Рециклон: книга I

– Да, – протянула она, отворачиваясь от окна. – Знаю, сначала нужно включить раздражители и осмотреться, так?

– Именно, – я улыбнулся, и, когда лет чуть дрогнув, встал на площадку, поднялся и, пройдя к вещевому шкафу, достал звуковые раздражители. Один сунул себе в карман, другой протянул Наташе. – Вот теперь мы готовы, – я вдавил ручку боковой двери, впуская яркий солнечный свет в кабину, и шагнул из машины.

Глава 4 Забытое

Дети, смеясь и перекидываясь планами о создании новых вещей в Эко, разгружали металлолом, то и дело по очереди подбегая ко мне и спрашивая, к какой древней машине могла принадлежать та или иная железяка, вытащенная из грузового отделения машины. Я изрядно устал от этих вопросов, но под любопытными взглядами ребят лениво отвечал. Хотя отлично понимал, что им, по большей части, мои ответы не нужны, и делают они это только для того, чтобы привлечь к себе внимание. Жена участвовать в разгрузке отказалась сразу по прилету и, сославшись на усталость, ушла в дом.

– Эй, путешественник, – раздался за моей спиной знакомый старческий голос. – Вернулся, поди, уже?

– Вернулся, – ответил я и с улыбкой повернулся на голос. Дед Макар подошёл, шаркая по земле старыми тапками, и, хлопнув легонько по плечу, поинтересовался:

– Ну как, слетали? Много барахла насобирали?

– Достаточно, – ответил я, махнув рукой на детей, которые тащили вдвоём какую-то ржавую трубу к крыльцу. Дед одобрительно хмыкнул и улыбнулся.

– И то хорошо, что зря пропадать на богом и людьми забытом заводе. Может, и нам что-нибудь своей чудо-машиной сварганишь? – он заговорщески подмигнул.

– Уже растрепали?

– Конечно! Дети только об этом вашем Эко и говорят. Ждали вас вчера, неугомонные, спать идти отказывались. Я и бабка твердили им, что папе с мамкой одним побыть надо. Я ж про дом твой складной сразу понял, что вы по романтике стосковались, – выпалил дед, смеясь. – Но, поди, твоих шалопаев угомонь, только чай волшебный и помог, – почесал бороду дед.

– Это какой такой ещё чай? – делая вид подозрительного отца семейства, протянул я, упирая руки в бока.

– Травяной, конечно! Ты что, родной, я всякую городскую дрянь внучкам не подсуну… – начал было он, но, глянув в мои смеющиеся глаза, крякнул и шутливо погрозил кулаком.

– Ладно, дед Макар, пойдем в дом, расскажите, что вам с бабкой сделать нужно. Материалов у нас валом теперь, хоть дом произвести новый можем со всем убранством внутри, – миролюбиво сказал я и, взяв деда под локоть, повёл его к крыльцу. Старик всё тараторил что-то о чае и детях, которые бабку его совсем извели волшебной машиной, да так, что она уже и список составила, да, собственно, с ним и отправила. Я улыбался, кивал и заверял старика, что, если там в списке нет лазерной бомбы или ещё какого опасного и противозаконного оружия, то сделаю в лучшем виде. Так мы и вошли в дом.

Привлечённая нашими далеко не тихими голосами, по лестнице в гостиную спустилась и жена и, по-домашнему обняв деда, стала спрашивать, как вели себя дети в наше отсутствие. Старик завёл было свою шарманку вновь, но я мягко перебил его.

– Дед Макар, оставьте список необходимых вам вещей Наташе. Я, когда буду загружать Эко и формировать заказ на производство, внесу и ваши пожелания. А теперь, извиняюсь, мне нужно немного поработать наверху, – сказал я, делая шаг назад. Жена, стоявшая чуть позади, сделала физиономию, явственно говорившую: «Смылся?». Я еле заметно кивнул и, ещё раз извинившись, развернулся и пошёл к лестнице.

Конечно, перебрасывать старика на жену после довольно утомительного дня было не совсем честно. Дед Макар был хорошим человеком, как, впрочем, и его жена, и во многом помогли нашей семье во время переезда в деревню и помогали до сих пор. Но люди они были уже изрядно старые и одинокие; оттого не в меру общительные и готовые по любому поводу поделиться своим неуемным вниманием с нами. Поэтому со временем мы с Натой договорились принимать удар любви и внимания стариков по очереди. Сегодня по идее была моя «смена», но я сейчас был совсем не готов к ней. Мне действительно нужно было поработать или, точнее, подумать, а дед просто не дал бы мне этой привилегии.

