Падение к тебе

– Я не говорил о том, что ты будешь оплачивать квартиру. – Тео раздраженно потер переносицу и снял с лица темные очки. – Мне нужно только знать, нравится она тебе или нет.

Риелтор с возрастающим интересом наблюдал за нашей перепалкой. Он узнал Тео, как только мы вошли в квартиру, и тут же попросил автограф. Тео расписался на клочке бумаги с таким лицом, как будто его попросили дотронуться до раздавленного жука на тротуаре.

– Конечно, она мне нравится! Кому бы она не понравилась… Но кто за нее будет платить?! – воскликнула я.

Тео жестом попросил риелтора подать ему документы. Мужчина передал бумаги с таким рвением, что у него тряслись руки. Тео оставил несколько подписей и заполнил поля с банковскими данными.

– Значит, договорились. Сегодня вечером к твоему дому приедет грузовик, чтобы забрать твои вещи, – сказал Тео. Риелтор, сияя от счастья, схватил документы. Еще бы, он только что заработал несколько тысяч долларов за пару минут. Тео взял ключи, лежавшие на кухонной стойке, и подошел ко мне. Я все еще пыталась осмыслить все, что произошло со мной с того момента, как я вышла из ванной этим утром.

– Тебе нужно быть близко. На случай, если понадобишься, – сказал он, вложив ключи в мою ладонь. Его руки были на удивление теплыми. Я ожидала, что этот человек, похожий на вампира, окажется холодным, как лед.

– Ты знаешь мой домашний адрес, знаешь мой новый адрес. Ты знал, что я попала в «Хэндс-офф». Что еще ты обо мне знаешь? – прищурилась я, пристально глядя на него.

– Все, что мне нужно, – спокойно ответил Тео. – Пошли, у нас еще много дел. Это была всего лишь первая задача на сегодня.

Как только мы сели в машину, Тео протянул мне свой ноутбук. Экран был открыт на почтовом ящике, и мои глаза чуть не выскочили из орбит.

– Черт возьми…

– Да, тебе придется с этим повозиться, – усмехнулся он. – Пятьдесят тысяч писем, которые я не собираюсь открывать или отвечать. Твоя задача – все рассортировать. Есть деловая переписка для тех, чьи контакты у меня сохранены. Есть фанатская почта. Очень много фанатской почты. Есть предложения о сотрудничестве, запросы на участие в телепередачах, интервью и…

– …«женщины», – закончила я за него, машинально зависнув курсором над папкой.

– Да, женщины, – спокойно подтвердил он.

Мы ехали молча, пока Тео не припарковал машину в двух кварталах от своего дома. Он открыл бардачок, достал оттуда запасной ключ и протянул мне, коснувшись тыльной стороной ладони моего колена. Я подумала, что хотела бы стать письмом в его почтовом ящике и отправиться в папку под названием «женщины».

– Вот ключ. Кабинет напротив гостиной. Я должен уехать в студию. На столе я оставил список правил твоей работы. Не звони мне с вопросами – я выключаю телефон, пока нахожусь в студии, – сказал он скучающим голосом, доставая из кармана пачку «Лаки страйк» и закуривая. Я вышла из машины. Голова кружилась.

Кабинет Тео напротив гостиной, как и остальные комнаты, был оформлен в черно-белом минималистичном стиле. Интересно, как выглядит его кухня? Что у него в холодильнике? Такой же минимализм, с идеально выстроенными банками «ЛаКрой»14, или там постыдный бардак из коробок с едой навынос и почти пустые бутылки соусов? Я задумалась, как выглядит его спальня, насколько мягкие там простыни, пахнут ли они сигаретами и ванилью? Встряхнув головой, я прогнала эти мысли, и взгляд упал на лист бумаги, лежащий на большом деревянном столе.

«Правило 1: Всегда отвечай на мои сообщения и звонки.»

