Спросите у бабушки Сидзуки

– Тогда получается…

– Командир продолжал посылать его на передовую согласно всяким абсурдным стратегиям, и это было лишь для того, чтобы под предлогом сражения отправить его на тот свет. Его невеста на этом настаивала и даже предоставила доказательства, подтверждающие вину командира. Однако во время войны судебные разбирательства проводятся внутри военной части. Приговор вынесли оправдательный. Суд подтвердил, что стратегия командира была провальной, но она не доказывает преднамеренность убийства. Так работает презумпция невиновности. Это основа судебных решений.

– Какая ужасная история… Но какое отношение она имеет к нашему делу?

– Даже если командир действительно отправил солдата на передовую из-за своих личных обид, как и говорила девушка, думаю, в момент приказа он действовал как член военной организации и говорил, что это нужно сделать ради страны и ради справедливости. У нынешнего дела ведь та же суть, не так ли? Кто бы ни был преступником, у меня есть ощущение, что он действовал исходя из коллективных идей или собственной справедливости, спрятав глубоко внутри свои истинные чувства.

– Бабуля, ты что, уже поняла, кто преступник?

– Если опираться на твою историю, то есть всего один человек, которого можно заподозрить в убийстве.

– Кто же этот человек?

Мадока непроизвольно поднялась со стула.

– Какой же ты неспокойный ребенок! Нельзя так спешить. Это то, до чего любой сможет догадаться, если присядет и немного подумает.

– Но Кацураги-сан и Татэиси-сан изо всех сил стараются и бегают везде, поскольку не могут понять, кто это!

– Хватит, сядь уже!

Мадоке пришлось снова сесть, как и было велено.

– А теперь попробуй сесть на корточки.

– Что?

– Попробуй. И коленками не касайся пола.

Мадока снова сделала так, как ей сказали, – согнула колени и опустилась на корточки.

– Если сесть на корточки, согнув колени, и если упасть на колени, результат будет одинаковый, но так легче разобраться, ведь так?

– Ч-что ты хочешь сделать?

– В Кудзэ-сана стреляли по диагонали сверху, когда он находился в таком положении. Так ведь, да?

– Ага.

– Тогда попробуй представить, как в него стреляли, пока он был в такой позе. Представь, каким был толчок в момент выстрела, хорошо? Он был настолько сильным, что смог раздробить ребро.

Мадока закрыла глаза и представила. Если опустить поясницу, то центр тяжести сместится назад. Если в таком положении получить сильный удар сверху по диагонали…

– Тело упадет назад.

– Именно! Тело упадет на спину. Это естественно, не так ли? Однако, когда был обнаружен труп, тело лежало лицом вниз, да?

– Да!

Точно! Так ей с самого начала и говорил Кацураги.

– Так почему же тело, которое должно было упасть на спину, в итоге лежало лицом вниз? В заключении криминалистов указано, что смерть наступила мгновенно, так что нельзя предположить, что жертва перевернулась сама.

– Преступник поднял тело и перевернул его на живот?

– Правильный ответ! Эта самая подходящая версия.

– Но зачем он это сделал?

– Это же очевидно. Значит, была необходимость это сделать. Если бы ее не было, он бы не стал этим заниматься.

– И правда, не стал бы…

– Поэтому я и говорю тебе, что не нужно спешить. Если такие разговоры вести не по порядку, то нельзя отследить логику. Это очень простой метод исключения.

4

– Ты что, правда возьмешь на себя такую ответственность?

Татэиси ходил по коридору главного отделения полиции префектуры и раз за разом повторял этот вопрос.

– Я готов взять все на себя, я ведь всего-навсего сержант полиции. Это единственное, за что я могу понести ответственность.

– Как мне быть, когда какой-то сержант владеет важнейшим доказательством по делу? Как я объявлю об этом Первому отделу?

– Ну, можно оправдаться, если вас обманули, – отозвался Кацураги, делая вид, что совершенно не понимает переживаний собеседника.

– Ты уверен?

– Думаю, все зависит от того, как себя вести. Они не из тех, кого можно убедить, просто следуя логике.

Наконец они остановились у переговорной комнаты.

– Пошли!

Татэиси бросил взгляд на Кацураги и открыл дверь.

Внутри их ждали все сотрудники Первого отдела во главе с начальником и главный следователь. В углу также виднелись лица профессора Химэмуры и судмедэксперта Одагири.

Ни на одном из этих лиц не была заметна радость от их прихода. На этой выставке злости, недовольства и замешательства один лишь профессор Химэмура с интересом наблюдал за развитием событий, словно зевака на месте пожара.

– Меня зовут Кацураги, я сотрудник Первого следственного отдела токийского управления. Сегодня я хотел сообщить о…

– Хватит формальностей! – резко прервал его главный следователь. – Ты вмешался в официальное совещание! Надеюсь, ты принес нам нечто достойное.

Сидящие в ряд следователи синхронно кивнули.

Совещание организовали несмотря на то, что подозреваемый был уже задержан. Темой совещания был сбор доказательств, которые необходимо приложить к делу, поэтому нахально заявившийся сюда «пришлый» Кацураги выглядел не иначе как подозрительно.

– Не уверен, что вам понравится то, с чем я пришел… Но сначала мне хотелось бы кое-что уточнить. Тело суперинтенданта Кудзэ лежало на животе лицом вниз, ведь так?

– Да! – резко ответил главный следователь.

– Не странно ли это? Если принять во внимание силу выстрела у модели Sig Sauer, выстрел с близкого расстояния должен был быть довольно мощным. Если выстрел был совершен так, как мы предполагаем, то от удара тело жертвы… – Кацураги озвучил то, что Сидзука помогла понять внучке.

В этот момент атмосфера в помещении резко изменилась. Главный следователь, нахмурив брови, приподнялся.

– Это дельная теория. Но какой из этого можно сделать вывод?

– Для начала, одним этим фактом мы можем исключить вариант с самоубийством, так как человек, умерший мгновенно, не может перевернуться.

Наверное, у него не получилось доказать, что версию с самоубийством нужно отбросить. Стоящий рядом Татэиси издал тихий стон.

Сейчас все внимательно слушали Кацураги, нарушившего спокойствие отделения, но просто пересказывать логические цепочки, которые передала ему Мадока, было довольно стыдно.

– Так кто же все-таки перевернул труп? Если верить показаниям сотрудника порта, который первым обнаружил тело, он приподнял его. И у него нет никаких причин давать ложные показания. Даже если предположить, что кто-то обнаружил тело до него, тому человеку тоже абсолютно незачем было переворачивать его. Так что, я полагаю, тело перевернул убийца. А вы как думаете?

– Возможно, – кивнул главный следователь, весь внимание. – Но зачем ему понадобилось это?

– Давайте попробуем рассмотреть все возможные варианты, зачем переворачивать тело на живот. Во-первых, для того, чтобы стряхнуть с одежды грязь. В этом нет никакого смысла. Ведь даже если предположить, что у преступника была цель переместить тело, в итоге он оставил его на месте. Далее – для того, чтобы достать что-то из горла.

– Из горла?

– Например, в случае, если суперинтендант Кудзэ спрятал во рту какой-то предмет, который мог бы указать на преступника. А достать что-то из горла, когда тело лежит на спине, довольно сложно. Однако если все-таки суметь открыть рот человека, который умер мгновенной смертью, то на месте преступления должны были остаться следы вытекшей слюны, да и, если бы преступник хотел заставить жертву выплюнуть что-то, было бы гораздо быстрее и проще сделать это до выстрела. Таким образом, от этой версии тоже отказываемся. Кроме того, вероятно, убийца хотел, чтобы следы остались в основном на животе, а не на спине, но в этом случае тоже сложно придумать возможную цель. Отбрасываем эту теорию. Итак, единственная оставшаяся версия – самая простая. Преступник хотел проверить спину жертвы.

– Зачем ему нужно было это?

– Он хотел узнать, прошла ли пуля навылет. Преступник хотел избежать сквозного ранения. Он специально не стрелял жертве в лицо, а выстрелил по диагонали сверху, чтобы снизить силу выстрела и сделать так, чтобы пуля осталась внутри тела, пройдя от ребер и сердца до костей таза. Каждый раз, когда пуля встречает что-то на своем пути, она теряет свою скорость. А для того, чтобы увеличить дистанцию ее движения, нужно сделать угол выстрела меньше.

– Для чего избегать сквозного ранения? Действительно, если пуля остается в теле, то это влечет за собой больше повреждений, но в любом случае выстрел попал в сердце, и жертва тут же скончалась. Это абсолютно бессмысленно.

– Нет. Для преступника как раз был смысл в том, чтобы пуля осталась в теле. Чтобы потом подменить ее.

– Подменить пулю?..

– Инспектор Цубакияма во время своих прошлых дежурств не раз делал предупредительные выстрелы. Так что была возможность подменить пулю в теле суперинтенданта Кудзэ на одну из тех. Звучит просто, но на деле это не совсем так… Нам нужно исключить инспектора Цубакияму из числа подозреваемых. Невозможно оставить телефон, отслеживаемый по GPS, и отправиться на место преступления. Если бы во время наблюдения произошло нечто непредвиденное и ему бы кто-то позвонил, его отсутствие на месте сразу бы обнаружилось.

– П-подожди-ка!

– Есть еще одна причина, по которой преступник не хотел, чтобы пуля прошла навылет. Если бы вдруг эта пуля застряла в стене здания или в земле, ее было бы сложно извлечь. А если бы она очень сильно повредилась, то заменить бы ее уже не вышло.

– Подожди, говорю тебе! Вообще-то, подменить вот так пулю – это целое искусство…

– Да. Поэтому список людей, способных на это, сильно ограничен.

Кацураги бросил взгляд на профессора Химэмуру, но тот все еще расслабленно сидел.

– Теперь давайте на секундочку попробуем подумать о версиях, не беря в расчет мотив. Кто мог бы забрать пулю инспектора Цубакиямы и провести подмену?

Внезапно в воздухе повисло напряжение.

– Для начала исключим криминалистов.

– Это почему?

– Конечно, возможно подменить пулю во время экспертизы, но в таком случае настоящий преступник не знает, в каком состоянии находилась пуля внутри тела. Возможно, была повреждена ее форма или на ней остались какие-то царапины. Если состояние настоящей пули и заготовленной будет отличаться, предоставивший ее Одагири-сан сразу заметит, что была подмена. В такой игре слишком много рисков.

Главный следователь сохранял молчание.

– Далее исключим из числа подозреваемых человека, обнаружившего тело. У него была возможность подменить пулю, но не было инструментов для этого. Что касается сотрудников Первого отдела, которые прибыли на место преступления, тут об инструментах можно даже не думать – вокруг них постоянно были свидетели. Так что эту версию тоже вычеркиваем.

Сидящие в комнате следователи Первого отдела с недовольным видом кивнули.

– Что же насчет полицейского, перевозившего тело? Если он был один, то полагаю, что при наличии инструментов он мог бы совершить подмену. Однако после этого профессор Химэмура должен был проводить вскрытие. Если бы во время перевозки тело кто-то вскрывал, профессор сразу бы заметил следы вмешательства. Следовательно, эту версию тоже отбрасываем.

В этот момент все присутствующие уставились на одного человека.

С лица профессора Химэмуры исчезла улыбка.

– Что насчет профессора Химэмуры, который проводил вскрытие? У него, безусловно, есть оборудование и навыки для проведения такой операции. В отличие от судмедэксперта, он мог извлечь пулю из тела и заменить ее на ту, которая была спрятана в кармане. Профессор первым увидел настоящую пулю, поэтому, даже если бы у подменной пули были какие-то отличия от оригинала, никто не смог бы это подтвердить. Кроме него, казалось бы, больше нет подходящих кандидатур для подмены пули…

– Эй, подождите! – открыл рот Химэмура. – Разрешите вмешаться!..

– …однако, несмотря на это, профессор Химэмура не может быть убийцей.

Профессор снова замолчал. Все вокруг с недоверием ожидали продолжения рассказа.

– Почему? Ну потому что у него не было важнейшего элемента, необходимого для подмены, – самой пули. Человек, который был вместе с суперинтендантом Кудзэ в момент преступления, позаимствовал пулю от предупредительного выстрела, а для профессора, который вообще не покидает свою лабораторию, это не представляется возможным. Так что профессора тоже исключаем… Итак, у нас остался только один человек.

Теперь все не сводили глаз с этого мужчины.

– Благодаря своему многолетнему опыту, он прекрасно знает, под каким углом надо выстрелить, чтобы пуля не прошла навылет. Так как он сотрудник полиции, он также знает, где в день происшествия находился суперинтендант Кудзэ. В прошлом месяце он вместе с инспектором Цубакиямой выезжал на место, где произошла стычка, так что имел возможность забрать пулю. Кроме того, во время вскрытия он мог подменить ее, прежде чем отправить в лабораторию на экспертизу. Даже если были какие-то отличия от настоящей пули, криминалисты не могли не поверить, что это именно та самая пуля, которая находилась внутри тела, поскольку получили ее из его рук. Да, кроме вас, никто не смог бы это сделать… судмедэксперт Одагири.

Одагири стоял неподвижно, будто окаменел.

Он не мог пошевелиться. Вокруг него уже образовалось кольцо из полицейских.

В глазах, смотрящих в упор на Кацураги, не осталось и следа от былой мягкости.

– В тот день в полиции префектуры Канагава из судмедэкспертов были только вы. Так что тело, обнаруженное на территории, находящейся под юрисдикцией вашего отделения, рано или поздно прибыло бы к вам. Вам нужно было всего лишь оставаться наготове в лаборатории на следующий день после того, как вы застрелили суперинтенданта Кудзэ.

– Неубедительно! – фыркнул Одагири. – С виду у вас получилась складненькая теория, но по факту она очень оторвана от жизни. Одни косвенные улики, не так ли?

– Ну тогда что вы на это скажете?

Кацураги достал из кармана нейлоновый мешочек. Внутри виднелась патронная гильза.

– Некоторое время назад одолжил у криминалистов. Это гильза всем нам знакомой пули типа 32 ACP. Она была обнаружена рядом с телом суперинтенданта Кудзэ.

– Это как?..

– На этой гильзе обнаружены ваши отпечатки пальцев. Отпечатки, которые вы оставили в тот момент, когда заряжали пистолет перед совершением убийства.

– Хватит нести чушь! Я в тот момент точно был в перчатках!..

Одагири поспешно замолчал.

Однако все до единого в комнате услышали, что он сказал.

Кацураги неловко опустил голову.

* * *

– …Вот так и раскрыли дело.

Как только Мадока передала все услышанное от Кацураги, Сидзука в ответ лишь удовлетворенно улыбнулась.

– Тем не менее Кацураги-сан сказал, что его бросило в холодный пот, когда пришлось соврать про отпечатки пальцев.

– Он выжидал, когда появится шанс украсть пулю от предупредительного выстрела, так что наверняка уже довольно давно разработал этот план. Именно такие люди, которые очень тщательно все продумывают, начинают паниковать, когда перед ними неожиданно достают джокер из рукава. Даже если их противник блефует.

– Но я немного понимаю чувства человека, настолько горячо желающего убить другого, что он продумал такой детальный план.

Сперва Одагири пытался воззвать к справедливости, говоря, что, пока Кудзэ служил в полиции префектуры, там не было никакой дисциплины и порядка. Однако в ходе допроса он признался, что свою роль сыграли и личные обиды.

Когда-то Кудзэ отбил у Одагири девушку. И если бы только это – Кудзэ еще и продал ее в «Корю-кай» в качестве дани. Девушка стала одной из любовниц якудза и была обречена на несчастье до конца своих дней. И тогда Одагири принял решение убить Кудзэ.

И когда однажды Одагири оказался на месте преступления вместе с Цубакиямой и случайно подобрал пулю от предупредительного выстрела, он и придумал этот план. Примерно в то же время он незаконно заполучил самодельное оружие. Он утверждал, что, безусловно, сомневался, стоит ли вешать вину за это преступление на Цубакияму, у которого был конфликт с Кудзэ. Но так как его целью было навести подозрения на владельца оружия, у него не осталось выхода.

– Так что в итоге все оказалось именно так, как ты и говорила, бабуля.

Мадока хотела проявить заботу и похвалить пожилую женщину, однако Сидзука сидела с таким видом, будто ничего и не произошло.

– Не так много причин у одного человека убить другого… Как там себя чувствует Кацураги-сан?

– Ну… он очень рад. Главный следователь полиции префектуры, который до этого запрещал ему участвовать в расследовании, снял все свои обвинения и похвалил его.

Еще он сказал Мадоке, что на самом деле похвалить нужно было ее, и, очень смущаясь, засыпал девушку благодарностями. Мадоке тоже оставалось только смутиться. Ведь она только и сделала, что пересказала все логические рассуждения и советы, которые услышала от Сидзуки.

В качестве благодарности Кацураги пригласил Мадоку на ужин в довольно роскошный ресторан. Но надо ли говорить об этом бабушке?

Но стоило девушке поднять глаза на Сидзуку, как ей показалось, что ее выражение лица так и кричит: «Даже если ты что-то скроешь, я вижу тебя насквозь!»

Глава 2. Наивность бабули Сидзуки

1

В последнее время соседи прозвали бабушку Мио, шестидесятипятилетнюю Асакуру Кимиё, «Леди Гага из Матида»[18]. Подобное прозвище, по сути, обычно означало яркий стиль в одежде в духе бабушек из Осаки[19], но говорят, что конкретно в данном случае это было не более чем простое проявление внимания.

Нельзя сказать, что Мио старалась копировать стиль бабушек, но, сколько себя помнит, она всегда была яркой. С младшей школы ее любимым чтивом была не манга, а журналы о моде.

Сегодня на ней было длинное платье с узором из розовых цветочков, поверх которого она надела сетчатый жилет. На ногах – сандалии на платформе, а на голове – соломенная шляпка. Цвет шляпки – красный. Это любимый цвет Мио, и добрая половина головных уборов в ее коллекции – в разных оттенках красного. И когда девушка навещает бабушку, она, как правило, едет к ней в красной шляпке и со складной корзинкой, поэтому ее саму прозвали «Красной Шапочкой из Матида».

Летнее солнце беспощадно обжигало неприкрытые участки кожи, а на футболке уже проступили легкие пятна от пота.

В корзинке лежал домашний шифоновый бисквит и еще много всего. Мио обещала бабушке всегда делиться с ней, когда ей будет удаваться приготовить что-нибудь вкусненькое.

Дом Кимиё стоял на вершине небольшого холма, который протянулся с севера на юг через весь жилой район. Мио бросила взгляд на наручные часы.

Час десять дня. Нужно было спешить, она уже опаздывала на десять минут. Строгое отношение к пунктуальности было чем-то вроде семейной заповеди семьи Асакура.

Через некоторое время показался привычный глазу дом с кирпичным забором. У двери виднелась хорошо знакомая Мио фигура в униформе сотрудника службы доставки. Сегодня вторник – день доставки из кооперативного общества.

– Спасибо за вашу работу! – поприветствовала его Мио и поклонилась, на что курьер так же, улыбаясь, кивнул в ответ.

– Ой, как хорошо! Вы подошли как раз вовремя!

– Что-то случилось?

– Да нет. Я пришел в указанное время, но, сколько ни звоню в дверь, никто не выходит. Я тут уже десять минут жду. И контейнеры с прошлой доставки не выставили на улицу, так что я не могу просто так уйти.

По правилам доставки, если получателя нет дома, то можно оставить привезенное у порога, но Кимиё это не нравилось, поэтому она принципиально получала все доставки лично. Хоть в этом районе и не было хулиганов, которые воруют доставки, оставленные у входа, Кимиё, не стесняясь, заявляла, что именно поэтому нельзя терять бдительность.

– А дверь не открыта?

– Нет, закрыта.

– Ну ладно, у меня есть запасной ключ.

Мио достала из кармана ключ и открыла дверь.

– Бабуля, приехал курьер! – крикнула Мио.

Но ответа не последовало.

– Бабушка-а-а!

Мио прошла через прихожую в гостиную и увидела ноги Кимиё на ковре.

– Ты что, спишь, что ли?

Кимиё не шелохнулась.

Вокруг лежавшей на животе Кимиё были разбросаны осколки керамической посуды, а на затылке отчетливо виднелась рана овальной формы. Небольшое количество вытекшей крови уже высохло, и она стала коричневой.

Глубоко вдохнув, Мио тихо и протяжно вскрикнула.

Изменившись в лице, курьер вбежал в комнату и, как только увидел всю картину, громко застонал. Боязливо наклонившись, он приподнял тело Кимиё.

Лицо потеряло цвет, а глаза – блеск.

Курьер с грохотом упал на колени.

Мио изо всех сил потрясла курьера за плечо.

– П-позовите кого-нибудь! С-скорую!.. Полицию! Быстрее!

Мужчина, заплетаясь в ногах, выбежал из дома.

Первый следственный отдел во главе с Кацураги Кимихико и все сотрудники местного отделения полиции прибыли на место преступления в два часа дня.

– Как вы можете видеть, смертельная рана была нанесена одним ударом со спины. Жертва, скорее всего, и вздохнуть не успела, – проговорил судмедэксперт Кумэ равнодушным тоном.

«Это и так ясно, – подумал Кацураги. – Не было необходимости специально вызывать сюда судмедэксперта. Кто бы ни посмотрел, причина смерти и орудие убийства очевидны».

После быстрого осмотра тела судмедэкспертом на глазах у Кацураги его забрали на транспортировку. По сравнению с туловищем, в котором едва ли было сто шестьдесят сантиметров, голова выглядела большой.

– Орудие убийства – керамическая ваза. Окоченение уже началось на участке от подбородка до плеч. Без вскрытия не могу утверждать, но с момента смерти прошло от одного часа до четырех. То есть предполагаемое время смерти – интервал с десяти часов утра до часу дня, большого разброса нет.

Сотрудник службы доставки, первым прибывший на место, уже дал показания, что входная дверь была закрыта. Но был открыт задний ход, так что после убийства преступник мог закрыть парадную дверь изнутри, чтобы тело не сразу обнаружили, и сбежать через заднюю. Такой точки зрения придерживалось большинство. У Кацураги тоже против этой версии не имелось возражений. Проблема была в том, что в комнате не обнаружили ни одного отпечатка, что абсолютно немыслимо для преступлений с кражей.

На достаточном расстоянии от места, где работали криминалисты, девушка, всхлипывая, слушала вопросы Инукаи, но, насколько можно было увидеть со стороны, внятного ответа дать не могла. Инукаи выглядел совсем растерянно, но стоило ему увидеть Кацураги, как он выдохнул и поманил его рукой. Хоть Кацураги и понял в общих чертах, что же там происходит, мастерством ловко отказывать старшему по званию он пока не обладал.

– Подмени меня. Ты наверняка хорош в общении с молодыми девчонками.

Подобные слова запросто можно неправильно понять со стороны. Размышляя о том, что лучше было бы не говорить такое при девушке, Кацураги послушно кивнул.

«Хоть она и внучка жертвы, но довольно милая», – подумал Кацураги. У них с бабушкой совпадал только рост, а вот лицо у девочки было настолько маленьким, что, казалось, его можно обхватить двумя руками.

– Давайте выйдем на улицу, – предложил Кацураги и вывел Мио через заднюю дверь на воздух.

Припаркованные у дома полицейские машины привлекли зевак.

Кацураги поискал глазами тихое место с задней стороны дома и заметил небольшой парк вдали от дороги. Там он усадил девушку на плед. Мио еще какое-то время рыдала, закрыв лицо руками, но постепенно успокоилась.

Спустя некоторое время она подняла глаза на Кацураги. Выражение ее лица было загадочным.

– Вы… полицейский?

– Ну да.

– С виду и не скажешь.

Ему не впервые говорили подобное. Кацураги натянуто улыбнулся и сел рядом с Мио.

– Спасибо, что увели меня подальше от дома. Как подумаю, что бабуля там… мне сразу плохо становится.

– Ты ее внучка, да? Ты студентка?

Мио молча протянула ему студенческий билет.

Студентка второго курса частного университета, Асакура Мио.

«Девятнадцать лет. Получается, она одного возраста с той девушкой Коэндзи… – подумал Кацураги и немного занервничал. – И почему я вдруг вспомнил об этой девчонке в такой момент?»

– Прости, но я осмотрел содержимое твоей корзинки. Бисквит выглядит очень вкусным. Ты сама его приготовила?

– Да. Я всегда приносила бабушке попробовать то, что у меня хорошо получается. Мы договорились на час, но я опоздала. Я так спешила и, когда пришла, неожиданно столкнулась с мужчиной из кооператива…

– Твоя бабушка жила одна?

– Да. Все ее дети уже живут отдельно.

Если резюмировать, рассказала Мио примерно следующее.

Асакура в прошлом были известной в Матида зажиточной семьей, но после внезапной смерти мужа Кимиё, Кодзо-сана, все пошло под откос. Постепенно накопления были потрачены, и пришлось распродать земли и ценные бумаги.