Тина Крис. Её личный сонник

Всё те же цветы – точнее, море цветов – и в конце коридора ещё одна дверь, которая привела нас в ничуть не примечательный большой холл. Вокруг сновали люди в белых халатах, а посередине стояла сестринская стойка. Медбратья перевозили старичков на колясках, спокойно гуляли пациенты с капельницами на штативах с колёсиками.

Я на секунду зажмурилась, а когда открыла глаза, старшая сестра уже стояла рядом со стойкой информации, которая служила одновременно сестринским столом. В  этот момент она смотрела на меня пристальным взглядом. Я двинулась по направлению к ней и не заметила молодого человека, несущего в руках кейсы с баночками. От неожиданности и резкого столкновения я задела один из кейсов, который, упав на пол, повредился, и всё содержимое вывалилось наружу.

– А ты, я смотрю, неуклюжая? – послышался рядом неприятный голос старшей сестры.  – Пожалуй, пересмотрю род занятий, который тебе можно доверить, – и, повернувшись в сторону постовой сестры, крикнула ей: – Настасья, покажи этой библиотеку и  выдай тряпку с  ведром, пусть пыль с полок протирает, – сказав это, она, не бросив даже взгляда в мою сторону, ушла.

Мне стало настолько обидно, что слёзы сами собой появились на глазах, а парочка даже успела скатиться по щекам. Спиной почувствовала на себе чей-то взгляд и, быстро смахнув слезинки, огляделась. Молодого человека с кейсами уже и след простыл, и вокруг всё казалось таким же, как и при первом впечатлении. Но чувство, что кто-то за мной наблюдает, не покидало мое сознание, и от этого ощущения по спине побежали мурашки. По коже морозно растёкся ужас, и стало так холодно, что меня даже передёрнуло.

– Чего застыла, чудище во плоти? Пошли,  – странно обратилась ко мне Настасья. В  её устах эти оскорбления звучали чересчур ласково.

– Не переживай! Не ты первая, не ты последняя, кого Вареньевна в библиотеку сослала.

И, как бы странно это ни звучало, она обняла меня по-сестрински и махнула рукой, чтобы я следовала за ней.

Неприятное чувство того, что за мной наблюдают, уже покинуло моё сердце, а странная и по-своему добрая манера общения Анастасии растопила обиду от злых слов старшей сестры.

Медленно вздохнув, я двинулась за медсестрой. Сначала она привела меня в подсобное помещение, где торжественно вручила хозяйственный инвентарь. Меня это очень рассмешило, и остатки плохого настроения улетучились.

– Я должна бежать,  – сказала она, проводив меня до двери в библиотеку, – пост надолго оставлять нельзя. Михалычу по палатам нужно идти, так что ты тут не скучай, сюда редко приходят. Вообще, не знаю, зачем нашим обитателям,  – она покрутила пальцем у  виска,  – библиотека нужна. Ну да ладно, поскакала я. Давай, до вечера, – и, махнув на прощание рукой, убежала.

Я осмотрелась. Библиотека выглядела убого: потёртые стены, обшарпанные старые столы. Книги выглядели не лучше: порванный переплёт, отклеивающиеся страницы, торчащие нити из уголков. Пыли в этом небольшом помещении, было предостаточно, на всю месячную стажировку хватит.

Осмотревшись, я вооружилась хозяйственным инвентарём, что вручила мне Настасья, и  начала работать. Чтобы тщательно протереть полки, мне потребовалось снять с них все книги. Я привыкла выполнять работу хорошо и потому сухой тряпочкой смахивала пыль и с самих книжек. В этот же момент я  решила, что завтра принесу клей и  иголку с толстой нитью, чтобы хоть чуть-чуть привести их в надлежащий вид.

Несмотря на то что помещение было маленьким, полок с книгами было много, и казалось, что здесь есть всё: классика, детективы и лёгкие женские романы, которые заполняли целую полку. Были даже детские сказки в стиле рыцарей или борьбы добра со злом, что-то в современном жанре фэнтези, вроде серии «Последняя битва за трон. Предание Коррина». Все пять частей стояли ровным строем.

Для специализированного заведения это и  вправду был странный выбор литературы: обитатели сего места не были большими любителями чтения. Размышляя об этом, я дошла до стеллажа с очень старыми книгами и именами авторов, которые были мне совершенно незнакомы. Я, конечно, не была экспертом в области древней литературы, но даже мне стало понятно, что данные произведения искусства пришли из далёкого прошлого. Раритет, можно сказать, ценнейший раритет.

