После предательства

Мэри Ройс

После предательства

Аннотация

– Так и будешь избегать меня?

– Я думаю, тебе лучше вернуться к своей компании.

Приближаюсь к ней со спины, прижимаюсь грудью и чувствую, как у Яси сбивается дыхание.

– Хочу поговорить с тобой.

Она опускает взгляд.

– Поздно для разговоров.

Я упираюсь ладонями в раковину по обе стороны от ее трепещущего тела. Она в ловушке моих рук.

– Увы, раньше не было возможности.

Яся не двигается. Ее пальцы подрагивают рядом с моими.

– Тебе действительно лучше вернуться к семье, Демид. Завтра я уеду, и мы оба забудем об этой встрече.

– Думаешь, я забыл о тебе, да?

– Да.

– Вот так просто?

Она поднимает на меня равнодушный взгляд.

– Да, Демид. По-моему, у нас и не было никаких сложностей.

Наши отношения были изначально обречены на провал, но знакомство с ней перевернуло все мои принципы к чертовой матери. Я захотел ее. Невесту своего брата. У меня не было ни единого шанса устоять, хоть я и пытался. Но после того, как мой брат предал ее, я переступил границу между нами. Стер все до гребаного миллиметра и получил то, что хотел, а потом она сбежала прямо из моей постели. Прошло три года. Теперь у каждого своя жизнь. Она – продолжила без меня, а я начал строить свою жизнь без нее. Но судьба решает все за нас, когда сталкивает вновь, и я понимаю, что ничего еще не кончено…

Глава 1

Телефон вибрирует в кармане. На ходу достаю его, и, когда вижу имя абонента, злость мгновенно вскипает в венах. Быстро принимаю вызов.

– Я занят, говори по существу.

– Нужно встретиться, – воркует женский голос.

– Юль, – раздраженно дергаю челюстью, – мне не до встреч сейчас.

– Я что, тебя о многом прошу? Маркуша соскучился. Ну и поговорить надо.

Я останавливаюсь и сдавливаю пальцами переносицу.

У меня уже поперек горла ее манипуляции ребенком, которого она, складывается ощущение, родила для достижения своих личных целей.

Беру себя в руки. Пацаненок не виноват, что мамаша использует его как билет в лучшую жизнь.

– Я скину геолокацию, ждите меня внизу в ресторане. Освобожусь – спущусь.

Сбрасываю, чтобы эта стерва не попыталась вывести меня из себя.

Сегодня и без нее нервы ни к черту: помимо того, что я в качестве партнера участвую в международном конгрессе массажистов и мои специалисты – спикеры на мероприятии, будут и другие партнеры, а с ними – их спикеры. И все бы ничего, но в списке последних я совершенно случайно наткнулся на девушку, которая, даже глядя на меня с фотографии, умудрилась разворошить дыру в моей груди.

И сегодня я только тем и занят, что пытаюсь выцепить ее хотя бы взглядом.

Но моя бывшая рушит все планы с момента ее появления в моей жизни вместе с ребенком, который, как она утверждает, мой. И какой бы удивительной ни была эта информация, несколько месяцев назад тест ДНК подтвердил, что Марк – мой сын. От ответственности не отказываюсь, но чувствую, как через ребенка она ищет рычаги давления на меня, и это нервирует.

Воспользовавшись перерывом, спускаюсь в ресторан, зная наверняка, что Юля уже здесь. Заметив знакомую фигуру с ребенком возле окна, направляюсь к их столику.

Она видит меня и тут же откладывает телефон в сторону, принимаясь изображать из себя мать года. Садит Марка к себе на колени и начинает махать мне его ручкой.

– А вот и папка твой пришел, – она улыбается белоснежным рядом ровных зубов. – Скажи-ка папке… приве-е-е-е-т.

Игнорируя бывшую, присаживаюсь перед пацаненком на корточки.

– Ну привет, приятель, – протягиваю Марку раскрытую ладонь и жду, когда он обменяется со мной мужским рукопожатием.

– Пливет, – скромничает он, но его мать все быстро берет в свои руки.

– Папа, это твой папа, Маркуш, а теперь скажи заново и правильно, – подсказывает она ему, и он, насупившись, повторяет.

– Пливет… папа.

Потрепав Марка по темным волосам, расправляю плечи и сажусь за стол.

– Марк, хочешь чего-нибудь? Тут вкусно готовят.

Но он лишь мотает головой.

