Пороки

– Да.

Она хотела этого общения. Друзья? Господи, у нее впервые в жизни будут друзья…

– Замечательно! – Кассандра вскочила. Мейз пришлось сесть. – Тогда я скажу об этом всем, и мы вместе все обсудим завтра.

– Ладно, – натянуто улыбнулась Барнс. Касси кажется была искренне рада, будто все ее планы только что исполнились.

Но вдруг в Касси прилетел пакет мармелада. Девушки посмотрели на Кетча, который с очень злым видом показывал на себя. У него не получалось снять заклинание.

Кассандра переглянулась с Мейз, пряча свою веселую улыбку, но Кетч уже заподозрил. Они оба сорвались с места. Одна вылетела в коридор, а второй за ней. Мейз услышала только: "Спокойной ночи!", обращенное ей, а потом крики Касси уже где-то на лестнице.

Мейз улыбнулась, закрывая дверь.

Но затем улыбка сразу же пропала, стоило ей развернуться. Мамон, зло выдыхая сигаретный дым через нос, стоял посреди ее комнаты. Мейз не то чтобы боялась его гнева, но он напоминал ей отца, поэтому и не сдвинулась с места.

– Лимб говорил, что ты необычная грешница, – начал он, делая такой тяжелый шаг вперед, будто и ходить ему было сложно. Мейз нахмурилась, отступая к двери. – Бойкая, – еще один – пол затрещал, что удивило ее и напугало одновременно – демоны не воздействуют на внешний мир. Из носа его едва ли не начал валить огонь вместе с дымом. Но больше она не двигалась. – Но мы и не таких ломали, сладкая.

– Да чем ты вообще можешь меня сломать? – в нападение пошла уже она, насмехаясь. – Сладости повсюду должны были заставить меня умереть от ожирения или сразу утянуть в Ад? Лимб хотя бы был разнообразен в своих пугалках, а ты… – Мейз фыркнула. В ней прямо-таки начинал гореть огонь. Как же она мечтала когда-нибудь также высказать все отцу! – Кто ты? Чревоугодие?

– Сладострастие, – холодно ответил он, смотря на нее сверлящим взглядом. Мейз рассмеялась. – О, недооценивай меня. Люди веками умирали от секса, наркотиков, еды и вина. А ты лишь малявка, которая предназначена восьмому кругу, поэтому считаешь себя лучше, – на этот раз насмехался он. Но переиграть Мейз было уже невозможно. Она решила поставить его на место.

– Знаешь, ты настолько жалкий, как и весь твой круг и смысл, что и тебя стоит перестать считать грехом, – глаза его вспыхнули, как сигарета. Но Мейз наоборот наслаждалась. – Ты ничтожнее Лимба.

А вот это было для него настоящим оскорблением. Мамон поддался вперед, но не чтобы ударить ее или схватить. Это был резкий переход из обычного мира на второй круг Ада. Иллюзия, как и у Лимба – Мейз чувствовала пол под ногами.

– Грешники этого жалкого князька просто бродят в темноте, натыкаясь на монстров и свои страхи, а мои, – он схватил ее за плечи и развернул.

Второй круг состоял из черного неба – той самой темноты первого круга – и кроваво-красного океана вина. Редкие островки занимали десятки человек, сношаясь. Без разбора, без какой то нежности. И кричали. Получали ужасную боль, но не могли от нее отказаться.

Другие же словно тонули в вине, но потом всплывали и снова погружались, словно стремясь выпить весь океан. Но что-то невидимое снова утягивало их на дно. Их монстры.

– Отвратительно, – слетело с ее губ.

И будто платформа, на которой она стояла прямо на воде, исчезла. Мейз провалилась под воду, лишь громко ахнув. В мгновение перед ее глазами предстало все, что скрывалось под водой.

Здесь не было никаких монстров – одних людей тащили на дно другие. Миллионы почти-трупов тонули, плыли вверх, забирали оживших, а затем сами занимали их места. И так круг за кругом.

