Психолога вызывали?

– Это я и без тебя знаю. Дальше.

– Принц брюнеток любит, скачки и охоту. Сегодня хотел улететь, но его заставили на приёме быть. Вам, кстати, тоже надо там присутствовать. Ещё девушку нашли мёртвую, говорят, из окна скинули. Вторую уже.

Я вздрогнула. Ёлки зелёные – не поняла! Маньяк в магическом мире? Да, ладно!

– Ещё у графини Терник муж помер от старости, так она хоть и на приёмы ходит, а сидит как кукла, даже не моргает. Опасаются, что того – разумом помутилась.

– А что за приём? Я ничего не слышала.

– Так императрица утром у себя объявила, а вы опоздали. Поэтому и не знаете.

Я подумала:

– Ну да, и ни одна из девиц мне ничего не сказала. Ладно – не страшно. Я отодвинула пустую тарелку.

– Кира, тащи письма управляющего. И ещё, а что у меня с драгоценностями?

Кира развела руками:

– А вот всё что на вас.

Я задумчиво погладила два колечка на пухлых пальцах и потеребила цепочку. Не густо, но дело наживное. Заработаю.

Управляющий писал длинные письма, целые романы. Видимо, совсем туго было в той местности с развлечениями, что он занялся писательством. Не удивилась бы, что перед отправкой он деревенским их зачитывает длинными зимними вечерами.

Что в итоге я имею? Деревенька в какой-то тьму таракани около гор. По крайней мере они в письмах фигурируют.

– Кира, здесь библиотека есть? – оторвалась я от перечитывания отчётов. – Карту глянуть, где моя собственность находится.

– Ну да. Только я дорогу туда не знаю. Говорят, в другом крыле находится. Поспрашиваю. Пойду пока на кухню сбегаю – посуду отнесу.

– Угу, – погрузилась я снова в чтение.

Деревня небольшая, со смешным названием Фейхуовка. Понятно почему. Пять домов со своим хозяйством. Есть господский дом, закрытый, а в пристройке рядом живет мой писатель. Так, а там море, оказывается, рядом. Может, курорт организовать? Так что там с фейхоа? Ага. Прапрадед притащил саженцы откуда-то из-за моря и посадил. Крестьяне мои их собирают и везут в соседний городишко с пристанью на продажу. Что-то, конечно, покупают редко заплывающие туда купцы. И это что-то идет только на поддержку штанов из простого сукна и моих панталон до колен с кружевами, а остальное сгнивает в бочках.

Я тяжело вздохнула и постучала начавшими отрастать ногтями по столу. Да будь я хоть семи пядей во лбу – ну не реально одной эту деревню вытянуть, без вложений или без помощи. Может, папеньку потрясти? Полазила по воспоминаниям Никафондоры – не, глухой номер. Ладно – я подумаю об этом завтра.

Влетела Кира и со сверкающими глазами боком-боком подошла к столу, нагнулась ко мне и прошептала:

– Получилось.

Я ей в ответ тоже шепнула:

– А что получилось? И почему ты так тихо говоришь?

– Ну это, у Витира получилось. И он довольный ходит – весь светится, и девушка его.

– Ааа, ну рада за них.

– Сестрица велела передать, что по гроб жизни благодарна, а то парень руки на себя хотел наложить. Даже в деревню к отцу матери не съездить было – смеялись над ним.

Я улыбнулась. Все говорят, что получаешь плюсик в карму, когда хорошее дело делаешь – неважно, платят тебе за это или нет. А у меня на душе расцветал цветочек. Вот и сейчас нежный василек распустился и добавился к цветущей полянке.

Вот только с тем психом мне не повезло. Вспомнила я свой незабываемый полет. Ну что сказать, и на старуху бывает проруха.

– Госпожа Никафондора, вам на прием пора собираться начинать. Какое платье будете надевать? Да и прическу бы сделать.

В синем с утра была.

