Новенькая на факультете боевых магов

Девятое очко в зелёную корзину забил тщедушный Карсон. Затем «Гидры» двумя чёткими попаданиями сравняли счёт. Пока Брайс гонялся за улепётывающими из корзин мячами, я почувствовала прилив магии (наверное, из-за потерявшего целостность магического браслета) и принесла нашей команде десятое очко. За ним последовало одиннадцатое от Брайса.

– Одиннадцать – одиннадцать, – объявил Фицрой, когда Реншоу совершил отчаянный прыжок и, чудом избежав столкновения с защитным ограждением, забросил очередной мяч в зелёную корзину. – Остался решающий бросок.

Парни за защитным желе заволновались. На фоне свиста и аплодисментов слышались отдельные выкрики:

– «Гидры»! «Гидры»!

– Покажите этим хендфордцам небо в алмазах!

– Фицрой, а ты чего бездействуешь? Давно бы уже сделал этих хлюпиков!

– А девчонка ничего вроде.

– Академия Хендфорд круче всех! Ждёт нас всех большой успех!

Последнее явно принадлежало Флинту. Приятно, чего уж там. Краем глаза я отметила, что зрителей стало значительно больше. Должно быть, весь факультет собрался поглазеть на игру.

Тётя Эмили как-то говорила, будто проиграть достойному противнику не стыдно и что не каждый соперник – твой заклятый враг. Но в нашем случае первое абсолютно исключено, а второе сомнительно.

– Соберись, Фостер, и не посрами фамилию своих родителей, – сказала я самой себе. – Они погибли не для того, чтобы ты облажалась перед этим заносчивым гражданином.

Я быстро оценила ситуацию. Уже совсем стемнело и мощные фонари слепили глаза – вон Эркину, находящемуся в невыгодной позиции, приходится прикладывать ладонь козырьком ко лбу. Почти все корзины были наполнены мячами и зависли в воздухе существенными помехами, а свободные предпочитали прятаться за ними. Мячей на поле осталось совсем немного и предприимчивый Реншоу, укрывшись за переполненной мячами красной корзиной, намеренно посылал их на смерть в изрыгающие ядом желеобразные стены. А командир видит и молчит!

Хотя…

– Реншоу, это уже перебор! – гаркнул он на ходу. – Ты дисквалифицирован!

– Да брось, Джед, такого пункта в правилах нет, – огрызнулся тот.

– Теперь есть!

Я не стала дожидаться конца спора и помчалась по полю за последним уцелевшим мячом.

А с противоположного угла бежали Кёртис и Эркин. Карсон мчался наперерез. Брайс догонял. И все мы читали противоречащие друг другу заклинания. Потому что несчастный мяч то загорался, то терял цвет, метался то влево, то вправо, скакал по земле или выписывал в воздухе зигзаги и петли.

– Нолитэ эум! – кричала я.

– Нолитэ эум! – повторил за мной Брайс.

Мяч на несколько секунд застыл у Карсона над головой. Дёрнулся и целенаправленно двинулся к корзине зелёного цвета.

– Не-е-ет! – схватился за голову Карсон.

Мне хотелось кричать то же самое, но нужно бороться до последнего!

– Воларэ эд каниструм рубрум! – кричали мы с Брайсом в унисон.

– Воларэ эд вериди каниструм! – вопили «Гидры».

В ход пошла стихийная магия. С ладоней Брайса скользнули огненные ручейки и пылающими щупами потянулись к мячу. Кёртис, видно, владел магией земли, потому что та задрожала под ногами, а вырванная с корнем трава поднялась в воздух, застилая видимость. Эркин метнул пару фаерболов и угодил в соседнюю корзину, куда стремился попасть оставшийся мяч.

Но к нему уже подбиралась другая, такого же ярко-зелёного цвета, и совершенно пустая.

– Реншоу, я же сказал, не вмешиваться! – рявкнул командир. – Сегодня приберёшь в комнате вместо меня!