Мейз закрыла глаза. А когда открыла, стояла уже в своей комнате.

– Так вот как выглядит второй круг.

Глава 6

На следующий день, как Касси и обещала, они подняли вопрос общего собрания двенадцатых сразу после первого занятия, так как перед ним не представлялось возможным – Шимун опоздал, а Джейс вообще появился только к середине урока. Миссис Пейшанс даже не удивилась, лишь состроив недовольное лицо.

– Я принес вам кофе, – показал стаканчик Эктен. Женщина смерила его взглядом, а затем указала на стол.

– Поставь. На этот раз ты прощен, – она отвернулась к доске.

Миссис Пейшанс была не строгой учительницей географии, даже с юморком. Она подшучивала над парнями, но границы не переходила. И ждала от них того же. Собственно парни знали правила.

Следующий урок, биология, проходил в специальном классе, как и в обычных школах: макеты, чучела и различные кости в шкафчике, скелет в углу. Не доставало только тысячи таблиц и еще миллиона плакатов.

– Внимание, – Касси постучала по доске, привлекая внимание. Хотя, ей достаточно было просто начать говорить громче обычного – в классе из восьми человек трудно не быть замеченным. – Предлагаю общий сбор.

– Да, познакомиться с нашей мисс новенькой, – сказал Кетч.

Мейз обеспокоенно поймала взгляд Дмитрия на себе. А затем и взгляд Джейса, Шимуна, да и всех. Они все смотрели на нее, улыбаясь, будто что-то замыслили.

– Когда собираемся? – спросил Шимун, садясь прямо на парту.

– Да хоть сегодня вечером.

– Не, сегодня не пойдет. У меня все запасы истощены, – покачал головой Джейс. "Какие запасы?" – нахмурилась Мейз.

– Ты мог вчера купить! – возмутились двенадцатые.

– Я откуда знал, что мы планируем вечеринку уже во вторник? – развел руками недоумевающий парень. – Там всего четыре бутылки с выходных осталось.

– У меня две есть, – вспомнил Шимун. – Но нас восемь.

– Я не буду пить. – быстро сказала Мейз.

Она не собиралась ни за что в жизни притрагиваться к алкоголю, потому что именно он испортил ее отца, а затем отец сломал ее жизнь полностью. Барнс была в такой ненависти к этому всему, что если бы заметила в пьяных двенадцатых что-то напоминающее то самое алкогольное безумие – убила бы и их.

– Ну вот и факт в копилку, – усмехнулась Фло.

– Трезвенница, – вздохнули парни.

– Си, скажи, когда ты успела сделать своего клона? – поинтересовался Джейс, но получил в ответ лишь закатанные глаза. Ну хоть не тетрадкой в лоб.

– Ладно, мы не осуждаем. Не понимаем, но не осуждаем, – заверил Шимун. И Мейз это понравилось.

"Кажется, они действительно намного лучше, чем кажется на первый взгляд. Или я не разбираюсь в людях…"

– Тогда сегодня? – все кивнули.

– Что ж, жду к восьми, – заявил Джейс.

Очевидно, они очень часто у него собирались. Мейз задумалась о том, в каких комнатах живут двенадцатые. Она была у Джейса – под крышей, так называемом четвертом этаже. Она точно видела, как Флоренц поднималась по лестнице справа от ее комнаты. Насчет других сказать точно не могла.

"Как распределяются комнаты? Они определенно лучше комнат на третьей этаже. Конечно, с моими отвратительно зелеными стенами…"

Поток мыслей прервала раскрывшаяся дверь. Все посмотрели на преподавателя, который радостно улыбнулся и буквально чуть не с порога стал расписывать, какую птичку увидел сегодня в лесу Чарити.

"Чей лес?"

