Развод. Беспроигрышная ставка

– Погоди, за начальником схожу. Пусть решает, что с тобой делать, – уходит, качая головой, а я остаюсь стоять около фонтана.

Глава 5

Сажусь на бортик фонтана. Жду своей участи. И снова носом клюю.

– Ты чего вернулась? Рвёшься, быстрее рассчитаться? – раздаётся низкий хохот за спиной.

Оборачиваюсь и поднимаю голову, пытаюсь встать.

Я всё, без сил. Чуть не падаю.

– Ужас, – осматривает меня блондин в красивой чёрной пижаме, – Ты что делала?

– Пыталась уехать домой, – шёпотом отвечаю. – Только ваши амбалы, – тычу пальцем в бугая за спиной мужика, – упёрли меня с работы, не дав даже сумочку забрать. Денег у меня с собой нет, а телефон разрядился. Я не знаю, что мне делать.

Говорю всё как есть.

– Заходи, – кивает он в сторону дома.

Плетусь следом за мужчиной, выбор всё равно невелик.

– АЙ! – хватаюсь за ногу.

– Чего орёшь? – оборачивается.

– На камень больно наступила, – бурчу.

– Где обувь потеряла? – смотрит на мои ноги.

– Там, – машу рукой за ворота, – не знаю, я заблудилась в темноте, – голос дрогнул, а слёзы снова наполняют глаза.

Мужчина ведёт меня на кухню. Поистине огромное помещение. А гарнитур… Он занимает больше места, чем у нас вся квартира. Тут и куча шкафов, и духовки две, и огромный островок, и барная стойка. Сажусь на стул, на который указывает мужчина. За островком посреди комнаты.

– Весь сон перебила, я же теперь не усну, – бурчит и лезет в холодильник.

Мой живот тут же громко урчит, как только чувствую запах еды. Хватаюсь за него, в надежде скрыть своё желание есть. Но мужчина поворачивается ко мне и смеривает взглядом. Морщусь и прячу глаза.

– Руки помой, – указывает на раковину, а потом уходит.

Выполняю требование, а он возвращается с аптечкой. Обрабатываю ободранные ладошки, а блондин кофе себе делает. Почти завидую.

Поправочка. Ставит кружку перед моим носом:

– Молоко, сахар? – изгибает бровь.

– Спасибо, мне и так пойдёт… – еле слышно отвечаю.

– И что мне с тобой делать? – садится напротив и пододвигает вторую кружку к себе.

– Помогите домой уехать, пожалуйста.

Оглядываюсь по сторонам, мы одни, что-то неуютно становится.

– И как ты в таком виде поедешь? – указывает на меня, водя рукой вверх-вниз.

– Как-нибудь.

– М-м, – кривит губы.

– А Тарас, правда, вам полмиллиона должен? – бубню.

– Угу, – смотрит прямо мне в глаза. – Зачем мне врать? Или ты думаешь, у меня дефицит домработниц?

– А? – хмурюсь. – А каким боком тут домработницы?

– А кем, по-твоему, ты работать будешь? – интересуется мужчина.

– Не знаю, думала, это что-то незаконное за такие деньги…

Мужик громко смеётся, а я краснею. Что я должна была подумать? Такие деньги так быстро… Да какой домработнице столько платят?

– Глупая ты девчонка! – улыбается мужчина и делает несколько глотков кофе, я тоже пью горячий напиток.

Сразу становится легче, хоть что-то в желудок попало.

– А что я тогда буду делать? – кажется, всё не так плохо.

– Всё, – пожимает плечами, – дом убирать, еду готовить, за садом следить, в магазин ездить, что там ещё, – взмахивает рукой, – стирать, гладить…

– И всё? – вздёргиваю брови.

– Здесь тысяча двести квадратов, не волнуйся, работы хватит. Ну и я люблю развлекаться, так что будешь выполнять все мои даже самые глупые требования.

– Это, например? – не выпускаю кружку из рук, так приятно ощущать её тепло.