«Ничего, перед женой я извинюсь позже и в искупление возьму на себя два общения со стариками подряд или, даже лучше, слетаю в город и привезу мармеладки, которые они оба так любят, и схожу к ним на чай. Точно. Так и сделаю», – подумал я, открыл дверь в свой кабинет, прошёл к столу и, отодвинув ногой кресло, со вздохом удовлетворения плюхнулся в него.

Под моим весом сработали датчики, и голотор засветился, показывая, что компьютер включается. Я подождал, пока система запустится полностью, и надел Вочки. Оказавшись в среде, я открыл несколько новостных зон и принялся читать.

Вируета "Цифры"сообщала, что уровень удовлетворённости жизнью в Петербурге упал на ноль целых и семь десятых процента, количество суицидов по причине "скуки"выросло на ноль девять десятых процента, количество биомобов увеличилось на девятьсот пятьдесят шесть единиц и позволит в самое ближайшее время расширить зону влияния города на два с половиной километра, а значит, добавит два процента мощности к выработке энергии. Что, в свою очередь, повысит ЕДС (ежемесячные дотационные субсидии) каждого гражданина группы "Д"на шесть и пять сотых процента.

Вируета "Правда"на главной своей странице кричала о преступлении, произошедшем два дня назад на вилле некоего Максима Витальевича Петрова. Который собственноручно выкрал биомоба со станции контроля и попытался скрыться с ним в нейтральной зоне Группы "П", но был задержан правоохранительными органами и доставлен в полицию. Суд по данному делу, как заверяла "Правда", должен будет состояться девятого числа.

"Слухи и домыслы"я всегда оставлял на "закуску", так как они порой умудрялись нафантазироватьдействительно увлекательные истории. Вот и сейчас я проглядывал её новый выпуск. В своей массе всё было как обычно: байки о заговорах и секретных экспериментах правительства, которые якобы ведутся на гражданах всех групп без исключения. Свидетельства похищения пришельцами. Страшилки о разумных биомобах, будто бы готовящих революцию и кровавое возмездие своим поработителям. И многое другое. Я уже было хотел закрыть страницу, как вдруг меня привлёк неброский заголовок практически в самом низу листа: "Профессор В.К. Пауман утверждает, что разработки "БО-2"ведутся до сих пор". Я замер и внимательно прочитал статью. Речь шла о какой-то технологии воскрешения отработанных биомобов, запрещённой якобы личным приказом верховного главнокомандующего городов группы "Д". Больше ничего интересного в статье не было. Но что-то явно привлекло моё внимание, я только не мог понять, что именно. Я ещё раз перечитал статью. Внутри ничего не дрогнуло, поднял глаза на заголовок и чертыхнулся.

– Пауман, – произнёс я вслух и подумал уже про себя: – "Что-то чертовски знакомое, только не помню, что именно. Ладно, я поищу позже". Я занёс эту статью в избранное и, отмахнувшись от новостей, открыл почту, которую давно не проверял. Писем было много, но в основном спамных. Я пролистал вниз, попутно удаляя всякую чушь, и наткнулся на подкрашенное сообщение "Приглашение". Вскрыл его. Заиграла приятная музыка, и женский мелодичный голос произнёс:

– Добрый день, Серёжа. Я и мой муж приглашаем вас с Наташей на годовщину нашей свадьбы. Отказа я не приму. И не надо отмазываться, что вы живёте за Городом. Это, конечно, дикость, которую никто из наших общих друзей не понимает, но сугубо ваше личное дело. Поэтому я не вправе что-то вам говорить. Тем не менее, я настаиваю, чтобы вы прилетели одиннадцатого числа к нам на праздник. Детей не берите, будет взрослая вечеринка. Ждём. С наилучшими пожеланиями, Крис и Санек.

P.S. Ещё раз говорю, отказа не приму и обижусь, если не приедете. Наташе я выслала такое же письмо, так что не пытайся замолчать моё послание.

– Вот чёрт! Только этого нам и не хватало! – воскликнул я и откинулся на спинку кресла.

