Лабиринт. Книга первая. Отпусти мне грехи, священник

Анатолий Спирин

Лабиринт. Книга первая. Отпусти мне грехи, священник

Лучше гордость и честь, чем народа хула,

На душе будет радость, хоть мала та хвала,

По делам будет слава, не ленись – изменись,

И народу-кормильцу низко в пол поклонись.

Он простит, как и прежде, потому и великий,

В образах посветлеют священные лики…

Полюби же, как сын, свою Родину-мать,

И тогда, за тобой, встанет целая рать.

Пролог

Она придёт, когда не ждёшь,

Пронзит пустым холодным взглядом,

И к мысли с ужасом придёшь,

Вся жизнь пропитана злым ядом.

В грехах безумных прожита.

Мелькают кадры преступлений,

В сознанье горечь, пустота,

И тяжесть дрогнувших коленей.

Погода, что баба на сносях: то ластится, согревая лучами, то огорчит ненастной погодой. Уже к полудню словно свечерело под космами плотных туч. Крупные капли дождя тяжело забарабанили по крышам автомобилей. Ветер, закружив не успевший намокнуть мусор, яростно бросался на препятствия, трепал ударами рекламные щиты, сгибал податливые ветви деревьев, ещё одетых в осенний наряд, срывал и кружил побуревшие листья. К вечеру похолодало, и мокрые хлопья снега быстро покрыли землю белым покрывалом. В такую погоду и дежурство было ленивым. Время словно замерло, медленно отсчитывая секунды.

Жилой район с новыми новостройками исчез в снежной пелене, и узкая дорога нырнула в сосновый бор с ровными, как стрелы, стволами старых великанов.

Старый уазик не спешил разгоняться. Николай чертыхнулся:

– Вот развалюха, дави не дави на газ, одно – ехать не хочет. К концу дежурства по такой погоде добраться бы…

За запотевшими стёклами молча ехала группа ППС. Щётки гулко шлёпали по уплотнителю, двигатель, равномерно урча, добавлял томной сонливости к состоянию усталости. Сергей Немцов – младший лейтенант, сидевший рядом с водителем, беззлобно матюгнулся, обращаясь к кому-то сквозь влажное стекло:

– Что за напасть? Урожай ещё не убрали, а тут такое… И, замолчав, стал протирать рукавом матовую плёнку влаги, пытаясь расширить замкнутое пространство обзора. Заметив широкие следы от протектора, уходившие по свежему снегу в лесной массив, произнёс негромко – скороговоркой:

– А ну-ка, Коля, тормозни, прижмись к обочине, посмотрим, какого рожна в такую погоду понадобилось кому-то заезжать в лесной массив? Неужели за грибами?

Николай, пробурчав недовольно себе под нос, подчинился словам командира и притормозил. Уазик медленно пополз назад, ровняясь со следами, уходившими в сумрачную глубь леса.

Бойцы на заднем сиденье оживились от одолевшей их дрёмы, выражая некое любопытство. Николай нажал на газ. Машина лихо с заносом свернула с дороги, нырнув с обочины, понеслась, маневрируя между сосен и кустарников. Проехав метров двести, свет фар уазика осветил тёмный силуэт джипа в мелком сосняке, а невдалеке от него человека, желающего покинуть странное место стоянки.

Прозвучал короткий сигнал сирены, предупреждающий, что не стоит продолжать какие-либо действия хозяину джипа, и уазик юзом на тормозах подъехал вплотную к бамперу внедорожника.

Незнакомец медленно повернулся к подъехавшей машине, спокойно посмотрел на вышедшего из уазика лейтенанта, произнёс с насмешкой:

– Чем обязан, командир?

Сергей с любопытством разглядывал владельца дорогого джипа. Возраст мужчины, в связи с мощью фигуры и суровым мужественным лицом, был обманчив: Сергею показалось, что ему было лет за тридцать… Средний рост, распахнутая куртка не скрывала широкую мускулистую грудь и довольно узкую талию. Снежинки падали, тая, на его короткую стрижку, стекая тонкими струйками по загорелому лицу, капали с кончика носа и подбородка на светлый облегающий тело пуловер. Спокойный тяжёлый взгляд говорил Сергею, что не стоит тратить на него время. И всё же он решил проверить у незнакомца документы…

– Младший лейтенант Немцов, – чётко произнёс Сергей. – Ваши права, – протянув руку за документами, посмотрел пристально в насмешливые глаза хозяина крутой тачки. Приблизив документ к фарам автомобиля, мельком глянул на фотографию.