Аккуратно смахивая пыль с этих ценных изданий, я любовалась старинным искусством книгоплетения. Переплёт был прошит золотой нитью, обложка была мягкой и казалась тёплой на ощупь. Мне захотелось открыть этот манускрипт древности, чтобы пропитаться духом того времени, в котором я никогда уже не смогу побывать.

Перевернув кожаную обложку, я  замерла от увиденного. На титульном листе книги был изображён пятнистый голубь, к ноге которого был привязан шнурок со скрученной бумажкой. Я сразу вспомнила мальчика со странными речами про эту птицу и  про послание, которое она якобы принесёт.

«Не отпускай голубя без послания». Что бы это значило? Если бы голубь, которого я вижу сейчас, был настоящий, то я бы поняла, что делать. А этот нарисованный, и послание его я прочитать не могу.

Легким движением я  перевернула страницу. Первые строки ввели меня в ещё большую прострацию:

«Тебе, мой драгоценный читатель! Если ты сейчас держишь в руках труд всей моей жизни, значит, ты сможешь узнать и  её тайны. Удачи тебе, мой друг! Прими верное решение и сделай правильный выбор. Твоя герцогиня Анкорская – Кристина Эверт или просто Тина Крис».

Одно то, что герцогиню – персонажа данного повествования – звали практически так же, как и меня, приводило в дикий ужас. Я не успела даже решиться открыть следующую страницу, как в дверь вошли без стука.

– Поставь на место то, что взяла! – услышала я голос старшей сестры, которая, не дожидаясь моего ответа, продолжила: – Следуй за мной, закончишь здесь в следующий раз.

– Я, я… – в попытке оправдаться я неожиданно начала заикаться. Потом, взяв себя в руки и набравшись мужества, продолжила:  – Я  могу взять какую-нибудь книгу почитать?

– Нет, – ответила старшая сестра, – выносить из здания книги запрещено, но ты можешь читать здесь. А теперь, если на этом твоё пререкание со мной закончилось, ставь книгу на место и иди за мной. Скоро поступит новая пациентка, нужно подготовить комнату, – и она, развернувшись и постояв чуть перед дверью, вышла в коридор.

Я закрыла книгу и бережно поставила её на протёртую до этого полку. На прощание я провела пальчиком по корешку и тихонько прошептала:

– Мы скоро увидимся!

Комната, которую нам довелось готовить для новой пациентки, напоминала больше милую детскую, чем больничную палату психиатрической лечебницы. На полу был постелен ковролин, стены украшали дорогие обои, а кровать напоминала королевскую и по убранству, и по размеру.

– Кого сюда определят? – не сдерживая любопытства, задала я вопрос Настасье, с которой мы приводили комнату в порядок.

Хотя наше занятие сложно так охарактеризовать, в комнате и  без нашей уборки всё было в  порядке. Мы просто пыль смахнули.

– Так ты что, не знаешь? – наигранно расширила глаза Настасья, да так, что я прыснула от смеха. – Дочку нефтяного магната, как его… Фамилию забыла. Эх, ладно, потом в базе посмотрю и скажу.

– А что с ней? – осторожно спросила я.

– Так замуж отказалась выходить за папиного протеже, – отмахнувшись, сообщила Настасья.

– В смысле, что значит отказалась? Точнее, я понимаю, что значит отказалась. Да как это можно? Так наказывать дочь родную, если она нормальная? – моему возмущению не было предела.  – Дочку родную в  психиатрическую лечебницу только за то, что она с выбором жениха не согласна.

– Так он ей добра желает, – сказала Настя, подмигнув мне.  – Ты разве не знаешь, у  нас тут часто такие невесты ошиваются. Всех несогласных с родительской волей к нам отправляют. Вареньевна на старой истории маркетинговый ход построила, теперь пачками папки и мамки стоят да денежку отсчитывают. Чаще, конечно, ей, чем больнице, но мы тоже не жалуемся: нам побрякушки, шмотки от девчонок перепадают да вкусняшки за глазки закрытые. Рот на замке и держим. Иногда и чего поинтереснее получаем…

И она демонстративно показала на себя с головы до ног. Что это означало – я так и не поняла. Что-то в этой истории у меня не укладывалось. Как сказала Настя, которую я перестала называть на старинный манер, Вареньевна построила рекламу на старой истории.

