Сердце Атланта. Тень Луны

– Клялись, – медленно повторяет Арген, словно смакуя слово, – но всё меняется. Клятвы больше ничего не значат, если один из нас переступил черту.

Феникс усмехается, но в его взгляде я вижу нечто большее. Что-то тёмное, сокрытое в его душе, о чём я даже не подозревала, так и рвётся наружу.

– Арген прав, – наконец произносит он, и его голос звучит неожиданно тихо. – Всё меняется, когда появляется причина. А ты, – он делает паузу, взглянув мне прямо в глаза, – готова ли ты понять, что скрывается за этими изменениями?

Я не знаю, что ответить. Слова Феникса кажутся мне загадочными, а его поведение – всё более настораживающим. Но Арген уже не выдерживает. Его лицо пылает от ярости, и он резко шагает вперёд, почти вплотную соприкасаясь с Фениксом.

– Ты лишь забавляешься с чужими жизнями, как будто они – твои игрушки!

Феникс не двигается, не отводит взгляд, его спокойствие только больше разжигает гнев Аргена. Я чувствую, что напряжение между ними достигает пика, и не знаю, как его снять.

– Довольно! – говорю громче, чем ожидала. Они оба оборачиваются ко мне. – Я не позволю вам разрушить, что у меня есть сейчас, – продолжаю, хотя внутри меня всё трясется от возмущения и гнева. – Если вы не способны решить свои разногласия мирно, тогда уходите. Оба.

Но никто из них не отвечает. Иллиан, заметив эту напряжённую сцену, вмешивается.

– Рад видеть такое яркое воссоединение друзей. Уверен, вся утренняя пресса будет завалена этой новостью и вашими фотографиями.

Затем он поворачивается ко мне и говорит с мягкой настойчивостью:

– Ригель, сейчас я уведу тебя отсюда. Пока они окончательно не опозорили тебя своим поведением.

– Мы можем выйти на свежий воздух? – спрашиваю я, чувствуя, что мне нужно выдохнуть и прийти в себя.

– Конечно, – отвечает Иллиан.

Мы уходим, оставляя Аргена и Феникса стоять в молчаливом напряжении. На улице становится легче дышать, прохладный ветер освежает мою разгорячённую кожу, и я делаю глубокий вдох.

– Спасибо тебе, – говорю я, чувствуя, как напряжение начинает спадать.

– Эти двое уже утомили тебя? – с улыбкой спрашивает Иллиан.

– Ты спас меня во второй раз, – отвечаю я.

Иллиан кивает, его лицо сменяется задумчивостью.

– Ты и они? Что между вами? – он осторожно задаёт вопрос, но я качаю головой, давая понять, что не готова обсуждать это.

Я рассматриваю его. Он совсем не похож на Феникса или Аргена, а главное то, что пока нас не связывает никакое прошлое.

– Ты между ними, как мост, но мост не должен разрушаться под давлением.

Я понимаю его слова, но осознание не облегчает ситуацию. Иллиан не похож на них. Его присутствие не приносит с собой той непредсказуемости и напряжения, которые постоянно сопровождают Феникса и Аргена. В нём есть что-то спокойное, уравновешенное, что сейчас для меня особенно ценно.

– Ты прав, – наконец отвечаю я, мои мысли начинают упорядочиваться. – Но так сложно… Сложно видеть, как сильно они изменились.

Иллиан опускает взгляд, обдумывая мои слова, и потом снова поднимает на меня глаза, полные понимания.

– Ты всегда можешь выбрать свой путь, Ригель. Независимо от того, что происходит вокруг. Возможно, время задуматься о себе, а не о том, как сохранить этот хрупкий мир между ними.

Его слова эхом отзываются во мне. Я всегда старалась поддерживать баланс, пыталась удержать их обоих в своей жизни, но теперь осознаю, что эта борьба постепенно разрушает меня изнутри. Слишком много боли и разочарования накопилось за это время.

Нам комфортно в молчании, но вскоре Иллиан прерывает тишину:

– Как тебе столица?

Я задумываюсь на секунду и отвечаю:

– После тишины Вагоса шум столицы кажется непривычным. Ты говорил, что приём устраивает твоя мама, но мне так и не удалось с ней познакомиться, – обращаюсь к Иллиану, едва скрывая лёгкое разочарование.

– Члены Совета пока ещё не появились, а она, как ты знаешь, в их числе, – сдержанно отвечает он.

