Дело Теней

– Пойми, это важно. Мы думаем… – Соня осекается и хмурится. – Ты кого-нибудь видела?

– Там было темно. Но я видела зелёные вспышки.

– Это было какое-то заклинание? Или фейерверк? – Соня всё-таки кладёт ладонь поверх её, прикосновение тёплое, но опять – чужое.

Наверное, надо вспомнить. Зелёные вспышки… как перед Академией, когда накладывали печати. Кристина хмурится, и какое-то странное чувство заползает под кожу и тянет.

– А разве не стражи занимаются расследованием?

– Всё так. – Соня кивает, и серьги-бабочки покачиваются в ушах. – Но я бы хотела больше узнать, что ты видела или чувствовала. Подумай, откуда взялась зелёная вспышка? Кто-то оказался рядом? Но тебя нашли твои друзья.

Образы бьют волнами и накрывают с головой. Утягивают прочь. К ней будто возвращается мрак с запахом дыма, а пульсация на плече усиливается, и голова кружится, и тьма кусается…

Соня обхватывает её запястья в желании успокоить – наверное? Иначе почему? Но Кристина чувствует угрозу – ведь так же её касались тени. Нет, не так же, конечно! Но паника слишком густая, ладони холодеют, и хочется отстраниться от всех! Кристина вскакивает на кровати, прижимаясь спиной к шершавой холодной стене, отгоняя воспоминания о том, как её пытались куда-то утащить. Тело всё ещё болезненно слабое, но злость помогает – на себя, на эту больницу, на укол, в конце концов! Кристина старается, чтобы слова звучали твёрдо:

– Только посмейте до меня дотронуться.

– Милая, тебе никто не хочет причинить вреда. – Соня поднимается и подходит ближе, протягивает руку. – Мы здесь, чтобы защитить тебя.

– Я могу сама себя защитить!

Поднимается вихрь, который пахнет морем. Он сметает со стола пробирки и склянки. Лёгкие кружевные занавески рвутся с карнизов, вздымаясь парусами. Соня отшатывается и запахивает разметавшиеся полы халата. Вера спохватывается, и из пола вырастает каменный щит, окружая их троих.

Кристина аккуратно спускается на холодный пол. Ещё влажный после уборки, он холодит босые ступни. Волосы путаются и липнут к лицу от бурного ветра.

Дышать. Выбраться из клетки больницы.

И всё же магия ещё не до конца ожила. Вихрь срывается с рук, крушит всё вокруг в последнем порыве… и опадает безмятежным бризом. Кристину шатает. Ей хочется осесть на пол, но это непозволительная слабость.

В коридоре слышны быстрые шаги, и через мгновение в палату заходит Кирилл. Замирает и медленно оглядывается. Под его высокими шнурованными ботинками хрустят осколки разбитых банок. Решительные и быстрые движения, а чёрная рубашка навыпуск над тёмно-серыми брюками. Форма стража как никогда ему идёт. Он смотрит на Кристину, но обращается вроде как ко всем:

– У вас, я смотрю, тоже доброе утро. Как самочувствие после теней?

Каменный щит тут же осыпается комьями земли на белоснежный пол. Отвечает Соня:

– Кирилл, рада тебя видеть. Я хотела узнать, что случилось в Академии, пока тебя не было. – Кристина не совсем понимает тон, но видит, как Кирилл поджимает губы. Он бросает на каждого короткий взгляд и поворачивается к Кристине. Подходит, не обращая внимания на стекло под ногами. И протягивает руку, обтянутую кожей перчатки:

– Я спрашивал не у вас. Кристина, ты в порядке?

Она чувствует, как краска заливает лицо. Теперь её вспышка гнева кажется дуростью. Но она не может отказаться от его крепкой руки. Опершись на неё, Кристина переводит дыхание и неловко объясняет:

– Я пыталась вспомнить… и меня унесло. Я видела зелёные вспышки… похоже на печати. Наверное. Но я не уверена.

– Это дело стражей. – Кирилл заглядывает в глаза, и только теперь до Кристины доходит, что он же вернулся из мира теней! И почему у него такое выражение лица? Похоже на затаённый страх, так отец порой смотрел на Лизу, когда она в раздражении уезжала в закат.

– Верно. – Соня подходит к ним, и теперь от её пристального взгляда неуютно. – Но Яков очень заинтересован в том, чтобы мы разобрались вместе.

– Ой, хватит, а. Скорее уж, ты хочешь выслужиться.

– О, тебе известны мои желания? – Соня не сердится, скорее усмехается.

– Кирилл Романович, – голос Веры звучит с плохо скрываемым раздражением, которое скрипит, как дурно настроенное пианино, – успокойте её, и пусть она отлежится несколько дней. Вы посмотрите, какая бледная! И что тут устроила!