– Не знаю, ещё не придумал. Всё что угодно. Могу захотеть смузи на ночь или чтобы ты весь день уборку наводила в кигуруми в виде радужного единорога.

– Что? – таращусь.

– Ну, или чтобы называла меня «ваше святейшество» или «ваше благородие», – дёргает бровями.

«Да дяденька с прибабахом, псих, блин…» – кривлюсь.

– Но без интима, – несмело говорю.

– Да сдалась ты мне, – хмурится. – Тебе сколько? Двадцать?

– Девятнадцать ещё… – бурчу.

– Тем более. Наверняка ничего не умеешь. Так что нет. Ублажай своего Тарасика.

Фу! Кривлюсь. Сейчас вообще о муже думать не могу. Я в такую переделку попала, и всё из-за него.

– Что кривишься? Или ты и с мужем не спишь? – ржёт во весь голос.

– Не ваше дело! – грозно рявкаю, мужчина аж поперхнулся, смотрит на меня и, видимо, пытается понять, что за этим кроется.

Ничего не говоря, встаёт и идёт к холодильнику, а мой живот снова ругается. Да чтоб его!

– На, – ставит передо мной тарелку с нарезками и овощами, – поешь и иди, приведи себя в порядок, а то ребят напугаешь.

Это каких? Тех огромных, которые меня припёрли сюда? Да их разве что-то может напугать? Но отказываться не буду. Хватаю кусочек колбасы и в рот запихиваю. А мужик поворачивается и кривится:

– Ты не пробовала приборами пользоваться? – прослеживаю за его взглядом, прямо перед моим лицом в красивой подставке стоят вилки.

Неловко.

– Простите, я сутки не ела, – бубню и беру прибор.

– Вас на работе не кормят, что ли? – берёт и себе тарелку из холодильника.

– Я не успела, – с набитым ртом отвечаю. – Ваши утащили меня, контейнер так и остался в микроволновке.

– Ясно. Ну, ты не торопись. Ешь спокойно, а то подавишься.

Мужчина присаживается на диван и разваливается на нём, наблюдая за мной. Ем, иногда посматриваю на него, а он попивает кофе и, не отрываясь, глядит. Смущаюсь, но я слишком голодная, а когда домой попаду, не знаю. Да и на работу ещё успеть надо.

Бли-ин! Работа! Хлопаю себя в лоб. Мужчина аж вздрагивает.

– Ты сумасшедшая?

– Сколько отсюда до города? У меня сегодня смена!

– Часа полтора на машине.

Осматриваюсь по сторонам – нахожу часы. Ага, четыре. Автобус в шесть. Итого у меня четыре часа, чтобы добраться домой, переодеться и приехать в магазин. Должна успеть, если на метро.

Поднимаю глаза на мужчину:

– А что у меня будет по оплате? – несмело спрашиваю.

– Ничего, – ухмыляется. – За каждый отработанный день буду вычитать определённую сумму.

– А какую?

– Ещё не решил. А что? – ему явно любопытно.

– Вы можете приплюсовать к уже имеющемуся долгу ещё сто рублей? – спрашиваю с надеждой.

Вместо ответа получаю заливистый низкий смех. Что такого смешного я сказала? Вот мне совсем невесело.

– Зачем тебе?

– На автобус, – честно отвечаю.

– Оу… Могу, – ухмыляется. – Но тогда тебе придётся неделю называть меня, – он будто задумывается. – Мой господин.

Сглатываю и пялюсь на него. Прикалывается? Не может же взрослый мужик всерьёз о таком?

– Зачем вам это? – тихо спрашиваю.

– Мне скучно.

– Сходите в кино…

– Зачем?

– Развлечься, – пожимаю плечами и отодвигаю тарелку.

– Находился, не хочу. Так и что? – поднимает бровь. – Ты согласна?

Глава 6

Пытаюсь, но понять, всерьёз ли этот мужик говорит, не могу:

– А у меня есть выбор? – решаю всё-таки спросить.

