Кофе и компромиссы

– А мне надо сразу озвучить желание, или я могу теперь его оставить на какое-то время? – наконец он взял себя в руки и прокашлялся даже, смотря внимательно в глаза девушке и ожидая решения.

Мысли крутились всякие. Закрученный фантазиями мозг давал одну идею за другой… но все они были заслонены все равно той, что давно назрела в голове. Потому и оставалось узнать о сроках.

– Ммм… – Саманта задумалась ненадолго, а потом полезла в сумочку. Она достала маленький блокнот на спиральках и ручку. Выдернув листочек, написала что-то на нем, и протянула Генри с улыбкой.

Листок гласил: бессрочный талон на отсроченное желание. Выдан Генри Линкольну. Даёт право на одно желание, выигранное у Саманты Холт в игру "Правда-ложь" в любой угодный момент. Дата, подпись.

Генри с интересом смотрел, что там пишет Саманта, а получив листок на руки, глупо улыбался, пряча свой выигранный вексель в карман своих карго.

– Только не потеряйте. Он действителен только при предъявлении!

– Лет через десять, когда вы станете исполнительным директором, я принесу этот талончик. – хмыкнул Линкольн, подняв голову и посмотрев на солнце. В беседах и веселье они провели добрую часть дня. Да и телефон Хилт уже трезвонил много раз. Да что уж, даже его тихий мобильник пару раз пиликал. Даже он кому-то уже потребовался.

– Я запомню, мистер Линкольн! Приятно, что через десять лет вы обо мне вспомните.

Этот день был поистине чудесным. Саманта не отвлекалась на телефон – отвечать на входящие звонки не хотелось – но хотелось подольше задержаться в этом уютном мирке их свидания. Именно свидания, у Сэм не было сомнений в этом. И то, как они лениво сворачивали лагерь, и то, как плелись назад, вспоминая случаи из жизни, делясь историями из прошлого. Генри снова заботливо кутал Саманту в свою куртку, короновал шлемом и мчал по шоссе назад, в серый мир бетонных джунглей. Она обнимала парня крепче, прижавшись щекой к его плечу. Хотелось сохранить каждую даже самую незначительную мелочь в памяти.

Поэтому парочка понемногу стала собираться. Обратная дорога на мотоцикле в этот раз прошла без высоких скоростей из-за обилия машин и усталости самого Генри. Уж что-что, а о безопасности он знал. Не лихачил тогда, когда это не имело смысла никакого.

У дома Саманты Генри помог ей снять всё то, что временно одолжил. И куртку тоже. Он хотел подарить её Саманте, но подумал, а на кой она начальнице. Сладковатый аромат женских духов плотно въелся в старую кожу, и останется с Генри на какое-то время, как напоминание о свидании с мисс Хилт. Генри невольно улыбнулся. Ещё ненадолго она задержится с ним хотя бы так…

– Спасибо за прекрасное свидание, – улыбнулся Генри. Да, он считал это свиданием. Конечно же дружеским и не более. Хотя темы, которые они подняли, далеко не все и знали даже из тех, кто давно знаком с ним. Так что… может и не такой уж и дружеский тут момент был? Но Линкольн не собирался сдуру форсировать события. Он крепко запомнил слова Саманты о любви и доверии. И поэтому сначала должен был заслужить право даже думать о чем-то большем.

– Сэм… – Линкольн задержал начальницу, которая собиралась уходить. Вздохнул и все-таки продолжил.

– Не переживайте только о том, что наш прелестный уикенд как-то скажется плохо на работе. Вы прекрасный начальник, так теперь я знаю, что и человек вы интересный… мне будет приятно с вами дальше работать.

Генри чуть улыбнулся, замолчав. В принципе ничего он больше сказать и не хотел. Саманта могла увидеть, что блеск его глаз изменился. Он смотрел не столько с восхищением и интересом, сколько уже с… желанием. Не пошлым, а скорее романтичным. Ему хотелось обнять её. Взять за руки. Прикоснуться. Но он этого не делает, уважая её границы. Просто улыбается.

Когда же мотоцикл остановился во дворе дома мисс Хилт, она ощущала какую-то грусть от предстоящего расставания.

– Вам спасибо, Генри. И за телефон, и за стол, и за этот побег от действительности. Все было чудесно!

Хотелось ещё что-то сказать, что-то сделать, но будет уже лишним и неуместным. Коко Шанель говорила, что когда надеваешь аксессуары, нужно снять в самом конце то, что надела последним. Так вот и тут стоит отбросить то, что хотелось на последок.