–Ну, давай малиновое, потертое.

А что делать? Будем в нем блистать.

–Кира, что на приеме будет?

Моя служанка быстро вошла в роль моего пресс-секретаря и уже бойко отвечала на мои вопросы.

–Вначале ходят, разговаривают, потом ужин. Длинный стол такой ставят с яствами разными. Только это, – запнулась она, – вас всегда в самый край сажали, чуть ли не со слугами. Вы так не любили ходить на них. Плакали потом.

– Ладно. Будем разбираться с вопросами по мере их возникновения.

Я поднялась из-за стола:

– Готовь мой малиновый парашют.

– Чего?

– Платье малиновое.

–Ааа.

– А прическу ту же сделаешь – косу вокруг головы.

Приоделась, причесалась, встала перед зеркалом.

– Принцесса! Нет, не принцесса – королевишна!

Глава 4

Огромное помещение с занавешенными тяжелыми портьерами окнами было уже подзаполнено людьми. Ни матери, ни сына пока не наблюдалось. Я, честно говоря, еще не понимала, как здесь всё устроено. И подойти поспрашивать кого-то, кроме Киры, естественно, мне не светило. Тыкалась, как слепой котенок.

А народ все прибывал, хотя вечеринка позиционировалась только для своих. На меня никто особо не обращал внимания – так, пара смешков и шушуканий. Но я большая девочка, чтобы обращать на такое тявканье внимание.

Пробравшись в уголок, уселась на диванчик рядом с матронами. Те посмотрели на меня в лорнеты и отвернулись, продолжая разговаривать:

– Непонятная история. Кто говорит, что сама с крыши скинулась, а кто говорит, сбросили. Высота-то больше двадцати метров, да еще на каменную мостовую – конечно, разбилась.

– Бедная баронесса, – поохали они, а потом принялись обсуждать какую-то графиню. У той, у которой муж умер.

А потом вполголоса стали шушукаться о принце. Я, делая вид, что мне не интересно, навострила уши.

– Отец и мать настаивают, что пора остепениться – первую жену взять. А Джарлетт отказывается.

– А я слышала, что со Львиным королевством мирный договор подписывать будут, и их принцессу пришлют , чтоб браком закрепить.

–Это с кем? Оборотницы у них такие страшные – конопатые, худые, еще и вместо волос рыжий ёжик – ужас. Я бы отказалась. Вон, пусть из наших выбирает.

– Выбирает он! По девкам бегает, а жениться не хочет. Морочит всем голову про истинную любовь, типа ищет.

Ну и дальше пошло обыкновенное перемывание костей. Чем же ему невесты местные не зашли? А? Вон какие красивые, как птички порхают, а некоторые особо блестящие, зигзагом ползают. Кстати, об оперенье.

Надо присмотреться, во что тут девочки одеваются. Длинное – понятно, штаны здесь не носят. А вот фасоны меня порадовали. Кто во что горазд. Вон дамочка в платье-тортике курсирует, а рядом греческая богиня в тоге. И цвета – весь спектр. Прямо шоу модельеров.

Профессиональной швеёй я не была, но шить умела, точнее, перешивать. Главное, чтобы было из чего. Я задумчиво осмотрела портьеры. Ткань вроде хорошая, и цвет ничего. Платье, конечно, сложного фасона сшить сама я не потяну, но юбку – почему нет? Интересно, у них во дворце шторы одного цвета? А ещё же я пояс кожаный хотела. Я ощупала обивку дивана, эта не пойдёт– тканька в рубчик.

Неужели во всем дворце нет ничего из в кожи? Есть, – вспомнила я – драконья кожа, прекрасной выделки. Интересно, а можно, когда принц в другом обличье, подойти и потрогать его, а покататься? А интересно, какой у дракона член? Глянуть бы одним глазком. Фух, от таких мыслей прямо в жар бросило. Я обмахнулась рукой, чтобы остыть. Попить бы…

По залу курсировали слуги в зеленых длинных камзолах и белых колготках. Какая прелесть – их бы ещё на пуанты поставить. Я хмыкнула, представив, как они порхают с подносами под танец маленьких лебедей. Что там, кстати, у них на подносах? Аперитивчик гостям предлагают?