– Можешь отказаться и пойти домой пешком, например, – расплывается в жутко злобной ухмылке. – Можешь и долг не отрабатывать, только тогда твой Тарасик…

– Нет! – подлетаю с места. – Не надо ничего Тарасу делать! Я отработаю! Честно. Только помогите сейчас домой добраться. Я клянусь, в субботу буду здесь как штык.

– В какую субботу? Раз сама пришла сегодня, то сегодня и начнёшь.

– Но… а… у меня смена…

– И? Позвони скажи, что увольняешься.

– Я так не могу, – возвращаюсь на стул. – И без отработки не отпустят.

Мужчина встаёт и подходит ко мне вплотную. Чуть не умираю от помеси страха и гнева. Он облокачивается на стол и улыбается. Вжимаюсь в стул.

Да он же просто издевается! Ну, зачем вот так? Отработаю я этот чёртов долг. Но не обязательно же мне жизнь при этом портить?! Я-то ему ничего не сделала.

Задираю глаза и смотрю в его огромные голубые озёра, а он подмигивает:

– Так и быть, плюс неделя к отработке, и я решу проблему с увольнением. Пиши заявление по собственному желанию, я Костика отправлю, он всё сделает.

Поглядываю на часы. Так. Надо бы сначала оговорить все условия этой самой отработки. А то чуется мне, так я и в рабство попаду.

– А как же мой трудовой стаж?

Мужчина закатывает глаза:

– Иди уже. Ванная прямо по коридору и налево, полотенца в шкафу, вещи сейчас принесу. Через час сидишь на этом месте, – тычет в мой стул, – обсудим контракт.

– Какой контракт? – округляю глаза.

– По которому ты работать будешь. Всё, топай, – указывает в сторону коридора.

Подчиняюсь. Встаю, поглядывая на мужчину, и иду, куда он указал.

Контракт. Ну, если я буду работать официально, хоть стаж не потеряю. А как мы с Тарасом будем за квартиру платить? У мужа крайне нестабильный доход. Мы же держимся только на моей зарплате. Он то крохи домой приносит, то сразу кучу. Правда, теперь я пересмотрю своё мнение за кучу.

Полмиллиона… Да как вообще такое могло случиться?

Открываю дверь в уборную и выпадаю в осадок. У меня кухня меньше, чем у этого блондина, ванная комната. Тут и душ, и ванна, и туалет, и машинка, и раковина огромная, и шкаф, и ещё куча места. И ещё одна дверь, заглядываю. Ага. Прачечная с ещё парой стиралок, гладилкой, сушками – большая комната. Видимо, моё рабочее место.

Подхожу к зеркалу:

– Боже! – чуть не кричу.

Выгляжу как домовёнок Кузя из мультика, до того как его помыли. Тушь размазана по всему лицу, волосы и одежда в пыли, глаза красные и опухшие. Ужас, летящий на крыльях ночи…

Лезу в шкаф, достаю полотенца. Как интересно. Они все чёрные. Это точно для тела? Может, для ног? Нет. Достаю одно – оно огромное, точно для тела.

Стук в дверь:

– Вещи на ручке, – говорит мужчина.

– Спасибо, – быстро отвечаю, но не выхожу.

Снимаю грязную одежду.

Первым делом в душ – хочу привести себя в человеческий вид. Оглядываю полочки, а там только мужские гели и шампуни, обшариваю шкафы. Похоже, женщин в этом доме нет…

«И как я мужу объясню, почему от меня несёт ментолом и мужским ароматом? – думаю я. – А никак! Тарас сам виноват! Пусть сначала объяснит, куда деньги дел, что взял у этого богатея!»

Включаю воду. Как же хорошо. Смываю грязь, выковыриваю из волос мелкие веточки и траву.

Не. Я, наверное, леший или кикимора с болота. Вон, вода под ногами с зелёным оттенком.

Вздыхаю и беру шампунь. Приятно пахнет, но очень такой мужской аромат. Машу рукой, выбора-то всё равно нет. Без средств не отмоюсь. Ободранные руки пощипывает, но я быстро мылю голову и смываю пену.