Мистер Пейшанс, муж географички, в отличие от нее – полненькой женщины, которой за словом в карман лезть не надо – был высоким, крепким и очень увлеченным. Мейз постоянно слышала о том, как Гимель любит свою астрономию, но вот Джон Пейшанс был влюблен в биологию едва ли не больше, чем в свою жену Саманту.

Он рассказывал с таким интересом про генетику, будто это была какая-то очень занимательная история. И как же он радовался, когда встречал понимание и заинтересованность в лицах других. А когда Мейз с ходу решила ему задачу, хоть это было и не так сложно, был готов поставить ей все "A" мира.

Зато химия далась не очень. Тесея Патнэм была жесткой и неприятной личностью, которая сразу же устроила Мейз тест. Барнс от ужаса чуть не откинулась, когда увидела, что они там проходят. Она не была глупой и многое относительно понимала, но в ее школе они шли гораздо медленнее. Мейз даже подумала, что в следующую секунду над ней рассмеются, что она еще не умеет создавать лекарство от рака.

Хоть и набрала ужасно мало баллов, о чем профессор Патнэм, конечно, не сказала, но многозначительно стрельнула взглядом, на уроке она даже смогла что-то понять. Объясняла профессор понятно.

– Ох, Тесея, гордыня в чистом виде, – Мейз даже не обернулась, хотя очень хотелось посмотреть, как этот свин протиснулся между партами. – Какая же сладкая она была в молодости, – она поежилась от этого омерзительного причмокивания.

И Дмитрий это заметил. Мейз поймала его вопросительный взгляд и просто покачала головой, возвращая взгляд к тетради.

Но только потом поняла, что и Сандра на неё смотрела.

Класс химии был просторнее остальных и парты с лабораторным оборудованием стояли далеко друг от друга. Но всё же их было меньше, поэтому тем, кто сидел в обычных кабинетах по раздельности, пришлось искать себе партнёра по лабораторным.

Кетч и Шимун перед занятием сказали, что Сандра делает всё одна и, в принципе, не любит с кем-то говорить в деле. Мейз понимала её.

– Что? – спросила Мейз шепотом, но Сандра лишь дёрнула плечом, выказывая своё безразличие, и посмотрела на учительницу.

– О, вот эта, ещё одна маленькая салемская наследница, встанет тебе поперёк горла, если ты её не приструнишь, – донёсся шепоток почти что ей в затылок.

"Заткнешься ты сегодня, нет?!" – закричала Барнс.

– Или что, низвергнешь меня обратно? – рассмеялся он. Сзади хрустнула парта. Что неожиданно – услышала не только она. Но только Мейз увидела, как Мамон присел на парту. Он настолько много весит, что это даже в реальности ощущается? – Не спорю, трюк прекрасный. Не многие так могут. Но только хорошо работает это на низших демонах.

"Да мне плевать. Отстань."

Она грозно стрельнула глазами на него и отвернулась. Мамон ей больше ничего не говорил. Вот только спустя минуту стал раздаваться противный звук чавканья. Мейз глубоко вздохнула, концентрируясь на доске.

Не получилось.

– Ммм, какие вкусные глазки.

Мейз резко обернулась, привлекая внимание всех на вторых партах. Она округлила глаза от ужаса и даже рот приоткрыла. Мамон сидел на парте в окружении внутренностей. Все, что в желудке в ярких красках, было на нем, на столе, даже на стене. Будто здесь только что разорвало человека.

– Точно пастила, – криво улыбнулся демон, обнажая кривые, гнилые зубы. Между ними застряли куски человеческой плоти.

Барнс подскочила. На этот раз весь класс обратил на нее внимание. Но она не думала. Под мерзкий смех Мамона, девушка вылетела из кабинета и тут же зажала ладонью рот. По всему коридору тянулись кишки, органы и лужи крови.

