Я не твоё оружие. Академия Мастеров

– Всё происходит так быстро? – мой голос зашелестел, словно пергамент, горло сдавило спазмом из-за воспоминаний. – Нам говорили, что это приятно.

– Если взаимно, – отрезал Конрад, а его взгляд потемнел до оттенка штормового неба. – Почему у меня ощущение, что пока я пытаюсь узнать тебя, ты прощупываешь меня?

А ты умён…

– Прощупываю? Но я вас не касаюсь, мастер-опустошитель Зан, – в подтверждение продемонстрировала обе свои руки.

Конрад рассмеялся, бархатно, чуть хрипловато, но без веселья.

– Часы держи при себе. Раз тебя интересует список, я составлю его для тебя, присмотришься к этим мастерам и выберешь.

– Вы отбросили идею сделать меня своей гладио?

– Можешь идти, Джейна, – он решил не отвечать, значит, пребывал в раздумьях.

Давал мне иллюзию свободы?

– Хорошо. Спасибо, что вступились за нас, мастер-опустошитель Зан, – я поднялась с кресла и протянула руку к часам.

Наверняка это маяк, но теперь у меня есть артефакт для проверки моих догадок, как и определитель яда. Хоть можно не бояться шоколадок.

– Пожалуйста, – Конрад зачем-то тоже встал с кресла и обошёл стол.

Разница в росте сказывалась, я вскинула голову, подавляя порыв отступить, когда он приблизился ко мне.

– Будь осторожна, Джейна, – он сам взял со стола часы и вложил их мне в руку, а пытливый взгляд не отрывался от моего лица.

Конрад будто пытался насмотреться, запечатлеть в памяти этот момент, вобрать его в себя без остатка. Я ощущала кипящие в нём эмоции, видела их в штормовом бурлении взгляда и сама чувствовала, как моё сердце ускоряет свой ритм. Возникшая заминка настораживала и вводила в замешательство.

– Знаешь, я скучаю по этим глазам, – произнёс он низким вибрирующим голосом и протянул руку к моему лицу.

Я вздрогнула от неожиданности, и это заставило Зана опомниться.

– Иди, ты свободна, – произнёс внезапно ожесточённо и отвернулся.

Кивнув в недоумении, я двинулась на выход, только сейчас осознав дрожание колен. В голове раздавался лишь звон от разлетевшихся мыслей. Если хотел меня запутать, у него получилось.

Глава 5

/Конрад/

Джейна ушла, почти привычно оставляя после себя шлейф застарелой тоски в душе. Один взгляд этих слишком знакомых глаз, и мне снова приходится давать себе время, чтобы восстановить самоконтроль. Удивительно, но измученный разум пытается приписать этой девушке всё, присущее Джианне. Жесты, взгляды, темп речи, даже улыбки, когда она весь разговор почти не шевелилась и общалась, осторожно подбирая каждую фразу. Джианна была не такой, она била наотмашь словами: прямо, метко, откровенно, а если и отступала, то лишь для мастерской контратаки.

Прошёл месяц, я лично присутствовал при осмотре её обезображенного тела, но мне до сих пор не верится, что моей упрямой принцессы больше нет. Моей? Разве что в самых сокровенных мечтах. Как давно я болен ею? Сейчас и не вспомнить. Когда я увлёкся блеском этих необычных глаз? В первую нашу ссору на передовой? Или раньше при посещении бала, когда она пришла на танцы в военной форме, поразив всех и за пару фраз выведя короля из себя? А может, ещё раньше, в день моего визита в академию и ту памятную встречу с тогда ещё первокурсницей, что по-мужски пожала мне руку при знакомстве?

Мука по Джианне стала частью меня давно, но раньше, чем оформилось осознание собственных чувств, пришла реальность неуместности моих порывов. Мы не могли стать парой. Она аристократка, королевская кровь которой проявляется даже в глазах, будущая правительница, а я лишь выходец из простой семьи, неравный по статусу большинству высокопоставленных мастеров. Потому я молчал, не позволял оформиться своим помыслам в действия и как-то выдать себя. Потому теперь к безнадёжной тоске примешивалось и чувство разочарования в себе. Лучше бы я признался, лучше бы намекнул хоть взглядом, лучше бы познал любую её реакцию, но не так, не в вечном отсутствии ответа.

Я бы пережил, двигался бы дальше, ведь это не первая и, к сожалению, не последняя потеря в моей жизни, но появилась она. Джейна. Гладио невозможного класса с глазами принцессы. Я хочу её. И совру себе, если скажу, что дело в её силе. Хотя и возможность получить подобную мощь в руки прельщает. Но нет, я желаю продолжать смотреть в эти глаза, видеть в них тепло, ответ на мою страсть. Хоть так обмануться.

Глупец…

Джейна прямо заявляет о своём страхе передо мной. Она не желает нашей связи. Это злит, побуждает преодолеть её неприятие и в то же время остужает разум. Я не хочу её принуждать. Мне нужен боевой товарищ, а не сломленный раб. Мне нужен друг, а не затаившая злобу невольная любовница. Я нахожусь здесь не для удовлетворения собственных желаний, а в поисках нового оружия. Луис погиб, его никто не заменит. Но я мастер Традана, и мне надлежит защищать свою родину. Значит, мне необходимо сформировать связь с новым оружием. Найти не замену друга, а нового товарища. Кто же знал, что коварная судьба сведёт меня с гладио, чьи глаза обращают все здравые мысли в прах?

Стараясь отвлечься от тяжких дум, я связался со следователем. Хотел узнать, как проходят поиски убийцы, но и тут меня ждало разочарование, распалившее непотухающее пламя ненависти в душе. Я старался не вспоминать, чтобы не мучить себя, но и не мог забыть. Некто действовал безупречно: незамеченным проник в королевское крыло, используя посланную мной записку, выманил принцессу, нанёс смертельный удар в момент общей паники и исчез, словно его и не было. Но он не просто ушёл, а перед этим надругался над телом Джианны, вырезал её глаза и сердце. Унёс с собой. Инженеры сделали невозможное, восстановили красоту принцессы ради похорон, но я не помнил её посмертного образа в белом подвенечном платье. Перед глазами стояла сцена обезображенной Джианны в такой же алой, как её кровь, комнате.

Остаток дня после общения с Джейной и разговора со следователем пронёсся бесплодно пусто. Я что-то делал, проверял, с кем-то связывался, но мысли мои возвращались к необычным глазам. Кровь, заключённая в изумруд. Этот образ преследовал до самого вечера. И лишь когда настал момент важного разговора, пришлось подобраться и сосредоточиться.

– Ты сегодня потерянный, – отметил Клаус Урбан, ректор Академии Мастеров, на миг подняв на меня усталый взгляд серых глаз.

Я появился на пороге его кабинета поздно, за пару часов до объявления комендантского часа, но мой друг всё ещё корпел над документами и не спешил отправляться домой. Так и сидел за столом, разве что избавился от мундира и закатал рукава белоснежной рубашки. Длинные чёрные волосы в лёгком беспорядке спадали на широкие плечи. Он был сильным мастером-воителем, но оставил службу из-за гибели своего гладио и пока не искал замену. После смерти возлюбленной он вообще закрылся, общался с единицами из прошлых знакомых, а в свою городскую квартиру возвращался, только чтобы поспать и переодеться. Все его будни теперь посвящались работе и кое-чему опасному для нас обоих.

– А ты скоро сдохнешь от недосыпа, – отбил я его реплику, тяжёлой поступью направляясь к креслу напротив его письменного стола.

Клаус предпочитал в обстановке минимализм и тёмные тона. А все внесённые в оформление его заботливой женой яркие цвета исчезли с её смертью.

– Алоис приходил, жаловался, что ты давишь на гладио. Джейну, кажется. Просил повлиять на тебя, – он пропустил мимо ушей мой упрёк и перешёл к делу.

– Что ты ответил? – напрягся я.

– Что ты один из немногих, кто сможет взаимодействовать с ней без вреда для обоих, – отозвался он, ставя размашистую подпись в документе и отодвигая его от себя. – Я более чем уверен, Алоис преувеличивает. С чего тебе давить на гладио, ещё и на девушку?

– Я действительно заинтересован в союзе с Джейной, – решил не скрывать от друга.

– Да? Я думал, ты хочешь сформировать связь с мужчиной.

– Хотел и сейчас думаю в этом направлении. Но Джейна… «А-плюс»-класс, сам понимаешь.

– Не понимаю, это на тебя не похоже, – он поморщился, разминая шею. – В любом случае я уверен, что Алоис преувеличивает степень давления на Джейну. Я же тебя знаю.

– Спасибо за поддержку, Клаус, – я создал вокруг стола купол безмолвия. – Есть новости?

– Король отравлен. Он при смерти, несмотря на суету лекарей. Первый этап приближается к своему завершению. Но мы пока не знаем, как похитить Марию. Все варианты сырые.

– А если избавиться от Людвига?

– Я был бы не против, – скривился он. – Ходят слухи о его интимной связи с Марией.

– Надеюсь, только слухи, – просипел я, ощутив, как горло хлестнуло ядом ненависти.

Подлец не только за месяц переключился на другую сестру, но ещё и покусился на её невинность. Это создавало проблемы.

– Избавимся от Людвига, так есть ещё и Бруно. Нет, нам нужна Мария. Поговори с ней, Конрад.

– Она откажется, ведь винит меня в смерти сестры, – горько рассмеялся я абсурдности его предложения.

– Вот и повод для разговора. Злость на тебя расшатает её эмоции, и мы сможем понять, чего от неё ждать. И заодно выясним, не беременна ли она. К тому же, вдруг похищение лишнее. Райнер скоро прибудет в столицу. Она может согласиться выйти за него добровольно.

– Слишком рискованно, – качнул я головой. – Но я поговорю. Заодно осмотрюсь во дворце. Давно там не был.

– Подготовь парадную форму. Скоро похороны короля.

– Жду не дождусь, – гневно усмехнулся я.

/Джианна Аскания/

– Располагайтесь по годрисам. Без спешки! – рявкнул мастер-воитель Небел, наш преподаватель по теории магии.

Но сегодня к основному потоку присоединились новички, потому взволнованные гладио устроили небольшой переполох. У одного из магических знаков случилось столкновение лбами. Нет, не драка, просто две девушки рванули к нему одновременно и ударились головами. Выглядело забавно, и только чувство такта позволило мне не засмеяться. Но их можно было понять: сегодня новой партии предстоял первый переход на изнанку нашего мира – в астрал.

– Без спешки! – напомнила я Саше, удерживая её за шкирку от опасности броситься к другому выжженному на деревянном полу магическому кругу, называемому годрисом.

Технология плетений общая на весь мир, но каждая страна вносит свои определённые изменения и особенности. В частности, годрисы академии имели ограничения на возможную протяжённость астральных путешествий. Сбежать от реальности не получится.

– Вдруг не успеем, – надулась моя соседка.

– Во-первых, годрисов хватит на всех. Во-вторых, не успеем здесь, позанимаемся в общем зале.

Переходы на изнанку тщательно контролируют, чтобы избежать смертей, ведь в астрал перемещается душа гладио, и она может получить несовместимые с жизнью повреждения. Мир на другой стороне не столь дружелюбен, в нём водятся опасные духи, да и природные особенности могут таить в себе угрозу. Если, например, упасть в лавовое озеро, мало не покажется.

– Хорошо, – Саша продолжала дуть губы, но послушно позволила себя увести к образовавшейся очереди.

Преподаватель терпеливо усаживал гладио на магические знаки. Дальше им предстояло войти в транс и совершить переход астральным телом.

Вскоре добрались и до нас. Мы с Сашей удобно разместились на годрисах. Я сразу прикрыла глаза и наполнила силой магический знак. Телом овладела привычная невесомость. Звуки отдалились, как и гомон голосов. Это был не первый мой переход, потому я тщательно его контролировала, чтобы случайно не предстать в образе принцессы Джианны, ведь на ту сторону переходят души, а они могут принять любую внешность.

Лица коснулся мягкий ветерок. Я открыла глаза и присмотрелась к рукам. Тонкие, нежные, но сильные, мои и не мои одновременно. Внешность удалось проконтролировать.

Переведя дыхание, я подняла взгляд к ярко-синему небу с несущейся по нему стаей огромных алых птиц. Нас окружали деревья с синими колючками. Дыхание перехватило от восхищения. В Традане редко рождаются маги, способные к переходу на изнанку, это оставалось особенностью живого оружия. Я попала в астрал не впервые, мне как раз повезло с силой резерва, но сложно не залюбоваться сказочной необычностью этого места.

– Молодец, – на моё плечо легла рука гладио Шмидта.

Естественно, раз маги не могут сопровождать нас в опасном астрале, с нами отправились их гладио.

– Не разбредаемся, – раздался суровый голос Зана.