Выхожу из душа, укутываюсь в здоровое полотенце и вытираю волосы. Отражение уже не пугает, но глаза всё равно красные.

В сумочке у меня капли есть, когда на работе тоже устаю, пользуюсь, или когда порошка много разбирать приходится. Сумочка…

Хочу домой. Снова слёзы наворачиваются. Стираю их и приоткрываю дверь. На ручке чехол. Оглядываюсь – никого. Хватаю одежду и снова закрываюсь в ванной.

– Да он издевается?! – ору на всю ивановскую.

У этого мужика точно не все дома. Я не буду надевать его одежду! Хватит того, что его шампунем мылась.

Рычу и беснуюсь. А потом немного в чувства прихожу. Если у него нет даже женского геля для душа, откуда взяться женской одежде…

Дура-дура-дура!

Вздыхаю и надеваю рубашку. Утопаю в ней. Рукава висят, а длина подола – до середины бедра. Расстёгиваю манжеты и закатываю до локтей. Так удобнее.

А больше ничего? Штаны? Шорты? Хоть какие-нибудь. Нет? Да как же я в трусах туда пойду?

Складываю свои вещи аккуратно и забираю. Топаю на кухню. Пока там никого, быстро сажусь на стул и прячу ноги под стол. Так-то лучше.

Минут через пять заходит богатей. Переоделся. Выглядит как собрат своих амбалов. Только костюмчик не чёрный, а темно-темно синий. Их не путают?

Вот так явится на работу, а кто-нибудь понесёт документы на подпись его водителю. Или его обругают за парковку неправильную…

– Ты уже здесь, – ухмыляется и садится на соседний стул.

Одёргиваю низ рубашки и ещё ближе к столу пододвигаюсь. Но мужчине это не мешает нагло осматривать мои ноги, слегка отклонившись назад. Хмыкает.

– Так вот, – кладёт передо мной стопку документов.

Сколько тут букв…

Что он сюда вписал?

– Что это? – поглядываю на бумаги.

Глава 7

Мужчина прищуривает один глаз и двигает бумаги ближе ко мне:

– Договор, по которому ты будешь отрабатывать долг. Можешь изучить. Если будут возражения, готов обсудить.

Утыкаюсь в листки. Читаю. «АмадеяКорп», директор Одинцов Владислав Васильевич…

Наверное, это его так зовут. Читаю дальше. Ага. Дресс-код, установленный компанией. Уже хорошо, значит, у меня будет одежда и не придётся портить свою, пока буду приводить особняк в порядок и готовить еду.

Так. Обязанности. Ага. Ну, вроде всё, что он и говорил: дела по дому, закупки продуктов, готовка, сад. Так-то договор выглядит обычным. Даже есть раздел по решению конфликтов. Неплохо. А ещё питание включено. Замечательно. А то готовить дома ещё с собой будет вообще крах.

Ага, порядок расчётов. За один отработанный день он будет вычитать из долга две тысячи семьсот сорок семь рублей и двадцать пять копеек. В итоге выплата поставит четыреста девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять рублей и пятьдесят копеек. Какой дотошный.

– Вы забыли ещё сто рублей внести, на проезд, – смотрю на Владислава Васильевича.

– Приложение прочитай сначала, – отмахивается и идёт к холодильнику, да он обжора…

Открываю последнюю страницу.

Первое. А вот и сто рублей. Задираю брови. Так, он не шутил. С сегодняшнего дня и до следующего воскресенья я должна звать его «мой господин». Псих. Ладно, переживу.

Дальше. Форма одежды. Ничего внятного: «Директор может на своё усмотрение менять рабочую форму».

И что это значит? Заставит по сто раз переодеваться? Ну и чихать. Не переломлюсь.

Что касается обязанностей, то буду получать список дел ежедневно на почту. Надеюсь, не бумажным письмом, а то, кто его знает…

– И это всё? – отрываюсь от документов и спрашиваю, а он уже на диване и яблоко жуёт.

– А тебе ещё что-то надо? – отрывается от фрукта.

– Нет, меня всё устраивает.

