Чай со здоровьем или Плюшки по-средиземноморски

Дарья Никулина

Чай со здоровьем или Плюшки по-средиземноморски

Предисловие.

Привет! Будем знакомы. Меня зовут Дарья, и я – нутрициолог. Подозреваю, что в анналы истории своей семьи я войду как Дарья, изменившая традицию семейного питания.

Моя история началась в большом, красивом и холодном сибирском городе Тюмень. Наша семья ничем не отличалась от сотен и тысяч других, живущих в огромном Советском Союзе. Папа и мама работали. Я на заре своей жизни ходила в детский садик. У-у-у, эта манная каша с комочками и кипяченое молоко с пенками! Кого еще передернуло от воспоминаний?

Как и у любой советской семьи у нас на столе были бутерброды с маслом и сыром на завтрак, щи-борщи на обед и жареная картошечка с котлетками на ужин. Все праздники сопровождались неизменным зимним салатом или, как его еще называют, оливье, и царицей стола – селедкой под шубой. Кстати, мы все ели с хлебом. Даже макароны! Думаю, что все, кто старше двадцати пяти, сейчас узнали мамино-папины пищевые привычки и ощутили послевкусие привычных блюд. Впрочем, прижились они в наших семьях еще раньше. Пришли вместе с продразверсткой, Великой Отечественной войной, дефицитом 80-х и безденежьем 90-х.

Каждое лето я из суровой Сибири отправлялась в благодатное солнечное Поволжье к бабушке с дедушкой. Здесь было абсолютно все, что нужно для здоровья хилому северному ребенку. Кроме жаркого солнца, бесконечной глади играющей бликами Волги и горячего песка, для маленькой бледненькой меня всегда было бесконечное множество вкусностей. От целого дерева спелой вишни до такого же дерева, усеянного ароматными абрикосами. Мы с соседской детворой радостно обдирали как растущие прямо на улице фруктовые и ягодные деревья, так и не гнушались влезть на чей-нибудь забор за сладким тутовником. Он-то нас и сдавал взрослым, предательски окрашивая все, на что попадал! Тем не менее, мы считали за лучшее перекусить ягодами с пары-тройки кустов, но не быть «загнанными» домой на ужин.

А ведь дома бабушка старалась от всей души, выставляя на стол все, что есть. У нас любую трапезу в любое время дня было принято заканчивать особым волжским десертом – арбузом или дыней. Сладкие сахарные плоды здесь росли, да и продолжают расти и сейчас, на огромных бахчах. Помню эти поля, уходящие за горизонт, поблескивающие полосатыми боками. Пятилетняя я жмурилась от удовольствия, лопая за обе щеки красную мякоть, уляпываясь сладким соком от бровей до разбитых коленок. Бабушка с умилением наблюдала за мной, подперев щеку рукой. Для нее, пережившей ссылку, голод войны и послевоенных лет, ежегодный тяжкий труд в борьбе за урожай на дачном участке, именно изобилие еды на столе равнялось любви и заботе. Любовь была в ее блинчиках со сгущенкой и бесконечных рядах банок с консервацией, которые мы в августе увозили в Тюмень. Забота скрывалась в сладком морсе из воды с ягодным вареньем и огромных бутербродах, которые она собирала нам с дедом на рыбалку.

Кстати, рыбалка! Дедушка мой – настоящий казак, между прочим – был заядлым рыбаком. Для него этот процесс был не просто увлечением. Это одновременно азарт и релакс, общение и приключения (до сих пор вспоминаю, как мы попали в милицию за стерлядку!), и, конечно же, гастрономическое удовольствие. Согласитесь, было бы странно все лето проводить на великой русской реке и совсем не есть рыбы. Благодаря деду она появлялась у нас на столе несколько раз в неделю, и была, как я сейчас понимаю, самым полезным продуктом из того, что мы тогда ели. Нет. Не так. Все продукты были полезными, но готовились с таким количеством соли, сахара и специй, что вся их практическая польза просто сводилась на нет.

Шикарную наваристую бабушкину уху я помню до сих пор, даже могу мысленно воспроизвести ее вкус в мельчайших подробностях. Густой бульон с кусочками белой рыбы, разваристой картошкой, перьями лука и рубленым укропом…

А копченый сом! Вы когда-нибудь пробовали копченого сома? В Тюмени родители приглашали друзей специально на это блюдо. Это была наша волжская гордость! Казалось, что на его запах к нам слеталась половина города.

