Полная версия
Редактируя любовь
Когда мы покидаем здание издательства, я все же чувствую беспокойство в ее брошенном на меня искоса взгляде.
– Думаешь, тебе будет нелегко вновь услышать его голос? – спрашивает она, когда мы идем по привычному маршруту в сторону Файфилд-роуд.
– Не знаю, – признаюсь я. – Легче, чем его увидеть. Или с ним говорить.
Я протягиваю Мелли свой мобильник, а затем достаю зонт, потому что из темных туч, которые весь день висели над городом, начали падать первые капли. Я раскрываю его и держу над нами обеими, пока Мелли слушает голосовое сообщение.
Меня огорчает, что я так остро реагирую. И что он вообще смеет со мной связываться. И что мне на это не наплевать.
Начинает лить дождь, и Мелли сосредоточенно морщится, пытаясь сквозь шум понять, о чем говорит Джош.
Через несколько секунд она кратко резюмирует:
– Он хочет тебя увидеть.
Четыре слова, смысл которых не вызывает удивления после маминых признаний, но тем не менее они для меня как нож в сердце.
Мне немедленно хочется кое-что высказать, но я сдерживаюсь.
Мама не права. Я не настолько импульсивна. И не такая, как он.
– Думаю, я просто ему коротко напишу, – сдержанно говорю я, передаю Мелли зонт и забираю у нее мобильник.
Спокойно сохраняю номер Джоша и отправляю ему учтивое сообщение: «Спасибо, нет».
Глава 6
Чтение полезно для сердца. Или?
Кому: Хилдьярд, Клио
От: Сперлинг, Брин
Тема: КОНЦЕНТРИРОВАННАЯ РОМАНТИКА
Итак, Клио, готова? В приложении ты найдешь сцену, и она убедит тебя в том, что ты меня недооценила. Я представляю, как ты читаешь ее и при этом краснеешь. Потому что она довольно сладкая и при этом сильнее всех романтических сюжетов, с которыми ты сталкивалась в жизни. Заявляю это со всей скромностью.
И на этой ноте…
С большой любовью, ☺
Брин
Сосредоточиться на чем-то другом, не открыв вложение, у меня явно не выйдет. Хотя на самом деле я не очень довольна, что Брин Я-не-стану-слушать-своего-редактора Сперлинг вызывает у меня такой острый интерес. Ну что ж, можно ведь не сразу ему ответить, и тогда он об этом не узнает…
Итак, мы наедине.
Нередко меня радовали или даже обнадеживали ее слова, но сейчас это было не так. Потому что в ее голосе явно слышалось разочарование.
Прийти сюда после работы хотели все; мы договаривались на семь часов. Но сейчас здесь оказались… только мы вдвоем.
Она, которая чувствовала себя комфортно только тогда, когда вокруг нее было как можно больше жизни. Летний ребенок с солнечным смехом. И я, который предпочел бы купаться в этом ее смехе, а не в озере, которое мерцало перед нами в свете теплого вечера.
– Может, лучше вернемся сюда на следующей неделе? – спросил я, имея в виду другое: «Тебя не беспокоит, что здесь только мы вдвоем?»
Но на самом деле мне было намного легче не знать, что она думает обо мне. Или о «нас», которых, вероятно, никогда не будет.
– Ты что, спятил? – И она выдала порцию этого своего солнечного смеха, вытаскивая одеяло для пикника из сумки.
– Это будет наш вечер!
Она направилась к одному из последних свободных мест в тени недалеко от берега, а я пошел за ней. И шаги у меня будто повторяли ритм этих двух слов: НАШ – ВЕ – ЧЕР – НАШ – ВЕ – ЧЕР.
На мгновение я представил себе, каково это – рискнуть всем. Как бы она отреагировала, если бы я сказал ей, что чувствую? Или даже просто слегка коснулся бы ее руки, явно не случайно?
– Перед купанием мне хочется немного разогреться и еще послушать стрекотание кузнечика, – заявила она.
Для нее было обычным говорить что-то подобное, почти поэтичное. Мне нравилась эта ее манера выражать конкретные желания: например, сейчас можно было просто сказать: «Сначала мы здесь отдохнем».
Она расстелила одеяло, которое, как ни странно, показалось мне гораздо меньше на земле перед нами, чем когда находилось у нее под мышкой.
– Может, я пойду и проверю, не холодная ли вода? – промямлил я.
– Не сейчас! – Она упала на спину, с таким размахом, что я на ее месте точно что-нибудь сломал бы, и постучала ладонью рядом с собой: – Ложись.
Я сглотнул. В принципе ничего страшного в этом не было, но для меня… Я никогда не был так близок к ней, ни на одной из общих встреч. Всегда присутствовали остальные, и они были как буфер между нами, и хотя бы сейчас я должен признаться, что отводил им эту роль сознательно.
Все в ней я воспринимал слишком ярко – потому что уже давно мои чувства к ней были такими пронзительными, как ни к одному другому человеку в мире.
Радуясь, что ей не пришла в голову идея снять шорты и футболку, под которыми наверняка темно-красный купальник, я уселся рядом с ней.
Ее рука коснулась моей икры, один раз, потом второй, словно мысль, которая не может выйти из головы.
– Ложись! – снова потребовала она.
– Тогда я засну.
Что было чистой ложью. Ее присутствие невероятно и необратимо прогоняло от меня всякий сон и покой. Но я сделал то, что она велела, и не позволил ей заметить мои колебания. Скрестив руки за головой, я посмотрел вверх, на могучую крону дерева над нашими головами.
– Скажи-и, пожа-алуйста-а… – Это звучало почти так, как если бы она эти слова пела. Они звучали торжественно и как-то… волнующе.
– Ты собираешься когда-нибудь мне признаться? Или хотя бы самому себе? Знаешь, мне уже давно это интересно.
– В чем признаться? – коротко спросил я, следя взглядом за траекторией полета стрекозы над нами.
– Что происходит у тебя внутри, когда я рядом с тобой.
У меня замерло не только все тело, но и мысли, и все мое существо.
– Как часто ты спрашиваешь себя, получится ли у нас что-то и когда? Хочется ли тебе узнать, каково это – целовать меня – и делать со мной другие вещи?
На мгновение мне показалось, что я сейчас задохнусь, но, к счастью, мне все же хватило воздуха, чтобы спросить как можно более небрежно (что на самом деле было совсем не небрежным):
– Что это ты вдруг?
Она тихо засмеялась:
– Вдруг? А по-моему, мы уже давно кружим друг вокруг друга. У нас вдруг больше не осталось мест и времени, где мы функционируем по отдельности.
– Ты вокруг меня никогда не кружила.
– Я занимаюсь этим уже целую вечность.
Мне было непонятно, как этот разговор вообще мог начаться. Почему она позволила этому случиться так неожиданно и непринужденно, как будто уже не осталось никаких открытых вопросов. Хотя между нами были одни вопросительные знаки.
– Я не заметил, – произнес я.
И тут вдруг она оказалась надо мной – внезапно, хотя пару секунд назад утверждала, что между нами не может быть никакой внезапности. Всего одно плавное движение из положения лежа в положение с упором на руки перевернуло привычную перспективу с ног на голову. Я никогда раньше не видел ее лица под таким углом.
И все же оно было таким знакомым, так хорошо знакомым. Она была такой красивой. Не только из-за этих глаз, горевших обещанием, или божественной улыбки. Прекрасным было все ее существо. Желание узнать его ближе, намного ближе и соединить его с собой причиняло мне почти физическую боль.
– Мы позволим себе дойти до этого? – спросила она, и в то же время уже все для себя решила.
Я поднял голову, и наши губы соприкоснулись на короткие, но кажущиеся бесконечными секунды, и в это время я почувствовал, что это правильно.
Потом она вскочила на ноги и побежала к воде, и в моих ушах зазвучал ее неудержимый смех.
Я вскочил и пошатнулся, и это было не только из-за нарушения кровообращения.
С этого момента мне было суждено оставаться в ожидании и сомнениях.
– Будь так любезна, перестань барабанить по столу. Я пытаюсь сделать деревянный перевод чуть более живым хотя бы в диалогах.
Я тут же прекращаю соло пальцами, причем до этого момента я даже не подозревала, что это делаю, и извиняюще улыбаюсь Шеннон.
– С тобой все в порядке? – интересуется она.
– Почему ты спрашиваешь? Только, пожалуйста, не говори мне, что я покраснела.
– Может, немного порозовела… Но на самом деле я просто имела в виду, что ты выглядишь взволнованной.
Взволнованной? Ну замечательно.
– Я бы так не сказала. Я только что кое-что прочитала. Честно говоря, это оставило меня совершенно равнодушной.
– Угу, – бормочет Шеннон, и я понимаю, что она опять погрузилась в свой текст.
Итак, мне срочно нужно услышать еще чье-то мнение. Минуту спустя я вынимаю распечатку этой сцены из принтера и несу ее этажом ниже. К счастью, Лорн у себя в кабинете, и при этом один.
– Можно тебя коротко побеспокоить?
– Всегда пожалуйста.
– У меня здесь набросок сцены, и ты должен сказать мне, как она читается.
– Э-э… Разве ты сама не сможешь это оценить? Ты же редактор.
– О, я редактор? Наверное, надо не мешкая написать это на табличке под дверным звонком. А если серьезно, Сперлинг обещал прислать мне романтическую сцену, и вот результат. Я пока не знаю, что на это сказать.
Свободной рукой я сдвигаю в сторону несколько разноцветных конфет, которые Лорн наверняка использовал для придания атмосферы какому-нибудь фото, а теперь постепенно поедает. На освободившемся месте я актерским жестом раскладываю листы распечатки.
Интересно, какое у него будет впечатление? Как и обещала, я держала его в курсе происходящего и рассказала об извинениях Брина. Этот ход поразил Лорна не меньше, чем меня.
– Ты уже показывала их Мелодее? – осведомляется Лорн, склоняясь над первой страницей.
Почему-то он всегда называет Мелли ее полным именем, причем каким-то осторожно-бережным тоном. Эти двое редко заходят в одну комнату вместе, и на редкость часто один из них отказывается от какого-то запланированного мероприятия, если узнает, что будет присутствовать другой.
Мне кажется, что между ними что-то происходит, но они не хотят этого замечать. Конечно, я уже пыталась обсудить это с Мелли, но она решительно закрыла тему. Я знаю, что это значит. Что этот вопрос для нее болезненный – и мне надо сдерживаться, пока она сама мне не откроется, как бы тяжело мне это ни было.
– Нет, у Мелодеи наверняка есть дела поважнее, – говорю я, стараясь передразнить Лорнову манеру выражаться.
– А у меня нет, что ли?
– Как ты догадался? Я о том, что значение соцсетей сильно переоценено, тебе не кажется?
Лорн берет книгу из стопки рядом со своим ноутбуком и, прежде чем я успеваю понять, что он задумал, с наслаждением загибает первую страницу, превращая ее в закладку ослиное ухо.
– По одной странице за каждую насмешку, – предупреждает он, а я испускаю мучительный стон, который, однако, нисколько не смягчает его жестокое сердце. – А теперь давай я почитаю.
Пока его взгляд скользит по странице, я пытаюсь разгладить загнутый уголок бумаги.
– Что за человек может писать такие вещи? – интересуюсь я, когда Лорн наконец поднимает голову.
Он заглядывает в заголовок:
– Брин Сперлинг?
– Нет. То есть да. Я имею в виду, что за человек Брин Сперлинг?
– На самом деле не понимаю, что ты хочешь от меня услышать.
– Ну скажи уж что-нибудь.
– Хм… он склонен к романтике?
Я вскидываю руки, будто он забил гол:
– Ха! Ты это сказал!
Я хватаю распечатку и с растущей решимостью направляюсь к двери.
– Спасибо, это мне и было нужно от тебя.
Вернувшись на свое место, я быстро пишу Брину.
Кому: Сперлинг, Брин
От: Хилдьярд, Клио
Тема: Re: КОНЦЕНТРИРОВАННАЯ РОМАНТИКА
Брин, эта сцена должна войти в книгу. Она дает именно то, чего до сих пор не хватало. Я горжусь тобой.
Продолжай в том же духе!
Клио
Я ничего не могу с собой поделать – когда (осознанно, не по ошибке) нажимаю «Отправить», рот у меня растягивается в широкой улыбке. Все началось ужасно, но постепенно мне все это начинает нравиться. И еще больше нравится, когда на почту сразу приходит ответ. То есть он все это время ждал моей реакции?
Кому: Хилдьярд, Клио
От: Сперлинг, Брин
Тема: ЧИСТОЕ НЕТ
Секундочку. Вот эту розовую романтическую сцену с легким налетом томности ты хочешь добавить в мой мрачный, напряженный роман? Если это так, я готов позвонить твоей начальнице и попросить ее отправить тебя на какие-нибудь курсы повышения мастерства.
Брин
Я просто качаю головой и тут же отправляю ответ.
Кому: Сперлинг, Брин
От: Хилдьярд, Клио
Тема: ЧИСТОЕ ДА!!!
Ты все почувствовал. Это определенно Ной и Вайолет. Возможно, именно поэтому ты не назвал в сцене никаких имен. Может быть, это хорошо представить как воспоминания. Придумай что-нибудь. Мне все равно, как ты к этому относишься, но: Я. ХОЧУ. ЭТУ. СЦЕНУ. В КНИГЕ.
На этот раз ответ приходит еще быстрее.
Кому: Хилдьярд, Клио
От: Сперлинг, Брин
Тема: Прекрати портить мой сюжет! Этого не будет
Кому: Сперлинг, Брин
От: Хилдьярд, Клио
Тема: Прекрати сопротивляться моим блестящим идеям
В чем проблема? Ты можешь это написать, так почему бы и нет?
Я жду так долго, что уже перестаю надеяться на ответ. Но стоило мне лишь открыть рукопись, которую уже давно надо было посмотреть, как опять приходит письмо.
Кому: Хилдьярд, Клио
От: Сперлинг, Брин
Тема: Номер не пройдет…
Ты хочешь знать, почему мне не приходят в голову любовные сюжеты? Потому что сейчас я не хочу даже представлять себе, как кто-то с кем-то становится счастливым. Прошло почти десять лет после разрыва отношений, которым я полностью доверял (печально, я знаю). Я просто сейчас не готов к этому.
Немного ошеломленная, я перечитываю сообщение. Оно очень личное для человека, который так ценит анонимность. С другой стороны… разве я оставила ему выбор?
Может, он просто все это выдумал? Но нет, я чувствую, что это самые честные слова, которые он когда-либо мне писал. Причем эта честность присутствует и в его тексте, по крайней мере, косвенно. Я уверена и именно это стараюсь выразить в своем ответе.
Кому: Сперлинг, Брин
От: Хилдьярд, Клио
Тема: Хорошо, но послушай меня…
Ты не пишешь о любви, как человек, который больше в нее не верит. Создай для меня в книге эту парочку, и я обещаю, что это тебе поможет.
И снова он меня удивляет, потому что отвечает мгновенно и без размышлений.
Кому: Хилдьярд, Клио
От: Сперлинг, Брин
Тема: Re: Хорошо, но послушай меня…
Ну что ж. Тогда я просто доверюсь тебе в этом.
Я сглатываю ком в горле. Хотя он вполне мог написать это с некоторым сарказмом, согласие меня тронуло. Доверие – одно из моих главных требований. Именно его я добиваюсь при любом сотрудничестве. Написание книги или ее редактирование – это, объективно говоря, просто писательское ремесло. Тем не менее и то и другое глубоко индивидуальная и личная работа. Без доверия между человеком, создающим текст, и тем, кто его редактирует, ничего не получится. Это шестеренки, которые двигают друг друга, и если они сцепляются, то…
– Интересно, о чем ты сейчас думаешь, – прерывает мои размышления Шеннон.
– О работе, – говорю я, и она наверняка мне не поверила, но что я могу поделать?
Кому: Сперлинг, Брин
От: Хилдьярд, Клио
Тема: Re: Re: Хорошо, но послушай меня…
Давай поступим так: сначала мы рассмотрим все эпизоды, где ты сможешь развить отношения Ноя и Вайолет, и осторожно оценим ощущения… Хорошо?
Кому: Хилдьярд, Клио
От: Сперлинг, Брин
Тема: Re: Re: Re: Хорошо, но послушай меня…
Надеюсь, твоя писательская терапия окажется удачной. ㋡
Я готов участвовать.
Глава 7
Чтение иногда вызывает желание узнать человека, написавшего книгу
Я пытаюсь выбросить из головы слова отца, совершая движение за движением, вдох за вдохом.
Бассейн «Розенблатт» в спортивном центре «Иффли-роуд» не раз помогал мне справиться с проблемами в голове, но сейчас у меня, похоже, один из худших видов таких проблем. Я могла бы удалить сообщение, но я этого не сделала. Почему я так раздражающе непоследовательна? Это что, такая форма мазохизма?
«Привет, Клио… Ты, наверное, уже догадалась, что это я. Я имею в виду… твой… отец».
Я закрываю глаза и поворачиваюсь к краю бассейна.
«Хорошо бы ты мне перезвонила. Я знаю, ты этого не хочешь, но… не можешь же ты избегать меня вечно».
Я делаю вдох в неподходящий момент, глотаю воду и выплевываю ее. Фу-у-у, хлорка! Фу-у-у, Джош!
Несмотря на то что я увеличиваю темп, его голос никак не выходит у меня из головы.
Я проплываю еще три дорожки, затем сдаюсь, выбираюсь из воды на скользкую плитку и покидаю бассейн. Возможно, в последнее время успокаивающий эффект, который всегда оказывало на меня плавание, начинает ослабевать, и мне скоро придется прекратить членство в спортивной команде Оксфорда.
Когда я стою под душем, мне наконец удается подумать о чем-то другом: о сцене на озере. Не знаю, лучше ли это.
Пока мне на волосы льется теплая вода, я начинаю обдумывать редактуру первой сцены с Ноем и Вайолет, которую я уже прочитала. В такие дни, как сегодня, непросто отказаться от работы даже после конца рабочего дня.
А потом по дороге домой я решаю предпринять некоторые наверняка обреченные на провал усилия и разузнать что-нибудь о Брине Сперлинге. Где-то в Сети он наверняка оставил след.
К моей радости, сегодня вечером квартира в моем распоряжении; на покрытом крошками обеденном столе лежит записка от Кайры – они с Люком уехали на вечеринку к друзьям. Я надеюсь, они будут праздновать настолько усердно, что после этого забудут о своей нынешней ссоре.
Быстро наведя порядок на кухне-столовой, я кладу ноутбук на стол и подтягиваю к себе один из черных барных стульев.
Ввод «Брин Сперлинг» в поле поиска ощущается как первый шаг перед прыжком в воду. Я понимаю, что вряд ли найду нечто потрясающее. Но, может, хоть какие-нибудь интересные предположения его поклонников…
Я просматриваю обсуждение на форуме книжного сообщества, который оказывается довольно высоко в результатах поиска. Ну что ж, кто-то думает, что Брин Сперлинг – это всего лишь один из нескольких псевдонимов одного и того же автора. И несколько предположений о том, под каким именем еще он мог бы писать. Я просматриваю несколько отрывков, но быстро понимаю, что там совсем не его стиль. Кроме работы над новым романом, я сейчас перечитываю «Шрамы прошлого лета», и мне всегда удается хорошо уловить «почерк» автора. Это чушь собачья, ни одной из этих книг он не писал.
И с предположением одного из комментаторов, что Брин – один из профессиональных футболистов, я тоже не согласна. В лучшем случае, возможно, он бывший футболист, потому что иначе у него не было бы способностей писать.
Теория, что он может быть преподавателем литературы, не кажется мне настолько надуманной. В конце концов, в университете к «развлекательной литературе» относятся почти с пренебрежением – и это веская причина публиковать свои произведения инкогнито, если важна репутация в научном мире.
Я снова возвращаюсь к результатам поиска и чуть ниже натыкаюсь на интервью с агентом Брина. Она отвечает на общие вопросы о своей работе и об агентстве, и тут интервьюер спрашивает, действительно ли она разговаривала или встречалась с Брином лично.
И то и другое, ответила она. Он впечатляющий молодой человек. Ничего больше сказать она не может.
Определение «впечатляющий молодой человек с плохими манерами», на мой взгляд, подошло бы больше.
Мои поиски прерывает звонок в дверь, и я смотрю на часы.
О, уже так поздно! Наверное, это Мелли. Мы договорились сегодня смотреть сериал, в чем я никогда раньше не испытывала такой острой необходимости.
Я бросаюсь к двери, и Мелли входит с пакетом, из которого пахнет бельгийскими вафлями. Она обнимает меня одной рукой, другой пытаясь снять куртку.
– Надеюсь, ты не собираешься опять работать? – спрашивает Мелли, когда мы входим в кухню-столовую и она замечает мой ноутбук.
– Нет, – успокаиваю я ее, а затем тут же добавляю нечто уже менее успокаивающее: – Я просто как чокнутая пытаюсь найти информацию о Сперлинге.
– И ее наверняка не так много?
– К сожалению, да.
Мелли достает из шкафчика большую тарелку и собирается выложить на нее вафли, но потом останавливается и смотрит на меня, нахмурив брови:
– Что-то случилось?
Будь Мелли животным, она точно была бы собакой-компаньоном, которая сразу чувствует неладное, если с ее хозяином что-то не так. Такой пушистой и добродушной собакой.
– Я прослушала то сообщение, – признаюсь я, потому что она все равно догадалась бы максимум через минуту или две.
И больше я могу ничего не говорить. Мелли понимает меня без слов. Она знает, что по этому поводу я вообще ничего не хочу чувствовать, а если и придется что-то ощущать, то просто гнев – или, что еще лучше, равнодушие. И ей это так же ясно, как и мне.
– Я тебя люблю. – Мелли всегда напоминает мне об этом, прежде чем безжалостно сказать правду. – Но не откладывай это надолго. Ты должна с ним встретиться, и ты сама это знаешь. Не ради него и даже не ради твоей мамы, а ради себя самой.
– Ничего я не должна.
Но Мелли отлично знает, что на самом деле мой ответ означает: ты права.
Она заканчивает строить башню из вафель и подносит тарелку прямо к моему носу. Я беру верхнюю вафлю и смотрю на ее край в форме цветочного лепестка. И вспоминаю, что в подростковом возрасте считала, будто некоторые раны с годами затягиваются. Наверное, можно быть каким угодно взрослым, но понимать, что некоторые раны не заживают никогда.
Мелли пожимает мне плечо:
– Он не сможет причинить тебе боль больше той, которую уже причинил.
Я не знаю, так ли это. Он уже причиняет мне боль одним своим возвращением и тем, что не оставляет мне выбора, нравится мне это или нет.
– Давай пойдем в гостиную, пока Люк с Кайрой не вернулись. Мне сейчас просто необходим хороший сериал, чтобы отвлечься.
Я достаю из холодильника лимонад и иду в гостиную.
Пришло время отдохнуть от всех Джошей и Бринов этого мира. Но завтра мне предстоит редактировать сцену первой встречи Ноя и Вайолет – и, честно говоря, я даже немного волнуюсь.
Глава 8
Чтение – это работа мечты
– Вижу, тебе может понадобиться моя помощь.
Клио
Итак, вот моя первая редактура. Давай начнем с их первой встречи. Как ты можешь увидеть из моих комментариев ниже, на самом деле полнооо возможностей лучше раскрыть их отношения. Заодно корректирую лингвистические ошибки и неточности. Потом прошу прислать этот отрывок с внесенными правками.
С этими словами Вайолет без приглашения прошла мимо меня в квартиру.
Я последовал за ней на свою кухню, будто это была ее кухня, и наблюдал, как она достает из шкафа стакан и наполняет его моим приготовленным на вечер пивом.
Почему-то Она вела себя так, словно не понимала, что мы не виделись больше пяти лет.
Клио
Мне нравится, как ты описываешь персонаж Вайолет! Уверенная в себе, немного снисходительная и смелая, с крутыми и сбивающими с толку манерами. Но пока не показаны его чувства, которые он к ней испытывает. И ты не раскрываешь ни одной детали ее внешности.
– Почему ты решила, что можно просто зайти ко мне и хозяйничать?
Она проигнорировала вопрос, наполовину опустошила стакан и опять на меня посмотрела.
– Темные круги под глазами тебя не украшают. – У нее дрогнули уголки губ. – Хотя я наверняка выглядела бы не лучше, если бы со мной сотворили нечто вроде того, что мой брат устроил тебе.