– Тогда подписывай, – пожимает плечами.

Беру ручку и ставлю подписи на всех экземплярах. Богатей подходит и тоже везде расписывается, а потом ещё и печать штампует.

Впереди меня ждёт сто восемьдесят два дня работы здесь. Вроде не всё так плохо. Даже улыбаюсь.

Пишу заявление в магазин. Владислав Васильевич сказал, что решит проблему с моим увольнением и заберёт трудовую.

Мой новый начальник уходит, а возвращается минут через десять. Я же сижу, не шевелюсь, мне жутко неловко в его рубашке и с голыми ногами. Вообще, юбки не ношу, а тут, считай, в трусах одних.

– Что это? – перед носом появляется длиннющий список и сияющее лицо Владислава Васильевича.

– А это, голубушка, список дел на сегодня.

Глаза мои становятся непомерно огромными. Да тут за сотню пунктов. Я что ему, Золушка? А к договору помощники в виде крыс и феи не прилагаются? Вот чёрт! А график я не посмотрела-то.

– Простите, а можно я кое-что ещё гляну? – мямлю.

– Валяй, – ухмыляется.

Читаю. Работа без выходных с шести утра и до десяти вечера. Поднимаю на мужчину глаза и понимаю, что дура я невнимательная, а он дьявол.

Откладываю договор.

– А… как мне быть с одеждой?

– Ты кое-что забыла, – Владислав дёргает бровями.

– Что? – недоумеваю.

Вместо ответа он открывает договор и листает до приложения номер один. А потом медленно так ведёт пальцем по словам «мой господин».

Сердце моё срывается в бешеный забег. Ну, он же взрослый мужик! Зачем ему это?! Пошутил и хватит!

– Серьёзно?

– Абсолютно, – нагло ухмыляется.

Тяжело вздыхаю:

– Как мне быть с одеждой, мой господин?

– Так-то лучше, – хохочет. Он явно наслаждается всей этой ситуацией. – Машинку видела, постирай, а твоя рабочая форма уже на тебе.

– ЧТО? – взлетаю со стула, забыв про голые ноги. – Вы с ума сошли?!

– Снова забыла, – тыкает в контракт.

– Вы с ума сошли, мой господин?! – таращусь на мужчину.

А он неспешно оглядывает меня, притормаживая на коленях, тут же одёргиваю рубашку пониже.

– Мне нравится. Так что это твоя форма на сегодня, – спокойно говорит мужчина. – Вперёд, – ведёт рукой в сторону плиты, – ты не дала мне выспаться, так что я уже голодный.

– И?

– Пункт первый в списке ваших дел, Елизавета Михайловна, – улыбается и идёт на диван, – пункт первый.

Разваливается там, как кот, и смотрит на меня. Он что, будет пялиться, пока я буду готовить? Этого в договоре нет. Или есть? Подтягиваю листки. Да чтоб меня! Он имеет право контролировать выполнение моих дел. Но я же думала, что это значит проверять!

Смотрю список заданий на сегодня:

«1. Приготовить завтрак: омлет «пуляр» с зеленью и свежими овощами».

ЧТО?

– Что такое омлет «пуляр»? – вздёргиваю брови.

Впервые слышу такое жуткое название.

– Смотрю, ты домой совсем не хочешь, – ухмыляется мужчина.

– Мой господин, – добавляю, скрипя зубами.

– Интернет тебе в помощь. Я не обязан тебя учить всему. И это тоже есть в договоре. Если хочешь убедиться, – ведёт рукой в сторону бумаг. – Вперёд.

– Я вам верю, – кривлюсь. – Но у меня телефон сдох… мой господин, – на всякий случай повторяю обращение, а то вдруг я каждый раз должна так говорить.

– В крайнем ящике, – указывает на кухонный гарнитур за моей спиной, – куча зарядок, найдёшь и для своего.

Это, наверное, зарядки от телефонов его прошлых домработниц. С такими условиями они точно мрут как мухи. А похоронены в саду, под теми самыми цветами, которые мне полить надо в пункте номер четыре…

Поглядываю злобно на начальника новоиспечённого и, прикрывая попу руками, иду шариться в ящике.