– Ну как это нет, Маркусик, давай-ка выберем вкусняшечку, а? Посмотри, какая красивая картинка…

Прикрываю глаза и перевожу дыхание, чтобы голос не звучал слишком грубо.

– Юль, ему уже пятый год, завязывай с сюсюканьем. Говори ты с ним нормальным языком. Он парень неглупый.

Она вскидывает бровь, прочищает горло и садится ровнее, продолжая покачивать ребенка на коленке.

– Насчет чего поговорить хотела?

– Я Марка записала в несколько секций и кружков, а это все не бесплатно сейчас.

Жестикулирую одобрительно.

– Без проблем. Пришли мне квитанции, я все оплачу.

Она закатывает глаза.

– Тебе нужен этот геморрой с кучей бумажек? Просто переведи мне на карту, и я за все расплачусь. Тем более…

Я нарочито громко прочищаю горло, давая ей понять, чтобы она прикрыла рот.

– Я готов помогать ребенку, но оплачивать все твои хотелки – нет, Юль, то время давно прошло. И чем скорее ты это поймешь, тем проще нам будет общаться.

Она хмыкает, недовольно сжимая губы в тонкую линию.

– Считаешь, деньги, которые ты дашь мне на ребенка, я потрачу на себя? Ты вообще охренел, Серов?

– Это не дискуссия, Юль. Все, что нужно купить сыну и оплатить для его развития, без проблем, сделаю, но лично ты моих денег не увидишь.

– Твоих денег? Да я ни копейки не брала у тебя…

Она продолжает распинаться, а я теряю связь в потоке ее слов.

Краем глаза цепляю светлую копну волос, поднимаю голову и вижу ее. Блядь.

В горле дергается кадык, и я сжимаю кулаки от бессилия.

Длинные локоны волнами ниспадают на плечи, большие выразительные глаза мягко сияют, придавая ей особую красоту, и эти проклятые розовые губы…

Твою мать. Напряжение слишком быстро опутывает мое тело. Но, несмотря на это, я продолжаю пожирать взглядом миниатюрное тело и пышную грудь, пока Ярослава усаживается за соседний столик, совершенно не замечая меня.

Сказать, что она застала меня врасплох, было бы гребаным преуменьшением. Да, я знал, что она будет здесь, как и знал, что наша с ней встреча неизбежна. Но какого-то черта образ Яси, стоящей передо мной на коленях, врывается в сознание с новой силой…

Мои неуместные мысли обрываются от вторжения в мое личное пространство, и я не сразу соображаю, что бывшая вручила мне ребенка.

– Давайте-ка я вас сфотографирую, – верещит она своим тонким голосом. – Маркуша, поцелуй, папочку!

Мой взгляд каким-то магнетическим притяжением уводит в сторону, и тогда я встречаюсь с ее серо-голубыми глазами, которые сейчас напоминают мокрый асфальт после дождя.

Медленно она рассматривает ребенка на моих коленях, а потом, вежливо улыбнувшись своим коллегам, поднимается и проходит мимо меня, замораживая холодным безразличием.

Во мне все закипает, я пересаживаю Марка на диван и вручаю ему детское меню.

– Давай-ка, приятель, сделай заказ без участия своей мамочки, а я скоро вернусь.

Глава 2

Я преследую девушку, от которой даже спустя три года пахнет соблазном. Это всегда в равной степени возбуждало и раздражало.

В зависимости от ситуации.

Раздражало, когда она искушала меня одним своим присутствием, а я не мог прикоснуться к ней. Как и сегодня, когда она прошла мимо, сначала подразнив сладким ароматом, а потом задушив шлейфом безразличия.

Мои шаги широкие и размашистые, но Яся своими короткими и торопливыми успевает выиграть себе немного времени, мелькнув своей маленькой задницей в дверях туалета.

Тяжело сглатываю и царапаю зубами нижнюю губу, не в силах ничего поделать с волной тепла, которая хлынула в пах от гребаного предвкушения.

Дыхание затрудняется по мере приближения к своему соблазну.

Дернув верхние пуговицы на рубашке, ослабляю ворот и сворачиваю в узкий коридор. Кровь шумит в ушах; наплевав на правила приличия, распахиваю дверь в женский туалет, встречаясь лицом к лицу с женщиной, которая покрывается румянцем от моего тихого и галантного «Прошу прощения, мадам».

