Ревизор: возвращение в СССР 36

– По линии «Знания», говоришь?

– Ну да. У меня только за последние недели этих лекций по городу прочитано, сейчас приблизительно скажу, сколько… За сорок штук. Где я только не был… Вот недавно с Юрием Яковлевым разговаривал в Вахтанговском театре после лекции. И там еще и Этуш был с Ульяновым.

– Автограф взял?

– Хотел, но несолидно как-то, когда ты лектор от «Знания», бумажки совать на подпись.

Я прекрасно понимал, что все эти вопросы по поводу «Знания» и актёров Мещеряков задаёт сугубо, чтобы иметь время подумать о том, что я ему сообщил. У КГБ в СССР репутация свирепая. Его боятся даже тогда, когда нет оснований бояться. А есть ли у Мещерякова основания бояться КГБ? Ох, да…

– И еще у меня есть наградное ружьё от МВД. – продолжил я. – Но в ОБХСС я тоже не стучу… А, забыл, ещё и часы наградные есть от милиции. Но их я скоро отдам, они ко мне по ошибке попали.

– Вот удивительный ты парень, Паша! – засмеялся Мещеряков, – как выдашь что-то, хоть стой, хоть падай! Ружье-то за что?

– Да за ту банду, что монеты поддельные золотые чеканила, помните же, как досье на нее по согласованию с Захаровым мне передали, – охотно пояснил я, видя, что вроде, Мещеряков все же нормально принял мое объяснение по КГБ, – взяли их с поличным. Но ружьё, я думаю, мне, скорее всего, дали по блату, потому что я хорошо генерала МВД знаю, с которым особенности расследования этого дела согласовывал. Ну, вы понимаете, какие именно, чтобы Шестинского не потревожили, что слишком много лишнего про нас знает. Он отец моего однокурсника.

– Ну, с учетом этого, согласен, никакого резона тебе даже теоретически нет в КГБ стучать, – согласился Мещеряков, – хотел бы слить нас, слил бы генералу МВД, раз ты такие договорённости с ним крутишь. Так, а по часам… Что это за наградные часы, которые ты почему-то отдашь?

Рассказал ему историю про визит Тимура в столицу и спасённого им человека. И почему он сам не мог принять награду.

Мещеряков посмеялся. Потом сказал:

– Спасибо. Знал бы ты, какой у меня был напряженный июль… Вот сейчас послушал тебя и впервые расслабился за месяц…

Сочувственно покивал ему. Помнил, как Захаров тогда на него набросился, когда узнал, что Дружинина к нам преспокойно устроилась работать. И похоже, что-то ещё у них там было непростое. Похоже, этот компромат на Дружинину не так и просто достался Мещерякову. Всё же жаль, что не узнать подробностей…

Приехали в Городню в самую жару. Прораб уже нас ждал. Крепко пожал нам руки. И сразу повёл нас показывать объект. Понимает, что мы по времени ограничены, и нечего нас простой болтовнёй отвлекать от дела.

Мне понравилось то, что я увидел. Весь фундамент, включая наши тайные ячейки, был перекрыт плитами. Кое-где уже начали и стены возводить из красного кирпича. Это я настоял на красном кирпиче вместо белого силикатного. И смотрится намного красивее, и стоит здание гарантированно дольше. Конечно, и здание из белого силикатного кирпича теоретически может сотню лет простоять, при благоприятных погодных условиях. Но хорошо построенное здание из качественного красного кирпича может и полтысячи лет простоять… Но обошлось нам это, конечно, дороже.

– Как видите, с фундаментом всё уже закончено, – сказал прораб, – гидроизоляцию сделали на совесть, не переживайте, река всё же близко. Внутри сыро точно не будет.

– Ну что, мне все нравится! – сказал мне Мешеряков, – шустро работают эти вьетнамцы, надо признать. Погляди, вон с той стороны уже половину этажа отгрохали.

– А что по срокам, когда коробка здания музея будет полностью готова? – спросил я прораба.

– К сентябрю подведем под крышу. Затем сама крыша, формат у нее непростой, башенки все же эти, так что это дело может затянуться. Ну и утеплением займёмся. Потом начнём коммуникации прокладывать. И воду, и отопление, и электричество.

– Утеплять чем планируете?

– Минвата. Сам чердак холодный будет, положим двадцать сантиметров в насыпку на бетонные плиты перекрытия.

– Рубероид подстелите под минвату?

