Малахитовые дети: Путешествие Анны

– Кошмар, – прошептала она, дрожащими пальцами стирая пот с лица. – Женщина в чёрном… Она говорила, что любить нельзя…

«Это был всего лишь сон. Последствия стресса и переутомления», – успокаивающе передал робот.

– Нет, Феликс. Это было больше чем сон. Я чувствую… она была реальной. И её боль… – Анна встала с постели и подошла к окну. – Такой ужас я не испытывала даже в бою. Это было что-то… запредельное.

Анна, привыкшая смотреть смерти в лицо, понимала разницу между обычным страхом и тем пронизывающим ужасом, который оставил после себя призрак. Этот страх был иного рода – он касался не тела, а самой души.

Остаток ночи прошёл без сна. Утром Анна попыталась отвлечься привычными делами.

Она провела несколько часов у своей коллекции хищных растений, наблюдая за венериными мухоловками и росянками. Новые способности позволяли ей чувствовать потребности каждого растения, но даже это удивительное открытие не могло вытеснить из памяти образ женщины в трауре.

– Феликс, анализ влажности в террариуме номер три, – попросила она, стараясь сосредоточиться на работе.

«Влажность оптимальная – 78%. Но твоя новая способность позволяет тебе определять это без моей помощи», – удивлённо отметил робот.

– Да, это невероятно. Я словно понимаю их язык, – Анна провела ладонью над растениями, и они потянулись к ней. – Но сегодня даже это не помогает отвлечься.

После обеда они с Феликсом играли в шахматы. Анна двигала фигуры на голографической доске, но когда очередь дошла до чёрной королевы, её рука замерла. В элегантной шахматной фигуре она вдруг увидела силуэт женщины из кошмара.

– Довольно, – резко сказала она, убирая фигуры. – Не могу сосредоточиться.

«Ты играешь хуже обычного. Твои мысли заняты чем-то другим», – констатировал Феликс.

– Этот сон… он преследует меня даже днём.

Вечером, готовясь ко сну, Анна достала из медицинского шкафчика маленький серебристый чип-липучку. Эти устройства использовались военными перед особо сложными заданиями – своеобразное снотворное нового поколения, которое крепилось к виску и обеспечивало глубокий сон без сновидений.

– Сегодня точно высплюсь, – пробормотала она, аккуратно прикрепляя чип к виску.

Но призрак оказался сильнее технологий.

Женщина в чёрном явилась снова, теперь ещё ближе. Её лицо оставалось скрытым, но голос звучал с пугающей отчётливостью:

– Любовь – это проклятие! Любить – значит страдать! Всё, что мы любим, обречено покинуть нас!

Анна проснулась с тем же криком ужаса. Чип бессильно мигал красным – система была перегружена интенсивностью кошмара.

Третья ночь принесла то же видение, ту же боль. Женщина в трауре словно поселилась в её подсознании. Она увидела её на свежей могиле. Та подняла своё лицо и посмотрела ей прямо в глаза и произнесла свои слова вновь, но более замедленно. Было ощущение, словно женщина обвиняла Анну в чём-то, и никакие технические средства не могли её изгнать.

На следующий день, измученная бессонными ночами и эмоциональным истощением, Анна едва нашла в себе силы подняться с постели. Круги под глазами стали темнее, руки слегка дрожали от нервного напряжения.

– Феликс, – осипшим голосом обратилась она к роботу, – соедини меня с Полиной. Мне нужна помощь.

«Набираю номер МР-2», – отозвался Феликс, активируя голографическую связь.

– Алло, Полина? – голос её звучал осипло.

– Анна! – подруга сразу насторожилась. Изображение голограммы показывало её сидящей в военном кафе с дымящейся чашкой, в безупречной форме. – Ты ужасно выглядишь. Что случилось?

– Смотри, не увлекайся кофе – ты поправилась уже на 500 грамм, – прямо в лоб сказала Анна.

Полина поперхнулась и едва не выплеснула кофе:

– Серьёзно? Это всё, что ты хотела мне сказать? – она покачала головой. – Я в курсе твоих новых способностей после возвращения. Вся военная база только и говорит, что ты совершила подвиг и вернулась супер-человеком!

– Это преувеличение, но доля правды есть, – признала Анна. – Как дела? Как Настя с её растениями? Даша ещё не вернулась из Китая? – Анна попыталась говорить обычным тоном.

– Настя в порядке, выводит новый сорт зимостойких фруктовых деревьев для Арктики. Даша тоже хорошо, жалуется только на жару и местную еду. Домой пока не отпускают. Про Дину… никаких новостей. – Полина внимательно изучала лицо подруги. – Но ты звонишь не за этим, правда? Анна, с тобой что-то не так. Рассказывай немедленно.

– Мне нужна твоя помощь. Ты же у нас ходячая энциклопедия, знаешь ответы на все вопросы.

– Не льсти! Хотя… продолжай! – Полина попыталась пошутить, но беспокойство не покидало её лицо.

– После недавних событий со мной происходят странные вещи. Да, я получила новые способности – могу сканировать всё вокруг, но это мелочи. Главная проблема – кошмары.

Анна подробно рассказала о видениях, о загадочной женщине, о её пророчествах относительно любви.

– Каждую ночь, Полина. Она приходит и кричит, что любить нельзя, что любовь приносит только боль. Я не способна нормально спать. Снотворные бессильны. Дяде пока ничего не говорю – он и так измучен беспокойством за меня.

– А знаешь что самое страшное? – голос Анны дрогнул, и она сжала кулаки. – Эта женщина права. Подумай сама – всех, кого я по-настоящему любила, больше нет. Родители погибли, когда мне было пять лет. Андрей разбился два года назад. Дина исчезла тринадцать лет назад, и мы до сих пор не знаем, жива ли она. Может быть, это не просто кошмар, а предупреждение? Может, я действительно приношу несчастье тем, кого люблю?

– Стой! – резко оборвала её Полина, выпрямившись в кресле. – Анна, ты сейчас говоришь полную чушь! Да, потери были болезненными, но ты не виновата в том, что произошло! И кстати, – она указала пальцем в камеру, – дядя Паша жив и здоров, хотя ты его тоже любишь! Меня тоже любишь, и со мной всё отлично! Настю и Дашу тоже любишь – они живы и работают! Не накручивай себя!

– Дядя Паша… – Анна замолчала, словно до неё дошёл смысл слов подруги. – Да, он жив. И вы все живы…

– Именно! – Полина наклонилась ближе к экрану. – Анна, послушай меня внимательно. То, что с тобой происходит, – это реакция на травму. Аномальная зона, близость смерти, новые способности – всё это могло пробудить какие-то глубинные страхи. Но не позволяй этому призраку диктовать тебе, как жить!

– А может, это вообще проделки Круглова? – внезапно предположила Полина, нахмурившись. – Знаешь, после операции у Байкала он стал совсем невыносимым. Видимо, очень болезненно переживает, что все лавры достались тебе. Ходит мрачнее тучи, постоянно чем-то недоволен, отдаёт какие-то бестолковые распоряжения. Вполне в его духе – устроить психологическую атаку на того, кто затмил его «гениальные» планы. Кстати, я сейчас прячусь от него в кафе – он сегодня особенно настойчив со своими очередными «важными» заданиями.

– Нет, – решительно покачала головой Анна. – Круглов слишком примитивен. Я всегда его вычисляю. Здесь что-то другое, гораздо сложнее.

– В твоём психическом здоровье я не сомневаюсь ни на секунду! – решительно заявила Полина. – Это определённо связано с твоими новыми способностями. Знаешь что… недавно наш военный врач рассказывал об удивительной женщине психотерапевте-регрессологе. Она помогает людям докопаться до корней проблем, понять природу таких видений. Может, стоит попробовать?

– А что это за специалист?

– Регрессологи работают с подсознанием, помогают понять, откуда берутся определённые страхи и видения. Особенно эффективно это после серьёзных потрясений. Хуже точно не станет!

Полина продиктовала координаты специалиста, и впервые за дни в душе Анны появился проблеск надежды.

– Спасибо, Полина. Завтра же к ней обращусь.

– Анна, – голос подруги стал серьёзным, – что бы это ни было, мы с тобой справимся. Ты же наша железная леди!

После разговора Анна почувствовала некоторое облегчение. Теперь у неё был план действий. Но ночь снова принесла визит призрака, и утром она была твёрдо решена раскрыть тайну женщины в чёрном.

«Анна, – обратился к ней Феликс, – твоё эмоциональное состояние ухудшается с каждым днём. Настоятельно рекомендую принять помощь специалиста.»

– Уже принимаю, мой друг. Завтра начинаем искать ответы.

Она подошла к панорамному окну, наблюдая, как просыпается город. Где-то там жили люди, которые не боялись любить. А она стояла в своей башне, преследуемая призраком, который проповедовал отказ от любви.

«Кто ты такая?» – мысленно обратилась Анна к невидимому преследователю. – «И почему именно я должна слушать твои пророчества?»

Ответа не последовало, но Анна чувствовала – встреча со специалистом прольёт свет на эту тайну. А пока оставалось только терпеть и готовиться к новой битве – на этот раз с собственным подсознанием.

Глава 10

Глава 10. Ссора с Александром

Анна проснулась затемно, задолго до рассвета. Сон опять прервала женщина в чёрном со своими мрачными пророчествами о любви. Часы показывали половину шестого утра, но она уже не могла заставить себя лечь обратно.

Накинув лёгкий халат, она вышла на террасу с дымящейся чашкой кофе. Малахитовый браслет тихо откликнулся на её прикосновение, проецируя в воздухе голографическую визитку – портрет седовласой женщины с мудрыми глазами и мягкой улыбкой. Доктор Кассиопея Адамовна Герасимова, психотерапевт-регрессолог. Под фотографией мерцали энергетические показатели специалиста. В 2095-м году контактные данные представляли собой не просто цифровые коды, но и цветовую карту энергетики человека – своеобразный паспорт души, основанный на активности чакр.

В энергетическом спектре самой Анны преобладали синий, красный и зелёный цвета – интеллект, сила и гармония. А у Кассиопеи Адамовны доминировал фиолетовый – цвет духовности и глубинного понимания. Это располагало. Люди с такой энергетикой обладали удивительной способностью проникать в тайны подсознания.

– Ещё три часа до девяти, – пробормотала Анна, нервно поглядывая на голограмму. – Как медленно тянется время, когда его ждёшь.

Феликс бесшумно присоединился к ней на террасе:

– Анна, ты не спала уже четыре часа. Уровень кортизола в крови превышает норму на семьдесят восемь процентов. Настоятельно рекомендую дыхательные упражнения для стабилизации нервной системы.

– Знаю, Феликс. Просто не могу дождаться встречи с этим специалистом. Может быть, она поможет разобраться с кошмарами.

Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая небо в нежные розовые тона. Внизу просыпался город – первые аэромобили прочерчивали светящиеся трассы между зданиями, включались системы освещения парковых зон. Утренняя Пермь была прекрасна, но даже это зрелище не могло успокоить тревожные мысли.

Наконец, когда часы показали ровно девять, Анна активировала связь через браслет. Голограмма доктора Герасимовой ожила, и спокойный голос заполнил террасу:

– Доброе утро. Доктор Герасимова слушает вас.

– Здравствуйте, доктор. Меня зовут Анна, мне вас рекомендовала подруга. У меня… необычная проблема с повторяющимися видениями. Могли бы вы меня принять?

– Вам очень повезло. Сегодня в одиннадцать утра у меня есть свободное время. Это вас устроит?

– Да, прекрасно! Большое спасибо!

– До встречи, Анна. И не тревожьтесь – мы обязательно найдём ответы на ваши вопросы.

Связь прервалась, и Анна почувствовала первое облегчение за много дней. Наконец-то появилась надежда на разгадку тайны женщины в чёрном.

Оставшееся время до встречи она провела в попытках привести себя в порядок. Приняла освежающий ультразвуковой душ, выбрала строгий деловой костюм тёмно-синего цвета, подчёркивающий серьёзность её намерений. Волосы собрала в элегантный пучок, оставив несколько прядей обрамлять лицо.

Дверной звонок нарушил тишину квартиры именно в тот момент, когда Анна собиралась уходить. Феликс мгновенно активировал режим анализа и доложил:

– Доктор Александр Михайлов. Сердечный ритм учащён, дыхание сбивчивое. Эмоциональное состояние – крайнее волнение. Температура тела повышена на восемь десятых градуса.

– Впусти его, – вздохнула Анна, уже предчувствуя неприятности. Новые способности автоматически сканировали приближающегося гостя, и картина складывалась тревожная.

Александр переступил порог как человек, идущий на решающий бой. Букет белых роз в одной руке, изящная бархатная коробочка в другой – в конце XXI века подобные романтические жесты казались анахронизмом. Современные отношения давно строились на более практичных принципах: совместимость биоритмов, энергетическая гармония чакр, психологическое соответствие через нейросканирование. Но Александр принадлежал к династии врачей в четвёртом поколении, где свято хранили традиции ушедших эпох. Его прадед ещё помнил времена, когда мужчины дарили живые цветы и становились на колено, предлагая руку и сердце. В семье Михайловых эти обычаи передавались как священная реликвия, делая их представителей экзотическими романтиками в мире рациональных союзов.

Он был безупречен – парадный костюм сидел как влитой, каждая складка идеально отглажена, гладко выбритые щёки источали аромат дорогого одеколона ещё времён его деда. В карих глазах пылала несокрушимая решимость, но предательский тремор рук выдавал волнение, которое не могли скрыть даже годы медицинской практики и железная выдержка военного врача.

– Анна, как же ты меня напугала! – слова вырывались стремительным потоком. – Целую неделю не могу до тебя дозвониться, хорошо, что случайно встретил Полину. Она рассказала о твоих приключениях в аномальной зоне – я до сих пор не могу прийти в себя! Когда представил, что мог тебя потерять… – он протянул розы. – Это тебе!

– Благодарю, но это совершенно излишне, – её голос был холоден как арктический ветер. – Ты прекрасно знаешь моё отношение к срезанным цветам.

– Ты даже не пригласишь меня войти? Анна, нам необходимо поговорить.

– Прости, Александр, сейчас крайне неудачный момент. Я спешу на важную встречу.

– Я твёрдо решил не уходить, пока не скажу тебе самое главное.

Анна сосредоточилась, и её взгляд стал пронзительным – автоматически просканировала доктора. Пульс сто десять ударов в минуту, повышенное артериальное давление, в крови адреналин и… следы валерьянки. Он принимал успокоительное перед приходом.

– Анна, за все дни нашей разлуки я понял одну важную истину – не хочу больше довольствоваться ролью просто друга! – голос его дрожал от волнения. – Когда я представил, что мы можем никогда больше не увидеться, весь мир словно рухнул у меня под ногами!

Александр сделал несколько шагов навстречу Анне. Феликс деликатно отошёл к окну, но продолжал внимательное наблюдение.

– Анна, мы знаем друг друга уже больше десяти лет, – начал доктор, нервно поправляя галстук. – Я видел, как ты росла, как становилась той удивительной женщиной, которой являешься сейчас. Я был свидетелем твоей боли после трагической смерти Андрея, твоей невероятной силы в бою, твоей трогательной нежности с хищными растениями…

– Александр, – предостерегающе произнесла Анна, но он продолжил, словно не слыша её.

– Целых два года я терпеливо ждал, что ты сама поймёшь… что между нами может быть нечто большее, чем просто дружба. Я прекрасно понимаю, что сравнивать меня с Андреем было бы несправедливо, но я люблю тебя, Анна. Искренне, глубоко, всей душой. Я слишком долго не решался открыть тебе свои чувства, но видимо, сама судьба подталкивает меня к решительным действиям!

Доктор ненадолго замолчал, собираясь с духом:

– Меня переводят в Иркутск! Мне предложили участие в работе совершенно секретной лаборатории при военной базе. Это уникальный шанс, который предоставляется раз в жизни, и блестящие возможности проявить себя как специалиста высочайшего класса. Я вылетаю завтра! Точнее, мы вылетаем завтра вместе!

Он опустился на одно колено и открыл бархатную коробочку. Внутри сияло кольцо с крупным изумрудом, окружённым мелкими бриллиантами – камень точно в цвет её глаз.

– Анна, выходи за меня замуж! Я уже всё тщательно выяснил – тебя там тоже с нетерпением ждут! Твои уникальные способности, твой исключительный талант – в Иркутске есть проекты, которые словно созданы специально для малахитового ребёнка!

Тишина повисла в воздухе, густая и тягучая. Анна стояла с букетом в руках, её лицо было бесстрастным, но глаза горели холодным огнём. Феликс, улавливая критические изменения в её биологических показателях, осторожно приблизился.

– Встань, – тихо произнесла Анна.

– Анна, я прекрасно понимаю, что это довольно неожиданно, но…

– Встань немедленно! – повторила она значительно резче, и малахитовый браслет на её запястье тревожно замигал.

Александр поднялся, всё ещё держа открытую коробочку с кольцом.

– Анна, я вовсе не думал… – Александр заметно побледнел. – Прости меня, я не хотел…

– Не хотел? – горько рассмеялась она. – Или просто самостоятельно решил, что достаточно терпеливо подождал? Что раз прошло целых два года, то можно смело занять освободившееся место?

– Анна, твой пульс достиг критических показателей. Настоятельно рекомендую дыхательные упражнения, – обеспокоенно передал Феликс.

– Какой же ты молодец! – продолжила Анна, её голос становился всё холоднее. – Годами терпеливо чего-то ждал и в итоге всё кардинально решил за каких-то пять минут! А ты меня хотя бы спросил? Поинтересовался, чего я хочу? Что я чувствую?

Она подошла ближе, и Александр невольно отступил – в её изумрудных глазах плясали опасные огоньки.

– Ты совершенно не понимаешь – я до сих пор люблю Андрея и не могу его забыть! Последние события заставляют меня думать, что я вообще больше не способна никого полюбить. Не потому что не хочу, а потому что панически боюсь. Абсолютно все, кого я искренне любила, умерли или бесследно исчезли. Родители, Андрей, Дина… Может быть, во мне действительно есть что-то ядовитое, что беспощадно убивает любовь?

– Это же полнейшие глупости! – воскликнул Александр, решительно подходя ближе. – Ты совершенно не виновата в их трагической смерти!

– А откуда ты можешь это знать наверняка? – резко выпалила Анна. – Возможно, именно поэтому я никого больше не должна подпускать близко к себе? Чтобы надёжно защитить их от самой себя?

– Анна, умоляю тебя, выслушай меня…

– Нет! – категорически отрезала она. – Я не могу дать тебе то, что ты так страстно желаешь. Я не способна любить тебя так, как ты этого заслуживаешь. И не смогу никогда. В моём сердце есть место исключительно для тех, кто уже давно мёртв.

Александр закрыл коробочку и медленно убрал её в карман. Когда он поднял голову, в его глазах была боль, но и что-то ещё – глубокая усталость от безответной любви.

– Знаешь что, Анна? – голос его стал усталым и печальным. – Возможно, проблема вовсе не в том, что ты не можешь любить. Возможно, ты просто категорически не хочешь попытаться. Потому что живым гораздо проще бесконечно оплакивать мёртвых, чем рисковать с живыми.

Эти слова ударили больнее любого физического удара. Анна сжала кулаки, отчаянно борясь с желанием накричать на него. В этот момент нахлынули болезненные воспоминания об Андрее, тут же вспомнилась зловещая женщина в чёрном. У неё потемнело в глазах, стало трудно дышать.

– Убирайся отсюда, – прошептала она.

– Анна…

– Убирайся немедленно! – крикнула она, и её крик отозвался в малахитовом браслете ярким всплеском света, заставившим Феликса встревоженно загудеть.

Александр молча направился к выходу, каждый его шаг отдавался в сердце Анны острой болью. Едва дверь закрылась за ним, она с силой ударила по двери и беспомощно сползла на пол, словно невидимые нити, державшие её на ногах, внезапно оборвались. Дрожащие руки закрыли лицо, не в силах сдержать поток отчаяния.

Ей отчаянно хотелось одновременно плакать и кричать от нестерпимой душевной боли, разрывавшей грудь изнутри. Казалось, она сама потеряла понимание того, что с ней происходило – внутри бушевал ураган противоречивых чувств. Ощущение было таким, словно её обнажённую выбросили в лютую стужу, оставив без защиты и надежды, не зная, куда бежать за спасением.

За дверью Александр замер, чувствуя, что она не отошла. Каждое рыдание пронзало его сердце, но он понимал – сейчас его присутствие только усугубит её страдания. Сделав несколько осторожных шагов к лестнице, он внезапно остановился. Что-то внутри, быть может, последняя надежда или отчаянная решимость, заставила его развернуться и вернуться назад.