Моя реакция на письмо знакомых из Города, возможно, кому-то могла показаться странной, если бы не обстоятельства, связанные с Крис и Александром. Эта пара была хорошими и близкими друзьями детства Наташи, которая, собственно говоря, и представила меня с ними. Хотя слово "представила"плохо подходит для нашей первой встречи. Всё произошло на вечеринке, куда меня притащила жена, тогда просто молодая девчонка, которая плевала хотела на всё. Винить её было не за что, она просто отрывалась на полную катушку, не задумываясь о том, что может быть завтра. В тот момент меня это устраивало, так как я не мог даже помыслить, что моё весёлое времяпрепровождение с юной особой может докатиться до женитьбы и усыновления чужих детей. В любом случае, в те времена мы не парились: алкоголь, секс, наркотики, псевдоигры и прочие прелести молодости сыпались на наши тела и души из рога изобилия ежедневно. Глубокой ночью, вымотавшись, мы заваливались к ней или ко мне передохнуть, а на следующий день вся вакханалия начиналась по новой, только, возможно, в несколько ином порядке. Тот день я помню очень хорошо, так как с него начался поворотный момент в моей и в Наташиной жизни. Мы проснулись у неё дома, с жутким похмельем, мокрые и липкие от пота, вылакали, кажется, целое ведро электросока и, немного очухавшись, начали прикидывать, как провести сегодняшний день.

– Куда сегодня, двинем? – спросил я и, не дождавшись ответа, предложил сам: – В "МобЪельник"или в "Псифакториум"?

– Серёга, – томно и лениво протянула Ната, – чего-то мне всё надоело. Хочется чего-нибудь новенького.

– Не знаю, по-моему, мы отлично отрываемся. Да и я не знаю, куда мы могли сходить, где ещё не были. Кажется, мы обошли весь город, даже помнишь, в среду за КАД ездили!

Наташа кивнула и, откинувшись на спину, широко развела ноги и поманила пальцем.

– Ты что, хочешь сейчас? Откуда у тебя силы берутся только?! – воскликнул я, но стал спускаться к ней меж ног. Но она не дала мне прильнуть к ней губами и, подняв мою голову так, чтобы я мог смотреть ей в глаза, сказала:

– Сергей, ты смотришь на моё тело последние пару месяцев. Разве ты уже не выучил его всего? Разве тебе не надоели все выемки и впадинки? – она рассмеялась собственным словам. – Разве тебе не хочется попробовать чего-нибудь новенького?

– Нет, – ответил я, не понимая, на что она намекает.

– А мне хочется! – она обеими руками схватила мою голову и, с силой отпихнув от себя, села на кровати, сложив ноги в позе лотоса. – Мне хочется разнообразия. Ты думаешь, я не вела такой образ жизни до встречи с тобой? Ты что, дебил? У меня двое детей и ЕДС категории 1. Я сколько себя помню, живу так, и мне это уже надоело. Я устала от пьянок, наркоты и однотипного секса. Не смотри на меня так. Не смотри! – Она вдруг закрыла ладонями лицо и заплакала. Я же, выдернув себя из оцепенения, вызванного такой дикой сценой подружки, молча подсел к ней и, обняв за плечи, прижал к своей груди. Наташа плакала и тряслась мелкой дрожью. Я обнимал её. Летели минуты. Потом она мягко отстранилась, подняв своё лицо к моему, нежно поцеловала в небритую щеку и, прошептав "прости", соскочила с кровати, двинувшись в сторону ванной.

Через минут двадцать она вернулась, посвежевшая и улыбающаяся. Подошла ко мне, всё так же сидевшему на кровати, и, словно ничего не произошло, звонко и весело сообщила:

– Серёга, я придумала! Мои друзья меня давно звали в одно интересное место. Но вход туда только парам, а я, насколько ты знаешь, давно уже была без мужика. Но теперь всё иначе. – Она мягко ступая, подошла к кровати, наклонилась и нежно провела рукой по моей груди.

– Куда ты собираешься затащить меня? – поражаясь её скачкам настроения, спросил я.

– На групповушку, – легкомысленно ответила Ната и рассмеялась.

Место, куда притащила меня Наташа, было сложно назвать клубом. Низкое здание с обветшалыми грязными стенами, почерневшими или завешанными изнутри окнами, с улицы было не понять. Входом служила вся обляпанная какой-то серой то ли краской, то ли просто грязью деревянная дверь с позеленевшей от времени медной ручкой с набалдашником. На улице у дома никого не было, даже фонари не горели. В целом место производило гнетущее опустошение, и единственное, что хотелось, – это валить оттуда как можно скорее. Видимо, все эти эмоции проскользнули тогда на моем лице, так как моя подруга хихикнула и, встав на цыпочки, шепнула в ухо:

– Не дрейф.