– Александр Матвеевич! Запрещено заезжать в лесной массив на автотранспорте; придётся вам объяснить причину пребывания здесь и заплатить штраф – в размере, указанном перед въездом в лесную зону.

Достав сотенную, незнакомец протянул её Сергею, оправдываясь:

– Извини, командир, по нужде заехал, спешу очень. Давай без формальностей – опаздываю… Показав суетливостью, что торопится, хозяин иномарки скрылся в салоне за тонированными стёклами, дав газу, стал удаляться от места непредвиденной встречи.

Николай дождался, когда Сергей сел в машину, тронулся следом за джипом. Ему пришлось объезжать несколько сосенок, стоящих впереди; взяв немного правее, резко остановил машину. За сосенками, неестественно запрокинув голову, лежал человек. Яркий спортивный костюм на белом покрывале снега резал глаза своим неожиданным контрастом.

– Сергей! Похоже, труп. Оставляй бойца и давай за этим крутым. Развернувшись, не включая сирены, уазик понёсся вслед удаляющемуся джипу.

Водитель, увидев погоню, снизил скорость, сделав вид, что не заметил быстро приближающийся уазик. Дав возможность приблизиться почти вплотную к заднему отбойнику, перед самым выездом на дорогу резко ударил по тормозам.

Николай разгадал хитрость водителя, но было уже поздно – тяжёлая махина резко сдала назад и, протаранив полицейскую технику, стала стремительно удаляться, скрываясь в темноте, усиленной сильным снегопадом. Вслед удаляющимся огням задних фонарей раздалась короткая автоматная очередь.

Выскочив из машины, Николай растерянно смотрел, как из радиатора струёй текла вода. Левое колесо полностью заклинило. Сергей по рации передавал свои координаты и номер скрывшегося с места преступления джипа.

Алексей, оставшийся на месте происшествия, пытался оказать первую помощь пострадавшему. Подбежавшим бойцам он сообщил:

– Жив бедолага, но бредит, всё священника вспоминает, видно, в церкви недавно был.

Сергей склонился над пострадавшим, пытаясь определить повреждения. Тот приподнял голову, хрипло, но отчётливо прошептал:

– Он заставлял меня повторять слова молитвы. Он – священник. Сергей наклонился ещё ниже и спросил:

– Какую молитву, о чём вы говорите?

Мужчина приоткрыл глаза. Посмотрел на Сергея и отрывисто, с трудом прохрипел:

– Отпусти мне грехи, священник, душу чёрную мне отмой. Тяжело откинув голову, добавил:

– Дальше не помню…

Сергей поднялся, окинул всех многозначительным взглядом…

– Это точно – маньяк.

Геннадий, щуплый, с маленьким пухлым, как у ребёнка, лицом, шмыгнул носом, произнёс жалостно:

– Скорее бы медики приехали – умрёт ведь он.

– Типун тебе на язык, – прошипел Алексей, укрывая потерпевшего своей курткой.

– Да, вот ещё… Я на нём гвоздь большой нашёл – ржавый, – и протянул Сергею кованый штырь, длинной миллиметров двести пятьдесят.

«Орудие убийства», – подумал Сергей, «но крови-то нет. Спугнули мерзавца. Слава богу – вовремя подоспели…»

Сквозь лесной массив замелькали, приближаясь, фары. Первыми подъехали оперативники и следственная группа. За ними почти вплотную ехала скорая помощь. Следователь – Гена Александров, круглый, с неожиданно резкими движениями для его возраста и веса, выскочив из «жигулёнка», первым делом покрыл всех трёхэтажным матом. Бойцы нехотя, с обиженным видом отошли подальше, дабы не вызвать ещё больший гнев свирепого «Шерлока Холмса». Последним из машины вышел шеф – подполковник Ревука Семён Андреевич. Он частенько приезжал со следственной группой при серьёзных происшествиях. Сам контролировал процесс следствия до самого конца. Окинув место происшествия, подполковник покачал головой, понимая: «Улик здесь будет немного, и Гена зря матерится – всё слоем снега покрыто, и в этой кромешной тьме при свете фар всё равно толком ничего не найдёшь».