Другая половина города неизменно приходила на папино фирменное праздничное блюдо – солянку! Удивительная по своим ингредиентам. Из классического супа в ней остались только копчености и оливки. Дальше туда шло все по настроению, вплоть до сочетания варенья и аджики для «особого вкуса». При этом папина «интуитивная готовка» всегда превращалась в нечто изумительное. Солянка была наваристой, жирной, с большим количеством специй и оттенков вкуса!

Неудивительно, что вернувшись однажды с каникул, я обнаружила, что школьная форма мне мала. Впрочем, как и вся остальная одежда. Так я получила свое первое школьное прозвище – Пончик, с которым мне пришлось жить лет до пятнадцати. Приятного, прямо скажем, мало. Родители мои не особо обращали внимание на то, что мне с таким весом достаточно сложно приходится в школе. Я просто была «в папу», который тоже страдал от избыточного веса. Нам бы еще тогда задуматься, что это сигнал о проблемах со здоровьем, но в то время в народе такого понятия как «правильное питание» не существовало.

К моим пятнадцати-шестнадцати годам метаболизм молодого организма таки справился без усилий с моей стороны с последствиями традиций семейного питания, и я стала вполне стройной девушкой, оставив позади обидное «Пончик».

Мой папа же на фоне крайне стрессовой работы, колоссального чувства ответственности, эмоционального напряжения и, как следствие, обильного питания, когда нервы просто «заедают», продолжил полнеть. Все вместе это привело его к сахарному диабету второго типа. Для нас тогда само это слово «диабет» прозвучало как приговор. Наверное, тогда я испугалась впервые. Не за себя. За любимого человека, которому нужно помочь, а я не знаю, как. Меня охватило чувство острой беспомощности. Чувство, испытывать которое мне не хочется больше никогда.

Изучив все, что только возможно, и разобравшись с тем, что такое диабет второго типа, а это диабет приобретенный, папа принял волевое решение. Диета. Диета, которую он соблюдал в течение двадцати лет. Такое может сделать только человек с железной волей. Здесь я хочу немного прервать нить повествования и все-таки рассказать немного больше о диабете. Тот, который получил себе мой папа, развивается у человека из-за определенного образа жизни и питания. Постоянный стресс же послужил основным фактором появления диабета.

Что это такое и чем грозит постараюсь объяснить человеческим, а не медицинским языком. Итак, сахарный диабет второго типа – это когда клетки тканей организма перестают реагировать на инсулин. Он у нас вырабатывается в поджелудочной железе и успешно борется с избытком сахара, приводя его в норму после каждого приема пищи. При таком типе диабета инсулин продолжает вырабатываться, но наш организм его как бы не замечает. При этом он может быть повышенным, пониженным или находиться в норме, клеткам становится все равно. Такое состояние клеток организма называется инсулинорезистентность. У здорового человека молекула инсулина помогает глюкозе пройти внутрь клетки, а у диабетика клетка не принимает ее, а ведь это основной источник энергии. В результате поджелудочная железа, реагируя на высокий уровень сахара, который остается в крови, перестает выделять инсулин. Избыток глюкозы – она же перестает усваиваться клетками – приводит к повреждению внутренних органов и систем организма. Грубо говоря, сахар постепенно разрушает нас изнутри и, если вовремя не принять меры, не узнать о болезни, то результат будет плачевный.

Улучшить качество жизни диабетика с таким типом может строгая диета и смена образа жизни. Как альтернатива ей – пожизненные уколы инсулина.

Папа «на игле» сидеть не пожелал. Поэтому выбрал для себя полное отсутствие сладкого, полное отсутствие перекусов и вообще полное отсутствие углеводов. Представьте, насколько это тяжело! Особенно для человека, который любит поесть…

К сожалению, мне досталась папина генетика без папиной воли. Поэтому, когда страх за него немного выпустил меня из своих острых когтей, я, как ни в чем не бывало, продолжила питаться так же, как привыкла за годы вся моя семья.

