Бронированные джонки Цыси и Микадо. Идеальный Российский императорский флот

Башня под 6-дюймовые орудия крейсера «Олег». В данной альтернативе, башни под 4,7-дюймовые орудия были чуть меньшего размера, примерно, на четверть

Вновь, к великому князю прибыл Фритьоф Нансен и высказал желание приобрести скоростной, бывший немецкий, миноносец S-13 за щедрые 160 тысяч рублей, на что получил мгновенное согласие, так как Алексей Александрович еще не общался с новым управляющим и не знал его точки зрения на данный вопрос, но все оперативно решил сам, так как привык считать себя хозяином в «своём» министерстве, тем более, что миноносец достался даром.

Через несколько дней с великим князем принял решение пообщаться, уже новый управляющий Морским министерством – Тыртов Павел Петрович, ранее служивший на многих кораблях Российского императорского флота: «Не тронь меня», «Князь Пожарский», «Аскольд» и других, ходивший, пожалуй, по всем морям и океанам. Его первый вопрос, после приветствия Алексею Александровичу звучал так: «Почему Вы продали миноносец S-13 без моего ведома?»

– Послушай, уважаемый Павел Петрович, – генерал-адмирал опешил от подобного вопроса и как то перестал быть вежливым, хоть с детства и славился подобным качеством, – Ваш предшественник Николай Матвеевич, никогда не позволял разговаривать со мной в таком тоне, если я делаю что-то, то это решение сбалансированное и на благо Российской империи. Я знаю, что молодой император поставил Вам задачу вытряхнуть все что может держаться на плаву и стрелять из Балтийского и Черноморских флотов, для того, что бы Российской империи утвердиться на побережье Тихого океана прочно и на долгие годы. Мне известно, что на Транссибе, в этом году, расчищены7 участки, под названиями «Уссурийская железная дорога», протяженностью в 719 верст и так называемая «Западно-Сибирская железная дорога», протяженностью в 1325 верст. Летом сего года, под руководством инженера Пушечникова, началось возведение дороги, которая связывает Забайкальский участок со Средне-Сибирским. От Иркутска до пристани Лиственничной была построена железнодорожная ветка. Затем, по озеру Байкал, была налажена паромная переправа на расстояние 73 км до станции Мысовой. Подвижной состав перевозился паромами-ледоколами «Байкал» и «Ангара», переправа длилась всего четыре часа. Кроме того, 17 сентября 1896 года состоялась торжественная закладка первого железнодорожного моста через Енисей».

Паром «Байкал» за выгрузкой

«Вы прекрасно информированы Алексей Александрович», – согласился Тыртов, – но все-же я прошу советоваться со мной, если Вы прикажете что-то продать или построить. Вся политика морского министерства, при ограниченном бюджете должна быть направлена на обеспечении политики нашего государства».

«Весьма постараюсь, но не обещаю, – проявил своеволие великий князь, – Вы лучше сосредоточитесь на обеспечении большей боевой подготовки и вооружений для эскадры Тихого океана, а на боеспособности кораблей Балтийского и Черноморских флотов я позабочусь лично», – сообщил генерал-адмирал.

«Не введете меня в курс последних Ваших распоряжений относительно перебазирования кораблей Российского императорского флота?»

«Легко мой друг, – проявил великодушие Алексей Александрович, хоть и не снисходил в общении с холопами, но тут ему надо было, чтобы Тыртов занялся именно тем делом, под которое и был заточен, – я Вам буду говорить только о тех кораблях, которые направляются на Дальний восток, а все те три броненосные крейсера, которые перебазируются на Чёрное море, сфера моей юрисдикции».

«Договорились», – кивнул в знак согласия Павел Петрович.

«Итак пять бронепалубных крейсеров и десять миноносцев в этом месяце выходят из Гельголанда и направляются через Ла Манш и Суэцкий канал во Владивосток».

«Они существенно усилят нашу боевую мощь там, ведь на страже рубежей империи в Японском море дежурят лишь три крейсера и две канонерские лодки», – поддакнул Тыртов.