Иллиан делает шаг вперёд, подходя ближе ко мне, и его глаза загораются особыми искрами.

– Совсем скоро мы войдём в Совет, – продолжает он, не отводя взгляда от моих глаз. – И будет лучше, если наладим контакт до того, как это произойдёт.

– Верно, – соглашаюсь я.

– Ригель, – тихо начинает он, – мне нужно поговорить с тобой о серьёзных вещах.

– О чём именно? – спрашиваю я, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

– О нашем будущем… и о том, что нас ждёт, если мы примем неверное решение, – его голос звучит серьёзно, почти холодно.

– Ты говоришь загадками, Иллиан, – мягко настаиваю я, чтобы он раскрыл свои карты.

Он делает паузу, словно взвешивая каждое слово, прежде чем заговорить.

– Я хочу предложить тебе союз.

– Союз? Против кого?

– Против Аргена, – его слова звучат как гром среди ясного неба.

Хмурюсь, стараясь переварить услышанное. Арген всегда был для меня загадкой, но я никогда не думала, что Иллиан может предложить подобное.

– Почему ты думаешь, что нам нужен союз против него? – спрашиваю я, пытаясь разобраться в его мотивах.

Иллиан опускает взгляд, его лицо на мгновение становится мрачным.

– Я не доверяю ему, – говорит он тихо, почти шёпотом, но в его голосе чувствуется твёрдость. – И не доверяю его роду. Слишком много тайн, слишком много скрытого. Всё это вызывает у меня подозрения.

Я невольно вздрагиваю от его слов.

– Ты думаешь, что он опасен?

Иллиан кивает, и его взгляд становится ещё более напряжённым.

– Да, я думаю, что он может быть опасен. Арген слишком амбициозен, слишком скрытен. Его действия наводят на мысль, что он готов пойти на многое ради своих целей. Я не хочу, чтобы эта цель стала угрозой для нас, для Атлантиды.

Я молчу, переваривая его слова. Ситуация становится всё более сложной и запутанной.

– И что ты предлагаешь?

– Я предлагаю объединить наши силы, чтобы противостоять ему, если потребуется, – его голос становится твёрже. – Не хочу, чтобы ты оказалась втянутой в его игры, не хочу, чтобы он манипулировал тобой. Вместе мы сможем защитить себя и наши интересы.

Я вглядываюсь в его глаза, пытаясь найти там что-то, что развеет мои сомнения. Иллиан казался мне атлантом, которому можно доверять, но это предложение видится слишком радикальным.

– А если я откажусь?

Иллиан вздыхает, его лицо смягчается.

– Я надеюсь, что ты примешь правильное решение, Ригель. Я не прошу тебя делать выбор прямо сейчас, но прошу подумать. Мы живём в непростые времена, и от того, какие решения мы примем, зависит многое.

Киваю, чувствуя, как на мои плечи ложится груз ответственности. Этот разговор оставляет меня с ощущением, что ничего уже не будет прежним.

Но тут к нам подходит Арман с несколькими бокалами вина.

– Я не помешаю? – спрашивает он с улыбкой, протягивая напитки.

Замечаю в его взгляде что-то игривое, но в то же время опасное, как у хищника, выжидающего удачный момент для броска.

– Прости, что не представился сразу и сбил тебя с толку, – продолжает он, сверля взглядом Иллиана, как будто бросая тому вызов.

– Думаю, что твоя небольшая шалость удалась. Ты смог меня запутать.

Арман очаровательно смеётся. В нём чувствуется что-то особенное, словно он получает удовольствие от того, как между нами разгорается пламя азарта.

Иллиан, заметив это, прищуривается, и его взгляд, ещё мгновение назад тёплый и ласковый, теперь становится холоднее. Я чувствую, как между братьями нарастает скрытое соперничество, и это добавляет остроты нашему общению.

– Иллиан, тебе разве не нужно быть сейчас рядом со своей невестой? – с нарочитой невинностью интересуется Арман, чуть нахмурившись, как будто хочет напомнить брату о его обязанностях.

– Арман, ты пользуешься запрещёнными приёмами, – отвечает он с упрёком, но в его голосе сквозит усмешка.

– Знаешь, как говорят люди? – Арман подмигивает мне и слегка наклоняется, словно делится со мной секретом. – В любви и на войне все средства хороши.

Иллиан напряженно улыбается, осознавая, что битва ещё не окончена.

– Ригель, ты не будешь против как-нибудь вместе пообедать и обсудить… – начинает он, но запинается, когда Арман тихо смеётся, прерывая его.

