Девочка, с которой случилась жизнь. Книга 2

Хлюпнув носом, Саймон уткнулся мне в шею. Сжал меня в своих руках, как сжимал уже сотню раз. Но сегодня все было иначе.

Боже, я сойду с ума от того, насколько Саймону плохо. Даже если он сам всё это для себя выдумал, это всё равно засело в нем так глубоко, что много лет разрушало его изнутри. Он был ребёнком и оступился. И никто не поддержал его и не направил на нужный путь. Это должен был делать не он, не Тим, который тоже был ребёнком, это была обязанность родителя. Мистеру Джейкобсу нельзя было опускать руки в те моменты, когда Саймон из-за боли от утраты так сопротивлялся. Он же отец, он должен был бороться за своего сына.

– Энни, пожалуйста, не бросай меня, – приглушенно, откуда-то из моей кофты произнес Саймон срывающимся голосом. – Что бы я не творил, пожалуйста. Только не ты.

Как наша мирная посиделка превратилась в такое откровение?

Мне хотелось рыдать. Зарыться глубоко в одеяло и рыдать, – так сильно мне нужно было спасти парня от него самого. Но я понимала, что нужна ему здесь и сейчас. И нужна не зареванная, а с сильным стержнем внутри, который поможет мне спасти его.

– Я. Никогда. Тебя. Не брошу. – Мои руки вцепились в плечи Саймона, отодвигая его от меня. Мне было важно, что бы он видел мою решимость у меня в глазах. – Посмотри на меня, Сай. Я никогда тебя не брошу. Я клянусь тебе.

Он мог только кивать головой, цепляясь за мои ладони.

– Ты ни в чем не виноват. Я не брошу тебя никогда и ни за что. А психологические травмы тоже травмы. Ты должен разрешить себе принять это и простить себя. Перестать винить себя в том, что когда-то оступился и в том, что мистер Джейкобс тебя не подхватил.

– Ерунда.

– Судя по всему, вовсе это не ерунда.

– Я не хочу казаться себе ещё большей размазней. Тебя вот не сразило в своё время.

– Меня?

– Поправь, если я ошибаюсь, но, кажется, ты тоже жила не в самых лучших условиях. Но, не смотря ни на что, ты осталась такой светлой… и такой доброй. Ты как будто бы любишь всё человечество и всех готова защищать. Ты девчонка, а справилась в разы лучше меня. Не озлобилась…

– У меня никто не умирал.

– Думаю, ты считала своего отца все равно что мёртвым.

– Нет. Его просто не было. Это другое. Ты тоже не понимаешь. Его реально не было. Я никогда о нем не думала. На его месте была пустота.

– Ладно, черт с ним.

– И из дорогих мне людей… от меня никто никогда… не отказывался. Мама не бросала меня на произвол судьбы. У меня, если подумать, была прекрасная жизнь. Немного не хватало денег и дедушка чудил, а в остальном…

– Ты во всем оказалась сильнее меня.

– Пусть так, если ты так считаешь. И пусть… моей силы хватит на нас двоих.

– Потому что мы – это навсегда, верно?

– Конечно верно, идиот. Даже не думай в этом сомневаться.

Слезы все же пробили себе путь на волю. Что-то глубокое и неизвестное буквально рвало мне душу на части. Стараясь хоть как-то собраться, я прижала Саймона к себе. Он всегда казался мне таким большим и сильным, а сейчас все было наоборот. Он нуждался во мне, и я могла помочь ему.

После смерти матери Саймон считал себя сиротой…

Знаю.

– Не плачь, Энни. По крайней мере, не из-за меня. – Спустя пару минут успокаивающих поглаживаний по спине, Саймон немного расслабился. – Свою жизнь я уже спустил в унитаз, не хочу отправлять туда и твою.

– Ничего со мной не случится, даже если я немного поплачу. Женщинам так легче.

– Прости, не знал. Не успел пообщаться с кучей… женщин раньше.

– И никуда ты не спустил свою жизнь. Все с ней в порядке. А дальше будет еще лучше. Я позабочусь об этом.

– Ты в это правда веришь? – Вопрос прозвучал так по-детски, что мое сердце буквально сжалось от жалости к этому здоровенному парню, который сейчас, впервые на моей памяти, не строит из себя сильного альфа самца.

– Я знаю это.

– Тогда давай вдвоем позаботимся о том, что бы все у нас было хорошо. Я о тебе, а ты обо мне. Согласна?

