Пороки

– Это что такое? – удивилась Мейз.

– Ты о чем? – Сандра проследила за ее взглядом, но, не заметив ничего необычного, пошла к раздаче за завтраком.

Посреди столовой стоял круглый стол, уставленный горой сладостей: пирожные, шоколад, конфеты и прочее. Но Мейз смутило, что гора оставалась нетронутой, несмотря на толпу учеников вокруг.

Она нахмурилась и прошла мимо за обычным завтраком. Яичница была вполне материальной. А вот сладости на столе – нет, что подтвердил мальчик, пробежавший сквозь иллюзию. В чем тогда был план демона, если она даже не могла их потрогать? Чтобы над ней покрутили у виска?

– Готова к сегодняшнему дню?

– Что? – переспросила Мейз, слишком погруженная в мысли. Сандра терпеливо повторила. – Да, обычный понедельник.

– Вижу, выходные на тебя повлияли, – усмехнулась Редд, откусывая кекс.

"Кекс?!" – Мейз точно помнила, что та взяла яблоко. Может, это тоже иллюзия?

– Эй, ты здесь? – Сандра помахала рукой перед ее лицом. Мейз натянуто улыбнулась. – У тебя защитная реакция такая? Ты же к психологу сегодня идешь.

– А, точно.

В пятницу в ее расписании появились сеансы с психологом – по понедельникам и средам вместо магии. Суми объяснила это так: "Без внутреннего контроля нельзя пользоваться магией". И добавила, что если будут улучшения, сеансы сократят до одного в неделю.

Мейз вздохнула. Психолог – хорошо, но не с ее планами. Придется тщательно контролировать мысли, чтобы ничего не выдать.

– Дамы, – рядом прыгнул на скамью Шимун, напротив – Джейс. Оба тут же обняли девушек за плечи. Сандра раздраженно закатила глаза. – Третья пара – Гимель. Предлагаем свалить.

– Разве нас не накажут, если весь двенадцатый не явится? – усомнилась Мейз. Парни переглянулись.

– Ты еще многого не знаешь, новенькая, – усмехнулся Шимун.

– Гимель не встает раньше двенадцати, а в этом году ему поставили пару на полчаса раньше! – воскликнул Джейс, как будто это была катастрофа.

– Они не ходят на его пары уже три недели, – заметила Сандра.

– Он сам не ходит!

– Опаздывает.

– Ладно, опаздывает, – закатил глаза Джейс.

– Но мы ответственные ученики, соблюдающие правило пятнадцати минут, – важно заявил Шимун. Сандра закатила глаза, доедая кекс. "Это все еще странно", – подумала Мейз, но, поймав себя на том, что смотрит ей в рот, перевела взгляд на парней.

– Касси и Фло согласны. Идем в кино, – подначивающе улыбнулся Эктен, понимая, что Сандру не уговорить, пока не согласится новенькая. – Давай, Гимель все равно ничего важного на дневных не рассказывает. Суми поставила ему пару только потому, что он ей насолил летом.

– Все это здорово, но мне нельзя выходить, – Мейз встала, взяла поднос и ушла.

Ей хотелось уйти подальше.

Джейс и Шимун больше не подходили, но, видимо, разболтали всем, потому что Кетч похлопал ее по плечу, а девчонки бросали сочувствующие взгляды. Сандра, кажется, даже не удивилась.

Английский и литература прошли с госпожой Ферес – самой утонченной дамой, которую Мейз когда-либо видела. Пока та восхищенно рассуждала о "Метаморфозах" Кафки, Шимун и Кетч мастерски пародировали ее манеры.

Мейз даже не заметила шоколадный фонтан, появившийся на ее парте, пока сдерживала смех. И проигнорировала конфету, найденную в сумке среди тетрадей.

