Путь к дракону

Я моргала и осматривалась недоумевая, сердце колотилось. Так не бывает!

Мерзавец за рулём усмехнулся краем губ. Этот гад меня зачаровал? Я уколола собственный палец острой частью булавки, чтобы прийти в себя. Больно, и только.

Меня слишком потряс этот скачок из одного пейзажа в другой. Я привстала и ошарашенно обернулась: за нашими спинами не было ни скал, ни тоннеля – сплошные изумрудные холмы, словно мы выпали сюда из ниоткуда.

Живописные возвышенности, как смятое бархатное покрывало, обрывались резко, и высокий каменный берег вгрызался скалами в совершенно непривычное море – сизое, тёмное, с белой пеной возмущённых барашков на ревущих волнах по… неправильную сторону от дороги! Не как обычно, слева! И тучи, сколько туч, чернильных, готовых вот-вот разродиться дождём.

– Что это?! – срывающимся голосом, выплёвывая изо рта ветер, прокричала я. – Куда ты меня привёз?! Куда везёшь?!

– Всё туда же, в академию, – невозмутимо ответил аландарец и ткнул пальцем на какую-то кнопку на приборной панели.

Мне пришлось плюхнуться обратно на пассажирское кресло, потому что из-за заднего сиденья начала подниматься крыша авто. Это тоже выбило меня из колеи, как и крупные капли, тут же забившие по лобовому стеклу.

– Но… – начала было я.

– Промокнешь, простудишься, – заявил аландарец, словно ему было до этого дело.

Мы обогнули холм. Я увидела в предгрозовых сумерках подсвеченную снизу огнями необычную монументальную башню. Она стремилась к небу, словно вырастая из множества складок, созданных шестигранными базальтовыми колоннами. Они, как плиссированная пелерина, расходились в обе стороны от фасада строения. На первый взгляд создавалось впечатление, что башня, подобно птице, распустила крылья и взлетает, а сощурившись, можно было представить вместо здания гигантскую фигуру с разведёнными руками, с которых ниспадает складками ткань просторных рукавов. Но мне стоило широко раскрыть глаза и смотреть прямо, потому что всё это было фальшиво. И пугало…

– Снова обман! – фыркнула я, пытаясь рассмотреть статую перед башней.

– Ничуть. Это и есть она, Академия высших.

– Зачем было придумывать про филиал в нашей столице?

Он притормозил. Ливень забил нещадно по крыше. Аландарец оперся рукой о руль и развернулся всем корпусом ко мне. И я внезапно отметила для себя, что его точёный с едва заметной горбинкой нос, брови вразлёт с белым шрамом, прорезающим по центру левую; тщательно выбритые щёки на правильном лице, очень мужской с ямочкой подбородок, чёрные глаза с короткими, но густыми ресницами и большой, какой-то наглый рот, были привлекательны настолько, что обязательно должны были быть ненастоящими.

Отлично! Маску, даже такую красивую, ненавидеть гораздо проще – за вопиющую несправедливость и абсолютное несоответствие содержанию.

Я зыркнула на его губы и подумала, что мне вишня на вид тоже нравится, но её терпкую горечь я терпеть не могу. То есть так бывает.

От этой мысли мне стало на тысячную долю легче, хотя что тут было лёгкого? Верно, ничего: я неизвестно где наедине с вражеским колдуном, у которого глаза блестят, как свежая нефть при свете двух солнц.

Аландарец словно прочитал мои мысли и снова изобразил усмешку краешком губ.

– А ты хотела, чтобы я тебе сразу точные координаты назвал? Может, ещё и ваших бы видэкских диверсантов пригласил на чай?

Я поджала губы. Он добавил:

– Вход в портал, как я и сказал, почти возле вашей столицы. Раньше его не было. И сюда было решено принимать и одарённых магов с новой территории, считай филиал. Так что так себе ложь.