«Правило 2: В доме никого не должно быть с 05:00 до 21:00. Особенно женщин.»

«Правило 3: Не заводить романы с участниками группы или персоналом. Некоторые исключения возможны.»

Я уставилась на лист бумаги с таким лицом, будто он меня лично оскорбил. Словно он обозвал мою мать и ударил моего отца по лицу. «Некоторые исключения возможны»? Что это еще за исключения?

***

После изнурительного дня, проведенного за сортировкой бесконечной почты, я была совершенно вымотана. Я разобрала около десяти тысяч писем, пометив важные восклицательными знаками. Всего пятьсот штук удостоились такой чести. Я старалась не вчитываться в письма с заголовками вроде «Пожалуйста, ответь на мои звонки», «Напиши мне» или «Ты настоящий кусок дерьма, Тео». Но любопытство оказалось сильнее.

В одном из писем известная модель умоляла Тео перезвонить ей. В другом – популярная исполнительница делилась своими мыслями и откровенно описывала, что бы она сделала с ним, если бы он хоть раз ответил. Испанская актриса благодарила его за сказочный отпуск на Канарских островах и спрашивала, когда он вернется. Закрывая ноутбук, я старалась не задумываться о личной жизни Тео.

Я поехала домой в Бэй Ридж собирать вещи, на лету уклоняясь от вопросов родителей и отвечая настолько расплывчато, насколько это было возможно. Мама не могла перестать нахваливать Тео, называя его настоящим джентльменом и красавцем. Я думала о мольбах его бывших любовниц в почтовом ящике и сомневалась, что Тео так уж галантен, каким мама его себе вообразила.

Моя спальня выглядела непривычно пустой без вороха одежды и украшений. Я подняла стопку журналов с подоконника и, перелистывая их, взглянула на ватманы в шкафу, которые выглядывали в пробелах между зимней одеждой. Я всегда любила делать коллажи – собирать картинки из журналов, давать им новую жизнь, спасать их, чтобы они не оседали в мусорных баках Нью-Йорка. Нужно будет сделать еще один коллаж в новой квартире. Новый коллаж для новой жизни. Для новой Эмеральд, которая больше не связана журналистскими обязательствами, но скована тремя странными правилами, установленными ее боссом.

К одиннадцати вечера грузчики закончили поднимать коробки в квартиру. Я упала на мягкий коричневый диван, полностью измотанная. Распаковку я оставила на завтра. Позвонила маме, чтобы сказать, что благополучно переехала, и она тут же предложила помочь с вещами. Меня передернуло от одной только мысли, что мама увидит эту квартиру, начнет гадать, сколько она стоит, и что за договоренности у меня с Тео, раз я живу в таком месте.

Когда я закончила разговор, веки налились тяжестью, словно их придавили мешками с песком. Я начала погружаться в неспокойный сон о пронзительных синих глазах и теплых ладонях на моих коленях, когда мой телефон завибрировал.

– Черт. – пробормотала я, открывая глаза.

Тео ждал меня в дверях своего дома. Он выглядел почти радостным, но я не могла понять, была ли эта радость из-за меня или из-за пачки сигарет и высокого пластикового стакана с ледяным тайским чаем, который я принесла из круглосуточного китайского ресторанчика за углом. Он забрал чай и сигареты из моих рук.

– Как прошел переезд?

Я натянула свой белый кардиган поплотнее. Если переезд поближе к Тео означал поздние пробежки за чаем и сигаретами – я справлюсь. Но все же мне было любопытно, зачем ему понадобилось отправить меня в десятиминутный рейд по всему кварталу. Его, что, забанили в «Дордэш»15?

– Все хорошо. Спасибо еще раз за квартиру. Она идеальная, – искренне сказала я.

Тео покрутил стакан с чаем в руках и сделал глоток. Между нами повисла неловкая тишина, я избегала смотреть на него. Что ему еще от меня нужно? Колыбельная и поцелуй в лоб?