И корзина безвольно опала на землю. Разве я могла упустить такой шанс, пока остальные плели травяные сети и пытались сбить застывший в небе мяч фаерболами?

Зрители за стеной бесновались от напряжения и предвкушения.

– Заклинаю всей своей магией, найди пристанище в красной корзине! – и отправила прицельный магический поток.

Вообще, преподаватели не рекомендовали использовать данное заклинание, поскольку оно буквально расходовало всю накопившуюся энергию. Но если очень-очень надо, то почему бы и нет?

Я не видела, что произошло дальше. Только услышала, как ликуют Брайс и Карсон, как Кёртис разражается проклятиями, а пространство за защитной стеной взрывается свистом и аплодисментами. В ушах зазвенело, руки обвисли безвольными плетями, колени ослабли и подкосились, и мой лучший друг очень кстати подхватил меня и закружил в объятиях. Мир вокруг тоже кружился и перемигивался разноцветными бликами.

– Элла, мы победили! – ликовал Брайс. – Победили «Гидр»! Ты умничка! Обожаю тебя!

– Я тебя тоже, Брайс, – устало отозвалась я, – только, пожалуйста, поставь меня на ноги.

Он послушался, но далеко не уходил, а я, ощущая рядом сильное и верное плечо, чувствовала, как ко мне потихоньку возвращаются силы.

– Двенадцать – одиннадцать в пользу новеньких, – возвестил во всеуслышание Фицрой и уже тише, так, чтобы услышали только находившиеся на поле: – Поздравляю и благодарю за отличную игру. Хендфордцы, приветствую вас в «Гидре». Но учтите, я не терплю лени, нытья и открытого неповиновения. Требования по нормативам – выше, чем прописано Уставом, так как эльвы на поле боя на наши Уставы ориентироваться не станут. Не дотягиваете до верхней планки – мы прощаемся без сожаления.

– Мы не подведём, – ответил за всех Брайс.

– Неплохая стратегия, кстати, – сказал мне Реншоу.

– Спасибо, – сдержанно кивнула я.

– Добро пожаловать в «Гидру». – Эркин протянул руку, и мы по очереди обменялись рукопожатиями. Приятно, что парни не оказались снобами, какими я почему-то их представляла. Один только Фицрой руки не подал, но и чёрт с ним. Переживу.

Парни, обступив Брайса, стали обсуждать самые волнительные моменты игры.

А мне ничего не оставалось, как спросить у самого командира:

– Буду весьма признательна, если подскажешь, где здесь женский корпус?

В тёмных глазах вспыхнуло пламя, а губы исказились в мстительной ухмылке.

– Нет здесь женского корпуса, Фостер. Всё общее: столовка, тренажерка, раздевалка, спальня и душ с уборной тоже общие. Радуйся, ты же так рвалась на факультет боевой магии. И да, самое главное: время, отведённое на приём душа, тоже общее. Никаких привилегий, за которые вы так любите топить. Не нравится – я тебя не держу, у связистов и медиков вроде как есть отдельные комнаты для девчонок.

– Нет, спасибо, меня всё устраивает, – поспешила внести ясность я. – Главное, чтобы вы не требовали привилегий принимать душ отдельно.

И отвернулась, лишь бы противный Фицрой не увидел, насколько сильно я умею краснеть.

Глава 5. Тебе не место на моём факультете, командир

– Что-то вы сегодня подзадержались! Ждала вас, нарочно не закрывалась, припасла для своих любимчиков пирожков с рисом и ливером, они сегодня удались на славу – разлетаются, как золотые монеты на свадьбе! – частила низенькая румяная женщина за стойкой, накладывая парням порции побольше. И челюсть уронила, увидев меня. Как будто я не человек, а эльв в форме кадета боевой магии. – Ой, а у вас девочка! Боги Ла Риоры, где ж это видано, чтобы девочки боевыми искусствами занимались!.. Худенькая-то какая, нехорошо. Ну ничего, откормим, отпоим, станешь здоровенькая и ладненькая.