Но после литературы настроение снова упало. Она почти уверена, что первую прогулку ей разрешат не раньше, чем через несколько месяцев. Может, к Рождеству. Если в этом году оно будет нормальным…

Мейз ненавидела праздники – повод для отца напиться. Последнее Рождество она пряталась под столом. Тогда Барнс ненавидела свою жизнь, а теперь… Она свободна от страха. Даже дышать стало легче. Пока не вспоминала о связи с Суми.

– Мы уходим. Остаешься? – спросил Джейс у Сандры. Та лишь приподняла бровь. Мейз тоскливо посмотрела на нее. "Она остается из-за меня?"

– Новенькая, тебе что-нибудь принести? – прервал ее мысли Кетч, поправляя сумку.

– Нет, – замотала головой Мейз, но парни переглянулись.

– Шоколад или мармелад?

– Ребята, не надо, – вздохнула она, но те уже не слушали.

– Все, – сказали девчонки. – Си, тебе как обычно?

Получив кивок, шестеро помахали и ушли. Сандра и Мейз отправились на следующую пару.

– Можешь все полтора часа заниматься своими делами, он вряд ли придет, – сказала Сандра, усаживаясь на стол с книгой. – А если придет, будет ныть.

Она погрузилась в чтение, не собираясь разговаривать. С Сандрой было комфортно – та не болтала попусту, все понимала и не осуждала. Мейз достала листок и начала записывать все, что знала. "Пора завести дневник".

– Сколько лет Суми? – спросила она через несколько минут.

– Наверное, сорок, – пожала плечами Сандра, не отрываясь от книги.

Мейз задала еще несколько вопросов, на которые та так же спокойно отвечала. Редд была флегматична, и это хорошо – никаких лишних расспросов.

– Вы серьезно остались? – разочарованно вздохнул мужчина, вошедший ближе к концу пары.

– Здравствуйте, мистер Гимель, – Сандра даже не подняла глаз от книги.

– Ох уж эти двенадцатые, – закатил он глаза, садясь за учительский стол. – Если уходите – то давайте уж все.

– Мейз нельзя выходить, – заметила Сандра.

– А, новенькая, – Гимель наконец взглянул на нее. Мейз не нравился такой интерес, но все так делали при первой встрече. – Мейз Барнс, верно?

– Да.

– Звезды предупредили меня о вашем приходе несколько недель назад, – заявил он, откидываясь на стуле и поглаживая бороду. Мейз взглянула на Сандру, но та не реагировала. "Неужели правда?"

– Они еще что-то сказали обо мне? – спросила Мейз. Гимель усмехнулся.

– Вы решительны. Но омрачены, – наклонил голову.

Мейз застыла. Внутри нее будто боролись две личности: одна хотела сбежать, другая – гордо улыбнуться. Она сохраняла нейтральное выражение.

– Точнее не скажешь.

Мейз резко повернулась к входу. Там стоял толстый мужчина в потрепанном фраке, опираясь на трость. Он выпускал клубы сигаретного дыма, мерзко ухмыляясь. В окно ударила молния, на мгновение осветив корону из дыма, который плескался в его глазах.

– Опять дождь! Звезд не видно будет, – вздохнул Гимель. Но Мейз уже не слушала.

Мамон явился.

Глава 5

Мамон был ужасен. У Мейз вызывало омерзение буквально всё в нём: грязная одежда, огромный живот, все четыре подбородка, небритое лицо, измазанное в соусе, жёлтые зубы, сигаретный дым и похабная искра в серый глазах.

Он напоминал ей отца, который выглядел едва ли в половину так же отвратительно.

Мейз ненавидела любое проявление дискриминации, да и сама была вовсе не красоткой, полнота долго не давала ей жить спокойно. Но смотреть спокойно на эту свинью во фраке она не могла.

Если Лимб был просто безобразным, то Мамон отвратительным. Как выдержать всю неделю с ним?! Её тошнило при виде него.

– Конфетка, съешь пироженку, – отвратительно-сладко протянул демон, появившись перед ней в коридоре. Но Мейз, которая буквально сбежала от него на обеде, пролетела мимо.

– Отстань от меня. – прошипела она через плечо. Благо в коридоре никого не было.

– Нехорошо отказывать взрослым, конфетка.

– А демонам вполне. – выплюнула она и без стука ввалилась в кабинет психолога. – Здравствуйте, извините, – выдохнула Мейз.

– Здравствуй. Проходи, – женщина указала на кресло перед ней.

У психолога был не большой кабинет, во всё том же стиле, что и вся академия, но более спокойном и приятном. Не то что её противные зелёные стены.

Мейз села на кресло куда более расслабленной. Сможет ли она умереть от омерзения? Неужели, в этом план Мамона?

– Выглядишь, как будто бежала от кого-то, – озвучила свою мысль женщина.

– Если только от времени. Боялась опоздать.

Женщина продолжила спокойно смотреть на Мейз. По ней абсолютно было не понять, о чем она думает.

– Что ж, Мейзакин, – добродушно улыбнулась психолог, но проследила невольную реакцию девушки на своё полное имя. – Меня зовут мисс Нали Соул. Уточни, как мне стоит обращаться к тебе.

– Можно просто Мейз.

– Хорошо, – кивнула Соул, делая пометку в блокноте. – Как себя чувствуешь?

– Вам в общем смысле или конкретно сегодня? – потому что ответы отличались.

– Для начала сегодня, – улыбнулась она. Мейз задумалась. "Врать убедительно".

– Думаю, что сегодня я в относительном порядке, – уверенно сказала Мейз. Соул кивнула.

– Как тебе академия? Одноклассники хорошо тебя приняли?

– Всё хорошо, спасибо. Я довольна местом, в котором оказалась. Во всяком случае, это намного лучше того, где я была, – почти правда.

Мейз выбрала определённую тактику во лжи. Она прочитала достаточно книг в своей жизни, чтобы знать определённые вещи. Когда врешь – не отводи взгляд, выгляди уверенно. А так же вместе с ложью говори правду, а желательно ту, которую твой собеседник уже знает.

– Всё было настолько плохо? – поинтересовалась Соул.

– Я убила отца из-за ненависти к нему, так что думаю, да, – "сейчас она будет спрашивать, что он делал".

– Что он делал?

Мейз на секунду захотелось отвести взгляд в сторону и посмотреть в невидимую камеру, будто она в телешоу. Но пришлось сидеть ровно.

– Сломал меня, мою психику, мою жизнь, – холодно высказала Мейз. Психолог ничего не говорила, давая ей возможность выговориться. – Он пил сколько я себя помню. Когда мне было в районе десяти, то постоянно разговаривал со мной. Весь этот пьяный бред: "я ж люблю тебя", "вы не любите меня", "вставай, буду учить тебя драться" и главное: "береги себя для того самого", – почти с омерзением выплюнула Мейз, глядя в никуда. Перед глазами стояли воспоминания. – Мне было десять. Я понимаю, половое воспитание важно, но не каждый раз повторять одну и ту же фразу. Я даже из дома не выходила и не с кем не гуляла, чтобы он так рьяно вбивал это в мою голову.

По щеке потекла горькая, как сама её ненависть, слеза.

– Я разговаривала с ним, пока он не засыпал. Это была моя функция в семье, – усмехнулась она огорченно. – Мама меня не спасала, – Мейз задержала дыхание от осознания, что и мама была, в какой-то мере, не лучше отца.

– С возрастом ситуация изменилась? – Мейз вскинула голову и посмотрела на Соул. На секунду она забыла, что вообще говорила с ней.

– Стало только хуже. Я боялась идти домой, где-то с тринадцати я каждый день думала себя убить. Я молилась, чтобы он сегодня не пил, тихо заходила в квартиру. Если его не было, я могла расслабиться, но при этом всё равно быть в напряжении. Когда подходило время к его приходу с работы, то я буквально вся тряслась. Если он не приходил, то весь ужас начинался сначала.

Мейз прикрыла горящие глаза. "Не плачь. Не плачь. Не плачь".

– В десятом классе я достигла апогея стресса и ненависти. Последней каплей стало, что его избили на моих глазах, – дрожащие руки сжали ткань джинс. – Я кричала на всю улицу… "Пожалуйста, не надо". Но тот человек не остановился. Кровь летела. Никто не выходил. Даже мама…

Губы дрожали, Мейз поджала их, закрывая глаза. "Он мёртв. Ты убила его."

– Я не могла видеть его пьяного. От истерик я тряслась настолько сильно и долго, что мама начинала на меня кричать. Хм, я защищала её постоянно, но она почти никогда не приходила на помощь мне, – вдруг усмехнулась Мейз. – Она просто кричала на него утром. Даже когда он бил нас.

Слезы больше не текли. Мейз абстрагироваться от того, что говорила. Воспоминания пролетали перед глазами.

– Я даже говорить не могла, сразу ревела… Поэтому сбежала на полгода к бабушке с дедушкой. Летом конечно вернулась домой, отец закодировался. А потом зимой умер дедушка… Отец вновь начал пить. А потом умерла и бабушка… – "не останавливайся. Чем быстрее скажешь, тем быстрее всё забудешь." – Отец стал невыносим. Ненависть во мне стала настолько высока, что я… – Мейз подняла голову и посмотрела на внимательно слушающую Соул, – убила его.

Образовалась тишина. Соул слегка покивала, понимая и причину, и следствие. Мейз же почти тряслась. Их приходило сжимать всю себя в груди, не дышать, чтобы остановить накатывающую истерику. "Всё в порядке. Ты в порядке."

– Да, Мейз, детство у тебя было не очень, – наконец заговорила Соул. Мейз едва не фыркнула: "Слабо сказано". – Возможно, в следствие этого всего, всей своей ненависти и злости, ты разбудила в себе дремлющую силу. Такое бывает.

Девушка просто кивнула. Всё было не так. Она перерезала свои вены и продала душу дьяволу, подчинённые которого теперь хотят её забрать.

– Ладно, более подробно мы разберём твоё детство на следующих занятиях. А теперь скажи, как ты чувствуешь себя?

"Ужасно, отвратительно".

– После убийства я почувствовала лёгкость. Я была наконец-то свободна, – она даже улыбнулась, но потом поникла. – Но груз убийства навалился на меня, я поняла, что совершила. Меня посадили за решётку… Я буквально была в клетке.

"Я до сих пор в ней".

– Сейчас… Я будто подавлена. Я понимаю, что нахожусь в лучшем месте, но… – она вздохнула, заламывая пальцы.

– Все равно тяжело, – подсказала Соул. Мейз кивнула.

– Я продолжаю двигаться дальше только потому что меня тянут. Новое место, сверхъестественное вокруг. Мне интересно. Ещё Сандра, – всё же решила упомянуть её девушка. Соул кивнула, понимая, о ком она говорит. – Она не очень эмоциональна, но хотя бы не задаёт лишних вопросов. С ней комфортно.

– Это хорошо, – психолог сделала очередную пометку в своём блокноте. Мейз больше не говорила, значит, ответ на этот вопрос она дала. И психологу, и самой себе. – У меня есть ещё один вопрос, если ты позволишь, – Соул села поудобнее и внимательно посмотрела на Мейз. Та кивнула. – Это связано как раз с проблемами в магии. Ты вызываешь огонь.

Барнс сама не знала причину.

– Что ты испытывала в тот момент?

– Ненависть, – ответила она почти без раздумий.

– Что вызвало ненависть в том человеке?

– Он был пьяный в стельку. Это напомнило мне отца и весь ужас, который я пережила. Я была полна энергии и какого-то счастья, но меня заперли, поэтому я также была зла.

– А на уроке ты вспомнила, что испытывала в прошлый раз?

– Да.

Соул кивнула, делая ещё одну пометку. Да, ей предстоит много работы. Им обеим.

– Что ж, Мейз. Спасибо за откровение. Надеюсь, что ты не чувствуешь себя слишком тяжело? – кажется, она действительно была этим обеспокоена.

– Мне не лучше, но и не хуже.

– Хорошо. Обычно всем становится легче, когда они выговариваются. Так что возможно такой эффект появится в будущем, когда мы будем разбирать всю более подробно.

Мейз не хотела.

– Знаешь ли ты, как работает психология?

– Я всё рассказываю, вы даёте советы, разве нет? – выгнула бровь Барнс.

– Нет, вовсе нет, – покачала головой Соул. – Психолог не даёт советы. Он просто становится тем, кого тебе не хватает, и даёт тебе то, чего не хватает. Я выслушаю тебя, направляя по твоим же мыслям, а по итогу тебе станет легче. Но не волшебным образом. Ты справишься со всем, что произошло.

– Прямо справлюсь? – Мейз была настроена скептично.

– Не в том плане, что это совсем исчезнет. Но ты сможешь оставить прошлое в прошлом.

Мейз хмыкнула, задумчиво покусывая губы. Это было хорошо, но при том ей всё ещё нужна вся её ненависть, чтобы совершить задуманное.

– Это будет работать, пока ты этого желаешь сама. Только тогда ты установишь контакт с бессознательной частью своего мозга, существенной частью психики, – пояснила Соул. Мейз внимательно её слушала. – Психика это как айсберг, где верхняя зримая часть – это сознание, а бессознание – огромная глыба под водой. Её мы и будем исследовать.

– Хорошо.

***

День, казалось, пролетел. Мейз сходила на занятия, встретила Мамона, пошла к психологу, поела, пришла, что-то поделала, и вот уже девять вечера. Сам Мамон как будто пропал, но ее комната была просто завалена сладким. Ни к чему она не прикоснулась.

Она лежала в ванной, наслаждаясь ее теплотой и рассматривая шрамы от порезов, когда вдруг мерзкий голос заставил ее чуть ли не подпрыгнуть, прикрывая свою наготу.

– Тебе понравится на моем кругу, сладкая конфетка, – проскрипел он, опираясь на трость и выпуская сигаретный дым. Его ничуть не смущал ее вид. – Сладкое вино, – Мамон противно облизнулся. Мейз аж передернуло. – С хорошей температурой, – заметил он.

"Ага, под тысячу градусов", – хмыкнула в своей голове девушка.

– Грешники упиваются им и тонут каждую секунду своего нахождения там. А когда уходят в глубь, – он радостно расплылся в улыбке, начиная причмокивать, будто ел что-то очень вкусное. – Их страх такой сладкий.

"Мамон питается страхом? Они все питаются страхом?"

– Выйди отсюда. – Мейз едва держалась, чтобы не кричать.

– Чего ты стесняешься, конфетка? – рассмеялся демон. – Я миллионы лет наблюдаю за сношением грешников на кокаиновых островах. Им таак больно, но они не могут остановиться, – он опять причмокнул. Это было омерзительно.

– Мне плевать. Вышел! – наконец вскричала она. Благо попросила Сандру нарисовать ей руны тишины.

– Ты не захочешь, – он щелкнул пальцами и вода в ванне заменилась на вино.

Мейз от возмущения даже вскочила, мгновенно прикрываясь полотенцем. Мамон решил, что ей может понравиться купаться в алкоголе?! Да она сейчас же разнесет его на атомы и низвергнет в Ад!

– Я. Сказала. – она перешагнула бортик ванной и встала на пол. Глаза начинали гореть огнем. – Пошел. – еще шаг. – Вон! – топнула она ногой, и неизведанная волна снесла Мамона, развеивая его как иллюзию.

Мейз тут же удивилась, совсем не ожидая от себя такого. И лучше бы не делала… Дверь распахнулась, столик перевернулся, а все вещи на нем влетели в стену. Да, удар вышел мощный…

Она посмотрела назад – вода вновь была водой, вперед – все иллюзии сладостей пропали. Кроме двух.

Мейз, придерживая полотенце, подошла к дивану. Плитка шоколада и пакет мармелада. Это часть иллюзий Мамона или… принесли ее двенадцатые? Но как они попали в комнату? Они могли попасть в комнату?

И вдруг в комнату постучали. Мейз дернулась и хотела было открыть, но вспомнила про свой вид.

– Кто там? – в панике спросила она, забегая в ванную и начиная натягивать одежду.

– Мисс новенькая, это я, – раздался голос Кетча.

– И я, – а это уже была Касси.

– Секунду!

Мейз надела штаны и, стараясь натянуть кофту, захлопнула дверь в ванную ногой. Весь бардак она уберет потом.

– Проходите, – Мейз открыла дверь в комнату, отходя в сторону.

Кетч с улыбкой прошел мимо и прыгнул на диван, осматривая комнату. Касси более спокойно улыбнулась девушке и села рядом с одноклассником, пихнув его в бок, чтобы не разваливался так, будто диван – его собственность.

– О, – Кетч взял с дивана шоколад и мармелад и показал их Мейз. – Чего ты их так и не съела?

"Он взял их?.." – едва не нахмурилась Барнс. Очевидно, они были не очередными приманками от Мамона. Чего он вообще пытается этим добиться? Чтобы она умерла от ожирения? "Надо узнать."

– Я уроки делала, хотела потом съесть, – быстро нашлась Мейз, садясь на кровать и снимая резинку с едва мокрых волос. – Как сходили?

– Да хорошо. В кинотеатре показывают новый фильм. Флори вся перепугалась и рассыпала попкорн, – беззлобно усмехнулась Кассандра.

– Ри ушла с половины фильма с Шимуном. Уж не знаю, что они там делали, – но он так хитро улыбнулся, что все было понятно.

– Они встречаются? – задала закономерный вопрос Мейз. Кетч посмотрел на Кассандру, ожидая ответа, но та стушевалась.

– Я не могу сказать ни да, ни нет, – категорично заявила она, складывая руки на груди.

– Ой да, – закатил глаза Кетч, а затем продолжил более возмущенно. – Я не понимаю, почему нужно что-то скрывать? Мы знаем друг друга лет семь или восемь уже.

– Поэтому странно начинать встречаться друг с другом! – заявила Дельз. Кетч всем видом показал, что ждет объяснений. – Мейз, – девушка посмотрела на нее. – Вот у тебя в классе был парень?

– Парень?.. – она правильно поняла смысл?

– С которым ты встречалась, – уточнила Касси. Кетч, игравший роль истинной сплетницы, даже забыл о своем возмущении, хитро поднимая уголок губ.

– Нашли у кого спросить, – фыркнула Мейз. – Если вы не заметили, я не то чтобы красивая.

– Ерунда, – тут же заявили они в один голос.

Мейз удивилась. Полная, в поношенных вещах, с мешками под глазами, как будто спала последний раз в прошлом тысячелетии. Да еще никогда не использовала косметику, потому что ее и не было! Да Барнс самый лучший предмет для насмешек сверстников. И когда она говорила "предмет", то имела в виду самый настоящий предмет. Ее функция заключалась только в этом.

– Не надо говорить, что я красивая, только потому что вы хотите со мной подружиться, – разочарованно вздохнула Мейз, обнимая себя за плечи и отводя взгляд.

– Я не знаю, что там происходит в ваших обычных школах, но здесь мы уважаем наши особенности, – серьезно сказала Касси. – И ты выглядишь нормально.

– Не веришь нам, спроси… – начал Кетч, но Кассандра быстро закрыла его рот ладонью и со всем возмущением посмотрела на него. Мейз выгнула бровь: "Это что сейчас было?"

