Тысяча ключей Мерлина

– Может несколько микрозаймов?

– Ага, а через два месяца они заберут нашу квартиру, – с издевкой ответил я, натирая очередной стакан.

– М-да, ситуация официально жопа! – сказал Паша, задумавшись на мгновение, после чего он поднял глаза, наполненные радостью, словно в его голову пришла гениальная мысль, – а что если попросить скинуться одногруппников? Они все при бабле, и что для них насобирать такую сумму? Для них это отдать деньги на карманные расходы на неделю, а может и меньше.

Остановившись протирать бокал, я поднял глаза на Пашу, с грустью ответил:

– Ты серьезно? Мы с тобой в группе за людей не считаемся, ты уж прости. Но бедность выстроила нерушимую стену между нами и теми одногруппниками, которые могут помочь. Вон вчера Алина приходила с Викой и другими подружками, гоняли меня по бару, заказывая черт пойми что, лишь бы не дать мне нормально работать.

Не успел я договорить, как кинул беглый взгляд на входную дверь, которая как раз захлопнулась, и на пороге вновь, как и вчера, стояли Алина, Вика и те же подружки, что и вчера.

– Ты словно их вызвал! Вот же ведьмы, хоть и симпатичные! – с удивлением произнес Паша, повернувшись к входной двери и тоже увидев девчонок.

Хихикая и перешептываясь, они гордо прошли мимо барной стойки, не смотря ни на Пашу, ни на меня, и уселись туда же, где сидели вчера. Топор услужливо освободил им столик и тут же подозвал одну девчонку-официантку, приказав ей обслужить по «высшему разряду» наших «уважаемых» гостей.

Паша чуть не свернул голову, следив за Викой, пока она шла за столик, держа Алину под руку.

Через минуту в бар зашло трое огромных мужчин и уселось за стол у входа. Я сразу узнал их, это те же самые охранники Алины, что были и вчера.

– Крупные ребятки! – усмехнувшись, произнес Паша, кивая головой в сторону охранников.

– Ты поосторожнее, это охранники Алины.

– О, спасибо, что предупредил, значит, надо подкатывать осторожно! – сказал он, улыбнувшись и развернувшись в сторону столика, где сидели девчонки и делали заказ у официантки и также, как и вчера, тыкая на самые верхние полки бара позади меня.

Когда официантка отошла от столика и направилась ко мне передавать заказ по бару, Паша, устремив свой взор на разрез блузки Вики, произнес:

– Привет, девчонки! Можно к вам за столик присесть? А то чего как неродные сидим по углам бара!

Вика, посмотрев на одну из своих подружек, произнесла:

– Девочки, вам не кажется, что здесь чем-то завоняло?

Девчонки посмеялись, после чего Вика перевела пренебрежительный взгляд на Пашу. Паша глянул краем глаза на охранников, которые поглядывали на него, после чего вновь устремил свой взор в декольте Вики, с улыбкой произнес:

– Это ж бар, Вика, тут всегда чем-то воняет!

– Извини, Оленев, к нам за столик нельзя, мы не хотим заразиться бедностью! – сказала Вика, кинув на Пашу испепеляюще пренебрежительный взгляд.

Паша осекся и на время потерял дар речи, продолжая смотреть на Вику. Девчонки, сидевшие рядом, рассмеялись, поглядывая на Пашу. Алина через силу улыбнулась, словно дежурно, дабы поддержать подругу. Украдкой ее взгляд скользнул по мне, который я уловил на долю секунды, после чего вновь опустил на пол, чтобы взять лестницу и приставить ее к полкам, собираясь забраться за бутылками наверху.

Поднявшись на несколько ступеней, я, не поворачиваясь к Вике, произнес:

– Вика, ты выбрала неправильное место. Тут у тебя шанс заразиться бедностью крайне высокий, а если пойдешь в туалет, то можешь подхватить какое-нибудь ЗПП.

Обернувшись на мгновение посмотреть на выражение Вики, я увидел в ее взгляде ярость и недовольство, однако, скользнув взглядом к Алине, я заметил, что она с трудом держалась, чтобы не рассмеяться, но упорно старалась этого не сделать. Улыбнувшись, я вновь повернулся к полке с бутылками.

– Ты там давай работай, а не болтай! А то чаевых не оставим! – нервно выкрикнула Вика.

Скрипнув зубами, я взял нужную бутылку и, не подавая виду, спустился, наливая содержимое бутылки в красивый бокал, уже наполненный льдом.