Ее собственный желудок сделал первый позыв, предостерегая ее. "Не думай, не думай!" Мейз понеслась по коридору, ступая прямо во все кровавое и отвратительно булькающее при этом. Туалет стал самым настоящим спасением. Она влетела в него и, даже не закрыв дверь, вывернула весь желудок наизнанку.

– Черт… – выругалась Мейз обессиленно, садясь на пол. Не важно.

– Раньше он знал, когда произносят его имя, – Мейз даже голову не подняла. От одного его появления хотелось выплюнуть все, что еще могло остаться в ней. – Но людишки стали слишком часто произносить его.

– Ты. – Мейз поднялась. Все внутри болело.

Мамон сидел на невесть откуда взявшемся стуле рядом с раковиной. Весь его фрак был в крови и ошметках, а в улыбке застряли части человека. Ведьма вытерла своей рот. А глаза наполнились огнем.

Мамон перестал улыбаться.

– Ты здесь всего второй день, но ты уже достал меня.

– Считаю это успехом, – усмехнулся он. Но напряженно.

– О нет, – Мейз сделала к нему шаг. – Может кто-то на этом и проигрывает в свою игру с грехами, – она сжала кулаки. – Но в этот раз проиграешь ты.

– Гордыня, значит, – разочарованно фыркнул Мамон. – Вельзевул – твой конец.

– Не будет никакого конца. Ты либо сейчас же исчезаешь. Либо будешь гореть в своем же Аду. – прорычала она.

Он был отвратителен. Называя его свиньей, она оскорбляла бедных животных. Еще не было придумано таких слов, чтобы описать, каким он закрепился в ее голове. А нет, было одно: "Отец".

Каждый раз, когда он напивался в стельку и спал сидя, слюни текли по морде. А потом он вставал и приставал со своими разговорами: "Мальчик то есть?", "Сохрани себя для единственного", "Если ты станешь шлюхой, я лично тебя застрелю". Это всегда заканчивалось так. Никакого полового воспитания, а лишь страх каждый раз, когда начинался этот разговор. А он начался несколько раз в неделю начиная с девяти лет. Сейчас ей семнадцать.

И она избавилась от него. Избавила мир от того алкаша в полиции. И избавит всех от им подобных.

Мамону тоже пора уйти из этого мира.

"Я знаю, что у меня нет сил убить его навсегда, но заставить не появляется здесь больше никогда я обязана. Или сделаю все, чтобы получить эти силы и убить!"

– Ладно, конфетка, пойдем на обед, – Мамон поднялся, но дверь, которая была слегка приоткрыла захлопнулась. И закрылась. – Кто-то овладел магией? – он, как бочка, переступая с ноги на ногу, повернулся к ней лицом.

– Ты. – она выкинула руку вперед. Мамона прижало к стене, а сам он рассмеялся.

– Конфетка моя, твои силы смехотворны.

– Не больше чем твои, – прорычала Барнс, сжимая кулаки с такой силой, что по рукам стала бежать кровь. Вот тут Мамон напрягся. – Не возвращайся сюда больше никогда! – закричала она.

Огонь вспыхнул со всей своей силой! Зачарованная комната не горела, охватывая только Мамона. Он корчился. Как тот человек в камере.

Где-то что-то внутри нее ломалось.

Медленно. По осколкам.

От Мамона осталось… Ничего. Только сигаретный дым взмыл к потолку. Мейз опустила руку. Она была абсолютно пуста сейчас. Вся ярость, все эмоции вышли из нее с адским огнем.

– Мейзакин.

Девушка резко развернулась к двери. Очевидно, это была Суми. "Этого сейчас не хватало". Пришлось открыть дверь. Директриса с серьезным взглядом стояла перед ней.

– Мейзакин. – проскрежетала она. – Идите за мной. – и, развернувшись на каблуках, пошла по коридору.

Мейз пошла следом.

***

Мейз сидела перед Суми в ее кабинете. Директриса буквально прожигала ее взглядом. В какой-то момент она постаралась выглядеть понимающей, но маска вновь слетела. Что бы директриса не делала, скрыть свою злость она не могла.

