У горизонта событий. Том II

Ингар дернул себя за ухо и не сумел придумать ничего более умного, чем сказать:

– Вот как!

Он кивнул Галене, поблагодарил и обещал:

– Я разберусь!

А следом явились взволнованные магистраты – Керт Тривим с Ханлахом Сэйдом.

– Генерал! – обратился к нему Керт Тривим, замялся, бросил настороженный взгляд на инквизиторов, затем переглянулся с Сэйдом и лишь тогда продолжил, тихо, чуть ли не шепотом: – У меня есть… некий магический артефакт. Он показал скачкообразные колебания уровня Излучения. Такой интенсивности, с которой я никогда прежде не сталкивался…

– Старший инквизитор Галена мне только что сообщил об этом… явлении, – заметил Ингар. – С его точки зрения, к нам переместились несколько магов. Не меньше трех.

– А после этого, по всей видимости, они еще раз переместились, – добавил Тривим.

И что бы это значило? Все-таки похоже на разведку.

На этом происшествия не закончились. Когда Ингар, в сопровождении телохранителей, спускался с башни, на галерее Городского дворца он встретил спешившего к нему офицера-порученца.

Офицер, прибывший из форта Нал-Чорук, поведал необыкновенную историю о том, как к одному из дорожных постов пришли трое: две женщины и мужчина с бородой.

– Откуда они взялись – никто из нас сначала не понял, – рассказывал офицер. – Они были одеты довольно богато, но обычно. И говорили с нами по-лиорентийски.

– Кто именно? – спросил Ингар.

– Все трое. У мужчины совсем не было акцента. Он вел себя как главный, но письмо передала одна из женщин, с фиолетовыми глазами…. А потом они взяли и исчезли. Только ветер от них остался.

– А инквизиторы?

– Мужчина вытянул перед собой руку и велел им не подходить ближе, чем на два десятка шагов. Мне кажется, он не применял тогда никакой магии, но голос у него был… очень властный. И вел он себя уверенно, словно бы и в расчет не брал, что его ослушаются.

– Что еще?

– Они… Женщина с фиолетовыми глазами брала письмо голыми руками, и я подумал, что, по крайней мере снаружи, на нем нет… ничего опасного. Она просила передать послание именно вам, но она не знала, что теперь вы командуете нашей армией.

Хмм… Аргумент в пользу того, что с магами связались не балюльские колдуны и не элмаденские магистраты… Слабенький аргумент. А офицер, однако, попался толковый и наблюдательный. Ингар пригляделся к посланию, которое тот держал на виду. Печать – невскрытая и незнакомая.

– Женщина просила показать вам это.

Символы одного из их семейных кодов! Какие уж тут колдуны и магистраты! Ингар узнал почерк Хеймира: небрежный, с разбросанными, скачущими буквами.

Сердце в груди предательски застучало. В голове промелькнула совершенно не понравившаяся ему мысль – «Слава Пророку, не от Альгиса». Поколебавшись еще мгновение, Ингар взял письмо и сломал печать прямо здесь, не сходя с места.

На обороте листа были незакодированные строки, по-лиорентийски, написанные Хеймиром. «Дома все нормально, подробности в другом письме, которое получишь позже» И в конце: «Сделай, пожалуйста, как тебя просят, встреться. Очень надо». Вторую часть своей писанины Хеймир зашифровал. Ингар думал, что для расшифровки ему придется засесть с карандашом и таблицами, но неожиданно для него самого в мозгу щелкнуло, и он осознал, что с ходу понимает слова. «Послание должны передать Ллайна и Сю-Джин – они магистры Ордена Созерцателей. Юст писал о них. Они приезжали в Лоретто, к нам домой. Они согласились помочь тебе – в чем захочешь».

Ингар не знал, что и подумать, оторопело таращился на лист бумаги у себя в руках.

«Подробности – потом» – дочитал он. Подстраховка на случай перехвата письма? Будто кода недостаточно… Ингар перевернул лист – тоже зашифровано, но другим кодом, почерк незнакомый, очень аккуратный, с ровными выверенными буквами.

Ему предлагалось встретиться – желательно, сегодня, и дальше следовало точное указание времени и места. Того самого места на заливных лугах за городом, где наблюдались всплески Излучения. С кем встретиться, конкретно не указывалось – просто «с доброжелателями».

Ну, хорошо, две женщины – это Сю-Джин и Ллайна, а кто же мужчина?

Маги… Маги, которые согласились ему помочь! Ему так не хватало Юста – хотя бы просто для разведки. А тут… Можно будет ударить гухулам в тыл, разгромить обозы, перерезать коммуникации…

– Они сказали, что будут ждать вас. Без инквизиторов. Не больше пятнадцати человек.

Ингар почесал шрам. Подумал, что еще вполне успеет добраться до дома, поесть, сходить в местную баню, если долго не рассусоливать. И побриться тоже не мешало бы.

Вернулся Сабас Илде с балюльским колдуном.

– На реке и лугах никого нет, – доложил Илде. – Я послал лодки прочесать окрестности, однако непохоже, что кто-то скрывается поблизости.

– Они ушли! – сказал балюльский колдун – по-ронийски, с заметным акцентом. – Они перемещались туда на разведку. Несколько очень мощных магов.

– Генерал-командующий! – обратился к Ингару Брензайн. – Что в письме, которое вы получили?

– Мне назначили встречу – как раз в тех местах. Сегодня вечером. Или завтра, если сегодня я не сумею. И я собираюсь пойти на нее.

Брензайн и Илде бросили на него встревоженные взгляды.

«Наверное, со стороны это выглядит как безрассудство», – признался себе Ингар. Но он пойдет – никаких сомнений. Естественно, с охраной. Максимум, пятнадцать человек – так, кажется, было написано.

– Вы же не можете считать, что это случайно совпадение… – Брензайн вопросительно покосился на Ингара. – Послание вам и….

– Разумеется, не случайное совпадение, – оборвал его Ингар. – Но я… доверяю человеку, который попросил меня в письме прийти на эту встречу.

– Слепо доверяете? – уточнил Брензайн.

Слишком он увлекся поручением Кори и своей неусыпной заботой о главнокомандующем.

– Зряче, – возразил Ингар, усмехнувшись – И всецело.

Конечно, Хеймир мог ошибаться и, случалось, ошибался. Но тогда бы он так и написал: «Я могу ошибаться» или «Я не уверен, будь осторожен», а не «Я им доверяю».

– Я пойду с вами, – твердо заявил Маттис Брензайн, стукнув себя кулаком в грудь. – Мой прямой долг – обеспечить вашу безопасность.

– Ваш прямой долг – выполнять мои приказы!

Ингар скрипнул зубами. Но Пекло с ним. Брензайн, действительно, не помешает. А также не повредит захватить полученный в Дерции подарок от Хольма, замотав в плащ, чтоб в глаза не бросался.

– Вы пока свободны!

Ингар отпустил Илде и других офицеров – собственно, всех кроме телохранителей и Брензайна. Элмаденские магистраты тоже собрались уйти.

– Погодите! – велел им Ингар. – Господин Тривим! Вас я попрошу остаться.

Тот резко развернулся и спросил, испуганно моргая и запинаясь:

– З-зачем?

– У меня на вас планы. Возьму вас с собой на встречу, в качестве, так сказать, официального элмаденского представителя, – сообщил Ингар приятную новость.

Он подумал, что, во-первых, магистрата хорошо бы держать под приглядом, во-вторых, не мешает посмотреть, будут ли среди тех, с кем Ингар намерен встретиться, знакомые Тривима.

– Вы же признались, что среди ваших иностранных приятелей были маги.

Так, небольшое… искажение фактов.

– Я не признавался! – вскинулся Тривим.

– А откуда вы взяли свой магический артефакт?

– Вы не понимаете! Это совсем другое!

– Вот и проверим – другое или не другое, – ухмыльнулся Ингар.

– Те, кто переместился к реке – возможно, могущественнейшие маги планеты! – пришел на помощь Тривиму Ханлах Сэйд.

– Откуда у вас такие предположения?

Самого могущественного мага среди них все равно нет. А Ингар был бы вовсе не прочь иметь Юста под рукой.

– Вы собираетесь встретиться? С магами? – Возмущению Галены не было пределов. – Это… – он запнулся и все же не произнес непростительного слова «измена» или чего-то подобного, заменив более обтекаемым: опрометчиво.

– Опрометчиво – это выступать против решений командующего армией, – отрезал Ингар. – Я собираюсь делать то, что считаю полезным – для наших войск и для защиты города. Я не нуждаюсь в ваших комментариях и оценках моих действий. Не забывайтесь! Вы, как и все прочие здесь, обязаны неукоснительно выполнять мои приказы. От нашего единства зависит наше общее выживание и победа над врагом.