Поздоровавшись с Сергеем и выслушав его до конца, глаза у подполковника потеплели.… Обнадёживало то, что преступника видела вся группа, а по номеру автомобиля ребята уже работают; да и орудие – кованый штырь, которым убийца не успел воспользоваться, найденный рядом с пострадавшим, всё это давало надежду на перспективу ведения следствия. Вот только потерпевший, не сказав больше ни слова, умер, не приходя в сознание.

Пули прошили заднее стекло, подголовник пассажирского сиденья, тенькнули по лобовому стеклу, оставив пунктир из четырёх пробоин. «Не зацепило, и слава богу», – подумал Олег. Ехать дальше было нельзя, он понимал: «перехват» уже объявлен; если его заметят, то в покое не оставят. Надо бросать машину и уходить. Его видели в упор несколько человек, включая водителя джипа – «несчастного» отморозка, так и недоевшего остаток своей жизни, подавившись своими нездоровыми амбициями. Олег не был уверен в смерти здоровенного бугая, но надеялся, что его удары, ломающие рёбра, как гнилые щепки, не прошли даром. Не было жаль самонадеянного ублюдка, как и тех: «крутых», кормивших своими телами червей под слоем могильных холмов, разбросанных по всей матушке-России.

Он не считал себя больным. Он определял больными тех, кто не видел в упор простых людей; тех, кто обворовывал и грабил без совести и сожаления страну и народ, тех, кто считал себя крутыми парнями, творя зло.

Оставшись наедине со смертью, они с ужасом смотрели в страшные бездонные провалы её глазниц, ощущая гнетущий холод дыхания, пронзающий душу и тело; сковывая конечности и парализуя сознание, превращая «крутых героев» в животных с проснувшимися инстинктами самосохранения. Умоляя, они клятвенно обещали начать жизнь честными и непорочными людьми. Редко кто из них вызывал уважение… чаще – жалость и омерзение.

Он не мог остановиться, он был рабом обстоятельств, маленьким живым винтиком системы, пытавшимся хоть на йоту изменить безумный мир без законов и разума. Он стал охотником за дикими, но предсказуемыми случайностями.

Что толкнуло его, казалось, на безрассудный, дерзкий шаг, что подвигло к решению судеб окружающих его людей или нелюдей? Трудно сказать. Возможно, вся совокупность происходящего вокруг: воспитание, чрезмерное чувство справедливости, жалость к людям слабым и несправедливо обиженным, обделённым судьбой и силой обстоятельств. Россия! Не такой хотел видеть её Олег, и тяжкое разочарование и безысходность давили его внутренний мир непомерным грузом, наполняя всё большей злобой к отморозкам, хамившим везде без предела, не боясь правосудия.

Олег достал ствол. Холодный металл «макара» приятной тяжестью лежал на ладони. С этой безотказной машинкой он не расставался с тех пор, когда «макар» перекочевал к нему по стечению непредвиденных обстоятельств. Те далёкие события остро всколыхнули память после сегодняшнего, казалось бы, глупого инцидента, заставившего пережить всё заново…

ОТПУСТИ МНЕ ГРЕХИ, СВЯЩЕННИК 

Книга первая 

В поисках себя

Ты незнаком… Оно печально…

И образ твой не льстит.

Доказывать, что всё случайно,

Собранью ветхому, претит.

Ушли в прошлое страшные девяностые годы, и, уже более двух лет Олег не мог привыкнуть к среде чужого города… Матери была предложена должность ректора в Российском государственном педагогическом университете, с чем и был связан непростой переезд из средней полосы в уральский город.

Никто не желал приобретать квартиру вместе с мебелью, а оставлять всё нажитое, нахаляву новым хозяевам – это была для семьи непозволительная роскошь, и весь скарб пришлось отправлять железной дорогой в металлических контейнерах.

Олег оформил перевод, и образование завершил в Уральском юридическом университете, получив красный диплом.

В родном городе он был знаменитостью в спортивном мире, а здесь он был чужой. Его ждала новая жизнь, новые знакомства, новая квартира и оставшийся из прошлого времени старый убитый автомобиль «Лада». По-народному – «копейка».