Я уже подумывала, а не продегустировать ли мне местный образчик спиртного, как случайно увидела, что главная стервь Клара сунула в руку балеруну блеснувшую в свете люстр монетку и стрельнула в меня глазками.

Моя попа заволновалась. После моего полёта я поняла одно – попа плохого не подскажет, а тут она даже не подсказывала, она вопила, что мне грозит какая-то пакость от этой парочки. Могут в бокал что-то подсыпать? Легко. Значит, тут пить – здоровью вредить.

Я встала и прошлась. Люди кучковались, что-то обсуждали, здоровались. Только Никафондора, как призрак в опере бродила, меж них невидимая. “Может, спеть? – Точно тогда заметят. И вытолкают, – вот что-что, а петь я с детства не умела. Медведь на ухо наступил. Стоп, это мне в Москве наступили, а у Никафондоры все может и наоборот, но рисковать пока не буду”.

Глаза остановились на сидящей среди подруг женщине с пустыми глазами. Ей что-то рассказывали, но она никак не реагировала. Похоже, та самая, у которой муж умер. И не подойти к ней с бухты-барахты.

Сколько времени-то уже? В самом углу зала было огромное занавешенное окно, я подошла к нему и заглянула за портьеру. На улице стемнело, а Германа все нет. Скоро и кушать захочется, однако.

Да, ткань у штор приятная. Смех смехом, но платья новые нужны, а денег нет, и знакомцев тоже. Вертись, как хочешь, Никафондора. Надо либо замуж пристраиваться, либо зарабатывать начинать. Магиней обозваться и психологом работать? Ну, не знаю.

Кстати, про магов толком мне Кира так и не рассказала. Столько вопросов в голове и без ответов. Когда же движуха здесь начнется? И тут небо услышало мои молитвы, и церемониймейстер объявил о прибытии матери дракона. Счастье-то какое.

Центральные двери распахнулись, и императрица вошла неспешным шагом, оглядела всех и улыбнулась.

Все склонились в поклоне. Краем глаза я увидела, что сбоку в стене открылась неприметная дверь, и чья-то тень проскользнула в залу. Ну, захотел человек прийти незаметно – его дело, я пожала про себя плечами.

И тут раздалось повизгивание. Да, ладно. Матерь собаку что ли с собой притащила на прием? И я в ужасе увидела, что у меня не слуховой глюк. Императрица уселась на трон, а на ее коленях, вовсю принюхиваясь, стояла Люська. И ее черный нос повернулся в мою сторону. Опять ее таскать на руках? Да у меня и так чуть руки не отсохли. Я задом стала пятиться за портьеру и уперлась во что-то мягкое. Там уже кто-то стоял.

– Прекратите толкаться. Я здесь первый встал, – зашипел молодой мужской голос.

– А я дама, поэтому двигайтесь. Я это место давно заприметила, ведите себя в конце концов по-мужски, – шепнула я и толкнула боком нежданного конкурента за место за портьерой.

Тут луна выглянула из-за туч, и я опознала Чингачгука.

– Опять ты, – взвыл принц. – Ты следишь за мной?

– Нет, это вы меня преследуете! Маскируетесь брюнетками, а на самом деле по толстым блондинкам вздыхаете.

Тот даже ответить мне ничего не смог – видимо, в зобу дыханье сперло от осознания этой истины.

Тут внизу послышалось повизгивание. За портьеру, виляя своим шнурком-хвостом, заглядывала Люси.

– Все из-за тебя – одновременно зашипели мы друг на друга.

Люська радостно стала тявкать. Нет, только не это!