На счастье, старший инквизитор проявил сдержанность и разумность, послушно склонил голову и выдавил из себя извинения.

Куншисса

Дер-Ревен

Вер-Геер явился в резиденцию на следующий день, под конец обеда. Великий магистр как раз доедал заливное из соловьиных язычков. Две рабыни в полупрозрачных облегающих одеяниях, сидя на коленях, массировали ему ноги и натирали ароматическим маслом. Их пальцы добирались до внутренней поверхности бедер и еще выше. И не только пальцы. Две их товарки застыли чуть поодаль, ожидая своей очереди – в похожих позах, со смиренно опущенными головами.

Дер-Ревен держал при себе достаточно рабынь. Непременно красивых. Иногда он забирал их из Дворца Легкой смерти, и они были ему благодарны. Иногда приятнее оставить кого-нибудь в живых. Власть заключается и в этом – сохранить жизнь, которая бы без твоего вмешательства оборвалась. Мало кто в Ордене понимал его пристрастие к красивым рабыням и изысканным блюдам. Конечно, основное удовольствие Воспринимающие получают от других… действий. Но разве это повод отказывать себе в удовольствиях иного плана?

Великий магистр расслабленно откинулся на спинку кресла, длинный шлейф черного с золотом одеяния лежал на мраморном полу. Дер-Ревен немного поправил его, достал из ножен кинжал. Повелительным жестом он подозвал одну из ожидавших рабынь. Та робко приблизилась, застыла у его кресла – у его трона, потупив глаза.

Повернув лезвие плашмя, Дер-Ревен подставил кинжал под подбородок рабыне и надавил, заставляя ее поднять голову. Ее глаза были закрыты, ресницы испуганно трепетали. Великий магистр взял ее за руку, впившись в нежную кожу ногтями, и быстрым, легким движением полоснул по предплечью. Она не осмелилась проронить ни звука – ни вскрика, ни всхлипа. Дер-Ревен приник к ране губами. Пряные, терпкие, сладкие нотки. Намного лучше всякого вина. Густой запах… Страх, отчаяние, и где-то в глубине – теплящаяся надежда. Глупая!

Он чувствовал – пробежавшую по телу дрожь вожделения и блаженства, предвкушение экстаза… Потом, нехотя, отстранился, выпуская трепещущую жертву. Власть – вот что имеет значение. Не только власть над жизнями других, но и над собой тоже.

– Оставьте нас! – велел Великий магистр

Рабыни беззвучно поднялись с пола, согнулись в поклоне и удалились, пятясь мелкими шажками.

– Ну, с чем явился? – Дер-Ревен нетерпеливо забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

Вер-Геер поклонился.

– Штурм не удался, Великий магистр! Защитники отбились. Гухульские войска отступили на исходные позиции, однако укрепления бастиона получили значительные повреждения.

– Не удался? Пусть идут на новый штурм!

Вер-Геер бросил на него непонимающий взгляд.

– Я шучу, не будь идиотом! – Дер-Ревен погладил умасленную бороду. – Я сам разберусь. Безотлагательно! Я покажу вам всем, как надо воевать!

Вер-Геер потеребил свою подвеску, изображавшую Змеехвоста. Каждый раз, когда Великий магистр смотрел на нее, что-то казалось ему неправильным… В корне неправильным.

– Останешься в Куншиссе, – велел он Вер-Гееру. – Еще раз проверишь, как идет настройка оружия. И в новый амфитеатр тоже наведайся.

«Я уж как-нибудь обойдусь без тебя. Докажу тебе, что ты – не более чем пустое место! Стратег!»

– Если защитники только отбили штурм, значит, они не ждут нападения… Тем более такого! – Дер-Ревен снова провел пальцами по бороде.

Он им всем покажет. И без установки пока управится!

– Позвольте сказать еще, Великий магистр! – в голосе Вер-Геера на этот раз прозвучала обеспокоенность.

– Говори!

– Шаманы сообщили – утром и днем были сильные возмущения… Всплески Излучения. На востоке. В городе или где-то дальше…

– А-а-а! – протянул Дер-Ревен. – Неужто Суридиан? Затеял свою игру, как по-твоему?

– Я думаю, вы, как всегда, правы, Великий магистр!

– Не переоценивай этого хлыща! Он только и умеет, что надувать щеки! Собери мне два десятка магов. Нет, лучше, три. Включая этого твоего лиорентийца. Ты так нахваливаешь его – посмотрим, как он себя проявит. Тридцати должно за глаза хватить. Подстрахуемся. Вдруг, этот самонадеянный осел Суридиан рискнет полезть, куда его не просили?

Элмаден

Ингар

Ближе к вечеру Ингар вместе с Кертом Тривимом, Брензайном и пятнадцатью гвардейцами верхом направились к назначенному месту встречи. Ингар весь взмок – то ли от жарившего даже под вечер солнца, то ли от напряжения и накатывавших на него волн совершенно неприличной паники. Ну ладно сам добровольно готов залезть в ловушку, так и других за собой тащит!

Их путь лежал через фруктовые сады. Ветви деревьев были усыпаны плодами, горожане собирали яблоки и груши, пусть пока и недозревшие, абрикосы и вишню. Снежный Вихрь наклонял голову, принюхивался к упавшим плодам и фыркал, то наподдавал их копытами, то порывался остановиться и что-нибудь сожрать. Ингар недовольно дергал удила, бестолковый жеребец крутил шеей.

– Генерал! – обратился к нему Керт Тривим. – Разрешите спросить вас, где именно вам назначили встречу?

– На лугах у дельты. – Ингар махнул рукой, указывая направление.

Магистрат задумчиво поджал губы, нахмурился.

– Кто-то из них должен хорошо знать город и окрестности.

– Да, – согласился Ингар.

Хеймир, вроде бы, бывал в Элмадене. Или нет? Ингар не был уверен.

– Вы, я думаю, не совсем меня поняли. – Тривим обернулся к Ингару, глядя более взволнованно, чем тревожно. – Маги… Если бы они перемещались по координатам, в незнакомое место, они не сумели бы так точно подгадать. Даже когда они перемещались на разведку, они заранее знали конечные точки! Хотя бы один из них видел этот луг своими глазами!

– Вы уверены? Именно кто-то из магов? – уточнил Ингар. – Они не могли использовать какого-нибудь… местного жителя?

– Нет! – Керт Тривим покрутил головой. – Маги не способны считывать точные образы из мозга обычного человека. Не способны настолько полно соединиться. Правильнее сказать, требуется больше, чем образы. Нужно наложить изображение на координаты.

Не очень понятно, но магистрат, сам не будучи магом, видно, не умел описать яснее. А ведь у Ингара была возможность вызнать все детали про перемещение у Юста. Не додумался. Но кое-что Ингар точно знал – Керт Тривим ошибался, недооценивая способности магов. Некоторых магов. Юст и не то мог.

– У вас есть… какой-то маг на примете? – высказал догадку Ингар.

– Есть, – не стал отпираться Тривим. – Но… две женщины – они лишние.

– Если судить по полученному мной письму, лишний как раз мужчина…

Тривим запер рот на замок и больше ничего не сказал. Но так и так получалось, что магистрат втайне надеялся встретить среди магов знакомого, который бывал в Элмадене.

Едва выехав из садов, Ингар увидел их – одиннадцать человек! Их очертания казались размытыми, и воздух вокруг будто бы дрожал – вероятно, маги находились в защитном пузыре.

Ингар поднял руку, делая своим спутникам знак остановиться, спешился, похлопал Снежного Вихря по холке, отдал поводья одному из гвардейцев. Утер с лица пот, стащил с головы шлем – уж больно жарко, да и вообще не любил он носить этот неудобный котелок. Конечно, голову приходилось беречь, однако сейчас Ингар подумал, что шлем ему, в общем-то, без надобности: если маги захотят – мокрого места от него не оставят. Подшлемник он тоже скинул, и остался в косынке.

Он покосился на притороченный к седлу завернутый в плащ гаситель, реквизированный у дезертира, младшего инквизитора Заракаса. «Реквизированный» – красивое древнеронийское слово. Брать гаситель с собой, пугая собравшуюся толпу магов, Ингар не собирался, но Брензайну отдал распоряжение оружие подготовить. На всякий случай.

– Ждите здесь. Не высовывайтесь без моего приказа, – велел Ингар. – Можете яблоки пособирать пока, если хотите.