– И гидроизоляцию плит проведем. А то мало ли крыша протечет, а тут все же музей, экспонаты не должны пострадать.

– Крышу из чего делаем? Из черепицы, как я просил?

– Может, все же шифер? Знаете, наверное, что черепичные заводы массово на шифер переориентировали…

– Не все, надеюсь?

– Говорят, на Украине и в Прибалтике что-то еще осталось… Но там ваша помощь нужна, чтобы ее раздобыть. Ну и класть ее не так и просто. Обрешетка мощная нужна…

– Зато один раз грамотно положил, и до середины двадцать первого века ремонт делать не нужно. А скажите, сколько ваш шифер пролежит? Не говоря о том, как быстро внешний вид здания изменится в худшую сторону. Уже лет через пять этот шифер местами выцветет, еще и красить его придется, чтобы здание нормально выглядело. Так что только черепица. А где взять – будем искать.

– Смотрю, серьёзно ты за стройку взялся, – сказал Мещеряков, усмехнувшись, когда прораб отошел в сторону, приметив что-то в кладке стен, что требовало коррекции.

– Ну да, если уж мы строим здание, похожее на древний замок, то какой шифер? А тут – красный кирпич, желтая черепица. Красиво будет. Аутентично. Люди будут в музей приезжать не только чтобы на экспонаты посмотреть, но и чтобы на фоне красивого здания сфотографироваться. А раз уж приехали, то и в музей уже зайдёт большинство. Будет на что ему предметы в коллекцию докупать. Пусть даже десять копеек с каждого посетителя брать – уже какая-то сумма будет накапливаться, нам меньше выделять нужно будет по линии «Полета».

Побродили немного еще, осмотрелись. Было жарко, но вдруг вначале солнышко облаками затянуло, а потом и дождик начал накрапывать. Мы с Мещеряковым довольно переглянулись – по такой погоде в Москву всяко удобнее возвращаться, чем по солнцепёку ехать.

Так что быстренько пробежались по другим вопросам с вернувшимся к нам прорабом, а то мало ли погода снова улучшиться вздумает. Он доложил, что визит Захарова дал нужные результаты. Никаких перебоев ни с чем, что производится в радиусе сотни километров, у нас нет. Все местное начальство очень предупредительно. На любые жалобы реагируют немедленно и заменяют бракованные стройматериалы быстро и без единой встречной жалобы. Но и нужды в этом большой нет – в целом, качество поставок намного выше того, к чему он привык на других объектах, что раньше вел.

– Ну, не стройка, а прямо идиллия! – довольно сказал Мещеряков.

– Это да, правильно тогда сделали, что попросили Захарова сюда приехать, – согласно кивнул я.

Хотели уже прощаться с прорабом, но оказалось, что по его распоряжению для нас в одной из бытовок уже стол накрыли. Глянули на небо – облака все больше мрачнели, не должно распогодиться до вечера. Успокоившись по этому поводу, решили посидеть, перекусить. Мещеряков сам не пил, а мне водочки попытался налить. Мол, ты не за рулём, тебе можно. Но я не стал. И не хочется, если честно, и знаю я, как оно потом бывает. Посмотрит Мещеряков, как я пью водку, посмотрит, да и решит, что ему тоже не повредит накатить стопочку-другую. А мне неохота возвращаться в Москву с водителем под хмельком.

Ну а прораб, раз мы не пьем, тоже пить не стал. Наверное, заподозрил, что мы его проверяем. И если бахнет хоть стопочку, то потом в Москву доложат, что он тут пьет в рабочее время. Зачем ему это, мало ли мы еще такие объекты потом подкинем, на которых работать в свое удовольствие? Что я, не понимаю, что ли, как здорово ему работать, когда все стройматериалы доставляют по первому требованию, и не надо везде разъезжать, ругаться и уговаривать поставить то, без чего дальше строить невозможно? Да и денег он получит намного сверх того, что ему обычно положено. Так что ему выгодно нас держаться и производить во время редких проверок самое выгодное на нас впечатление.

Глава 4

***

Городня

Поехали обратно в Москву из Городни сразу после сытного обеда. Накрапывал мелкий освежающий дождь. Проехали снова минут пятнадцать в тишине, я даже чуть не задремал, а потом Мещеряков возьми и спроси меня внезапно:

– А ты какие лекции для КГБ читаешь? Или это секрет и сказать не можешь?