– А что это за история? – как бы невзначай спросила я.

– Ты и этого не знаешь?! Откуда вообще взялась, могла бы хоть в инет заглянуть для приличия, историю возникновения этого места почитать.

Я ничего не ответила на это, лишь бровь приподняла и глазами хлопнула, что значило: рассказывай.

Она пожала плечами и, подойдя к окну поправить шторки, сказала:

– Мне много-то неизвестно, так, только часть истории, что в  интернете написана. В  общем, говорят, этот дом когда-то паре Эверт принадлежал. Ну, те, чьим именем наша больница названа. Так вот… У  них дочка была, не помню, как её звали. В общем, она с ума сошла, а перед этим отец её выдать замуж хотел за какого-то богатого старика вроде бы. Но это неважно. Она, в общем, против была и скандал знатный закатила, он её сумасшедшей объявил и в комнате запер.

Я не двигалась, слушая её рассказ, боялась даже шелохнуться. Мне казалось, что я сама уже из ума выжила ввиду последних событий. Голова вдруг закружилась и  в  глазах резко помутнело. Я даже покачнулась от накатившей тошноты. Оперевшись на спинку кровати, я  пыталась переварить услышанное.

– Да не переживай ты так. Надо же, какая впечатлительная! Всё там нормализовалось, замуж за него вышла и стали жить поживать да добра наживать. В общем, всё как в сказке, – закончила она свой рассказ. – Всё, давай заканчивать с комнатой, мы и так тут засиделись, – поспешила Настя к двери. – Ты иди в библиотеку, а я пойду посмотрю, что там на посту происходит, – и она выскочила в коридор, даже не попрощавшись.

Ну и  ладно, меня сейчас больше интересовала книга, потому закончить уборку в библиотеке было крайне важно.

Всё было точно так, как я оставила, будто сюда вообще никто не заглядывает. Только я собралась найти стеллаж со старинными книгами, как в дверь постучали, и через пару секунд в проёме появился молодой человек, которого я сбила утром в холле:

– Ты здесь? – спросил он, хотя этот вопрос очень странно звучал с учётом того, что он сейчас смотрел прямиком на меня. – Вареньевна просила передать, что сегодня ты должна остаться на всю смену, в ночь.

– А что я должна делать?

– Я не знаю, меня просто попросили передать. Ты как здесь закончишь, зайди к распределителю, она всё подскажет, – махнув рукой, он исчез из поля зрения.

– Вот уж сюрприз! Ночная смена в мои планы не входила,  – размышляла я  вслух, пока отправляла родителям сообщение.

Книга стояла ровно там, где я  её оставила. Я  взяла её в  руки, немного подержала и  поставила обратно. Решила, что начну чтение после того, как закончу здесь уборку. Правда, я не думала тогда, что махать тряпкой придётся до позднего вечера.

На пару минут ко мне забежала Настя, принесла пирожок из местной столовой. Она сообщила, что распределитель дел – именно так все называли помощницу Вареньевны – дала указание меня накормить и передать, что первая ночная будет просто введением в курс дела. Смотрю на всё, слушаю всех, никуда не лезу, никому не мешаю. Что-то типа «Принеси-подай, отойди, не мешай».

Такой расклад мне понравился, ведь в этом случае у меня предостаточно времени заглянуть в  книгу, чтобы понять тайны моей тёзки.

Взяв книгу в руки, я двинулась в сторону комнаты, которую мы с Настей готовили днём. В ней сейчас будет тише всего. Я  включила ночник, положила книгу перед собой и  замерла. Страшно было даже открывать, неизвестность манила и пугала одновременно. Глубоко вздохнув, я затаила дыхание на пару секунд, чтобы побороть бешено бьющееся от волнения сердце. Этому меня научил дед: он был известным журналистом и перед выходом к аудитории всегда так делал. Говорил, что если сразу не помогает, то нужно сделать ещё пару раз.

В этом случае мне тоже с первого раза не помогло. Я попыталась ещё пару раз и почувствовала, что ритм замедлился, а ощущение, что сердце выпрыгивает из груди, прошло. Собрала всю волю в кулак и открыла первую страницу.

«Родители решили, что мне пора замуж…» – писала девушка из книжки, по совместительству та, чей день я прожила, когда попала сюда впервые. «Герцог вселяет мне страх. Он одновременно красив и  страшен. Отец сказал, что, если я не буду слушаться и не выйду за него замуж, он запрёт меня в моей комнате до конца моей жизни. А на днях приходил и угрожал, что даст мне настойку, отчего я замуж выйду, а потом рассудок потеряю. И они с матушкой моим разумом управлять смогут».