Следующий звоночек от своего организма я получила, будучи беременной и набрав за девять месяцев 35 килограммов. Я знаю, что при беременности такое бывает и потом достаточно быстро приходит в норму. Мои же килограммы, покинувшие меня после рождения дочки и интенсивных занятий спортом, неизменно возвращались, стоило только чуть расслабиться. Впрочем, неудивительно, учитывая, что любимыми диетами для меня тогда были голодовка, «пять дней на гречке» и «не есть после шести». Знакомо? Признавайтесь, кто еще так издевался над собой?!

Сначала меня, как любую женщину, беспокоил лишь вес, потом до меня (да-да, как до жирафа) дошло, что вес – лишь следствие. Тогда я как юрист, то есть человек, который привык работать с большими объемами информации и анализировать их, решила применить профессиональный подход к личной проблеме. Сейчас меня уже больше заботило здоровье, потому что к 30-ти годам у меня появилась постоянная одышка и болезненность, я простужалась буквально от каждого дуновения ветерка. Я стала проводить анализ семейного питания, обратилась к медицинской литературе, чтобы понять, что именно происходит в моем организме. Я сдала анализ на инсулин, и тот закономерно оказался повышенным. Тогда я зарылась еще глубже, стала читать соответствующие паблики в соцсетях и узнала, что преддиабет, он же инсулинорезистентность, врачи считают бичом XXI века. Ведь им в наше время могут болеть даже дети. А ведь все «благодаря» питанию.

Хорошенько напугав себя прочитанным в массмедиа, я отправилась в гастрономический отдел ближайшего магазина проводить собственное исследование и проверять информацию. Того самого магазина, где каждый день покупала продукты для себя и своей семьи. Здесь, сравнив прочитанное и увиденное, я начала подозрительно посматривать даже на готовую куриную грудку под помидорными дольками. А сколько сахара в привычных детских сухих завтраках? Не-не-не. Завтракать, как и обедать, и ужинать, мне совершенно перехотелось.

«Так, Дарья, включаем мозг и слушаем советы умных людей!» – пришлось одернуть мне себя, потому что перспектива голодовки меня тоже не устраивала.

В магазине, как и в любимых жителями больших городов фаст-фудах, в изобилии предлагаются нездоровые и уже глубоко переработанные продукты, которые по количеству быстрых углеводов на 100 грамм могли бы побить мировые рекорды, если бы такие соревнования кто-то проводил. Именно они нарушают все обменные процессы в нашем организме, что приводит в итоге не только к преддиабету, но и к другим заболеваниям.

Посещение магазина поставило передо мной важнейший вопрос: что же можно есть? К счастью, информации в интернете на эту тему было предостаточно. Я, как любой новичок, с радостью кинулась сворачивать горы и собирать все шишки, характерные для заправского неофита. Так, например, я исключила из своей жизни сахар и перешла на сироп агавы и топинамбура, курагу и изюм. Я же не знала, что многие сухофрукты вымачиваются в сахарном сиропе! Хорошо, что тема питания стала для меня одной из центральных, и я систематически пополняла свои знания.

При этом, имея перед глазами пример моего папы и его железной дисциплины в диете, я понимала, что вот так не смогу. Что хочу кушать вкусно и при этом правильно, без ущерба для своего здоровья. Тогда я начала с самого начала. То есть с детства и завтраков. Помните, из чего состоит завтрак в садике? Каша с маслом, стакан молока и булка с сахаром. Вкусно? Вроде бы. Полезно? Точно нет! Я начала менять свое питание и питание своего ребенка. Для меня оказались важны три вещи:

а) полезно;

б) вкусно;

в) визуально привычно.

Последний пункт исполнялся скорее для дочки, а не для меня. Почему? Попробуйте накормить пятилетку, уже на все имеющую свое мнение, семенами чиа! Я бы на это посмотрела! Не любите такие концерты? Поэтому поделюсь рецептом!

Одним из любимых блюд на завтрак у нас стали ПП-ватрушки. Их я наловчилась готовить с вечера.

Для теста нужно: 60 гр. творога, одно куриное яйцо, 40 гр. цельнозерновой муки, которую можно заменить на рисовую, кукурузную или люпиновую, и стевия для сладости. Все ингредиенты замешиваем и делим получившееся тесто на пять равных частей. Формируем основу ватрушки, лучше всего влажными руками, с лункой внутри. В качестве начинки у нас 50 гр. йогурта или мягкого творога, а на бортики кладем орешки или миндальные лепестки. Выпекаем 20–25 минут в духовке при температуре 1800 °С. Вуаля! Вкусно и точно полезно, а, главное, ну ватрушки же! Почти как бабушкины.

