Роковая сделка

Он закрыл систему мониторинга и повернулся к окну. Чем больше он узнавал Диану, тем сильнее становилось ощущение, что за профессиональным фасадом кроется личная вендетта. И почему при мысли об этом он испытывал не гнев, а странное волнение?

Возможно, потому, что впервые за долгое время встретил достойного противника. Или потому, что в её холодной решимости видел отражение собственной души.

А может быть, дело было в том, что химия между ними становилась всё более очевидной и опасной – как нитроглицерин, который одновременно и спасает жизни, и разрушает их.

В одном Александр был уверен: он не собирался останавливать эту игру. По крайней мере, пока.

Глава 7

Диана стояла под горячими струями душа, позволяя воде смывать не только усталость, но и, казалось, саму суть дня – напряжение, сомнения, противоречивые чувства. Она прикрыла глаза, вспоминая тот момент, когда экран её компьютера внезапно предоставил доступ к историческим архивам «Черногоров Капитал». Словно кто-то невидимый открыл перед ней дверь, приглашая войти.

Или заманивая в ловушку.

Вода барабанила по плечам, а в голове Дианы крутились фрагменты документов, которые она успела скопировать. Транзакции, даты, отчёты – мозаика, складывающаяся в картину, которая всё больше запутывала, вместо того чтобы прояснять. Там были упоминания о компании её отца, короткие записи о встречах, странные финансовые маневры. Но не было ничего, что напрямую указывало бы на умышленное разорение. По крайней мере, в тех фрагментах, к которым ей удалось получить доступ.

И тот факт, что доступ открылся так внезапно… слишком удобно, чтобы быть случайностью.

Выключив воду, Диана завернулась в полотенце и вышла из ванной. Её небольшая квартира была минималистичной и функциональной – временное жилище для временной личности. Ничего лишнего, ничего слишком личного. Никаких следов настоящей Дианы Соколовой.

Мобильный на прикроватной тумбочке мигал уведомлением. Сообщение от неизвестного номера:

«Приглашаем Вас на ежегодный благотворительный вечер Фонда поддержки цифровых инноваций. Пятница, 20:00, особняк Орловских. Форма одежды: вечерняя. А. Черногоров»

Диана несколько раз перечитала сообщение. Корпоративное мероприятие? Или нечто большее? Александр лично отправляет такие приглашения, или это стандартная процедура? Её пульс участился – от нервного предвкушения или тревоги, она не могла определить.

Ещё одно уведомление прервало её размышления. Электронное письмо с официальным приглашением и подробностями. «Ваше присутствие обязательно, транспорт будет предоставлен компанией».

Обязательно. Прямой приказ, замаскированный под вежливую просьбу. Так в своём стиле – Александр Черногоров.

Диана опустилась на край кровати, сжимая телефон. Ещё один шаг в игре, очередной ход на невидимой шахматной доске. Она должна быть осторожна. Особенно теперь, когда интуиция кричала, что Александр знает больше, чем показывает.

Телефон зазвонил, заставив её вздрогнуть. Номер матери.

– Да, мама.

– Диана? – голос Елены Соколовой звучал слишком громко, словно она кричала, хотя говорила нормально. – Как ты?

Диана уловила лёгкий запах алкоголя в тоне матери. После смерти отца Елена начала пить – сначала изредка, потом всё чаще. Она много работала, чтобы поднять дочь, но алкоголь постепенно разрушал её.

– Всё в порядке, мама, – ответила Диана, натягивая маску спокойствия, хотя мать не могла её видеть. – Как ты себя чувствуешь?

– Что значит, в порядке? – проигнорировала вопрос Елена. – Ты внутри его компании уже сколько, неделю? И что? Какие-то результаты есть?

Диана прикрыла глаза. Как объяснить матери, что такие вещи требуют времени? Что одно неверное движение – и она потеряет доступ, возможность, момент?

– Мама, я работаю над этим. Но нужно действовать осторожно.

– Осторожно? – голос Елены взлетел вверх. – Они не были осторожны, когда разоряли твоего отца! Не были осторожны, когда довели его до… – её голос прервался. – Семь лет, Диана. Семь лет мы ждём справедливости.

Мы. Всегда «мы». Словно месть была их общим делом, их семейной миссией. И она, Диана, была лишь инструментом для её свершения.