– На все сто.

Прошло минут пять в полном молчании. Я не двигалась, прижимаясь к Саймону. Все мое тело превратилось в статую. Я не могла думать. Только чувствовала его рядом с собой и дышала.

– Это все очень тяжело, Сай. Вот что я думаю, – промямлила я, нарушая тишину. – И вряд ли ты сможешь найти какое-то простое решение вашей ситуации с отцом. Думаю, с возрастом эта буря между вами немного утихнет. Должна утихнуть. Даже если ты не простишь его окончательно. В конце концов, становясь старше, мы на многое начинаем смотреть по-другому.

– Боже, Энни, в каких умных книжках ты вычитала подобное? – Саймон неожиданно рассмеялся, заставляя улыбаться и меня.

– Эй, при чем тут книжки? Я сама такая умная.

Боже, кажется, его отпустило.

– Конечно, не спорю.

– Ну и… разве ты сам с этим еще не столкнулся? – Мне вдруг снова стало совсем не смешно. Это был ужасно эмоциональный вечер откровений, и наружу рвалось еще одно. Мне было важно донести до Саймона мысли, которые в последнее время очень меня мучили. – Раньше я смотрела на многие вещи иначе, чем теперь. И, кажется, это связанно именно с тем, что я повзрослела.

– Поделишься? На какие вещи?

– Ну… например, раньше я с ума сходила, если кто-то косо на меня смотрел. Казалось, что это буквально конец света. А сейчас я думаю, что мне абсолютно все равно, что про меня думают другие люди. Кроме самых близких, разумеется. В голове крутятся мысли о том, что мы живем один раз, и не стоит растрачивать собственное время на пустые переживания.

– Догадываюсь, откуда у тебя такие умозаключения.

– Откуда?

– Думаю, все дело в том, что мы чуть не умерли совсем недавно. Произошло некое переосмысление. Вот и все. Вполне логично, если подумать.

– Да, ты прав. Я согласна. Но… как быть с другими вещами? Например… с Грегом.

– А что с ним?

Не знаю, можно ли после такой душещипательной сцены признания Саймона говорить о моих проблемах, но меня уже было не остановить.

– Ну… не знаю, как правильно это сформулировать.

– Сформулируй как хочешь, я пойму, ты же знаешь.

– Конечно. – В темноте комнаты я заламывала пальцы на руках и никак не могла решиться. – Знаешь, я ведь никому об этом еще не говорила. Даже девчонкам. Все дело в том… В общем, оказалось, что наши отношения с Грегом не совсем такие, какими я их представляла.

Саймон рядом как-то странно выдохнул и как будто напрягся.

– Все нормально? – спросила я.

– Да, просто… поясни, что ты имеешь в виду.

Скрепя сердце я пустилась в долгое описание того, как мои розовые единороги, поющие песенки, перестали их петь и стали грустными.

– Но это же не значит, что все плохо, – спустя минут десять собственного монолога прошептала я. – Просто у Грега есть своя жизнь и мне стоит к ней привыкнуть. Вряд ли кто-то может найти человека со сто процентными схожими интересами. И взглядами на то, как стоит жить. Особенно взглядами. Такого просто не бывает. Да и не надо такого. Разве нет? Это же скучно. Наверное… Ведь все дело в том, чтобы научиться быть вместе с кем-то, кто на тебя не похож. Так ведь? В этом же и весь смысл – узнавать человека всю жизнь и каждый раз находить что-то новое. Верно? Что думаешь?

– Хочешь честного ответа?

– Конечно. У нас тут вечер… явно располагает.

– Да уж, – неловко кашлянув, Саймон продолжил: – На все, что ты тут наговорила, я могу сказать только одно. Нам семнадцать. Это время быть молодым и беззаботным. На то, чтобы париться за все на свете, в том числе и за отношения, у нас еще вся жизнь впереди. Стоит ли уже окунаться во все это дерьмо и сношать собственный мозг? Каждый решает для себя сам. Я бы не стал.

– Не стал бы? – недоверчиво спросила я.

– Да… с отцом – это все же другое. Родителей не выбирают.

– Точно.