В начале дикой перестройки семью Олега постигло страшное горе: ушёл из жизни отец. То, что его не было дома несколько дней, обычно вопросов не вызывало: о командировках, в которых он бывал часто, предупреждал всегда. Его смерть оставила много вопросов… Он умер при загадочных обстоятельствах: физически сильный, выносливый человек, имеющий множество заслуженных титулов и наград в чемпионатах по многим видам единоборств не мог умереть от сердечного приступа. Его тело нашли на двадцать седьмом километре от города, недалеко от придорожного кафе под названием «Монгол». Машину, дорогую иномарку, обнаружили позже – во дворе соседнего района.

Самое странное было то, что сразу после исчезновения отца, без информации о смерти, в квартиру пришли гражданские люди, предъявившие красные корочки и бумагу с печатями, разрешающей сделать в квартире обыск. Ничего не объясняя, эти люди забрали все документы, личные вещи отца и компьютер. Вскрыли телефонный аппарат и обследовали всю квартиру непонятным прибором.

Олега не покидал болезненный вопрос: что вообще произошло с его отцом; кем он был; что за молчаливые люди приходили к ним на квартиру? Глава семьи не распространялся о своей работе, но от матери Олег слышал, что он работал инженером на секретном заводе, и просил, чтоб его не тревожили вопросами и не распространяли слухи о его жизни и работе.

К отцу при жизни часто приходил человек, примерно его ровесник: высокий, русоволосый, с небольшой проседью. В нём чувствовалась внутренняя сила и уверенность. Обычно, забрав из зала шахматную доску, они закрывались в комнате отца и тихо беседовали. Олег не прислушивался к их разговору, считая некорректным поведением. Ни мать, ни Олег, никогда не спрашивали отца о его друге или сослуживце, и не знали его адреса проживания. После смерти отца этот человек пришёл только однажды, чтоб выразить соболезнование семье. Позднее Олег видел его в аэропорту, когда они командой собирались лететь в другой город на соревнование. Мужчина встретился с ним взглядом, улыбнулся и слегка кивнул, выражая приветствие.

Отец и мать любили друг друга и были счастливы. Все жизненные навыки Олегу привил отец. Генетическое наследство от отца, его усердие в воспитании сына дали поразительные результаты в спорте и учёбе. Обладая незаурядным умом, Олег поражал своих сверстников и преподавателей знанием не только материала, но и глобальным мышлением, высказывая свою точку зрения на понимание разного рода событий и тем, выстраивая логические цепочки, давал полное понимание ошибок и успехов прошлого, формулируя окончательное решение в идеальной форме изложения.

Боль от потери любимого человека не проходила… Мать сильно сдала и постарела. Все её старания узнать что-либо о расследовании смерти мужа приводили к единственному ответу: «Данная смерть человека, умершего по естественным причинам, расследованию не подлежит». Он понимал страдание матери и сам был потерян от безысходности. Видя очередные слёзы матери при упоминании отца, Олег поклялся, что узнает истинную причину смерти и тайну его жизни, которую он тщательно скрывал.

С потерей отца бюджет семьи сильно уменьшился. Пришлось продать его машину и на часть вырученных денег приобрести с рук отечественную «копейку». К удивлению, ещё в хорошем состоянии. Видно, хозяину, жившему в деревне, нечасто приходилось садиться за руль.

С продавцом Олег познакомился на студенческих работах по уборке овощей; тогда их расселили на ночёвку по деревенским домам. При разговоре за чаем хозяин посетовал: «Никто не приезжает по выложенному объявлению в газете о продаже автомобиля, и оставить некому – наследников нет».

Олег решил посмотреть, что за техника у деда, и они вошли в добротный сарай, где она стояла на колодках; колёса пребывали в подвешенном состоянии. Дед объяснил: «Это для того, чтоб пружины не просели». Состояние машины и цена Олегу понравились, и они ударили по рукам.

Мать знала, что Олег учился и работал вечерами и ночами, чтоб накопить на новый автомобиль, и решила: как только сын получит диплом – машина должна быть куплена. Взяв небольшой кредит и дождавшись торжественного дня – получения диплома о высшем образовании сына, мать подошла к Олегу, обняла его за плечи.

– Я горжусь своим сыном! Мы мечтали купить новую машину… Думаю, что настало время для такой необходимой покупки… – Положив деньги на край стола, улыбнулась, смахивая с ресниц набежавшие слёзы.