Я пропускаю ее и, щелкнув по табличке «Открыто», переворачиваю ее стороной с надписью «Технический перерыв» и захожу в туалет.

Щелкаю замком, и Ярослава замирает, вцепившись пальцами в раковину. Ее плечи начинают тяжело вздыматься и опускаться.

Я медленно приближаюсь к ней, соблюдая разумную дистанцию – встаю в паре шагов от ее соблазнительной спины, так, чтобы видеть красивое лицо в зеркале.

Блядь. Это была плохая идея, потому что, когда она поднимает на меня свои нежные серо-голубые глаза и я замечаю, как часто она дышит, приоткрыв мягкие губы, мне приходится спрятать руки в карманы брюк и сжать в кулаки… от греха подальше.

Воздух в считанные секунды электризуется между нами, и я, предугадав ее дальнейшие действия, озвучиваю их:

– Так и будешь избегать меня?

Стиснув зубы, смотрю как пульсирует венка на ее шее, выдавая страх, но в этих чертовых глазах… в них горит ярость с тлеющим сожалением. Страх я слышу и в ее голосе, когда следующий вздох Ярославы обретает форму холодных слов:

– Я думаю, тебе лучше вернуться к своей компании.

А тебе лучше не знать, о чем думаю я.

Сжав кулаки в карманах крепче, лениво приближаюсь к ней со спины, не разрывая зрительного контакта, прижимаюсь грудью и чувствую, как у Яси сбивается дыхание. У меня у самого замыкает в ребрах так, что голос становится тяжелым…

– Хочу поговорить с тобой.

Она опускает взгляд. Я тоже – задерживаю его в зеркале на ее подрагивающей груди, а потом снова поднимаю к нежным чертам лица, которые сейчас она пытается скрыть за лживым и никому на хрен не нужным безразличием.

– Поздно для разговоров, – доносится до меня едва различимый шепот.

Глубокая и знакомая потребность коснуться Яси ревет в моей груди. Я все эти годы ненавидел утро, в которое позволил ей ускользнуть. И все, что эта девушка оставила мне: фантазии о себе, которые мучали меня во снах. Я не мог бороться с ними и не хотел, потому что больше ничего не было.

Сейчас она стоит прямо передо мной, в зоне досягаемости. Господи, блядь, ее задница в чертовом миллиметре, дразнит стояк, натягивающий брюки в паху. Каким-то чудом мне удается совладать с похотью и взять над собой контроль.

Стиснув зубы, упираюсь ладонями в раковину по обе стороны от ее трепещущего тела. Она в ловушке моих рук. И я пиздец как хочу закрыть Ясю в этой ловушке, чтобы она больше не исчезала. Черт. Провожу носом по ее волосам, крепче сжимая раковину, чтобы не упасть на дно ее гребаной сладости.

Прочистив горло, выдыхаю ей в ухо:

– Увы, раньше не было возможности.

Яся не двигается. Ее пальцы подрагивают рядом с моими. Тонкие. Изящные. Без кольца, которое я боялся увидеть.

– Тебе действительно лучше вернуться к семье, Демид. Завтра я уеду, и мы оба забудем об этой встрече.

Раздражение сжимает мою грудь.

– Думаешь, я забыл о тебе, да?

– Да.

– Вот так просто?

Она поднимает на меня равнодушный взгляд.

– Да, Демид. По-моему, у нас и не было никаких сложностей. – Она вздергивает подбородок и давит на мою руку, требуя свободы. – А теперь, будь джентльменом, выйди из женского туалета.

Сука.

Сноп искр рассыпается по моей коже – ее ледяной фасад только что с треском лопнул.

Глава 3

– Убери, пожалуйста, руку, Демид. Я не хочу устраивать сцен.

Ярослава больше не смотрит на меня, не могу сказать о себе того же: чем дольше я наблюдаю, как фасад ее ледяной выдержки тает и стекает с нее каплями, тем сильнее растет напряжение вокруг. Оно обволакивает каждый гудящий под кожей мускул.

Мое дыхание становится тяжелым, когда я прижимаюсь губами к ее уху.

– Я хочу увидеть тебя. Сегодня. После конгресса.

Поднимаю взгляд на зеркало, чтобы успеть поймать растерянность на ее нежном лице. Но получаю гораздо больше. Ее глаза смотрят на мое отражение так, будто она не может решить, что с ним делать: задушить его или поцеловать.

– Ни сегодня. И никогда, – шепчет она, противореча своему горячему взгляду.