– Я знаю, мама. И я обещаю, что найду правду. Все ответят за то, что сделали с папой, – слова звучали твёрдо, но где-то в глубине души шевельнулось сомнение. Что, если правда окажется сложнее, чем они думали все эти годы?

– Береги себя, девочка, – внезапно смягчилась Елена. – Они опасные люди. Особенно Черногоровы.

После звонка Диана долго сидела неподвижно. Нужно было сосредоточиться. Продумать стратегию для предстоящего вечера – очевидно, что это будет не просто светское мероприятие, но и проверка. Александр никогда не делал ничего без причины.

Она подошла к шкафу и провела рукой по одежде, размышляя. Что надеть на встречу с высшим обществом, когда ты пришла не блистать, а уничтожать? Впрочем, иногда эти цели требовали одинакового гардероба.

Особняк Орловских – один из старейших в городе, переживший революцию, войны и смены режимов – возвышался над набережной, как молчаливый свидетель истории. Сегодня он был расцвечен огнями и полон звуков: классическая музыка, смех, звон хрусталя, шелест дорогих тканей.

Диана вышла из такси, бросив последний взгляд на своё отражение в стекле автомобиля. Тёмно-изумрудное платье из шёлка струилось по фигуре, подчёркивая каждый изгиб, но оставаясь при этом элегантным и сдержанным. Волосы, обычно собранные в строгий пучок, сегодня свободно падали на плечи, лишь слегка подхваченные заколками с изумрудами. Её единственное дорогое украшение – подарок отца на восемнадцатилетие.

«Зелёный – цвет надежды», – сказал он тогда, застёгивая заколку в её волосах. Он не знал, что для неё этот цвет станет цветом решимости и мести.

У входа её встретил швейцар, проверивший приглашение с уважительным кивком.

– Добро пожаловать, госпожа Веретьева. Приём проходит в главном зале, – он указал на мраморную лестницу.

Диана вошла в особняк, мгновенно оценивая обстановку – профессиональная привычка, ставшая второй натурой. Десятки гостей, преимущественно представители финансовой и технологической элиты. Политики, чиновники высокого ранга, пара знаменитостей для придания блеска. В центре зала – Александр Черногоров, окружённый влиятельными людьми, словно монарх своей свитой.

Их взгляды пересеклись через весь зал, и Диана почувствовала, как по спине пробегает холодок. Он наблюдал за ней с лёгкой полуулыбкой, одновременно продолжая беседу. Безупречный в своём тёмном смокинге, с бокалом шампанского, небрежно зажатым между пальцами. Воплощение власти и контроля.

– Вы, должно быть, та самая восходящая звезда, о которой все говорят, – раздался рядом женский голос.

Диана обернулась и увидела элегантную женщину средних лет с высокомерным лицом и оценивающим взглядом.

– Прошу прощения?

– Марина рассказала мне о новой аналитике, которая произвела фурор на переговорах с «ТераТех», – женщина протянула руку. – Виктория Черногорова. Мать Александра.

Диана почувствовала, как немеют кончики пальцев, но внешне сохранила невозмутимость, пожимая руку Виктории.

– Диана Веретьева. Приятно познакомиться.

– Интересный выбор цвета, – заметила Виктория, окидывая взглядом платье Дианы. – Большинство женщин выбирают чёрное или красное для таких вечеров. Пытаетесь выделиться?

– Скорее, оставаться собой, – спокойно ответила Диана.

Виктория изучала её с нескрываемым интересом: – Знаете, в вас есть что-то… знакомое. Вы напоминаете мне кого-то, кого я встречала много лет назад.

Сердце Дианы пропустило удар. Неужели мать Александра могла узнать в ней дочь Евгения Соколова? Они виделись лишь раз, семь лет назад, на каком-то корпоративном мероприятии, куда отец взял её с собой, незадолго до трагедии.

– Не думаю, – Диана улыбнулась. – У меня довольно обычное лицо.

– Ничего обычного в вас нет, милая, – Виктория сделала глоток шампанского. – Вы привлекли внимание моего сына, а это редкость. Александр крайне избирателен во всём – от деловых партнёров до… личных интересов.

Последние слова прозвучали неоднозначно, и Диана ощутила предупреждение, скрытое за светской беседой.

– Я всего лишь выполняю свою работу, – ответила она нейтрально.

– Разумеется, – Виктория улыбнулась так, словно они обе знали, что это не вся правда. – Прошу меня извинить, нужно поприветствовать других гостей. Наслаждайтесь вечером, мисс Веретьева. И будьте осторожны с шампанским – оно крепче, чем кажется.

Когда Виктория отошла, Диана позволила себе глубокий вдох. Этот короткий разговор был наполнен такими слоями подтекстов, что голова шла кругом. Виктория Черногорова явно что-то подозревала или знала. Но что именно? И насколько близко подобрался к правде сам Александр?

Диана взяла бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта и сделала глоток, нуждаясь в минутной передышке. Она обошла зал, наблюдая за гостями и прислушиваясь к разговорам. Информация – валюта финансового мира, и такие мероприятия были золотым прииском для тех, кто умел слушать.

– Исполнительный директор Федеральной инвестиционной комиссии подал в отставку, – приглушённо говорил седовласый мужчина, наклонившись к своему собеседнику. – Официально объявят через неделю, но его уже начали сливать.

– Это объясняет нервозность Стрельцова, – кивнул его компаньон. – «Меридиан» получает госконтракт, если Комиссия одобрит слияние.

– А дальше решает Черногоров, – они оба обернулись, взглянув на Александра. – Как всегда.

Диана медленно двинулась дальше, мысленно фиксируя информацию. Власть Александра, очевидно, простиралась гораздо дальше официальных границ его компании. Он был пауком в центре сложной сети отношений и влияний.

– Вот ты где, – перед ней возник Кирилл Черногоров, сияющий голливудской улыбкой. – Я тебя обыскался.

– Добрый вечер, Кирилл, – Диана постаралась, чтобы её голос звучал вежливо, но не слишком дружелюбно.

– Ты потрясающе выглядишь, – он окинул её восхищенным взглядом. – Этот цвет… словно создан для тебя.

– Благодарю, – она отпила шампанского.

Кирилл приблизился: – Я вижу, ты уже встретилась с нашей матерью. Впечатляющая женщина, не правда ли?

– Очень, – кивнула Диана. – Теперь понятно, откуда у вас с братом такая… харизма.

Кирилл рассмеялся: – Не уверен, что это комплимент, но приму за таковой. – Он бросил взгляд через плечо Дианы. – А вот и мой дорогой старший брат. Кажется, ты его заинтересовала даже больше, чем я предполагал.

Диана почувствовала приближение Александра прежде, чем увидела его – словно температура воздуха вокруг изменилась, стала наэлектризованной.

– Добрый вечер, Диана, – его голос, низкий и спокойный, словно обволакивал. – Рад, что вы смогли присоединиться к нам.

– Благодарю за приглашение, – она повернулась к нему, сохраняя профессиональную улыбку. – Впечатляющее мероприятие.

– Ежегодная традиция, – пожал плечами Александр. – Фонд поддерживает молодых технологических предпринимателей. Считайте это инвестицией в будущее.

– И отличным способом налаживать полезные связи, – добавил Кирилл с лёгкой иронией.

Александр бросил на брата холодный взгляд: – Фонд собрал в прошлом году более сорока миллионов. Надеюсь, сегодня мы превзойдём эту цифру. – Он повернулся к Диане: – Позвольте показать вам особняк. Здесь есть на что посмотреть, помимо банкетного зала.

Это было не предложение, а указание. Диана кивнула: – С удовольствием.

Кирилл наблюдал за ними с нечитаемым выражением: – Не задерживайтесь надолго, брат. Скоро благотворительный аукцион, твоё присутствие необходимо.

– Не беспокойся, – сухо ответил Александр, предлагая Диане руку.

Она колебалась лишь мгновение, прежде чем легко положить ладонь на сгиб его локтя. Прикосновение, даже через ткань рукава, вызвало неожиданный трепет.

Александр повёл её прочь от шумной толпы, по широкому коридору, украшенному картинами и антикварными предметами искусства.

– Вам комфортно в такой обстановке? – спросил он, бросив на неё изучающий взгляд.

– В смысле, среди богатых и влиятельных людей? – Диана позволила себе лёгкую улыбку. – Я работаю в финансовом секторе. Это часть профессии.

– Я не об этом, – Александр остановился у высокого окна, выходящего на ночной сад, освещённый мягкими огнями. – Быть в центре внимания. Играть роль.

Диана напряглась. В его словах прозвучал подтекст, который ей не понравился.

– Мы все играем определённые роли в обществе, – осторожно ответила она. – Разве нет?

Александр смотрел на неё так, словно пытался разглядеть что-то за её фасадом: – Да, но некоторые играют их с особым… самоотречением.

Он знает, внезапно поняла Диана. Или подозревает. Этот разговор был опасной игрой в кошки-мышки, где один неверный шаг мог всё разрушить.

– Александр Игоревич, – она намеренно использовала формальное обращение, – к чему вы клоните?

Он улыбнулся – редкая, почти мальчишеская улыбка, полностью преображающая его лицо: – К тому, что вы удивительная женщина, Диана. Гораздо более сложная и многогранная, чем можно предположить на первый взгляд. – Он сделал паузу. – И я нахожу это… восхитительным.

Комплимент или угроза? Диана не могла определить. Она ощущала странную двойственность их разговора – словно они обсуждали одно, подразумевая совсем другое.

– Благодарю за комплимент, – осторожно ответила она. – Хотя вряд ли я заслуживаю такой оценки.

– Вы себя недооцениваете, – Александр жестом пригласил её следовать дальше. – Идёмте, хочу показать вам библиотеку. Она была любимым местом моего отца.

Упоминание о его отце вызвало у Дианы внутреннюю дрожь. Валентин Черногоров – человек, который, по убеждению её матери, довёл Евгения Соколова до самоубийства. Человек, чьё имя произносилось в их доме только с ненавистью.

Библиотека оказалась внушительным помещением с потолком высотой не менее пяти метров и стенами, полностью уставленными книгами. Дубовые панели, кожаные кресла, антикварный глобус в углу. Воплощение старых денег и власти.

– Впечатляет, – искренне заметила Диана. Её отец тоже любил книги. В их доме была скромная, но тщательно подобранная библиотека.

– Отец коллекционировал первые издания и рукописи, – Александр прошёл вдоль стеллажей, слегка касаясь корешков книг. – Валентин особенно ценил труды по экономике и философии. Считал, что настоящий финансист должен понимать не только цифры, но и человеческую природу.

Диана подошла к витрине с открытой книгой: – «Богатство народов» Адама Смита? Первое издание?

– 1776 год, – кивнул Александр. – Вы разбираетесь в редких книгах?

– Мой отец был библиофилом, – ответила Диана, прежде чем успела себя остановить.

Александр внимательно посмотрел на неё: – Вы редко говорите о своей семье.

– Нечего особенно рассказывать, – она пожала плечами, мысленно проклиная себя за оплошность. – Обычная жизнь, обычные люди.

– Сомневаюсь, что у необычной женщины может быть обычная семья, – заметил он.

Диана сменила тему: – Почему вы показываете мне всё это? Уверена, большинство сотрудников никогда не видели библиотеку вашего отца.

Александр приблизился к ней – не угрожающе, но достаточно близко, чтобы она ощутила тепло его тела и аромат дорогого одеколона.

– Потому что я хочу, чтобы вы поняли кое-что о семье Черногоровых, – его голос стал тише. – Мы ценим истинные таланты. И мы защищаем то, что считаем своим.

Двусмысленность фразы не ускользнула от Дианы. Её сердце забилось чаще.

– Защищаете или контролируете? – спросила она, пытаясь скрыть нервозность.

– Это может быть одним и тем же, – Александр смотрел ей прямо в глаза. – В зависимости от обстоятельств.

Музыка из бального зала внезапно стала громче – кто-то открыл двери. Диана услышала звуки вальса.

– Нам, вероятно, стоит вернуться, – сказала она, чувствуя необходимость разорвать внезапно наэлектризовавшуюся атмосферу.

– Да, – согласился Александр, предлагая ей руку. – Боюсь, Кирилл прав – мне нужно присутствовать на аукционе.

Когда они вернулись в зал, аукцион уже начался. Разнообразные предметы – от произведений искусства до экзотических путешествий – продавались по завышенным ценам, все средства шли в благотворительный фонд. Александр немедленно был вовлечён в процесс как главный благотворитель вечера.

Диана наблюдала за ним со стороны, анализируя своё состояние. Что это было в библиотеке? Предупреждение? Намёк на то, что он знает о её истинной личности? Или… что-то другое, более личное и опасное?