Но сама Барнс лишь равнодушно смотрела на нее, ожидая начала гневной тирады. Мейз только что низвергла грех. Она думала лишь о том, чем это обернется. Вернется ли это отродье, и что он сделает, если да.

Мейз лишь знала, что ни за что не отступит.

– Ты опять использовала огонь. – наконец-то начала Суми, совладав с собой.

– Да, – у директрисы чуть брови не взлетели на лоб от такой непосредственности.

– Ты хоть знаешь, что однажды ты будешь не в защищенной комнате и тогда спалишь все, что будет рядом?! – к концу она уже кричала. Мейз кивнула. "Вообще не до тебя сейчас". – Я не представляю, откуда в тебе такая сила, раз ты только открыла ее, – Суми сложила руки на груди. – Но если ты не возьмешь себя в руки, то никогда не научишься совладать с ней.

– А значит и не уйду отсюда, – закончила за нее Мейз. Директриса дернула головой. – Я поняла вас, мисс Суми. Могу я идти? – указала она на дверь.

– Нет. – отрезала Суми. Мейз вздохнула. Это еще не все. – Почему ты выбежала из класса? Тесея восприняла это на личный счет.

– Мне было плохо. Затошнило, – просто сказала Мейз. Суми как будто поняла в чем дело, расслабилась в кресле.

– Тебя переполняет сила. И тебе плохо от этого, – кивнула она самой себе. Мейз не подала виду, но чуть отклонила голову и настороженно посмотрела на Суми. – Что ж, все же такое бывает. Не беспокойся, когда выбросы пройдут, сила станет нормальной. – Мейз дернула бровями, но вернула прежнюю хладнокровность. Не отразится ли это на ее плане?

Суми улыбнулась. И Мейз поняла абсолютно все: "Директриса боится за свою власть. Я не должна быть сильнее. Но если это случай, на который она подумала, то я не представляю угрозы".

– Я могу идти?

– Да.

***

– Что это было? – сразу же спросила Касандра, когда Мейз села к ним за стол.

– Ты в порядке? – обновила вопрос Сандра. Она понимала, что, скорее всего, Барнс не захочет рассказывать, что с ней произошло. Поэтому и ударила под столом Шимуна, который уже хотел выдать шутку про то, как же Тесея разозлилась.

– Затошнило. Суми сказала, что я не справляюсь со своей магией, – примерно это она и имела в виду.

Никто ничего не сказал, но Мейз, ковыряющая свой обед, чувствовала взгляды двенадцатых. Жалость это последнее, что ей сейчас нужно.

– У вас тоже сегодня травология? – спросила она в надежде сменить тему.

– Ага, – ответил Кетч с набитым ртом.

– Кроме Си, – добавил Джейс, подкидывая другу еще картошки. Девочки скривились, наблюдая, как тот пытается запихнуть все это в себя.

– Взрослые люди, ну чес слово, – закатила глаза Сандра, а затем посмотрела на Мейз. – У меня встреча с бабушкой.

По ее тону и взглядам, которые то и дело бросали на нее двенадцатые, можно было понять, что это нисколько не радостное событие. Да в принципе по тому, что уже знала Мейз, Сандра ненавидела свой салемский род. Узнать точную причину она пока не смогла. Да и не спрашивала. Редд держала дистанцию.

– Давай еще одну! – Шимун протянул Кетчу еще картошку, но тот едва держал все внутри.

– У-у-у, – был ему ответ. Кетч зажал губы рукой. Парни рассмеялись.

– Ешь уже, – с усмешкой фыркнул Дмитрий. – С кем у тебя травология? – спросил он уже у Мейз, которая сидела рядом с ним.

Девушка даже удивилась. Трутской был не особо разговорчив. Все, что было в их общении, это взгляды, которые он бросал, когда она начинала вести себя странно. То есть постоянно.