– Тогда мы можем простоять здесь весь день и всю ночь, или сколько потребуется, чтобы ты дала правильный ответ.

Мои слова раздражают ее, и она выплевывает недовольство в лицо моему зеркальному двойнику:

– Я не встречаюсь с женатыми мужчинами.

Мой следующий вдох заставляет грудь коснуться ее спины, часть которой соблазнительно обнажена строгим голубым платьем.

Потребность прикоснуться к ней прорастает во мне гребаной одержимостью. И чем больше я запрещаю себе, тем сильнее хочу нарушить свой же запрет.

Какой бы холодной и равнодушной ни казалась Яся, она любезно поднимает со дна моей груди то, что сама же когда-то туда втоптала.

Возможно, мне стоило бы позволить ей уйти и избавить себя от ее общества, продолжить жить дальше в уже привычной рутине, но ее возвращение подобно гребаной вспышке света в сумраке моей жизни.

Оказывается, за три года я забыл как выглядит настоящий свет. И теперь все во мне тянется за этим проклятым проблеском. Я хочу хотя бы один гребаный вечер. Это иррациональное желание вызывает во мне глубокий жар. И дрожь, с которой я сжимаю свои руки вокруг бортов прожигающей холодом раковины.

Выпустив из груди воздух, сдавливавший легкие, заставляю себя немного отстраниться.

– Я не женат, – мое дыхание шевелит волосы на ее макушке. – И никогда не был.

Грустная улыбка поднимает уголки ее мягких губ. А затем она вдруг разворачивается ко мне лицом.

Черт.

Смотреть на ее губы вот так, без какой-либо преграды, в разы хреновей. Особенно в такой близости, когда ее пышная грудь при каждом вздохе касается меня.

– И ребенок, наверное, – тоже реквизит для фотосессии?

– Ребенок мой.

Она кивает, плохо скрывая свое разочарование.

– Сколько мальчику?

Я стискиваю челюсти, понимая, к чему она ведет.

– Я не собираюсь вести разговор в туалете. Если тебе что-то интересно узнать о моей жизни, тебе придется встретиться со мной, Ярослава.

Она прищуривается, ее грудь вздымается сильнее, когда она отталкивает мою руку, но на этот раз я позволяю ей это сделать, потому что мне самому необходима дистанция. Иначе, черт возьми, сорвусь.

Поправив платье, Ярослава бросает взгляд на свое отражение и, пригладив волосы, собирается выйти, будто не чувствует, как я слежу за каждым, блядь, ее движением.

Но прежде чем взяться за ручку двери, оборачивается, по-прежнему не смотря мне в глаза.

– Тогда позвони мне после лекций. Думаю, тебе, как партнеру нашего мероприятия, не составит труда найти мой номер.

Глава 4

Когда я наконец беру контроль над своим гребаным членом и открываю дверь туалета, вновь сталкиваюсь в дверях с женщиной, которая будто нарочно ищет со мной встречи. На этот раз она не одна, а в компании других представительниц прекрасного пола, и мне, пробурчав «Извините», приходится протискиваться через них, слушая заигрывающее хихиканье и чувствуя на себе быстрые взгляды.

И как только выхожу в просторный светлый зал с панорамными окнами, ничего не могу с собой поделать: я вновь ищу Ярославу взглядом.

Не заметив ее за столом, где она сидела, я какого-то черта меняю траекторию и иду к своему столу, сделав лишний круг, чтобы осмотреть другую часть ресторана, скрытую большой зеленой зоной из цветов, пальм и папоротников, стоящих в кадках по центру.

Ее нигде нет, и я возвращаюсь за свой стол неудовлетворенным.

Ну конечно. Бег теперь, наверное, – ее любимый вид спорта.

Нервно проведя языком по зубам, пытаюсь заглушить раздражение от понимания, что Ярослава больше не в зоне досягаемости. Неприятная мысль о ее возможном исчезновении и о том, что я не смогу ее найти, наполняет сердце тяжестью.

Мне приходится потереть ладонью грудь, чтобы избавиться от дискомфорта, и только потом я сажусь напротив бывшей.

Юля откидывается на высокую спинку диванчика, складывая на груди руки и недовольно дергая носком туфель, закинув ногу на ногу.

Я игнорирую ее недовольство и переключаю внимание на Марка, который сидит в телефоне и хмурит брови.

Покачав головой, я возвращаю осуждающий взгляд Юле, стараясь не обращать внимания на раздражающие звуки, доносящиеся из игры Марка.