– Всё ещё надеешься избежать свадьбы? – не удерживается Арман, глядя на брата с вызовом.

Осознаю, что теперь нахожусь в центре этой игры, где ставки выше, чем кажутся на первый взгляд. И хотя это меня смущает, я наслаждаюсь тем, что именно из-за меня разгорается этот конфликт.

Когда я слышу голос Лиссы, наша шутливая перепалка с братьями внезапно обрывается. Её появление действует на нас, словно ледяной ветер – холодный и внезапный.

– Иллиан, Арман? – произносит она с лёгким удивлением в голосе.

Лисса приближается к нам, и я мгновенно ощущаю её присутствие. Она из тех женщин, чьё появление невозможно игнорировать. Длинные тёмные волосы свободно струятся по её плечам, подчёркивая аристократическую стройность фигуры. Её глаза, глубокие и внимательные, пристально изучают всё вокруг, оценивая, сопоставляя, делая выводы. На ней изумрудное платье, богато украшенное вышивкой, которая переливается при каждом движении, как будто отражая скрытую силу, что таится внутри девушки.

Я понимаю, что нельзя упустить момент и, собравшись с мыслями, приветливо улыбаюсь.

– Мы не знакомы лично, – говорю я, стараясь звучать дружелюбно.

– Я слышала о тебе, Ригель, – отвечает Лисса, не сводя с меня глаз, будто изучает новый, интересный экспонат, который только что появился на выставке.

– Феникс много рассказывал о тебе, – добавляет она, и в её голосе сквозит нечто, чего я не могу уловить – то ли недоверие, то ли скрытая угроза.

Иллиан, заметив наше напряжённое общение, решает вмешаться.

– Что ж, все наши судьбы объединены единой целью – служению Атлантиде и Терре, – говорит он, и его голос звучит настолько благородно и уверенно, что я не могу не признать его учтивость. – Теперь на двести лет мы станем ближайшими соратниками.

Я смотрю на него, и мысли о том, насколько он серьёзен и ответственен, мелькают в моей голове.

Иллиан отлично воспитан. Он думает о правлении и о благе Атлантиды. Думаю, он станет блестящим союзником посреди этого безумия! Наверное, он думает обо мне то же самое, раз пытается наладить общение и дружбу.

Но Арман, как всегда, не даёт долгим размышлениям овладеть ситуацией.

– Иллиан, ты уже утомил дам своими занудными речами, – смеётся он, бросая вызов брату.

– Простите, – Иллиан усмехается, но в его голосе чувствуется нотка усталости от близнеца. – Давайте вернёмся внутрь, родители должны появиться уже совсем скоро.

Интересно, Арман переживает, что не он стал наследником?

– Надеюсь, что, наконец, смогу поговорить с отцом, – говорю я, и это кажется логичным завершением нашей беседы.

Мы возвращаемся в зал, где веселье продолжается. Атланты танцуют, наслаждаясь вечером, и всюду разносится радостный смех. Но я ощущаю некое напряжение, словно всё это – лишь ширма для чего-то более серьёзного.

– Слышали, говорят, Арген и Ригель теперь помолвлены, – доносится до меня чей-то голос.

– Он подарил ей особняк в столице. А ведь его можно получить только за особые заслуги, – вторит ему другой.

– Вот бы он был моим! Я готова быть ковриком под его ногами ради этой красоты, – третий голос добавляет с завистью, и мне становится невыносимо.

Да когда они уже умолкнут!

Пары кружатся в танце, их счастье и радость кажутся наигранными, и я не могу избавиться от чувства надвигающейся беды.

Почему это выглядит так, будто все что-то скрывают?

– Я не упускал вас из виду, – внезапно раздаётся рядом знакомый голос, и я вздрагиваю.

– Ты убьёшь меня быстрее, чем любая другая опасность, – бросаю я андроиду, который, как всегда, появляется в самый неподходящий момент.

– Кирос никогда не посмеет навредить своей хозяйке, – отвечает он ровным тоном. – Вам удалось подружиться с другими наследниками?

– Со всеми, кроме моего жениха, – грустно отвечаю я, устало отмахиваясь от андроида.

Шумное веселье больше не приносит радости, а только усиливает усталость, накопившуюся за день. Я понимаю, что силы на исходе, и мне нужно хоть немного покоя.

Ни Феникса, ни Аргена нет в зале. Я оглядываюсь, пытаясь их разглядеть, но безуспешно. Сердце сжимается от беспокойства, и в голову начинают закрадываться тревожные мысли.