Неосознанно Кристина хватается за предплечье Кирилла, стискивая ткань рубашки. Ей кажется, что он вздрагивает.

– Я хочу на воздух, – она старается, чтобы это звучало не капризом, а просьбой.

Он смотрит ей в глаза несколько секунд и после этого коротко кивает. Её рука безвольно соскальзывает с его предплечья, когда он отступает к выходу.

– Я её забираю. И не возражай. Это дела стражей.

– Что ж. – Соня вздыхает и тянется к карману брюк, из которого достаёт визитку, увитую цветочным орнаментом. – Я буду рада, если ты поделишься со мной тем, что сможешь вспомнить. И, Кристина, ты очень сильный маг. Не каждый сможет противостоять теням.

– У меня хороший учитель. – Она смотрит на Кирилла, а тот в удивлении приподнимает одну бровь. – Спасибо. За визитку.

Она не отказывается только из вежливости. Вера снова начинает настаивать, чтобы Кристину оставили в покое, что нужны обследования, но Кирилл перебивает:

– Нужны. В Службе. Наши лекари умеют изгонять магию теней. Вы – нет. Кристина, жду в коридоре.

Стас, пожав плечами на возмущённый взгляд Веры, распахивает шкаф в углу, на полочке которого лежит одежда. Кристина с облегчением сдёргивает больничную сорочку, наплевав на чужие взгляды, и ныряет в джинсы и водолазку. Ладно, одна крохотная мысль проскальзывает ужиком: Кирилл не смотрит. И хорошо! Нет, она не стесняется его взгляда. Но не хочет, чтобы он видел её такой: в простом белье, неопрятной, после больницы.

Когда они выходят, её окликает Соня:

– Кристина, пожалуйста, подумай о том, почему ты видела печати, но никто не пришёл на помощь. Обещаешь?

Рассеянно кивнув, она выскальзывает из больницы, подхватив из шкафа свой рюкзачок.

На улице по-осеннему тепло и пахнет жареными каштанами. Их продают студенты с маленьких тележек на колёсах. На лужайках Академии разложены разноцветные пледы, похожие издалека на огромные цветы. В такую погоду многие предпочитают колдовать на свежем воздухе в перерывах между занятиями. Одна группа даже вытащила на улицу алхимический стол с инструментами.

Корпус лечебницы находится вдали от других зданий, недалеко от озера, к которому и направился Кирилл. Его пальцы оплели её, тихий голос прошелестел: «Идём». Заметив, что она медлит и чуть ли не спотыкается, Кирилл обнимает её за плечи и поддерживает, но с каждым шагом Кристина чувствует, что ей становится лучше. Надо бы ещё поесть толком и принять душ… телефон в кармане джинсов вибрирует, и Кристина быстро отвечает Аде и Ивану, что с ней всё хорошо. Ещё одна эсэмэс для Лизы и отцу – с предупреждением, что сегодня вечером не сможет приехать в лавку.

Кирилл подводит её к озеру, и Кристина чувствует, что даже может его отпустить. Закрыв глаза, она подставляет лицо солнцу, и его лучи щекочут закрытые веки, ласкают теплом лицо и руки, пригревают сквозь ткань водолазки.

– Держи, – доносится голос Кирилла.

Открыв глаза, Кристина оборачивается. На чёрном мундире блестит медный значок стража. В руках Кирилл держит плитку шоколада в фиолетовой обёртке: судя по рисунку, вишня с миндалём.

– Это мне? – Кристина недоверчиво принимает шоколадку, не понимая зачем.

– Извини, корзины для пикника у меня нет. – Кирилл закуривает, и дым кажется гуще, чем от обычной сигареты. – А шоколад поднимает настроение и гемоглобин, тебе нужно. А теперь рассказывай.

– Я правда плохо помню то, что произошло. А когда попыталась вспомнить… – Кристина шуршит фольгой и отправляет в рот несколько долек. Она не уверена насчёт гемоглобина, но в шоколаде определённо скрыта магия. Сладкая и тающая на пальцах.

Кирилл терпеливо ждёт, давая ей время, и за это она благодарна. Она подходит ближе и опускается на островок пожухлой травы – снова накатывает слабость. Плечо ноет. Кристина смотрит, прищурившись, снизу вверх и хлопает рукой рядом.

– Не сядешь? Ой, твои брюки! Испачкаются ведь…

Усмехнувшись, Кирилл опускается рядом так близко, что касается её плечом: случайно или специально? От него пахнет высушенной травой и горьким табаком. Его присутствие успокаивает. Он не задаёт навязчивых вопросов, не пытается успокоить, но слушает внимательно. Кристина старается осторожно прикоснуться к воспоминаниям, вынуть каждую деталь. Вдруг это поможет найти других ребят?

