Нити Тьмы. Книга II. Тарнодан

В глубине души девушка надеялась, что Арс всё-таки поглядывает за ней из окна и, если что-то пойдёт не так, придёт на помощь. Сейчас Ника отдавала себе отчёт, что не вмешайся он вчера, неизвестно, куда бы могла привести их вчерашняя драка.

Дверь приоткрылась и Сарита одарила гостью настороженно-удивлённым взглядом, ничего не сказав.

– Привет, – прервала неловкое молчание Ника. – Я хочу извиниться перед тобой за вчерашнее…

– Заходи, – кивнула Сарита, отступая вглубь дома, чтобы открыть дверь пошире и пропустить гостью внутрь.

Ника опешила, чувствуя напряжение между ними, но всё же зашла. Сарита закрыла за ней дверь и неспеша направилась в гостиную.

Планировка в её доме была аналогичной дому Арса, с одним небольшим исключением: на перегородке, отделяющей гостиную и кухню, здесь был изображён морской пейзаж, где над белым песком пляжа нависали широкие пальмовые ветви, а морские волны, набегавшие на кромку берега, казались подвижными из-за световой иллюзии по периметру.

– Вина? – спросила Сарита, извлекая из кухонного шкафа высокую тёмную бутылку.

– Нет, спасибо. Мне на учёбу сегодня, – осторожно отказалась Ника. По крайней мере, мстить ей девушка не собиралась, отчего на душе стало немного легче.

– А мне – в дозор, – хмыкнула Сарита и достала один бокал, жестом приглашая гостью сесть за стол в гостиной. – Всем плевать, поверь. Моё дело – предложить, – она села рядом со скромно опустившейся на стул Никой и, закинув ногу на ногу, налила вина в бокал.

– Прости, что вчера на тебя накинулась… – начала было Ника, но Сарита её перебила:

– Ой, да обе хороши, – она отмахнулась и коснулась мягкими аккуратными губами прозрачного стекла бокала, делая внушительный глоток. – На твоём месте я поступила бы также. Так что… и ты меня прости за содеянное.

Было заметно, что Сарите очень непривычно говорить подобное и в таком тоне, но неискренней она не показалась. Ника примирительно кивнула, тихо выдыхая. Она очень надеялась, что разговор будет именно таким, хотя до её прихода это казалось невозможным.

– Что Лайенирта сказала? – поинтересовалась Сарита, откинув забинтованной от запястья до второй фаланги пальцев левой рукой прядь роскошных иссиня-чёрных волос. Под ней обнаружилось небольшое рассечение, наспех заклеенное полупрозрачным пластырем.

– Выговор сделала и сказала, что я – никчёмный командир, – не постеснялась признаться Ника. – Мне так стыдно… Очень болит?

– Царапина что ли? – Сарита рассмеялась звенящим переливистым смехом. – Не смеши. Мне недавно серк ягодицу прокусить умудрился – вот где боль! До сих пор нормально сидеть не могу, – она снова рассмеялась, проведя рукой по бедру ноги, закинутой поверх другой. – Думала, у тебя синяк сегодня на скуле будет. Хорошо хоть, что нет. Извини.

– Может, ещё нальётся, они порой не сразу появляются. Так что предлагаю считать, что мы квиты, – также осторожно сказала Ника, боясь, что Сарита догадается, почему скула даже не опухла. Впрочем, кто знает, о каких талантах Каса она в курсе?