Думая сэкономить немалую для того времени сумму, решил купить самый дешёвый автомобиль, продаваемый на открытых площадках в Тольятти. Чтоб не было скучно, пригласил в дорогу друга – спарринг-партнёра Валерия.

Мысли Олега погрузились в прошлое: знакомство с Валерой было давнее, ещё со школьной поры, а на Урале они встретились случайно. Оказывается, что его пригласили в этот город руководители организации, связанной с программным обеспечением; а его друг ещё в школе показывал свои способности в этой сфере. Валерия устроили предложенные условия, и он переехал в уральский город. Диплом о высшем образовании его друг получил в том же году, что и Олег.

Валерий родился в интеллигентной семье, оба родителя были высокообразованными людьми. Передав ему все свои генетические совершенства, вложили интерес к жизни и упорство, которое часто удивляло Олега. Несомненно, если бы он выбрал путь, ведущий к власти, мог легко достичь больших высот. Больше он был похож на мать: светло-русые волосы, благородные правильные черты лица иногда обрамляла аккуратная бородка, чуть темнее тона причёски, открытые голубые глаза с пушистыми ресницами источали необъяснимую мягкость и привлекательность. Олегу почему-то всегда его лицо напоминало классические образа с икон; и, если бы он не знал его ближе, можно было подумать, что перед ним святой ангел. Но и в его ангельском образе был стальной стержень характера. Нежные черты лица не очень-то сочетались с мощным торсом борца, и баритоном, иногда переходящим на бас. И эти контрасты сильно бросались в глаза. Со временем, всё это сгладилось в сознании Олега, но с новой встречей вновь обозначило себя, дав некую нить воспоминаний из прошлого.

Олег в ту пору искал работу и в разговоре с другом посетовал, что не может найти приличное место для заработка. Валерий и предложил вариант, сообщив, что спортивному клубу «Первая кровь» требуется хороший тренер. «Хозяин – бывший борец, хорошо видит способности человека, проявленные на ринге или ковре. Твоя кандидатура как нельзя лучше. Понимаю: не любишь трясти своими призами и титулами перед глазами; этого и не нужно: Валентин – главный тренер, кандидатов тестирует сам, а там талант не скроешь. Семён предлагал мне, но я сильно занят, чтоб проводить занятия каждый день, да и рука, сам знаешь: до сих пор даёт о себе знать. Вот адрес и телефон Семёна Адамовича», – и Валерий, достав визитку, протянул Олегу.

День встречи с Семёном Олег помнил хорошо: не всё ему понравилось, но предложенный оклад тренера смягчил отношение к этому непростому человеку. Его суровость проявилась в этот же день: оказалось, что он пригласил ещё двоих кандидатов; а суровость была в следующем: нужно было выиграть конкурс на предложенную должность, вступив в бой с пришедшими кандидатами.

Семён пристально посмотрел в глаза каждому… Сразу про себя отметил: «Вон тот худощавый и высокий парень с жилистыми руками может составить конкуренцию этим двоим». Посмотрел на Олега – протеже Валерия: «Взгляд серых с зелёным оттенком глаз спокойный, уверенный, брутальность так и прёт от внешности. Как бы проблем не огрести с молоденькими девушками, решившими заняться единоборствами. Втрескаются они в него – это как пить дать. Рост – чуть выше среднего, широкоплеч и узок в талии, волосы тёмно-русые, но видно, что парень уроженец среднего Поволжья, да и говор оттуда – с родины самого Семёна. Интересно, угадал ли? Покажет паспорт при устройстве».

Семён уж больно долго рассматривал Олега, затем подошёл и, взяв за плечо, произнёс:

– Ну что? Готовы показать, на что вы способны?

Парни промолчали.

– Идите в раздевалку, переоденьтесь. Там всё для этого есть, – не обращая на молчание кандидатов, с усмешкой произнёс Семён.

Олег хотел уйти, но что-то удержало его. Не то суровость Семёна, замешанная на спокойствии и уверенности, не то привычная атмосфера спортивного зала, или простое любопытство, что будет происходить дальше?

Семён зашёл в раздевалку вместе с парнями, подошёл к шкафу, находившемуся в конце помещения, распахнул широкие дверки.

– Сегодня кимоно подберите под себя и быстро на разминку, пока главный тренер не появился. Он вам и покажет всё основное, на чём держится тренерская дисциплина.