«Четыре таких канонерки еще находятся в Севастополе. Вашей задачей я вижу разработать проект их модернизации, под нужды текущего дня, их быстро переоборудуют в Николаеве и пришлют во Владивосток, так как именно Вашему перу принадлежит проект новой канонерской лодки8, предназначенной для вод Китая, вот Вам и первая задача, воплотить ее в жизнь».

«Но ведь есть еще корабли, которые просто стоят в отстое?» – поинтересовался новый управляющий Морским министерством.

«Из судов большого водоизмещения могу назвать: броненосец „Георгий Победоносец“, броненосный крейсер „Роон“ и два бронепалубных „Ариадна“ и „Гамбург“. Про „Гайдамак“ не упоминаю, так как на нем еще Макаров австрияков громил и состояние у него так себе».

«Отдайте их мне, я с умом их использую на Тихом океане», – попросил Тыртов.

«Броненосец не отдам, так как он дорог в эксплуатации, да и резервный он, на случай потопления какого либо черноморского броненосца миной или снарядом, а трофеи забирайте», – разрешил великий князь.

«Премного благодарен», – ответил Тыртов, уже подсчитывающий на сколько подрастет вверенный ему в управление флот, на отдаленной окраине империи, и что именно, в каких реляциях, он доложит императору.

«Вот Вам и вторая задача: Сделать из броненосного крейсера современный корабль, а из двух минных крейсеров, два минных заградителя, чтобы корабли поднебесной тонули от выставленных ими мин».

«Задание понял, а что у нас все-таки с продвижением кораблей Российского императорского флота на Дальний восток?» – уточнил Павел Петрович, отвлекшегося на рассуждения, великого князя.

«Флагман флота „Ослябя“, так как он был оснащен помещениями для размещения штаба эскадры, с броненосными крейсерами „Генерал-Адмирал“ и „Минин“ прошли Африканский Рог и архипелаг Сокотра и сейчас направляются в Коломбо. Им попались одиночные германский и испанский миноносцы и целые эскадры англичан и французов из восемнадцати и десяти кораблей соответственно», – рассказал что знал великий князь.

«Где сейчас однотипный „Пересвет“ с миноносцем типа 1895?», поинтересовался новый управляющий Морским министерством.

«Он должен быть где-то между Сицилией и Мальтой, – проявил свою осведомленность великий князь, – им на встречу из Черного моря выдвинулись четыре бронепалубных крейсера, так что группировка нашего флота должна быть более чем убедительной, как своим представительским видом, так и боевыми возможностями».

«Надеюсь они долго у королевы Эллинов9 не задержаться?» – предположил Тыртов.

«На все воля Божья и темперамента Ольги Константиновны, – многозначительно ответил Алексей Александрович, – так что еще одна Ваша задача подумать, над модернизацией броненосных крейсеров типа „Минин“, так как на их плечи ляжет вся тяжесть войны, за овладением акватории Желтого моря, что-то мне подсказывает».

«Не много ли задач Вы мне тут навешали? Чем Вы сами заниматься планируете?»

«Я прощаю Ваш демарш, на первый раз, но ответом я вижу постройку новых кораблей, а модернизация ложиться целиком на Ваши плечи с орлами, такова моя воля», – закончил встречу Алексей Александрович, показав, кто на белом свете главнее.

Сам он тут же принял Чихачева и его друга-грека Михаила Ильича Кази, но обратился к первому: «Ну как же так, милейший Николай Матвеевич, на кого Вы меня бросили?»

«Воля государя, никак не мог ей противоречить, да ещё вдовствующая императрица Мария Федоровна меня убедила войти в Госсовет, чтобы её сына вразумлять время от времени, а то увлекается из за своей молодости и неопытности».

«Все понятно, буду в одиночестве воевать с бюрократией, на благо Родины, – заявил великий князь, – а что там с проектированием нового броненосного крейсера в 7000 тонн? Как обстоят дела подробно?»

«Вроде бы подобное водоизмещение это много, но росту подвержена и машинно-котельная установка, броневая защита и многое другое, В результате крейсер защищен слабо, а вооружение лишь из пары 8-дм орудий и дюжины новых 4,7-дюймовых с длинной ствола в 30 калибров (19-кг снаряд, 799 м/с, 6 Мдж)».