Саманта уже пошла неторопливо к лобби, когда Генри окликнул ее глянув через плечо, мисс Хилт улыбнулась. Эти слова, этот взгляд Линкольна были слишком милыми. К черту советы Шанель!

Развернулась, Сэм подошла к парню вплотную и, взяв его за ворот куртки, притянула к себе, поцеловав в щеку. Мягкие губы упруго толкнули Генри в щеку. Его обдал аромат фруктов, духов и кожи, пропитанной солнцем.

Она задержалась так чуть дольше, чем следовало, отстранилась, заглянув в глаза, прежде чем отпрянуть полностью, не говоря ни слова, и упорхнуть, как бабочка.

И что все это значит? Мисс Хилт плевать. Она взрослая женщина, может себе позволить. Сердце колотиться, как бешеное! И почему она чувствует себя такой счастливой?

Генри был слишком поражён действиями девушки, что ничего не смог сказать или сделать, прежде чем Хилт скрылась за дверьми. Он неловко потёр свою щеку, которая горела от румянца и лёгкого тепла женских губ.

Не, это просто дружеский поцелуй и не более. Так сказать, благодарность. Но почему же такой невинный поцелуй вызывал чувства и мысли сильнее, нежели самый крепкий и страстный поцелуй в губы?

Генри не сразу поехал домой. Все же про рубашки он не шутил, потому сначала в торговый центр. Благо холостяку долго там ходить не было смысла, и вечером парень уже сидел на своём любимом диване, крутя в руках телефон.

Адское желание написать Саманте было сейчас таким сильным, что с трудом сдерживалось логикой и какой-никакой субординацией. Да, сегодня ещё суббота, можно ещё ненадолго напомнить о прекрасном дне какой-нибудь лёгкой глупостью в виде фразочки благодарности. Можно… но не будет ли это навязыванием? Может мисс Хилт хочет отдохнуть уже в данном случае.

Не помогла даже спонтанная тренировка. Забив мышцы до приятной боли и приняв ледяной душ, Генри все же вновь оказался на диване, думая о Хилт.

Её звонкий смех, прелестная улыбка… Как ему хотелось каждой своей фразой пытаться вновь их вызвать. Симптомы вполне понятные – она ему нравится. И, будучи и правда романтичной душой, он понимал все то, что может происходить с ним дальше.

Но вряд ли это нужно самой Хилт. Кто она, и кто он? В лучшем случае их бы ждал случайный секс, наверное, по пьяни, таковы уж традиции славных "белых воротничков". Впрочем, даже это было бы невероятно на самом деле.

«Саманта, она… другая. Она как…»

мысли путались, так что Линкольн не заметил, как нажал на кнопку вызова.

Сам ведь поставил режим вибрации, поскольку ему редко звонили, чаще писали. По лёгкой вибрации он и узнавал о входящих сообщениях. Вот и вызов он ощутил уже поздно, когда прошло минимум гудка три-четыре. Если на первом бы сбросил, потом можно было сказать, что ошибся. А тут…

Твою мать! Линкольн смотрел на свой телефон и искренне ждал… ответа. Лихорадочно думал о том, что скажет Саманте. И зачем он вообще взял этот чёртов телефон в руки?!

Глава 9

К чему все это было? Зачем? Мисс Хилт, только что вошедшая в свою пустую квартиру, не могла дать вразумительного ответа даже себе самой. Поцелуй на прощание – благодарность ли, выражение симпатии? На самом деле, неважно. А не ушла ли она слишком быстро? Как же хочется знать теперь, как Генри отнёсся к ее вольности?

Пройдя по коридору, мисс Хилт оставила ключи на комоде, вспомнив, что тут Генри оставлял свой мотошлем. Ну и что с того? Это мелочь, но вспомнить о ней оказалось приятно.

Сара ушла, предварительно убрав всю квартиру. Теперь в спальне стоит собранный Генри стол. Сэм села за него, выдвинула каждый ящик, улыбаясь. Она вспомнила, как обнаженный по пояс парень трудился над этим столом в её спальне и улыбнулась. До чего же у стажёра красивое тело…

«Так, стоп, Сэм! Это уже слишком!»

Хлопнув себя по щекам, мисс Хилт глянула в зеркало. Будто и не узнала себя. Так волноваться из-за мужчины не в её характере, а с другой стороны, никто раньше её так не волновал, как этот мальчишка.