Еще один «творожный» рецепт для тех, кто не любит возиться с тестом. Запеканка. В чашу блендера отправляем 50 гр. творога, одно куриное яйцо, 50 мл молока, 2 ст. л. рисовой муки или кукурузного крахмала, кстати, я люблю муку зеленой гречки – ее тоже можно, подсластитель по вкусу (берите стевию). Смешиваем, перекладываем в форму и отправляем в духовку на 30–35 минут при 1800 °С. Когда будет готово – смазываем примерно 2 ст. л. сметаны или греческого йогурта. Подаем со свежими или замороженными ягодами.

Знаю, что не все любят сладкие завтраки, поэтому для вас у меня припасен рецепт моих любимых лепешек со слабосоленой рыбкой. Берем обычный лаваш, около 60 гр., углеводы по утрам в нормальных количествах не страшны, мажем на него творожный сыр – 1 ст. л. достаточно. Сверху выкладываем листья салата и 80 гр. слабосоленой рыбы, той, которую любите. Сворачиваем в рулетик. Приятного аппетита!

Кстати, лепешки для этого рецепта можно приготовить и самостоятельно из псиллиума (это такая шелуха семян подорожника, сейчас даже в аптеках есть). Для нее берем 20 гр. псиллиума, 50 гр. нежирного кефира или йогурта, одно куриное яйцо, щепотку соли и соды. Все соединяем, перемешиваем и даем постоять. Тесто загустевает примерно через 7–10 минут. После этого влажными руками выкладываем его на коврик для выпечки и придаем форму лепешки толщиной в 5 мм. Выпекаем в разогретой до 1800 °С духовке примерно 20 минут. Они получаются хрустящими, приятного шоколадного цвета, а по вкусу напоминают ржаной хлеб. В сочетании с нежным вкусом рыбы и зелени – гастроудовольствие на завтрак.

Как только я изменила питание, пусть и совершая еще ошибки от недостатка знаний, сразу же заметила, как кардинально улучшилось мое самочувствие. Уже через несколько дней невооруженным взглядом стали видны и изменения во внешнем виде. И вот именно в тот момент я поняла, что мне необходимо учиться дальше. Учиться нормально питаться, учиться жить по-другому.

С этого начался мой путь от юриста в Тюмени к нутрициологу в Испании. Он таил, и продолжает таить в себе много подводных камней и трудностей, но приносит не меньше удовольствий и побед. Это моя история. История Дарьи-нутрициолога, которую я хочу вам рассказать.

Глава первая, познавательная. О том, что такое нутрициология, и с чем ее едят.

Блинчики. Они мне снились. Такие тоненькие, ажурные, сладко пахнущие ванилью, распространяющие вокруг себя соблазнительно-губительный аромат. Однажды приняв решение питаться правильно, я оставалась в уверенности, что это блюдо потеряно для меня безвозвратно.

Мой путь в нутрициологию начался именно с них. Но по порядку!

К тому моменту, когда я начала мечтать об ажурных блинах, мы с дочерью покинули морозную Сибирь и устроились в жаркой Испании. Дочь училась, а я была при ней. Конечно, я искала работу, находила, теряла, опять искала. Но как человек, который строил свою карьеру на ниве юриспруденции в России, здесь я оказалась профессионально не востребована. Поэтому поиск себя шел по всем направлениям. Спустя какое-то время я вынесла вердикт про новое место проживания: жить можно, пенсию проводить – отлично! И отправилась в Тюмень за родителями.

Папа – человек на подъем достаточно тяжелый, наотрез отказался покидать холодные края, а мама была готова «приехать-посмотреть». Так получилось, что приехала я в Сибирь из солнечной Испании на три зимних месяца, когда особо не поактивничаешь, по улице долго не погуляешь. В Испании я приучила себя много ходить, особенно по вечерам, когда уже все дела сделаны, а работы отработаны. В России это было достаточно сложно. Напоминаю, средняя температура в Тюмени зимой минус 200 °С. Поэтому все свои скучные зимние вечера я занималась тем, что изучала в соцсетях вопросы, которые меня занимали: похудение, метаболическое здоровье, углеводный обмен и прочие. Параллельно я занялась кулинарными экспериментами.

Итак, блинчики! Я их просто жаждала, но привычные продукты, которые входят в рецепт, мне были абсолютно противопоказаны. Вы же помните, что толчком к моему здоровому питанию стали инсулинорезистентность и нежелание заполучить себе диабет? Но как же без блинчиков! Тогда-то я и нашла такое слово как «нутрициология». Мне предлагалось «извращнуться» и приготовить ПП-блинчики. Такие, как мне мечталось, получились не с первого раза, но я упорная! Поэтому теперь таких рецептов у меня три. Естественно, делюсь.

Блинчики из чечевицы. Я предпочитаю красную. Замачиваем на ночь чечевицу в достаточном количестве воды (ее должно быть на 10 и больше сантиметров выше зерен), убираем в холодильник. Утром сливаем воду, добавляем немного свежей водички, яйцо, соль, если хотите сладкие блинчики – стевию по вкусу, пробиваем все в блендере. Консистенция теста должна быть как на обычные блины. Жарим тоненькие блинчики на кокосовом или масле гхи.

Можно подавать сладкий вариант с низкоуглеводной сгущенкой (о привычном и сладеньком я тоже расскажу) или соленые блинчики с любой начинкой – зелень, овощи, слабосоленая рыба, творожный сыр или запеченная курочка.

Когда у меня в первый раз получились те самые блинчики, восторгу не было предела. В тот момент я уверилась, что вот-вот нащупаю правильную дорогу своей жизни, что стою где-то совсем рядом с целью. Поэтому я продолжила свои изыскания с блинами и здоровыми продуктами.

Предлагаю вашему вниманию – блинчики из пшенки. Варим 150 гр. пшенки и даем ей остыть. В холодную кашу вбиваем одно яйцо, щепотку соли и стевию для сладости. Пробиваем в блендере. Получается достаточно густая масса. Вот ее-то и разбавляем кипятком до консистенции жидкого блинного теста. Придется еще раз пройтись блендером. Жарим так же на кокосовом или масле гхи.

Овсяноблин. Овсянка – штука полезная, а в таком виде еще и вкусная. Итак, берем 40–50 гр. овсяной муки (можно овсяные хлопья в кофемолке измельчить, как говорят англичане: «cheap&cheerful» – дешево и сердито), 70 мл молока, одно куриное яйцо, щепотку соли. Можно добавить какие-то интересные специи. Готовим так. В яйцо добавляем соль и специи, хорошенько перемешиваем. Вливаем молоко и снова перемешиваем. Добавляем овсяную муку и перемешиваем до однородного состояния. Масса должна получиться не слишком жидкой и не слишком густой. Выливаем тесто на антипригарную сковороду и жарим под закрытой крышкой до золотистой корочки с обеих сторон. Блин готов. В начинку можно положить все, что душе угодно. Я люблю добавить творожный сыр, помидоры и листья салата.

Блинчики можно готовить и из муки зеленой гречки, и из псиллиума. Внезапно оказалось, что вариантов развития событий, когда можно получить здоровое блюдо из, казалось бы, полностью нездорового – масса.

Мое кухонное колдовство, увенчавшееся успехом, только подстегнуло меня к поиску новой информации, и я наткнулась на блог одного доктора-невролога. Он оказался не просто неврологом, а очень крутым неврологом. У него было очень много информации о том, что множество проблем со здоровьем возникает именно от стресса, углеводов, избытка сахара. Тогда я решилась пройти у него маленькие такие краткосрочные «курсики», которые бы все эти вопросы прояснили. Длились они всего две недели, но были настолько интересны, что я впитывала информацию, как губка. Ложилась спать и просыпалась, обдумывая полученные сведения и анализируя их. Тем более, что врач был настоящий, с академическим медицинским образованием. Он грамотно и понятно рассказывал о том, что меня так волновало в последние годы.

В этот момент я и решила сделать нутрициологию своей профессией. Не нахвататься «по верхам» в интернете, а основательно изучить вопрос и получить соответствующее образование. Тем более, что как юрист я, похоже, свою карьеру закончила, а сидеть без дела – не в моем характере. И вот здесь мне показалось очень удачным совместить два момента: с одной стороны, то, что можно рассказать о нутрициологии людям, а с другой – что ее можно сделать профессией.

Сейчас, когда меня спрашивают о моей работе, а я отвечаю – нутрициолог, то часто сталкиваюсь с непониманием. Мол, что это за зверь такой, что за слово заморское?

Итак, расскажу простыми словами о «страшном» слове «нутрициология». Все просто. Это наука о питании. Истоки ее зародились еще в Древнем Египте, когда люди начали осознавать важность питания не только как необходимости для выживания, но и здоровья и продолжительности жизни. Первые диеты придумали именно египтяне. Да, вот так вот, строили пирамиды, верили в богов полузверей-полулюдей и сидели на диетах. Правда, их диеты состояли из большого количества бобовых, которые они разнообразили рыбой и мясом.

Второй, уже основательный, труд по правильному питанию относится к китайской династии Шан, которая правила в XVIII–XI веках до нашей эры. Мудрые китайцы поделили продукты на две группы: иньскую (мужскую), которую назвали «холодными продуктами», например, арбуз, и янскую (женскую) – «согревающие» продукты, например, черные бобы. Их предлагалось сочетать в равных пропорциях для достижения здоровья.

Первым диету в качестве лечения ввел Гиппократ за 400 лет до нашей эры. Он обратил внимание на то, как разные продукты влияют на самочувствие больных при разных хронических болезнях. Его перу принадлежат первые в мире труды о пользе и вреде пищи.

При этом только к середине XIX века ученые разделили компоненты блюд и продуктов на четыре основных элемента: белки, жиры, углеводы и воду. К этому моменту уже было накоплено достаточно знаний, чтобы установить важность «разнообразия и множественности пищи».

Отправной точкой нутрициологии как науки можно считать начало XIX века, когда французский философ, кулинар и юрист (очень приятно, коллега!) Жан Антельм Брилья-Саварин выпустил свою книгу «Физиология удовольствия», где изложил фундаментальные теории о потребностях человека в питании, которые актуальны и по сей день. Там он отдельно и многократно подчеркнул важность сбалансированного питания, того, где считают КБЖУ.

После того как в начале XX века польский биохимик Казимир Функ ввел понятие витамина и открыл тиамин и никотиновую кислоту, то есть витамины В1 и В3 в 1912 году, в следующем, 1913 году, витамин А, ретинол, открыли две группы ученых одновременно, в Висконсинском университете и в Йельском, а нобелевский лауреат Альберт Сент-Дьерди в 1937 году – витамин С, наука о питании сделала огромный скачок. Эта область стала соприкасаться со сложнейшими дисциплинами, такими, как биохимия, физиология, даже экономика питания и изучение технологий приготовления пищи разных континентов и слоев населения, формирующие их пищевые привычки.

Уже в наше время нутрициология стала высокоточной наукой благодаря новым технологическим возможностям. Теперь стало возможным изучить влияние питания на организм человека на молекулярном уровне. Наука о питании использует новейшие достижения и сведения иммунологии, нейрофизиологии и даже эпидемиологии. Этот сплав позволяет нам ответить на сложнейшие вопросы о питании, такие, как причины более высокой заболеваемости некоторых групп населения определенными хроническими болезнями, или то, как люди разных генетических групп реагируют на разные типы диет.

Что же это дает нам сейчас? Для чего я снова погрузилась в изучение отдельных наук, как в далеком студенчестве? Фактически – все это позволяет разработать идеальное питание для каждого человека персонально. Учитывая его место проживания, хронические заболевания или возможность их возникновения, связанную с генетикой, даже культурные или религиозные привычки.

О, студенческая жизнь! Наполненная веселой суетой, бессонными ночами перед экзаменами и необходимостью заниматься маленьким ребенком! Такой она запомнилась мне по моему первому образованию. Сейчас же, вернувшись в Испанию и прихватив с родины маму и кошку с собакой, я погрузилась в совершенно другой процесс. Учиться на курсах профессиональной переподготовки Гарвардской медицинской школы было интереснее на порядок.

Для всех, кто хочет, но боится менять профессию и идти в «преклонные» годы учиться, скажу: осознанность обучения очень сильно сказывается на его качестве. Моя учеба была очень насыщенной и интенсивной. Год занятий дал мне гораздо больший объем знаний, чем то, что впихивали в меня преподаватели в «детском» возрасте, когда училась на юрфаке. Больший именно потому, что это было интересно для меня самой, я сама боролась за эти знания и впитывала их всем своим организмом.