– Место неприятное, – отмахнулся я, – вот и всё.

– Крис говорила, что все так реагируют. Так задумано, чтобы лишние не приходили. А мы по приглашению, так что хватит мяться, и пошли. – Она крепко взяла меня под локоть и двинулась к двери. Я послушно шел рядом, ведомый ею. Мы поднялись на крыльцо. Наташа пошарила у стены рукой, что-то ища. Потом довольно цокнула языком и, чуть наклонившись к дверному глазку, негромко, но отчётливо произнесла:

– Сергей и Наташа, по приглашению Кристины и Александра.

Ничего не случилось, и я даже уже подумал, что паршивка меня разыграла, приведя просто к какому-то брошенному дому, и только я хотел поделиться с ней своим мнением, как за дверью раздался шорох, потом скрежет отпирающегося замка, и дверь раскрылась. На пороге стоял мужчина, не считая чёрной бабочки на его груди, одежды на нём не было. Его, похоже, это нисколько не смущало. Он растянул белозубую улыбку и красивым баритоном произнёс:

– Добро пожаловать в клуб. Гардероб направо. Раздевайтесь и проходите в гостиную, ваши друзья вас ожидают. – После чего закрыл дверь и, виляя голой подкаченной задницей, ушёл.

– Нихрена себе, – послышался голос Наты.

– Да уж, – протянул я. – Ты уверена, что хочешь туда?

– Конечно! – воскликнула она. – Я о таких местах только слышала, но никогда не была. Это тайные клубы. Они разбросаны по всем городам группы "Д", но попасть в них со стороны практически невозможно из-за того, что их внутренние порядки, как бы это сказать, несколько идут в разрез с правилами, установленными в обществе, и законодательство тут тоже, насколько говорят, не всегда соблюдается. Пойдем скорее в раздевалку, мне не терпится посмотреть, что у них тут и как. – Выпалила Ната и быстрым шагом пошла в комнату с надписью "гардеробная". Я, естественно, последовал за ней, прекрасно понимая, что увести её из этого места вряд ли получится, а уходить самому и оставлять одну будет неправильно.

Раздевалка оказалась небольшим помещением, два, от силы три метра на три. По стенам тянулись шкафчики с био-считывающими замками. Подойдя к одному из них, я приложил большой палец к панели. На табло высветилось моё имя, и шкафчик открылся.

– Наташа, откуда у них база данных? – воскликнул я, указывая на табло. – Это же личные данные!

– Я говорила тебе, что клубы эти особенные, – обернувшись, бросила она. – Давай, хватит брюзжать и раздевайся. На верхней полке, я отсюда вижу, лежит синяя бабочка, думаю, это для мужчин.

– А для женщин что? – спросил я, сбросив шорты и сейчас вытягивая рубашку через голову.

– Вот что, смотри, – услышал я её голос и, справившись наконец с рукавом, увидел тонкую блестящую цепочку, опоясывавшую талию моей подруги. Больше на ней ничего не было.

– Ну, вроде всё. Я думаю, мы оделись для вечеринки, – хлопнув дверью шкафчика, рассмеялась Ната. – Ну что, пойдем?

– Пойдем, – вздохнул я, и мы, взявшись за руки, направились в гостиную.

Когда мы шли по коридору, первое, что бросилось в глаза, – это насколько сильно отличается внутреннее убранство дома от того, что мы видели снаружи. Пол устилал мягкий ворсистый ковер, свет, льющийся с потолка, грел, словно лучи солнца. Всё вокруг словно убаюкивало, успокаивало, настраивало на позитивный лад. Коридор тянулся достаточно долго, несколько раз сворачивая то направо, то налево. Казалось, что это не дом, а настоящий лабиринт. Но вот мы свернули еще раз и оказались перед обычной межкомнатной дверью тёмно-коричневого цвета. Наташа протянула руку, опустила ручку двери вниз и толкнула её вперед. Мы тут же оказались совершенно в другом мире. Огромное помещение, которое открылось перед нами, было всё заполнено людьми, а если быть точнее – обнажёнными людьми. Здесь были и наши ровесники, средних лет мужчины и женщины, старики и бабушки, и даже какие-то подростки. Странная дикая мешанина людей: кто-то из них разговаривал, сидя напротив друг друга, кто-то обнимался. Подробностей было не разглядеть, так как свет в комнате был распределён неравномерно. Какая-то часть комнаты была ярко освещена лампами, другая же, наоборот, практически вся была укутана полумраком. Технологии освещения давно шагнули далеко вперёд, и подобным разделением на свет и тени никого сейчас не удивить, но всё равно это выглядело достаточно эффектно.