– Вроде бы с девятыми, – дернула девушка плечом, возвращаясь к своему обеду.

Дмитрий хотел сказать что-то еще, но к ним подошла группа одиннадцатых, которая бесцеремонно втиснулась между двенадцатыми. Если до этого за столом было просторно настолько, что можно было еще человеку сесть, то теперь все было забито. Мейз и Дмитрия буквально прижали друг к другу.

– Синх только что дал нам контрольную по экономике! – возмущенно воскликнула Рики. Мейз запомнила ее как третью девушку из золотого женского трио школы.

– И не предупредил, – озлобленно возмутился, кажется, Дейв, развалившись на месте рядом с Мейз и принялся чавкать своей картошкой, да еще и размахивать ей, пока продолжал жаловаться.

Мейз брезгливо отодвинулась. Уж лучше сидеть ближе к Дмитрию, чем к этому парню. Почему одиннадцатые вообще с ними едят? Тут вроде все со своими классами сидят.

Обернувшись, она нашла взглядом стол с другими одиннадцатыми, те преспокойно ели за полупустым столом. А четверо их одноклассников теснили двенадцатых.

– А что так мало? – рассмеялся еще один из одиннадцатых, указывая на Кетча. Его Мейз никогда не видела.

– Фам фофробуй, – недовольно проворчал парень.

– Боюсь, ты уже съел всю картошку в столовой. Эй, Фло, – улыбнулся ей парень. Девушка довольно холодно посмотрела на него. – Как дела?

– Для тебя никак, Том, – она отвернулась к Рики и Касси.

Парень с усмешкой фыркнул, что-то шепча своему другу – четвертому одиннадцатому за столом, пока Дейв чавкал. Мейз отвернула голову от него и заметила, как у всех двенадцатых парней мгновенно заходили желваки, а холодный взгляд пилил Тома. Шимун его вообще едва ли не расчленял.

– Он и Фло встречались, – Мейз едва не испугалась, когда чей-то шепот раздался над самым ухом.

Она повернула голову и посмотрела на Дмитрия, который преспокойно ел картошку фри. Ни единого звука в отличие от Дейва.

"Глаза голубые…"

– …сегодня? – спросил четвертый парень что-то у двенадцатых, прерывая гляделки Мейз и Дмитрия. Девушка стушевалась, посмотрев в свою тарелку. И тут же подняла холодный взгляд. На тарелке лежал подарочек от Мамона – уже не сладости, а потроха. И лучше бы ей не знать, чьи.

– Нет, сегодня у нас тимбилдинг, – от чего-то отказался Шимун.

– Тимбилдинг? – фыркнула Рики.

– Знакомимся с мисс новенькой.

– Я бы тоже не прочь с ней познакомиться, – усмехнулся Том, обращая на нее свой взгляд.

Мейз едва не подавилась. "Чего? Это очередные происки Мамона или он просто идиот?" Во всяком случае, у нее уже сложилось неприятное впечатление насчет него. Да и в принципе из-за ненависти и недоверия к людям, она не собиралась с ним связываться. Да или вообще с кем-то. Она двенадцатым-то едва доверяла.

Барнс решила не реагировать, поэтому продолжила есть.

***

Мейз вошла класс травологии, который располагался в отдельном здании, хотя скорее теплице, на территории академии. Ее довели сюда двенадцатые, сами они занимались здесь же, но в другой теплице.

Девушка по пути сюда узнала, что травология начинается с шестого класса, но очень поверхностно – запоминание основных трав и их свойств. Далее только углубляется. Посадка, ухаживание за растениями.

У двенадцатых в этом году проект по выращиванию особо прихотливых и даже опасных трав. Этим не занимается только Сандра. Учитель поставил ей оценку еще в девятом классе. А все потому что каждый член рода Редд, даже не обладающий магией, активно и очень глубоко изучал растения с самого рождения. Так что Сандра была лучшей в этом деле.