– Не припомню, чтобы я просила оценивать свой внешний облик, – бросила я. – Мне и одной отбивной достаточно, спасибо.

Улыбка сползла с румяного лица и мне в тарелку плюхнулась горка остывшей кукурузной каши с бобами и обильно приправленная специями мясная лепёшка. В Хендфорде нас кормили иначе, но не стоит судить местную кухню по одному приёму пищи.

– Это миссис Кёртис, тётушка Дирка, лучше её не обижай, – шепнул через плечо Эркин, отойдя от стойки следом за мной. – Она иногда перегибает, но чисто из лучших побуждений.

– Лучшими побуждениями вымощена дорога сам знаешь куда, – буркнула я и уселась за стол рядом с Брайсом. С другой стороны примостился Эркин, сильно меня потеснив.

То чувство командного духа, которое охватило меня после игры в стихийный баскетбол, притупилось, и я снова ощущала на себе заинтересованные взгляды тестостеронового факультета. Парни вслед за «Гидрами» вломились в столовку пошуметь и пожевать заветревшихся пирожков и пересоленных отбивных. Кадеты обсуждали игру и перешёптывались, поглядывая в нашу сторону. Нетрудно догадаться, кого именно они обсуждали. За нашим же столом жадно проглатывали еду, практически не жуя и периодически нахваливая то стряпню миссис Кёртис, то Брайсову подачу правой.

– На Третьем Континенте так не кормят, да? – самодовольно ухмыльнулся Кёртис, расправляясь с последним куском.

– Хендфордская академия находится на Втором Континенте, – поправил Карсон, – а во-вторых, наши кухни, конечно же, немного разнятся, и это общепризнанный факт.

– Сильно разнятся, – пробурчал Брайс, пытаясь разжевать жёсткую отбивную, – и это я ещё мягко выразился.

Карсон закашлялся, а я едва сдержала смешок. Обычно в таких ситуациях Брайс не церемонился и называл неудавшееся блюдо кулинарным преступлением против человечества.

– Каникулы закончились, с завтрашнего дня начинается второй семестр, – возвестил командир, отставляя пустую тарелку. – На всё про всё полчаса. Затем отбой. После отбоя по территории академии гулять запрещено. Подъём в пять утра. В пять тридцать без опозданий сбор на спортплощадке. Затем общее построение, завтрак и занятия по расписанию. Новенькие, вызубрите карту и распорядок дня назубок, чтобы не теряться.

Фицрой сидел за столом чётко напротив меня. Пока ел, не проронил ни слова. По сторонам не смотрел. Слопал всё до последней крошки, лимонад выпил до последнего глотка. Боги, да я слежу за ним, точно за своим заклятым врагом!..

– Обязательно, у нас же куча свободного времени до пяти утра! – не сдержалась я.

Его взгляд как прицел, за которым неминуемо последует выстрел. Только мне ни капли не страшно. Я давно не боюсь людей, какими бы грозными они ни казались. Даже самый жестокий убийца не вызовет во мне такого же трепещущего ужаса, как вызывает один вой адской гончей.

– Готовы? – вопросил командир. – Фостер, тебя одну ждём.

Подождёт! Я не спеша отрезала кусочек мяса и артистичным движением отправила его в рот. Пережёвывала нарочито долго, глядя командиру прямо в злющие тёмные глаза. Казалось, все вокруг замерли и молча следили за каждым движением моих челюстей. Но до остальных мне не было никакого дела.

За результатом «кулинарного преступления» последовал стакан с лимонадом. Пить можно, но, если бы туда додумались добавить несколько кубиков льда, стало бы намного лучше. То ли взгляд командира всё-таки меня смущал, то ли я не была достаточно аккуратной, но последний глоток попал не в то горло и мне стоило огромного труда не закашляться.