– Так вот, – Саймон привстал и стал буравить меня взглядом, – представь сама: я стал встречаться с какой-нибудь девчонкой. Ноги от ушей, красивая, веселая, все дела. Может быть, даже из группы поддержки, чтобы уж по классике. Но. Она бы пудрила мне мозги, заставляла бы ходить на… ну не знаю, на мелодрамы, изводила бы меня болтовней про своих подружек, и прочее. Ты можешь представить, чтобы я сидел, читал книжки по психологии, да-да, я все знаю, и пытался бы разобраться в наших с ней отношениях? Чтобы что-то исправить, найти общий путь и тому подобное. Чушь. Я бы послал ее куда подальше и снова бы стал радоваться жизни без негатива. Вернулся бы к тебе. Мы бы болтали ночами напролет, смотрели бы кино, какое нравится обоим, ели бы торты на кровати. И не парились бы ни о каком будущем. Беззаботность. Разве это не классно? Семнадцать лет, свобода, легкость. Никакого выноса мозга. Жить в кайф. По-моему просто шикарно.

– Но…

– Только не заводи шарманку про любовь, ради всего святого. Тебе семнадцать. Реально. Посмотри на все со стороны – Грег – твоя первая… черт бы ее побрал, влюбленность. Ты ведь еще и не знаешь толком, что это такое. Просто потому, что сравнить не с чем.

– Ты так говоришь, будто сам через все это прошел уже раз сто.

– Может и прошел.

– Что? Ты…

– Нет, Энни, мы не будем говорить про то, влюблялся ли я до беспамятства или нет. Главное что? Главное, что сейчас ты ломаешь себе голову из-за дурацкий отношений, которые портят тебе жизнь. А я свободен как ветер. И никуда не тороплюсь, так как все еще впереди.

– И что же ты предлагаешь? Бросить Грега?

– Ты действительно хочешь услышать ответ на этот вопрос от меня? – Саймон тихонько рассмеялся. – Единственное что я точно бы тебе посоветовал – это вспомнить о собственной жизни. Зачем страдать из-за тех обязательств, что ты на себя взвалила? Брось их и дело с концом. Не бери пример с меня и не тони в болоте. Найдет Грег себе еще кого-то. В конце концов, когда если не сейчас творить безумства? Сбегать из дома, путешествовать, посмотреть мир, пробовать то, чего никогда не пробовал. Когда еще ты сможешь чувствовать себя такой беззаботной?

– Ты так говоришь, будто окончательно решил, что не собираешься заканчивать школу и поступать в колледж, – фыркнула я.

– Нет, школу я закончу, обязательно. А вот колледж…

– Что? – Шокированная, я прижала руку ко рту. – Ты все же…

– Нет, я еще толком ничего не решил. Не давите на меня, девушка. Не знаю. В моей дурацкой башке столько противоречий, что с ума можно сойти. – Пальцы парня спрятались в его волосах. Я видела его темное лицо, но не могла считать эмоции. – Меня все это бесит, понимаешь? Жить как по лекалу – это же такой отстой. Школа, колледж, работа, смерть. Что за беспросветная тоска? Почему нельзя иначе? Почему нельзя отступить от плана хотя бы на чуть-чуть? Может, я и не хочу поступать в колледж. По крайней мере не сразу. Может, я хочу взять год после школы и путешествовать? Пока молодой и беззаботный? Обменяю байк на тачку попроще и объеду всю страну. Почему нет? Потом, может быть, пойду учиться и выучусь… на копа, например. По крайней мере, эта профессия не кажется мне такой нелепой.

– Саймон! – Мои глаза чуть не вылезли из орбит. – Ты хочешь стать полицейским? Что это за ночь откровений-то такая?

– Мне просто нравится перспектива таскать с собой каждый день ствол, вот и все.

– Нет, Сай, расскажи мне. Когда ты решил, что хочешь пойти в полицейские?

– Я… ты подумаешь, что я спятил.

– Что? Нет-нет, я не подумаю так. Расскажи.

– Просто… на самом деле, мне нравится то, чем занимается отец. В конце концов, тот факт, что я его ненавижу, не отменяет того, что он и другие копы убирают дерьмо с наших улиц. Наверное, я считаю, что это достойное занятие по жизни. Для мужчины.

– Господи. – Сама не поняла, откуда столько эмоций появилось у меня внутри, но я не смогла их сдержать и буквально рухнула на Саймона, прижав его к себе. – Я так рада, что ты со мной поделился. И это точно очень правильные мысли. Горжусь тобой.

– Энни, ты говоришь, как моя бабуля. Это же бабули вечно гордятся своими внуками.

– Плевать, я действительно тобой горжусь.

– Ладно, ладно, ты меня засмущала.