Только Мейз вошла в теплицу – девятые затихли. О взрослой новенькой в академии знали все, так же как и то, что она посещала занятия младших классов. Но вот увидеть ее на своем уроке!

"Опять это внимание", – чуть не простонала она, вжимая голову в плечи.

Мейз заняла последнее место за одним длинным столом, стоящим вдоль теплицы. Сейчас она чувствовала себя как в Гарри Поттере, не меньше. Особенно когда в помещение зашла добрая женщина. И то, что добрая, действительно определялось сразу.

– Добрый день, мои дорогие! – сразу же почти пропела она, вставая во главе стола. Она осмотрела всех с доброй улыбкой, а, когда дошла взглядом до Мейз, то улыбнулась еще радостнее, хотя, казалось, это невозможно. – О, дорогая. Ты, должно быть, Мейзакин Барнс?

– Да, – ответила та, поджимая губы в полуулыбке.

– Ну и шуму было, когда Анталия тебя привела, – заговорческим шепотом поведала она, наклоняясь чуть вперед. Мейз вскинула брови. – Взрослая обладательница магии! – вскинула женщина руки. – Редко такое бывает. Но не переживай, – она отмахнулась.

Девятые переводили взгляд то на Мейз, то на преподавательницу, а так же едва слышно шептались о чем-то. Барнс была рада, что не слышала.

– Что ж, меня зовут Гардения Амфи, – наконец, представилась женщина. – Конечно, не очень хорошо, что ты начинаешь изучение травологии с девятками, – уклончиво начала она, поведя плечом. – Но, думаю, ничего сверхважного ты не потеряешь, – вновь улыбнулась Амфи. – Я дам тебе небольшую методичку по свойствам. Почитаешь на досуге, – она помахала рукой, обозначив точку в этом неважном деле. – А теперь, давайте начнем.

Глава 7

– Предлагаю в бутылочку, – сказал Джейс, когда все сели на пол.

Мейз подтянуло одно колено к груди, а вторую ногу поджала под себя. Ей было не очень комфортно сидеть вот так на полу. Но она осознала, что чувствовала бы себя куда хуже, если бы была в своем прежнем весе. Потому что неподходящая ранее одежда только теперь нормально сидела на ней, да еще и выглядела как новая.

Это прибавляло самооценку. Не то, что она похудела из-за стресса – Мейз все еще была полноватой, а из-за подходящей одежды и внутренней уверенности.

Неловко только было из-за того, что на нее все смотрели.

– Поправочка, – Шимун поднял палец, – модернизированную бутылочку. Мы-то с вами все друг про друга знаем. Чего нам играть в обычную, – пожал он плечами.

– Да, да, – поддержал Кетч. – Так что на кого попадет горлышко, тот и задает вопрос Мейз.

– Только я буду отвечать? – возмутилась Барнс.

– Нет, конечно, – покачал головой Шимун.

– Было бы нечестно с нашей стороны, – кивнул Кетч. – Тот, кто задал вопрос, должен ответить на аналогичный. С поправкой на гендерную составляющую, – девочки выгнули бровь, а Сандра даже закатила глаза. – Ну что? Если гетеро парень спросит, был ли у нее парень, то он не может ответить на этот же вопрос.

– А если я не захочу отвечать на вопрос? – спросила Мейз. У нее есть секреты.

– Ты вольна этого не делать, – кивнул Кетч. – Если не отвечаешь, то и задающий может не отвечать.

– Но, опять же, чтобы было честно, если отвечаешь ты, то и задающий должен ответить, – закончил Шимун.

Мейз задумалась, а затем кивнула. Такой расклад ее устраивал.

– Точно не будешь? – спросила Касси, показывая на бутылку. Мейз брезгливо поморщилась, качая головой.

– Ну тогда начинаем! – Шимун закрутил бутылку.