– Я закончила, – констатировала я.

– Ты ешь как кинозвезда, – восхищённо протянул Кёртис.

Мне ещё никогда не делали таких комплиментов. Приятно, не скрою.

Но Фицрой всё испортил брошенной вскользь фразой:

– Откуда тебе знать, как едят кинозвёзды? Даже Дотти ест намного аккуратнее.

Брайс покраснел и, уверена, вступился бы за меня, если бы кто-то за соседним столом, не стесняясь в выражениях, не предложил пари на то, как скоро Фицрой сживёт меня на факультет бытовой магии. И друг моментально переключил внимание на соседа.

– Что ты сказал? А? Слабо повторить? – наседал он.

– Что тебя так задело? – не понял тот. – Девушек на нашем факультете сроду не было. Это вопрос времени, сколько она здесь протянет. Скорее всего, уже завтра её переведут к бытовикам или связистам.

– Элла боевой маг и никуда её не переведут, – с нажимом произнёс друг.

– Ах, Элла. – Парень многозначительно приподнял одну бровь.

– Этвуд, отбой, – сделал предупреждение рослый светловолосый парень из «Фениксов». Должно быть, командир.

Но тот не желал слышать.

– Думаешь, хорошо устроился? – продолжал он. – На самом деле не очень удобно, когда твоя девушка спит в общей комнате. Или ей выделили отдельную?

В надежде сгладить конфликт я начала доказывать, что на Втором Континенте девушки учатся на боевом факультете наравне с парнями, но переоценила уровень коллективного интеллекта. Парни разразились хохотом. Брайс такого терпеть не стал.

Вдох, разворот, треск воротника, рывок и смачный удар правой в челюсть – и всё это буквально за пару секунд.

– Брайс! – ахнула я, пытаясь оттащить того за рукав. Нам ещё наказания в первый же день не хватало!

Кадеты с оранжевыми нашивками на рукавах вскочили с мест. Вокруг загалдели. Что-то со звоном упало и рассыпалось по полу. Миссис Кёртис истошно визжала. А Флинт храбро бросился между злющим Брайсом и горящим жаждой мести крепким парнем из «Феникса», но его вмешательство нисколько не помогло. Не успела я и глазом моргнуть, как Брайс свалил обидчика на пол и принялся колотить того по чему придётся. «Фениксы» налетели разнимать противников.

– Я позову сержанта Фултона! – голосила кухарка. – Прекратите немедленно!

– Тётя, не надо! – взывал Кёртис.

А Фицрой стоит, скрестив руки на груди и ничего не предпринимает. Ухмыляется так, будто наслаждается зрелищем.

– Сделай что-нибудь! – налетела на него я.

– Лучший способ узнать человека – посмотреть на него в гневе, – выдал тот.

Но я уже стояла рядом с Брайсом. Реншоу и Эркин удерживали его за руки с обеих сторон. Одна бровь рассечена и нижняя губа кровоточила, не считая небольшой дыры на плече. Этвуд выглядел намного хуже, но сердечко болело за друга.

– Брайс, ты как? Отпустите его! Немедленно! – причитала я, не обращая внимания на зрителей. – Ну зачем же ты?.. Больно? Давай к доктору сходим?

– Не надо, Элла, всё хорошо. – Брайс хотел улыбнуться, но из-за раны на губе получилось только скривиться.

– Беккет, заступаешь на ночное дежурство, присоединишься к неудачникам из «Центавра», – сквозь шум и гвалт различила я голос Фицроя.

Нет, ну это ни в какие ворота!

– Ты этого не сделаешь! – крикнула я.

– Устав для всех один, даже для новеньких, – ответил он и самым наглым образом улыбнулся во все белоснежные тридцать два.

Толком не понимая, как снова очутилась возле командира, я лишь обнаружила, что смотрю снизу вверх в бесстыжие тёмные глаза и воинственно стучу кулаками по его груди. Снова! Да он какой-то магнит для моих кулаков!