– История эта твоя – мрак, конечно, – помрачнев, Сарита отпила вина из бокала и поставила его на стол. – С такими вводными легко понять, почему ты здесь. Куда ещё бежать от изверга под защитой Хампта? Только в этот самый Хампт…

– А как ты об этом узнала? Даже не представляю, где могла проколоться, – вздохнула Ника, не ожидая получить честного ответа, но Сарита охотно рассказала:

– В приложении Хампта в открытом доступе на всех есть небольшое досье. Там я узнала, где ты учишься и пришла в твой университет. Ты наверняка уже оценила, что форма Хампта открывает любые двери и весьма располагает к содействию, так что твою группу мне найти помогли. Я знала, что тебя не будет – Кас проставил тебе отсутствие по уважительной причине до конца недели в преподавательском электронном журнале. Кого бы я ни спросила о тебе – все украдкой указывали на Дэрна Хейна, но тот со мной разговаривать отказался и был весьма напуган моим визитом. Я сделала вывод, что он за что-то боится мести, а мне как раз и нужно было нечто провокационное. Поразмыслив, я снова подошла к девчушке-простушке, что мне показалась наиболее сговорчивой из всех. Кто же не любит сплетничать о других? Я поинтересовалась, не было ли между вами чего-то этакого, и она всё мне как на духу выложила. Про то, как ты тихо плакала на занятиях, как панически боялась своего парня, как не одна она замечала у тебя чрезмерное количество синяков… На вопрос, почему она об этом молчала и никуда не обращалась, девица сникла и ничего не ответила. Дома я уже отыскала досье на этого самого Хейна и поняла, почему она – молчала, а ты – терпела. Мрак, – Сарита сделала ещё глоток. – У меня тогда даже промелькнула мысль на тебя не доносить, потому как… не будь ты чаром, мы с тобой сейчас не разговаривали, а ты бы сидела где-то в лечебнице обколотая всякой дрянью. Мне приходилось там бывать, никому такого не пожелаю. Повезло, что я – не маленький нежный цветочек и знаю, как себя вести в подобных местах, так что у меня никаких психотравм не выявляли, – Сарита усмехнулась. – На деле, как раз были и много, но ты меня неплохо подлечила, – девушка показала пальцем на лоб и снова рассмеялась на виноватый взгляд Ники. – Не поверишь – как озарение снизошло. Да и целая ночь была на размышления… Что я вообще творю? Мало того, что тебе жизнь порчу, хотя ты тут не особо-то и причём, так ещё и зациклилась на парне, которому на меня давно плевать. Помешалась просто, словно я не взрослая самодостаточная женщина, а глупая мстительная школьница, самой смешно, – она фыркнула. – Помимо прочего… Вот воспринимай мои слова, как хочешь, но, быть может, моё мнение хотя бы задуматься тебя заставит. Кас очень упрямый, властный и своевольный. Дорогая, ты даже не представляешь, на что он может быть способен… даже я не представляю, – Сарита осушила залпом остаток вина в бокале. – Только вдумайся. С его влиянием, он может делать с тобой всё, что ему заблагорассудится, и ему ничегошеньки за это не будет. И Кас это знает, и частенько пользуется. Задумайся, пока не поздно: от Дэрна ты смогла убежать, а от Каса, если что-то пойдёт не так, сможешь ли?

– Мы просто друзья, – пожала плечами Ника. – Не думаю, что это может дойти до каких-то иных отношений… Не знаю, чего он во мне мог бы такого найти, чтобы дошло…

Сарита смерила её насмешливым взглядом и пригубила прямо из бутылки. Не удержавшись, она рассмеялась:

– Ты серьёзно, что ли? Мужчины любят глазами. Кас так тем более – может себе позволить рядом ухоженную, красивую, стройную, аппетитную девицу. Даже не одну, но тут он уже сам принципиален – не любит лишней «грязи». Это его, кстати, слова. Так что тут, как раз, ничего удивительного не вижу. К тому же, не всем девочкам нужна пресловутая любовь. Многим важнее почёт, статусность, слава, богатство, а у Каса этого в достатке, вот и пользовался этим, всегда имея самых желанных девиц. И я такой была, какое-то время, – её голос стал тише. – Пока не стала наскучивать. Но я его любила… и очень боялась потерять. До фанатизма… ну, ты видела отголоски… В общем, много глупостей натворила. И только сейчас сообразила, что… зачем? Всё, я уже не интересная книжка на помойке… Но – это для него. Так что, не обессудь, но пошёл бы твой… друг… ну, ты поняла, – она хмыкнула. – Я себя таковой не считаю.