Я отвлеклась от чтения в состоянии лёгкого шока.

Это ж как можно дочь не любить, чтоб сделать такое!

Ноги и  спина затекли от неудобной позы, и  я  решила лечь на кровать, чтобы продолжить чтение. Приведу кровать с утра в порядок, успею перед пересменкой. Ночь за окном уже давно вступила в свои права, и дневная усталость, волнение и переживания взяли своё. Глаза потихоньку закрылись, и я заснула, держа в руках личный дневник Тины из прошлого. И только дуновение неизвестно откуда взявшегося ветерка шепнуло тихо:

– Да, мы встретимся.

Глава 3

Личный дневник

Я, кажется, любовь повстречала,

Неожиданно столкнулась я с ней,

Как только любовь разглядела,

Всей душой потянулась за ней.

Но где-то я видно ошиблась,

Пожелала обрести без труда,

И теперь, когда я проснулась,

Этот сон со мной навсегда!

© Ирина Корецкая

Утро пришло слишком быстро: я  не успела увидеть сон, а уже наступил рассвет.

– Мисс Крис?! Простите, но уже пора вставать, – услышав сквозь сон девичий голос, я  резко открыла глаза и села на кровать. На меня смотрела девушка в переднике, всё та же первоклассница с оборочками жабо.

Мне кажется, что я  перестала моргать и  дышать. Распахивая тёмные занавески, через которые едва пробивался свет, она продолжила:

– Уже скоро Ваш батюшка зайдёт за ответом, а Вам ещё себя в порядок нужно привести.

Свет в комнату ворвался резко и осветил мебель, которая не была похожа на ту, что стояла здесь вчера в тот момент, когда я прилегла на кровать.

– Вот ведь засада, – высказалась я вслух, когда пришла в себя.

Осмотревшись ещё раз, заметила ту самую книгу, которая преспокойненько лежала рядом на постели, как будто её только что перестали читать.

– Можешь зайти минут через пять, мне нужно… – вот тут я опять стушевалась. Что сказать? Привести себя в порядок – невозможно. Она здесь для того, чтобы приводить меня в порядок.

– Мне нужно в уборную, – сказала я, решив, что теперь она меня должна понять.

Слава Богу, девушка потупила взгляд и потихоньку засеменила назад и, не поворачиваясь ко мне спиной, вышла.

– Фу-у, – выдохнула я. – Ну, давай, подсказывай, девица из прошлого, что мне нужно делать? – и я взяла в руки книгу.

Не передать словами моё удивление: в книге было написано всего ничего страниц, и то только те, что я прочитала вчера вечером, да ещё парочка. Рядом с  книгой лежало что-то похожее на перо, заправленное чернилами, и,  если я не ошибаюсь, то я – именно тот человек, который сейчас ведёт эту книгу-дневник.

– Да уж, вот попала так попала. Даже подсказку не у кого спросить, сама верши свою судьбу. И почему, спрашивается, я здесь? Чем я могу помочь? Прожить жизнь этой девочки заново? Ну нет, мне бы со своей жизнью справиться. Что теперь со мной будет? Что будет с моей стажировкой? Хотя что меня интересует?! Что будет с  моими близкими? Так, пора успокоиться и подумать. В прошлый раз я вернулась из этого мира тем же путём, что пришла, значит, и  сейчас существует путь обратно. Не прямо сейчас, конечно, а ночью. Заснула вчера в  своём мире, проснулась здесь, засну вечером в этой кровати, проснусь снова там. Значит, всё, что мне остаётся,  – выжить этим днём в  странном прошлом. Попробую записать в  книгу всё, что со мной происходит. Быть может, этим я сумею поменять и её судьбу – судьбу Крис из прошлого. Что ж, раз вопрос с моим сегодняшним настоящим решён, остаётся расслабиться и  получать удовольствие.

Удовольствие тоже штука относительная: получать его я  перестала сразу, как только подошла к  зеркалу. Из него смотрела похожая на меня девушка, но это точно была не я. Волосы были тёмные, но слегка выцветшие, глаза голубые, но почти прозрачные, и рост вроде был ниже. Худая, скулы впали, и под глазами тёмные круги – в общем, замученная до ужаса.