Неужели они продолжили разборки между собой?

Нет, они не опустятся до подобного. По крайней мере, я рассчитываю на это.

Стараюсь успокоить себя, но уверенности в этом не хватает.

Внезапно свет в зале гаснет, и вместе с ним замирает музыка. В одно мгновение всё погружается в кромешную темноту. Я инстинктивно напрягаюсь, пытаясь понять, что происходит. Паника начинает медленно охватывать меня, как ядовитый туман, заполняющий лёгкие.

Пугливые перешёптывания раздаются со всех сторон, усиливая ощущение тревоги. Атланты вокруг начинают беспокойно двигаться, шорох одежды и приглушенные голоса сливаются в единый звук, который давит на уши, словно приближающаяся буря. Я в панике оглядываюсь по сторонам, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в темноте. Сердце бешено колотится в груди.

– Что происходит? – выдыхаю я, пытаясь держать себя в руках.

– Кирос рядом. Вы под охраной, – раздаётся спокойный голос моего андроида, но даже его слова не приносят утешения.

Тем временем недовольный ропот собравшихся становится всё громче. Я чувствую, как напряжение в воздухе нарастает, и предчувствие чего-то нехорошего только усиливается.

Яркая вспышка ослепляет меня, заставляя инстинктивно зажмуриться. Когда я наконец открываю глаза, то замечаю, что на одной из стен появилась надпись, состоящая всего из нескольких слов. Её яркость бросает зловещие отблески на всё вокруг, и я не могу отвести взгляда.

«ВСЕ ВАШИ ТАЙНЫ БУДУТ РАСКРЫТЫ!»

Эти слова врезаются в моё сознание, отзываясь гулким эхом в груди. Я ощущаю холодный пот, стекающий по спине, и начинаю судорожно озираться по сторонам, пытаясь понять, что это значит и откуда взялась эта угроза.

Но, прежде чем я успеваю осмыслить происходящее, моё внимание привлекает тёмный силуэт у противоположной стены. Незнакомец, облачённый в чёрный плащ, стоит неподвижно, словно тень, вышедшая из кошмара.

Его лицо скрыто под маской, но самое поразительное – это его глаза. Они горят холодным голубым светом, пронизывающим меня насквозь, будто бы он видит всё, что скрыто в моём сердце.

Мой взгляд встречается с его, и на мгновение кажется, что мир вокруг нас исчезает. Всё, что остаётся – эти холодные, бесстрастные глаза, которые не обещают ничего хорошего. Этот незнакомец словно безмолвный призрак, пришедший за нами из тьмы.

Он не произносит ни слова, но его присутствие говорит больше, чем любые угрозы. В его молчании заключена непоколебимая уверенность в том, что он знает больше, чем я могу себе представить.

Я стою, парализованная ужасом, чувствуя, как страх сжимает меня в своих ледяных объятиях. Кто он? И что он знает?

Вопросы вихрем проносятся в моей голове, но ответов нет. Только эти горящие глаза и угрожающая надпись на стене, предвещающие неизбежное раскрытие всех наших тайн.

А затем, как по волшебству, фигура исчезает, оставляя меня наедине с моими мыслями и страхами, которые теперь кажутся ещё более реальными.

Кто он такой?

Запись из дневника Аргена87-й год ЭВ

Сегодня я видел её. Она стояла у водопада, смеясь, обнимала брата. Они так близки. И когда я смотрю на них, что-то внутри меня сжимается. Почему я не могу быть таким с кем-то? Почему в моём мире всегда пусто?

Ригель… Она не знает, что её взгляд и этот смех – как луч солнца в моей тьме. Конечно, это глупость.

Когда она смотрит на меня… Пусть мимолётно, пусть случайно, но эти взгляды – они слишком много значат для меня.

Запись из дневника Аргена87-й год ЭВ

Иногда я хочу просто исчезнуть. Какое-то бесконечное ожидание, что я должен стать тем, кем хочет видеть меня отец. Гордость, власть, его желания – всё это давит на меня, словно камень, который я не могу сбросить.

И почему-то в эти моменты я думаю о ней. О том, как легко она говорит и смеётся, как не боится быть собой, будто ей ничего не стоит это доверие к миру. Я завидую ей. Но в то же время, это чувство – оно как слабый огонёк, который не даёт мне окончательно погаснуть.