В дверь настойчиво постучали. Сарита поднялась и, пройдя короткий коридор, открыла её. На пороге стоял встревоженный Арс. Он посмотрел на Сариту, затем на сидящую позади неё Нику, и хмуро поинтересовался:

– У вас всё в порядке?

– Да, вполне, – ответила Сарита. – А что, хочешь присоединиться?

– Дозор через полчаса, – напомнил Арс и, развернувшись, ушёл.

– Ишь, переживает за тебя, – хмыкнула Сарита, закрывая дверь и принимаясь бесцеремонно снимать с себя домашнее простое платье, чтобы переодеться в форму.

– Меня ли? – хмыкнула в ответ Ника, деликатно стараясь не смотреть на голую Сариту, но… насчёт укуса серка – она не соврала. – Меня он вчера выгнал, как нашкодившего котёнка, а остался с тобой.

– Брось, Арс меня никогда не простит, – задумчиво сказала Сарита и в её голосе послышалась грусть. – Какой мужчина простит женщину, которая предпочла ему другого? Ещё и морозилась, долгое время не говоря об этом… Эх, вернуть бы всё вспять, лучше бы с ним была. Хорош же, согласись?

– Наверное, – Ника поднялась и тоже направилась в прихожую. – Он мне Дэрна напоминает внешне. Я не морозилась, сразу сказала, что между нами может быть только дружба.

– Ну, да, есть сходство, – Сарита задумчиво подняла одну изогнутую чёрную бровь. – Тогда и правда странно, что он так печётся, если ты поступила, как я…

Они вышли из дома и, не торопясь, направились к перекрёстку, что вёл и к учебному зданию, и к воротам с другой стороны.

– Может, просто по-человечески переживает, – пожала плечами Ника.

– Сомневаюсь, – сказала Сарита. – Жизнь научила, что у всех есть свои интересы во всём… А если их нет – то и ты неинтересна. Спасибо за этот разговор, не обижайся на меня, пожалуйста. Это было по глупости и со зла. Больше не повторится, обещаю.

– Взаимно, – Ника примирительно пожала ей руку.

– Будет скучно, заходи. Только напиши сначала, а то я могу быть… занята, – она хитро улыбнулась.

– Договорились, удачи в дозоре, – улыбнулась ей в ответ Ника.

Глава 2

Снег сыпал с серого неба непроглядной стеной, всеми силами пытаясь запорошить улицы Тенериса. Где-то ему вполне это удавалось сделать, но дороги и тротуары коммунальные службы каждый год покрывали специальным экологичным веществом, и снежинки, касаясь асфальта, непременно таяли, собираясь по каплям на его поверхности в тонкие струйки, утекающие в стоки.

Ветер пронизывал насквозь, кружил позёмкой вездесущий снег… День был очень холодным и промозглым. Нахохлившись, как замёрзший птенец, Рада куталась в объёмную, пушистую, белую куртку, надетую поверх формы и практически полностью её скрывающую. Жаль, что служебную ещё не выдали. Поговаривают, в ней комфортно при любой погоде.

Несмотря на то, что необходимости в этом не было, университет девушка периодически посещала – была пара-тройка предметов, которые ей нравились и были интересны, да и просто для разнообразия фактически одинаковых дней. А ещё… больше всего Рада любила дорогу до университета и обратно, которую она непременно преодолевала пешком, придумывая в голове себе жизнь, которой у неё никогда не будет.

Вопреки мнению Ники, Рада всегда отдавала себе отчёт, куда она себя сдала и что её ждёт по окончанию обучения. Главной целью было отучиться и продержаться месяц, до получения одобрения на жильё, а там уже выживать сколько получится.