Да уж, внешность моя явно изменилась, придётся работать с  тем, что есть. Удивляясь своей смелости, открыла гардеробную комнату. Она оказалась заполнена многочисленными нарядами, полки были заставлены туфельками разных фасонов и цветов, каблучки были невысокие и удобные. Перебирая наряды, которые были приятны на ощупь, я остановилась на тёмно-голубом платье в пол, которое подчёркивало цвет моих глаз. Волосы были длинные. Но не зная о том, как тут укладывают причёски, решила сделать косу и  закрепить её в  виде короны на голове. Обувь тоже подобрала под цвет платья. Теперь осталось привести в порядок лицо. На туалетном столике нашла всё, что можно использовать, и через пару минут на меня из зеркала смотрела очень милая девушка. Даже глаза перестали быть тусклыми и засветились от предвкушения.

В дверь постучали, и через секунду появилась особа с оборочками, которая постоянно встречалась мне в этом доме.

– Мисс Крис, как вы так быстро собрались? И причёску сделали! Какая необычная! Ваш папенька будет доволен.

Я не успела сказать о  том, что его довольствие меня меньше всего интересует. Дверь распахнулась, и на пороге возник тот, чьё имя, а точнее, чьё появление было озвучено ранее.

Папенька был во всей красе: наряженный, напомаженный, сам собой доволен.

– Ты свободна, Элен! – обратился он к служанке.

– Да, господин,  – потупив свой взгляд в  пол, сказала она и, попятившись, покинула комнату.

«Теперь знаю, как её зовут, – подумала я, – всё повода не возникало её об этом спросить. Да и это было бы странно, ведь, по идее, знать я её должна с давних пор».

– Ну что, решила, доченька?  – очень ласково спросил папенька. Так ласково, что у меня аж скулы свело.

– Решила, – ответила я уклончиво.

– И каков будет твой ответ?

– Я согласна, – больше не задумываясь, буркнула ответ. Книга Кристины содержала очень убедительную речь папеньки про комнату и  лекарства, а  точнее  – настойку, блокирующую мой разум. Нет уж, папенька, разум мне сейчас особенно нужен, ведь должна же я как-то отсюда выбираться.

– Умница девочка! – оскалился в улыбке родитель. – Я  говорил Марго, что ты изменишь своё мнение, а  она не верила. Нужно сообщить ей скорее, пусть Элизу обрадует.

Кажется, я  перестала понимать, про кого он говорит, слишком много незнакомых имён.

– Сегодня для профилактики из дома не выйдешь,  – прервал мои размышления папенька,  – а  завтра сразу на свадьбу поедешь.

Я ещё с именами не разобралась, а он меня уже завтра замуж выдаёт. Впрочем, у меня впереди целый день, а ночью меня здесь уже не будет.

– Как скажете, папенька,  – ответила я,  потупив взор, как это делала Элен. Авось сработает, главное  – не переиграть.

– Надо было давно тебя запереть, так и  знал, что это сработает, – вышел он довольный из комнаты.

– Ладно,  – повернувшись к  зеркалу, сказала я  своему отражению, – главное, что двери не закрыли, и я могу выходить.

– Мисс Крис, – снова заглянула Элен.

Не комната, а проходной двор.

– Завтрак в комнату подавать или Вы спуститесь в обеденную залу?

Завтрак – это другое дело. – Спущусь,  – обрадовалась я  и  добавила:  – Спущусь обязательно.

– Тогда разрешите идти?

– Разрешаю.

Ответила так, что аж самой рассмеяться захотелось. Быстро вжилась в роль господской дочки со слугами и обеденными залами.

Но как же я найду эту обеденную залу? Вышла из комнаты и оказалась в длинном узком коридоре. Странно, что стены не украшены картинами или гобеленами: они были пустыми, а в некоторых местах откровенно потрескавшимися. У папеньки что, нет ресурсов сделать ремонт? Или тут принят стиль такой – старинно-ветхий? Новый вид архитектуры выдумала или не выдумала – неважно.

Странно это: когда я  впервые здесь оказалась, помещения кричали своими пафосностью и богатством. Наверняка дом имеет разные входы: для посетителей  – одни, а  для жителей, судя по всему, – другие. Не просто так папеньке настолько важно, чтобы Кристина выгодно вышла замуж.

Вдоль длинного коридора были расположены ещё двери: я насчитала их по три с каждой стороны. Коридор привёл меня в большой холл, в котором как раз и висели эти картины предков.