– Завтра я познакомлю тебя с группой, – наконец сказал он. – Ты пойдешь в студию. Я возьму свой ноутбук, чтобы ты продолжила разбирать почту, но не думаю, что ты завтра сильно продвинешься.

Я подняла бровь и посмотрела на него. Недооценивать меня – ошибка. Я так отсортирую его почту завтра, что он слова мне не сможет сказать. Возможно, упадет мне в ноги.

– Думаю, я справлюсь.

– Не будь так уверена. Группа захочет выпить с тобой, наболтаться, рассказать о том, какой я мудак.

– А ты мудак?

– Что? – Тео посмотрел на меня с легким удивлением.

– Ты мудак?

– Да, – просто ответил он, как будто это было очевидно. – Надеюсь, ты не надеялась, что я – не такой, как остальные парни?

Он протянул руку и дернул выбившуюся из рукава моего кардигана нитку. Я почувствовала, как почва под ногами начала плыть. Тео наклонился чуть ближе, снова обдавая меня опьяняющим запахом сигарет и ванили с имбирем.

– Потому что я – парень. Такой же, как все остальные.

Он улыбнулся и зашел обратно в дом.

– Спокойной ночи, Эмеральд.

– С-спокойной ночи, Тео, – пробормотала я, едва успев собраться с мыслями, прежде чем он закрыл дверь. Мне понадобилась минута, чтобы прийти в себя и оторвать подошвы от крыльца. Я, кажется, начала осознавать. Мне придется очень туго, если я хочу продолжать придерживаться своего личного правила.

«Правило 1 (и единственное): Не спать со своим боссом.»

Глава 3

Студия «Ноуздайв» выглядела совсем не так, как я представляла себе студию успешной рок-группы. Старое здание стояло в паре кварталов от Утюга16, напротив олдскульного итальянского ресторанчика, где до сих пор продавали куски пиццы всего за доллар. Но даже несмотря на привлекательные цены, местечко выглядело так, как будто едва выживало в капризном и вечно меняющемся Нью-Йорке. Возможно, если бы это была модная ремесленная пекарня или достойный соцсетей баббл-ти, дела у хозяев шли бы гораздо лучше.

Пока мы ехали в старом лифте на 9 этаж, Тео нервно мял пустую пачку «Лаки страйк» и начал хлопать себя по карманам брюк. Я тут же достала из рюкзака свежую пачку и вложила в его руку. Он удостоил меня кивком, распаковал пачку, и засунул сигарету между тонкими губами.

– Раньше у нас была огромная студия в Хеллс Китчен, целых два этажа. А сейчас, – Тео обвел рукой обшарпанный лифт, который тоненько звякнул на 9 этаже, оповещая о прибытии – приходится довольствоваться гораздо меньшим.

– Это из-за того, что вы отказались работать со своим старым лейблом? – спросила я, следуя за Тео по длинному коридору, в конце которого дневной свет с трудом пробивался в грязное окно. Я даже немножко гордилась этим вопросом. За пару дней работы на Тео я успела прочесать весь интернет в поисках информации, и теперь была настоящим экспертом по группе. Я, правда, старалась избегать сайты со сплетнями, где обсуждались подружки Тео.

– Мы не отказывались ни с кем работать. Лейбл отказался играть по нашим правилам. А правила были простые – отдавать больше прибыли группе, позволить нам уйти на перерыв прошлой весной, и перестать подсовывать нам бездарных поэтов с их сопливой лирикой, – сказал Тео скучающим голосом и вставил ключ в замочную скважину двери с белой надписью «Ноуздайв». Дверь оказалась открыта, и Тео толкнул ее внутрь. У пульта управления с кучей огоньков сидел молодой парень едва ли старше меня – блондин с теплыми карими глазами и улыбкой Чеширского кота. Под левым ухом я заметила татуировку в виде доски для серфинга. Парень встал со стула и вальяжно подошел ко мне и Тео.