Живя в большой семье и будучи старшей дочерью, Рада быстро повзрослела, с первой своей осознанности начав помогать маме. Детства и юности как у сверстников у неё не было – лишь бесконечный круг домашних дел и непоседливых младших сестёр и брата.

Жили они скромно, ютясь ввосьмером в двухкомнатной квартире захудалого пригорода Тенериса. Ещё учась в школе, Рада прочла о том, что хранам за службу выдают жильё, притом любых запрошенных размеров и в столице. Тогда-то её и посетила мысль пойти учиться в Академию. Видя, как тяжело приходится родителям, девушка рассудила, что это её долг и единственная посильная помощь.

Сейчас Рада также не сомневалась, что выбор был правильным. Помимо помощи своей семье, она могла помогать и другим людям, защищая их от нелюдей по ночам. К тому же, рутинная дневная работа ей не подходила, а семейная жизнь, по её же мнению, с такими внешними данными была чем-то на грани фантастики. Да и Раде этого с лихвой хватило и в своей семье.

Больше в такой холод она никуда не пойдёт, без формы – точно. Где-то неподалёку раздался оглушительный скрежещущий грохот. Рада встрепенулась и замерла, прислушиваясь. Две высотки стояли тут вплотную друг к другу, меж ними был лишь небольшой проход, узкий, что и машина не проедет. Откуда-то изнутри него донёсся еле различимый стон и, не медля больше ни секунды, Рада направилась туда.

За высотками полукругом располагалась восьмиэтажная парковка, закрывающая собой внутренний двор и делающая его «глухим». Приглядевшись, у дальней стены девушка заметила лежащего на снегу без верхней одежды темноволосого парня, вымазанного в тёмной крови и силящегося приподняться хотя бы на локте.

Не раздумывая, Рада подбежала к нему, намереваясь помочь, но, склонившись, замерла в изумлении. Его кровь была чёрной, резко контрастировавшей со снегом, на который она стекала. Подняв на неё злой, недружелюбный взгляд оранжево-янтарных глаз, он резко произнёс:

– Хочешь жить – беги.

Позади раздался свист рассекаемого крыльями воздуха и цокот когтей об асфальт. Рада обернулась – в нескольких метрах от неё на землю приземлилось двое вайтанов, похожих друг на друга, как братья-близнецы.

Искристые, белее снега, перья исчезли, преобразовавшись в одежду, и они стали выглядеть как двое рослых, но вполне обычных парней. Совет марна – Рада не сомневалась, что темноволосый был именно марном – был вполне здравым и полностью совпадал на этот счёт с указаниями Карна, но что-то подсказывало девушке, что убежать она уже не сможет.

– А ты везуч на женщин, я смотрю, – щерясь, сказал один из вайтанов, обращаясь к марну, а затем начал медленно надвигаться на Раду, обращаясь уже к ней: – Кажется, дамочка, ты увидела кое-что лишнее.

– Отнюдь, господа, мне как раз повезло увидеть нечто, входящее в круг моих обязанностей по долгу службы, – она вальяжно сняла белую куртку, демонстрируя форму Хампта и небрежно бросила её на небольшую скамью, стоящую неподалёку. – А именно, несоблюдение законов мира, в котором вам любезно позволили обитать.

Один из вайтанов грязно выругался, но на другого должного впечатления это не произвело, и он нарочито громко произнёс:

– В этот раз не чар, брат, а всего лишь хранское мясо. Управимся быстро. И тебя, дорогуша, никто не найдёт.

– Говорил же… беги… – тихо фыркнуло за спиной.

– Ох ты, так вы – преступники? – глаза Рады вспыхнули яростным огнём и, хлопнув в ладоши, она расплылась в злой улыбке. – Как чудесно! Всегда было интересно посмотреть, как хрантоны работают на высших, а тут вы, вот это – удача! Уверена, тенериские ветра вам понравятся не только под вашими крыльями, но и когда вы полетите по ним… пеплом.