– Имей совесть, человек ранен! Только приехал, устал с дороги, а тут ты со своим баскетболом и ночным дежурством!

Фицрой со спокойствием удава обхватил мои запястья одними пальцами, но по ощущениям на них словно ещё по одному магическому браслету надели!

– Не советую так делать, Фостер, иначе отправишься на дежурство вместе с Беккетом.

– А может, я этого и добиваюсь? – не сдержалась я.

– Не думаю, что тебе доставит удовольствие кормить Дотти и чистить за ней клетку, – и с ухмылкой добавил: – Хотя, вдруг я ошибаюсь?

– Да пошёл ты, командир! – прошипела я. – Говоришь, мне не место на твоём факультете? А может, это тебе не место на моём?

Злость кипела во мне, заставляя грудь высоко вздыматься на вдохе и с шипящим свистом выдыхать углекислый газ. Мышцы напряглись, приготовившись дать отпор, а гулко колотящееся сердце, будто раскалённой иглой, раз за разом пронизывал электрический импульс. Я с удивлением констатировала, что так заявляла о себе магия. Не магия земли, а другая…

– А это не тебе решать, Одуванчик, – последнее слово командир выдохнул мне прямо в ухо, вызвав волну колючих мурашек по коже и новый мощнейший укол в сердце.

Приняв моё замешательство за слабость, Фицрой, глядя на меня из-под полуопущенных век и не отпуская моих рук, подался назад. Я невольно потянулась за ним, но в следующий миг с каким-то полувсхлипом-полурыком вырвалась из захвата.

– Так позволено называть меня только Брайсу, – процедила я и ринулась прямо на командира.

Отправиться с Брайсом вычищать нечистоты за адской гончей или спать в одной комнате с ненавистным командиром? Выбор очевиден.

Уверена, он предвидел, что именно я намереваюсь сделать. И стойко принял удар. Звенящее эхо разнеслось по всей столовке, а на смуглой щеке проявился алый след от моей пятерни. Моё же запястье пронзило болью. И не только запястье – всю руку до самой груди словно стрелой проткнуло.

– Фицрой, ты только что позволил девчонке прикоснуться к себе, – нарушил молчание кто-то из «Фениксов».

– И уже не первый раз за сегодня, – ошеломлённо произнёс Кёртис.

Я ожидала от командира «Гидр» чего угодно. Но только не того, что он, за считанную секунду оказавшись рядом с лидером «Фениксов», вмажет тому по физиономии.

– Никому из твоей команды не позволено сквернословить в адрес моей, – процедил он, – кто бы в ней ни был.

Нет, ну надо же! И пусть Фицрой за меня заступился, это нисколько не отменяет моей решимости избавиться от него как можно скорее.

– Отставить разборки! – раздался громоподобный голос.

Принадлежал он, как оказалось, мужчине средних лет с угрожающе квадратной челюстью и такой широкой грудью, что пара средних пуговиц на кителе едва держалась на распустившихся петлях. Весь его облик излучал силу, решительность и желание повелевать. Это тот самый сержант Фултон, которого грозилась позвать кухарка и который пленил в Альверии адскую гончую?

– Фицрой, не ожидал от тебя, – прогремел Фултон. – Заступаешь на ночное дежурство до утра. – Он обвёл взглядом поутихших кадетов и остановился на Брайсе как на менее пострадавшем. – Новенький?

– Кадет Брайс Беккет, – представился друг. – Получил назначение в «Гидру».

– Составишь Фицрою компанию, – приказал сержант. – Расходимся по комнатам, не задерживаемся. Через пять минут прозвучит отбой.

– Простите, сэр, – подала голос я, чувствуя, как кто-то легонько тянет меня за ткань рукава, мол, не отсвечивай. Я обернулась – Реншоу. И шикнула на него, чтоб не лез под руку.