Запись из дневника Аргена87-й год ЭВ

Сегодня мы случайно столкнулись на утёсах. Она сидела на краю, и ветер развевал её волосы. Я подошёл, и Ригель улыбнулась, позвав меня сесть рядом. Сначала мы молчали, потом она начала говорить о своих мечтах, о будущем, которое видит. Я слушал её голос, наблюдал за выражением её лица и думал: «Как бы мне хотелось верить в мечты так, как ты».

Я знаю, что никогда не скажу ей об этом. Но, кажется, рядом с ней мне легче быть собой. Пусть даже ненадолго.

Запись из дневника Аргена87-й год ЭВ

Мне нужно признаться хотя бы самому себе: я что-то чувствую к Ригель. Запретное чувство, которое я должен подавлять, как говорит Феникс. Нельзя показывать слабость, нельзя слишком многое позволять. Но как можно не позволять себе это чувство, когда каждое её слово, каждый взгляд становится для меня смыслом?

Ригель… Хочу, чтобы в будущем она стала моей женой. Мы будем править вместе. Как же сильно я этого хочу. Но иногда я боюсь, что она никогда не узнает настоящего меня. Того, кто хранит это чувство в глубине души, как драгоценное сокровище.

Запись из дневника Аргена87-й год ЭВ

Каждый раз, когда я чувствую себя слабым, думаю о ней. О том, как бы она отреагировала, что сказала, как посмотрела на меня. Ригель – единственное, что придаёт смысл всему, что я делаю. Но я не могу позволить себе это чувство. Я должен стать правителем, должен превратиться в того, кого не смогут сломить. Когда я рядом с ней, мне кажется, что становлюсь сильнее. Но её сила – это свет, а моя – это тьма. И всё же, однажды я покажу ей, что за этой тьмой скрывается нечто большее. И может быть, тогда она поймёт, что она для меня значит.

Глава 3. Связанные поневоле

Предчувствие надвигающейся трагедии и гнетущее напряжение мгновенно охватывают меня, словно туман, наползающий с тёмных гор. В ушах громко стучит пульс, сердце бьётся так быстро, что кажется, ещё немного – и я потеряю сознание. В этот момент андроид, всегда спокойный и собранный, берёт меня за руку.

– Ваш пульс учащается. Начинается паническая атака, – монотонно сообщает он, но в его словах чувствуется тревога.

Киваю, хотя не уверена, что он видит мой ответ. Вокруг нас толпа, словно река в половодье, начинает неистово течь к выходу. Огромный зал, в котором я ещё недавно чувствовала себя такой крошечной, теперь словно сжимается вокруг меня, душит, лишает воздуха. Дышать становится всё труднее, воздух тяжёл, как свинец, и с каждым вдохом давление в груди становится невыносимым.

– Кирос, давай постараемся выйти отсюда как можно скорее, – голос мой звучит хрипло, и я с трудом узнаю его.

Робот ничего не отвечает, но его хватка на моём запястье становится крепче. Он целеустремленно вёдет меня впёред, прокладывая путь сквозь паникующую толпу атлантов. Я бросаю быстрый взгляд назад, пытаясь ещё раз увидеть того странного незнакомца в маске, но он исчез так же внезапно, как и появился, оставив после себя лишь тяжёлую тревогу.

Внезапно воздух наполняется странным шорохом. Я слышу, как что-то падает с потолка, и вскоре сотни тонких белоснежных листов начинают сыпаться на наши головы, словно снег. Они кружатся в воздухе, медленно опускаясь на пол, и один из них приземляется прямо на моё плечо.

Одновременно с этим воздух разрывается звуком десятков, если не сотен, пищащих браслетов. Звук их сигналов оглушает, врезаясь в уши, усиливая общую панику. Толпа начинает метаться, но Кирос не даёт мне остановиться. Он продолжает вести меня вперёд, крепко держа за руку.

– Вы не должны это читать. Это ничего не изменит, – механически произносит он, но я уже чувствую, как меня охватывает страх.

– Там что-то про меня? – с тревогой спрашиваю я, хотя и боюсь услышать ответ.

– Да, – коротко отвечает он, не останавливаясь.

Я поднимаю руку и ловлю один из листов, мимо которого мы проходим.

«В правящей семье царит инцест! Феникс и Ригель из дома Марса состоят в любовной связи. Какое будущее ждёт нас с таким Советом? К чему они могут нас привести?»