– Тихо, ты – я схватила собачонку и сунула её принцу.

– С ума сошла! – возмутился тот – Себе оставь это сокровище. – и толкнул мне обратно Люську.

– Я её и так часа два по парку таскала, теперь ваша очередь, – впихнула её обратно.

– Два часа! Ха-ха. Эта гадина, как здесь появилась, уже лет пять меня преследует.

– Умная собачка чувствует кобеля.

– Что??

Портьера распахнулась. С невозмутимым видом слуга, поддерживающий ее, смотрел куда-то мимо нас с принцем. Зато императрица, заинтересовавшаяся, куда это рванула любимая собачонка, изволила подойти и с удивлением рассматривала нашу парочку. Она вопросительно приподняла бровь.

Мой индеец оказался в сложном положении. Судя по всему, он хотел за портьерой переждать и явиться конкретно к ужину, убеждая мамашу, что весь вечер выполнял роль гостеприимного хозяина. А тут я и Люська.

Вот что меня за портьеру понесло? Видимо, гормоны бушевали и напрочь блокировали разум. А может, Никафондора здесь пряталась постоянно, и меня потащило по старой памяти да по знакомому маршруту.

Принц шагнул вперед, попробовав закрыть меня от любопытных глаз гостей. Но это было бы тоже самое, как если бы я пряталась за тонкой березкой.

За защиту я поставила в уме плюсик Чингачгуку, но через минуту уже забрала его обратно.

– Матушка, собачка ваша в портьере запуталась, хотел ее вытащить, а вот эта – кивнул он на меня – помочь хотела, но больше помешала.

Все захихикали.

– Да? —недоверчиво взглянула на меня матерь.

– Мама, ты же не думаешь, что я с этой девицей для другого здесь стоял. У меня противоположные, – он окинул меня взглядом – утонченные вкусы. – и пошёл флиртовать с первой попавшейся брюнеткой. И, судя по нахмурившемуся рядом мужику – с замужней дамочкой.

Козел, мог бы и промолчать.

В отместку я невинно пожала плечами:

– Ну, наверное, все так, как Его Сиятельство сказал. – и глазками похлопала, и губки свои толстенькие бантиком сложила.

Причем «наверное» было сказано таким тоном, что все ненароком задумались – а не врет ли его индейское Сиятельство. Сиятельный, судя по напрягшейся спине, услышал намек.

А я, расплывшись в улыбке, подошла к императрице и сунула ей Люську. Та настороженно осмотрела её, но ничего не сказала и пошла гулять по залу. А на меня стали посматривать и перешептываться.

Ребят, да не – у меня другая ориентация, я драконами не интересуюсь, как и они, впрочем, мной. Но замуж, наверное, надо выйти, только за кого? И я, отбросив в сторону раздражение на Чингачгука, с интересом окинула взглядом стоящего рядом с компанией мужчину, приятного такого, который как раз меня в данный момент рассматривал.

Мужик вздрогнул всем телом и маленькими шажками стал отступать за друзей. Да куда ж ты, милый? Хотя… Преследовать я его не стала, а вдруг он не при деньгах – мучайся потом с ним.

У кого поинтересоваться про женихов-то? Кире дам команду – пусть по слугам пробежится, список мне составит неженатых, богатых, молодых. И именно в этом порядке. Интересы их запишет. Места дислокации. И затем – хорошей охоты, Никафондора!

– Прошу всех пройти на ужин, – объявил церемониймейстер.

– Ура, – мой желудок радостно всхлипнул.

Все вошли в соседнюю залу. Столы были расположены буквой Т с длиннющей ножкой, теряющейся где-то вдали. Чем-то мне этот прием напоминал деревенскую свадьбу из старых фильмов.

Все рассаживались, видимо, согласно купленным билетам. На шляпке в середине императрица с недовольным сыном. Видно было, как ему, бедному, этот банкет, с сидящей у него на коленях Люси, поперёк горла встал. А мне куда? Ко мне подбежал слуга, тот самый, что шептался с Кларой, держа что-то за спиной

– Пройдемте, госпожа Никафондора, к своему месту. Я вас провожу.

Я в самом деле не знала, где за мной числилось место, и, как телёнок на заклание, последовала за ним.

Вот оно что. Гавнюк держал за спиной огромную миску в виде корыта. Видимо, для меня. Послышались смешки. Эта окраина стола привыкла к таким шуткам. Я шла, закипая и говоря про себя:

– Сучонок, я тебе это корыто сейчас на голову надену, и плевать, что меня сошлют в эту Фейхуевку.

Мне оставалось пройти несколько шагов до моего места, и я готовилась, как кобра, раздувала капюшон, когда помощь пришла как будто из ниоткуда. Служанка с очень знакомым лицом якобы случайно врезалась в моего обидчика, тот не удержал корыто, оно выскользнуло и, ударившись о мраморный пол, разлетелось на осколки.

– Растяпа, – громко сказала женщина, потом повернулась ко мне: – Госпожа, разрешите я вас провожу. И, усаживая меня, шепнула:

– Спасибо за брата.

Так это сестра конюха.

Жизнь заиграла новыми красками – у меня появился еще один союзник.

На нашем конце все разочарованно зашушукались, но продолжали посматривать на меня. Видимо, действо еще не закончилось.

Выскочили еще слуги с различными блюдами и стали выставлять на стол. Странно. А раньше никак было нельзя сделать? Ну, не будем лезть со своими правилами в эту конюшню.

Когда опять на сцене появился гаденыш в своей длинной ливрее, все затаили дыхание. Клара, сидящая где-то в середине, аж на стол легла, чтобы все увидеть.

Слуга показательно пыхтел, таща кастрюлю с каким-то варевом. Типа мне накладывать будет. Я ощупала глазами предметы на столе. Нож – слишком радикально. А вот это подойдет – прекрасный образчик острой серебряной вилки лежал передо мной.

“Иди ко мне, милая, станешь орудием устрашения”

Схватив ее, я опустила руку и ждала.

Служонок подошел ко мне и только собирался вываливать содержимое мне в тарелку, когда замер, выпучив глаза. Не выпучи тут, если острая вилка уперлась тебе зубьями в самое дорогое для мужчин место.

Я улыбнулась и ласково так прошептала:

– Что тебе дороже? Яйца или деньги той стервы?

Тот сглотнул. Кадык заходил туда-сюда. Понятно все без слов.

–Еще раз попробуешь что-то подобное сотворить, спрашивать уже не буду – пойдешь евнухом в гарем работать. Кивни, если понял.

Тот дернул головой.

– А два раза кивнешь?

Тот послушно кивнул два раза.

– Молодец! Понятливый, значит. Свободен.

Слугу как ветром сдуло. А я глянула на вилку – не, такой есть побрезгую. Кинула ее на стол. Оторвала веточку винограда и, отрывая по ягодке, осмотрела сидевшую недвижно соседнюю братию, не отрывавшую от меня круглых глаз. А я, закинув виноградинку в рот, спросила:

– Вы есть-то будете или как?

Все как по команде схватились за приборы и стали молча поглощать пищу.

Пришлось мне обойтись на этом ужине только виноградом. Вилку так и не заменили – безобразие. Никакой дисциплины в этом драконьем царстве.

Я поймала злющий взгляд Клары и улыбнулась обворожительной улыбкой. Чувствуется, с этой брюнеточкой ухо надо держать востро.

Наконец-то ужин закончился. Правда, напоследок императрица-матерь порадовала, что через неделю всем светит бал. Я зеркально повторила скисшую физиономию принца. А танцевать-то моя милость умеет, хотя какая разница? Пока кандидата на свою руку не выбрала – в уголке постою, присмотрюсь. Но с одеждой у меня беда. Не белый же халат надевать!

Желудок, получивший только веточку винограда, тихо плакал в уголке живота.

– Родной, ну что я могла для тебя сделать без вилки?

Время было детское – часов десять вечера, и чтобы не поддаться соблазну отправить Киру за съестным на кухню, я потянула ее с собой гулять.

В парке горели круглые фонарики. Гуляли придворные, видимо, тоже худеющие. Дворцовый комплекс представлял собой большую букву П. Мы жили в левой ножке. Приемы, обеды, покои императрицы располагались в верхушке.

– А где прынц у нас проживает? – поинтересовалась я у Киры, чтобы ненароком опять на него не напороться и обходить эту заразу за три километра.

– Там же, где императрица, только на втором этаже.

–– А что там? – ткнула я сорванной веточкой в правую ножку П.

– Там, – задумалась Кира, – ну эта библиотека ваша, потом коридор с портретами, это на втором. Внизу кухня. Я туда бегаю за едой для вас.

Библиотека, говоришь? Завтра схожу. Зарядку сделаю, позавтракаю, к императрице тоже надо будет заскочить – себя показать, кикимор посмотреть, и вот потом наведаюсь в книжное царство.

Вдалеке до нас донеслись гневные голоса. Мы с Кирой переглянулись и, решив одним глазком глянуть, что там так орут, свернули на боковую дорожку. Она вилась между кустов, за которыми виднелось какое-то сооружение.

– Что там? – спросила я Киру шепотом.

– С другой стороны конюшни заходим. Сарай там с сеном.

Мы замедлили шаги и, прикрывшись кустами, осторожно выглянули.

В свете яркого фонаря нам открылось преинтересное зрелище. Две девицы таскали друг друга за волосы. Причем одна была в чем мать родила.

– Разлучница! Шлюха! – орала одетая.

– А ты ему никто еще! Чего ты взяла, что он на тебе жениться хочет! – отбрехивалась голая.

Чуть поодаль стоял виновник торжества. Полураздетый, с встрепанными волосами, Витир то порывался разнять дерущихся девок, то передумывал и влипал в стенку.

– И вообще, – вдруг завизжала голая, – что ты ко мне пристала. Я с ним так, для здоровья, а вот Круирка, как с ним с утра перепихнулась, так конкретно свой глаз на него положила.

– Чего? – остановилась, видимо, та самая любофф Витира, с которой он прежде только целовался. – Еще и с Круиркой?

– И не только, – мстительно сдала героя-любовника ратующая за здоровый образ жизни. – Он уже трех за день повалял на этом сеновале. Ну и мне ж тоже интересно стало. Приходят все и говорят, – она приняла томную позу и закатила глаза:

–Прям жеребец.

Любофф отпустила соперницу и медленно повернулась к Витиру. Тот вздрогнул, развернулся и побежал.

Мы с Кирой переглянулись и задом, – задом попятились за кусты, чтоб нас ненароком не заметили.

– Кира, знаешь, – я сорвала соломинку и задумчиво пожевала ее, – по-моему, я переборщила с его мужской силой. По кобылицам гад в самом деле пошел. Ты молчи про мое участие в этом деле и сестре его скажи, чтоб помалкивала.

Кира хмыкнула.

–Да я уже поняла. —Потом уважительно посмотрела на меня и добавила: – Ну, вы, госпожа, – сильны. Только простите, но жениха своего, если появится таковой, я к вам не поведу!

Глава 5

Я покрутилась около зеркала. Как там в какой-то старой песне пелось:

– Мои бока – моё богатство.

А они не скажу, что таяли, но подбирались. Сколько у меня веса было изначально? Килограмм сто двадцать. Десяточку я точно скинула. Диета, будь она не ладна, крысиный яд, спорт и нервы. Вот прежняя Никафондора заедала грусть- печаль, а у меня, когда я нервничала – кусок в горло не лез. Казалось, что он у меня там сейчас и застрянет, как спазм какой-то.

Приятно стала выделяться грудь, вот, ты родная, худеть не вздумай. Внимательно осмотрела лицо. Ха – кожа-то очистилась, ни тебе прыщика. Подбородка два испугались моих экстремальных методов и сбежали. Щечки, заплывшие, подуменьшились. Батюшки! Так у меня ж глазки есть, а не щёлки, как я раньше думала. И очень даже ничего глазки. Голубенькие.

После зарядки и водных процедур, поедая свой утренний паёк, завела с Кирой речь о женихах:

–Кира, пора нам список составлять претендентов на мою руку и на Фейхуовку.

– Да кому нужна ваша Фейхуовка! – демонстративно плюнула Кира, – три двора и никому ненужные ягоды. Гниют быстро, варенье делать – так и другого полным-полно.

– Про то, что с ними делать, я потом подумаю, – а ты досье на женихов мне подготовь.

– Что подготовить? – испугалась служанка.

– Досье, то бишь: имя, фамилия, достаток, возраст, внешность и наличие рядом мамы.

– А мама-то тут причем?

– А при том, солнце мое. Даю тебе совет: если мужик после тридцати живет с мамой, которая шпыняет им, как хочет – беги от него сломя голову.

– Почему? – Кира аж присела.

– Потому что ты ввяжешься с ней в войну за обладание этим сокровищем точно до самой смерти, и не исключено, что именно твоей. Поэтому маму учитываем. В общем, список с досье – это первое. Второе – скоро грянет бал, белым облаком туда плыть не очень хочется. Значит, нужно платье. Купить готовое или хотя бы ткань – деньги есть?

– Неа. – Кира мотнула головой.

– Вот то-то и оно. А в чем прикажешь мне сверкать на балу? Значит, надо, – я поднялась и стала расхаживать по комнате. И думается легче, и спорт. – где-нибудь раздобыть ткань и кожу, черную желательно.

–А кожа зачем? – удивилась мой верный оруженосец.

– Пояс сделаю, широкий – преимущество подчеркну, чуток оголю и на охоту выйду. – я выпятила вперед свою грудь.

– Госпожа, а где мы это добывать будем?

– А здесь нам понадобится сестра конюха. Как там её зовут?

– Мира. – Кира хохотнула. – Девки теперь за ней табунами бегают, просят с братом познакомить. Она теперь такая важная ходит. Все для нас сделает, что попросим.

– Позовешь её к нам, попросим экскурсию по дворцу сделать. Особенно по той части, где людей мало толчется. А пока давай одевать меня будем. Синее платье не трогай, у меня на него планы есть, и зеленое тоже. Тащи красное бархатное.

Ну, здравствуй, платьишко. Первое что я увидела в этом мире.

–Госпожа, а вы похудели, – обошла меня кругом Кира.

Платье на мне повисло. Опять упиралось все в пояс или шнуровку из кожи.

Интересно, а драконы шкуру, как змеи, не сбрасывают? Как та лягушонка в коробчонке из детской сказки: сбросил, и юношей обернулся, и лежит она бесхозная на пояс просится. Мне же небольшой кусок нужен.

– Кстати, слуга от императрицы не приходил? Что у нас сегодня по плану?

– Был. Сказал, что она отбыла в центральный дворец, и что до вечера все свободны. А там прием, но без ужина.

– А здесь еще центральный дворец имеется? – я подтянула к себе синее платье и осмотрела его.

–Ну да, император там проживает и гарем из прошлых жен.

– Не поняла. Что значит “прошлых”? – я достала ножницы и стала подпарывать горловину.

Кира охотно разъяснила:

–У драконов с детьми все плохо. Один дракон – один ребенок. Мы же не львы -оборотни из соседнего королевства, которые плодятся как кролики. Хотя у кроликов-оборотней в семьях детей немного.