Вдруг из-за соседнего столика девушка приятной наружности помахала нам рукой. Наташа, вскрикнув в радостном возбуждении, направилась к ней и потащила меня за собой. По пути она бросила мне:

– Серёжа, это Кристина, а рядом с ней Саша. Я вас познакомлю, ты не стесняйся, они хорошие ребята.

Мы подошли к столу, и Наташа, по очереди обняв девушку с мужчиной, произнесла:

– Ребята, познакомьтесь, это мой новый парень Сергей.

Тот, кого она назвала Александром, поднялся и протянул мне руку для рукопожатия. Я стиснул его пальцы в своих. Его рукопожатие было мягким, таким несвойственным его мускулистой фигуре и высокому росту.

Его подруга Кристина, наоборот, была невысокого роста, темненькая с чуть-чуть подкрадывающейся полнотой и огромной, так не вяжущейся с её миниатюрностью грудью с яркими большими ареолами розовых сосков. Заметив мой взгляд на себе, она также протянула руку для пожатия.

– Ну что ж, теперь мы познакомились и, я думаю, мы можем сесть, – сказала Кристина, плюхнувшись на сиденье так, что груди подпрыгнули. Мы с Натой последовали её примеру и расселись вокруг стола.

– Что ж, ребята, мы рады приветствовать вас в клубе, – мягко произнесла Кристина. – Я прекрасно понимаю, что, наверное, в первый раз это место производит очень сильное впечатление. Когда мы с Сашей оказались здесь в первый раз, мы были шокированы. Здесь не существует понятия норм, правил морали, каких-то ограничений. Каждый волен делать всё, что ему заблагорассудится. Единственное – это не мешать другим людям веселиться и отдыхать. Если человек согласен на что-либо, всё что угодно, всё, что может вам прийти в голову, то вы вольны это делать. Вот, собственно говоря, и все правила. А, да, ещё кое-что, – добавила Крис, чуть переводя дыхание. – Вы не имеете права никому рассказывать за пределами этого заведения об этом заведении, так как здесь представлены достаточно уважаемые люди, и никто из них не хотел бы засветиться за пределами этого клуба!

Кристина многозначительно посмотрела на нас.– А если всё-таки, допустим, я проболтаюсь? – усмехнулся я.

– Сергей, – теперь голос подал и Александр, до сих пор молчавший и внимательно рассматривавший Наташу, – если вы каким-то образом проболтаетесь, боюсь, что больше вас никто никогда не увидит.

Его слова прозвучали настолько громко и зловеще, что гости за соседним столиком перестали общаться и повернулись. Он выдержал паузу, а потом весело рассмеялся.

– Да, шучу я, конечно. Просто вас больше никогда не пустят ни в этот клуб, ни в какой другой такого же плана. База едина. Я уверен, это все понимают. Пожалуй, хватит предупреждений, думаю, вам и так непросто адаптироваться, поэтому давайте закажем что-нибудь выпить и постараемся расслабиться в ожидании шоу.

– Какого шоу? – тут же хором спросили мы с Наташей.

– Как какое? – подмигнула Кристина. – Обращение к гостям от имени владельца заведения.

Она нажала какую-то неприметную кнопку на столе, и буквально через несколько минут к нам подошла миловидная красивая девушка лет примерно 20 и бархатистым голосом поинтересовалась, что гости изволят. Кристина и Наташа попросили шампанское, Александр заказал виски, а я остановил свой выбор на ста граммах водки. Девушка, приняв заказ, убежала. За столом повисла неловкая пауза. Потом Наташа обвела взглядом Кристину, Александра и сказала:

– Ну рассказывайте, как у вас дела! Я о вас практически ничего не слышала уже год. Вообще, на самом деле, было очень интересно узнать, каким образом вы сами оказались в этом месте.

– Наташа, – сказала Кристина, – последний раз мы виделись на семилетии твоей Катьки, так что прошло уже более года. С тех пор многое поменялось. Во-первых, мы с Сашей поженились, – сказала Кристина и продемонстрировала кольцо на пальце.

– Поздравляю вас! – воскликнула Наташа. – Это так здорово!

– Ну, в принципе, мы к этому шли достаточно долго. Для меня это был нелегкий выбор, даже хотели расстаться, но в итоге всё как-то сложилось, и мы уже почти восемь месяцев женаты.