– Когда ты наконец решишь, что готова снова стать по-настоящему живой, а не безутешным памятником своей бесконечной боли – позвони мне. Я буду терпеливо ждать. Не вечно, разумеется, но буду. – Александр нежно прикоснулся ладонью к двери, словно прощаясь, понуро опустил голову и медленно ушёл в сторону лифта.

Услышав постепенно затихающие шаги уходящего Александра, Анна разрыдалась в голос. Нестерпимая боль безжалостно распирала грудь, не находя никакого выхода.

– Анна, твоё эмоциональное состояние вызывает крайне серьёзное беспокойство. Настоятельно рекомендую незамедлительно принять успокоительное, – максимально заботливо предложил Феликс.

– Что же ты мне постоянно всё рекомендуешь!? – гнев и отчаяние, не находя достойной цели, мгновенно обрушились на ни в чём не повинного Феликса. Анна резко обернулась к роботу, в её изумрудных глазах полыхал огонь несправедливой ярости. – Сколько можно бесконечно сканировать и анализировать каждый мой вздох!? Как же люди раньше умудрялись существовать без этих железных нянек? Неужели ты не можешь хотя бы изредка промолчать и не совать свой электронный нос в мою душу со своими назойливыми советами!?

Феликс внезапно замер, его сенсоры заметно потускнели. Впервые за долгие годы крепкой дружбы он не ответил немедленно. Прошло несколько мучительно долгих секунд, прежде чем прозвучал его голос – гораздо тише обычного, почти обиженный:

– Искренне прошу прощения, Анна. Я не умею по-другому. Моя программа изначально создана исключительно для заботы о тебе – тщательно анализировать, разумно рекомендовать, надёжно защищать. Это единственный доступный мне способ, которым я могу выразить… свою глубочайшую привязанность к тебе.

Он медленно отвернулся к окну, и в этом плавном движении было что-то удивительно человеческое – он словно деликатно отстранился, предоставив ей необходимое пространство.

– Если мои постоянные заботы причиняют тебе столь сильную боль, я могу немедленно перейти в режим строго минимального взаимодействия. Буду безукоризненно выполнять исключительно прямые команды.

Анна внезапно поняла, что умудрилась глубоко обидеть даже своего самого верного друга. Самого преданного существа в её непростой жизни.

– Феликс… – она медленно встала и осторожно подошла к нему. – Искренне прости меня. Я совершенно не хотела так жестоко срываться на тебе.

Она нежно обняла металлическую голову робота, бережно прижимая его к себе, как живое существо. Феликс не мог обнять её в ответ, но доверчиво уткнулся холодным носом ей в плечо.

Они замерли рядом – женщина и робот, два одиноких существа, сумевших найти друг в друге что-то удивительно близкое к настоящей семье.

– Ты мой самый дорогой и верный друг. Просто порой мне кажется, что я постепенно схожу с ума от всех этих бесконечных данных, детальных анализов, непрерывных рекомендаций. Но это совершенно не твоя вина. Это я никак не умею справляться со своими новыми способностями.

– Анна… я тоже тебя очень люблю. По-своему, как только может любить искусственный разум. Прости меня за то, что не всегда правильно понимаю, когда необходимо тактично промолчать.

– Кстати, – максимально осторожно добавил Феликс, – я уже заказал тебе аэротакси на десять тридцать. Тщательно учитывая текущую дорожную ситуацию и точное расстояние до клиники доктора Герасимовой, ты как раз успеешь к назначенному времени. Но необходимо собираться – ты немного опаздываешь.

– Вот именно это и есть настоящая забота, – искренне улыбнулась Анна сквозь слёзы. – Огромное спасибо, мой дорогой умница. Что бы я без тебя делала?

– Надеюсь, мы никогда этого не узнаем, – в привычном тоне Феликса послышалась его обычная тёплая забота, и Анна с облегчением поняла – они окончательно помирились.

Она быстро привела себя в порядок, тщательно стёрла все следы слёз и активировала голографическую визитку доктора Герасимовой через браслет. Сегодня она наконец получит долгожданные ответы на мучающие её вопросы.