Так и думала, что без них не обойдётся. Кого тут только не было! Но с учётом того, что я всё равно никого не знала, эту часть изучения отчего дома я пропустила.

В центре стены были большие массивные двери с круглыми ручками. Любопытная не только от природы, но и по роду своей деятельности, я,  конечно, заглянула в  эту обитель. Помещение служило в доме библиотекой, от пола до потолка заполненной книгами.

Решив, что здесь я ещё успею побывать после завтрака, прикрыла дверь.

И куда мне идти дальше? Больше дверей в этой картинной галерее я  не увидела. Пришлось вернуться к  дверям своей комнаты и пойти в противоположную сторону.

– А ты что здесь потеряла? – тоном, полным презрения, меня окликнула молодая особа вполне симпатичной наружности.

– Иду завтракать, – миролюбиво ответила ей я.

– Что ты идёшь делать? – она аж поперхнулась. – Откуда такое радужное настроение? Ты как вообще посмела из комнаты выйти? Я папеньке всё расскажу, завтракать она собралась.

Но что-то положительное от нашей с ней встречи всё же было. Возмущаясь, она, сама того не желая, довела меня до обеденного помещения. Конечно, я просто шла за ней и помалкивала, вдруг что полезное удастся услышать. В  то же время казалось, что эта особа не отличалась большим умом и сообразительностью. Всё её ворчание сводилось к тому, что меня нужно выдать замуж, чтобы быстрее от меня избавиться. В прямом или переносном смысле – я так и не поняла.

«Меня»,  – рассуждала я  легко об этой девушке, в  теле которой оказалась. Ещё дня не прошло, а я как будто привыкла. Хотя, судя по отношению домашних к ней, привыкать здесь к чему-либо не стоит.

Место, в котором был накрыт утренний завтрак, отличалось от всех предыдущих, в том числе и от того места, где я познакомилась с герцогом. Комната была в светлых тонах и, благодаря лучам восходящего солнца, до краёв заполнена светом. Стоит отметить, что здесь сегодня тоже лето, хотя это не параллельные миры, а именно прошлое девушки по имени Кристина Эверт.

Что ж, значит, сейчас я могу многое изменить, пока ещё ничего не случилось. Хотя это тоже странно звучит: жила эта девица задолго до, и её жизнь – уже устоявшийся факт. Потому… Что я могу исправить? А может, всё-таки получится? Проживу за неё некоторое время, ведь я же не просто так здесь оказалась.

Сны давно приучили меня размышлять и  находить ответы на сложные вопросы, но до этого они были неясными и обрывочными. Понять их смысл я могла только тогда, когда всё уже случилось. Происходящее сегодня вывело меня на другой уровень вещих снов.

– Ты долго будешь так стоять? Я  ответа от тебя уже пять минут ожидаю, – резкий тон папеньки отвлёк меня от размышлений.

– А ты что-то спрашивал?  – я,  наверное, нарушила правила этикета, ведь времена диктовали условия обращения к родителям на «Вы», но мои мысли увели меня от сложившейся ситуации. И я не сразу вспомнила, где нахожусь.

– У неё опять приступ безумия, – вскрикнула маменька.  – Элен, где лекарство мисс Крис?  – обратилась она к горничной.

«Не нужно лекарств!»  – хотелось закричать мне, но лишние эмоции сейчас были ни к  чему. Я  тихим голосом сообщила о том, что со мной всё в порядке.

– Папенька, Вы что-то спросили?

– Она явно безумная, – выкатила глаза девушка, сопроводившая меня сюда.

– Дорогая, не переживай, твой отец сразу ей поможет, как только она выйдет замуж за герцога. Он решит эту проблему, – ласково обратилась к ней моя названная матушка.

– Моя диссертация будет наконец закончена, – радостно потёр руки счастливый отец семейства. – А ты сможешь найти себе достойную партию, – всё ещё потирая руки, продолжил он.

Я вообще перестала что-либо понимать: диссертация, замуж она, замуж я, решение проблем – что здесь вообще происходит? Завтракать расхотелось, да и присесть за стол я не успела, потому покинуть сие чудесное место с его обитателями было лучшим моим решением.

– Простите, – выдавила я. Сказать о том, что мне нехорошо, – опасно, вдруг ещё силком лекарства дадут. – Мне что-то не хочется завтракать, я, пожалуй, пойду, – вовремя вспомнив об этикете времени, в котором нахожусь, добавила: