Императив

– Ох, дьявол! – вырвалось у Охотника совсем неожиданно.

Другие игроки подбежали ближе, Воин выругался, Игрок отпрянул. По щекам Оруженосца багровыми потёками тянулось что-то тёмное и липкое. И, судя по его посеревшему лицу, жизни в нём больше не было.

– Ч-что… Что это за чертовщина? – с трудом справляясь с голосом, выдавил Воин.

Игрок что-то пробормотал, но его не расслышали.

– Повтори! – рявкнул на него потерявший терпение Воин.

– Глаза – зеркала души, – слова юноша, казалось, вынимает из себя силой.

Воин бесцеремонно всучил недвижное тело Целительницы Охотнику и, шагнув к Игроку, подтянул его ближе, схватив за грудки.

– Ты… – прошипел он. – Ты подозревал, что произойдёт?..

Юноша замотал головой, но Воин встряхнул его с яростным:

– Не ври мне, малец! С тех пор, как мы сюда попали, ты дал нам на подозрение много подсказок, – выплюнул он. – Ты бывал здесь раньше, да? – выкрикнул он. – Кидал других игроков, чтобы спасти свою шкуру?!

Игрок замотал головой, сказать что-либо он словно был не в силах. Охотник попытался урезонить лидера рассудительным:

– Ты не видишь? Он сам напуган не меньше нашего. Давай постараемся решить…

– Тут нечего решать! – оборвал его Воин. – Этот квест косит нас одного за другим! – выдохнул он и добавил совсем глухо: – Я тут не сдохну…

– Другие тоже умерли.

Ровные, внезапно совершенно спокойные слова Игрока отозвались в Воине настоящим потрясением. Он понял – понял сразу, – кого имеет ввиду юноша. И лишь из желания спрятаться от правды уточнил:

– Ты о ком, малец?

– О твоих противниках, – сглотнув, ответил Игрок. Ворот давил ему на горло, мешая дышать, но попыток вырваться из хватки лидера он не делал. – Все, кого ты убил в схватках и поединках… Они все умерли на самом деле.

Воин отпустил юношу и отступил так быстро, словно боялся чем-то от него заразиться. Звенящим от недоверия голосом переспросил:

– Умерли? Не может быть, – замотал он головой. – Это ведь всего лишь игра… виртуальная забава…

– Иллюзия, существующая только в нашем сознании, – продолжил Игрок. – Суть обман. Игру не случайно назвали «Кайрос», – заметил он. – Выживут только счастливчики.

Охотник, внимавший юноше с неменьшим потрясением, отрывисто спросил:

– Если Игра обманула всех игроков… как понял ты?

Но Игрок только отвёл взгляд. В следующий же миг потянувшиеся в воздухе синие завихрения отвлекли участников квеста от разговора.

– Что это? Нам нужно следовать за этими струйками? – равнодушно спросил Воин.

– Мы ещё не закончили третий раунд, – напомнил Охотник, последовав за синими клочками не то пара не то плотного газа.

Подавленный Воин, окинув взглядом погибшего Оруженосца, зашагал вслед, Игрок поёжился, но не отстал от других ни на шаг. Синие указатели дороги привели из к паре ясеня и ольхи: ныне, сплетясь кронами, деревца образовывали подобие арки. Воин только оглянулся на своих спутников, без слов забрал у Охотника девушку и прошёл первым.

От того, что открылось взору, у них почти тотчас разболелись глаза. Безупречные линии лестницы, пролёты которой были вытесаны из камня искуснейшим мастером, обманывали зрением мастерской иллюзией, из-за чего было не угадать, ведут ступени вверх или вниз.

– Лестница Эшера, – сорвалось с губ Игрока.

– Оптическая иллюзия, играющая перспективой? – уточнил Охотник и окинул зависшую прямо в воздухе лестницу потухшим взглядом. – Кажется, мы тут застряли.

– Почему? – взглянул на него Воин.

– Эта лестница не ведёт ни вниз ни вверх, – объяснил Охотник. – Само движение по ней бесполезно, ибо является обманом зрения.

– Значит, нужно понять, как двигаться таким образом, чтобы попасть к конечной цели, – вернул Воин. – Да и выяснить, где наша цель, – закончил он, посмотрев на ступени.

Поразмыслив, Охотник задумчиво проговорил:

– Полагаю, ступив на лестницу, мы сами станем частью иллюзии.

– Не сможем повернуть обратно? – перевёл Воин. – Идти назад всё равно смысла нет, – решительно заметил он, – так что пойдёмте вперёд.

Игроки возражать не стали и ступили на первую ступень вслед за ним. Тотчас послышался гулкий грохот, отскакивавший от невидимых стен эхом, посыпались сверху камешки, и исполинская лестница пришла в движение. Шагать вперёд стало совсем сложно – ступени уходили из-под ног, – а, подняв взгляд от лестницы, каждый игрок начинал сомневаться, что поднимается: ведь казалось, что он идёт вниз.

– Постойте! Остановитесь! – перекрикивая грохот, попросил Игрок.

– Ну, что такое? – обернулся Воин и застыл, поражённый: стоило ему остановиться, как стих шум и замерли ступени. – Да что за…

– Обман восприятия, – догадался Охотник. – Когда мы идём, всё приходит в движение…

– Мауриц Эшер говорил, что человек, шагающий по его лестнице, на самом деле стоит на месте, – вспомнил Игрок.

– Думаешь, если стоять на месте, мы сможем добраться до цели? – посмотрел на него Воин – не то недовольно, не то устало.

Игрок покачал головой: он снова был глубоко в своих мыслях.

– Может, в свитке подсказка? – предположил Охотник, перебравший все варианты. – Что там говорилось?

– Что тот, кто нерешителен, – проклят, кто не нашёл камушков, – заблудится… – Воин осёкся. Потом посмотрел на Охотника: – Ты куда гранаты дел?

– Со мной они, – успокоил его Охотник, выудив из кармана ветровки гранаты. – И змейка при мне, – вытащил он ожерелья из второго кармана. – Слушайте… – приглядевшись к голове змеи, проронил игрок. – Кажется, гранаты у неё вместо глаз, – заключил он после недолгих раздумий.

– Уверен? – шагнул ближе Воин.

Охотник только кивнул, пристраивая красные камни в пустые ямки на месте глазниц. Ожерелье в его руках начало светиться, и гранаты будто приросли к змеиной голове, послушно став её глазами. Змейка после этого словно ожила, стекла с рук Охотника и с отчётливым шипением заскользила по ступеням вниз. Или вверх.

– Вот это да… – только и сказал Охотник, отскочивший назад, когда ожерелье соскользнуло с его пальцев. – Думаю, нам лучше последовать за ней, – посмотрел он на других игроков.

Другие участники согласно закивали: каждая ступень, по которой проскользила змея, начинала светиться красным, так, что её путь оставлял за собой отчётливый след. Игроки устремились за указателем, и лестница в ответ не пришла в движение.

– Главное, не смотрите по сторонам, – вовремя обратил внимание Охотник.

Змейка вывела их к какой-то округлой площадке, которая на глазах начала трансформироваться в пещеру, сильно похожую на ту, в которую игроки вступили ещё в начале квеста.

– Мы что, близки к завершению? – с надеждой спросил Воин.

– Хочется верить, – откликнулся Охотник.

Игрок ничего не сказал, лишь кинул быстрый взгляд на проступившие на одной из стен пещеры высокие двери, слагавшие очередную и внушительную арку. Затем, нахмурившись, подобрал с пола обернувшуюся ожерельем змейку, о которой будто забыли, и убрал в карман.

– Остался последний раунд, – заметил он.

Ему не ответили; Воин осторожно опустил недвижную, но, к счастью, дышащую Целительницу на землю возле стены и, скомкав куртку своего спортивного костюма, подложил ей под голову.

– Я вернусь, – пообещал он девушке, прежде чем выпрямиться.

Разминавший шею Охотник бегло изучил содержимое своего инвентаря, его примеру последовал и Воин. Переглянувшись после проверки, игроки молча устремились к последней арке; за открытой дверью их встретила полная темнота, но участники квеста без страха вступили в её объятия. С гулким шумом закрылись двери, и тотчас вспыхнул голубым первый факел.

Игроки заворожённо проследили за тем, как один за другим зажигаются голубые огни. Проступили из мрака каменные стены величественного храма, недвижная статуя девушки с арфой и молчаливые фигуры в мантиях и скрывавших лица капюшонах, которые стояли вдоль стен настоящими стражами святилища. Заиграли голубоватые блики на сером камне плит на полу, и, вспыхнув в вышине белым сиянием, тусклой волной упал мягкий свет на каменное возвышение в центре огромного зала.

– Алтарь, – прошептал Охотник.

– Это храм Эрхенон, – подсказал Игрок так, будто не верил себе.

– Последнее убежище Линэд, – вспомнив, подхватил Охотник.

Воина храм не впечатлил.

– Кто это такая?

– Ты не читал бэкграунда, что ли? – удивился Охотник.

Воин только скривился, и он пояснил:

– Это похищенная жрица, заточённая в Эрхенон. Адепты, – он кивком указал на фигуры в мантиях, – охраняют её сон и это святилище. Согласно легенде, – продолжил он, – Линэд насылает проклятие на всякого, кто входит в храм без разрешения… Но раз Игра нас впустила, всё в порядке, – успокоил он лидера.

Словно услышав его слова, внезапно ожили стражи храма. Со звоном вытащив невидные до этого мечи, они молчаливыми бесшумными тенями двинулись на игроков.

– В порядке?! – съязвил Воин, оглядывая адептов, и инстинктивно вытащил из инвентаря свой меч.

Противников было слишком много, так что, отчаянно сражавшиеся со стражами храма, игроки поначалу и не вспоминали о том, чтобы разгадать тайну последнего раунда. Наконец Охотник выкрикнул, отразив очередную атаку:

– Они теснят нас к центру!

– Да ясен пень, гонят на алтарь! – зло ответил Воин, изловчившись и снося голову адепта сокрушительным ударом.

К его потрясению, страж храма не застыл голограммой, как другие мобы в схватках, а рухнул на колени. Голова его – вполне осязаемая – покатилась по плитке. Воин почувствовал, что его тошнит.

– Живой, что ли?.. – вырвалось у него.

Ещё один противник отвлёк его внимание новой атакой. После четверти часа изнуряющей схватки с несколькими адептами он без сил выдохнул:

– Чёрт возьми, их даже задеть не получается…

Короткий взгляд в сторону других участников выхватил раненого Охотника, который сражался из последних сил с безвольно болтавшейся вдоль тела левой рукой, и сплошь покрытого ранами Игрока. Юноша стоял на одном колене и с трудом удерживал меч в руке, блокируя атаку адепта. Завидя клинок, занесённый над головой Игрока, Воин без раздумий бросился к юноше и успел остановить удар меча. После которого все стражи внезапно прекратили атаку и начали отступать назад.

– Чего это они? – в недоумении огляделся Воин.

Адепты тем временем окружили игроков и застыли, выставив вперёд свои мечи. Послышался скрип, медленно отворились двери в храм, и, хромая, подошёл к Воину Охотник, прохрипевший:

– Мы все в пределах круга… Посмотри на пол.

Воин оглядел светившуюся голубой полоской окружность на полу, перевёл взгляд на Игрока, которому Охотник подал руку с участливым:

– Ты как, приятель?

– Держусь… спасибо, – слабо ответил юноша.

– Как думаете, они нас выпустят? – неуверенно спросил Воин, поглядев на открывшиеся двери.

– Сомневаюсь, – невесело усмехнулся Охотник. – Думаю, они атакуют, если мы выйдем за пределы круга.

– И что нам теперь делать? – в голосе Воина слышалось раздражение. – Ожерелье мы нашли, но отдать этой Линэд – или как её там – не можем, – он кивнул на статую. – Если я не ошибаюсь, жрица – вон та девица с арфой, а она за пределами круга. Попытаемся к ней приблизиться – стражи нас точно убьют.

Охотник нахмурился после его слов, юноша же без сил присел на край алтаря и глухо промолвил:

– Не убьют, если один останется на алтаре. Равноценный обмен, – напомнил он. – Это последняя жертва квеста.

– Не мели чепуху, – посоветовал ему Воин.

– Я останусь, – с трудом выговорил Игрок: кровь сочилась по его лицу, груди и рукам, и держался он из последних сил. – Отдайте Линэд то, что ей нужно, и завершите квест.

Юноша опустил голову, оперевшись рукой о край алтаря. Взгляд его скользнул к тонким желобкам на каменном ложе. Игрок прищурился, и сердце его нехорошо сжалось от догадки…

– Кажется, они запустили обратный отсчёт, – послышался голос Охотника.

Юноша вскинул взгляд, оглядел край круга, вдоль которого на равном расстоянии друг от друга голубыми огоньками загорелось яркое пламя.

– Они гаснут один за другим каждый десять секунд, – последив за пламенем, заметил Охотник.

– И что будет, если потухнет последний? – спросил Воин так, будто знал ответ, но не хотел его слышать.

– Нас прирежут, – нервно усмехнулся Охотник.

Юноша вытащил из кармана ожерелье и протянул ему с твёрдым:

– Отдай его Линэд. И уходите отсюда… Целительницу нужно доставить в больницу, она ещё жива, – напомнил он.

Охотник поколебался было, но неумолимо потух ещё один огонёк, и он решительно зашагал к статуе девушки. Воин проследил за ним в волнении, оглядел адептов, никто из которых не шелохнулся, когда один игрок покинул жертвенный круг. Сдержав радостную улыбку, Воин поспешил вслед за Охотником – им двигали любопытство и желание скорее всё закончить, – Игрок же без сил сполз на пол и прислонился к алтарю. Крик Воина его не удивил:

– Она не реагирует! Эй, мы тебе ожерелье принесли! – разозлился лидер.

Губы Игрока искривила грустная усмешка. Он всё понял. Заметил, как сузился выход, когда Воин и Охотники отошли от алтаря. Только сказать об этом другим участникам квеста у него не было сил. Игроки и кричали, и подносили ожерелье к лицу жрицы, даже пытались потрясти за плечо – статуя не шевелилась.

– Может, мы что-то напутали? – поспешил обратно к алтарю Охотник. – Эй, ты как? Выглядишь паршиво, – с сочувствием протянул он, окинув юношу взглядом.

Игрок сглотнул и, собравшись с силами, попросил:

– Уходите… Когда время истечёт, адепты нападут снова и убьют… Это штраф за то, что не выполнили квест, – добавил он.

– Что мы делаем не так? – голос Охотника сел от отчаяния, он лихорадочно размышлял.

Тем временем, вспыхнув, погас ещё один огонёк. Юноша закрыл глаза с полным боли:

– Я не знаю… Нужно уходить. Бегите, пока есть время…

– Без тебя мы не уйдём! – гаркнул Воин, подходя ближе.

Улыбка Игрока напугала и его и Охотника:

– Двери немного закрылись, когда вы вышли из круга… Если я отойду от алтаря, они закроются окончательно… и никто не сможет спастись, – пояснил он.

– Мы тебя тут не оставим, – затряс головой Охотник, в сердцах кинув ожерелье на алтарь.

Юноша не ответил. Ровно горели три последних огонька, и он знал, что ему не нужно ничего говорить. Бег времени был лучшим аргументом, чем любые слова.

– Не уйдём – ведь девушка может и умереть, – наконец нерешительно заметил Воин.

– Предлагаешь просто оставить его… – запальчиво начал было Охотник и смолк, когда ладонь его обхватили липкие от крови пальцы.

– Им нужна жертва, – напомнил Игрок. – Иначе вы не спасётесь.

Охотник замер, колеблясь, но тут погас предпоследний огонёк. Раздумывать больше игроки не стали. Юноша с горечью прислушался к удаляющимся шагам, скрипу дверей, которые закрылись после их ухода. В храме воцарилась испуганная тишина, когда он остался в его стенах совсем один. Исчез, обернувшись сизой дымкой, последний огонёк. И Игрок призвал свой меч, понимая, что исход его последнего поединка предрешён.

Он никогда не был искусным воином, никогда не сражался так, словно меч был продолжением его руки. Он умел лишь находить лёгкие выходы и быстро решать задачи, что и помогло ему дойти до последнего квеста. Оттого сейчас, когда адепты окружили его со всех сторон, он, еле успевая отразить атаку одного, пропускал секущие удары других. На теле его снова и снова появлялись новые раны, сочилась по одежде кровь, утекали, казалось, вместе с ней его силы. В какое-то мгновение юноша упал на колени, дрожа от боли. Мощный удар адепта впечатал его в каменное возвышение, так что он с глухим стоном сполз по плитам на каменный пол. Два стража подхватили его под руки и швырнули на алтарь, и Игрок без сил обмяк на каменном ложе, слыша только, как, наполняя желобки, тихо стекает и капает на холодный камень его тёплая кровь.

Он не знал, сколько прошло времени перед тем, как лица его еле ощутимым порывом коснулся прохладный воздух. В безмолвии нежной невесомой струйкой потянулись хрупкие переливы арфы, мелодия то стихала, то снова разбивала тишину, успокаивала и будила. Послышались мягкие шаги: кто-то ступал босыми ногами по плитам, приближаясь к алтарю. Юноша с трудом разлепил веки и заметил, что огонь в факелах стал багрово-красным. Свет, густой и яркий, как гранатовый цвет, заливал храм. По губам Игрока вновь пробежала знающая усмешка. Он понял, что алтарь насытился кровью – именно после этого, как он догадался раньше, должна была пробудиться похищенная жрица.

Восхитительно-прекрасная девушка, что казалась дивным видением, склонилась над ним и обняла тёплыми ладонями его лицо. В глазах её светились боль и сочувствие, бледный лик был печален, в белоснежных же одеждах, с наброшенным на чёрные волосы тончайшей работы алым платком она выглядела ангелом, который пришёл, чтобы унять страдания… Юноша слабо улыбнулся и чуть слышно выговорил:

– Вот… мы и встретились… Линэд…

– Ты принёс моё ожерелье?

Нежный голос девушки был настоящей усладой для слуха. Игроку понадобилась вся его воля, чтобы нащупать лежавшее рядом ожерелье и протянуть его жрице. Линэд приняла подарок и выпрямилась, глядя на украшение так, словно ждала очень долго. Затем взглянула на юношу с ласковым:

– Скажи мне, каково твоё желание… Мастер.

Глаза юноши горели болью. Он чувствовал, как начали холодеть руки и ноги, острыми спазмами пульсировали глубокие раны, с надрывом билось сердце в груди. Видением перед глазами пронёсся весь путь, что он сделал, чтобы попасть сюда, в Сердце Цитадели, в храм Эрхенон, чтобы отдать Линэд утерянное ожерелье и исполнить своё желание в награду за то, что вернул жрице то, что было ей дорого… Потому он усилием воли собрал все свои силы, чтобы признаться:

– Я хочу… чтобы из-за Игры… больше… никто не умирал.

Взгляд жрицы не изменился после его просьбы: она продолжала глядеть с тем же сочувствием, которое обещало прогнать боль. Затем мягко промолвила:

– Твоё желание будет исполнено, Мастер.

Юноша выдохнул с облегчением и едва не потерял сознание, но шокировавшей его неожиданностью ожерелье в руке Линэд ожило, обернулось змейкой, затем – белоснежным рогом, и после – ритуальным кинжалом с гранатовой рукоятью. Мастер не успел ничего понять, лишь в ужасе проследил за тем, как девушка поднимает руку… Грудь его пронзило холодным лезвием, по храму разнёсся его пронзительный крик, и, безвольно обмякнув на алтаре, юноша уронил голову, уже не чувствуя крови, тёмными потёками побежавшей по его подбородку. Остекленевшие глаза его больше не видели багрового пламени.

Глава 1

Воздух был холодным. Тишина – мёртвой. Всякая поверхность в зале заседаний – идеально-ровной.

Яркий белый свет заливал чёрные, как смоль, стены и гладкий пол, совершенно бесшумно работали процессоры в нишах, округлой волной тянулся перед рядами скамей тонкий, как бумага, экран. Смотревшие видеоотчёт участники собрания – похожие друг на друга одинаковой тёмно-синей одеждой и выражениями лиц – хранили молчание, которое не тревожил и случайный вздох. Безмолвие было столь глубоким, что зал и все, кто в нём находился, казались застывшей мгновение назад картиной.

Никто не двигался. Никто ничего не говорил. Но больше десятка глаз было устремлено на экран, и в них читалось безупречное внимание. Будто единственной задачей присяжных, от которой ничто не могло отвлечь, было лишь смотреть запись.

– Модуль RCSI21b, дайте комментарий по записи, – повелел наконец голос судьи.

Он сидел во главе стола – отличаясь от остальных участников собрания только красной лентой, наброшенной на плечо. Стоявший перед ним обвиняемый послушно прокомментировал:

– Я пропустил задержанную 40.31 и капитана Блэйда Веласкеса через двери 11s.

– Ваша задача, Модуль RCS21b, – бесцветным голосом начал в ответ судья, – это охранять выход и не пропускать наружу заключённых. Назовите причину нарушения приказа, – потребовал он.

Модуль RCS21b хранил молчание несколько мгновений. Затем ровным тоном проговорил:

– Причина не выявлена.

– Назовите причину нарушения приказа, – повторил судья: в голосе его не было ни раздражения ни возмущения.

Обвиняемый снова помолчал, прежде чем сказать всё то же:

– Причина не выявлена.

Теперь около минуты молчал судья. Присяжные не переглядывались, просто смотрели на экран. От которого их отвлекло короткое:

– Модуль RCS21b, сделайте заявление.

– Беглецы смогли беспрепятственно выйти из зоны заключения, – глядя перед собой, сразу ответил обвиняемый. – Я признаю вину.

– Присяжные могут удалиться для совещания, – перевёл взгляд на участников собрания судья.

Присяжные послушно вышли и вернулись спустя двенадцать минут. Судья изучил их отчёт одним взглядом и без промедления огласил приговор:

– Суд считает Модуль RCS21b виновным в нарушении приказа, содействии побегу федеральных преступников и государственной измене. Обвиняемый будет отправлен в центр диагностики для выявления нарушения в работе процессора, после чего передан в центр утилизации для демонтажа. Модуль RCS21b приговаривается к завершению системного цикла.

Стоявший перед судьёй обвиняемый застыл после этих слов, выпрямившись и выровняв руки по бокам. В глазах его на миг появился голубоватый проблеск, затем они странно потухли. Судья поглядел на его лицо мгновение, затем кивнул. Будто ждавшие только этого, встали со своих мест и потянулись к выходу ровными строями присяжные.

Наблюдавший за действом с экрана своего компьютера Эн Джи поставил запись на паузу.

– Чёрт возьми, я когда-нибудь привыкну к тому, насколько идеально они следуют указаниям? – скривившись, выпалил он и, подняв руки, с наслаждением потянулся, лихо отъезжая от экрана компьютера на стуле. – Аж тошнит от их безупречности, – проворчал он и посмотрел на стоявшего у компьютерного стола мужчину. – Скажи же, Эм Си?

Тот слабо улыбнулся и кивнул с тихим:

– Это алгоритм, Эн Джи.

Два дня назад

Утро встретило капитана Блэйда Веласкеса проливным дождём. От блестящей чёрной машины до главного входа в здание Цитадели нужно было пройти немного, но противные холодные капли падали на каменные плиты настоящим потоком, так что капитан вздохнул и поднял воротник своего кожаного плаща, прежде чем вынырнуть из салона и быстрым шагом подняться по ступеням. В парадном вестибюле он без промедления сбросил плащ и не глядя протянул его одному из гардеробщиков. Хорошо выполнявший свою работу сотрудник удалился, не сказав ни слова.

Работники Цитадели говорили только по делу, в стенах здания никогда не произносили лишних слов, оттого в вестибюле было тихо и спокойно несмотря на то, что через парадные двери входили и входили сотрудники. В оглушительной тишине не слышалось даже шагов, лишь медленно, с пружинистым скрипучим тиканьем отсчитывала секунды стрелка исполинских часов.

Блэйд поднял голову и на долгое мгновение замер, погрузившись в созерцание кованых стрелок из чёрного железа и циферблата, в прозрачном полотне которого можно было различить шлейф золотистых песчинок и осколки обсидиана. Этот ритуал, которому он уделял несколько секунд неизменно каждый день, был единственным бесполезным занятием в его жизни. Но часы притягивали взгляд капитана, пусть он никогда и не задумывался над причиной их очарования. Висевшие ровно посередине холла без опоры или подвеса, они держались на одном магнитном поле, противопоставленном гравитационному, и недвижно взирали на работников сверху вниз.

В свой кабинет Блэйд Веласкес прошёл уверенным шагом, отметив присутствие ассистента, уже погружённого в работу. Просторная комната, стены которой были выложены песчаным мрамором, встретила капитана тишиной и миганием зелёных и красных датчиков. Застыла фоном экрана, что занимал целую стену, пурпурная бабочка на юном побеге белого лотоса, свисали с потолка золотыми цилиндрами спавшие в дневное время строгие светильники. Привычно проверив технику, капитан расположился за своим столом и подключил к компьютеру карты памяти, которые принёс расторопный помощник. Изучавшего содержимое флешек его отвлёк голос ассистента:

– Модуль Al300d.

– Цель визита? – обронил Блэйд, не отводя взгляда от экрана.

– Отчёт о деле 40.31.

– Вход разрешён, – решил капитан.

Одетый в тёмно-синюю униформу сотрудник вошёл в кабинет и остановился в семи шагах от стола. Листая страницы электронного досье, капитан рассеянно велел:

– Начать отчёт.

– Протокол допроса задержанной 40.31, – ровным голосом начал Модуль Al300d, лаская слух прекрасной дикцией и точными паузами между словами. – Имя: Рэна Буредо. Дата рождения…

– Пропустить личные данные, – отмахнулся Блэйд, знавший досье схваченной недавно беглянки наизусть. – Итоги допроса?

– Допрос не дал результата, – тем же тоном ответил Модуль Al300d.