Что ж, это был долгий день. Может, стоит принять ванну? Чтобы мысли встали на место. Но даже сидя в горячей пенной воде думать Саманта могла только о мистере Линкольне.

– Кажется, он сказал, что наши разговоры и откровения не помешают работе.

Возможно ли, что он не хочет никаких последствий их общения? Чтобы успокоить себя, Саманта решила придерживаться идеи, что такое времяпрепровождения для молодого и интересного парня просто эксперимент. Должно быть, наслушался сплетен в офисе и решил их проверить. В общем-то, что тут плохого?

Телефонные звонки по делу и без, лёгкий ужин, косметические процедуры и какое-то глупое шоу фоном, чтобы что-то шумело – это остаток для Саманты Хилт. Но, как ни странно, телефон умолк после восьми вечера. Тогда уже не принято беспокоить, тем более, в выходной день. Сэм знала, что где-то там, в списке вызовов, вечером пятницы, остался номер телефона Генри, когда он ей звонил. Так может, стоит?..

Взяв телефон в руки, мисс Хилт медлила, глядя на экран. И большой палец ткнул подушечкой, как ни странно, на кнопку браузера.

«Более 7,5 дюймов…»

Как вдруг телефон зазвонил! От неожиданности, мисс, вскрикнув, едва не уронила девайс. На экране незнакомый номер, Саманта отвечает раньше, чем соображает, кто бы это мог быть в такой час, но сердце будто предчувствует.

– Алло?!

Звонок все же прошёл и в трубке раздался милый голос Саманты, от которого Генри глупо улыбнулся, явно забыв все то, что хотел сказать и оправдать внезапный звонок.

– Доброго вечера, Саманта.

– Генри? – голос Саманты звучит взволнованно, но, вместе с тем, радостно, – добрый вечер!

Это он! Мисс Хилт испытала такой восторг, словно была ещё школьницей. Она улыбнулась, переложила трубку поудобнее. Как же хорошо, что он не читает мысли и не знает, что только что мисс Хилт собиралась загуглить.

– Я просто вспомнил, что забыл попрощаться с мистером Мавом, вот и позвонил, – откровенная глупость, настолько звенящая и вообще не в тему, что сначала повисла тишина, прежде чем они оба невольно засмеялись.

–Ах, вот о чем он мне мяукал так настойчиво, когда я пришла домой!– Сэм поддержала эту глупость Генри, но далее сказала вполне искренне, – он тоже переживает. Вы единственный из моих гостей, кто ему симпатичен.

Генри смеялся. Кот у Хилт был и правда очень обнимательно-чесательный. Сразу чувствовалось, что это маленькое пушистое облачко явно похоже на хозяйку. И вселяло какую-то странную надежду то, что животное его приняло. Может… и хозяйка сможет?

Они смеялись вместе, оба улыбались, и в голосах слышалось волнение. Мисс Хилт взяла подушку с бахромой, стала перебирать ее одной рукой.

Линкольн уселся поудобнее на диван и продолжил говорить.

– На самом деле мне настолько понравился сегодняшний день, что я эгоистично захотел ещё немного в нем побыть, вот и позвонил. Услышать ваш голос, смех, – честно сознался парень, слегка волнуясь, и потому говорил чуть быстрее обычного. Он и сам до конца не осознавал, зачем позвонил. Но вот последняя фраза была ближе всего к истине.

– Мне тоже, Генри, сегодняшний день был очень приятен. Впрочем, как и вчерашний вечер. Это хорошо, что вы позвонили…

И тут мисс Хилт вспомнила, что поцеловала его. Пусть и в щёчку, но все равно, это было вторжением в личное пространство малознакомого мужчины, коллеги. Вдруг это было безрассудно?

Наверное, Генри в мисс Хилт несколько… Ему сложно даже пояснить это чувство. Но контраст между начальником и сегодняшней Сэм его явно удивил, что он стал вести себя необдуманно. Как обычный сорванец из Небраски, который хотел поговорить с понравившейся девчонкой даже после свидания.

– Надеюсь, я вас не отвлекаю? Может, вы заняты… – этот неловкий вопрос явно имел серьёзность. А вдруг она там не одна? То, что ей никто до сих пор не помог собрать стол, могло быть проявлением желания Саманты самой решать свои проблемы, без помощи мужчины, с которым встречается? А что, вполне в её духе.

Почему-то Генри был до сих пор уверен, что у Хилт кто-то есть. Несмотря на её откровения, может все-таки кто-то уже был в её сердце. Ну не могла такая женщина быть одинокой… может быть этот мужчина просто был занят и в субботу. Работяга, и все такое.

– Нет, вы не отвлекает. Я только что приняла ванну и вот, сейчас отдыхаю… единственное мое дело на вечер – не забыть покормить Мава. Хах… – не звучало ли это слишком отчаянно и глупо? Но Саманте, почему-то, хотелось, чтобы Генри не думал, что она с кем-то сейчас. Какая-то сумбурная каша в ее рыжеволосой голове, состоящая из сплошных противоречий, пестрила гормонами. С одной стороны, Сэм хотела Генри. Не в каком-то конкретном смысле, в плане секса, любви или дружбы. Хотела его личность, как человека, рядом, надолго. Хотелось ещё соприкоснуться с его душой, как сегодня. Открыться больше, как бы ни было страшно. А вот с другой…

– На самом деле я ещё понял, что мы не договорились о будущей встрече, если это возможно… я буду дураком, если не спрошу об этом. Может не в следующий уикенд, а через один или два… я был бы рад вновь с вами увидеться вне офиса, – с улыбкой, которую Саманта конечно же не видела, но явно могла представить, сообщил Генри, прикусив губу от волнения.

Вдруг он неправильно все понимает? Может это была всего лишь разовая акция. Хорошо проведённое время, о котором Хилт вскоре уже и забыла бы… тогда он явно будет выглядеть идиотом. Ну и пусть. Лучше спросить, нежели молчать и изводить себя зазря.

– Вы бы хотели встретиться ещё? – каждое слово Саманта проговорила вкрадчиво, словно взвешивая, словно сама ещё не решила, правильно ли поняла Генри, – я даже не знаю, Генри… уместно ли это.

Что она несёт?! Сердце ухает, как пустой барабан. Тело Сэм бросило в жар.

– Вы сказали, что наше сегодняшнее общение не скажется на работе в офисе, но если мы продолжим в том же духе, то… Понимаете, мне бы не хотелось, чтобы мы с вами испытывали неловкость в дальнейшем.

Чертова трусиха! Она испугалась. Она оттолкнула Генри сейчас, потому что не смогла поверить в его искренний интерес. Парень настолько младше, красивый, как Аполлон. Разве у него нет на примете кого получше? Горечь сожаления от того, что слово не воробей, накрыла Саманту с головой.

– По крайней мере, я не могу говорить, что мне не будет неловко, м… мистер Линкольн. Все же, я несколько вас старше.

Мав запрыгнул на колени хозяйки, заглядывая в лицо. Мол, дурочка что ли?

Генри был на седьмом небе от счастья до момента, когда Хилт стала, как говорят «давать заднюю». Её голос вдруг стал таким грустным, будто даже извиняющимся. Но это не совсем верно. И Линкольн, осознавая то, как менялась тональность, как изменилось резко её обращение к нему вновь. Она строила дистанцию. Как и должна. Будучи начальником, она буквально не имела права даже дружить с коллегами, если так подумать. Уважать, помогать, но не становиться ближе.

Что на это мог бы ответить ей Генри? Рассказать о своей матери, что старше отца на девять лет? Или что он вообще за весь день и не подумал ничего об её возрасте ни разу? А наоборот, совсем уж забыл и иногда думал, что действительно будто вывел погулять обычную студентку колледжа? Он мог бы много сказать и развеять все сомнения…

Но не хотел наседать. Не хотел заставлять Хилт чувствовать себя неловко. Она и так в смятении, что мягко говоря, говорит об их взаимном интересе. И потому она его отталкивает… боится ошибиться? Он не может её за это осуждать, сам такой же. Сам весь день думает о том, стоит ли пытаться продолжать? Надо ли лезть туда, куда может и не просят… поэтому Генри вздохнул и грустно улыбнулся.

– Вы сейчас ведёте себя как раз как девчонка, а не взрослая женщина, мисс Хилт, – в его голосе нет осуждения, но появился тонкий лёд, что осколками звенел в каждом слове.

– Но, вы правы. Может и действительно зря я подумал, что… неважно. Простите за звонок, мисс Хилт. И все же передайте привет мистеру Маву. Простите, у меня другой звонок… – проговорил тихо Генри и повесил трубку, кидая телефон подальше на диван.

Это было невероятно больно. Но почему, если Саманта причиняла боль Генри, страдала сама? Его слова, потом звуковой сигнал отключения и тишина в трубке… Она слушала её ещё несколько секунд, а после легла на бок, поджав ноги, уткнув лицо в подушку.

Ещё раз повторив себе, что все правильно, она немного успокоилась. Нужно ведь мыслить трезво, а не витать в облаках. Генри Линкольн ещё молод, ещё неопытен и наивен. Он просто не знает, во что ввязывается и зачем ему это надо. Или же, что ничуть не лучше, он знает, чего добивается и потом станет ещё одним «Полом», разносящим непристойные сплетни, женясь на другой через два месяца. Нет, достаточно с нее этих ошибок. Пора бы уже поумнеть.

Но внезапно все вокруг словно стало серым. Померкло и воскресенье, как-то подавленно и тихо вел себя Мав. Даже Сара не наведывалась больше «по ошибке». Саманте было одиноко.

Генри не злился, не истерил. Просто меланхолично смотрел следующие минуты в стену, прежде чем решительно поднялся и… стал раскладывать диван для сна. Ничего страшного не случилось. Про этот день никто не знает, кроме них двоих. Все скоро забудется.

Воскресенье помогло развеяться. Он съездил на кладбище, потом прогулялся по парку, провел остаток дня с мотоциклом, а вечер за разговорами с сёстрами, что жаловались на мужей и детишек. В семье он был не самым младшим, но большинство его братьев и сестёр уже обрели свои половинки, да и развестись успели. И все наседали на Генри, что тот никак не заведёт хотя бы стабильные отношения.

Но ему и не хотелось этого. Нет той, с кем он бы Генри вновь захотел связаться… по крайне мере. Вчерашний разговор дал об этом знать. Вкус на женщин Генри Линкольна был слишком сложным.

***

И вот, наконец-то, понедельник. Генри позавтракал, как всегда, наскоро, и поспешил в метро. В офисе была напряжённая обстановка по естественным причинам: начало недели требовало огромного внимания, а после выходных это было так сложно сделать. Так ещё «обрадовали» возможными переработками по серьёзному проекту. Нет, надо отдать должное начальству. Все переработки здорово оплачивались. И потому Линкольн обожал их, несмотря ни на что. И опыта куда больше, и денег.

– Мисс Хилт, тут документы насчёт сделки, что заключили неделю назад, – Генри без каких-либо заморочек, как и всегда, зашёл в кабинет начальницы и положил документы ей на стол. Его лицо не выражало недовольства, смущения или радости. Он легко вёл себя, будто ничего не случилось. Лишь если присмотреться в глаза, там плескалась напряжённость. И то лишь о том, что после всего его могут уволить для того, чтоб лишний раз не нервировал. Но вряд ли…

– И здесь ещё лист заявок в техподдержку. Кейти говорит, у них принтер барахлит неделю, но отдать на диагностику – оставить их без принтера. Нужно временную замену запросить у них, – парень отложил пару листов отдельно и провел пальцами по нужным графам.

Когда Генри входит в ее кабинет, мисс делает очень сосредоточенное на отчётах лицо. Она явилась в офис, как обычно, в сером костюме – пиджак и юбка – плесе, голубая блузка, искусственный пион на груди. Неизменные очки, но макияж куда хуже скрывает веснушки. Видимо, от пребывания на солнце. Грядущий месяц работы обещает быть адовым, но это даже хорошо. Это на пользу, Саманта уверена.

Она сидит на своем месте, подпирая голову рукой, глаза бегают по строчкам, а после поднимаются на Генри.

– Спасибо, мистер Линкольн, – приняв листы, она пробежалась взглядом по столбцам и отложила в сторону, а вот на отчёте задержалась,– хлопочете за Китти, а чего бы ей самой не делать свою работу? – мисс Хилт сняла очки, – я, конечно, одобряю заявку, – выудив из ящика стола печать, она шлепнула ее на бумагу и расписалась,– но впредь, Генри, не давайте ей ездить на вас!

И зачем она его назвала по имени?! Они же на работе.

– Наверное, потому что Китти беременна и ей нельзя волноваться? Ей и так хватает мегеры миссис Хаддингтон, – произнёс безмятежно Генри, собирая подписанные документы. Обычно он не говорил о причинах своих действий, лишь смущённо что-то бурчал или принимал к сведению. Откуда внезапно такая уверенность? Почему он вообще решил ответить именно сегодня?

Может потому, что Хилт ему вдруг дала ценный урок? Что надо подниматься выше, если хочешь добиться чего-то в этой жизни. Но при этом оставаться человеком. Пожалуй, это основная причина.