– Он убьет тебя, – прошипела Дельз, убирая руку и немного виновато улыбаясь Мейз, как бы пытаясь заставить ее забыть все, что сейчас произошло. – Так что, у тебя был парень?

– Нет, никогда, – покачала головой Барнс, отходя от той темы, но давая понять, что ничего не забыла. Она все еще подозрительно смотрела на смущенных ребят.

– Они все дураки, – отмахнулся Кетч в своей манере, садясь на диване поудобнее. – Ты достойна лучшего.

– Ты знаешь меня меньше недели, не будь так уверен.

– Я знаю, что ты классная и таинственная, мисс новенькая, – закивал Кетч. – Так что. – он наигранно-агрессивно выпрямился и упер руки в бока. – Еще раз услышу такую глупость – получишь.

– Хорошо, – усмехнулась Мейз. Но ей было неудобно – пора переводить тему.

– И тебе вовсе никто не нравился в классе? – Касси разделяла ее желание. Или просто хотела получить все ответы…

– Да, мне нравился парень, с которым я сидела на биологии, но это никак не относится к первоначальной теме нашего разговора, – напомнила Мейз. – И отношение с одноклассником из обычной школы и из академии это совершенно разные вещи, хотя бы потому что "класс" там имеет совершенно другое понятие.

– Ладно-ладно, – отмахнулись они. Как будто цель вопроса в принципе была в другом…

Вдруг Касси наклонилась чуть ближе к Мейз и с заинтересованной улыбкой посмотрела на нее. Кетч тут же повторил действие подруги.

– А кто-нибудь из нашего класса тебе нравится?

Мейз обомлела, удивленно вскидывая брови. Она знает их меньше недели, еще даже не успела понять, кто есть кто, потому что почти все первые впечатления оказались ошибочными – кроме Кетча, он казался ей следующим на престол сарказма после преподавателя по экономике и тогда, и сейчас. А они спрашивают у нее, кто ей нравится?

– Вы серьезно? – возмутилась девушка.

– Ну ладно, не то чтобы прям нравится, – решил изящно поменять вопрос Кетч. – Может, кто симпатичен?

Мейз еще более удивленно развела руки.

– Ты новенькая, нам интересно! – Касси хотела получить ответы.

– Ну хотя чего мы так открыто, – Кетч сел прямо. – Вдруг ей нравлюсь я, – и подмигнул.

Конечно, он говорил это не серьезно. Так что пока Мейз усмехалась, Касси возмущенно нахмурилась и взметнула руку вверх в каком-то движении. Парень мгновенно устало вздохнул, но не было не слышно ни звука. Он начал что-то очень сердито высказывать подруге, но опять же с его губ не слетело ни звука. Поэтому Сильва начал чертить в воздухе руны.

– Он просидит несколько минут. У него никогда не получалось это заклинание, – Касси снова переключилась на нее. – К слову, он ничего и не слышит. Это на случай, если тебе действительно нравится он.

– Мне никто не нравится, – вздохнула Мейз, падая на кровать. Этот разговор ее утомлял.

– Мейз, я никому не скажу, – заверила Касси, пересаживаясь к ней на кровать.

– Касси, мне правда пока совсем не до этого. Я пытаюсь научиться жить, а ты спрашиваешь меня о таком. Я даже не знаю вас толком, – она повернула к ней голову.

– Я думаю, нам нужно провести тимбилдинг, – заявила Касси. Мейз скорчилась. – Ну что, мы и правда ничего не знаем про тебя, а ты про нас. Тем более, я уверена, это поможет тебе адаптироваться больше, чем если бы мы просто продолжили таскать тебя на игры по вечерам.

– Может быть, – ей пришлось согласиться.

– Так ты согласна? – улыбнулась она.

Мейз задумалась. Она правда будет пытаться подружиться с ними? Не легче ли будет оставлять их на расстоянии, чтобы потом не сожалеть, когда важные для нее люди узнают, что она сожгла миллионы людей? Сколько осуждения она получит…