Рада сунула руки в карманы и меж её пальцев мелькнули белые гербы Хампта. Ошеломлённо переглянувшись, вайтаны мгновенно обросли перьями и с большой скоростью исчезли в сером небе. Проводив их взглядом, девушка закинула значки, выданные для мероприятий, обратно в карман, и вновь склонилась над раненным марном. На его лице появилась тень улыбки, и он укоризненно произнёс:

– Хрантоны дозорным выдаются только тогда, когда они идут в дозор.

– Что ж, нам крупно повезло, что твои недруги столь невежественны, – она достала сплитфон и поинтересовалась: – Идти сможешь?

– Да, ничего серьёзного, – настороженно ответил он. – Что делаешь?

– Машину вызвала, – отозвалась Рада, убирая сплитфон в карман. Она взяла куртку и накрыла ей плечи марна, помогая ему подняться и поддерживая его под руку. – Ты с парковки упал?

– Нет, с высотки, – усмехнулся он. Девушка изумлённо посмотрела на него, а затем на уходящую куда-то в небесные дали высотку. Ковыляя по узкому коридору меж зданий, марн хитро улыбнулся и поинтересовался: – Как зовут мою спасительницу? Я, конечно, прочёл на нашивке, но… это как-то невежливо.

– Так и зовут, Рада, – девушка очень не любила своё имя, – А тебя?

– Фейеристериус, – представился марн, усмехнувшись.

Рада одарила его укоризненным взглядом, посмотрев снизу вверх, и он рассмеялся:

– Ладно-ладно, просто Ферс.

Такси подъехало в указанную Радой точку. Кое-как водрузив в него марна и искренне надеясь, что куртка хоть как-то спасёт и он не вымажет кровью весь салон, она села с ним рядом и отсканировала в качестве оплаты ключ Хампта.

– Чего сидишь, кого ждёшь? – недовольно пробурчала Рада. – Адрес говори.

– Какой? – не понял он.

– Как какой? Свой, домашний. Куда везти-то тебя?

Опешив, Ферс назвал свой адрес и такси шустро направилось по заснеженным улицам к месту назначения. Всю дорогу они молчали. Лишь выбравшись возле дома, марн искренне поблагодарил её и еле слышно произнёс:

– Я думал, ты меня отправишь в Хампт…

– А я подумала, что это – плохая идея, – отозвалась Рада, помогая ему дойти до лифта. – Вряд ли там стали бы разбираться, жертва ты или агрессор.

– Именно так, – поразился Ферс. – Депортировали бы и всё. В лучшем случае…

В квартире дальше прихожей Рада не пошла – марн вполне справится сам, с учётом, что его раны подзатянулись даже за время поездки на такси. Белая куртка была напрочь выпачкана чёрной кровью, но Ферс её Раде отдавать не стал:

– Оставь мне свой контакт, я отнесу в химчистку и верну, как новую. Сейчас я не очень в кондиции, но это пройдёт. Заодно можем на свидание сходить, – он белозубо улыбнулся.

– Нет, только куртку заберу, – нахмурилась Рада, копируя свой номер на сплитфон Ферса.

– Что же так радикально? Всего лишь одно свидание, на второе я всё равно никогда не хожу, – усмехнулся марн.

– Я ни на какие не хожу, – отрезала Рада. – Выздоровления тебе, Ферс. Напишешь, когда забирать куртку.

Девушка уже собралась развернуться и уйти, но марн поймал её за руку и уже без наигранной слащавости сказал, сняв с крючка на вешалке свою, дорогую на вид, чёрную куртку:

– Постой. Там холодно. Возьми мою. Будешь забирать – обменяемся.

– Спасибо, – поколебавшись, Рада всё-таки накинула на себя предложенную куртку, повисшую на её тонкой фигуре мешком. – Поправляйся. Пока.