Не успеваю открыть рта: он начинает психовать и дергать ногами.

– Маркуша, перестань нервничать, если не хочешь, чтобы мама забрала телефон, – отчитывает она сына, мягко дернув его за рукав кофты.

– Я плоиглал! – он колотит по экрану ладонью, а потом, насупившись, съезжает на сиденьи, начав игру заново.

Прочищаю горло, проглатывая свои нравоучения о бережном обращении с психикой ребенка, которые, по всей видимости, Юля всегда пропускает мимо ушей.

– Выбрали? – киваю на меню, но Литвинова решает взять на перекус мой мозг.

– Где ты был? – ее наманикюренные пальчики стучат по тонким предплечьям, скрытым полупрозрачной тканью блузы.

Я бросаю раздраженный взгляд на наручные часы, мысленно делая пометку, что у меня есть еще максимум десять минут.

Поправив запонки, бросаю жестким тоном:

– Не припомню, чтобы я держал перед тобой отчет о своих передвижениях.

Даже не глядя, представляю, какое разъяренное сейчас у нее лицо по одному только шумному вздоху сквозь зубы.

– Может, мне не стоит быть с тобой такой любезной и обратиться в суд, чтобы в дальнейшем избежать подобных унижений? – в голосе слышится едва сдерживаемый яд. Я поднимаю взгляд и встречаюсь с ее сверкающими от гнева глазами.

– Не устраивай сцен.

Юля подается вперед через стол, вываливая тройку из откровенного декольте, и шипит сквозь зубы:

– Я привезла тебе сына, а ты предпочел шастать по туалетам с какой-то девкой! Так не терпелось? Нельзя было дождаться, когда я уйду?

Я сжимаю и разжимаю кулак, покоящийся на бедре, мечтая сдавить пальцами ее горло, чтобы заткнуть этот мерзкий визг.

Возможно, кто-то счел бы эту женщину красивой, да она и правда красивая: копна темных волос, раскосые кошачьи зеленые глаза, узкий нос и губы-подушки для члена, но не для моего, нет. Я перестал видеть в ней женщину ровно в тот момент, когда она предала меня, бросив в весьма хуевом положении.

– Ты хоть слово слышал?!

– Закрой рот, – угрожающий тон срывается с губ автоматически, и я глубоко вдыхаю, пытаясь вернуть себе контроль.

Стиснув зубы, провожу ладонью по лицу и облокачиваюсь на стол, меняя злость на деловую серьезность:

– Свои дешевые спектакли устраивай в другом месте. Отчитываться о своей личной жизни перед тобой я не обязан, что насчет ребенка – я уже сказал, проблем не будет, деньги дам. Так что засунь свои манипуляции с судом поглубже к себе в задницу. Но если тебе скучно, – я киваю и развожу руками, – вперед. Подавай в суд.

Литвинова покрывается красными пятнами. Но, несмотря на это, она мастерски скрывает свое бессилие. Вскакивает на ноги и, схватив ребенка, переходит в режим «драма-квин».

– Начни думать о сыне, ему не только деньги от тебя нужны, – опустив Марка на ноги и забрав у него телефон, она хватает сумку и пронзает меня своим недовольством. – И начни уважать меня, Серов. В конце концов, мы с тобой родители. И мы должны научиться общаться ради нашего сына. Помни об этом, когда в следующий раз побежишь за первой попавшейся юбкой, как слюнявый кобель.

Повесив сумку на плечо, она бросает на меня еще один взгляд, и я вижу, как в нем пылает ненависть, граничащая с ревностью. Господи, блядь. Она когда-нибудь угомонится?

– Жду денег на оплату квитанций. Если тебе нужны чертовы бумажки, поднимешь свою задницу и сам приедешь за ними.

С этими словами она тянет сына за собой и стремительно стучит каблуками в сторону выхода.

Но до меня все равно доносится ее недовольное бормотание:

– Проще подать на алименты, чем связываться с тобой.

Сдавленно простонав себе под нос, медленно провожу ладонью по подбородку, задумываясь: и почему она не сделала так сразу?

Глава 5

Вечером я стою в цветочном магазине, как идиот, замерзая в холодильнике, наполненном свежим ароматом цветов.

– Давай только не будем усложнять и сразу договоримся, что это не будет свиданием.