– Почему не могу? Я же ничего не подписывал. Так что вполне могу. – начал отвечать я, и расслабленно зевнул. – Самая последняя была пару дней назад по ситуации в Чили. Там как раз была попытка военного мятежа, вот товарищи и захотели узнать, что я думаю по этому поводу. Устоит ли социализм в Чили, или Альенде обречён…

А Мещеряков хорош, ловушку, понимаешь, грамотно для меня организовал. Сиди я на подписке, конечно же, замялся бы с ответом. Ведь если подписался, то всё, язык распускать нельзя о своих делах с комитетом. Проболтаешься про что угодно, связанное с КГБ, узнают они об этом и сядешь надолго. Да еще и молодец такой, Юрьич, момент удачно выбрал, когда я дремать начал… Вот что значит большой опыт допросов в милиции. Умеют там колоть людей…

– Я не понимаю, Паша, если честно. Что ты можешь знать в восемнадцать лет про Чили и Альенде, что может этих товарищей заинтересовать? – спросил он в развитие темы.

– Ну, это тот же вопрос, что можно мне задать по поводу той модернизации предприятий, которую я провожу для нашей группировки. – засмеялся я, – что может восемнадцатилетний пацан предложить толкового? А ведь практически на каждом заседании Захаров меня хвалит за то, что я предлагаю. А сколько уже всего сделано?

– Уел! – засмеялся Мещеряков.

– Я так понял, что гэбэшникам интересно сравнить свою точку зрения с той точкой, что родилась в моей голове совершенно независимо от их источников информации. У них там, наверное, всякие шпионы за рубежом работают и притаскивают какую-то секретную информацию. А у меня просто то, что доступно при визитах в спецхран и мои методы анализа информации. И вот сравнивая сказанное мной со своими размышлениями по этому поводу они, возможно, получают что-то для себя значимое. Раз зовут меня раз за разом выступать снова и снова.

Я совсем не жалел о том, что рассказал о своих лекциях для КГБ Мещерякову. Жаль, что раньше не сообразил, но совершенно однозначно – это разумный поступок. Раньше или позже меня заметят входящим на Лубянку или выходящим из неё. Это только кажется, что Москва большая. А когда не надо кого-то встретить, как раз его и встретишь. Члены нашей группировки сплошь на личных или служебных машинах катаются по всему городу, и в центре бывают тоже очень часто. Так что шансы, что кто-то из них будет проезжать мимо Лубянки в тот момент, когда я вхожу или выхожу, совершенно не иллюзорны.

А теперь я подстраховался. Заметит кто-то из них меня там, перепугается, побежит, естественно, к Мещерякову. А тот спокойно скажет, а что вы так переживаете, уважаемый? Я давно в курсе, Ивлев там лекции читает для гэбэшников, ничего особенного, он их по всему городу читает. Ну и к риску, если бы я продолжил молчать, относится и очень большая возможность спалиться из-за слежки, что Мещеряков периодически по моей же инициативе за мной должен устраивать…

– Ну и что ты там сказал им про Альенде? Мне и самому любопытно… – спросил меня он.

Это верно, кажется, весь Советский Союз обсуждает, что там творится у Альендо и у Кастро. Переживает народ за лидеров Чили и Кубы. Начиная с молодёжи и заканчивая стариками. Никто не поймёт мужика, который не в курсе этой темы. Так что охотно верю, что Мещерякову и в самом деле интересно.

– Сказал, что плохи дела у Альендо. Несколько месяцев, и в Чили к власти вернутся капиталисты.

– Да ну! – удивился Мещеряков. – То есть ты почитал там в своём спецхране какие-то статейки и пришёл к такому выводу?

– Тут все сложнее. Я учитываю множество факторов. И политических, и экономических, и культурных. Смотрю, как прежде в истории складывалось в схожих ситуациях. Полностью схожих ситуаций не бывает, конечно, но достаточно похожую всегда можно найти. – вдохновенно начал сочинять я.

– Ну ты даешь, Павел! – покачал он головой, – смотри, не разменивайся на мелочи – большим человеком тогда со временем сможешь стать…

– Я лучше возьму деньгами, – улыбнулся ему я.

– И это правильно, Паша! Чем выше взлетаешь, тем больше всякого говна, поверь старому менту. Человек тебе улыбается искренне так, а тебе уже сообщили, что он тебя по-тихому подсиживает. А то и не по-тихому, хочет тебя со скандалом вышвырнуть, чтобы занять твое место. А ведь и не понять по его внешнему виду, он столько лет врет, что это уже как дыхание, совершенно естественный процесс. Даже какой-то азарт у некоторых подставить того, кто им сдуру доверился… И следить потом с восторгом, как он вниз катится, ребрами ступеньки пересчитывая…

Хорошо сказал, правильно. Мое впечатление от работы в рынке в двадцать первом веке было аналогичным. Вот тебе, казалось бы, и кардинальная разница двух систем, плановой и рыночной. Это не важно, главное, что некоторые прожженные карьеристы и сейчас, и в будущем, ради своей карьеры пойдут по трупам…

И судя по отчетливо заметным в этих рассуждениях эмоциям, ушел из органов Мещеряков, вполне может быть, не совсем по своей воле. Выжили его…

***

Москва, Кремль

Ильдар был весьма обнадежен идеей того расследования, что предложил ему Ивлев. Самим им ничего подобного из поступающих им писем добыть не удалось. Все же Советский комитет защиты мира – организация достаточно специфическая, и с жалобами в нее обычно не пишут. А ему уже намекали, что зампред Камолов, с благословения которого была создана Группа молодёжного общественного контроля, недоволен ее длительным бездействием.

Так что, информацию по хищениям под покровом ночи с мясокомбината в Клине, нужно было использовать в любом случае. Даже если не получится и все это бред какого-то не совсем нормального гражданина – винить его Камолову будет не в чем. Получили сигнал, отработали. Ключевое слово – отработали. Не маялись бездельем! А уж если все указанное в письме удастся подтвердить… То можно смело уходить в отпуск, не боясь после выхода из него обнаружить, что группа расформирована. Или, ещё хуже, руководство ей забрали у него и передали кому-то другому. Это было бы совсем ужасно для его карьеры в рамках Верховного Совета. Тут очень жёсткая конкуренция. Такой промах ему никто не забудет. Проще будет перевестись на работу куда-нибудь в другую организацию и начать всё заново.

Но делать этого не хотелось. Работать в Кремле – это мечта каждого советского карьериста. Это корочки, которые открывают перед тобой любые двери. Это друзья, которые смотрят на тебя теперь почтительно снизу вверх. Ну и множество возможностей хорошо обеспечить себя в материальном плане… Квартиру, к примеру, да в кирпичном доме, он получил на третий год работы здесь… А в очередь на машину он не вставал по одной простой причине – она здесь подходит так быстро, что нужно располагать деньгами на покупку. Он хотел «жигули», а они стоили недёшево.

Так что Ильдар времени даром не терял. Прежде всего сходил к Трубникову. Раз он собирается задействовать в этом деле комсомольцев, а он собирается, то благословение комсорга получить необходимо. Дело непростое, так что лучше подстраховаться. В случае каких-то проблем с его парнями уже не он один будет виноват…

Юрий Васильевич с негодованием ознакомился с фактами хищения государственной социалистической собственности на Клинском мясокомбинате. И выразил всемерную готовность со стороны ленинского комсомола оказать необходимое содействие Ильдару.

Уже вместе с ним они пошли к парторгу Семерову. Сергей Валерьевич тоже расстроился из-за летающих по воздуху полутуш свиней. Взял несколько часов на ознакомление с делом, потом перезвонил и сказал, что записал их всех на приём к зампреду Камолову.

И вот они, притихнув, сидят втроем напротив Игнатия Федоровича, который читает письмо от возмущённого гражданина. Когда Камолов поднял на них глаза, выглядел он страшно. Зампред был в ярости, огромные кулаки были сжаты, лоб в морщинах. Ильдар мысленно велел себе запомнить, что надо постараться никогда не становиться причиной гнева Камолова. Какое счастье, что сейчас он злится на похитителей мяса, а не на них.

– Мерзавцы! – дал краткое резюме прочитанному зампред Верховного Совета, – в магазинах на прилавках пусто, а на базарах по двойной цене все завалено. Вот вам и простое объяснение. Да, это прекрасное дело для нашей группы молодежного общественного контроля. Молодец, Ильдар Ринатович, что не прошел мимо.

Валиев, польщённый похвалой, совсем не счел нужным упоминать, что это дело раздобыл для него Павел Ивлев. Ивлев потом в «Труд» статью напишет по итогам моего расследования, да еще и гонорар за нее получит, – подумал он, – вполне достаточное вознаграждение. Ведь он с ними отказался ехать. Тем более нет нужды его упоминать.