– Так значит, это твоя мечта? Стать полицейским и…

– Моя мечта не только в этом, Энни. Моя мечта гораздо более обширна. Ее сложно описать. Но если бы мне нужно было уложить все в несколько предложений, то я бы завел речь о небольшом городке, где все друг друга знают… Помнишь, мы говорили об этом на вечеринке. О работе копом. О жене, с которой не будет скучно просто потому, что она как ты – понимает все и разделяет твои идеи от и до. Ну или не разделяет, но с ней прикольно спорить и вы все равно приходите к общему знаменателю. О возможности путешествовать налегке и узнавать мир со всех сторон. О детях. Не сразу, годам к тридцати. Хоть мне и сложно сейчас представить, как изменится моя жизнь к тридцати. Понимаешь? Мне с одной стороны ужасно не хочется сидеть на месте, но с другой перспектива заиметь собственный дом с кольцом для баскетбола, сына, с которым будет все иначе чем у нас с моим папашей… Дочку, которая будет такой чертовски милой, как во всех этих семейных комедиях и будет засыпать меня нелепыми вопросами обо всем на свете. Если обо всем этом думать, я могу представить все это в таких ярких красках, будто это уже случилось.

Я слушала и не верила своим ушам. Каждое слово, которое говорил Саймон, трогало меня за душу. Я как будто смотрела фильм, слушая его. Видела Саймона в форме, видела его на фоне дома с американским флагом, видела его рядом с барбекю на заднем дворе и бутылкой пива в окружении друзей. Он стал старше, чуть раздался в плечах, на лице добавилось морщинок, но он стал только прекраснее. Видела, как он путешествует с палаткой и ловит рыбу, чтобы зажарить ее на костре. В воде неподалеку плескаются его дети. Белобрысые, чумазые и счастливые. Какими были мы на том озере летом. Видела, как сама выглядываю из палатки и любуюсь им, окруженным спокойствием, природой и белобрысыми чумазыми детьми.

Картинка собственного счастливого лица, выглядывающего из палатки, отрезвила меня как пощечина. Я дернулась и перестала обнимать Саймона. Отстранившись, я подтянула колени к себе и уставилась в темноту.

– Что случилось, Энни?

Случилось то, что картинка, нарисованная другом, была более притязательной, чем то, что рисовал мой мозг, когда представлял наше будущее с Грегом.

– Ничего, просто… просто… – Я не нашла что ответить и снова прижалась к Саймону. Чтобы он перестал расспрашивать и чтобы успокоиться.

– Это глупо? Мне всего семнадцать, не могу же я быть таким занудой, верно?

– Это вовсе не глупо, – прошептала я.

– Спасибо, – так же шепотом произнес Саймон.

– Я… устала. Можем мы уже лечь спать?

– С тобой все в порядке?

– Да. Просто действительно сильно устала.

– Так резко?

– Вот такая я непредсказуемая. – Постаравшись отшутиться, я поднялась на ноги.

Когда мы улеглись в кровать и Саймон по привычке притянул меня к себе, я вдруг осознала, как все это неправильно. Неправильно, что он ночует у меня, что обнимает меня в кровати. Все не должно быть так. И о чем я думала раньше? Ужасно неправильно, что моя голова показалась из воображаемой палатки! Все это совсем неправильно! Но так естественно и желанно, что даже страшно. Нужно срочно изменить все! Перестать обнимать его так, лежа в кровати. Перестать думать о нем так, будто это он, а не Грег… Господи, я же прямо сейчас прижимаюсь к нему так, как даже к Грегу толком никогда не прижималась!

Когда дыхание Саймона выровнялось, и он засопел у меня под боком, я, одолеваемая страхами своего внезапного озарения, аккуратно отползла от него. Смотря в темный потолок своей комнаты, я не могла понять, почему я не понимала всего этого раньше – у нас же абсолютно нет никаких границ в отношениях и это чертовски неправильно для друзей. Голова развернулась в сторону. Я смотрела на родное для меня лицо, и меня жутко тянуло назад – заползти под его теплые руки, вдохнуть его запах и уснуть в спокойствии, как это всегда и бывало. Но я не должна так делать. Это все просто чертовски нелепо.

Внутренняя борьба шла еще какое-то время. А потом я проиграла. Моя ладонь нашла его пальцы и сжала, хотя мозг и старался посылать обратную команду. Но это всегда было сильнее меня. Саймон во сне сжал мою руку.