– Так, так, что это тут у нас? Новая жертва Теодора Салливана? – спросил он с сильным австралийским акцентом, согнувшись пополам, чтобы посмотреть мне в лицо. Какого черта они оба такие высокие? Я ощущала себя настоящим карликом рядом с этими двумя гигантами.

– Жертва? – с издевкой спросила я, – Может, это он – моя жертва?

Тео хохотнул и незажженная сигарета чуть не вывалилась у него изо рта. Блондин залился смехом и похлопал меня по плечу.

– А она мне нравится! Бойкая. Я Джо, менеджер этого пикирующего самолета, – представился он, сияя белоснежной улыбкой.

– Эмеральд. Или просто Эм, – сказала я, отводя глаза и отодвигаясь от Джо в сторону видавшего виды дивана.

Тео сидел на стуле перед панелью управления и задумчиво крутил колки, пока я доставала из рюкзака ноутбук. Почти час я отвечала на письма – запросы на интервью, приглашения на ток-шоу, мольбы о том, чтобы группа выступила на музыкальных фестивалях. Я консультировалась с Тео и Джо насчет ответов, а они переругивались между собой. Джо был готов на что угодно ради того, чтобы группа светилась в СМИ и на ТВ как можно чаще, а вот Тео был куда более избирательным и отметал почти все предложения.

– И чем тебе не угодил Конан17? Тебе даже не нужно будет разговаривать, я уверен, что они с Нилом прекрасно поболтают о том, что они оба рыжие, Лия очарует его, Хантер… Не знаю, поулыбается в камеру так, чтобы девочки пищали, а тебе просто надо будет сидеть и не кривиться. Ну же, Тео, – умолял его Джо.

– Исключено. Никакого Конана. Эмеральд, ответь только Нардвару18, группа готова встретиться с ним в течение месяца, – Тео все еще вертел в руках сигарету, которую не поджигал. Меня начинало это бесить. Джо со стоном откинулся на кресло и потер лоб.

– Поняла. Ты не хочешь уже покурить, наконец? – пробубнила я, стуча по клавиатуре и составляя вежливые отказы. Тео посмотрел на свои руки и окончательно смял покореженную сигарету, отправляя ее в мусорку.

– Я не курю в студии, – отрезал он, отворачиваясь к панели управления. Джо закатил глаза и вздохнул.

– Знаешь, лучше бы ты покурил. Был бы подобрее… Эм, напиши «Вог», что мы согласны на фотосъемку и интервью. Пусть наберут мне сегодня или завтра.

Тео резко развернулся на стуле, его глаза были прищурены, а брови почти касались друг друга, так сильно он хмурился. Он уже было открыл рот, чтобы возразить, но тут в студию как будто ворвался ураган. Мой нос атаковал аромат клубничных духов и мятного шампуня, а перед глазами предстала она – Лия Мартинез, вокалистка группы, миниатюрная блондинка с розовой прядью, спадающей на ее кукольное личико с пухлыми, надутыми губами.

– Даже не думай, Салливан! «Вог» всегда отдает мне шмотки, которые они используют на съемках. Мамочке нужны новые туфельки, – проворковала Лия, сбрасывая с плечей неоново-розовую шубу. Я слышала о Лие сотни раз, даже однажды писала о ней статью. Она была иконой стиля, любимицей интернета. Написать что-то плохое о Лие Мартинез равнялось смертному приговору – ее преданные фанаты находили неугодных и рушили их карьеры. Я немного боялась ее. Обладание такой силой пьянило и немного пугало. Мне хотелось верить, что Лия и вправду такая же солнечная, какой ее рисовали медиа. Она перевела свои очаровательные глаза на меня, и мне показалось, что я сжалась между подушками просиженного дивана, пытаясь казаться незаметной.