«Вот если бы взяли длину ствола в 36 калибров, то скорость снаряда составила бы 962 м/с, а энергия в 8,8 Мдж», – подсказал великий князь, профессионал как в судостроении, так и в морской артиллерии.

«Не хватает водоизмещения ни на что, – сделал вывод Михаил Ильич Кази, – аппараты для пуска мин установить веса нет, дальность посредственная, защита тоже, пока этот крейсер останется лишь, как предварительный рабочий чертеж и не более того».

Другое дело, как пошла работа у Тыртова, – нового и инициативного управляющего с боевым опытом. Он вызвал к себе своего заместителя – главного инспектора кораблестроения и начальника кораблестроительного отдела Морского технического комитета Кутейникова и предложил тому представить свои мысли по модернизации броненосного крейсера «Роон», который Павел Петрович намеревался использовать, как флагманский крейсер для адмирала Тихого океана, а кто именно там будет, пока непонятно. Решительно невозможно, чтобы им стал Николай II, так как даже Алексеев лезть под снаряды желания не испытывал, но Старк или Андреев, вполне на эту должность подходили.

«Самое главное, Вы должны обеспечить скорость не менее двадцати узлов и достойную защиту. Орудия лишь как элемент самообороны, а аппараты для пуска мин вообще исключить, во избежание случайного взрыва и угрозы жизни адмирала», – поставил устно задачу Кутейникову новый управляющий Морским министерством. Знал бы к чему это приведет…

Николай Евлампиевич задачу понял и отправился на осмотр германского уродца в Кронштадт, где тот одиноко стоял на приколе, так как его систершипов заполучить, в ходе переговоров, не удалось. Большого впечатления корабли данного типа на него не произвели, впрочем, как и на всех моряков Российского императорского флота. Корма на трофее перегружена огромной башней с пушками, скорость мала, дальность никакая, всего в 2500 миль, установлена была устаревшая броня системы «компаунд» толщиной в 2-дюйма, что весьма не серьезно на текущий момент времени и, скорее, будет рассматриваться, как недостаток.

Кутейников и раньше осматривал чертежи германских броненосных крейсеров, издалека похожих на большие утюги, но сейчас предстояло свои мысли воплотить в металле, и сделать так сказать из уродца – иноходца10. Николай Евлампиевич внимательно, отсек за отсеком, осмотрел корабль. Спустился в машинные и котельные отделения, прошелся вдоль и поперек судна, осматривая: набор корпуса, переборки, водоотливные средства, генераторы и электрическую схему корабля. На что не было достаточных чертежей, его помощники – молодые инженеры, подготовили их, в течении нескольких дней. В Кронштадте им всем предоставили скромное жилье, а кормили в лучшем ресторане города, так как по мнению заслуженного судостроителя: «Плохой матрос – голодный матрос».

Самым главным решением, начальника кораблестроительного комитета, стал отказ от кормовой башни главного калибра, что разом экономило до семисот тонн и открывало множество путей для модернизации. Вторым шагом следовала установка бизань-мачты с более развитыми мостиками, для обозревания ситуации на море и отдаче флагами необходимых команд другим кораблям. При съеме лишних грузов и осадка корабля уменьшилась, а перегрузка снизилась до приемлемых величин.

Обещанную скорость в 20 узлов обеспечить, маломощные машины корабля, не смогли, ни при каких обстоятельствах, но 19 узлов, по предварительным расчетам, корабль должен был уверенно держать. Дальность увеличилась на 1200 миль и достигла 3700 миль, что для акваторий Японского и Желтого морей следует признать достаточной. В качестве брони, по новому проекту, использовалась броневая сталь с Ижорского завода, с бешеным добавлением никеля, доходящим до 3% от веса. Броневую палубу предложили установить толщиной в 2-дюйма. Борт сперва защитить плитами, которые стояли у германцев, толщиной в 2-дюйма, но потом увеличили до 3-дюймов и среднекалиберные снаряды с крейсеров и миноносцев, уже его пробить не могли, на средней и дальней дистанции боя. Броня боевой рубки была приличной 7,5-дюймовой толщины, а прикрытие башен и кожухов дымовой трубы тоже обеспечили 3-дюймовым бронированием. В качестве вооружения разместили лишь пару 6-дм орудий в башне, а также шесть новейших скорострельных и дальнобойных 4,7-дм орудий Кане.

Продольный разрез 120-мм орудия Кане

Причем, четыре орудия располагались в двухорудийных башнях, а пара в казематах. Противоминный калибр обеспечивали десять 57-мм орудий, со скорострельностью до двадцати выстрелов в минуту каждое.

После доклада Тыртову всех особенностей перестройки трофейного крейсера «Роон» в качестве флагманского корабля для Тихого океана, тот выделил необходимые полтора миллиона рублей и издал приказ о начале работ. Павел Петрович во второй половине декабря поручил ему же придумать, как из канонерских лодок типа «Кореец» создать современные минные заградители, чтобы корабли неприятеля сами на минах подрывались.

Николай Евлампиевич ответственно подошел к делу и потребовал себе в кабинет все имеющиеся чертежи этих шести канонерских лодок, две из которых уже находятся на Дальнем востоке, а четыре на Черном море. Удивляло его, как в такой небольшой корпус можно было установить всего так много! Ранее были поставлены: два 8-дм орудия, одно 6-дм, девять 107-мм орудий сухопутного образца, для действия против берега, а также четырнадцать 37-мм орудий, для противоминной защиты и один аппарат для пуска мин. Из которого канонерка «Кубанец», под командованием отчаянного капитана Шестакова, летом 1892 года, поразила австро-венгерский броненосец и уничтожила его!

Сухопутные орудия, кораблестроитель Кутейников предложил убрать сразу, как не отвечающее современным требованиям, так как планировалось с помощью данных кораблей оказывать содействие армии, а сейчас ставились задачи минирования акватории не ввязываясь в перестрелку с берегом, в которой, корабль не имеющий «блиндирования» – обречен. Далее, он тщательно переработал проект, с увеличением скорости до 18 узлов и установкой нового, гидравлического рулевого привода. Принято решение, о размещении на борту до пятидесяти мин заграждения, а количество орудий с калибром в 4,7-дюйма достигло одиннадцати, да еще и каземате стояли и глядели в сторону моря, в ожидании вражеских миноносцев, 37-мм скорострелки. Они были заменены на 57-мм орудия, общим числом до двадцати двух единиц. Залп канонерской лодки, из новых орудий возрос в разы.

Канонерская лодка «Гиляк» на Балтике. Та самая, которую сконструировал Тыртов Павел Петрович

Проект был признан успешным и управляющий Морским министерством его сразу одобрил с выделением 2,6 миллиона рублей на предстоящую модернизацию и последующим перебазированием всех четырех кораблей на Тихий океан.

1897 год

Великий князь Алексей Александрович удалился в Париж наслаждаться жизнью, предоставив новому управляющему морским министерством – Павлу Петровичу Тыртову вести дела, как повелит молодой император, так как сам на поводу у неопытного управленца идти не хотел, вот и разграничил полномочия своим отсутствием. Никто ведь и не спорил, что Николай II, в свои двадцать девять лет был еще страшно молод и неопытен. Именно он настоял, чтобы все корабли Российского императорского флота, которые в состоянии выйти в плавание и не требуются для охраны Балтийского и Черного морей, отправились на восток.

В январе, к новому управляющему Морским министерством прибыл знаменитый мореплаватель и по совместительству посол Норвегии в Санкт-Петербурге – Фритьоф Нансен, который привык иметь дело с великим князем или Николаем Матвеевичем Чихачевым, который сейчас заседал в госсовете. Нансен, от лица своего молодого короля, предложил 112 тысяч рублей за трофейный миноносец S-8. На данное, вполне щедрое предложение, ведь быстроходный кораблик достался даром, Тыртов ответил отказом, так как планировал его тоже отправить на восток и уже доложил об этом лично Николаю II, а обманывать государя себе дороже выйдет.

Прибыл к управляющему Морским министерством его брат, Сергей Петрович Тыртов и поинтересовался: «Меня назначили младшим флагманом к Макарову, на Балтийский флот, 2-й бригадой Практической эскадры командовать. Что мне делать, исправно службу нести или интригами заниматься?»

«Служи как надо, я тебя специально здесь возвысил, чтобы государь наш („молодой и неразумный“, – было добавлено шепотом) увидел вверенный тебе „Гангут“ и остальные корабли бригады в полной исправности, и отметил тебя, а через тебя и меня. После чего, пойдешь в гору по карьерной лестнице и назначат тебя, возможно, эскадрой Тихого океана командовать».

«Буду следовать твоему совету брат, тем более, Макаров мне симпатичен и что-то делать нарочно я не хочу. Более того мы служим на ответственном участке, так как на Балтике, хоть и присутствует союзник, в виде Норвегии с мощным флотом, который Российская империя сама же им и построила, но и врагов тоже хватает, в лице: Германии, Швеции, Англии и Франции, которые не дали нам вздохнуть в Крымскую войну, не позволят и сейчас».

«Вот и служи. Не видел ли ты, как строятся три броненосца типа «Севастополь» и ремонтируется броненосный крейсер «Роон», который я своим приказом хочу переименовать в «Рюрик», – поинтересовался Павел Петрович.

«Видел конечно, заезжал, осматривал. Полгода еще минимум им стоять на стапелях. Сейчас, в январе, у них уже сооружен корпус, они спущены на воду, установлены машины, водоотливные средства, котлы и рулевое управление на месте. Установлена карпасная броневая палуба и начинается установка бортовой брони», – сообщил Сергей Петрович, в прошлом командующий кораблями в Чифу.

«Про броненосный крейсер „Рюрик“ ты не рассказал», – напомнил старший брат.

«Там и рассказывать особенно нечего, так как все, что предписано чертежами снято, произведен демонтаж оборудования, а нового ничего еще не установлено», – сообщил командующий 2-й бригадой Практической эскадры Балтийского флот, – вот четыре трофейных германских крейсера типа Bussard (Канюк11) успешно перестроены в минные заградители. Их капитанам передана телеграмма срочно выдвигаться во Владивосток, чтобы не посрамить честь Андреевского флага в возможном противостоянии с тем государством, которое выиграет в идущей в настоящее время Японо-Китайской войне».

«Но у нас еще остается „Ариадна“ и „Гамбург“, похожие по типу, но другие корабли, из которых я тоже хочу создать минные крейсера, чтобы противостоять империи Цин и Японии», – сообщил брату управляющий морским министерством.

«Это тебе надо к конструкторам обратиться, проект будет разработан, а какой либо завод Балтийский или Франко-Русский изготовят. Я лишь командую вверенными мне судами, знаю как их расположить, выбрать дистанцию, какие снаряды использовать с подсказки флагманского артиллериста. Сам решаю пускать в дело миноносцы или нет», – четко ответил Сергей Петрович.

«Не буду тебя задерживать, отлично пообщались, заезжай ко мне почаще», – попросил старший брат, будучи взрослее на три года.

К императору всероссийскому пожаловал внук Николая I – великий князь Александр Михайлович. Молодые мужчины были одногодками. Обоим в этом году должно будет исполниться 29 лет, только находящемуся в отставке великому князю 1 апреля, а Николаю II 6 мая.

«С чем пожаловал дорогой родственник? Твоя записка12, опубликованная в прессе и растиражированная во многих изданиях, помогла мне свалить Чихачева и пододвинуть генерал-адмирала в делах управления флотом», – любезно принял Николай II, в своем рабочем кабинете родственника, душой болевшего за флот.

«К сожалению, сейчас я нахожусь в отставке, в чине капитана 2-го ранга, все из за той злосчастной записки, но внимательно наблюдаю за всем тем, что происходит в мире и поверь мне, все очень интересно».

«Что же происходит сейчас? В начале 1897 года?» – спросил царь.

«Наши противники империя Цин и Япония воюют, взаимно ослабляя друг друга, что нам весьма на руку, так как наши силы на Тихом океане весьма незначительны», – сообщил Александр Михайлович усаживаясь на стуле и открывая папку с документами внушительных размеров, собираясь подробно обо всем рассказать.

«Нам обязательно с ними воевать?» – уточнил молодой император.

«Вы, Ваше императорское величество почувствовали гостеприимство востока на своем черепе», – напомнил внук Николая I.