Каждое слово проникает в моё сердце, оставляя за собой болезненный след. Укол стыда пронзает меня, а за ним следует волна ярости. Какое чудовищное враньё! Это не имеет ничего общего с правдой!

– Что за бред?! Это ложь, клевета! – выкрикиваю я, но мой голос тонет в звуках паники и осуждающих голосов вокруг.

Лица вокруг меня сливаются в единую массу, но я чувствую, как сотни осуждающих взглядов направлены в мою сторону. Кажется, что весь мир в этот момент ополчился против меня.

– Они говорят про… – в голове мелькают варианты: меня, Аргена, Феникса. Кого обвиняют на этот раз?

Голоса в толпе набирают силу, превращаясь в хор ненависти и злобы:

– Только появилась и уже опозорилась!

– В доме Марса настоящие безумцы!

– Говорят, Ригель и Арген помолвлены, как она могла ему изменять?

– Да ещё и с собственным братом!

– Арген сам выбрал такую невесту. Значит, он заслужил это проклятие на свою голову!

– Надеюсь, он расторгнет помолвку!

– Такой мужчина достанется распутной девице. Какой кошмар!

– Сначала бордель, а теперь ещё и сестра.

– Да Феникс просто ненасытный!

– Не могу поверить, что он влюблён в собственную сестру! Зачем она ему нужна?

Каждое слово – удар. Волна ненависти и презрения накрывает меня с головой, заставляя дрожать от негодования. Эта ложь, эта мерзкая клевета расползается по толпе, как яд, и я не знаю, как остановить её, как вернуть себе свою честь и достоинство.

В этот момент Арген внезапно оказывается рядом, его глаза пылают гневом.

– Нужно уходить, – его голос режет как нож.

Почти одновременно с ним появляется Феникс. В его взгляде тревога, которая тут же сменяется сочувствием, когда он видит моё состояние.

– Ригель, с тобой всё в порядке? – тихо спрашивает он, его голос звучит мягче, чем обычно.

Арген бросает на него презрительный взгляд.

– Доволен? Хочешь всё усугубить? – его слова полны неприязни.

Феникс не отвечает, лишь смотрит на меня с искренним сожалением.

– Прости меня, Ригель, – говорит он, словно извиняясь за что-то, что невозможно исправить.

Я вижу его взгляд, полный раскаяния, и на мгновение ловлю себя на мысли, что его боль так же велика, как и моя.

– Увези её, я поеду следом, – продолжает Феникс, обращаясь к Аргену, словно стараясь сохранить остатки хрупкого мира.

Арген, не произнеся ни слова, оттесняет Кироса и крепко берёт меня за руку. Его пальцы сжимаются вокруг моего запястья с такой силой, что боль возвращает меня к реальности.

– Дыши глубже, – коротко приказывает он.

Мы направляемся к выходу, Арген постоянно бросает недовольные взгляды на Кироса, как будто в его существовании кроется вся причина наших бед.

– Ты абсолютно не подготовлена к правлению, – бросает он с явным разочарованием.

Эти слова ранят сильнее, чем я готова признать. Надеюсь, что всё происходящее – лишь кошмар, который скоро закончится.

– Надейся сколько угодно, – говорит Арген, словно прочитав мои мысли, – но это твоя реальность.

Оказавшись в аэромобиле с Аргеном и Киросом, я начинаю понемногу успокаиваться. Тишина внутри машины словно обволакивает, но мысли в моей голове кружатся как водоворот.

– Я – позор своей семьи, – шепчу себе под нос, стараясь сдержать слёзы.

Поворачиваюсь к окну и смотрю на быстро уносящийся вдаль пейзаж. В голове вдруг вспыхивает воспоминание о детстве – тот самый момент, когда Феникс впервые произнёс мое имя с чувством, которое мы оба понимали, но никогда не позволяли себе проявить. Мы никогда не позволяли себе ничего лишнего… Но кому и зачем понадобилось так жестоко оболгать меня?

Мы едем в удручающей тишине, и лишь холодное освещение приборов внутри аэромобиля отражается на наших напряжённых лицах. Наконец, добравшись до дома, я устало падаю на мягкий диван, чувствуя, как стресс покидает меня. Арген замирает напротив, его лицо остается непроницаемым, но я замечаю в его взгляде нечто новое – задумчивость, возможно, даже раскаяние.

Моя голова полна вопросов: кому могло быть выгодно это представление? Неужели Арген ненавидит меня и Феникса настолько, чтобы пойти на такой шаг? Я решаюсь на вопрос, который давно зрел во мне.