– Эмеральд! Обожаю, когда сосисочные вечеринки разбавляют девчонки! – она улыбнулась мне так искренне, что было абсолютно невозможно не ответить ей тем же. Лия грациозно села на диван рядом со мной и взяла меня за плечи, рассматривая мое лицо, – Знаешь, Тео столько о тебе рассказывал. Он просто заткнуться не мог!

Тео и я одновременно наклонили головы и прищурились.

– Я просто сказал тебе, что у меня новая ассистентка и ее зовут Эмеральд, – протянул Тео. Лия захихикала.

– Ты запомнил ее имя. Это уже хороший знак! Как там звали твою предыдущую ассистентку? Бедная девочка убегала от тебя так, как будто за ней стая волков гналась, – сказала Лия, кидая на Тео возмущенный взгляд. Тео потер подбородок в замешательстве.

– Мэри? Кэри? Я не помню. Ее хватило на неделю.

– Вообще-то ее звали Терри, – вмешался Джо, качая головой. Брови Тео приподнялись и он пожал плечами.

– Терри, ладно. Какой смысл ее обсуждать? Она не важна.

Не важна, значит. Интересно, если я промахнусь и Тео уволит меня, как быстро он забудет мое имя и скажет, что я не важна? Мысль об этом заставила меня содрогнуться. Лия заметила мое замешательство и сжала мое плечо наманикюренными пальчиками.

– Не обращай внимания. Тео помнит только тех, кто ему приносит выгоду. Если в один прекрасный день я лишусь голоса, то он и про меня быстренько забудет, – шутливо сказала Лия.

– Ага, тебя забудешь… – закатил глаза Тео.

Дружескую перепалку прервала распахнутая в студию дверь, в которую протиснулся еще один высоченный парень. Я мысленно застонала. Лия была еще ниже меня, мы были просто окружены рослыми шпалами. Я узнала в новоприбывшем рыжеволосом мужчине Нила Льюиса, барабанщика, который всегда очень активно общался с поклонниками в соцсетях и, казалось, жил жизнью рок-звезды на полную катушку – он постоянно мелькал на фотографиях с громких вечеринок, дружил со знаменитостями в соцсетях, и участвовал во всех модных трендах. Нил выглядел взъерошенным, у него во рту торчала зубная щетка, а на уголках губ собралась белая зубная паста. Он сплюнул в урну и вытер рот рукавом, отправляя в урну зубную щетку. Тео взглянул на свои наручные часы и ухмыльнулся.

– Опоздал всего на 5 минут. Новый рекорд, Нил, – Тео саркастично похлопал рыжему парню, который закатил глаза и плюхнулся на диван слева от меня, – и ты не мог бы избавить нас всех от лицезрения твоей утренней рутины? Зубы можно было и дома почистить.

– Я не из дома. Так что если ты не хочешь весь день в моем дыхании ощущать запах фанатки, с которой я вчера…

Лия резко развернулась к Нилу и отвесила ему подзатыльник. Тео устранился из разговора, направившись в будку звукозаписи и шумно настраивая свою электрогитару.

– Нил! Имей совесть, Эмеральд видит нас впервые, а ты уже рассказываешь о всякой похабщине, – воскликнула Лия, хватая Нила за ухо. Нил сморщился и отмахнулся от блондинки.

– Да понял я, понял, – пробурчал он, нагибаясь и глядя на меня. Я одарила его улыбкой и Нил заметно расслабился.

– Эмеральд? Классное имя, – сказал Нил, протягивая мне ладонь, на тыльной стороне которой я разглядела россыпь веснушек.

– Спасибо. Моя мама очень любит изумруды, – смущенно призналась я, пожимая крепкую ладонь Нила. Над моим именем всегда подшучивали и коверкали его. Кем я только не успела побывать – Эммой, Эмили, Эсмеральдой.