Тлеет кончик его сигареты. Закончив рассказ, Кристина замолкает, едва дыша, осознавая: всё это время они касались друг друга, делили уединение. Кристине кажется, что если и бывает в мире спокойствие, то оно сейчас даровано им двоим. Возможно, у Кирилла в жизни не так много моментов, когда можно просто сидеть на лужайке и смотреть, как по озеру проходит рябь от ветра.

– Кристина, – его голос звучит совсем тихо, но она всё равно вздрагивает от того, как звучит её имя в его устах. Будто провели ногтем по внутренней стороне руки. Шоколад в пальцах тает. – Я не знаю, что от тебя понадобилось и кому, но обещаю, что выясню. Тени никогда не тревожили Академию.

– Спасибо, – выдыхает она. И тут же поясняет: – В смысле, что вытащил из палаты. Я не могла там оставаться. Стены давили.

– Я так и понял. Тоже не люблю больницы.

– Моя мама… она умирала в одной из них. А потом Лиза, моя сестра… нет-нет, с ней всё в порядке, но однажды она попала в мотоаварию. И ей пришлось несладко.

– Чёрт. – Кирилл делает последнюю затяжку и гасит окурок о пачку сигарет. – Сочувствую.

Кристина смаргивает слёзы. Сейчас, после нападения и тревожного утра в больнице, она чувствует слабость и уязвимость, и боль от потери вспыхивает так, будто никуда и не делась, только ждала момента, чтобы ужалить.

– Спасибо, – голос дрожит. – Кажется, я до сих пор не оправилась от её смерти. Мама была удивительной! Знаешь, постоянно исследовала магию, участвовала в ритуалах, училась. Папа её звал маленьким вихрем. И вот… оказалась не в том месте и не в то время. Когда она умерла, папа ночевал в машине, в которой она ездила, потому что та хранила её запах.

– От неё у тебя любовь к знаниям?

– И от дедушки, маминого отца. С него началась наша мастерская.

– А чем занимается твоя старшая сестра?

– В основном лавкой. Делает амулеты, я только помогаю. И она увлекается музыкой и мотоциклами.

Кристина набирается смелости и смотрит на Кирилла, который изучает её. И вдруг протягивает руку, чтобы убрать налипшую прядь за ухо.

Вот тебе и кирпичики. Рушится её стена, рушится её мир – и в то же время наполняется чем-то иным, что пахнет дымом и пламенеет.

На солнце едва заметно, как вокруг Кирилла чуть сгущается воздух. Ей хочется прикоснуться к его магии, такой непохожей на то, что она видит у других магов. И в то же время – чтобы он её обнял.

– У моей матери отняли магию. Никогда не забуду ужас в её взгляде. И сегодня мне показалось, что в твоих глазах мелькнул тот же страх.

– Такое возможно?

– В этом мире всё можно разрушить и разбить на осколки. Любую силу, любое чувство можно снести до основания и обнажить до скелета. А потом раскрошить и его. И маги – не исключение, – в его словах звучит печаль.

– Поэтому… ты стал стражем? Чтобы не дать разрушать?

– Возможно. Хотя тогда меня больше волновало, как бы меня не выжгла моя же собственная магия. Никакие практики не помогали, и я решил, что в Школе стражей знают, что делать.

Набравшись смелости, Кристина касается пальцами полоски его кожи между краем перчаток и манжетом рубашки. Робко, готовая в любой момент сделать вид, что вовсе не жалела его. Но Кирилл не убирает руки. Он пускает искры, которые задевают пальцы Кристины: колко, приятно, чуть-чуть щекотно. Шоколад забыт, как и странное утро в лечебнице. Рядом с Кириллом она чувствует себя защищённой, и от теней, и от нежелательных прикосновений – ведь его как раз желанны! Для неё Кирилл похож на благородного рыцаря, готового саму тьму вызвать на поединок, чтобы защитить других, что бы он ни думал о себе.

Тихо плещется озеро, ветерок приносит запах дыма.

– Я не сказала… – она чувствует себя заворожённой тёмным колдуном. – С возвращением из теней.

– Я рад вернуться. Жаль, что не уберёг тебя.

Кажется, из неё выбили дух. Он так близко, а озеро – то самое, рядом с которым она благословила его, – расстилается перед ними глубокой синей гладью. Может, признаться, что она готова благословлять его каждый раз? Поделиться, как ей нравится делить с ним такие моменты?

Или тогда он позволил ей поцелуй, потому что боялся не вернуться? Кристина совершенно теряется. Для неё тот вечер у озера значил так много, а теперь она не уверена, как его воспринял Кирилл. Она бы не удивилась, захоти он просто отвлечься перед уходом. А сейчас поддержал её как преподаватель, ведь так и делают хорошие наставники.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Песня «Пекло» группы «БИ-2» (признаны иноагентом).

2

Песня Demons американской поп-рок-группы, Imagine Dragons.

3

Песня «Сказочная тайга» группы «Агата Кристи».