– Вот же сука! – с улыбкой сказал Паша, повернувшись обратно ко мне.

– Такое ощущение, что тебе нравится, как она к тебе относится… – налив в бокалы напиток и поставив на стойку, чтобы официантки забрали, произнес я.

– Это игра, разве не видишь? Я ее сломаю, – широко улыбаясь, ответил Паша.

– Сомневаюсь, что она с тобой играет, но тебе виднее.

– Я тебе говорю…это все прелюдии, – произнес Паша, кинув взгляд себе за спину посмотреть на Вику, которая в тот же миг, попивая из бокала, показала свободной рукой средний палец.

– Точно, это флирт, не иначе, – с улыбкой сказал я, протирая бокал, пока не было новых заказов.

– Ладно, это все неважно! Что ты будешь делать с деньгами-то? Давай все-таки соберём денег в универе? Хотя бы попытаемся? – сказал Паша, посмотрев на меня серьезным взглядом, который у него бывает крайне редко.

– Нет, по крайней мере не сейчас. Если у меня совсем не будет вариантов, тогда, может, попробуем…

– В голосе прозвучало отчаянье?

– Возможно…ситуация не из легких. Я надеюсь на Топора, он не должен отказать.

– Хотелось бы верить. Знаешь что, я не буду организовывать сбор денег, но я проведу экспресс тест, не разглашая имен, – сказал Паша и тут же развернулся. – Эй, девчонки!

Я сильно испугался и хотел было его остановить, но девчонки уже смотрели на нас, и я не осмелился его останавливать. Он все равно спросит, а я только раскрою себя.

– Чего тебе, Оленев? – спросила пренебрежительно Вика.

– Я с серьезным вопросом! Можно сказать, соцопрос!

– Ой, Оленев, отвали, – ответила Вика.

– Ладно тебе, Вика, пускай проводит, тут все равно не особо много развлечений, – остановила подруга Алина.

– Спасибо! – сказал Паша, обратившись к Алине. – Так вот, если бы с кем-нибудь из одногруппников, ну, например, со мной что-то произошло, скажем, сбила машина, и нужен был бы миллион рублей на операцию, вы бы смогли оплатить операцию?

– Если бы это был ты, я бы доплатила врачам этот миллион, чтобы ты не выжил, – сказала Вика, засмеявшись. Девчонки, сидевшие рядом, поддержали Вику смехом. Однако Алина не рассмеялась и серьезным взглядом смотрела на Пашу, после чего скользнула взглядом по мне, но быстро его перевела на Вику.

– Зачем тратить деньги, он бы и так не выжил без денег, – сухо ответила Алина.

Паша осекся, словно обжегся, дотронувшись до раскалённой сковороды. Улыбка сошла с его лица, и он вновь повернулся ко мне.

– Как она может тебе нравиться. Даже Вика и та отшутилась, а вот твою Алину я побиваюсь временами, – слегка напуганно ответил Паша.

Я хотел было сказать, что она не моя, но лишь промолчал, набирая в бокал пиво для только что принесенного официанткой заказа.

Еще час Паша мне рассказывал, что было в универе, после чего он засобирался и еще раз спросил насчет организации сбора денег. Я повторил ему, что пока не хочу, чтобы кто-то об этом знал, последнее, что мне сейчас нужно, так это жалость одногруппников.

Девчонки же сегодня ушли почти сразу же после Паши, видимо, потеряли интерес к доставанию меня, отчего я ни капли не расстроился.

Закончив смену, я уже собирался уходить, но перед этим решил подойти к Топору и спросить вопрос, который вертелся у меня на языке весь вечер, отчего волнение не отпускало ни на секунду.

Топор к моему удивлению был трезв, и, когда я к нему подошел, он внимательно и пронзительно посмотрел на меня.

– Деньги за эту неделю я тебя выплатил вчера, помнишь? – с ходу произнес он, будто знал, что я шел говорить с ним именно о них.

– Да я помню. Я по другому поводу, Топор.

– Повод другой, но чую, что тема та же.

– К сожалению, да, – грустно ответил я, опустив голову. Выдержав паузу в несколько секунд, я рассказал ему всю правду по поводу мамы, как есть, ничего не утаивая и даже наше с ней финансовое состояние, о котором я никогда с ним не говорил.

Топор внимательно выслушал, но его лицо не выражало удивления или каких-то других чувств, кроме того, что он словно знал все, что я ему рассказывал.

Закончив рассказ, я внимательно и с надеждой посмотрел на него. Топор выдержал длинную паузу, словно взвешивая то, что сейчас скажет.

– Я догадывался, что у тебя что-то произошло, – наконец-то промолвил он. – У меня сейчас есть определенные обязательства в части денег и на данный момент у меня нет свободных. Когда, ты там сказал, тебе они нужны, крайний срок?

– В следующую пятницу мне нужно принести их в больницу, – обреченно промолвил я.

– Хорошо. Я постараюсь закрыть свои вопросы и добыть для тебя денег. Ты же придешь в четверг на смену, верно? – спросил он, прищурив слегка глаза, глядя на меня.

– Конечно! – уверенно ответил я.

– Ну вот в четверг я и постараюсь решить твой вопрос. Но это, ты же понимаешь, не жест доброй воли, верно?

– Конечно! Я отдам, как только смогу!

– Буду вычитать из твоей зарплаты, договорились? – спросил Топор, протянув руку.

– Конечно! – ответил я, пожав ему руку и с улыбкой пошел домой.

Выйдя на улицу, я вдохнул свежего осеннего ветерка. Пахло ранней весной и прошедшим ночью дождем. После разговора с Топором мне однозначно полегчало, словно камень с души упал. Однако остались еще небольшие сомнения в нем. Когда он выпивает, он частенько забывает о своих обещаниях. Надо не забыть сначала взять денег у него в четверг, прежде чем он прилично наберется и уже будет не в состоянии вспомнить о своем обещании.

Отпустив мысли о Топоре и его обязательности, в голове тот час же всплыл образ Иваныча – знакомого деда. Вмиг я вспомнил про обрывок бумаги, который мне дал тот мужчина. Внезапно я остановился и сунул руку в карман джинс, начал рыскать в поисках куска бумаги. Через несколько секунд я все-таки его нашел и, вытащив из кармана, развернул.

На бумаге был написан корявым почерком адрес. Бабушка старалась не говорить о деде, и поэтому я был удивлен, что он жил не так далеко от нас. В детстве бабушка о нем если и говорила, то больше как о том, кто жил так далеко, что не мог прийти ни на мое день рождение, ни на новый год просто поздравить меня.

Указанный адрес был мне знаком. Я свернул отрывок листа бумаги и убрал обратно в карман, после чего достал телефон и, посмотрев на него, увидел, что времени было еще чуть меньше семи утра.

До часов приема в больнице мамы много времени, а спать почему-то совсем не хотелось, видимо, сказалось, что я полдня проспал в больнице, и смена в баре меня не так сильно вымотала, как вчера. Я решил отправиться в квартиру деда, как и договаривался с Иванычем, плюс меня еще посетила мысль, что вдруг я там найду что-нибудь ценное, и тогда не придется заступать в рабство Топора. От этой мысли мне стало еще радостнее, и я уверенным шагом отправился в сторону метро.

Глава 3

«Ключ Мерлина сам выбирает себе хранителя, и только смерть оного может заставить ключ сменить своего хранителя»

Пункт 5 «Руководства для

хранителей ключей Мерлина»

***

Выйдя из метро, я уже был на полпути к дому, где была квартира деда. Проходя по двору одного из домов, бывших по пути, я заметил уже знакомую мне фигуру все в том же пепельном костюме, которая сидела в нескольких десятках метров на лавочке справа от тропинки, по которой я шел. Легкий холодок пробежал по моей коже. Тут же у меня в голове вспыли слова Иваныча, что он, возможно, следит за мной. Интересно, он знает, что произошло с мамой? Или знает ли он всех моих друзей и знакомых, коих, кстати, было не так уж и много. Все эти вопросы вмиг утихли, когда он встал с лавки и, подойдя ко мне, протянул руку.

– Привет, Андрей.

– Здравствуйте, Иваныч.

– Давай перейдем на ты, а то мне не нравится, когда ты так ко мне обращаешься, – сказал Иваныч, поморщив лоб, на котором появился каскад из морщин.

– Хорошо. Зачем ты меня тут караулишь? – поинтересовался я, понимая, что ответ будет весьма предсказуемым.

– Следил за тобой. Мы же договорились, что утром пойдем в квартиру твоего деда, а я знал, что ты пойдешь именно здесь, – произнес Иваныч с легкой улыбкой, вероятно, оттого, что я перешел с ним на «ты», как он и хотел.

– Ну да, это выглядит совсем не странно, – ответил я и продолжил ход в сторону дома, указанного в записке Иваныча.

Иваныч последовал за мной, поглядывая на меня, словно ожидал вопросов. Спустя минуту он не выдержал и спросил сам:

– Ты ничего не хочешь спросить? Вчера мне показалось, что у тебя довольно много вопросов.

– Ладно! Давай поиграем в твои игры! – сказал я, нервно сжав губы. – Расскажи мне, кто такие хранители ключей Мерлина, или как там дед в письме писал, – произнес я и с интересом поглядывал на Иваныча.

– Сразу в лоб, да? – с ухмылкой спросил Иваныч.

– А чего тянуть, начнем с главного.

– Ладно. Но начать нужно издалека, чтобы было немного яснее, – сказал Иваныч, поглядывая по сторонам.

– Как скажешь. Времени у нас еще достаточно, пока идем до квартиры.

– Для начала немного инструктажа. У хранителей ключей существует кодекс правил, которым подчиняется каждый хранитель, за нарушение которых может грозить серьезное наказание вплоть до смерти. Одно из правил гласит, что нельзя распространяться о хранителях среди непосвященных людей, – негромко, но четко произнес Иваныч.

– Это типа предупреждение для меня? Ну так я никому этот бред не рассказывал, а то б меня уже тоже определили в медицинское учреждение с решетками. И, кстати говоря, кажется, ты сам нарушил это правило, рассказав мне, разве нет? – спросил я, посмотрев на Иваныча с улыбкой.

– Технически ты уже не посторонний.

– Как это? – с удивлением спросил я.

– У тебя ключ с собой? Можешь его показать?

– Да, – сказал я, после чего сунул руку в карман, из которого достал ключ, продемонстрировав Иванычу.

– Ну вот и отлично, можешь убрать. Ключ тебя уже выбрал, раз ты спокойно можешь держать его в руке.

– В смысле выбрал? Он живой что ли? – с удивлением спросил я.

– Безболезненно ключи в руках могут держать только хранители. Если бы ключ тебя не признал хранителем, он бы в твоей руке нагревался и раскалялся до сотен градусов, обжигая твою руку. Ожогов я не увидел, значит, чисто технически ты уже являешься хранителем, – довольным голосом произнес Иваныч, словно сам гордился, как выстроил свою логику.

– А еще, вероятно, это обычный ключ как тот, что от моей квартиры, он, знаешь, тоже меня не обжигает. Теперь я хранитель своей квартиры? – с издевкой спросил я.

– Сарказм, я понимаю. Но предостерегу тебя еще раз, не распространяйся своим друзьям об этом всем.

– О чем обо всем? Я толком ничего даже и не знаю, – с неким возмущением произнес я, слегка пожав плечами.

– Сейчас, я уже подбираюсь к тому, чтобы постараться объяснить.

– А что если я не хочу быть хранителем? Я даже еще толком ничего не знаю, но чет угрозы смертью мне уже не нравятся, – с возмущением произнес я, всматриваясь вдаль.

– Твое желание уже неважно. Ты уже хранитель, – с улыбкой ответил Иваныч.

– Стоп. Получается, когда я дотронулся впервые до ключа, я стал хранителем? – спросил я, остановившись и посмотрев на Иваныча возмущенным взглядом.

– Верно, – четко ответил Иваныч.

– Ключ лежал в конверте, а конверт подсунул в дверь мне ты! Получается, ты меня подставил под, я сам еще толком даже не знаю, что! – возмущенно, слегка повысив голос, выпалил я.

– Я исполнил последнее желание твоего деда. Он просил меня передать письмо и ключ тебе, а также приглядеть за тобой. Он чего-то боялся и часто твердил, что происходит нечто нехорошее, но толком так и не успел сказать, – с грустью в глазах и голосе произнес Иваныч, опустив глаза вниз.

– Не знаю, что сказать, я никогда не общался с ним, да и, честно говоря, никогда желания не было…

Иваныч явно хотел что-то возразить мне, но, сдержавшись, он перевел направление разговора.

– Так вот, начнем с легенды.

– О, это уже звучит очень правдоподобно… легенда… – сказал я, усмехнувшись.

Иваныч не повел и бровью от моей колкости, а просто продолжил:

– Ты, возможно, слышал рассказы или сказки о Мерлине?

– Ну что-то слышал, видел какие-то фильмы даже.

– Однако не все это сказки. Тысячу лет назад действительно на земле жил маг, пожалуй, великий маг Мерлин. Как он появился много историй, какие из них правдивые я не берусь сказать. Большая часть достоверных сведений о его деятельности была о последних годах жизни. По крайней мере, тех, о которых знаю я.

– Достоверные сведения? Сказки, что ли? – с усмешкой спросил я.

– Не совсем. Скорее хроники, написанные личным летописцем Мерлина. Однако не все летописи сохранились, только более поздние, как я и сказал.

– И где же эти летописи? Почему никто о них не знает?

– Кодекс хранителей, – многозначительно произнес Иваныч. – Все, кто пытался разглашать хроники Мерлина, были убиты или устранены другим путем. Именно поэтому существует множество различных историй о Мерлине. Хранители превращали просочившиеся сведения в сказки и легенды, изменяя информацию до неузнаваемости, заметая следы. Хроники хранятся в библиотеке хранителей в Англии под надежной охраной, уж поверь.

– Допустим, – согласился я с казалось бы логичными словами Иваныча.

– Так вот Мерлин существовал и владел магией стихий, и также он был, что называется, друидом. Магия, связанная с животными, с природой, – пояснил Иваныч. – В последние годы, перед тем как умереть, он создал тысячу ключей. Такие же, как тот, который тебе передал дед, – произнес Иваныч, указывая на мой карман джинс.

– И для чего эти ключи? Собственно, что охраняем? – с усмешкой спросил я.

– Каждый ключ может открыть абсолютно любую дверь. Однако, открыв эту дверь, ты попадешь не в помещение, которое было заперто этой дверью, а в абсолютно другое место.

– Портал, что ли? – удивленно спросил я.

– В неком роде – да. Один ключ открывает «портал», как ты его назвал, в одно и тоже место, причем открыть можно абсолютно любую дверь, хоть в твою квартиру, хоть в магазин, хоть в храм!

– И что это за место?

– У каждого это место разное. Сложно об этом рассказывать, тебе нужно это самому увидеть.

– Ладно, допустим, ключ, портал, какие-то земли, ограниченные миры, верно?

– Верно, – кивнул Иваныч, продолжая ход.

– Теперь сосредоточимся и зададим главный вопрос. Нахрена эти ключи, и почему их нужно охранять?

– У Мерлина был слуга, по-моему, звали его Джордж. Просто его имя редко упоминают. Он был первым хранителем, которому сам Мерлин поручил охранять ключи, чтобы они не попали в руки саксов.

– Саксы? – спросил я.

– Саксы – против кого вели воины Бриты, за которых и был Мерлин. Он считал, что саксы могут украсть эти ключи. Писалось, что в мирах, куда открывают порталы ключи, хранилось что-то, что Мерлин хотел спрятать не только от саксов, но и от всего мира. Он считал, что если саксы это обнаружат, они уничтожат не только Бритов, но и весь мир.

– И что же он там прятал?

– Я не знаю…никто не знает, за века ни один хранитель ничего так и не нашел, ничего, что могло бы представлять хоть какую-то ценность…магическую ценность, – обреченно произнес Иваныч.

– Так, может, вы все это делаете зря? И почему ты сакцентировал на фразе магическую ценность?

– Ты же знаешь Алину Добровольскую? – спросил Иваныч, проигнорировав мои вопросы.

– Знаю, мы с ней вместе учимся, а причем здесь она? – удивленно спросил я.

– Так вот, ее отец Олег Добровольский тоже хранитель ключей.

– Чего? Олег Добровольский хранитель ключей? – удивленно и предвзято спросил я.

– Именно. Он владелец ювелирного завода, если ты знаешь. А знаешь, откуда он берет камни и золото?

– Нет! Не говори, что из другого мира он в наш приносит золото и драгоценные камни? – с недоверием спросил я.

– Вот именно! Думаешь, почему он такой богатый? Он не платит за золото и камни ровным счетом ничего!

– Погоди! Ты сказал, что никто не должен знать о хранителях, верно?

– Да.

– Так как тогда он добывает камни и золото? Неужели лично с киркой работает в шахте?

– Пока давай не будем в это углубляться, но я скажу тебе так, он нашел разрешенный способ для этого, тем более, я слышал, залежи драгоценных камней там не глубоки, можно сказать, что практически на поверхности.

– То есть в моем мире тоже могут быт золото и драгоценности? – воодушевленно спросил я.

– Насколько я знаю, а я бывал в кармане твоего деда, то там нет таких залежей.

Мысль о том, откуда у Добровольского его богатства, заставила меня посмотреть на вещи под другим углом, я даже не стал спрашивать, что такое «карман» у Иваныча, видимо, он так называет эти миры, куда ведут порталы. Боже мой, я действительно начал верить во все это и по серьезке рассуждать об этом! Это же явно бред, в который меня заманивает старик, еще и Добровольского приплел.

– Ладно, допустим, я поверил. Получается, хранители – это очень принципиальные сторожи, которые имеют свой кодекс, охраняя дверь в якобы другие миры, верно?

– Не совсем так, хранителя еще кое-что отличает от обычного человека, но на данном этапе тебе хватит новой информации. Когда переваришь эту, мы продолжим этот разговор, тем более мы уже почти пришли, – произнес Иваныч, уставившись на один из подъездов неприметной серой хрущевки, которая ничем не отличалась от сотен других.

– Я так понимаю, вон тот подъезд? – спросил я, указывая на первый подъезд.

– Да… – произнес Иваныч, после чего еще раз подозрительно посмотрел по сторонам и, схватив меня за руку, быстрым шагом направился в подъезд.

Зайдя в подъезд через уже пожившие железные двери с неработающим домофоном, мы оказались в подъезде не лучше, чем в том доме, где мы жили с мамой. Также, как и у нас, воздух был затхлый, и пахло канализацией.

Поднявшись по нескольким ступенькам, мы оказались на площадке первого этажа. Иваныч остановился у первой же двери и, достав из кармана ключи, открыл дверь в квартиру, после чего распахнул ее, протянув ключи мне со словами:

– Держи! Это твои ключи. Дед оставил квартиру тебе. Когда будет время, мы сходим к нотариусу, у которого хранится завещание деда.

Я взял старенькие ключи, из которых выделялся только лишь относительно новый ключ от домофона. Поглазев на них несколько секунд, я их положил в боковой карман рюкзака.

Закинув рюкзак обратно за спину, я прошел в квартиру через распахнутую и придерживаемую Иванычем дверь.

Зайдя в квартиру, мы оказались в небольшой прихожей. Справа на стене был ряд крючков, на которых, видимо, дед вешал одежду, сейчас же часть их была сорвана, а несколько курток и пальто лежали на полу под крючками. Дальше стояла средних размеров тумба, на которой была чаша, видимо, для ключей, которая была разбита, и несколько открытых разбросанных книг с вырванными страницами.

– Мне кажется, или здесь кто-то проводил обыск? Или, может, обворовали? – с недоумением сказал я с первых метров увиденного.

– Обыск навряд ли… обворовали тоже навряд ли. Но явно кто-то здесь был и что-то искал. Могу предположить то, что у тебя в кармане, – сказал Иваныч, похлопав меня по карману джинс.

Аккуратно отодвинув валявшуюся одежду к стене, я прошел дальше. Слева был небольшой проход на кухню и в туалет с ванной. Пройдя на кухню, я увидел, что там тоже все разбросано. Стоявший старенький холодильник прямо в дальнем правом углу был открыт, и из него знатно воняло. Вероятно, были здесь несколько дней назад.

– Судя по запаху, были здесь сразу после похорон деда. Потому что когда я и другие хранители выносили твоего деда, все в квартире было нормально, – произнес Иваныч, стоя у меня за спиной, и, судя по голосу, его тоже воротило от запаха.

– Так стало быть его и похоронили хранители? У вас там какой-то фонд для таких дел есть? – с легкой издевкой спросил я.

– Можно и так сказать. Хранители всегда заботились друг о друге… даже в смерти.

Даже не смотря на все, этот факт заслуживал моего уважения. Кем или чем бы ни были эти хранители, но в отсутствии взаимопомощи пока сложно их уличить.

Пройдя в центр кухни ближе к такой же старенькой, как и все, судя по всему, в этой квартире, газовой плите, я оглядел ее полностью. Бардак был везде. Те, кто был здесь, даже разорвали пакеты с макаронами и крупами, по всей видимости, вытащенные из небольшого подвесного шкафчика рядом с холодильником. Даже мусорное ведро было перевернутое, стоявшее под раковиной рядом с газовой плитой.

Стол, стоявший по другую сторону от стены с окном, ведущим на улицу, был завален битой посудой и все также полупустыми пакетами с крупами, видимо, все из того же шкафа.

Те, кто был в квартире, явно что-то искали. Едва ли это могли быть обычные воры. Что бы они искали в закрытых пачках макарон? Деньги? Очень сильно сомневаюсь. Вероятно, Иваныч прав, те, кто был здесь, все-таки искали этот ключ, который я прижимал к ноге через джинсовую ткань.