Камолов, тем временем, продолжил:

– Одним вам туда ехать нельзя. Я позвоню сейчас знакомому генералу, вам выделят группу из МВД в сопровождение. Они и будут задерживать расхитителей, если информация подтвердится. Ваша задача присутствовать и фиксировать все происходящее. Заслушаем потом вас на заседании парткома. И это, Ильдар Ринатович, следи за своими пацанами. Они молодые, горячие, как бы впереди милиции вязать не бросились этих преступников. Это ни к чему.

– Конечно, Игнатий Фёдорович, я прослежу, – поспешил сказать Ильдар.

Выходили они из приемной воодушевленные.

– Поехать, что ли, с вами, тряхнуть стариной? – задумчиво сказал Семеров, – а и поеду!

Комсоргу не оставалось ничего другого, как тоже напроситься на совместную поездку по примеру парторга. Планировал ли он это сделать до решения Семерова, или нет. Потому как партия сказала «надо», а комсомол…

Ильдар неприязненно посмотрел в удаляющиеся спины парторга и секретаря комитета ВЛКСМ. Как увидели реакцию Камолова, сразу сообразили, что на этом деле можно престиж свой поднять в Верховном Совете. Халявщики! Это должно было быть только мое дело! А теперь, получается, придется делить лавры с ними…

***

Венесуэла, Каракас

Переговоры с коммерческим директором «Bolsa real» длились долго. Потом был торжественный обед в их честь. Наконец, они оказались снова в своем номере, на сегодня с делами было покончено. Диана задумчиво спросила мужа:

– Слушай, я не поняла. Этот же Фидель Луго главный у них самый?

– Все верно, – согласился Фирдаус, – он президент компании. А может и владелец. Типа моего отца в «Роза Росса».

– Так а чего тогда он с нами только о всякой ерунде говорил, типа зоопарков, в основном, а как до переговоров по сотрудничеству дошло, тут же и сбежал, оставив вместо себя зама?

– А, ну это просто. – понял, что удивило супругу, Фирдаус, – это вопрос престижа и уважения. Правила бизнес-этикета. Приехал бы на переговоры сам Тарек, у него бы выхода не было, он бы сидел на этих переговорах вместе со своим замом. Но мы же не владельцы компании, а только ее представители. Значит, ему не по статусу с нами переговоры вести. То, что пришел, поболтал о том, о сем – это уже достаточное к нам уважение. Мог бы и без этого обойтись, но в знак доброй воли и желания совершить сделку он поступил именно так.

– Слушай, а почему ты считаешь, что это нормально? – возмутилась Диана, – получается, что мы ему рожей не вышли с ним серьезные дела обсуждать?

– Ну почему сразу рожей? – озадачился подходом Дианы Фирдаус, – нормально у нас все с этим, в особенности у тебя. Я же говорю, это вопрос престижа крупного руководителя. Он может только с равным серьёзные дела обсуждать, или у него престиж упадет.

– Не понимаю я этого, – покачала головой Диана, – почему его престиж уменьшится, если он с нами несколько часов посидит…

Фирдаус был в растерянности. Ему очень сейчас не хватало рядом Павла Ивлева. Тот как-то умудрялся сложные темы по рыночной экономике Диане объяснять так, что она сразу понимала. А у него вот как-то не выходит, и все тут. Но ладно, он попытался еще раз.

– Ну смотри. Вот, к примеру, представь, что в СССР приедет не главный лидер какой-то страны, а его представитель. Представляешь, как это будет выглядеть, если вести переговоры с ним будет лично Брежнев? Что будет с уважением к нему со стороны советских граждан? Они же обязательно спросят, почему не приехал самый главный общаться с нашим самым главным, верно?

– Да нормально советские граждане отреагируют. Гостеприимство для нас важнее этого вашего бизнес-этикета. И я, к тому же, много раз читала в газетах о таких визитах, когда не самые главные приезжают иностранные лидеры, а их представители. И Брежнев их вполне себе принимал, представляешь?

Отчаявшись что-то объяснить Диане, и разочаровавшись в своем педагогическом таланте, Фирдаус просто махнул рукой и сказал:

– Слушай, я не знаю еще как объяснить. Давай, когда в Москву вернемся, ты своего брата спросишь об этом, ладно?