Он направился к магам. Придав лицу выражение твердокаменной уверенности и превосходства, подошел почти вплотную к прозрачному защитному пузырю. Интересно, если бы на голове у него оставались волосы, зашевелились бы они от страха? Ингар хмыкнул, оглядел представшую перед ним компанию, распределившуюся по группам. Четверо Видящих со слепыми белыми глазами, среди них – молодая женщина, вполне привлекательная даже с бельмами. Хорошо, что Ингар не имел возможности оценить выражение устремленных на него взглядов. Вряд ли, принимая во внимания результаты Вестринской войны, кто-то из Видящих пылал к нему любовью. Старший – с посохом, сверкавшим ярким навершием, в длинной белой хламиде и с белой бородой – выглядел особенно… дружелюбным и мило скалил мелкие острые зубы.

Вторую группу составляли женщина с каменным лицом и молодой смазливый мужчина – оба были в коротких алых плащах, а их глаза полыхали оранжевым огнем. «Кто ты такой» и «Как ты посмел» прочел Ингар, встретившись с ними взглядами.

Рядом с ними стояли двое мужчин. Один – с выкрашенным желтой краской лбом и длинной неопрятной бородой, унизанной разноцветными бусинами. Вид он имел совершенно дурацкий. У второго были темные волосы и коротко подстриженная борода, голубые глаза и нос с горбинкой. Он сложил на груди руки, выставив сверкающие на пальцах перстни. Ингар невольно обратил внимание на крупный алый камень, наверное, рубин. Мужчина излучал высокомерие и властность, но наблюдал за Ингаром без враждебности, просто с интересом. Главный из них – без сомнения. У Ингара возникло ощущение, что маг его знает. Крайне неприятное ощущение.

Последняя группа состояла из трех женщин. Все они смотрели на Ингара с любопытством и даже, можно сказать, оценивающе. Как женщины, а не как маги. Ингар остановил взгляд на той, что была пониже ростом – с фиолетовыми глазами. Он так понял, что это и есть Сю-Джин. Именно она написала письмо. Она казалась Ингару знакомой – может быть, потому что была шуоркой и напоминала Сэнни? Говорят, все кровные шуорцы похожи… Она и одета была по-шуорски – в широкие штаны и шелковую, перепоясанную узорчатым ремешком тунику.

Элмаден

Сю-Джин

Как ни странно, Великие магистры сумели прийти к общему согласию относительно того, какие действия следует предпринять. Пока предварительному. Суридиан сам вызвался переместиться с Сю-Джин и Ллайной в Нал-Чорук – место, которое советовал Хеймир в качестве отправной точки. Чтобы меньше выделяться, Великий магистр придал глазам естественный цвет, загасив горевший в них огонь. На памяти Сю-Джин Суридиан проделывал это не так уж редко. От природы глаза у него были холодно-голубые – эффектный контраст с испепеляющим оранжевым пламенем. И взгляд, колкий и жесткий, сочетался с властными манерами ничуть не хуже опаляющего огнем.

Визит в Нал-Чорук прошел удачно, и в назначенное время они ждали на речных лугах, установив на всякий случай защиту. Уже далеко не втроем.

Юсуфар запустил своих воронов. Шесть черных птиц поднялись в предзакатное небо, распластав крылья, заложили несколько кругов.

– Летите, птички мои! – прокаркал Юсуфар. – Посмотрите, все ли безопасно!

Вороны раздражающе закаркали в ответ и устремились на запад, в сторону города.

– Смотри, как бы твоих пташек не сожрали твари покрупнее, – с надеждой пробормотал Суридиан, указывая на паривших в вышине бородачей.

– Завидуй молча, – скалясь, ответил Юсуфар.

Юсуфар переделал воронов так, что мог установить с ними соединение, мысленно управлять ими и получать образы, которые видели птицы. Связь, по его утверждению, действовала на сколь угодно большом расстоянии. Это были свойства кровной связи. Очень… подозрительно.

Их было одиннадцать… Не повернет ли Ингар Бьоргстром обратно, увидев, сколько магов его ждет?

– Нет, – чуть качнув головой, ответил Суридиан на ее не выраженные вслух сомнения. – Такие, как он, никогда не позволяют себе выказывать не только трусость, но и то, что другие могут счесть за трусость. Даже если это всего лишь разумная предосторожность.

– Ты его так хорошо знаешь? – оскалился Юсуфар. – Или твои выводы сделаны на основе хмм… родственной аналогии?

Это такой намек? Впрочем, если подумать, Юсуфар и раньше, на Запретном континенте намекал на то же самое.

Суридиан понял и не преминул ответить сообразно:

– Признаюсь, меня восхищают его полководческие дарования, которые он особенно ярко проявил во время Вестринской войны. Конечно, в те годы ты и маги твоего Ордена имели куда больше возможностей, чем я, изучить Ингара Бьоргстрома. Все-таки согласись, для обычного человека он весьма незаурядный и интересный экземпляр.

