрицательный. И с возможными рекламодателями уже неделю никак не удается договориться о встречах. Все-таки визуальный контакт намного действеннее, чем телефонные переговоры. С выигрышной внешностью Лизе, как правило, легко достичь понимания с клиентами. А может, просто ей на руку играет удачное стечение обстоятельств, а ее внешняя привлекательность тут совсем ни при чем.

Правда, в последнее время она и сама стала подозревать, что есть в ней еще нечто непонятное и притягательное. Наверное, эта самая умопомрачительно-уникальная натура. Но проснулась и ожила она в девушке недавно, а именно после знакомства со странным типом, называющим себя Писателем. Кстати, Лиза уже сбросила несколько его вызовов. А зря. Встретиться с ним всё же придется. Без обещанных им финансовых поступлений ей вряд ли решить свои накопившиеся проблемы.

Девушка набралась храбрости и позвонила ему.

Мужчина снова извинялся и сообщил, что подвернул ногу и не в состоянии выйти из дома. Пригласил к себе. Девушка тотчас согласилась.

Что заставило ее рискнуть и пойти на необдуманный шаг? Душевный авантюризм, жажда приключений? Лиза и сама не могла себе этого объяснить. Даже с нефункционирующей ногой он был опасен, достаточно вспомнить его странный дикий взгляд. Стоило бы подождать, когда он поправится, и назначить встречу в общественном месте при большом скоплении людей.

Шокер и газовый баллончик придавали Лизе некоторую уверенность в собственных силах. Она засунула руку в сумку и почувствовала мощь своего оружия. Как же велик соблазн испытать эту мощь в действии!

В такую минуту многое кажется вполне возможным. Вот и у Лизы, доброй и гуманной девушки, промелькнула шальная мысль: «Взять и сразу же поджарить его шокером! Пусть знает, с кем связался!»

Входная дверь была не заперта. Девушка вошла в квартиру и громко известила о своем прибытии. Из глубин жилища раздался протяжный стон и мужской голос:

– Если вас не затруднит, выключите чайник на плите.

Лиза, откликаясь на просьбу, отправилась на кухню, беспечно оставив сумочку в прихожей. Она увидела, что плита выключена, и услышала, как гулко защелкнулись дверные запоры.

Сердце девушки замерло, а в висках бешено застучало: «Обманул! На жалости сыграл! Вот влипла, дура! И средства самообороны остались там. Я в ловушке!» Она схватила столовый нож и завела руку за спину: «Может, спрятать в рукав? Да пока его потом достанешь! Если что – напугаю его неожиданным выпадом, угрозой оружием и сбегу! Я справлюсь! Так! Глаза не опускать! Часто не моргать! Нюни не распускать!»

За углом послышался тихий умиротворяющий голос владельца квартиры:

– Елизавета Андреевна, если бы мы встретились в кафе, то вы, наверное, не стали бы меня слушать. А сейчас – у вас нет другого выхода. Извините, что я загнал вас в угол, прежде чем полностью раскрыть карты. Мне нужно спокойно всё объяснить, разложить по полочкам. А потом решите, как вам поступить. Для начала вот возьмите. – Он появился в дверном проеме с улыбающейся физиономией и протянул ей конверт.

Лиза машинально схватила его свободной рукой, покачала на ладони и, догадавшись, что там деньги, вернула конверт обратно:

– Я столько еще не заработала. А быть вам хоть чем-то обязанной не собираюсь!

Он словно предполагал такое развитие событий и быстро протянул девушке другую руку – в ней был свернутый лист бумаги:

– Контакты моих знакомых из прошлой жизни. Все они готовы приобрести с вашей помощью определенные газетные площади для рекламных нужд. Я ведь вам обещал. Это мой жест доброй воли. Теперь вы успокоились? Мы можем спокойно поговорить о нашем сотрудничестве?

Лиза медленно пошла за ним в кабинет, прихватив по пути сумку со своим арсеналом. А нож она все-таки засунула в рукав – мало ли что. Он плюхнулся на диван и жестом пригласил ее сесть рядом, но девушка, не сводя с него глаз, откатила кресло в дальний угол и медленно опустились в него, положив сумку на колени и засунув туда руку.

– Смею предположить по вашему грозному виду, что вы приготовились к боевым действиям? – усмехнулся он. – Как же мы будем с вами плодотворно сотрудничать, если вы мне совсем не доверяете?

– Нога у вас уже не болит? – пренебрежительно поинтересовалась Лиза.

– Я же сочинитель, простите мне эту маленькую хитрость, причину, побудившую меня обмануть вас, я уже назвал. – Писатель удобнее устроился на диване и, потерев нос, стал излагать свое видение их будущих взаимоотношений: – Я иногда теряюсь перед появляющейся творческой силой внутри меня. Для направления ее в нужное русло, разработал свой метод, как я уже говорил, эффект творческого погружения. Его вы и испытали на себе в прошлый раз. Вам как филологу известно, что творчество – летучая субстанция, обозначенная средним родом. И я считаю, что оно всегда находится между мужским и женским началом, тяготеет к ним обоим и без видимой или невидимой связи с ними не может существовать. И мне для творческого процесса необходима женщина.

– А почему вы уставились вчера на мои колени? – спросила Лиза. – Это было слишком бестактно. Даже нагло!

– Я нахожу их красивыми. Вы же не будете спорить, что именно женская красота стимулирует творческие порывы и свершения многих представителей мужской части человечества. Кстати, опишите свои ощущения, когда я смотрел на вас, что вы почувствовали? Реакцию я видел.

– Что почувствовала? Я была напугана и озадачена. Вы своим поведением травмируйте мою психику.

– Я предлагаю вам уникальное сотрудничество, – с жаром произнес он. – Если вы сможете преодолеть свои комплексы, свою надуманную застенчивость, то вам это понравится. Я прошу вас стать моей натурщицей.

– Что?! – ее голос заискрился нотками возмущения и гнева. – Раздеваться перед вами я не буду! Даже ради искусства! Хотя какого, к чертям, искусства?! Вы не художник, не скульптор, а не пойми кто и звать вас никак! Размечтался! Чтобы я сидела нагишом да еще и по клавиатуре барабанила, фиксируя весь ваш бред? Да никогда!

– Вы меня неправильно поняли, – улыбнулся мужчина. – Меня интересует именно ваша натура, сами же сказали, что она умопомрачительно-уникальная, с чем я полностью согласен. А ваша плоть – это всего лишь проводник к вашей сущности. Мне хочется исследовать вашу незаурядную натуру вдоль и поперек, изучить ваш темперамент, характер, широту, пылкость и восприимчивость, нечто сокровенное и глубинное, а не то, что у вас под одеждой. Понимаете, ваше тело для меня, словно изящная вазочка для натюрморта в глазах художника. Главная моя цель – заглянуть в горлышко этой вазочки. Безусловно, я получаю огромное эстетическое удовольствие, глядя на вас, ваши изгибы и формы. Но, как и художник, я воспринимаю ваше тело только как объект для творческого поиска. Ваша привлекательность подстегивает творческое погружение, наполняет мою голову разрывными мыслями, конечно же, касаемо сюжета, а не плотских желаний. Мне и в голову не пришло бы просить вас сидеть передо мной в чем мать родила и демонстрировать свои прелести.