И правда, мегеры… Мисс Хилт приняло это на свой счет, и проглотила, а после выпрямила спину. Что бы Генри о ней ни думал – имеет право.

– Вот как… – Саманта поджала губы, – в ближайший месяц мне нужен помощник. Оформлю на полставки секретарем. Документооборот, звонки и булочка с кофе для меня-вот почти весь ваш функционал. Если бы я взяла вас, чтобы вы сказали?

Смотрит, поправляя воротник рубашки. Скорее всего, он откажется.

Но на кой черт она предлагает ему работать в столь тесном контакте? Это противоречит их разговору в субботу вечером. На самом деле, это «извинение». Мисс Хилт может любого выбрать и помимо ощутимой прибавки, счастливчик получит ценный опыт и возможность проявить себя. Но, как правило, «счастливчики» эту честь не оценивали по достоинству. Саманта не ожидала ничего сверхъестественного, впрочем, требовала хорошо. Она словно искала себе замену, но никто не мог сложить слово «вечность» из осколков льда.

И как это часто бывает с мужчинами, они сразу начинают шевелиться. Пока мисс Хилт попадались лишь мелочные мальчишки, которые сразу бежали разносить сплетни. Каков же будет мистер Линкольн?

Генри удивило внезапное обращение начальницы и предложение по работе.

С другой стороны, ничего критичного тут не было. Он знал, что в прошлую «запару», месяца четыре назад, она это предлагала другому стажёру, который потом в обеденной каморке, которую величают «пунктом приема пищи» или «зоной отдыха», рассказывал о невыносимых условиях труда. Вечно трезвонящем телефоне, кучах бумаг и постоянно хмуром взгляде мисс Хилт, которая вечно всем недовольна. Но…

– Почему бы и нет? С удовольствием буду трудиться под вашим непосредственным руководством. Уверен, что многому научусь. Тем более, что грядёт откровенный ад, который я уже в общем офисе пережил… будет интересно посмотреть на это с другого ракурса, – пожал плечами Линкольн, собрав документы и двинулся к двери. Он согласился. Немного отстраненно, но согласился. Явно выбивал этим Саманту из колеи. Он вёл себя совсем по-другому. Вот что выдавало в Генри обиду за то, что его отшили.

– Тогда, рада сотрудничеству, – проводила его принужденной улыбкой, которая тут же исчезла, когда Линкольн вышел за порог ее офиса. Хотелось головой о стол приложиться за такой выпад. Есть ведь и другие стажёры!

– Марго! – Саманта нажала на кнопку вызова секретаря, – подготовьте документы на оформление Генри Линкольна моим личным помощником с повышением оклада.

И эта новость вскоре тоже облетит весь этаж и все отделы. Жребий брошен.

Генри вскоре отправился на свой заслуженный обед. С собой у него был только сэндвич да бутылка воды. Очень непитательно, но разоряться на нормальный обед уже не было денег. Непредвиденные расходы в уикенд ударили по почти пустому кошельку, а до зарплаты ещё пара дней.

– Опять начальство будет лютовать. И ездить на всех, – вздохнул кто-то из менеджеров, обсуждая дела с коллегами. Маленький стихийный митинг шепчущихся «воротничков». Типичная картина перед началом конца. Линкольн лишь уселся в кресло и принялся за обед, слушая.

– И мисс Хилт явно будет нас всех держать за яйца. Даже девчат. А это все, как говорят, от её фригидности… вон даже почти жених от неё сбежал, – хмыкнул один из собеседников и вдруг вздрогнул: кулак Генри сжался, отчего бедная пластиковая бутылка превратилась в пластиковое месиво.

– Ты чего, Линкольн? То, что ты ходишь к мисс Хилт так легко… это, небось, потому, что она в тебе ничего не видит, – засмеялся другой и осекся, когда с дружелюбной улыбкой Генри вдруг оказался рядом с ними двумя, кладя ладони на их шеи, и вдруг сжал так, что оба застонали от боли.

– Завалите свои едальники… – попросил их вежливо Генри, отпустив шеи, но в глаза глядя сурово, считывая их ненависть и испуг. Да пошли они. Линкольн вышел из обеденной и вернулся за стол… в течение следующих пары часов, конечно же, новость разлетелась по всем, превращаясь от «он что-то взбесился» в «совсем поехал кукухой». Плевать. Лишь бы до начальников не дошло.