– Следующий лот – танец с нашим уважаемым хозяином вечера, Александром Черногоровым! – объявил ведущий аукциона, вызвав взрыв смеха и аплодисментов.

Диана подняла бровь. Танец как лот на аукционе? Это было одновременно и элегантно, и немного старомодно.

– Стартовая цена – десять тысяч долларов!

Первую ставку сделала эффектная блондинка в первом ряду. За ней последовали другие – судя по всему, возможность приблизиться к Александру Черногорову ценилась высоко в определённых кругах.

– Пятьдесят тысяч! – крикнула молодая женщина, явно дочь какого-то магната.

– Сто тысяч.

Этот голос заставил весь зал обернуться. Диана в шоке увидела, что Виктория Черногорова, стоящая рядом с ней, подняла руку с бокалом.

– Сто тысяч от госпожи Черногоровой! – ведущий был явно удивлён. – Кто больше?

Зал затих. Никто не решался перебить ставку матери Александра.

– Продано госпоже Черногоровой за сто тысяч долларов! – объявил ведущий после паузы.

Виктория повернулась к ошеломлённой Диане и протянула ей бокал: – Держите, дорогая. Это ваш танец.

– Простите?

– Я купила его для вас, – улыбнулась Виктория. – Считайте это профессиональным бонусом. Или инвестицией, как сказал бы мой сын.

Прежде чем Диана успела возразить, Виктория уже вела её к центру зала, где Александр наблюдал за ними с нечитаемым выражением лица.

– Александр, – Виктория подвела к нему Диану, – я решила, что твоя новая перспективная сотрудница заслуживает этой чести. Вам обоим есть что обсудить, я уверена.

С этими словами она удалилась, оставив их вдвоём под пристальными взглядами всего зала.

Александр протянул руку: – Похоже, моя мать решает не только судьбу компании, но и мои танцевальные планы. Позволите?

Диана не видела способа отказаться, не создав неловкой сцены. Она вложила свою руку в его ладонь и почувствовала, как его другая рука уверенно ложится на её талию.

– Надеюсь, вы умеете вальсировать, – тихо произнёс он, когда оркестр заиграл первые такты.

– Справлюсь, – ответила она, вспоминая уроки танцев, которые брала специально для внедрения в высшие круги.

Александр улыбнулся и повёл её в танце. Он двигался с уверенностью человека, для которого такие социальные ритуалы были второй натурой. Безупречная техника, выверенные движения, идеальное чувство ритма. Как и во всём остальном, безупречен.

Они кружились среди других пар, и Диана боролась с противоречивыми эмоциями. С одной стороны, физическая близость с человеком, против которого она выстроила всю свою жизнь, вызывала внутренний протест. С другой – она не могла отрицать, что прикосновение его ладони к её спине, его запах, уверенное ведение в танце – всё это вызывало реакцию, которая никак не вписывалась в план мести.

– О чём думаете, Диана? – спросил Александр, слегка наклонившись к её уху.

– О странности ситуации, – честно ответила она. – Неделю назад я проходила собеседование, а сегодня танцую с CEO на благотворительном вечере.

– Жизнь полна неожиданностей, – он легко развернул её в танце. – Особенно когда определённые… факторы совпадают.

– Какие факторы?

Его глаза изучали её лицо с непривычной интенсивностью: – Нужный человек. Нужный момент. Нужные обстоятельства.

– И я… нужный человек? – осторожно спросила Диана.

– Я пока решаю, – его рука на её спине стала чуть тверже, притягивая ближе. – Но у меня есть предчувствие, что наши пути пересеклись не случайно.

Диана чувствовала, как сердце стучит где-то в горле. Она не могла определить, играет ли он с ней, или действительно что-то чувствует. И что хуже – она сама не могла разобраться в своих эмоциях.

– Я верю в случайности не больше, чем вы, – ответила она наконец.

– Тогда мы понимаем друг друга, – его губы изогнулись в лёгкой улыбке. – Знаете, что самое интересное в танце, Диана?

– Что же?

– Невозможно лгать телом, даже если лжёт разум, – он сделал паузу. – Ваше тело реагирует на меня так же, как моё на вас. Вы чувствуете это?

Да, она чувствовала. Напряжение между ними было почти осязаемым – электричество, проходящее по каждой точке соприкосновения их тел. Профессиональные границы трещали по швам с каждым движением.