Я посмотрела на него, как на вишню, которую мне предлагают съесть горстью без сахара. А губы его точно похожи на вишню, угу. Во рту стало кисло и терпко, я скривилась.

– Академии и школы никогда не располагались и, думаю, не будут располагаться открыто, – сказал притворщик. – Для недоброжелателей академия магии – всегда желанная цель.

– Вы же закончили войну, – съехидничала я. – Победоносно!

– Для тебя она, кажется, ещё идёт.

– Что же вы террористке тогда показываете эту цель?

Он развернулся к рулю и, вновь запуская авто в движение, произнёс:

– В общем, никто и никогда не попадёт в академию просто с улицы.

– И не выйдет, как я поняла. То есть здесь я буду всё-таки в тюрьме…

– Радуйся: когда пройдёшь период испытаний и принесёшь присягу, сможешь ездить домой.

– Раз в год? – Как же меня подмывало воткнуть в эти сильные умные пальцы булавку за всё его враньё и коварство.

Аландарец усмехнулся.

– На выходные. Но тоже придётся заслужить учёбой. И, кстати, юная террористка Тара, имей в виду: присягу нарушить не получится, магическую клятву не обойти. Не проболтаешься, и ни один духовидец не достанет из твоей головы сведения. А если отчислят и лишат магии, забудешь всё сама.

– Обрадовал! – буркнула я и скрестила на груди руки. – Безумно!

Гад, и почему опять ему смешно?

Несколько секунд мы молчали, дождь смилостивился и перестал тарабанить по крыше и стёклам. Я рассмотрела впереди статую мага с почти настоящим разрядом плазмы в руках и символ аландарцев на постаменте: воронку и шар перед ней. И меня осенило:

– Так вы этим же способом и захватили нас! Раз, и ваши войска в самом центре страны – там, где вас не ждали, через кротовую нору! Возле нашей столицы прежде всего!

– А ты ещё и умная. – Аландарец подмигнул мне. – Значит, я не ошибся.

Я откинулась на кресло, не желая видеть приближающуюся вражескую цитадель.

– Ненавижу вас всех… – одними губами выдохнула я.

А он, мерзавец, хмыкнул.

– И честная. Но ничего, переживёшь. Зато тут неплохо кормят.

* * *

– Гэл-Линден Каласс, – произнёс я собственное имя перед высокой статуей Великого Волшебника, поклонившись изножию. – Со мной гостья. К ректору.

Глаза статуи загорелись плазмой – красно-синими радужками с рубиновым зрачком. Нас окатило облаком магии, и двери моей альма-матер распахнулись, приглашая внутрь тёплым светом ламп.

Строптивая пантера расширила глаза и открыла рот. Мне стало даже немного завидно, что она видит всё это в первый раз. Почему-то она очень симпатично удивлялась, наивно и мило, как маленькая девочка в цирке, словно только что не хотела истыкать меня до смерти булавкой, которую прячет в кармане…

Глава 4

Тара

Мы зашли внутрь башни, и я забыла, зачем я здесь и с кем. Гигантский холл, разделённый на несколько частей – центральную, самую высокую, и боковые, расходящиеся от неё с потолками пониже, были похожи на зачарованный лес. Мощные квадратные колонны, коих в зале было множество, устремлялись вверх, словно стволы. Из квадратных у подножия они становились восьмигранными в центре, приобретая плавные округлые формы вверху, где они разветвлялись, подобно кронам каменных деревьев. Геометрические сплетения «ветвей» из арматуры и камня создавали сложные арки потолков.

Я задрала голову, рассматривая стеклянные купола и вставки в промежутках между «кронами», сквозь которые внутрь заглядывало покрытое тучами небо. Внизу приглушённо светили обычные круглые лампы, торчащие из стен, но вверху… Боже, вверху, казалось, летали живые планеты, притянутые из самого космоса! Огромные сферы держались с воздухе сами по себе. Они светились, мерцали, переливались, бросая волшебный свет на пол, колонны и стены, отражаясь от стеклянных «листьев» крыши: лиловые и алые, зеленоватые с синими и голубыми вкраплениями, оранжевые, пылающие протуберанцами, как наше второе солнце в день Небесного огня летом.

Неф, уходящий вправо, поверху был окаймлён резным мрамором, словно белыми крыльями. Левый неф выглядел копией правого, но с символическими крыльями красного и чёрного цвета под потолком. Под сводами переливались планеты первого и второго небосвода, какими они и должны были быть по мере удаления от своих солнц.

В горле у меня пересохло от волнения – не каждый день видишь такую красоту. Аландарец не торопил меня, позволяя рассматривать невероятный холл столько, сколько мне понадобится. Более того, скользнув по нему взглядом, я заметила, что он всё это время рассматривает меня, как приз в витрине. Вокруг стояла такая пронзительная тишина, что нарушать её показалось чем-то невежливым.

– Э-э… а почему тут никого нет? – хриплым шёпотом проговорила я.

– Занятия идут. На перерыве тут обычно столпотворение, – весело ответил аландарец.

– А… – у меня перехватило дух… – А это что?..

К нам направлялись два красно-синих добермана размером с бычков, с переливами фиолетового и словно из центра разбегающимися ломаными разрядами по телам. Псы приблизились к нам. Лиловые глаза уставились на меня немигающим светом, и очень захотелось сравняться с гранитным полом, чтобы выпасть из их фокуса.

– Это плазменные орфы, – спокойно произнёс мой спутник, взяв меня за руку. – Их тут много! Не бойся.

«Собачки» обошли нас, осмотрев и обнюхав, и мерцание их голов при повороте слегка раздвоилось. Я сглотнула, боясь пошевелиться. Аландарец заметил, словно насмехаясь надо мной:

– Весьма полезные существа: одновременно охраняют территорию и дезинфицируют полы. Ты знала, что холодная плазма убивает все хвори?

– Н-нет.

– Если погладишь орфа, можно потом руки не мыть, – подмигнул аландарец.

Мне стало нехорошо.

– Я лучше обычной водой с мылом… Они же тут есть?

– Нет, вместо душа все катаются на орфах, только надо вовремя записаться… – заявил этот гад и тут же расхохотался, увидев мои расширенные глаза. – Шучу-шучу! Воду никто не отменял.

Ах, он надо мной издевается! Мои кулаки сжались, глаза сузились в щёлку. Если б не блок, ограничивающий мою магию, я б сейчас жахнула! Но оставалось только выдохнуть гнев через пылающие ноздри.

Я отвернулась, лишь бы не видеть его смеющиеся нефтяные глаза. И увидела бурую кошку, милую и совершенно обычную, словно из нашего двора. Я несказанно обрадовалась ей. И спасаясь от всей невидали вокруг, подхватила на руки. Притиснула к себе пушистое тельце, погладила головку.

Аландарец почему-то при этом зашёлся хохотом. А кошка уставилась на меня зелёными глазами с круглым зрачком так же, как мадам Сильван, если б я ей специально наступила на ногу. Ой, тут тоже что-то не то!

Кошка с возмущением фыркнула. Я ослабила хватку. Пушистое создание оттолкнулось от меня задними лапами, высвобождаясь. И в полёте трансформировалось в… пухлую даму в чёрно-белой мантии. Волосы у неё были рыжими, а глаза – кошачьими.

Она возмущённо фыркнула, поправила причёску и, зыркнув с негодованием на меня, шагнула на смеющегося аландарца.

– Линден Каллас! Что это за ребячество?! Почему вы не следите за своей гостьей?!

Аландарец тут же унял смех и, щёлкнув каблуками сапог, с прыгающими чёртиками в глазах козырнул даме.

– Прошу прощения, госпожа ректор. Не успел! Виноват!

– Извините, пожалуйста, – пробормотала я, краснея и пряча глаза.

Это же надо было так сглупить! Затискать самого ректора!

– Ладно, деточка, прощаю, – ответила пышная, но весьма крепкая мадам и фыркнула на аландарца. – Но вам, Линден, я бы поставила балл куда следует…

– Поздно, мадам Морлис, – развёл руками он, продолжая глядеть с таким озорным видом, что в этот момент в самом деле был похож не на вражеского колдуна, а на мальчишку. И тут же извлёк из кармана чудом не смятую веточку с цветами с моего крыльца. – Вам с юга привёз, кажется, вам нравятся такие!

– О Боже, моя любимая «Розиана»! Как вы запомнили, Линден? Я её укореню! Ладно, вы прощены. – Дама-кошка расцвела, забирая веточку. – Так с чем вы ко мне?

Аландарец поклонился теперь совершенно учтиво и указал на меня.

– С юной Тарой Элон, удивительно одарённой девушкой из новых земель. Готов поручиться.

Она посмотрела на меня пристально, и её зрачок на мгновение из круглого стал снова кошачьим. И мне показалось, что по загривку её прошла дрожь, как у мурчащей кошки. Хотя меня и саму пробрало мурашками до костей от взгляда, проникшего в меня, словно мистическая дымка.

– Ох, с этим к Растенгэлу, я совершенно занята. Вы и так оторвали меня от дел! Учебным планом и зачислением теперь занимается только он! – проговорила она совершенно не подходящим её пронзительному взгляду тоном доброй суетливой тётушки. – Но инструктаж проведите, в следующий раз я не буду так добра, напущу на вас орфов, Линден!

Она погрозила ему пальцем и… растворилась в воздухе.

– Мадам Морлис, ректор и старейший преподаватель по трансформациям. Теперь ты знаешь, чем её подкупить, – доверительно шепнул мне аландарец.

– Угу. Как и то, что аландарцы всегда берут чужое без спроса, – огрызнулась я, – то есть воруют.

– Тебе веточки жалко? – удивился он.

– Для вас я даже не вздохну лишний раз. Воздух поберегу.

– Ясно, тогда начинай задыхаться. Значит, ты ещё и жадная. – Он покачал головой. – Умная, злая, опасная, честная и жадная. Чудесный букет!

– И красивая, – из вредности напомнила я.

– В данном случае это скорее недостаток, – усмехнулся он, но уже невесело. – Так, пора нам уже с тобой распрощаться. Пойдём, сдам тебя по описи.

Он пошёл вперёд, цокая низкими квадратными каблуками своих дурацких стильных сапог. А я, завидев трёх других жутких собак-орфов, поспешила за ним.

– Я не предмет! – буркнула я. – Чтоб меня по описи…

– Угу, ты не предмет, – проворчал он, огибая мощную колонну. – Ты проблема. И, к счастью, больше не моя.

* * *

Он подошёл к стене, похожей на кору старого каменного дуба с неровностями и наростами. Взялся за торчащий бетонный сучок, нажал на него, и стена перед нами разъехалась, обнаружив за собой странную кабинку, украшенную причудливой ковкой. Аландарец с насмешливым пренебрежением глянул на меня.

– Что, зайдёшь сама или опять побоишься?

– Я ничего не боюсь. Тем более вас.

– А стоило бы… – процедил он и отвернулся к светящейся панели.

Я шагнула в кабинку. Аландарец даже не взглянул на меня. Дверь за стеной закрылась, и тут мы провалились: пол под ногами ринулся вниз. Моё сердце ухнуло. Перед глазами пролетело несколько… кхм… этажей?

Аландарец распахнул решетчатую, украшенную ковкой дверцу, и мы вышли в широкий коридор. Лампы, двери, ничего больше, никакой магии. Здесь было холодно и пахло сухим подвалом. Не к добру.

Ближайшая из дверей открылась, навстречу нам вышел не слишком высокий по сравнению с Линденом, но плотный, коренастый и весьма широкоплечий мужчина в серой мантии. Рукава её были закатаны по локоть, обнажая сильные руки и здоровенные кулаки, как у грузчика с рынка.

На первый взгляд незнакомец показался мне совсем взрослым, наверное, из-за щетины на квадратном лице, видимых морщинок под глазами и на лбу – пара бороздок, как у людей, которые много думают. Он был на вид простоват и совсем не красавец: крупный нос, крупное лицо с тяжёлым подбородком, широкие взъерошенные брови, мощная шея, сощуренные серые глаза и узкие губы. Только волосы были хороши: светло-каштановые, густые – нестриженая грива, едва прикрывающая уши.

Заметив моего спутника, этот мужик в мантии вдруг просиял. Глаза его засветились так же по-мальчишески, как и у Линдена. И я внезапно поняла, что они ровесники.

– Линден! Старина, ты вернулся! – радостно пробасил «мужик». – Какими судьбами? Не ждал тебя так быстро!

Аландарец тоже заулыбался, только по-другому, хитро, будто придумал какую-то шалость.

– Привет, Рас! Пришлось. Ты ведь жаловался, что все новобранцы для проекта, как медузы варёные? Привёз тебе кое-кого с перчинкой!

И он слегка подтолкнул меня вперёд, щёлкнул пальцами. Я почувствовала, что блокираторов на моих запястьях больше нет. Вздохнула легко и свободно. Коренастый Рас глянул на меня сощурившись, затем на моего сопровождающего.

– Вы очень красивая, мисс, – вежливо склонил передо мной голову «мужик». – Здравствуйте.

– Тара Элон, твоя новая студентка, – заявил без обиняков Линден.

Простоватому очевидно стало неловко.

– Знаешь, Линд, мы уже закончили набор. А у девушки, кажется, дар не очень…

– Не очень? – усмехнулся аландарец. – Ну ладно. Продам её на рынке, иначе всё равно казнят. Она таких дел наворотила! Тебе рабыня в дом не нужна?

Да как он посмел?! Рабыня?!

Я сжала кулаки. Возмущение мгновенно вскипело во мне. И сдерживаться я не собиралась. Рубиновый кокон в животе вспыхнул и разгорелся, с яростным жаром разливая силу по всему телу. Волосы разметались и чуть вздыбились, наэлектризованные. Тут же из раскрытой двери взвились и полетели вихрями листы бумаги. Там внутри что-то рухнуло с грохотом. Лампы по всей длине коридора замерцали и зашипели. Из ближайшей полетели искры.

– Стоп-стоп-стоп, Тара, я пошутил! Теперь видишь, Рас? – с восторгом крикнул аландарец, выставив руки, из которых на меня подуло морозным ветром, окутало как щитом, сдерживая жар.

– Да иди ты к чёрту! – рявкнула я.

Аландарца отбросило к стене, мгновенно облепив им же сотканным холодом, как снеговика колючей изморозью.

Коренастый Рас с восхищением крикнул:

– Феномен!

И тоже раскрыл свои кулачищи, выпуская в коридор что-то голубовато-розовое. Мягкая, ласковая энергия, слегка прохладная, как вода из фонтанчика в жару, пролилась на меня сверху. И убивать их расхотелось, я как-то сразу устала. Обхватила себя руками и поджала губы, чтобы не расплакаться.

Как же все они мне надоели! Особенно он, этот черноглазый гад!

Пляшущие в диком танце под потолком бумаги тоже устало спланировали на пол. Лампы перестали бесноваться.

– Она, похоже, зеркалит любую магию. И усиливает её. Раскидала пятерых наших, как котят. Одна! – добавил аландарец со странной гордостью, отлипая от стены и стряхивая с себя льдинки.

– Потрясающе! – Глаза коренастого светились, словно он нашёл кошелёк с золотыми монетами. – То, что мы искали…

– Я не «то»! – буркнула я. – Я человек. И не позволю никому меня сделать рабыней!

Надо было снова раскатать этих молодчиков по стенам, но голубоватая энергия ещё кружила вокруг меня, наверное, оттого стало лень.

– Да шутка же, Тара, это была шутка, – примирительно проговорил аландарец, осторожно делая шаг ко мне. – Извини. Точнее, это было нужно для демонстрации твоей силы. Я же верно рассчитал, что от такого ты сразу взорвёшься.

– В следующий раз я вам голову снесу за такие эксперименты! – прошипела я.

Одна лампа в конце коридора всё-таки разлетелась на мелкие кусочки и погасла.

– Прекрасно! – всплеснул крупными руками «мужик». – Замечательно! Неогранённый бриллиант! Успокойтесь, ради Бога, Тара! У Линдена всегда шутки дурные.

– Зато эффективные. Мы же обошлись без экзамена? Ты её принимаешь?

– Да, безусловно да. Но уважаемая Тара…

– Элон. Из Видэка, – подсказал аландарец.

– Вам придётся здесь многому учиться. Вы согласны?

Я зыркнула на своего конвоира.

– Про маму тоже была шутка? – Мой голос прозвучал угрожающе.

Линден стал суров и покачал головой.

– Нет. И, Рас, раз уж ты её принимаешь, мне нужна официальная бумага о том, что Тара Элон является студенткой и представляет интерес для Академии и науки. Иначе мне придётся её вернуть силовикам. В тюрьму.

– Вот как? – Только что добрый и увлечённый «мужик» тоже стал строг и официален. – А вы готовы учиться, Тара Элон? Ваша сила велика, но опасна. Результата можно добиться, только если вы сами хотите научиться работать со своей магией, а не просто в гневе уничтожать всех неугодных.

Мда, я снова перегнула палку.

Ничего не оставалось, кроме как кивнуть хмуро под пристальным взглядом двоих аландарцев, ничуть более не похожих на простачков или добрых друзей.

– Да.

– Тогда позволь тебе представить, Тара, это господин Растенгэл Аландас Девингел, проректор по учебной части. А я на этом с тобой распрощаюсь. Меня уже наверняка хватились.

У меня внутри всё похолодело: я не ослышалась? Аландас? Разве не такие фамилии были у тех, кто создал империю? Этот мужлан принц или относится к императорской семье?

– Очень приятно, Ваше Высочество, – пробормотала я.

– Я не высочество, – оборвал меня он. – Для вас, Тара, просто господин Растен. Но здесь, в Академии, все мои распоряжения вы должны выполнять беспрекословно. У нас не санаторий. Это ясно?

Куда уж яснее…

Глава 5

Линден

Я сдал её в надёжные руки Раса. И мой официальный друг проректор вместе с Тарой скрылся в лаборатории.

Время поджимало. Надо было возвращаться, держать ответ перед начальством и разобраться, наконец, что произошло на базарной площади Видэка. Да и ещё один важный вопрос, ради которого я приехали в город, так и остался нерешённым. Моё задание никто не отменял. Но услышав бархатный голос Тары, я всё-таки задержался у приоткрытой двери.

– Что это за проект, о котором вы говорите? – опять с вызовом спросила она. – Эксперименты будете надо мной проводить?

– Эксперименты? Хм, о них можно говорить, если есть научная цель.

– А у вас её нет? – с ехидным сомнением прозвучал голос Тары.

Рас помолчал. Тоже любуется, что ли? В моей душе скребнуло. «За такую красоту сразу арестовывать надо, чтоб людей не смущала», – подумал я. Благо, Рас никогда не был дамским угодником, и кроме науки и педагогики его мало что интересовало. И Растен заговорил:

– Мир меняется, Тара. Стремительно и безвозвратно. Не знаю, замечали вы это или нет, но мир сегодня совершенно не такой, как вчера.

– Ещё бы! Как не заметить! Вы, аландарцы, захватили мою страну, и моя жизнь стала другой! Рассказать, насколько?

– Да, это конечно, – спокойно ответил Рас. – И я понимаю ваше негодование. Но говорю сейчас не об этом. Меняется мир не только в границах наших стран, меняется климат, природа, вода, условия жизни, вы ведь замечали?

– Да, – внезапно согласилась Тара. – Рыба отчего-то иногда сама выбрасывается на берег, а цветы так буйно и рано ещё никогда не цвели. Зимы толком не было, апельсины созрели, а море…

– Что море? – заинтересовался Растен.

– Это трудно объяснить, оно словно другое. Я думала, мне кажется… Но при чём тут море? Мы говорили о проекте. Дело в даре?

– Да. Но дар и ты – часть мира, в котором в самом деле меняется всё, даже движение звёзд и энергий. Скоро самым стабильным в нашей жизни будет просто то, что мы проснулись в той же самой кровати, в которой заснули. До недавнего времени люди обладали каким-то одним даром, редко у кого появлялся второй.

– Как у этого, который меня привёз? – в голове Тары снова слышалась злость и вызов, задевая во мне неясные струнки. – Боевой маг и духовидец?

– Не будем обсуждать господина Калласа за глаза.

Рас сказал это так, что я понял: он чувствует меня за стеной. Ну и ладно. Я ведь должен держать руку на пульсе!

– В природе появляются новые виды, у людей появляются новые типы магии, – продолжал Рас. – Наша академия всегда считалась самой передовой, и мы не хотим ждать, пока жизнь поставит нас перед фактом. Мы решили принимать молодых людей из разных стран с феноменальными типами магии, помогать им и ассимилировать новые знания и умения.

– Но пока вам не очень-то везло?

«И всё-таки она язва, ни перед кем не пасует!» – восхитился я.

– С чего вы взяли, Тара?

– «Этот» обозвал ваших новобранцев медузами. Вряд ли просто так.

– Ребята разные, некоторые не слишком расположены к учебному процессу. Группа уже собрана, но им нужен лидер.

– Думаете, я смогу быть лидером?

«А это ей понравилось».

– Посмотрим. Проект только запущён, мы называем его «Феномен». Группа феноменов не изолирована. Их не все принимают – люди, знаете ли, зачастую консервативны, и всё новое воспринимают, как угрозу собственной…

– …стабильности, которой нет? – хмыкнула Тара.

– Да, которой уже и быть не может. Неумолимость перемен дошла ещё не до всех, что тоже норма. Однако пусть вас не удивляет, что многие занятия феноменов проходят вместе со студентами традиционных факультетов.

– Почему? Любите дразнить собак?

«Это она о себе», – хмыкнул я, качнув головой. Интересно, удастся ли ей его вывести?

Нет, Рас был невозмутим, как всегда. Иначе вряд ли из него вышел бы пастырь для всей этой орды юных дарований. Я бы так не смог.

– Если вы об орфах, дразнить их опасно. Кстати, пока вы не привыкли, один из них будет повсюду сопровождать вас во избежание проблем с вашим даром.

Хм, никогда бы не догадался, что добряк Рас настолько суров! А Тара промолчала – ошарашена, наверное. Мне стало её жаль: я же видел, как она испугалась плазменных охранников. Лучше б заблокировал ей магию до занятий!

– Что касается уроков, – продолжал мой друг проректор, – магия всё равно остаётся магией, законы волшебства и физики пока ещё действуют, так что освоение базы никто не отменял. Теперь, Тара, мне нужны ваши документы, я поручу вас секретарю. И постарайтесь контролировать свой гнев, с орфом не деритесь, это чревато. Разрушения на территории учебного заведения в наши планы точно не входят. Думаю, Линден вас об этом предупредил.