Пока я болтала с Нилом и Лией, которые допрашивали меня о том, как я решилась на то, чтобы стать ассистенткой Тео, я замечала на себе взгляд Джо, который непринужденно копался в своем смартфоне. Меня немного смущало такое внимание к моей персоне, но я храбрилась и отвечала на вопросы как будто я была на интервью. Через минут десять Тео выглянул из комнаты звукозаписи и швырнул в Нила свой медиатор.

– Перестаньте допрашивать мою ассистентку и настройте инструменты. У Эмеральд куча дел, – прошипел Тео. Нил вздохнул и одарил меня ухмылкой.

– Эм, тебе же есть 21?

– Мне 22, – ответила я, приподнимая бровь.

– Отлично, значит вечером мы идем на Бликер-стрит19. Там я и продолжу свой допрос, – проворковал Нил, потирая ладони. Я засмеялась и хотела ответить так же шутливо, но тут по студии как будто пронесся холодок.

В распахнутую дверь вошел бледный парень с длинными кудрявыми черными волосами и такими же черными глазами. У «Ноуздайв» не задалось с басистами с самого основания группы – то конфликты, то басисты были слишком буйными, то пытались наступать на пятки Тео и выбиваться в лидеры. Хантер Росс был уже четвертым басистом, но он задержался дольше остальных. Я заметила, что улыбки на лицах Нила и Лии сменились напряжением. Хантер даже не удостоил меня взглядом и протиснулся в комнату звукозаписи, тут же хватая свою бас-гитару. Я услышала, как Тео отчитывает его тихим голосом, а Нил и Лия переглядывались так, как будто обсуждали секрет. Я зарылась носом в ноутбук, все еще утопая в почте Тео. Даже знать не хочу, что между ними всеми происходит. Это не мое дело. Мое дело смотрело на меня с экрана сотнями неотвеченных писем.

***

В обед Джо вытащил меня в итальянский ресторанчик через дорогу. Группа так и не успела записать ни одной песни и все утро было проведено в переругиваниях между Тео, Нилом, и Хантером, тихий голос которого было едва слышно за двумя горластыми мужчинами. Джо уверил меня, что это нормально, и обычно запись начиналась после плотного обеда. Мы стояли у стойки итальянского ресторанчика и ждали свой заказ. Заведение было набито студентами, уплетающими дешевую пиццу и туристами, которые норовили заглянуть за стойку в ожидании своих заказов. Пухлый мужчина с шикарными усами за кассой принимал заказы с неугасающим рвением, и я глубоко вдохнула запах сыра, масла, и итальянских трав. Нью-Йорк пах для меня именно так – вкуснейший кусок пиццы, с которого капало масло. Невольно на лице появилась улыбка, и Джо подмигнул мне.

– Проголодалась?

Я покачала головой и посмотрела на молодую девушку, упаковывающую наш внушительный заказ.

– Мы вроде как не первые в очереди были, а заказ почти собран, – протянула я, поглядывая на чеширскую улыбку Джо.

– Наблюдательная какая. Мы тут VIP клиенты. Тео купил этот ресторан пару месяцев назад.

У меня глаза на лоб вылезли. Купил ресторан на Манхэттене? Судя по количеству народа в обеденный час, дела у ресторана шли неплохо, хотя снаружи он выглядел совсем непримечательным. Даже загибающимся.

– А Тео хорош. Лидер, инвестор, миллионер, плейбой…Что-то должно быть с ним не так. Он гоняется за женщинами с бензопилой по ночам?

Джо хрюкнул от смеха и покачал головой.

– Скорее, наоборот.

Я не стала допрашивать менеджера и подхватила пакет с шестью порциями салата Цезарь. Джо легко поднял две большие коробки с пиццей и пакет с разномастными пастами. У меня начинали течь слюнки. Я соврала, что не голодная – сегодня утром я едва успела выпить кофе и пулей вылететь из дома. Ранний подъем давался мне с трудом.

Мы с Джо шли по длинному коридору, когда я услышала громкие голоса за дверью студии. Тео кого-то отчитывал, а Лия пыталась перекричать его своим высоким голосом.

– …потому что он не может держать себя в руках! Я не тупого тинейджера нанял, а профессионала! – проорал Тео и я услышала звук защелкивающейся зажигалки.

– Ты не делаешь лучше своими воплями! Ну отправь ты его в…

Лия не успела закончить свое предложение, потому что я толкнула плечом дверь. Она стояла посреди комнаты, раскрасневшаяся и немного растрепанная, со сжатыми кулаками, и нависла над Тео, который крутил в руках свою серебряную зажигалку, сидя на диване. Нил сидел на полу и держал голову в руках, а Хантер все еще был в студии в огромных наушниках и играл бодрую мелодию на басу. Я оценила ситуацию и решила не задавать лишних вопросов.

– Кто голоден? – я достала коробку с салатом и потрясла ее перед Тео, – крутоны размокнут.

Тео закатил глаза.

– Я не чихуахуа, а это – не собачья еда, Эмеральд.

– Но злой ты прямо как чихуахуа, – парировала я под смешок Джо.

Лия тут же подскочила ко мне и захватила коробку с салатом. Тео потянулся и запихнул зажигалку в карман, перехватив коробки с пиццей у Джо. Лица у Тео и Лии были напряженными, Нил пытался всеми силами разрядить обстановку. Он похлопал Джо по плечу и вытащил коробку с карбонарой из пакета, с кряхтением устраиваясь на диване. Я села на широкое кресло рядом с Тео и открыла свой салат.

– Если вы перестали орать, то давайте лучше обсудим тур, – Нил взмахнул пластиковой вилкой, как будто дирижировал оркестром. Джо втиснулся на диван между Лией и Тео с куском пиццы во рту.

– А чего обсуждать? Тур только весной, – пробубнил Джо, жуя кусок сырной пиццы. Тео нахмурился.

– Ты думаешь, что все будет так же, как было с лейблом? Нам самим нужно озаботиться трансферами, жильем, общением с площадками. Ты готов этим заниматься весной, когда все уже будет зарезервировано?

Джо вздохнул, а я тут же схватила свой планшет и начала тыкать в экран, слушая то, о чем переговаривалась группа.

– Не больше двух недель. Пять, максимум шесть городов. И никакого Вегаса, – процедил Тео, бросая взгляд на студию, где Хантер продолжал безмятежно бренчать на своем басу. Я открыла карту США и начала внимательно ее разглядывать. В соседней вкладке у меня был открыт список городов из предыдущего тура, с которым я периодически сверялась. Лия вытянулась в кресле напротив меня, методично выковыривая крутоны из своего салата.

– Но у нас был такой классный концерт в Вегасе! Блин, я там чуть не кончила прямо на сцене…

Нил поперхнулся пастой, уши Джо стали красного цвета, а Тео хохотнул, бросив на Лию взгляд, который я никогда раньше не видела. Так смотрят на очень близкого и любимого человека, даже когда он несет чушь. Лия захихикала.

– Что, только вам можно про такое говорить? Там такая бешеная энергетика была! Тео, ну правда же?

Тео пожал плечами и вздохнул. Его взгляд снова похолодел, а я уткнулась носом в свой планшет.

– Мы не можем опять рисковать, – отзрезал Тео, бросив взгляд на студию. Хантер снял наушники и поставил бас на подставку. Он вошел в комнату и все уставились на него, что порядком смутило парня. Хантер подошел ко мне и положил руку мне на плечо. Я вздрогнула и подняла на него взгляд, а Хантер мне тепло улыбнулся.

– Эмеральд? Прости за утро, я тогда еще не проснулся. Привет, я Хантер, – у него был низкий, приятный голос, и такая светлая улыбка, что я даже и не думала на него обижаться вообще никогда. Я отмахнулась и взяла с кофейного столика коробку с салатом, протягивая ее Хантеру.