– Это просто физическая химия, – ответила она, пытаясь дистанцироваться. – Биология. Ничего особенного.

– Тогда почему ваш пульс участился? – его пальцы слегка скользнули по её запястью. – И почему зрачки расширились? Это не просто биология, Диана. Это нечто большее. Вопрос в том, готовы ли вы это признать.

Музыка достигла кульминации, и Александр резко развернул её в финальном па. На мгновение их лица оказались опасно близко, и Диана могла поклясться, что он смотрел на её губы.

Затем музыка стихла, и они замерли, всё ещё держась друг за друга. Аплодисменты вернули их в реальность.

– Благодарю за танец, – Александр галантно поклонился, но его глаза говорили совсем другое. – Надеюсь, это не последний.

– Всё зависит от ставок, – парировала Диана, стараясь восстановить контроль над ситуацией.

Он улыбнулся, словно её ответ доставил ему удовольствие: – В таком случае, я готов поднять ставки. Вопрос в том, готовы ли вы играть на таком уровне.

С этими словами он оставил её в центре зала, вернувшись к своим обязанностям хозяина вечера.

Диане потребовалось несколько минут, чтобы привести дыхание в норму. Она направилась к бару, нуждаясь в чём-то крепче шампанского.

– Мартини, пожалуйста, – обратилась она к бармену. – Сухой.

– Впечатляющее зрелище, – раздался рядом мужской голос с лёгким акцентом.

Диана повернулась и увидела седовласого мужчину лет шестидесяти, с умными глазами и располагающей улыбкой.

– Простите?

– Ваш танец с Черногоровым, – пояснил мужчина. – Давно не видел, чтобы Александр смотрел так на женщину. Обычно его интересуют только цифры и власть. – Он протянул руку. – Игорь Самарин, старый друг семьи Черногоровых. В некотором смысле.

Диана почувствовала, как холодеет внутри. Самарин. Бывший партнёр её отца, который потом таинственным образом избежал краха и даже процветал. Человек, которого мать всегда считала предателем, бросившим Евгения в трудный момент.

– Диана Веретьева, – она пожала его руку, тщательно контролируя выражение лица.

– Знаю, – кивнул Самарин. – О вас говорят в определённых кругах. Талантливый молодой аналитик, который впечатлил самого Черногорова. – Он сделал паузу. – Удивительно, как некоторые лица сохраняют фамильные черты через поколения. Вы напоминаете мне одного старого знакомого.

Это была уже не тонкая игра, а прямое указание на то, что он узнал её. Диана почувствовала, как каждый мускул в её теле напрягается, готовясь к бою.

– Боюсь, у меня довольно обычное лицо, – повторила она фразу, сказанную Виктории.

– Ничего обычного, – покачал головой Самарин. – Вы выделяетесь… особенно для тех, кто знает, что искать. – Он опустил голос. – Я бы хотел встретиться с вами в более приватной обстановке. Есть вещи, которые вам стоит знать о Черногоровых. И о вашем отце.

Диана замерла. Это была или ловушка, или неожиданная возможность.

– Почему вы думаете, что меня это заинтересует? – осторожно спросила она.

Самарин улыбнулся: – Потому что я знаю, зачем вы здесь, мисс Соколова. И я могу помочь вам получить то, что вы хотите. Я хорошо знал вашего отца, Евгения.

Он достал визитку и вложил ей в руку: – Позвоните мне, когда будете готовы услышать правду. Только будьте осторожны. За вами наблюдают.

С этими словами он удалился, оставив Диану с тяжёлым чувством в груди. Её прикрытие трещало по швам. Сначала Александр с его двусмысленными намёками, затем Виктория, теперь Самарин. Словно все знали, кто она на самом деле, и просто ждали её следующего хода.

Она обвела взглядом зал и встретилась глазами с Александром, стоящим на другом конце помещения. Он смотрел прямо на неё – внимательно, испытующе, словно пытаясь разгадать загадку. Их глаза встретились через зал, и Диана поняла, что нарушено еще одно правило её тщательно выстроенного плана: она больше не могла притворяться, что не чувствует этого притяжения.

Глава 8

Александр стоял у панорамного окна своего пентхауса, наблюдая, как предрассветный город медленно просыпается. Огни ночного мегаполиса постепенно уступали место первым лучам солнца, окрашивающим небоскребы в золотистые тона. Он не спал всю ночь.