Кажется, я пропала…

* * *

Запись от 8 октября, 2008

После сегодняшних откровений, проснулся от какого-то странного сна. Кажется, там опять было что-то из нашего летнего похода (не помню). Больше не смог уснуть, пока не запишу все свои мысли на бумаге. Так что сейчас оставил Энни одну в кровати, а сам сижу на полу в ванной с тетрадкой. Девчачья ванна – достаточно странное место для подобных дел.

Должен ли я чувствовать себя сволочью от того, что подталкиваю Энни? Да, мне ужасно не терпится быть с ней, но имею ли я право… ускорять процесс?

В конце концов, я говорил абсолютно искренне. Она спрашивала, я говорил.

Это было так странно. Она обнимала меня, как будто подпитывала и я… закрыл глаза и просто представлял. Представлял, как мог бы жить вместе с ней в каком-нибудь северном городишке. Представлял нашу идеальную жизнь, где было бы все: путешествия, домик, дети, как две капли воды похожие на нее. Наша гребанная счастливая жизнь. Наши гребанные рождественские утра с горой подарков и камином. Наши долгие путешествия с рюкзаками за спиной без четкого плана просто потому, что так по кайфу.

Почему мне так грустно, когда я это представляю? Ведь так же все и будет. Энни как пластилин в моих руках. Как только Грег исчезнет с горизонта, она будет согласна на все, что я предложу. Звучит ужасно? Будто я ей манипулирую? Вряд ли. Все дело в том, что нам обоим понравилась бы подобная жизнь. Ведь по этому она так резко отстранилась от меня этой ночью? Она испугалась. Испугалась того, как моя мечта похожа на ее собственную. И испугалась того, что в ее идеальную картинку будущего не вписывается Грег. Я же в этом не виноват.

Черт, мне даже жалко его немного. Хотя… Если подумать, в его картину Энни тоже абсолютно не вписывается. Да, она милая, добрая, идеальная, но она не для него. Черт побери, он решился встречаться с ней просто потому, что все его предыдущие пассии были откровенно никакущими. И Энни на их фоне как тирамису среди овсяного печения. Видимо он абсолютно не умеет анализировать и просто не хотел остаться в дураках, упустив такую девушку.

Какое же ликование я испытал, когда услышал от Энни то, чего ждал СТОЛЬКО времени. Даже не думал, что она начнет разочаровываться так быстро. Серьезно, это же так быстро! Сколько прошло? Месяц? Черт, я же говорил! Хотя и думал, что ее упрямство не пропустит таких мыслей еще долго, но… я счастлив. Класс. Правда. Все идет по плану.

Про отца Не собирался записывать

Черт, не хочу ничего писать про отца. И про свою истерику, которую устроил на полу в девчачьей комнате. Но Энни оказалась права. Мне правда стало легче. Нет, я не смог простить его и уж точно не смог простить себя самого, но… я хотя бы услышал ее. Как она сказала, что никогда НИКОГДА меня не оставит. Я верю ей. Я знаю, что так все и будет. А если она рядом, мне напевать на все остальное.

– 4 —

Со всеми своими отношениями, тусовками, мыслями из-за Грега, переживаниями на счет Саймона, я совсем перестала уделять внимание подругам. Конечно, у них теперь появилась новая струя в общении – они знакомились с Джил, но я все равно чувствовала себя неуютно. Мы каждый день обедали вместе в школе, бывало даже, созванивались по вечерам и болтали по телефону, но все это приобрело какой-то слишком поверхностный характер. Было ощущение, что я абсолютно отделилась от их жизней. Вроде как знала все, что происходит у подруг, но если начать вдаваться в подробности, то понимала, что на самом деле толком ничего и не понимаю.

Наверное, именно по этому пятничный разговор с девчонками поверг меня в шок. Оказалось, что у Рокси появился парень. Она начала говорить о каком-то Итане, когда мы решили посидеть на трибунах после уроков, чтобы посмотреть на тренировку (очередную) нашей команды по футболу. Я пропустила это незнакомое имя мимо ушей, так как в очередной раз мучилась от непонимания как этот идеальный парень, который сейчас машет мне рукой с поля, может быть таким неидеальным. Но потом имя повторилось еще раз, и я непонимающе спросила у подруги:

– Рокси, я что-то пропустила? Кто такой Итан?

– Наконец-то Энн снова с нами. – Рокси почти демонстративно закатила глаза, но расплылась в улыбке. – Я и не думала, что ты нас слушаешь.

– Почему? – непонимающе переспросила я.

– Потому что с тех пор, как ты начала встречаться с Грегом, мы тебя буквально потеряли, – ответила за подругу Эшли. – Все это заметили, девочки?

– Конечно. Сто процентов, – подтвердили остальные хором.

– Даже я немного это заметила, – подала голос Джил.

Я никак не могу привыкнуть, что она теперь с нами.

– Что? Почему? Нет, это не так. Я… – У меня не получалось придумать хоть один контраргумент, их как будто не существовало. Потому что подруги были правы. Как только в моей жизни появились стабильные отношения, на мою голову свалилось слишком много противоречивых чувств, мыслей и эмоций, в которых я пыталась разобраться. – Боже, простите меня. Вы правы. Мне действительно ужасно жаль, что я такая дерьмовая подруга.

– Столько фатализма. – Улыбнувшись, Хлоя толкнула меня в плечо. – Перестань. Мы же пытаемся все понять. Для тебя отношения с Грегом это то, к чему ты стремилась так долго. Мы подождем, пока у вас пройдет первая волна, когда вы оторваться друг от друга не можете.

Нет никакой волны.

– Так что за Итан? – Признаться девчонкам в своих переживаниях по поводу Грега я не могла. Что-то внутри меня основательно сопротивлялось этому. Мне казалось, что Рокси или Хлоя обязательно закатят глаза и выдадут фразу типа «что тебе еще нужно?» или «ты весь прошлый год стонала на счет того, что Грег тебя не замечает, а теперь…».

– Не знаю. – Рокси пожала плечами. – Ухаживает он красиво, но я не уверена, что мне сейчас стоит начинать отношения. Скоро экзамены. К тому же он такой… слишком романтичный.

– Что? Это проблема? – я удивленно вздернула бровь.

– Не знаю. В прошлое воскресение Итан устроил для меня салют. Салют! – Рокси вздернула руки вверх. – Кто устраивает салюты, чтобы пригласить девушку встречаться?

– Очевидно, кто-то чересчур романтичный, – предположила Элен.

– Да, но меня это немного напрягает. Все это как будто реально слишком.

– Может он просто действительно сильно в тебя влюбился и хочет впечатлить любым способом? – мягко спросила Джил. – Я бы пришла в восторг. Даже не от самого салюта, сколько от идеи, что парень готов сделать для меня что-то такое… необычное.

Да, Джил была бы действительно в восторге. Потому что после того, как Саймон так сильно «впечатлил» ее, она явно считает салют манной небесной. Что угодно будет супер, если это не бар с пьяными дружками.

– Да я и сама это понимаю. Но все равно что-то немного напрягает. – Задумавшись, Рокси поудобнее устроилась на трибуне, подставив лицо под солнечные лучи.

– Рокси, парень так старается, ты же дашь ему шанс? – спросила Элен.

– Разумеется, дам.

– Тогда мы спокойны.

– А как у тебя дела в приюте? – спросила подругу Хлоя. – Справляешься?

– Что? Какой приют? – Я опять в полной прострации взглянула на подруг. Кажется, они заметили мой шок и стали посмеиваться надо мной. – Рокси, ты работаешь в приюте?

– Уже целую неделю. И да, я рассказывала об этом в столовой. Раза три. Но, кажется, ты опять была в своих мыслях. – Судя по выражению ее лица, она не сердилась.

– Что за фигня?

– Первая любовь, вот что за фигня, – назидательно кивая головой, выдала Элен.

Подруги рассмеялись, а я так и не смогла отойти от шока. Не думала, что я настолько могу уходить от реальности, когда думаю о чем-то своем.

– Специально для Энн: я устроилась на подработку в приют для животных, – с улыбкой начала Рокси. – Это хорошие рекомендации для колледжа, плюс небольшие деньги. Там мы и с Итаном познакомились. Он привозил кошку своей бабушки к нашему ветеринару на осмотр.

– Очень романтичная история, – сияя протянула Хлоя.

– Да, особенно та часть, когда кошка испугалась и расцарапала Итану все руки, – с такой же улыбкой подала голос Джил.

– А я оказала ему первую помощь, – Рокси одобрительно кивнула головой.

– И он влюбился в тебя с первого раза.

– Вау, – промямлила я. – Как это могло пройти мимо меня?

– Как и многое другое, судя по всему, – с улыбкой подначила меня Эшли.

– Я еще что-то пропустила?

– Ловите момент, девочки, пока Энн с нами, – рассмеялась Рокси.