Нашла!

Ставлю телефон на зарядку. Включаю. Нет ни одного пропущенного или сообщения. Тарас не объявлялся в зоне действия сети и не включал телефон. С работы не звонили. Что этот кареглазый амбал вчера наплёл Марии Фёдоровне, раз она спокойно отпустила меня?

Обязательно зайду, спрошу. А когда я зайду? Я же теперь тут работать буду и без выходных. Вздыхаю и выискиваю рецепт омлета.

Жуть какая. Принимаюсь искать посуду и миксер. Вот это закидоны у этого Владислава Васильевича. В чём проблема сделать обычный омлет? Нет, надо какой-то «пуляр»…

Стою, мучусь, разделяю белки и желтки. А потом врубаю миксер и, поглядывая на самодовольного богатея, взбиваю яйца. Только представляю далеко не куриные.

В рецепте написано: взбить белки до устойчивой пены. Вот и взбиваю, злюсь, но взбиваю.

Подхожу к плите, когда всё готово. Ставлю сковороду и зависаю. И как плитой пользоваться? Тут кнопок больше, чем надо, а ещё буквы какие-то. У нас дом старый, плита газовая. А эта какая-то модная. Смотрю на неё и пытаюсь понять, что делать.

– А есть инструкция? – поворачиваюсь к Владиславу Васильевичу. – Мой господин…

– Зачем? – как сидел, развалившись, так и сидит.

– Я не умею пользоваться такой плитой… мой господин.

Мужчина встаёт и подходит ко мне вплотную сзади. Съёживаюсь, а он прижимается всем телом и берёт меня за руку. Чуть не умираю со стыда и злости. А он прикладывает мой палец к изображению какой-то кнопки, а потом к цифре шесть.

Стою, трясусь. Он же сказал: никакого интима! Тогда чего он тут прижимается? Божечки, как страшно-то! Только осознала, что в доме, кроме него и его амбалов, больше никого. Я одна, а их четверо огромных мужиков. Что-то слёзы сразу на глаза попросились. Быстро стираю их.

– Поняла, спасибо, дальше я сама…

А он никуда не уходит. Стоит и смотрит на меня как голодный лев. Внутри всё сжимается от его близости, аромата парфюма и тепла тела.

Кажется, я встряла.

Глава 8

– Разрешите, – указываю на сковороду и выпутываюсь из объятий Владислава. Хватаю миски с яйцами. – Я продолжу готовить, – говорю, а он сверлит своими голубыми свёрлами, – мой господин?..

Тут же улыбается и делает шаг в сторону. Ну, точно психопат! Убью Тараса, когда домой вернусь. Будет сидеть здесь под забором и караулить меня! Или вообще хвостиком ходить заставлю.

Сверяясь с рецептом, готовлю. Вроде даже получается. Но я не уверена. Выглядит это всё, как чебурек, фаршированный взбитыми сливками. Пока доставала порвала блинчик из желтка и пытаюсь пригладить его обратно, чтобы не так кошмарно выглядело. А то на съедобное блюдо не тянет.

Достаю зелень из холодильника, мою, кромсаю и сверху сыплю. Овощи режу и тоже аккуратно на тарелку выкладываю. Так-то даже ничего смотрится и пахнет вкусно. Довольная собой ставлю тарелку на стол и кладу вилку рядом.

– Приятного аппетита, мой господин, – улыбаюсь и указываю на стул.

– Я не ем на кухне. Накрой в столовой.

– Понятно. А где она?.. – жду, а он молчит. Идиот, что ли? – Мой господин.

– Там, – ухмыляется и указывает на дверь.

Забираю тарелку и вилку, собираюсь идти.

– Нож забыла.

«Чтобы вас прирезать?» – думаю, а сама с улыбкой оборачиваюсь, беру нож с подставки и отправляюсь в столовую.