Цесаревич Николай Александрович во время поездки в Японию и задержанный полицейский Цуда Сандзо, нанесший роковой удар по черепу будущего императора

«Называй меня Ники, а я тебя Сандро», – попросил император.

«Так вот Ники, нам нужен лес Кореи, так как при потопе13, произошедшим в середине 19 века, всю Сибирь смыло к чертям, а что не смыло, то замерзло в вечной мерзлоте. Без леса не будет строительства нигде в тех местах. Даже засыпанную землей железную дорогу, под названием Транссиб, которую мы сейчас откапываем и приводим в работоспособное состояние без леса не введешь в эксплуатацию», – рассказал Сандро.

«Но ведь паровозы ходят не на дровах или угле, а на той железе, которую изготавливают железоделательные заводы из смеси ртути и чего-то еще», – проявил свою осведомленность император.

«На совете европейских банкиров, было решено переводить европейскую и нашу экономики на путь потребления угля и нефти, а те технологии, которые использовались до катаклизма, закрывать и консервировать. Тех людей, что будут упорствовать отправлять в мир Слави14, а попросту убивать».

«Да знаю я это все, просто не думал, что так резко надо это вводить, думал пожить десяток другой лет спокойно, развивая то, что есть», – ответил Ники.

«Наш генерал-адмирал и воевал с Австро-Венгрией и Германией именно из за того, что они не хотели расставаться со старыми технологиями, а в секретных пунктах, заключенных ими мирных договоров, они это обязательство подтвердили. Остается империя Цин которая от технологий прошлого мира отказываться решительно не желает».

«Что-же делать? Даже две Опиумные войны лишь открыли европейским торговцам и капиталу, порты этой необъятной и густонаселенной страны. Как нам победить ее? Возможно Алексей Александрович и умыл руки15, когда понял, что военной силой империю Цин не победить? Ведь она может проиграв нам на море, а после разгрома флота императоров Вильгельма и Франца Иосифа я в этом не сомневаюсь, то на суше она оттяпает у нас часть Сибири, что будем делать?» – Ники не находил ответы на вопросы.

«На море тоже не все гладко, – не стал успокаивать императора Сандро, – у них шесть броненосцев германской постройки, на командных должностях служат европейские офицеры, да еще есть броненосный крейсер, английской постройки, пятнадцать бронепалубных и восемь миноносцев, тоже германской постройки».

«У нас же всего гораздо больше!» – численностью флота владел и Николай II.

«Только не во Владивостоке, где лишь шесть броненосных крейсеров, у которых на один борт стреляет одно смешное 8-дм орудие, три бронепалубных, две канонерки и миноносцы и все! С голым задом, как обычно, врага встречаем» – подытожил Сандро.

«Не нагнетай. На Тихий океан направляется сейчас множество кораблей: два броненосца, два броненосных крейсера и пять бронепалубных с десятком миноносцев».

«Не забывай Ники, у них строиться еще двадцать шесть кораблей, а у нас всего лишь пять. Есть еще и флот Японии, на Дальнем востоке, в составе: одного броненосца, пяти броненосных крейсеров, десяти бронепалубных „собачек16“ и шестнадцати миноносцев. Я не позавидую тому командующему, который там будет командовать нашими силами, он с ума сойдет поспевать и здесь и там», – заметил юный великий князь.

«Но если они сражаются друг с другом, неужели они могут ополчиться на нас? Я всегда считал, что необходимо победить одного соперника, поднакопить силы и воевать со следующим?» – Николай II обладал классическим образованием, в том числе и основами военного, которое преподавали ему самые образованные люди его времени17.

«Совершенно не факт. Они же азиаты! Обе державы считают себя на море сильнее чем Российская империя, особенно на востоке, так как наши броненосцы не могут пройти Суэцким каналом, а крейсера они планируют выбить своими многочисленными миноносцами. У империи Цин даже годовой бюджет превосходит наш на четверть, а численность моряков почти двести тысяч человек, против наших тридцати тысяч. Сейчас много средств в империи Цин разворовывается, или дворцы на средства флота строят, но в случае опасности, казнят виновных и корабли будут строиться, подобно пирожкам запекающимся в печке. Многие английские и германские верфи отлично на этом заработают и не поморщатся».