После чего пошел звонить отцу, докладывать о ходе переговоров.

Связь с Европой, как и предупреждали, была не очень хорошей. Звук то и дело пропадал. Но Фирдаус все же, пользуясь моментами, когда слышно было хорошо, рассказал о ходе переговоров и попросил дальнейших инструкций.

– Говоришь, у них свой кожевенный завод в Сан-Кристобале? Не знаю, где это, посмотри на карте. А еще лучше попросите, чтобы вас туда отвезли. – велел Тарек.

– А зачем? – громко спросила прямо с дивана Диана, и Тарек ее услышал.

– Посмотрите там качество кожи. Ознакомитесь с ценами. Если цены и качество хороши, будем обсуждать с ними дополнительно поставки для нашего производства в Европе.

– Но я ничего не понимаю в качестве кожи, – растерянно сказал Фирдаус отцу. – Нам надо было брать технолога с собой…

– Попросишь Диану, она глянет, женщины из-за того, что ходят с кожаными сумочками, прекрасно разбираются в качестве кожи. И попросишь их нарезать образцы каждого вида кожи, привезешь, их посмотрит наш технолог.

Связь снова ухудшилась настолько, что пришлось свернуть разговор.

Фирдаус положил трубку и грустно посмотрел на Диану.

– Кажется, нам придется еще лететь и в этот Сан-Кристобаль. Я спущусь вниз, попрошу у портье карту. Надо хоть глянуть, где это вообще находится в этой стране.

Диана в ответ скорчила ему страшную рожу. Ей что-то уже начало надоедать заниматься бизнесом. Плюнуть на все это дело и попроситься в кадровые офицеры КГБ, что ли? Она не сомневалась, что ее возьмут. Уж после того, что она сделала для комитета в Италии так точно. Кому угодно Андропов почетные грамоты не раздает. Но, блин, тогда явно придется расставаться с Фирдаусом. Он капиталист, он не поймет. Блин, а она его любит. Нет, все же придется оставаться пока в бизнесменах…

***

Москва

Николай Васильевич Перепельцев, британский шпион в СССР, готовился к очень важной встрече.

Он сам в свое время вышел на британскую разведку. Когда были на экскурсии в Манчестере, он отправил на почтовый адрес МИД Великобритании письмо с просьбой наладить для него связь с британской разведкой. Сначала нашел адрес МИДа, а потом и письмо отправил. Купить конверт с марками оказалось вообще легко, он заявил, что хочет отправить письмо своей супруге в СССР, вложив туда открытку с видами Лондонского моста. Почему бы и нет, вполне законное желание советского гражданина. Перепельцев специально долго приставал к сопровождавшему их в роли переводчика сотруднику КГБ, прося уточнить, где конкретно они были на экскурсии, чтобы указать все эти места якобы в письме жене. Так ему надоел, что тот стал избегать его. Чего он и добивался.

Так что все меры предосторожности, что предприняли при вывозе группы за рубеж, чтобы избежать такого варианта развития событий, были насмарку. Он с презрением думал о КГБ – они считали, что если советских граждан заставить ходить группой, а ночевать в каютах теплохода, на котором и приплыли на экскурсию, то ни один из них не придумает, как предать свою родину? Какая наивность!

Не раз, правда, мелькала тогда мысль вообще отстать от группы и остаться в Британии. Но он преодолел это желание. На что он будет тут жить? Он даже языка не знает. Пригласят его на это их «BBC» выступить, для газет пару интервью возьмут, а дальше напрочь забудут. И что он будет делать в возрасте сорока пяти лет, пароходы в доках разгружать? Нет, искусству много работать за маленькую зарплату он и в СССР овладел в совершенстве.

Значит, нужно несколько лет поработать на британскую разведку, оставаясь в СССР. Передавать им информацию, до которой дотянется на своем рабочем месте, накопить сотню тысяч фунтов на счету в британском банке. А потом они ему помогут сбежать из СССР на Запад. И вот тогда уже, с солидным счетом в банке, он будет жить там важным господином. Да, ради такого стоит рискнуть…

Британцы вышли на него в Москве только через месяц. Вначале осторожничали, не совсем доверяя. Но когда он, пользуясь переданным ему крохотным фотоаппаратом, стал им сотнями передавать микрофильмы с документами с грифом для служебного пользования, появилось и доверие. И сумма на его счете в Лондоне стала стремительно расти.