– Вы кто, юная леди? – пробасил Фултон. – Из бытовиков или связистов? Идите-ка к себе на факультет и не провоцируйте моих кадетов на драку.

– Я на своём факультете, сэр. Моё имя Элла Фостер. И я тоже замешана в драке, а Устав, как мы знаем, один на всех.

Фултон моргнул, но, заметив алый след у Фицроя на щеке, крякнул и вынес вердикт:

– Устав есть Устав, но последнее слово за мной. Бегом марш в корпус и до рассвета не высовывайтесь. Это касается всех, кроме Фицроя и Беккета.

Реншоу споро потянул меня к выходу, лишь бы Фултон не передумал. Проходя мимо Брайса, я шепнула как можно тише:

– Я найду способ вырваться к тебе.

– Не смей! – прошипел друг, но взгляд выдавал его – он знает, что я сдержу слово.

С командиром мы встретились взглядами буквально на миг. Но этого хватило, чтобы лишить друг друга кучи нервных клеток и нескольких месяцев жизни.

Глава 6. Я не против лишний раз его позлить

Ура! На двери душевой оказалась задвижка. Большая такая, прочная. Парни галантно пропустили меня вперёд, однако я не переставала думать о том, что они прислушиваются под дверью и, пользуясь отсутствием Брайса, наверняка обсуждают моё поведение и физические данные. Поэтому водные процедуры прошли максимально быстро.

Облачилась в свежее бельё и новенькую летнюю (или, если оперировать местными категориями – зимнюю) форму, обнаруженную в одном из свободных шкафчиков. Мужскую, правда. В некоторых местах висевшую на мне мешком, в других, наоборот, едва по швам не трещавшую. Понятное дело, ведь девушку на боевом факультете не ждали. Надо будет завтра познакомиться с комендантом и попросить женский комплект.

И вообще, неплохо бы завести знакомство с девушками из других факультетов. Думаю, их здесь немало, ведь для парней, как правило, конкурс красоты не объявляют. И помириться бы с миссис Кёртис, а то как-то нехорошо получилось. Когда ты сплошь и рядом окружена представителями противоположного пола, всегда лучше заручиться поддержкой своего.

Интуиция меня не подвела – однокурсники толпились в коридоре. Одни переговаривались, вторые лупили друг друга свёрнутыми в жгуты полотенцами. И в один миг я ощутила на себе взгляды как минимум двух десятков пар глаз.

Дверной косяк подпирал громила Кёртис и я едва с ним не столкнулась.

– Так вкусно пахнешь, – протянул он, наклоняясь к моим мокрым волосам.

– Шампунь с ароматом крапивы, ничего особенно вкусного в ней нет, – пробормотала я и, прижимая к груди свёрток с бельём и банными принадлежностями, быстрым шагом направилась в сторону спальни. Грудь-то я прикрыла, а вот то, что сзади, туго обтянутое светлыми брюками, скрыть не удалось. И это я ещё выбрала самый большой размер из свободных!.. Судя по реакции парней, костюмчик им понравился.

Можно было бы попробовать наслать на них временную слепоту или ещё что-нибудь интересненькое, но ведь не заколдовывать же однокурсников всякий раз, когда я появляюсь в поле их зрения!

– Привыкайте, я здесь надолго, – бросила я через плечо и завернула за угол коридора. Боги, как же мне не хватает моего верного друга!..

Благоразумно решив дождаться, пока все улягутся и уснут, чтобы затем выбраться во двор к Брайсу, я, чтобы не привлекать излишнего внимания, выбрала нижнюю полку на самой дальней кровати, юркнула под одеяло, отвернулась к стене и притворилась спящей.

Только это мало помогло.

– А где Фостер? Уже сбежала? – прозвучал первый же вопрос, стоило парням вернуться.

– Вон она. На первом этаже у Джеда. Спит, кажется, – кто-то ответил.