Семён был тогда ещё в форме и сам показывал пример пришедшим кандидатам. От интенсивного разогрева мышц выступил пот; а на пороге появился мужчина средних лет: он был ростом с того высокого кандидата, только мышечная масса впечатляла, а на мощной короткой шее сидела лысая голова с квадратным лицом и массивным подбородком. Он стелящимся шагом подошёл к Семёну, приложив руку к груди, слегка склонив голову в почтении, протянул руки навстречу волосатым лапищам Семёна.

– Извините… Задержался…

– Бывает… Вон, подмогу тебе привёл. Нужно проверить – стоит ли их брать на тренерскую работу? Потолкуй с ними. Можешь с каждым повозиться. После тестирования зайдёшь…

Валентин, так представился главный тренер, оказался довольно лояльным и мягким человеком, никак не вписывавшимся в монстрообразный вид грубого мужика, каким он показался при первом взгляде. Пожав парням руки, он грудным голосом, нахмурив брови, произнёс:

– Устные инструкции я вам читать не буду – они есть в письменном виде, а от себя добавлю: здесь не приветствуется инициатива и отсебятина – все предложения должны быть направлены мне лично. И через голову прыгать не нужно. Надевайте шлемы, и по росту встаём в пары. Проведём небольшой спарринг в разных стилях; здесь вы и покажите свои личные фишки и способности…

Сам Валентин шлем не стал одевать… Он понимал, что приходящие на тренерскую работу всегда оказывались сырыми новичками, и толку от них было мало. Бывало, что ученик избивал на ринге своего инструктора. «Посмотрим, на что эти парни способны?»

Долговязый парняга старался. Навыки боёв у него были, но против Валентина он был слаб. И всё же, он понравился главному тренеру, который не забывал посматривать в сторону второй пары. Увидев, что Олег чудит, не нанося ударов противнику; не выдержал, и выкрикнул:

– Стоп! Я не понял! Здесь что? Цирковая арена или балаган на базаре? – Подошёл вплотную к Олегу. – Почему удары не наносишь?

Олег качнул головой, словно стряхивая набежавшие мысли.

– Удары нужно наносить в драке или на соревнованиях. В спарринге я стараюсь не навредить спортсмену. А имитации никакой пользы не приносят, а только вредят настоящему бойцу.

– Так ты у нас настоящий боец, оказывается?

Олег отвёл в сторону взгляд и, сняв шлем, бросил его на ковёр.

Семён стоял у дверей своего кабинета, вместе с охраной с любопытством смотрел на происходящее.

– Раз ты такой крутой, то представь, что перед тобой настоящий противник, который хочет выбить из твоей головы мозги. Надевай шлем. Может мозги не разлетятся, а останутся в куче!

Семён подошёл ближе.

– Остынь, Валентин. Не показывай дурной пример: пожалей парня.

Олега задели слова Семёна, и он бросил вызов Валентину:

– Ваше желание – закон. Я не читал ваших инструкций, но уже заранее придерживаюсь им.

– Давай потанцуем, – и Валентин натянув туже перчатки на кисти рук, пошёл в центр ковра, приглашая Олега следовать его примеру.

– Надеюсь: тебя не смущает разница в весовой категории? – насмешливо спросил Валентин.

Он, килограмм на двадцать был тяжелее, и Олегу это было на руку: он, как мангуст уходил от ударов противника и сам жалил колкими быстрыми ударами.

Семён выступил в роли судьи и посматривал на часы, чтоб вовремя остановить бойцов.

В конце пятиминутки Олег пробил сильный удар по почкам.

Валентин охнул, и перед его глазами всё поплыло. В это время прозвучал гонг. Подступила тошнота, но он скрыл, что ему тяжело. Дыхание было сбито, а с непривычки, почувствовалась усталость. Он понимал, что не достал противника ни одним ударом, и если продолжит поединок, то всё закончится позорным нокаутом. Отдышавшись, подошёл к Олегу, снял перчатки, показывая, что бой закончен. Улыбнувшись виноватой улыбкой, крепко пожал кисть противнику.

– Да… Не ожидал, что такой боец пожаловал к нам. Надеюсь не сбежишь туда, где слаще?

Так Олег стал вторым тренером в спортивном клубе «Первая кровь».

Не надейся на авось

Они не стоят этой жизни,

Они как мутное бельмо,