Юсуфар предсказуемо зашипел, выплевывая изо рта капельки слюны. И трое его подручных тоже перекосились. Тот, которого звали теперь Ронжер Грут, стиснул кулаки. Напоминание о поражении в Вестринской кампании никому из Видящих не могло прийтись по нутру.

Очень кстати показались лиорентийцы. Они выехали верхом из садов, остановившись у границы длинных вечерних теней, которые отбрасывали деревья. Не торопясь, спешились. Один из них передал солдату поводья и шлем и направился в сторону ожидавших магов.

Солнце светило ему в спину, окружая его силуэт сверкающим ореолом. Лиорентиец шагал спокойно и уверенно, не выказывая и капли боязни. Лучи преломлялись в кристаллическом жилете и обнаженном кристаллическом клинке. Держа оружие на отлете, он сделал несколько широких взмахов снизу, срезая перед собой густую, не успевшую выгореть траву.

– Решил изобразить из себя крестьянина с косой? – пробормотала Ллайна.

Против солнца было плохо видно, но, что этот человек и есть Ингар Бьоргстром, Сю-Джин не сомневалась.

Она припомнила выданные ему лестные характеристики и эпитеты от любящих родственников, и подытоживавшую их слегка диссонирующую с остальными положениями фразу: «Вообще-то, если отсечь всё лишнее, он очень умный».

«Лучше всего быть с ним абсолютно откровенной, – напутствовал Хеймир. – И отвечать своим собственным чувством превосходства. Тут и выдумывать ничего не надо – у тебя прекрасно получается. Это естественное для тебя поведение». Хеймир сопроводил свои слова широкой лучезарной улыбкой, а Ллайна довольно хихикнула. За время путешествия она стала чересчур смешливой.

«У него есть точки, на которые давить ни в коем случае нельзя, и другие – туда жать как раз-таки можно и нужно. Джионна, упомянутая в положительном контексте, – эффективный и беспроигрышный вариант. Он пустит слюни и будет шелковым». В той или иной вариации это говорил не только Хеймир, но и Илинора, и Сэнни, и сама Джионна. «Не забудьте передать ему, что мы все равно его любим», – добавлял Хеймир, и это была еще одна полезная точка для надавливания. Но при этом запрещалось заговаривать о его младшем брате и Юсте.

Ингар Бьоргстром подошел ближе. Собранный и решительный, он излучал не просто уверенность в себе, а давящее всех встречных и поперечных чувство собственного превосходства. Юсуфар злобно скалился и дышал сквозь зубы, с присвистом. Видящие, Дхимахари и Борхум взирали на лиорентийца со смесью высокомерия, презрения и брезгливости. Берендел сохранял безразличие – видимое, подернутое налетом той же презрительной брезгливости. Суридиан, напротив, не скрывал заинтересованности и любопытства.

Ингар Бьоргстром был не совсем такой, как на портрете, который Сю-Джин показали в Лоретто – без бороды, и лицо жестче. Высокий, с мощными плечами. По гладко выбритому подбородку и вдоль нижней челюсти змеился шрам и, изгибаясь, уходил под косынку, повязанную на голове. Сведенные к переносице брови, прямой нос, тяжелая нижняя челюсть, твердая линия рта, стальные глаза. «Стальные» – очень подходящее для их описания слово. Выглядел он как человек, привыкший полагаться на силу, а не на мозги. Он не казался кровожадным или свирепым, но лишь потому, что в этом не нуждался. Его взгляд и без того способен был вбить в землю по шею и даже с головой.

– Уберите защиту, – попросила Сю-Джин. – Я пообщаюсь с ним один на один.

Они договаривались об этом заранее, однако Суридиану ее просьба не понравилась, он нахмурился, поджал губы, провел пальцем по подбородку и, поколебавшись, все же сказал:

– Будь по-твоему.

– Благодарю за доверие, Великий магистр.

Она вышла вперед и, приблизившись к Ингару Бьоргстрому на расстояние пары шагов, отгородилась своим собственным щитом, окружившим их двоих, и постаралась сделать так, чтобы никто больше не слышал их беседы. Ингар Бьоргстром спокойно ждал, не отступая, но и не выпуская из рук клинок. Он вспотел, но пахло от него не потом, а туалетной водой. И лоб он утер платком, а не рукавом.