– То есть можно думать, что в ближайшем будущем у вас появятся дети?

– Да, Саша этого очень хочет, – ответила Кристина, тряся в руке кулачком.

– А ты? – спросила Наташа.

Кристина смутилась и, бросив мимолетный взгляд на Александра, едва-едва кивнула, помолчала и тихо и немного неуверенно произнесла:

– Ну, я тоже очень хочу детей, но меня немного пугает то, что это может нарушить наш образ жизни. Ты понимаешь, о чём я говорю?

Наташа кивнула и сказала:

– Первое время я тоже очень боялась, но когда у меня родилась Света, я уже не могла представить жизнь иначе. Кстати, это не сильно влияет на распорядок дня и ночи. Сейчас очень много различных роботизированных систем, которые значительно упрощают заботу о детках. К тому же вы можете ещё подождать. Не обязательно же вот прям в этом году начинать их делать, – Наташа улыбнулась. – Вам ещё даже нет двадцати пяти, насколько я помню, а мой опыт раннего материнства не является примером.

– Мне двадцать четыре, а Саше месяц назад исполнилось двадцать семь, – тихо проговорила Кристина, бросив несколько извиняющихся взглядов на мужа.

– А я и не думала, что он тебя старше, – удивилась Ната. – Всегда считала вас ровесниками.

– Просто хорошо выгляжу, – встрял в разговор Александр. – Но действительно, время уже начинает поджимать, и до тридцати лет нам нужно завести хотя бы одного ребенка и получить ЕДС. Сама же знаешь, что без них жизнь может стать просто невыносимой.

Наташа кивнула.

– Вот и ваши напитки, – произнес уже знакомый бархатистый девичий голос у нас за спиной. Мы разом повернулись на голос и молча стали смотреть, как шустрая женская ручка расставляет бокалы перед нами. Расставив алкоголь, официантка поинтересовалась, не нужно ли нам что-нибудь ещё, и, не получив никакого заказа, с подносом подмышкой отошла от стола. Наташа хотела, видимо, вернуться к разговору о детях, но лампа над нашим столом вдруг начала меркнуть.

– Что происходит? – поинтересовался я.

– Начинается представление, – ответил Александр. – Я думаю, стоит отложить наш разговор на потом, так как сейчас желательно помолчать. Свет уходил не только над нашим столом, но и во всем помещении. Когда стало темно, раздалась красивая нежная музыка, и напротив нашего столика из стены медленно выдвинулась небольшая сценка. На которую, буквально через минуту, вышел привлекательный мужчина лет сорока. Он обвел взглядом гостей и громко, чуть растягивая слова, то ли пропел, то ли прокричал:

– О, привет! Здравствуйте, уважаемые гости клуба! Рад приветствовать вас в этом прекрасном заведении. Все вы собрались у нас в гостях, чтобы отлично провести время, но хоть постоянные посетители прекрасно осведомлены о наших правилах, считаю своим долгом повториться. Напоминаю, что в нашем клубе существует только два правила. Первое и самое главное: "Вы вольны делать всё, что вам заблагорассудится, если своими действиями вы не причиняете вреда или неудобства вашим соседям и окружающим вас людям". Второе правило: "Никогда, ни при каких условиях и обстоятельствах, не рассказывайте об этом или других подобных клубах, которые находятся в городах группы 'Д'". Нарушение обоих этих правил приведет к немедленному исключению вас из клуба. Время окончания работы клуба, как всегда, в шесть утра. При желании вы можете заказать такси до дома или же прогуляться по нашему прекрасному городу пешком. Итак, господа и дамы, конечно же, приятного вечера!

На секунду он замолчал. – Простите, господа, я совсем забыл, у нас сегодня новенькие. Поаплодируйте им! – наш столик тут же озарился светом, а со стороны других столиков раздались аплодисменты.

– Итак, мы приветствуем Наташу и Сергея, прошу любить и жаловать! – Мы с Наташей неловко кивнули.

Наш клуб и все его гости очень надеются, что вам понравится времяпрепровождения в нашем заведении. А теперь не смею больше задерживать. Да начнется веселье! – конферансье откланялся и вышел со сцены. Но сцена не убралась, и вслед за его уходом на неё вышли пятеро девушек с музыкальными инструментами, расселись, поприветствовали гостей и начали играть. По залу полилась расслабляющая струнная музыка, которая, тем не менее, не была громкой и позволяла общаться, не напрягая связки. Александр первым поднял свой бокал с виски и торжественно произнёс: