Верная Богу, Царю и Отечеству

Впрочем, дело не только в этом. Наш Царь был Помазанником Божиим. Помазанничество его было даровано Богом православному народу и направлено исключительно на благо народа, т.е. ради народа и прежде всего ради народа церковного, составляющего Церковь Божию. Ведь Господь не нуждается в Царском служении. Царское служение нужно людям, и прежде всего людям Божиим, православным, без него они пропадут, так как спасение их душ сделается затруднительным. И наоборот, без Божьего народа Царство лишено смысла. Здесь нет никакого цезарепапизма, которым так любят попрекать сторонников самодержавия. Потому что без Царя – Удерживающего совершение тайны беззакония – узрят народы реченную пророком мерзость запустения на месте святом, т.е. в Церкви. Вспомним Святую Софию в Царьграде, вспомним Косово, вспомним то, что сделали слуги антихристовы в России после свержения Царя. Это символы нашей беды, и не стоит обольщаться современным положением Церкви – кроме Царя ее защитить некому! Но мы знаем, что вратам адовым не одолеть Церкви Божией и не одолеть только потому, что воздвигнет Господь Помазанника Своего, который защитит Церковь, народ Божий от окончательного пагубления. Вот почему народу нужен Царь – Божий Помазанник. А Царю нужен народ – народ Божий, православный, без такого народа служение Царя лишено смысла.

Это взаимопроникающее единство освящено Богом и есть символ Божьей милости и Божьей любви в государственном устроении Божьего, церковного народа, народа-богоносца.

В этом отношении близость Григория Распутина к Царской Семье можно рассматривать как символ этого единства, тот символ, к жизненному воплощению которого всегда стремились русские Самодержцы. Этот союз, видимыми знаками которого так дорожил наш Государь, был освящен Богом. Этот союз в лице лучших представителей русского народа оказался нерушим вопреки злой воле врагов Бога, Царя и России, алчущих разбить это святое единство. В этом духовном единении Помазанника-Царя с народом-богоносцем Григорий Распутин явился представителем святого русского народа, ходоком от народа, ходатаем и предстателем от Святой Руси пред Царскими очами. Через крестьянина Григория Нового православная, крестьянская Россия приблизилась вплотную к своему державному отцу, сделалась ему еще более близкой, еще более понятной и родной. Более того, святая крестьянская Русь в лице одного из лучших своих сыновей – Григория Нового (Распутина) в минуту трагических испытаний оказалась рядом с Царем. Святой Русский Народ в лице Григория Распутина первым принял на себя удар адских сил, закрыв грудью своего любимого Царя, оказался верен и Богу, и Царю и Отечеству.

Это великое духовное событие – мученическая смерть народного праведника Григория за Православного Царя. Это вселяет в русское сердце несомненную веру в то, что Божие благословение не отъято от нашего народа вопреки всем проискам врагов и пагубному отступлению обольщенных сынов русского народа от святых идеалов верности Богу, Царю и России. Духовный союз мученика Григория и Святых Царственных Мучеников есть символ того, что русский народ несмотря ни на что оказался достоин возложенного на него Богом служения. Их дружбой и подвигом увенчалась Святая Русь. И в этом залог того, что русский народ после периода тяжких, очистительных испытаний, несомненно, воспрянет, восстанет от греховного сна окрепшим, чистым, обновленным, новым, готовым сослужить последнюю в человеческой истории службу Царю Небесному. Благодать Божия за молитвы Пресвятой Богородицы, за молитвы Святого Царя Николая – искупителя греха народа Российского, за молитвы святого мученика Григория Нового, подвиг которого неотделим от искупительного подвига Царского, за молитвы всех новомучеников Российских, Богу, Царю и Отечеству послуживших даже до смерти, сотворит такое чудо. И служение это будет, несомненно, освящено и прославлено помазанничеством лучшего из сынов русских на Царство. И это явится не только символом милости Божией к Русскому Народу, символом его прощения, но станет единственно возможной формой исповедания русским народом Божией Истины и сохранения ее на грешной земле от окончательного истребления слугами антихриста, прежде, чем она вновь восторжествует и воссияет в полной славе, но уже на земле новой, где уже не найдется место всякой клевете и злобе.

Вникните в слова убиенного Григория и вы увидите его душу, чистую душу праведника:

«Пошлют злых людей, а злой человек хуже беса – не боится ни храма Божия, и ни Святого Причащения, и все святое нипочем.

Все пишут гадкую сторону по наученью беса и от зависти на день суда Божия! Я им не противился, а старался сделать добро: помогать устраивать церковные дела.

В чем обвиняют – не виновен, увидимся на суде Божием! Там оратор не оправдается и все колена земная.

Ловко и клеветать – человек не оправдывается, а готовит на день суда Божия и этим желает узреть Бога.

Друзи мои, помолимся вместе, и успокоит нас Господь! И храм – наш ковчег, Святые Тайны – радость неизмеренная.

Итак, подражайте Богу, как чада возлюбленные. Посмотрим на лицо писателей, сколько неправды есть! И не убоимся зла, как нас учит Святая Церковь.

И будем проводить истинную беседу, и пущай нас учит Бог и утешает в беседе. Не раз видели славу Его, Ею мы питались.

Правда всегда и на мучениках, и на праведниках, то есть перенесут на своей спине – и получат венец.

Оратор у людей прав, а у Бога не видно, потому что он получает похвалу здесь, от мира сего…

Рассуди меня, Господи, ибо я ходил в непорочности моей, уповая на Господа, не колеблюсь.

В гоненьях путь Твой! Ты нам показал крест Твой за радость.

Изгнанья Твои тяжелые! И минутная жизнь – пресветлый рай – нет конца!

Ах, несчастный бес восстановил всю Россию, как на разбойника! Бес и все готовят блаженство вечное! Вот всегда бес остается ни с чем.

Боже! Храни Своих!

Скорби – чертог Божий. И все знатные Божии без скорбей не живут. Они ведут к истинной любви…

Тяжелые напраслины переживаю. Ужас, что пишут. Боже! Дай терпения и загради уста врагам! Или дай помощи небесной, то есть приготовь вечную радость Твоего блаженства.

Трудный час на земле – сладкая минута на небе. Утешь, Боже, Своих! Дай Твоего примера. Укажи, Боже, что такое небесное и земное. Мы увидим и возрадуемся всем злым языкам, что они привели к познанию высшего познания духовной жизни, и увидим красоту Бога Живаго! Увидимся, увидимся в вечном блаженстве рая и здесь насладимся премудростью!..

А почему у рак праведных чувствуешь приятно? Потому что жизнь его – страдание, как Христос страдал, и после Его страданья была Пасха.

Так и человек праведный переносит клеветы и разные гоненья с крепостью и упованием на Господа, а мы чувствуем и радуемся его крепости праведника, и радость в нас неописуемая»130.

Наверное, эти слова Григория Нового (Распутина) не найдут отклика в душах его яростных противников или будут истолкованы ими как угодно, но только не так, как он хотел сказать. Видимо, так сильно у этих людей желание окончательно и бесповоротно очернить человека: мало, что его физически уничтожили, так и память о нем, сам дух его здесь, на земле, хотят истребить. За что же такая ненависть именно к нему? Почему не к Юсупову, не к Родзянке, не к Великому князю Николаю Николаевичу, которые предали своего Царя? Нет, их не трогают, на них даже ссылаются как на уважаемые авторитеты. Получается, они не виноваты. Виноват крестьянин Распутин. Это он погубил Россию. Вся вина на нем и на Царе, а мы тут ни причем. Странная для русского человека философия. Достойно ли православному с такой легкостью внимать клевете на Друга Помазанника Божьего? Разве это не затрагивает чести святого Царя? Даже если речь идет о простом крестьянине Григории Распутине. Ведь он наш соотечественник, православный человек, русский крестьянин. Ладно, если бы вина его была однозначно доказана, и все в один голос подтверждали это. Но и в этом случае более подобало бы не касаться этой темы вообще, так как речь идет, как уже было сказано, о Друге Царя – Помазанника Божьего, и его грехи лучше было бы покрыть молчанием, чтобы не оскорблять память святого Царя, чтобы не хулилась честь Царева.

В данном случае однозначного доказательства вины Григория Распутина в руках его противников нет. Есть многие свидетельства, доказывающие обратное: есть утверждения современников, есть свидетельства честнейшего и чистейшего человека – Анны Александровны Танеевой (Вырубовой), которая ни в своих воспоминаниях, ни на допросах, ни в интервью ни одного слова не сказала в доказательство вины Распутина. Напротив, она утверждает, что за все продолжительное время общения с этим человеком она никогда и ничего недостойного от него не видела и не слышала. Не слышала ни от него, ни от близких ему людей. Наоборот, она (и не только она) приводит примеры, когда Григорий Ефимович помогал человеку избавиться от пагубного увлечения, ограждал его от совершения нечестивого поступка. Разве не доказывают эти свидетельства, что все обвинения в его адрес – ложные? Было бы естественным для русского человека ухватиться за это, возрадоваться, возликовать: слава Богу! Этот человек, мой брат – не виновен! Есть свидетели, надо разобраться. Разве мог рядом с Царем оказаться проходимец? Какое счастье, что это не так!

Кстати, эта позиция также удивительна и непонятна не только по отношению к Григорию Новому (Распутину), но и по отношению к Русскому Самодержцу Иоанну Грозному. Ведь представьте, дорогой читатель, что в роду ваших предков и родственников, среди которых так много славных и любимых вами людей, которыми вы можете по праву гордиться, вдруг оказался человек недостойный, совершивший какое-то злодеяние или сотворивший неправду. Как было бы горько это осознавать, какое было бы сожаление об этом человеке и как бы хотелось, чтобы все это было не так. Чтобы то недостойное, что известно вам об этом человеке и что сквернит и омрачает память о вашем славном роде, оказалось неправдой. И как счастливы были бы вы, если бы вдруг узнали, что это ошибка, что существуют свидетельства об обратном. Есть свидетели, что ваш родственник – человек достойный. Разве не ухватились бы вы с радостью и надеждой за эти свидетельства, разве не отмели бы подлую клевету и злые наветы на вашего предка или брата, а тем более на вашего отца или деда?!

А отношение русского человека к своему Царю именно и есть отношение сыновнее. После Бога – Отца Небесного – для православного нет ближе человека, чем батюшка Царь: он и отец родной, он и кормилец, он и благодетель, и не ради красного словца, а по истине, по глубокой вере русского сердца так и есть и не может быть иначе. И вдруг – такое ожесточение, нежелание рассмотреть доводы в пользу невиновности и кого – своего православноro, родного Царя, более того, доводы в пользу его святости и великого достоинства. Да если такие доводы существуют, не им ли следует отдать предпочтение перед противными утверждениями, не им ли следует довериться как к посланным Самим Богом? Но нет же, предпочтение отдается хуле, поруганию, поношению. Как найти объяснение этому?

Видимо, ответ кроется в словах преп. Симеона Нового Богослова, которые, по нашему мнению, способны объяснить суть несомненно духовного по своей природе явления, каковое наблюдаем у некоторых членов нашей Церкви в отношении Григория Нового в виде злохуления, крайнего раздражения и слепой, ничем не оправданной неприязни. Вот этот ответ:

«Наученных Богом ученицы премудрых века сего человек мнят быти буих, сами суще воистину буи, от объюродившия премудрости внешния изострившеся, юже обуи Бог, по слову Божественного апостола, юже и богословный глас исповедует быти земну, душевну, бесовску, полну рвения и зависти. Вне бо суще таковии Божественного света, не могуще увидети чудеса, яже в нем. Водворяющихся во свете, и яже в нем видящих, и учащих, яко прельщенных вменяют, прельщении сущее сами, и невкусни неизреченных Божиих благ»131.

А вот слова преп. Симеона Нового Богослова, вполне относящиеся к Григорию Ефимовичу Новому (Распутину):

«Праведно есть, прежде игу заповедей Христовых подложить своя выи, и не яриться, ниже вспять уступать, но право и усердно даже до смерти ходить в них, и самех себе новыми делать, новый воистину Божий рай, дондеже Сын со Отцем чрез Святаго Духа внидет, и вселится в нас»132.

Григорий Новый был замучен извергами в ночь с 16 на 17 декабря, когда Церковь чтит память пророка Даниила и 3-х отроков: Анании, Азарии и Мисаила. Словами из кондака праздника мы и закончим наше слово об убиенном русском крестьянине-праведнике Григории Ефимовиче Новом (Распутине):

«Просветившееся духом чистое сердце твое, пророчества бысть светлейшаго приятелище, зриши бо яко настоящее далече сущая…».

Глава 13. В Александровском Дворце

После убийства Григория Ефимовича поток угроз в адрес Анны Александровны усилился. Поэтому Государыня повелела ей переехать жить практически безотлучно во Дворец и назначила ей охрану. Как уточняет А. И. Спиридович, Анну Александровну разместили в левом крыле Дворца.

Спиридович сообщает некоторые факты, которые помогают составить представление о том значении, которое приобрела Анна Александровна для членов Царской Семьи в это предгрозовое, наполненное тревожными ожиданиями и предчувствиями время. Мы узнаем, что за небольшое время (около двух месяцев) Их Величества вместе с детьми пять раз бывали в гостях у Анны Вырубовой. На эти вечера приглашались самые близкие в тот период времени Государю и Государыне люди, можно сказать, их друзья. Спиридович называет имена супругов Ден, Саблина, а также офицеров, «симпатичных Царской Семье». Злебов, Линевич, Салтанов, Чистяков, Ребиндер, брат Саблина Александр и генерал Гротен.

Спиридович справедливо замечает, что Анна Александровна в этот период времени заменила Их Величествам родственников, отношения с которыми в связи с убийством Распутина были окончательно испорчены. Со стороны Анны Вырубовой организация таких вечеров была проявлением той нежной заботы, которую она пыталась проявить к Царской Семье, фактически всеми отверженной. Никакие тяжкие обстоятельства, никакие угрозы личному благополучию и даже жизни не могли поколебать ее чувство любви к Ним. Спиридович пишет: «Любезная хозяйка приглашала иногда на эти вечера небольшой румынский оркестр. Это, конечно, раздражало некоторые салоны Петрограда и давало повод к разным сплетням в адрес Анны Александровны»133.

Интересна оценка, которую даёт Спиридович Анне Вырубовой. Во-первых, он признает, что подруга Императрицы была «далеко не глупой женщиной», как бы опровергая мнение тех, кто хотел видеть в ней «недостаточно умную женщину». Конечно, последнее было вызвано тем, что она находилась рядом с Царицей, а рядом с Александрой Феодоровной не хотели видеть ничего значительного, ничего достойного внимания и уважения. Сама Анна Александровна и в воспоминаниях, и на допросах действительно иногда называла себя «глупой женщиной». Спиридович называет это «кокетством». Конечно же, он не прав. Во-первых, в такого рода «признаниях» со стороны Анны Александровны звучит горькая ирония, поскольку это мнение открыто выражали слишком многие. А, во-вторых, в этом можно увидеть простое смирение, вполне понятное людям, хотя бы немного знакомым с духовной стороной человеческой жизни. К сожалению, эти внешние знаки духовного опыта Анны Александровны Спиридовичем были не поняты. Здесь сказалось общее предубеждение общества против и Распутина, и Вырубовой, предубеждение образованного светского человека, воспринимающего религию по букве и не способного понять проявление живой веры.

Также Спиридович ошибается, разделяя общепринятое мнение о том, что Анна Вырубова играла какую-то роль в политических делах. В частности, он считает, что через Анну ловкий Протопопов оказывал влияние на Царя и Царицу. При этом приводит тот факт, что в Серафимовском лазарете старшая сестра Воскобойникова была в близких отношениях с министром Внутренних Дел и намеренно была внедрена им в окружение Вырубовой, чтобы через неё узнавать мнения и настроения Царицы. И далее: «И как раньше Вырубова поддерживала Распутина перед Их Величествами, так теперь она поддерживала Протопопова»134.

На допросах в Чрезвычайной Следственной Комиссии, а также в своих письменых показаниях Анна Александровна опровергает все эти домыслы. В частности, она говорит, что появление Протопопова в ее госпитале всегда воспринималось ею отрицательно. Более того, она вынуждена была сделать ему замечание, указав на то, что частые посещения Министром Внутренних Дел её лазарета находит предосудительным и просила более не наносить компрометирующих визитов, затрагивающих репутацию и её, и её лечебного заведения.

Телеграммы

Теперь обратимся к материалу, который поможет более глубоко проникнуть в тот мир, в котором жила Анна Алесандровна Танеева последние дни перед арестом. Арест явился для нее тем рубежом, на котором круто и страшно изменилось привычное течение ее жизни. Но это потом, а пока она продолжала нести свои привычные обязанности, поддерживать общение со многими людьми, вести переписку.

Среди прочих документов в её архиве находятся около двухсот телеграмм к разным лицам. Почти все они относятся к январю-февралю 1917 года, т.е. ко времени между убийством Григория Нового (Распутина), по-существу, предварившего начало февральской революции, и предательской узурпацией власти самозваной кликой. Для всей Царской Семьи и для Анны Александровны это был очень трудный период тягостных ожиданий и предчувствия того, что на Россию неотвратимо надвигается что-то очень страшное и неумолимое в своей неизбежности. Кампания клеветы и травли Самодержавного Царя и Царицы достигла небывалых размеров, атмосфера столичной жизни все более накалялась, а подчас становилась просто невыносимой. В связи с разжигаемой в печати, в Думе, в обществе истерией вокруг имен Императрицы и Анны Вырубовой (которых, напомним, пытались выставить чуть ли не как германских шпионок) далеко не напрасными стали опасения за саму их жизнь. Анна Александровна по распоряжению Императрицы вынуждена была покинуть свой уютный домик в Царском Селе и перебраться во Дворец.

Это новое положение не отразилось на повседневных ее обязанностях, которые были связаны с исполнением поручений Императрицы, а также с необходимостью продолжать руководство любимым детищем – Серафимовским лазаретом-убежищем. Анна Александровна несла еще одно «послушание», на которое ее, по всей видимости, никто специально не «благословлял», и которое было делом исключительно ее совести. Речь идет о выполнении посреднической миссии между Императорской Четой и многочисленными просителями, обращавшимися за помощью к ней по самым разнообразным делам. Среди обращавшихся были и друзья, и знакомые, и мало знакомые, и совсем не знакомые люди, видевшие в ней, если не всесильного, то достаточно могущественного при Дворе человека. К ней обращались за помощью, писали письма, слали телеграммы, передавали прошения. По-видимому, такая практика сложилась давно.

Обращались к ней все, и она никому не отказывала, помогала и делала, что могла и как могла. Вот как сама Анна Александровна относилась к этой своей деятельности: «И все говорили в один голос: «Ваше одно слово все устроит». Господь свидетель, что я никого не гнала вон, но положение мое было очень трудное. Если я за кого просила то или иное должностное лицо, то лишь потому, что именно я прошу – скорее отказывали; а убедить в этом бедноту было также трудно, как уверить ее в том, что у меня нет денег.

Помню случай с одной дамой. Придя ко мне, она стала требовать, чтобы я содействовала назначению ее мужа губернатором. Когда я начала убеждать ее, что не могу ничего сделать, она раскричалась на меня и грозила мне отомстить…

Настоящей нужде я старалась по мере сил помочь, но сознаюсь, что не сделала и половины того, что могла; посидев в тюрьмах и часто голодая и нуждаясь, я каюсь ежечасно, что мало думала о страдании и горе других, – особенно же заключенных; им и калекам хотела бы посвятить жизнь, если Господь приведет когда-либо вернуться на Родину»135.

Вряд ли телеграммы, где отражена эта деятельность, представляли ценность для самой Анны Александровны. Скорее всего, тексты телеграмм сразу же после отправки уничтожались как малозначащие, кроме, пожалуй, тех, которые могли служить памятью о наиболее значительных в ее жизни событиях или о дорогих для нее людях. К такого рода посланиям, несомненно, относятся открытки с поздравлениями Царю и Царице, а также некоторые телеграммы, например, посланные ею из Тобольска. Безусловно, сюда же относятся телеграммы от Григория Ефимовича Нового (Распутина), а также телеграммы, связанные с его именем, но посланные от других лиц. Таких телеграмм немного. Основная же масса отражает обычную деловую переписку или рядовые поздравления по поводу знаменательных дат (именины, годовщина основания лазарета).

Эти телеграммы сохранились лишь благодаря тому, что они были посланы непосредственно перед началом революции. В соответствии с заведенным порядком телеграммы хранились на почте в течение, по крайней мере, нескольких месяцев с момента их отправки. Это позволило новому правительству арестовать и захватить всю исходящую и входящую в Царское Село корреспонденцию за два месяца текущего 1917-го года. За предыдущий год, по всей видимости, все бланки телеграмм были уже уничтожены. Кроме того, к делу были подшиты телеграммы, письма, поздравления, записки, которые хранились у Анны Вырубовой дома в Царском Селе и были изъяты в результате обысков, последовавших за ее арестом, а также те документы, которые были изъяты у Их Величеств в Александровском Дворце.

Тексты некоторых телеграмм уже нашли отражение в нашей книге, где сделана попытка объяснить обстоятельства появления каждого документа в контексте реально имевших место событий и связанных с ними лиц.

Чтение основной массы остальных телеграмм для кого-то может показаться скучным. Но было бы неверным оставить их вовсе без внимания. Почему?

Во-первых, потому, что несмотря на лаконичность и однообразие информации, за каждой телеграммой стоят не только определенные люди, но и судьбы этих людей, обстоятельства их жизни, в которых прослеживалась судьба всего народа, всей страны. Важны эти обстоятельства или нет – не нам судить. Во всяком случае для этих людей они были важны настолько, что их готовы были представить на Высочайшее рассмотрение. Для нас важно, что все они проходят через Анну Вырубову.

Естественно, что не вся корреспонденция подобного рода шла через нее. Были и официальные пути подачи прошения, например, через графа Я. Н. Ростовцева, заведовавшего личной канцелярией Её Величества. На это был предусмотрен соответствующий штат придворных в соответствии с установленным дворцовым порядком. Почему же телеграммы отсылались человеку, не являвшемуся штатным придворным, не занимавшему никакой соответствующей должности? Только ли в том причина, что на нее смотрели как на всесильную фаворитку, могущественную Вырубову, одно слово которой решало все?

Думаем, что нет, не поэтому. Ведь за каждой телеграммой стояла чья-то боль, стесненные обстоятельства, решение чьей-то судьбы, волнения, переживания, надежда. Надежда на то, что им помогут, не оставят без внимания, без ответа, что-то сделают, надежда на утешение, облегчение. И надежда была не напрасна. Знали – Анна Александровна не оттолкнет, не отмахнется от чужой беды, если сможет – поможет. Ведь, когда человеку действительно трудно, он инстинктивно идёт туда, где ему помогут, и не станет стучаться в закрытые двери.

А двери души Анны Вырубовой всегда были распахнуты для чужой беды. Она не могла пройти мимо, не откликнуться на чужую боль, пусть хотя бы откликнуться. а если могла, то и помогала. А что она могла? А только то, чтобы не оставить без внимания каждого, кто к ней обращался. Просто передать прошение, найти время ответить, не забыть никого. Просто ли это? Думаю, что нет. Ведь никто её на это не уполномочивал. Это было всего лишь делом её совести – хотя бы просто ответить, не пренебречь.

А таких ответов было не два, и не три, и даже не десять, а за два месяца двести телеграмм на 121 имя. Каждому уделена частичка души, внимания, времени. Пусть кто-то и увидит в телеграммах всего лишь вежливую форму равнодушной отписки. Пусть так – жизнь есть жизнь, душа и сердце любого человека могут давать сбои. Сама Анна Александровна корит себя, что не сделала и половины того, что могла бы. Но невозможно не заметить, как часто короткое её сообщение окрашено неподдельным чувством заботы, сопереживания или же признательности, благодарности за оказанное ей самой внимание, за память, посылки, поздравления, цветы. Это не так просто и не всегда получается и в обычной жизни, но в тех обстоятельствах, в которых находилась и Царская Семья, и Анна Александровна, это тем более заслуживает удивления. Спокойно и методично принимала, прочитывала телеграммы, посылала ответы женщина, сама остро нуждавшаяся во внимании и поддержке и духовной, и физической.