Зачем столько комнат и столов для одного человека? Может, у него тут вечеринки постоянно проходят? Ставлю еду и собираюсь вернуться на кухню. Но влетаю прямо в грудь Владислава Васильевича.

– Куда торопишься? – любопытствует.

– На кухню, – делаю шаг назад. – Пойду работать, у меня список большой.

– Ладно, – пожимает плечами, а я скрываюсь за дверью.

Сползаю по этой самой двери на пол и утыкаюсь носом в колени. Слёзы пускаю.

Ну вот как я так встряла? Почему Тарас трубку не берёт? Зачем ему такие деньжищи? Может, он их ещё не потратил? И тогда он отдаст долг, а я только разницу отработаю? Было бы неплохо…

Размечталась.

Тут дверь за моей спиной открывается, и, от неожиданности, падаю назад. Расстелилась и лежу, вверх смотрю. Надо мной нависает Владислав Васильевич и голову набок наклоняет:

– Чего на полу делаешь? – смотрит на мои ноги, а я одёргиваю рубашку, прикрываясь. – Пункт с мытьём полов один из последних, перед уходом.

– А вы все пункты помните? – что-то не хочу вставать, шмыгаю носом и стираю остатки слёз.

– Конечно, сам же их писал, – улыбается и руку тянет, чтобы помочь встать.

– Спасибо, мне и так хорошо, – кривлюсь.

– Дверь с доводчиком, отойду, и тебе прилетит.

Встаю, но сама. Хватит уже сегодня с меня близких контактов с этим психом. Ещё весь день впереди, а я сутки не спала. Как выдержу, не знаю…

Хватаю список со стола и не обращаю внимания на начальника. Так, второй пункт и третий – это поесть самой и постирать вещи. Задираю бровь и поглядываю на босса.

– Что? – ему явно не нравится мой взгляд.

– Нет, ничего, мой господин, – растягиваю губы, забираю вещи и иду в ванную, где пытаюсь разобраться со стиралкой.

Иду обратно.

– Мой господин, – обращаюсь сразу, чтобы потом не мучиться, – вы можете дать мне инструкции ко всем электроприборам в этом доме?

– Зачем?

Дурака из себя корчит? Или он правда не понимает, что я таких не видела и понятия не имею, как ими пользоваться.

– Чтобы вас не дёргать, узнавая, как и что включается…

– Что ты, мне несложно. Ты вещи постирать хочешь? Пойдём, покажу, как включить…

– НЕТ! – перебиваю его и отскакиваю как ошпаренная. – Спасибо!

Перевожу дыхание и улыбаюсь, стараюсь говорить спокойнее:

– Я люблю сама разбираться. Вы мне просто дайте инструкции и занимайтесь своими делами… – сжимаюсь, ибо мужчина подходит и нависает надо мной, – мой господин, – пищу напоследок, может, это расслабит его, а то злобно выглядит.

– Боишься?

– Угу, – киваю.

– Правильно, – ухмыляется. – Бойся…

Округляю глаза. Но Владислав всё же ведёт меня под локоток всё к тому же кухонному гарнитуру. В ящике под зарядками показывает огромную стопку инструкций. Выдыхаю. Сажусь и изучаю. А потом ставлю свои вещи на стирку и сушку сразу. Иду и готовлю завтрак себе.

Нормальную яичницу. Ем и принимаюсь за дела. К обеду успеваю полить весь сад. Владислав Васильевич мне даже кепку выдаёт, чтобы голову не напекло.

Но свою одежду надеть не разрешает. А сам-то переоделся в какие-то светлые штаны и футболку, сидит в тенёчке и снова наблюдает.

Меняю постельное бельё во всех спальнях. Зачем, если ими никто не пользуется? Причуды богатых, наверное.

Берусь за пылесос, но новый босс отправляет на кухню. Заставляет готовить обед из трёх блюд. Суп какой-то с перцем, да второе с салатом заморским, подавай.

Сижу и рецепты ищу. Я таких названий даже не знаю. Кое-как нашла сайт с фотографиями, как и что должно выглядеть. Достаю продукты и приступаю к готовке, а глаза так и слипаются.