Войдя в лифт, девушка пообещала себе больше никогда не встревать в подобное, чувствуя, как дрожат коленки. «Обменяемся и забуду об этом, как о страшном сне,» – подумала она.

В общежитии Рада сняла куртку марна ещё в коридоре, ведущему к комнате, и сложила её в руках, опасаясь вопросов подруги. Ники в комнате не было, и девушка убрала куртку в пакет, а пакет – в шкаф, села на кровать и громко выдохнула. Ей сегодня очень повезло, но больше в такое встревать – ни в жизнь…

Глава 3

Пронизывающий холодный ветер блуждал средь еловых верхушек, заставляя их таинственно перешёптываться, шелестя ветвями. Свинцовое небо хмуро громоздилось над ними, словно наблюдая с укором.

Выпавший вчера огромными сугробами снег сегодня уже начал подтаивать, особенно рядом с асфальтом, отчего тот намокал от влаги и становился ярко-чёрным, создавая резкий, очень неприятный глазу контраст относительно белого снега.

Мерзкая погодка. Как раз под настроение. Сарита стояла на крыльце, опершись локтями на массивные деревянные перилла и курила сигарету, выпуская серый дым в этот серый мир.

Как много в жизни, оказывается, может изменить случайное решение, случайное действие, случайный разговор… Или же, набор случайностей или не случайностей вовсе?

Сарита сама была в этой жизни случайностью, и ей не преминули об этом всегда напоминать. Отец хотел сына, а родилась она – совсем ненужная, постылая дочь. Сарита была в этом виновата и, как бы ни стремилась делать всё, чтобы нравится папе, оставалась по-прежнему неугодной.

Семь лет назад её мать снова родила, на этот раз долгожданного сына. Сарита очень надеялась, что теперь-то всё изменится, и отец переключится на воспитание брата, а к ней станет лояльнее, но стало только хуже. В подросшей дочери он стал неожиданно видеть женщину, которая всегда должна была выглядеть идеально и непременно «отхватить» самого лучшего мужчину, окупив своё проживание в его семье.

И без того несчастливое детство закончилось. К восемнадцати годам девушка знала достаточно, чтобы соблазнить кого угодно, и выглядела гораздо старше своего возраста. Однако, где-то план отца дал сбой – от кавалеров отбоя не было, но вот жениться на распутной девице что-то никто не спешил. Тогда-то он и решил поступить проще, велев на пороге дома без формы Хампта не появляться. «Небось до сих пор каждый день молится, тварь, чтобы я сгинула в дозоре, а квартира ему досталась,» – подумала девушка, затягиваясь.

Дверь третьего дома распахнулась, и Карн бесцеремонно вытолкал Лесту за порог, захлопнув за ней дверь. Она заплакала, словно мотылёк начала биться в закрытую дверь и что-то лепетать – по счастью, Сарите отсюда не было слышно, что именно. Она наблюдала подобное уже далеко не первый раз. И не только с Лестой, но и с другими девчонками до неё…

Сарита пренебрежительно фыркнула, гася сигарету в пепельнице и задумчиво доставая ещё одну. Закурив и холодно наблюдая за разворачивающейся на противоположной стороне площади драмой, она снова погрузилась в свои размышления.

Треклятая зависимость от мужчин… как же хорошо, что она смогла от неё избавиться. Сарита усмехнулась, почесав кончиком аккуратного наманикюренного ноготка заклеенное пластырем рассечение. Ну, как смогла, ей немного помогли. Сама же была ничуть не лучше Лесты…

Её одержимость Касом была сродни болезни. Вопреки окутывающих их отношения слухов, Сарита была в него влюблена по уши. И слава, и богатство, и довольство её отца от того, что дочь, наконец-то, урвала нечто стоящее, имели значение, но далеко не первостепенное.

Куда больше девушку к чару тянуло совсем по другой причине. Холодный, властный, часто злой и бескомпромиссный, грубый в постели, сильный и физически, и характером, Кас словно был её болезненным идеалом, копией отца, любви которого так и не удалось добиться.