Я что, умудрилась улечься на той самой кровати, где спит Фицрой?! При первом же удобном случае перелягу куда подальше. Займу нам с Брайсом одну кровать на двоих. Договоримся потом, кто поселится на верхней полке, а кто на нижней.

Послышался шорох снимаемой одежды, скрип старых металлических кроватей, стук деревянных дверей шкафчиков, зевки и почёсывания. Парни готовились ко сну.

– Всё-таки будет жаль, если она уйдёт, – видно, продолжая начатый разговор, произнёс Реншоу. Я узнала его по хрипловатому голосу.

– Будет намного хуже, если из-за неё опустится рейтинг команды, – возразил Эркин.

– Зря вы так. Элла всегда показывала высокие результаты, – заступился за меня Карсон.

Я со вздохом повернулась.

– Вообще-то, я здесь и всё слышу! – и уткнулась взглядом в чью-то пятую точку. Слава небесам, обтянутую нижним бельём. Аккуратную и ладную. Но кто в здравом уме на выпускном курсе носит трусы с машинками?!

– Как тебе у нас? Нравится? – свесился с соседней кровати светловолосый Реншоу.

– Нормально, – выдавила я, чувствуя, как стремительно и густо заливаюсь румянцем, и, несмотря на удушающую жару, натянула одеяло до самого носа.

– А парень у тебя есть? – продолжал допрос Реншоу.

– Эй, мы же договаривались! – прогремел Кёртис.

Договорились они! В Балленхейде никому ничего не светит – и точка.

– Отношения меня не интересуют, – ответила я, – только учёба и карьера. Всем доброй ночи. Надеюсь, мальчики, вы не боитесь спать в темноте.

– Как это – не интересуют? – не понял Реншоу. – Прости, но в это верится с трудом.

– Билл, не начинай! – предупредил Кёртис.

Видят боги, я старалась держать себя в руках, но что-то внутри вспыхнуло, точно облитый горючей смесью факел.

– Вы решили, раз я девушка без гражданства, то приехала сюда с целью удачно выйти замуж и получить паспорт, так?

– Нет, мы вовсе так не думаем, – возразил Эркин, но его тон ничуть меня не убедил.

– Вот и отлично. Значит, вы не станете делиться с лицами без гражданства тем, что дано вам по факту рождения. Не будем же препятствовать друг другу в достижении заветных целей, пусть все останутся довольны. Куи ме контра ультерра ноктус опириентур волунтас. Чао, мальчики.

– Что она сказала? – ошарашенно переспросил Кёртис.

– Пусть те, кто этой ночью тронет меня против моей воли, покроются язвами, – пояснил Карсон.

– Чего?! – возмутился громила. – Да пошёл ты, извращенец!

– Ты спросил, что имела в виду Элла, я перевёл, – под громкий хохот Эркина и Реншоу ответил Карсон. – Лучше бы ты качал мышцы не здесь, – я так и представила, как наш заучка с умным видом показывает свой неразвитый бицепс и затем стучит себя пальцем по лбу, – а здесь.

Парни ещё пошумели немного и утихли. Вскоре послышался дружный храп. «Сейчас встану и пойду искать Брайса», – мысленно сказала себе я, но усталость взяла своё. И, не успев высунуть ногу из-под одеяла, я провалилась в полусон-полуявь.

Яркий, очищающий, священный огонь. Светит, но не ослепляет. Лижет руки и ноги, но не жжёт. Шелестит, потрескивает, шепчет как будто: «Не бойся, я не причиню тебе никакого вреда».

– Эт магис, эт нон тотиус дикамус! – слышится откуда-то сбоку.

Поворачиваю голову – никого не вижу. Только прислушиваюсь к непонятным словам. Я принимаю их за язык эльвов и почти умираю от страха, пока сквозь огонь не проступают четыре вполне человеческие фигуры в плащах с надвинутыми по самые глаза капюшонами…