Она сказала мне эти быстрые слова час назад по телефону. И я до сих пор думаю о них. Они застряли где-то между ребрами и теперь раздражают еще больше.

Подцепив бутон кремовой розы, провожу большим пальцем по нежным лепесткам, которые напоминают о мягкости ее кожи, но при следующем движении я задеваю костяшками пальцев острый шип и резко выпускаю цветок.

Не свидание.

Покачав головой, толкаю прохладную дверь ладонью и выхожу из магазина с пустыми руками.

Никаких сложностей.

Но даже не обладая сверхъестественными способностями, я могу сказать, что с этой девушкой одни сплошные сложности.

Я понял это в наше первое знакомство и окончательно убедился тем самым утром, когда она исчезла из моей квартиры.

Проснувшись позже обычного, я сразу понял, что срываться на вокзал уже бессмысленно, поэтому, не обнаружив ее маленькую задницу в своей постели, первым делом схватился за телефон.

На ходу набирал ее номер и одновременно просматривал все углы в квартире, надеясь обнаружить Ясю в гостиной, ванной или кухне.

Нигде. Ее не было нигде.

Гудки. Вместо ответа. Они затягивались узлом в груди. Но я снова набрал, вот только на этот раз меня ждал раздражающий сигнал и бездушный голос оператора, сообщающий, что абонент вне зоны действия сети.

Через десять минут я уже сидел в машине и выжимал педаль газа и тормоза, толкаясь в пробке. Я все-таки приехал на вокзал, даже несмотря на то, что был уверен: она уехала.

Все вокруг насмехалось надо мной. Люди, толпящиеся на перронах. Составы вагонов, скрывающиеся на горизонте. И чертово время, которое все дальше и дальше уносило от меня Ясю.

Это было равносильно поиску иголки в стоге сена. И, разумеется, свою иголку я так и не нашел, вернулся в машину с пустыми руками и раздражением, граничащим с отчаянием, которое утяжелялось с каждым моим следующим вдохом.

В тот же день я поехал к брату, который предпочел своей невесте другую. Ненависть кипела во мне пламенем, от которого меня бросало то в жар, то в холод. Я ворвался в его квартиру без какого-либо предупреждения, потому что этот придурок еще даже не заметил исчезновения Яси.

Ему явно было не до того, когда я обнаружил его в душе с той самой девицей. Ему пришлось выставить ее за дверь, а я не скрывал своего отвращения, наблюдая за ее растерянными движениями.

Я всек ему дважды, с трудом сдержав желание превратить его в кровавую кашу в его же собственной квартире. Мой первый удар был за то, что он отправил Ярославу одну к пьяному отцу, второй – за то, что он причинил ей боль, которую я вытирал пальцами с ее щек. Он заслуживал и третьего удара, но я побоялся, что не смогу остановиться, и единственное, что заставило меня убраться из его чертовой квартиры, – слова, которые превратились в горечь на языке. И вовсе не потому, что она была беременной от него, а потому, что ему не нужен этот ребенок.

Тогда ее бегство стало обретать смысл… Отчасти я понимал ее состояние, я тоже однажды остался в бедственном положении совершенно один, но ей – не пришлось бы, попробуй она довериться мне. Каким бы абсурдным ни было это решение после того, как мой брат растоптал в ней веру в мужчин…

Светлое пятно слева привлекает мое внимание, вырывая из воспоминаний, и я поворачиваю голову, ведомый знакомым чувством…

Ох, блядь.

Пышные волосы волнами спускаются по плечам и подпрыгивают, когда Ярослава преодолевает ступени на своих чертовых головокружительных каблуках. На ней бежевый комплект: топ и длинная юбка, облегающая миниатюрные бедра. Первый – не в силах скрыть форму ее сочных сисек, вторая – дразнит разрезом чуть выше колена, а между этих греховных тряпок – тонкая полоска нежной кожи. И даже мешковатый пиджак, накинутый на худенькие плечи, не помогает скрыть фигуру, которая плохо влияет на мою эрекцию.

Я крепче сжимаю руль и откидываюсь на спинку сиденья. Прикрываю глаза и даю себе несколько долгих секунд, чтобы унять жар, охвативший все тело.

Не свидание.

Ну конечно, черт возьми.

Я должен был догадаться, что этот вечер будет пыткой для меня.

Дверца с пассажирской стороны распахивается, и в следующее мгновение ее сладкий запах мягко обволакивает мои нос и горло, напоминая прикосновения ее тонких пальцев.