Очарование момента рассеялось, я стремительно развернулась, про себя надеясь, что мне почудилось. Но слух меня не обманул. Это был именно он, Конрад Зан. В астрале он не играл с внешностью, оставался собой, разве что здесь военной форме предпочитал чёрный кожаный доспех.

Наши взгляды встретились, мне даже не нужно было играть растерянность.

– Удивлена, Джейна? – он приблизился ко мне, снова с препарирующим интересом рассматривая моё лицо.

– Я читала, что сильные маги тоже могут пользоваться годрисами, – пробормотала, опуская взгляд словно в смущении.

Представители магических рас и живущие с ними бок о бок люди сами переходят в астрал, здесь создают будущие вместилища заклинаний, усиливают себя охотой на духов. Более слабым траданцам пришлось придумать другой способ, они создали гладио. Конрад способен на переходы в астрал, но не думала, что он отправится сопровождать нас в первом путешествии.

– Да, я сильный маг, Джейна. Именно поэтому способен взаимодействовать даже с гладио «А-плюс»-класса.

– Я умею читать ауры и знала, что вы сильный маг, – ответила тихо, украдкой поглядывая вокруг в поисках причины сбежать.

– Ты напрасно боишься меня, Джейна. Я желаю стать тебе другом, а не хозяином твоей жизни.

– Дело не только в страхе, – пришлось вновь заглянуть в пытливую синеву глаз опустошителя. – С мастером-мужчиной предстоит спать. Поэтому я хочу составить союз либо с женщиной, либо с привлекательным для меня мастером, – пояснила с придыханием, изображая восторженную девицу.

– Да? – Зан нисколько не изменился в лице. – И кого ты считаешь привлекательным?

– Бруно Аденауэра, конечно, – прошептала я, прикусив нижнюю губу.

Следовало и покраснеть, но со смущением у меня было непросто, потому пришлось представить сцену, которая ввела бы в замешательство даже меня. Близость, мою, с мужчиной. Вот только в свете происходящего разговора роль воображаемого любовника досталась Конраду. А так как единственная сцена соития, которую мне случилось наблюдать, произошла между Людвигом и Марией, то мы с Заном оказались в той же спальне, в той же позе, в той же неоднозначной ситуации… Своего я добилась, начала краснеть. Но и умудрилась сама себя напугать возможными перспективами. Конрад груб с окружающими в жизни, вряд ли он другой в интимных отношениях. Надо постараться избавиться от его притязаний.

– Плохой выбор, Джейна, я уже говорил.

– Но он так красив и мил, – пояснила, коснувшись горящих щёк пальцами.

Зан медленно выдохнул, но черты его лица оставались каменно-невозмутимыми. Скала, а не мужчина.

– Не позволяй напускному себя обманывать. Любой может быть милым на пути обретения гладио редкого класса, я предпочитаю честность.

Справедливо и даже прельщает, но идёт вопреки моим целям. Почти уверена, что Конрад не имеет отношения к моей смерти. Бруно, возможно, тоже. Он бы мог быть полезен, ввести меня во дворец, поближе к Марии и к своему брату, но не уверена, что смогу им помыкать, будучи гладио. Надо бы его проверить, постараться залезть к нему в голову благодаря тренировке совместимости. В мысли к Зану не хочется, он сильнее Бруно и совершенно точно меня не пропустит, ещё и попытается подчинить, что чревато скоростным формированием связи.

– Но красоты вам это не добавляет, – вздохнула я расстроенно.

Конрад лишь усмехнулся. То ли мне не удалось его задеть, то ли он раскусил мою игру.

– Твоя подруга здесь, Джейна. Саша, кстати, красива, – отметил, обращая взгляд к испуганно озирающейся по сторонам девушке. – Многие хотят её, но глуп тот мастер, который не заметит её трусость и робость.

Я с ним согласна, но не собираюсь отходить от выбранной стратегии.

– Раз вы честны, чем же так плох Бруно?

– Бруно – брат Людвига, бывшего жениха погибшей принцессы Джианны. Он не стал держать траур и обручился с её сестрой Марией. Не думай, что братья разные, они близнецы как телами, так и душами.

И снова справедливо, я думаю о том же. Именно поэтому мне нужно залезть в голову к Бруно. Как бы привлечь его к тренировке совместимости?

– Я читала про династические браки. Может, и Людвиг не так плох, а был вынужден попросить руки следующей принцессы?

Конрад мимолётно поджал тонкие губы, только это выдало его отношение к ситуации.

– Ты рискуешь обжечься, Джейна, а меня провоцируешь спасти тебя от глупости.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась я.

– Что буду следить за твоей безопасностью, – решив на этом завершить разговор, Конрад двинулся к Шмидту.

Мне оставалось молча глотать слова возмущения. Заботливый шпион явно лишний в моей игре.

– Саша, я здесь, – подняв руку, двинулась к соседке.

Она с улыбкой облегчения на губах побежала ко мне.

– Здесь так необычно, Джейна, – прошептала она восторженно.

– Да, невероятно красиво, – поддержала я, хотя после произошедшего разговора сочность природы астрала имела для меня мало значения.

Стоит признать, что тонкие уколы не способны сбить Зана с пути, иначе бы он не добился первого ранга при совершенно неаристократическом происхождении. Либо он принял мои слова за лепет глупенькой девчонки, либо раскусил мою попытку от него избавиться. В любом случае оба варианта никак не мешают ему добиться союза со мной.

– Гладио, ко мне, – приказал Зан.

Разговоры прекратились, мы все выстроились в несколько шеренг перед мастером, ожидая первую инструкцию. Естественно, успели изучить правила поведения в астрале, принципы выживания и знали основные заклинания, применяемые на изнанке мира, но пришлось послушать основы заново. И неудивительно, из взволнованных голов гладио могло вылететь самое важное. Я же слушала краем уха, обдумывая про себя, в какую зону астрала отправиться работать.

Астрал един для всего мира, но условно поделён между странами. Даже если очень захотеть встретиться с драконами империи Кириус или фениксами королевства Альвиан, то добраться до зоны, где они предпочитают работать, невозможно из-за внесённых в годрисы условий. Конечно, существуют переходы без ограничений, но все они во дворце и под охраной. Академические годрисы не позволяют гулять слишком далеко, что создаёт ограниченность ресурсов и конкуренцию. Хотелось бы этого избежать и ускориться в плане личного усиления. Гладио развиваются с помощью охоты на духов. При гибели те обращаются кристаллами с разными магическими особенностями. Мне надо бы добыть максимально сильные и как можно скорее. Увеличение резерва не станет лишним на пути моей мести. Скорее, наоборот.

И вот здесь возникает вопрос, как и в каком направлении развиваться. Мастера распределяются на отряды в зависимости от личных предпочтений и изначальных данных. Само собой, каждый маг армии Традана – воин, способный использовать разные заклинания, но разделение по специальностям позволяет добиваться лучших результатов. Воители сконцентрированы на атаке, защитники – формируют оборонительные магические конструкции, опустошители сильны в контроле хода боя и ослаблении противника, а хранители сконцентрированы на лечении и поддержании магического здоровья.

Большинство гладио имели предрасположенность к определённой специальности и стихии, потому так ценились способные работать с любым магом универсалы. Им надлежало заниматься расширением резерва и избегать укрепления стихийной предрасположенности, ведь дальнейшая работа с выбором направления развития определялась мастером, с которым будет формироваться союз. Сама я была мастером-воителем стихии огня, но определение в этом направлении вкупе с цветом моих глаз может создать много вопросов. Конечно, пока можно изображать интерес к Бруно, чтобы привлечь его, то есть формировать усиления под мастера-хранителя стихии воздуха. Хотя Зан наверняка ждёт от меня определения в землю с уклоном в контроль и ослабление. Стоит ли мне упрямо ограничить выбор в моём отношении мастеров? Или действовать осторожно и пока просто расширять резерв? Мне был предпочтительнее первый вариант, но гладио бы так не поступило. Что же предпринять?

Впрочем, пока от нас не ждали скорейшего определения, я могла дать себе несколько дней для выбора дальнейшего курса. Сегодня мы лишь тренировали основные плетения сканирования местности, повторяли основы и просто наслаждались яркими красками астрала. Тем более нахождение на изнанке само по себе наполняло наши души силой и немного расширяло резерв.

После продолжительной пары в астрале предполагалось завершение учебного дня. Гладио возбуждённо обсуждали своё первое путешествие через годрис, я слушала восторги Саши, кивала и старалась их поддерживать, проявляя уважение к её чувствам, но мысли то и дело уносились к Конраду и Бруно. К первому чаще, чем ко второму, потому что его настойчивость могла стать проблемой, а его поведение постоянно выводило из равновесия. Временами казалось, что дело не только в моей силе.

Но все думы о мастере-опустошителе развеялись, когда на моём пути появился Бруно.

– Здравствуйте, Джейна, Саша, – доброжелательно улыбнулся он.

Памятуя о разговоре с подружками-гладио, я впервые придирчиво присмотрелась к его внешности, стараясь оценивать только её. Привлекательный, так и есть. Высокий, подтянутый, что только подчёркивает сшитая на заказ форма. Волосы цвета пшеницы аккуратно подстрижены и отведены от лица под фуражку, ровная светлая кожа без изъяна, ухоженные брови, чувственные губы, яркие голубые глаза, что сейчас излучают искренний интерес. Людвиг, конечно, более рослый, но внешне они почти одинаковы. И следовательно, оба весьма интересны противоположному полу. Вот только Бруно я ценила за другое: добрый нрав, дружелюбие, лёгкость общения и юмор. Для государственных дел больше подходил обстоятельный Людвиг, потому и стал моим женихом, но в общении мне всё же импонировал именно Бруно.

– Здравствуйте, мастер-защитник Аденауэр, – почти в унисон отозвались мы с Сашей.

– Джейна, мы можем поговорить? Надеюсь, Саша не против, если я украду у неё подругу?

– Можем, – подтвердила я.

– Подругу? – тихо уточнила Саша, ведь была не настолько наивна, чтобы не замечать выстроенную мной дистанцию между нами. – Нет, не против, – опомнилась она.

– О чём вы хотели поговорить, мастер? – уточнила я, когда соседка ускорилась, позволяя нам пообщаться.

– Я много думал о тебе, – признался он, стаскивая с головы фуражку, и растрепал пшеничные волосы. Показалось, нервничает, потому то заглядывает мне в глаза, то отворачивается. Это вызвало во мне настороженное ожидание. – Точнее, думал я о тебе и раньше, но после того разговора…

– Из-за моих глаз? – предположила я.

– Да! – воскликнул он, немного глупо усмехнувшись, но тут же одёрнул себя. – Мне немного не по себе, сознаюсь. Потому нервничаю. С моим гладио, Горстом, мы сошлись на фоне общих интересов, подружились. И он был мужчиной. С девушкой всё иначе, тебя будто нужно пригласить на свидание.

– Свидание? – притворно заинтересовалась я. – Меня?

– Да, – кивнул он. – Я бы хотел встретиться с тобой, оценить нашу совместимость. Возможно, мы сможем стать друзьями и крепкой командой. Что скажешь?

Могу сказать, что неловкий и смущающийся Бруно совершенно не походил на убийцу, как и на своего брата в постели моей сестры. Но ведь и Людвиг всегда был мил. Так, может, Конрад прав, и близнецы схожи во всём? На этот раз воображение вновь нарисовало меня в постели Марии, но теперь надо мной возвышался голубоглазый блондин. Только я не могла понять, Людвиг или Бруно. Стало слишком тошно для оценки.

– Я не против, – согласилась, опуская взгляд, чтобы скрыть свои эмоции.

Смутиться не получилось, наверное, потому, что мысли подчинялись изначальным установкам и не рисовали внезапных новых персонажей, что могут выбить из колеи. Мной владело злое предвкушение. Не нужно придумывать способы привлечь Бруно. Он пришёл сам.

– Отлично, – обрадовался он. – Давай завтра в тренировочном зале номер двадцать пять в восемь вечера? Там будет свободно, сможем спокойно пообщаться и поработать.

– Хорошо, я приду. Спасибо за приглашение, мастер-защитник…

– Просто Бруно, – перебил он меня мягко. – Мы же хотим стать друзьями.

– Да, друзьями, – я попыталась сыграть искреннюю радость, хотя душой овладело замешательство.

Вдруг я вижу в нём зло, которого нет. Вдруг моя изначальная оценка в его отношении правильна. И тогда он может стать для меня шансом на относительно сносное существование, позволить видеться с Марией, не бояться принуждения и пренебрежения. Кажется, даже смерть не сумела потушить во мне веру в лучшее. Нужно помнить: я ищу не счастья, я ищу месть и справедливость. Поэтому буду выжидать и приглядываться к Бруно. Он может быть как союзником, так и убийцей. Впрочем, это справедливо в отношении каждого допущенного в королевское крыло.