Немудрено, что она настолько зациклилась, пытаясь удержать его всеми возможными способами, а потом – и вернуть. Но… зачем? Наверное, чтобы отец снова начал с ней разговаривать – после того, как она надоела Касу, и тот её выставил, папа перестал с ней общаться.

– Ой, да катились бы вы в отхожую яму, оба, – выругалась Сарита, стряхивая пепел с тлеющей сигареты.

С ведущей к площади дорожки вышел Арс. Он кивнул девушке, здороваясь, и показал пальцем на свою левую руку. Сарита кивнула в ответ и показала большой палец вверх, мол, с рукой всё в порядке. Парень кивнул ещё раз и направился к своему дому. Она проводила его взглядом, гася и эту сигарету.

До недавнего времени Арс девушку раздражал и казался выскочкой, но сейчас Сарита понимала – это было не её личное мнение, а то, как его видел Кас. «Меня он выгнал… а остался с тобой…» – вспомнились ей слова Ники, не дающие покоя.

Впрочем, Сарита не верила в существование в этом мире доброты и заботы, максимум, что могло движить обжёгшим её чаром – чувство вины и, возможно, стыда, раз подобное действие показало, что он не способен контролировать свои эмоции. Всё ещё злится на неё, всё ещё не может простить и забыть… Сарита помрачнела. И где только её глаза были… да и мозги, когда она делала выбор?

Зайдя в дом, девушка бросила куртку на вешалку и, как-то зло запустив ботинками с ног в стену, поплелась на кухню. Достав с полки бутылку вина, не церемонясь, она пригубила прямо из горла и тяжело вздохнула.

Арс не просто остался с ней тогда. Выгнав Нику, он велел её и своей группе отправляться на пробежку. Помог подняться упавшей от удара о щит Сарите и отвёл в тренерскую. Там парень усадил её на стул и принёс аптечку, обработав и небольшое рассечение на лбу, и ожог… А потом и вовсе, оценивающе его осмотрев, взял руку девушки в ладони и прошептал:

– Это не опасно. Только не ори.

Его ладони засветились, и Сарита испугалась, но ощущение было приятным. Спустя полминуты Арс убрал руки, громко закашлявшись, а от ожога остался лишь малозаметный, почти заживший след.

– Не знала, что чары на такое способны, – изумилась Сарита.

– Вот лучше забудь и не знай, если не хочешь проблем, – угрюмо сказал Арс, вновь закашлявшись. Забинтовав ей руку бинтом, он велел его не снимать пару дней. Убрав аптечку, парень молча вышел из тренерской.

Сарита и представить не могла, что так бывает. Когда она, будучи ещё студенткой, на тренировке сломала руку, Кас лишь спровадил её в госпиталь, вызвав скорый унарт. Ещё и забрать её оттуда не удосужился, отчего она просидела там до утра, дожидаясь открытия Торенгарта.

Живя рядом с Касом, Сарита знала, что откат у чаров физически болезненный, и без нужды они к магии никогда прибегать не станут. Арс стал… и руки у него такие тёплые и нежные… Так. Стоп, дорогая. Плавали – знаем. Девушка отпила ещё немного вина и, закупорив бутылку, убрала её обратно на полку.

Сегодня у Каса был дозор, значит, и на занятия придёт Арс. Где-то вдалеке раздался привычный вой комендантских сирен, и Сарита стала собираться на занятия – нужно было выйти пораньше, чтобы не столкнуться с ним хотя бы по дороге. Бабочки в животе утонули в вине, нечего появляться новым.

Она действительно не злилась на Нику, считая её действия вполне оправданными и в глубине души даже была ей благодарна, но их потасовка всё же подорвала авторитет девушки как преподавательницы среди студентов. Сарита старалась не обращать на это внимание, но шепотки за спиной изрядно раздражали.